Поначалу, не сразу конечно, читающий персонаж начинает жить литературой, а позже, гораздо, литература начинает жить в читающем персонаже, и вот этот поворотный момент, как раз и становится той ключевой точкой, с факта возникновения которой и начинается та самая трансформация, единственно способная преобразить персонажа читающего, в персонажа пишущего.