Она шла по улице, строгий деловой костюм, безупречная прическа, легкий, естественный макияж. Она торопилась на работу. Время еще было, но она не любила приходить впритык. Лучше на несколько минут раньше, тогда можно спокойно сделать себе кофе в офисе и подготовиться к рабочему дню. Ей нравилась ее работа, торговля недвижимостью. Она приносила хороший доход и Мария была на хорошем счету у начальника. К новому году обещали повышение. Как раз к свадьбе с Мартином. Они решили пожениться романтично - в ночь с 31 декабря на 1 января. Мартин сумел договориться со священником и они выбрали прекрасный городской парк для церемонии. Гостей пригласили немного - лишь самые близкие и значимые люди - 35 человек на двоих. Решили обойтись без подружек и пафосного шика. Ни она, ни Мартин не любили просто так тратить деньги на излишнюю претенциозность. Свадьба должна была быть скромной и безупречной. Та тонкая грань, что отделяет безвкусно-дорогой пафос от дорого-утонченного стиля.
Она настолько погрузилась в мечты о церемонии и том, как все будет прекрасно, что едва не врезалась в плакат, который кто-то держал. Если бы этот кто-то не отскочил с ее дороги, она бы точно разбила себе нос.
- Конец близок! - произнес этот кто-то прямо у нее над ухом и сунул под, сохранившейся в целости прелестный нос, свой плакат.
Мария смогла наконец-то сфокусировать свой взгляд на плакате и прочитала надпись, сделанную от руки маркером. "Конец близок!"
Она вздрогнула и подняла глаза на человека, что держал плакат. Он был бос, одет в какую-то совершенно невообразимую... наверно это была толстовка когда-то и потрепанные грязные штаны. Всклокоченные жирные седые волосы стояли дыбом, лицо были изборождено морщинами и следами жизни на улице. От него шел стойкий запах бурбона дешевого разлива.
- Конец близок! Мы все обречены и вместе с новым тысячелетием, мы все умрем! Мы все уже умираем! Вы все просто не видите этого. Смерть уже пришла в наш город и собирает свою жатву! Город закрыли и воздуха остается все меньше и меньше. Скоро мы все задохнемся! Мы уже задыхаемся, все задыхаемся, просто не видим этого, вы слепы! Задыхаемся, задыхаемся, я уже задыхаюсь и чувствую ее костлявую руку на шее!
Человек схватился за горло и упал, царапая руками горло и задыхаясь. Мария в ужасе застыла над ним, не в силах ничего сделать. Ей хотелось бежать и как можно быстрее, но ноги не слушались, в глазах было мутно, голова кружилась. Она почувствовала, что воздух и правда кончился и она вот-вот упадет рядом с, катающимся по асфальту человеком, и умрет.
Но тут ее очень чувствительно толкнули и сбили с ног. Она упала и от удара пробудилась от дурмана. Резкая боль в разбитом колене и локте заставили ее вскрикнуть и прийти в себя.
Люди обходили катающегося бездомного, кто-то звонил 911. Ее толкнула толстая, неприятная тетка, которой очень уж хотелось посмотреть из первого ряда на умирающего человека.
- Расставила свои копыта, корова! - брякнула тетка, - Приличным людям не пройти!
Сдерживая слезы от боли и обиды, Мария с трудом поднялась с асфальта и посмотрела на бездомного. Он лежал без движения, с руками, вцепившимися в шею, из-под ногтей текли маленькие струйки крови. Непонятно было, то ли просто потерял сознание, то ли действительно умер.
Ее тронули за рукав.
- Пойдемте в аптеку, тут рядом. Вам надо обработать ушибы. - сказал пожилой мужчина.
- Но... Этот человек... Ему нужна помощь.
- Не волнуйтесь за него, я уже вызвал врачей. Ему мы помочь не можем, а вам я могу помочь. Пойдемте.
Мария дала себя увести в аптеку.
День был полностью испорчен.
Мария так и не смогла забыть это происшествие на улице. Перед ее глазами стоял этот бездомный, как живой и его черный рот, безумные глаза и слова:
- Мы все задыхаемся!
Она начала просыпаться по ночам от жутких кошмаров, в которых она умирала. Каждый раз. Одно и то же. Сюжеты разнились, но суть была одна - во мне она умирала от удушья, от нехватки воздуха. Психолог начал лечение внезапной ангинофобии, но оно не сильно помогло. Мартин был очень терпелив и старался помочь ей, он бережно ловил ее, когда она в ужасе просыпалась, успокаивал и баюкал как ребенка, отгоняя плохие сны и вытирая ее слезы.
Она чувствовала, что как-будто что-то заперло ее. Ей казалось, что она сходит с ума. Было все как раньше. Мартин, работа, подруги, выезды за город, подготовка к свадьбе. Но она чувствовала, что ей каждый день все больше не хватает воздуха, как-будто, он становится хуже, грязнее. Облегчение не приносил и свежий морской ветер, он пах затхлостью. Как может кончится воздух? Как она может чувствовать отсутствие воздуха, то, чего просто не может быть? И это сводило ее с ума. Она даже купила в аптеке кислородные подушки, но они не помогали, а лишь приводили ее в какое-то пугающе-исступленное состояние.
Мартин не знал, как ей помочь, и он очень переживал за нее. И после очередного приступа, когда она, так же как человек на улице, расцарапала себе горло и ее отвезли в больницу, он по своим каналам устроил ее в психиатрическую лечебницу, самую хорошую в городе.
Удушающие кошмары продолжались, ее приходилось фиксировать, шрамы на ее горле не успевали заживать.
- Мы все задыхаемся, просто не видим этого! Нас всех заперли в этом городе и мы все умрем с первой минутой нового тысячелетия. Конец близок!
Это все, что могли от нее добиться врачи.
Мартин приходит к ней каждый день. Она не узнает его - слишком сильны препараты. Она почти всегда спит или полулежит на кровати, безучастно смотря перед собой. Он говорит с ней, держит за руку, сидит рядом. Но она не узнает его. Сейчас он все еще за нее борется, достает новые лекарства, договорился о прибытии светила психиатрии, требует от врачей пробовать новые методы. Он надеется, все еще надеется, что в первые минуты нового тысячелетия они скажут друг другу "Да".