Голод впивался в желудок когтями медведя-шатуна. Лев Игоревич шёл вдоль реки, что ползла серебристой змейкой среди голубых полей. Он бы непременно залюбовался долгим закатом на оранжево-зелёном небе, но перед глазами настойчиво маячил кусок чёрного хлеба с салом. Призрак голодной смерти, лязгая зубами, жадно его пожирал.

С момента падения разведчика «Прометей» на планетку Галео прошло больше двух недель, и за всё это время у землянина крошки во рту не побывало. И даже то, что ему, одному из всей немногочисленной команды, удалось выжить, а планетка оказалась пригодной для обитания, как-то уже не накатывало радостью - стало обыденным, поблекло на фоне нещадного голода.

Ничего съедобного здесь, похоже, не водилось. Голубые травы не вызывали аппетита; их аммиачный запах отталкивал. Древесная кора оказалась горше полыни и разъедала язык. А больше, собственно, ничего и не было. Только травы да деревья. И река — прозрачная, сонная. На земле таких давно не осталось...

Дико зарычав, он вдруг метнулся, прыгнул, ухнул в воду. В недобрую минуту всплывшая со дна зеленоватая рыбина была в момент схвачена и выброшена на берег. «Килограмма четыре вытянет», - быстро прикинул бывалый рыбак Лев Игоревич, забывая удивиться своей быстроте, звериному оскалу, проснувшейся дикости. Он выскочил следом, заграбастал рыбину в охапку, прижимая к себе, готовый вцепиться жадными зубами в её холодную инопланетную плоть.

Он даже не удивился странному рыбьему взгляду - осмысленному и приветливому.

- Добрый день, пришелец, - озвучил рыбьи слова мультипереводчик в ухе.

- Здравствуйте, - отозвался Лев Игоревич, от удивления опускаясь на небольшой валун. - А откуда вы знаете, что я пришелец?

- На планете нет других представителей фауны, кроме нас, лаамеев.

- Да уж, - задумчиво произнёс землянин, - планетка у вас... С голоду можно помереть.

-Вы не порезались? - озаботился инопланетный разум. - У меня очень острая чешуя. Процессы эволюции, знаете ли.

- Знаю, - кивнул Лев Игоревич. - А вы, значит, разумны?

- Да, я представитель единственного разумного вида, - шевельнула хвостом рыбина. - Меня зовут Ккалокки Восьмой.

- Очень приятно! - кивнул Лев Игоревич. И добавил с порывистой искренностью: - Вы просто представить себе не можете, как приятно мне вас видеть! Держать в руках...

Некоторое время они вели ничего не значащий разговор двух миров о погодах на их планетах, проблемах хроновертирования и трансвидовых пермутаций. Поговорили о водных видах спорта.

- На вашей планете есть хоть что-нибудь съедобное? - наконец задал землянин давно назревший вопрос. Он чуть не добавил «кроме вас», но вовремя прикусил язык.

- Почти ничего, - ответил туземец. - Обитателей суши вы видели. А в воде кроме нас только водоросли, жучки-псикусы и гуанис.

Жучков-псикусов Льву Игоревичу есть совсем не хотелось. Что такое гуанис даже представить было тошно. Он охотно съел бы Ккалокки Восьмого, но что-то человеческое в нём ещё оставалось, ещё не было побеждено голодом. Наверное, элементарное желание оставаться человеком. Разумным.

- А мысли читать вы, случайно, не умеете? - спросил он на всякий случай.

- Увы, нет, - шевельнула рыба плавниками и потупила взор. - Проблема телепатической связи стоит перед нами так же остро, как и тысячу лет назад. А как с этим у вас на планете?

- По-разному, - пожал плечами землянин. - Вот моя жена утверждает, что видит меня насквозь. А я, между тем, иногда вообще не понимаю, что она хочет сказать. Причём это - сказать. Избави космос столкнуться без подготовки с тем, что она думает!

- Как я вас понимаю! - кивнул Ккалокки Восьмой и плеснул хвостом так, что Лев Игоревич едва не выронил своего скользкого собеседника.

- Мне пора возвращаться в родную стихию, - известил туземец через минуту. - Я всё-таки не земноводный, дышать становится трудновато - жабры сохнут. Скажите, а ваша цивилизация уже решила проблему окклюзивных геноидов?

- Угу, - кивнул Лев Игоревич, не вникнув в суть вопроса и, кажется, даже не услышав его, а только задумчиво поглядывая на собрата по разуму. Во взгляде землянина билась некая подавленная мысль.

- Надо же! - обрадовался туземец. - Вероятно, уровень развития вашего мира достиг отметки «очень высокий».

- Да, - пробормотал Лев Игоревич, сглотнув обильную слюну и громко урча животом. - Крайне высокий уровень.

- В таком случае вы наверняка...

- Да пропадай оно всё! - не дослушал землянин. Вскочив с булыжника, он быстро перехватил представителя инопланетного разума за хвост и...

Шмяк!

Рыбья голова расплющилась о камень, брызнув по сторонам интеллектом...

«Ничего, - бормотал Лев Игоревич, осторожно обдирая острую чешую собрата по разуму, - через пару месяцев прилетит «Амфитрион», наладят контакт... Вас много, всех не успею... Только впредь не разговаривать с ними. Стать на время дикарём, забыть условности. Сплести невод из травы... Ничего, ничего, теперь выживем!»