- Ксюшку с соседнего участка в саду помнишь? Чужая душа и есть чужая. Ну, скажи, разве можно от человека с таким именем душевного тепла дождаться? - ворчала Вера Никитична, разминая и взбивая тесто в белой муке, рассыпанной на столе. - Рита им кролика отдала, махонького такого беленького в пятнах. Одно ушко черное, другое белое. Он Ксюшке сильно приглянулся. Ну а Рите что? Она душа широка. Да и кроликов у неё этих плодиться по разу на месяц. А махонькие они все умильные такие. Вот и отдала.
- Видела я их зайца, - кивнула баба Алена, сидящая около стола в аккуратном платочке с собственной вышивкой, аккуратно сложив морщинистые руки на коленях, укрытых длинной коричневой юбкой на коленях. - Ну чисто кошка между грядок шастал, и ухо одно набок заваливается. Только не маленький он уже был. Шуганула я его тогда, капуста у меня в этом году хорошая уродилась.
- Вот-вот, - закивала головой Вера Никитична, хлопая пельменное тесто об стол и берясь за нож. - Как кота и назвали - Тишкой. А ухо, которое у него на бок, оно больное было. Так Ксюшка с ним сутками сидела, выхаживала. Как дите малое. Йодом мазала. Он её как видит, ластился и на руки сам запрыгивал. Да только имя-то не просто так дадено.
Она начала катать из теста колбаски, а голубые глаза бабки Алены внимательно следили за её действиями из россыпи морщин на лице.
- Съели они своего Тишку вчера, - её собеседница даже приостановилась, что бы увидеть реакцию на свою новость.
Баба Алена всплеснула руками и охнула:
- Как так съели?!
- А вот так! Как ребеночка выхаживала, а потом раз - и в суп. Смотреть теперь на неё не могу, - торжественно заключила Вера Никитична. - Ксюшка и есть.
Соседка покачала головой:
- Да уж.. хороший косой был.
- Вот и дочь моя. Говорю ей, какая Ленка из неё? Вылитый галчонок. Галка то есть. В отца пошла, - поморщилась Вера Никитична. - А Любка уперлась, говорит, Ленкой и все. Вычитала где-то, что Ленка, как "солнечная" переводиться, вот и уперлась.
- Дык хорошее имя-то, - подала голос баба Алена.
- Хорошее-то хорошее! Да только девчонка вылитая цыганка. У её отца, мать покойная Галина, такой же была. От Любки у неё ничего нет. Не наша масть-то. Зачем только замуж за него вышла?! Ведь не пара он ей. Не пара!
- Вроде видела их, когда к тебе приезжали. Неужели на её деньги живет?
- Да нет, - сморщилась женщина и методично начала давить кругляши на пельмени. - Когда Любка за него замуж вышла, к нему и ушла жить. А когда отец его умер, дом с огородом и хозяйством отошел к зятю моему. Да только едва обрюхатил её, как в армию его забрали. Вот месяц назад она и родила.
- Тяжело бедняжке-то наверное, - посочувствовала баба Алена.
- А чего тяжело-то? - удивилась Вера Никитична. - Дом у неё свой, с огородом. Жить самостоятельно сама захотела.
- Мама? - голос из прихожей обеих собеседниц застал врасплох.
На пороге кухни появилась невысокая худая фигура молодой женщины.
Баба Алена напрягла свою память и вспомнила, что младшей дочери должно быть сейчас примерно двадцать лет. Старшая- то на пять лет её где-то старше, да уже насколько лет живет в другом городе, выгодно выскочив замуж
- Привет, мама, - женщина прошла на кухню, отводя взгляд от стола. - Я тебе деньги за свинину принесла.
- А, давай, - и, задумавшись на пару мгновений. - Чаю попьешь с нами?
- Нет, - устало покачала головой та. - Я только деньги занести. Вдруг Лена проснется пока меня нет.
- Был бы твой дома. Могла бы на него оставить.
- Но его нет, - спокойно отозвалась дочь. Но что-то в этом спокойствии тянуло на резкость. - Возьми деньги-то.
Её мать вытерла руки о фартук, взяла протянутые бумажки, и подошла к буфету.
Люба посмотрела на неё:
- Я пойду. Лена там одна.
Она развернулась и вышла.
Вера Никитична закрыла дверцу буфета и повернулась к соседке:
- Три месяца отдавала. Я уж думала и не вытрясу с неё. Все говорит денег нет. Нашла видать где-то.
Баба Алена поднялась на ноги:
- Пойду я, соседка. А то по дому дел немеряно, да ужин не приготовлен. Дед-то мой вернется, а поесть-то и нечего. Мужу своему привет мой передай.
- А ну тогда иди-иди. Мне вон тоже пельмени ещё достряпывать, - заулыбалась женщина. - Ты заходи к нам как-нибудь чаю попить.
- Обязательно. Бог даст, зайду.
Баба Алена брела по улице к своему дому и задумчиво качала головой. Чего только не узнаешь о своих соседях, просто посидев некоторое время на кухне. Но постепенно мысли сходили на то, что нужно на ужин сготовить деду ухи из рыбы, что он наловил вчера еще. А завтра с утра зайдет к Любе. Она вроде всегда рыбку любила. С самого детства к ним бегала, когда её старый с рыбалки приходил. А им двоим и так все, что дед наловит не съесть.