Где зеркальна листва, уходящая рябью, и зыбко
Пламя воздуха, вкось уносящее легкое тело,
Где в овраге на корни вздымают прозрачность улитки
И туман словно пыль первородного хрупкого мела,

Где деревья косматой корою чернеют, как фрески,
И не выдержать боя так смело любившего сердца,
Где камней лишаи бирюзово-доверчивы; резки
Крики птиц, что крестами сияют и мне, иноверцу,

Где осенние звери не мускусом метят тропинки,
А легчайшими клочьями дымчатой, с золотом, шерсти,
Где в наволглые очи сквозняк, зацветающий синькой,
Паутиной парящею целит, и жухлые перстни

Наугад отпадают, как время, с заломленных веток
И царапают землю, ложась черепицею тонкой,
По которой ступать - безрассудство, где зябко от света
Родникового чрева, сводящего губы воронкой,

Где медлительна юность и неизрекаема свежесть
Листопада в осиннике, жгущего щеки некрепко,
Где лодыжку с пугливою жилкой трава не порежет, -
Там молчание длится простой совершеннейшей лепки.
 

Вот ты вполоборота ко мне, расплескавшая косу,
Вдруг с плеча соскользнувший кувшин провожаешь ладонью.
Смутно реет над нами теней отлетающих фосфор.
К платью льнущей ожогом воды дуновение помню...

Ловля медных сосудов - забава не для непорочных.
Веретена кувшинов мелькают врасплох и беспечно.
Замирания осени в танце обманны, непрочны.
Я к твоим припадаю стопам ненадолго - навечно.

1991