Вышла тучи разогнать луна-начальница,
Солнце село на краю земли на корточки,
Ближе к ночи души с неба возвращаются
И стучатся тёплым ветром в наши форточки.
В грустных заводях рассвет зажжёт купальница,
Дождь омоет палисадники с верандами,
Утром души вновь телами наполняются
И сбегают по ладони виноградами.
Только ищет их по свету вечный Каин-царь,
Вьётся ненависть за ним в дороги длинные.
Это души ещё ниже опускаются,
Плача в небо на узоры журавлиные.
Вспоминают колесницы выезд бешеный,
Загорелые тела весёлых лучников,
Храп арабских скакунов средь беглых грешников,
И кроваво-грязный след их по излучинам.
Над изрытыми полями грохот гаубиц,
Вязкий ад и чёрный снег с железных гусениц,
В тяжком вдохе океанов берега убийц,
И измученное небо. В нём, не гуси ли?
Южный Крест кружит распятиями в космосе,
С рождества Земле желая искупления,
Драгоценность в ненадёжном хрупком лотосе,
Кто хранит тебя от истинного тления?
Из твоих цветов гербарий в чёрных рамочках,
Помоги же лепесткам, богов свергающим,
Видеть больше чуть, чем гусеница в бабочках,
Может чувствовать за кружевом сверкающим.
Окружает двор пустой худая рабица,
И окошко по венцу почти не светится,
Нет печали, — это души собираются,
Зачерпнёт их до зари ковшом медведица...
__________________________________
Неужели встречи с холодом радушные?
Если истинно "внизу, как наверху"*,
Дети вечности, не дайте стать бездушными!
Не оставьте нас, ом мани падме хум.**
* "как наверху, так и внизу" — афоризм герметиков
** "о, драгоценности в лотосе"
|
