Аннотация: Устаревшая система секретности мешает работе? С проблемой может справится клоун.
Я - клоун. Такой профессии на режимном заводе нет, да и в трудовой книжке мне пишут инженер. А вот то, чем я занимаюсь - совсем не инженерная работа. Знаете, какой отдел на режимных заводах всегда имеет номер один? Где бы я не был, первый отдел - всегда одно и тоже! Плакаты сталинских времен, на которых изображены маленькие гнусные шпионы с огромными ушами и выпученными глазами, а также мускулистые парни и девушки, пролетарской наружности, которые уничтожают эту нечисть подручными средствами, в основном руками и ногами, но иногда метлой и лопатой. И сидят в этих отделах суровые неулыбчивые люди, пытающиеся походить на пролетариев с плакатов. Занимаются эти люди тем, что хранят государственную тайну. Все это время я пытался понять, а где же на этих плакатах я, простой инженер. Возможно, парни и женщины из первого отдела побороли всех шпионов, возможно, их присутствие, не давала этим шпионам появляться, но в отсутствии шпионов, первый отдел всерьез искал шпионов среди нас. До них не долетали, ни слова перестройка, ни пыль от рухнувшей берлинской стены. Их инструкции писались с 37 по 49 год, и совсем не хотели меняться. Первую профилактическую беседу, по поводу моего ухаживания за девушкой из Киргизии, возможно тайной китаянкой и сожительства с гражданами Нигерии, можно было считать простым недоразумением, но первый отдел, похоже, взял меня на карандаш. Спустя три недели, при входе на завод, я, как всегда, дернул рычажок, но звука падающего пропуска не услышал. Вместо этого - злобный шепот бабки из кабины
-Вот этот паскудник! Допрыгался! - хорошее начало рабочего дня! Я быстро перебираю события минувших дней. Все, с кем я виделся, мои старые знакомые, никого нового. Ни о чем, связанным с работой, я не говорил, да и кому это интересно! Мой пропуск передается суровому мужчине в штатском. Это за рубежом нужны бейджики, чтобы ты понимал, с кем имеешь дело, а этот парень, как будто сошел с плаката первого отдела. Спрашивать его о чем-либо, бесполезно. Для него я сейчас - шпион с плаката, но маузера или хотя бы лопаты при нем нет. Единственное, что я от него услышал: "Пройдемте!", после чего он развернулся и быстро пошел в направлении первого отдела. С учетом того, что я прошел проходную, а мой пропуск находился у этого типа, мне ничего не оставалось, как быстро идти за ним. Без пропуска мне не попасть ни в одно здание, а вольно шатающийся инженер, через пять минут будет выявлен и доставлен в отдел режима.
Снова тот же сотрудник, который проводил со мной первую беседу, но теперь он гораздо серьезней. То, что я вошел в кабинет, его нисколько не волнует. Мой пропуск лежит на столе на видном месте, а этот борец со шпионами медленно листает толстую папку. Вы бы на моем месте возмутились бы? Ну и напрасно! Это железные люди, у них совершенно другая психология. Лучшее, что можно сейчас сделать, это остановиться в дверях, и спокойно подождать, пока у него появиться желание говорить со мной. Дыхательная гимнастика йогов как будто специально предназначена для таких случаев. Если у тебя есть время, почему бы не сконцентрироваться на своем здоровье?
Эта тактика дала свои результаты. Проходит от силы 10-15 минут и сотрудник первого отдела откладывает том в сторону. От его официального тона веет таким холодом, как будто я передал шпионам что-то совершенно секретное. Но процедура не изменяется ни на грамм. Мне снова приходится изложить все, что записано в моем деле. Фамилия, имя отчество и так далее. И вот, наконец, последний вопрос о родственниках за рубежом. У меня проскакивает шальная мысль. А вдруг у меня кто-то там появился? Может быть какая-то троюродная бабушка оставила мне наследство, а я вместо того, чтобы... Как только сотрудник первого отдела начал говорить, троюродная бабушка растаяла, словно дым, а колючая проволока лагеря строгого режима стали проявляться чересчур отчетливо. Передача данных, содержащих государственную тайну, неопределенному кругу лиц! По тем временам, в случае неумышленного разглашения это тянуло лет на пять общего режима, но если не дай бог докажут умысел... От восьми до двенадцати, а при упоминании слов "измена Родине" или "шпионаж" в обвинительном заключении - 15 лет строгого режима или расстрел! Но о какой государственной тайне может идти разговор? Все, чем я занимался на заводе, не имело ни малейшего отношения к секретности! Даже микросхемы, из которых я разрабатывал прибор, и те были предназначены для гражданских целей! Спрашивать что-либо у этого офицера не целесообразно, его дело - задержать. Говорить о том, что та или иная тема не секретна - бесполезно, он этого не понимает. Нужно молча ждать, пока он изложит все то, что у него записано, авось что-то придумаем! Ага, по-моему, пошла полезная информация!
-Вы разместили в открытой статье диапазоны частот... - все, дальше уже можно не слушать. Этот ветер еще из того НИИ, откуда я ушел. Монотонным голосом работник отдела продолжает начитывать докладную записку. Никаких других обвинений в ней нет, и это радует, а от того, что он зачитывает, как обвинительный приговор, я без проблем оправдаюсь. Нужно только взять справочник по радиолокации от 1963 года... И тут меня прошибает холодный пот. А где взять этот справочник здесь, в этом кабинете? Можно подумать, что кто-то из первого отдела поедет за ним ко мне домой. Чтение докладной записки длится минут 15, после чего мне дают последнее слово, как перед расстрелом. Мне терять нечего
-На момент подачи мною этой статьи, данные диапазоны частот были опубликованы в открытых источниках. Если их засекретили позднее, то моей вины в этом нет! - этого работник первого отдела не ожидал. Он быстро находит место в докладной записке, где указано, что эти диапазоны частот являются секретными и зачитывает этот абзац снова. Я пожимаю плечами.
-Насколько я знаю, при наложении на какую-то тему даже грифа для служебного пользования, должны быть изъяты все открытые источники информации по этой теме. У меня дома лежит книга, из которой я взял эту информацию, - это сработало! Этот день у меня начался с возвращения домой, в сопровождении двух работников первого отдела. Там я нашел нужную книгу, которая немедленно была запакована в специальный пакет, а тот был заклеен и опечатан. Еще три часа я провел в маленькой комнатке в компании со строгой женщиной в форме и пистолетом в открытой кобуре. Через три часа все тот же угрюмый работник первого отдела зачитал мне лекцию о шпионаже и хранении государственной тайны, после чего отдал пропуск и приказал идти на рабочее место. Ага, ищи дурака!
-Не могли бы вы выдать мне бумагу, которая объяснила бы для моего начальника причины моего отсутствия в течении четырех с половиной часов на рабочем месте?
-Твой начальник уже извещен!
-Но ведь я сейчас буду идти по территории завода! Перерыв уже закончился, и я не могу находиться там, без бумаги, подписанной начальником моего отдела! - работник первого отдела впервые внимательно смотрит мне в глаза. До этого он смотрел сквозь меня, как будто я был прозрачный.
-Ты предлагаешь мне сбегать к твоему начальнику за бегунком? - он думал, что я засмущаюсь. Но почти пятичасовой напряг выливается у меня ехидством.
-Было бы неплохо. Хотя я предпочел бы получить от вас бумагу о задержке!
-А конвой тебе не нужен? - я задумываюсь только на мгновение
-Знаете, это самое интересное окончание этой истории. Если вы прикажете той женщине отконвоировать меня на рабочее место, то у работников отдела режима лишних вопросов не будет! А если нет, то я посижу здесь до конца дня, не возражаете? - он сверлил меня глазами минут пять, но я просто сидел на месте и никуда уходить не собирался. Наконец, он принял решение.
-Мария Тихоновна! - грымза с пистолетом появилась в дверях кабинета, - Проводите этого инженера на его рабочее место! - Мария Тихоновна прошипела
-Пошли, - и уже двинулась к выходу, но я не торопился
-Скажите, а мой справочник по радиолокации, уничтожен или сдан в хранилище секретных материалов? - злобно сопя, работник первого отдела швыряет том на стол
-Забирай, клоун! - мое появление в конце рабочего дня, в сопровождении вооруженного сопровождающего, вызвало немалый ажиотаж у всех сотрудников. Но мой шеф был, как ни странно, спокоен, как сливочное масло.
-Тебе сейчас нужно в цех. Вот бегунок, подпиши у начальника отдела! - начальник отдела, почему-то очень внимательно осмотрел меня, подписал бегунок, а потом просто сказал
-Мне сейчас в том же направлении, пойдем вместе! - и никто даже не спросил, где же я был все это время! Зато, когда мы шли по дорожке к цеху, он задал один единственный вопрос
-Работник первого отдела тебя никак не называл? - я честно сказал, что тот был предельно вежлив, бабка на проходной назвала паскудником, а он ничего такого не говорил. Ну, разве сказал, что я клоун, но ведь это не оскорбление!
-Это действительно не оскорбление. Это то, что у тебя получается очень даже неплохо!
-Хотите сказать, что мне место в цирке, а не на этом заводе? - и тут я услышал все, о том, что такое клоун на режимном заводе. Инструкции первого отдела, которые писали в 30-40 годах, безнадежно устарели, но упорно не хотели меняться. Иногда пришлось кое-чем жертвовать, для того, чтобы не нарушить их, но тогда, когда на карте стояло все, или выполнение этой инструкции, находилась работа для клоуна. Он, на свой страх и риск, должен был нарушить инструкцию так, чтобы, во-первых, не попасться, а во-вторых, чтобы это помогло делу. Старые инструкции, как будто знали, что с ними будут бороться, поэтому в командировки ехало минимум три человека, и в таких особых случаях, можно было не сомневаться, что один из них работает на первый отдел, а второй - клоун!
-Но ведь я ничего такого ни делал! - начальник отдела улыбнулся
-Ты уже несколько раз должен был получить выговор от отдела режима, но тебе удается его избежать! Ты клоун от природы! Имей в виду, клоуну не приказывают. Ему только сообщают о проблеме, и пишут на бумажке, сколько он получит, если проблема будет успешно решена. Если у клоуна есть мысли, как решить проблему, и он готов рискнуть за эту сумму - хорошо, нет - никаких санкций к нему нет, и не может быть. Ты ведь пришел сюда не просто штаны просиживать, а зарабатывать деньги?
С тех пор было несколько интересных командировок с моим участием в роли клоуна. Иногда, мне намекали, что именно я должен сделать, иногда решение проблемы приходило само на месте. Несколько раз я ехал в командировку как инженер, но на месте появлялись проблемы, которые мог решить только клоун. Но сейчас вопрос казался неразрешимым. Я понял это только сейчас, когда мне напрямую поставили перед проблемой. Раньше это было вроде, как так и нужно. В работе попадались препятствия, я их в меру своих сил, старался их решить. В большинстве случаев получалось, были и досадные промахи, но по мелочам. А сейчас инструкция первого отдела загоняла нас в глухой угол. Дело, вроде бы, и яйца выеденного не стоит. Полтора года назад наш завод взялся за разработку и изготовление аппаратуры для космической программы Байконура. Все работы были произведены в установленные сроки, аппаратура проверена и уже установлена на Байконуре. Через две недели должны быть испытание в рабочих условиях, но тут кое-что произошло. Во-первых, Украина стала независимой, и в срочном порядке поменяла флаг и герб на те, которые в России ассоциировались с УПА, ОУН и другими организациями, считавшими Россию врагом. Но контракт - есть контракт, и он подлежит выполнению. Во-вторых, что значительно хуже, Украина определила, что государственным языком является украинский, и вся техническая документация должна выполняться только на нем. А раз так, то все инструкции, технические описания и прочее должно быть немедленно переведено на государственный язык. С учетом того, что из 15 разработчиков комплекса аппаратуры, украинский язык знали очень посредственно только трое, в печатных машинках, на которых печатались эти описания, не было украинских букв, и время поджимало - перевод документации на украинский язык был весьма проблематичен, тем более, что закончить его нужно не позднее чем за неделю. Вторую неделю нужно было потратить на подписание этого перевода, как минимум двумя десятками человек. Предыдущие подписи собирались в течение года, но они-то были сделаны на русско-язычном экземпляре! А сейчас двадцать человек должны будут подписать то, что могут прочитать только пятеро. И, наконец, в-третьих, проблемой были те самые инструкции первого отдела. Если бы не они, то перевод можно было бы делать столько, сколько нужно. Главное, чтобы в Казахстан на испытания, поехал русско-язычный экземпляр. Но инструкция первого отдела была категорически против! Экземпляров должно быть только шесть - не больше и не меньше! И все они должны быть одинаковые! Один из них ехал в место установки аппаратуры, а остальные хранились на заводе-изготовителе. Исключений быть не могло! Если есть приказ перевести техническое описание на украинский язык - значит, нужно переводить, но при этом все русско-язычные экземпляры будут уничтожены! Можно было только представить, что будут делать в Казахстане разработчики, с технической документацией наспех переведенной на украинский язык, если они сами понимают его через пень-колоду. Разве что, привлекать на помощь своих коллег из Казахстана, которые в качестве помощи, пришлют претензию на казахском языке о не выполнении контракта. Начальник отдела был краток
-Не вижу ни малейшего выхода из этой ситуации! - на маленьком листе бумаге появляется число 800. Надо же, эта сумма в два раза больше, чем обычно предлагается, но на то есть причины. Цены, пока медленно, но уверенно поползли вверх, да и придумать что-либо крайне сложно. Начальник продолжает развивать тему
-Я, конечно, постараюсь согласовать вопрос, чтобы в Казахстан, в виде исключения, поехал русско-язычный экземпляр! - он и сам не верил в то, что говорил. Инструкции первого отдела прожили так долго потому, что в них не было исключений! - я набираюсь нахальства. А что терять? На ближайший год у нас заказы только в России или в Казахстане. Если не решить эту проблему, можно смело увольняться!
-А сколько получит начальник группы переводчиков за своевременно сделанный перевод? - начальник отдела сердито сопит и бросает взгляд на число 800. Я тяжело вздыхаю, - Да, при таком раскладе сделать что-либо будет крайне сложно. Вот если бы я был руководителем группы переводчиков, и получил бы в случае своевременного окончания и подписания всеми нужными людьми технического описания... - начальник меня перебивает.
-У тебя нет доступа к этой теме! - я грустно киваю
-Знаю! Но помечтать-то можно! Мне, как руководителю 500, и если бы остальные переводчики получили бы хотя бы по 300... - по всей видимости, я был не последний из приглашенных клоунов, потому что начальник, едва сдерживаясь, показывает на дверь
-Я подумаю, над твоим предложением, а сейчас извини, занят!
До конца дня начальнику не удалось найти человека, который захотел бы взяться хотя бы за перевод. По крайней мере, вечером того же дня он задумчиво сказал.
-Я поговорил с начальством, и те считают, что по 300, в том числе и руководителю группы - это нормально, если перевод будет сделан в течении недели, - я просто кивнул
-С удовольствием войду в группу переводчиков, если вы сочтете это нужным, - начальник даже скрипнул зубами от злости
-Ты же прекрасно понимаешь, что просто перевод технической документации не решит проблему!
-Знаю. Но ведь эту проблему будет решать руководитель группы переводчиков! Вы уже нашли того, кто согласен делать это за 300?
-К черту! Мы не нашли ни одного, кто согласен заниматься переводом и при этом дать гарантию, что он будет закончен через неделю!
-Я даже знаю, почему. Пообещать 300 и заплатить 300 - абсолютно разные вещи!
-Хочешь сказать, что у тебя есть мысли, как уговорить людей работать?
-Людей не нужно уговаривать работать, их нужно убедить в том, что им заплатят. Я смогу их в этом убедить!
-Если я не уверен, что переводчикам заплатят, то откуда у тебя такая уверенность? - я пожимаю плечами.
-Не думаю, что это - хорошая тема для обсуждения. До сих пор мы хорошо понимали друг друга! У нас есть общая проблема, и я готов подумать над ее решением. Но, при определенных условиях. Я должен быть руководителем группы переводчиков. Кроме меня в ней будет еще 6 человек из нашего отдела, которым оформить допуск можно за полчаса. Вы обещаете переводчикам 300, а мне 500!
-А если я пообещаю, но мне не дадут этих денег? Ты же знаешь, что от меня зависит не все!
-Все шестеро согласились работать на условиях, что перевод мы сделаем за неделю, и дальнейшее оформление технического описания начнется только после получения денег! Так что задержка с деньгами может все испортить!
-Не будешь подписывать ты, подпишет кто-то другой! - я улыбаюсь.
-Но ведь подписанием все не должно окончиться, правда? Я уже слышал эту тему сегодня, и раз я слышу ее второй раз, значит, никто не знает, как ее решить! - начальник задохнулся
-Ты... - он вовремя сообразил, что дальше говорить нельзя. Клоуну задание поручают, написав сумму вознаграждения, согласен - кивает, не согласен - говорит "Нет". Начальник еще раз пишет "800", но я качаю головой, и показываю два пальца. Начальник зло сопит, и делает вторую попытку. Он дописывает Х2. У меня была надежда, что он напишет "2000", но "1600" это тоже неплохо! Я киваю. У начальника на лице целая гамма эмоций. Он хочет что-то спросить, но делать этого нельзя. На его рабочем столе, на видном месте стоит баночка с валидолом, я подсовываю ее ближе к нему.
-Все будет хорошо! - он бросает в рот не одну, а целых три таблетки.
-Но ведь это невозможно! - я пожимаю плечами.
-Если с деньгами будет задержка - тогда это действительно станет невозможным. А пока - будем бороться! - начальнику обеспечено две недели без сна. Но даже если он будет настаивать, ничего из того, что я задумал, рассказывать нельзя, иначе ничего не получится. Кое-что узнали переводчики, и этой малости было достаточно, что шестеро согласились работать неделю в две смены. Пожалуй, кое-что должен узнать и мой шеф, иначе инфаркт ему обеспечен. И на следующий день на его столе появляется план работ по переводу документации на украинский язык. И утверждают его двое. Мой начальник отдела, и тот противный тип из первого отдела, который там кантуется в роли заместителя начальника. План работ включал не только время на перевод, но и расписывал время, за которое те 20 человек, которые согласовывали и утверждали техническое описание, должны были ознакомиться и подписать его. Первая подпись на нем была моего начальника отдела, а вторая и последняя - заместителя начальника первого отдела. Того самого, который меня сватал за граждан Нигерии.
-На том в 500 страниц - 2 часа на ознакомление? Круто! Разработчики тебя пошлют куда подальше! - я показываю на вторую страницу, где стоят все фамилии разработчиков.
-Пошлют - их проблемы! Вот здесь я фиксирую, когда отдал им том на ознакомление, а вот здесь - когда они расписались на нем. Не распишутся - это будет их проблема с первым отделом! - и тут до начальника доходит
-План утверждается мной и замом первого отдела. Я тебе должен деньги за перевод, а он?
-Шпионку из Киргизии, сожителей из Нигерии и секретный диапазон частот из старого справочника. Общее время - 5 часов! Он будет потеть не меньше!
-Но ведь ему ты отводишь только полчаса!
-Ему эту хрень читать не нужно, он все равно в ней ни черта не смыслит! Ему нужно только уничтожить 6 русско-язычных технических описаний. С учетом техники первого отдела, на это вообще можно отвести не более 5 минут! - начальник с полминуты что-то обдумывает, после чего широко улыбается.
-До меня дошло только сейчас! Ты сделал план в четырех экземплярах...
-Один для вас, один для первого отдела, один для главного инженера и на еще одном я буду вести отчеты, - у начальника отдела появляется надежда.
-Ты хорошо начал. Сорвать работы по переводу и перевести вину на первый отдел - молодец, ничего не скажешь! Теперь все зависит от твоего друга из первого отдела. И я не знаю, в каком случае у него будет больше проблем, не подпишет - Казахстан получит техническое описание на русском языке, а первый отдел - крупные неприятности! А если подпишет... Скажи, ты рассчитывал только на то, что первый отдел не подпишет твой план? -я качаю головой
-В этом случае мне ничего не полагается, кроме удовольствия от того, что того зануду из первого отдела уберут отсюда подальше! А я хочу получить все! - начальник пытается хотя бы догадаться, что я собираюсь делать, но видно, что ему в голову ничего не приходит.
-Ты не мог бы хотя бы намекнуть... - он сразу соображает, что это невозможно, - Ладно, включаем счетчик! - его подпись появилась на плане на полчаса раньше, чем это было предусмотрено. Он выписывает бегунок в первый отдел, - Я так понимаю, что ты сейчас идешь в первый отдел? - я качаю головой.
-Не сейчас, а минут через 20-25! - теперь начальник понял мою идею. План работ расписан по минутам, и подписи первого отдела тоже должны ставиться в свое время. А инструкции первого отдела предусматривают то, что последнее слово всегда за ним, и торопить с этим словом никто их не может! Именно это, но в грубой форме, я услышал в первом отделе от замначальника отдела.
-К сожалению, план работ по переводу технической документации на украинский язык отслеживается главным инженером. Он должен быть согласован с первым отделом и через 15 минут мой начальник будет докладывать главному инженеру о начале работ. Или о том, что первый отдел останавливает эти работы!
-У вас нет доступа к этой документации! - я улыбаюсь
-Но ведь первым пунктом плана и обозначено, что группа переводчиков получает от вас допуск!
-За полчаса? - дальше последовала длинная тирада из нецензурных выражений. Я с удовольствием ее выслушал. По-моему, здесь начинает что-то меняться. Прошло только 15 минут нашей работы, а невозмутимый работник первого отдела уже нервничает. Наконец, запас нецензурщины иссяк.
-Время расписано по минутам и этот план уже одобрен главным инженером. Если мы будем его выполнять, то закончим все за 2 часа до отлета. Если у вас есть другие предложения - звоните главному инженеру и говорите о том, что вы разработаете новый план, - замначальника первого отдела тянется к телефону.
-Только имейте в виду, ваш план по переводу и подготовке технической документации вы будете готовить силами первого отдела! Мы беремся выполнять свой план, а вы свой! - а вот на это я бы посмотрел с удовольствием! У них людей достаточно много, но только две машинистки, из которых украинский язык знает только одна. А на компьютеры они гавкают дружно, всем отделом! Имейте в виду, что шел 1991 год, и в это время компьютеры были совсем не такими, как сейчас. Билл Гейтс в это время был еще просто очкариком, который только начинал строить проекты операционных систем. В то время мы могли рассчитывать только на убогое чудовище с маленьким черно-зеленым монитором, жестким диском в 40 мегабайт и текстовым редактором "Лексикон", который придумал какой-то маньяк для больных аутизмом. По крайней мере, нормальный человек, работая в этом редакторе, выражался цензурными словами через одно. Но и этих компьютеров было один на 10 человек. Для современной программы-переводчика нужно было не меньше сотни таких дисков! Но, только работая на компьютере, можно было успеть перевести текст вовремя! Надо же, прошло уже пару минут, а этот парень из первого отдела все также держится за трубку, не решаясь ее поднять. Нужно форсировать события
-Леонид Иванович, у нас очень ограничено время. Через 42 минуты я должен уйти отсюда, имея план, подписанный вами, шесть экземпляров... - он бросает трубку и снова начинает материться. Если так дело пойдет и дальше, то он не дотянет до конца перевода! Через две минуты, сквозь нецензурные выражения начинает просматриваться тема. Оказывается, в одни руки можно выдать только один экземпляр!
-Это не проблема! Сейчас я позвоню, и сюда придет еще пять переводчиков. Мы как раз сможем забрать все шесть томов описания. Если у вас нет других возражений... - возражения были, но только нецензурные, - Знаете, а переводчикам я буду звонить после того, как ваша подпись появиться на плане работ. Если ее не будет через, - я смотрю на часы, - Через шесть минут, то я буду звонить своему начальнику, о том, что вы не подписали план. После этого работа над переводом будет бесполезной! - он замолчал и пару минут молча сопел, потом придвинул к себе план работ. Он читал его достаточно долго, но подписал ровно через шесть минут.
-Что, клоун, не вышло? - я удивленно смотрю на него
-Не понимаю, о чем вы! Я второй раз от вас слышу в мой адрес слово "клоун". Если все нецензурные выражения, которые вы недавно говорили, для меня понятны, то... - он сверлит меня взглядом, но не находит подтверждения своей догадке.
-Тоже самое, что и пидор, только раскрашенный! Не успеешь с переводом - лучше бы тебе не рождаться! - первый шаг прошел очень даже неплохо. По требованию того же Леонида Ивановича нам выделили отдельную комнату, где установили 6 компьютеров. Работа продвигалась достаточно быстро, особенно после того, как на выходе из этой комнаты первый отдел установил пост. За маленький столик усадили девушку, которая тщательно документировала все наши входы и выходы из этой комнаты. Кроме того, она следила, чтобы дверь в нашу комнату была всегда приоткрыта, так что она постоянно описывала, что конкретно делает каждый из нас, а также она конспектировала все наши разговоры, поэтому анекдоты и прочие нерабочие моменты полностью исключались. Работа продвигалась слишком быстро, и мне пришлось даже тормозить ее. Шестеро переводчиков разбили текст описания на шесть равных частей и каждый переводил только свою. Подготовив несколько страниц, переводчик распечатывал их, а я, не отвлекая его от работы, проверял готовое и исправлял ошибки, если таковые были. Таким образом, точно в назначенный срок в кабинете начальника отдела явились все переводчики вместе со мной. Каждый в руках держал уже готовый томик технического описания на украинском языке. К этому времени завод получил уже три телеграммы, с требованием отчитаться, как идет перевод документации на "державну мову", поэтому с выдачей денег задержки не было. На оставшиеся семь дней я превратился в тягловую лошадь. С утра получал в первом отделе все шесть русских экземпляров, а потом вместе с украинскими экземплярами раздавал тем, кто должен подписать. К сожалению, ничего нового и интересного я о себе не узнал. Ругательства были грубые и однообразные. Меня ругали все. Пятеро переводчиков, которые закончили свою работу, и уже получили за нее деньги, но вынуждены были приходить с утра в первый отдел, чтобы получить экземпляр, а потом вечером - чтобы его сдать. Ругали разработчики этой аппаратуры, которым, согласно графика, отводилось не более 4 часов на чтение 500 страниц текста на языке, который они не понимали. Кроме того, мой начальник, который видел все новые и новые подписи на плане перевода и согласовании, тоже потерял надежду, что произойдет чудо и этот идиотизм остановится. Увы, в этот раз я действовал строго по инструкциям первого отдела, и они с безукоризненной точностью заставляли людей делать то, что они не хотели, но никто не хотел оставаться крайним. Наконец, мой начальник не выдержал. Поймав меня на территории завода, там, где никто не мог подслушать, он схватил меня за шиворот. Вопрос звучал достаточно странно, но очень коротко:
-Ну? - я не пытался освободиться
-Все идет по плану. Кстати, для того, чтобы закончилось так, как нужно, нужно, чтобы техдокументацию в Казахстан вез я!
-Тебе там нечего делать!
-Вы уверены? - начальник задумывается
-Происходит какая-то ерунда, в которой я не могу разобраться. В первом отделе еще не забыли твою хохму с презервативами! Мне очень трудно будет уговорить их сделать тебя сопровождающим секретного пакета. Тем более, что Леонид Иванович тоже туда едет! - я пожимаю плечами
-И тем не менее, я настаиваю! Пусть думают, что я хочу реабилитироваться! Но от этого зависит результат нашего дела! - последний день перед отъездом был хуже кошмара. Последние подписи ставились на документации в обстановке наводнения, пожара и поноса одновременно. Но ровно за полчаса до отъезда я был в первом отделе с двумя огромными сумками, в одной из которых были русско-язычные экземпляры технического описания, во второй - украинско-язычные. Именно сейчас должно было произойти таинство превращения наспех сделанных переводов в документацию для служебного пользования, а вылизанной до последней запятой документации - в бумажную муку. Леонид Иванович выглядел загнанной лошадью. Его сотрудница уже взяла первый русско-язычный том, и не торопясь начала его листать. Ведь по инструкции она должна проверить наличие всех страниц! Именно на это был весь расчет! С такой скоростью уничтожение шести экземпляров на русском языке затянется на 3-4 часа. В это время самолет уже сядет в Казахстане! Зам начальника первого отдела не учел того, что перед уничтожением его сотрудницы должны пролистать уничтожаемый том. Проверить наличие всех страниц, целостность печати на сшивке. И он не в силах приказать своей подчиненной поторопиться, ведь не он, а она расписывается за проверку! Поэтому Леонид Иванович орет
-Что стоишь? Давай и мне том! - вот тут и происходит то, на что я рассчитывал. Он быстро даже не листает, а шуршит томом, после чего тот сразу летит в бумагорезку. Пожилая работница, которая только добралась страницы до 100, неодобрительно качает головой, но ничего не говорит. Зам подписывается за уничтожение тома и требует следующий. Тот превращен в муку еще быстрее. А вот третий том, который он также быстро уничтожил, не совсем обычный. Второпях никто не обратил внимание, что подписывается не шесть, а семь томов. Если бы кто-то и поинтересовался бы, ответ простой: на всякий случай. В такой спешке бывает всякое. А если все пойдет как нужно, мы его просто уничтожим. Немного сложнее объяснить то, почему на первой странице вместо "Технiчний опис", написано по-русски: "Техническое описание", но тоже можно. Извините, ошибочка. Никакая это не ошибка! Леонид Иванович глянул на первую страницу, увидел по-русски: "Техническое описание", и принял лишний украинский том за русский. А после того, как он превратился в бумажную муку, можно было считать, что задача выполнена на треть. Он расписался за уничтожение того тома, который лежит у меня в столе на рабочем месте! Вторая треть - это вынести документ для служебного пользования за территорию завода. Здесь особой хитрости не предусматривалось. Немного свободный костюм, том раскрывается пополам и в таком виде охватывает бедро, после чего максимально прочно к нему привязывается. Вот только где это сделать? В лаборатории - исключено! Из десяти человек, минимум двое стучат в отдел режима, еще двое в первый отдел. Туалет - как в "Бриллиантовой руке", "типа сортир", то есть никаких закрытых кабинок! Единственный выход - кабинет начальника отдела. Интересно, что бы вы сказали, если бы к вам в кабинет ворвался бы подчиненный с безумными глазами, с толстенным пакетом, на котором устрашающая надпись: "Для служебного пользования"? Ничего? А если при этом подчиненный на ходу расстегивает брюки и просит закрыть дверь и отвернуться? Меня чуть не убили, но, слава богу, все закончилось благополучно. Если вычеркнуть этот эпизод, то второй этап прошел тоже достаточно спокойно. Все то время, пока я закреплял на ноге том на русском языке, мой начальник жрал валидол и нецензурно ругался. То, что я предъявил на проходной завода бумаги для сопровождения пакета "Для служебного пользования", а также остальная галдящая толпа командировочных в Казахстан, сделало свое дело. То, что было привязано к моей ноге, благополучно покинуло территорию завода. Оставался последний этап. Или, немного больше. В том, автобусе, который вез нас к аэропорту, меня ненавидели все. Разработчики, которые были уверенны в срыве испытаний, из-за украинско-язычной документации. Леонид Иванович, которого только присутствие людей сдерживало от убийства. И, наконец, начальник моего отдела, который ничего не понимал. Он сел рядом со мной. И снова этот дурацкий вопрос: "Ну?" Но теперь, я уже могу ему что-то сказать
-Получилось на две трети! Не верите? Можете погладить меня по бедру! - говорил я тихо, но Леонид Иванович, возможно, читал по губам. На его лице ненависть медленно разбавляется отвращением. Мой начальник перехватил этот взгляд, и у него хватило ума заткнуться. Впервые я в командировку летел настоящим пассажирским самолетом. Салон, в котором шум двигателей почти не слышно, удобные сидения, и, наконец, то, что мне нужно больше всего. Туалет, в котором я могу снять этот дурацкий том с ноги. До самого приземления я так и не смог придумать, как подменить украинский том, который лежал в пакете, на русский, который был у меня за пазухой. Ведь сдавать его мне придется в Казахстане в таком же первом отделе, с такими же плакатами на стенах, и такими же "добрыми и улыбчивыми" людьми, как Леонид Иванович. Решение пришло совершенно внезапно. Скорее всего, принимать том у меня будет женщина. А раз так... То, что я вытащил из сумки в первом отделе напоминало пакет "Для служебного пользования" только надписью и печатями. Кроме того, на нем были следы бутерброда, тщательно раздавленного и обильно политого одеколоном "Шипр". Пока женщина из первого отдела с ужасом смотрела на ЭТО, я плел выдуманную историю о том, как мой багаж раздавили при выдаче.
-Да вы не волнуйтесь, все пломбы целые! - я начал переворачивать пакет и маленькое помещение наполнила новая волна удушливой вони, - Хотите, я сам его распакую? - она с готовностью протянула мне ножницы, - А вы не дадите мне кулек, или газету, чтобы я мог убрать это? - я показал на остатки пакета. Конечно, она дала мне пакет, но тех пару секунд, на которые она отвернулась, мне хватило на замену тома. Том на русском языке она восприняла абсолютно нормально, тем более, что все сопроводительные бумаги были на русском. Потом, и я, и она подписывали кучу каких-то бумажек, но это было уже как во сне. Осталось последнее - избавиться от тома на украинском языке. У меня оставалось только несколько минут, прежде чем эта девушка закончит оформления бумаг и выдаст том для начала работ. А я, как некурящий, забыл про спички! Я успел только подбежать к своему начальнику и попросить сигареты и спички. Не знаю, а вдруг, если попросишь только спички, он спросит : "Зачем?" Его лицо пошло бело-красными пятнами. Он схватился за сердце.
-Ты же не куришь? - я схватил спички с сигаретами и побежал в туалет, успев пробурчать
-С вами закуришь! - к тому времени, когда в соседнем помещении раздался рев из глоток всех остальных харьковчан, мой том горел уже вовсю. Разработчики подумали, что в последний момент здравый смысл взял вверх, и начальство разрешило оставить один русский том для Казахстана, но только не Леонид Иванович. Он появился в дверях туалета через пару секунд после вопля. На этот раз он был уже не заместитель начальника первого отдела. Его движения были мягкими и быстрыми, как у леопарда. Через секунду моя шея оказалась в захвате, из которого только один путь - на тот свет
-Подохни, чертов клоун! - но он не успел. В дверях появляется мой начальник.
-Леонид Иванович, остановитесь! То, что горит, не оправдает вас, а только смягчит вашу вину. Но доказать, что вы, бывший капитан спецназа, мастер восточных единоборств, убили в состоянии аффекта, будет крайне сложно! Если честно, то я бы хотел опоздать, но мне жалко только вас! Из-за заигравшегося клоуна идти в тюрьму...- хватка на моей шее слабеет, и я получаю сильный пинок под зад.
-Вы правы! Извините, не сдержался! - и он быстро выходит. Начальник подходит ко мне поближе.
-По поводу опоздания я говорил совершенно искренне. Ты сделал все, как нужно, но ни один из тех людей, которым ты спас их двухлетний труд, это не оценит. Работа клоуна - грязный и неблагодарный труд, правда? - я поднимаюсь, подхожу к догорающему тому и тщательно раздавливаю ногой пепел
-Кто-то сказал, что деньги придумали для того, чтобы компенсировать человеческую неблагодарность! Про них-то вы хоть не забыли?