Я спокойно возврашался из университета. Проходя мимо магазина продуктов, я увидел вместо входа железную дверь со свиающим замком, а надпись "социальный магазин" была обрублена. Это был недогнивший остаток советской истории. Мысль перенесла меня на двадцать лет назад, когда двое русских рабочих вешали табличку "социальный магазин". Директор этого учреждения был полон сил и вместе с бухгалтером расписывал бюджет. Они боялись, что магазин может иметь положительную прибыль и стать "антисоветским". Толпы рабочего класса стояли за колбасой и бананами, воощем магазин жил. Это и стало смертельной болезнью для советского учреждения. В генах магазина находилась информация о толпах и "антисоветчине". В условиях капитализма это стало литальной болезнью. Двадцать лет назад это оживило магазин, но одновременно убило его потенциально бесконечное будущее. Немного раздумав, я понял что те клетки, из которых вырос я, меня же и сделают старым, а в конченом итоге мертвым. Я уже почти дошел до дома. Конечно, я мог бы пройти еще, но я этого не хотел и не планировал. Мое путешествие закончилось именно по той причине, почему и началось.