Ночь взорвалась рёвом тысяч глоток и звоном оружия, рассыпалась искрами разметаемых костров и мельтешением факелов.
Дорогу нам преградили сцепившиеся в кровавой рубке большие отряды имперцев и лордских воинов, которые, как до меня дошло, до этого лишь имитировали пьяные посиделки с непристойными песнями.
- Стоооой! - проорал я, натягивая поводья и заставляя своего коня резко осадить и взять правее. - В бой не ввязываться! Эльфа вывести живым и любой ценой!
Наш отряд ринулся в образовавшуюся щель между расходящимися десятками бойцов какого-то лорда. В нашу сторону свистнули первые стрелы, мы в свою очередь обнажили мечи, сбивая точными ударами особо самоуверенных или зазевавшихся.
Мы уже практически вырвались на свободное пространство, пересекая обозначенную невысокими поребриками главную дорогу, как ворота донжона распахнулись и оттуда, громко выкрикивая девизы и размахивая мечами, выметнулись на разгорячённых конях закованные в сталь с головы до пят всадники. И было их, по самым скромным прикидкам сотни две с половиной.
- Твоюююжмаааать! - вырвалось у меня, и тут же: - Уходим-уходим-уходим!
Я вновь нещадно дёрнул поводья, разрывая губы верному скакуну и на ходу выворачивая налево. Меня догнали двое моих гвардейцев и пристроились по обе стороны, оберегая вверенное им маркграфье тело. Выскочившую навстречу пятёрку противников мы просто растоптали и разметали в стороны, практически не снижая скорости.
Тут за стеной со стороны нашего лагеря в воздух взметнулась сначала одна осветительная ракета, затем сразу вслед за ней - другая. Два белых огненных шара на мгновение зависли в чёрной зимней выси, разбрызгивая вокруг себя огненные капли, и медленно поплыли вниз, заливая обломанные зубцы стены и башен мёртвенно бледным светом.
- Нападение на лагерь! - потрясённо выдохнул Этрир.
До главных ворот оставалось не более трёх десятков метров, когда выскочившие верховые защитники донжона нагнали наш хвост, и там пугающе быстро отшумела яростная схватка. Но этих секунд нам хватило, чтобы проскочить воротную арку и понестись в сторону лагеря.... Над которым уже разгоралось зарево пожара.
Я вновь, уже в который раз, был ошарашен, так что не смог даже выругаться, зато в отряде со всех сторон послышались ахающие возгласы и крепкие выражения.
- Лорды! - зло бросил Илитас. - Проклятые лорды!
Навстречу нам - в сторону распахнутых врат, держа строй, бежала сотня имперских копейщиков под прикрытием полусотни арбалетчиков, что было как нельзя более кстати.
Мы пронеслись мимо и, буквально тут же, за спинами раздался оглушительный лязг, звон оружия, надрывное лошадиное ржание вперемежку с проклятиями и криками убиваемых. В поле за стеной имперцы довольно быстро взяли верх, благодаря выучке и численному превосходству, так как лорды преимущественно отвели свои отряды внутрь крепости либо в лагерь. Но перед тем как сгинуть, лордским воинам всё же удалось вывести из строя большую часть наших катапульт и хорошо потрепать их обслугу.
Отдельные очаги схваток ещё тлели, но быстро сходили на нет, имперские пехотинцы под крики командиров и звуки сигнальных рожков уже сбивались в сотни и делились на тех, кто идёт в крепость, а кто - в лагерь. Вся конница Больших имперских полков на эту ночь была отведена в лагерь, поэтому в поле её не было.
Поняв, что нас уже никто не преследует, я осадил коня и дал сигнал своим спутникам остановиться. Кругом стоял сдержанный шум перемещавшихся больших масс вооружённых людей, на юге алели низкие небеса, подсвечиваемые пожарами в нашем лагере, на севере за каменными стенами также разгорались пожарища - и там и там шёл бой, доносясь до нас звоном стали. Сигнальные шары уже успели погаснуть, и промёрзшее поле вновь погрузилось во тьму, скрывая разбитые осадные машины и сооружения, убитых и раненных...
- Слушай мою команду! - стараясь не сорваться на визг, прокричал я.
- Комлорды! Возвращайтесь к своим полкам и выбирайте сами, кто из вас пойдёт в крепость, кто - в лагерь. Но чтобы эти вероломные гады максимум через час были размазаны тонким слоем по земле!
Командующие коротко кивнули, отдали честь и с сопровождающими унеслись прочь к своим ставкам. Вроде ситуация выправлялась и чаша весов вновь клонилась в нашу сторону, но что-то мешало осознать это, что-то мешало даже стройно думать и принимать решения - и это не только страх и клокочущий в крови адреналин. Подкатывал ужас, хотелось тихонько завыть от страха, упасть и замёрзнуть.... Да, вот оно! Холод! Сильный холод сковывал и потихоньку убивал, движения и слова давались с трудом, окружавшие меня гвардейцы двигались словно во сне, кто-то клевал носом, кони испуганно храпели и плохо слушались поводьев. Звуки доносились как через забитую в уши вату.
Перстень! Я зубами стянул перчатку и поднёс руку к глазам. Перстень, пульсируя, слабо просвечивался сквозь кожу жёлто-багровым огнём в ореоле грязной дымки, будто что-то его сдавливало и блокировало.
И тут меня осенило: спойманный нами Лесная Тень явно был не единственным эльфом в стане врага, и были там не только натренированные кастовые убийцы. Развитие событий очень походило на эльфийскую тактику ведения боевых действий: ночная атака с одновременным психо-физико-соматическим воздействием при помощи магии. Ломалась воля, обуревали страхи, что-то давило извне...
Я пристально посмотрел на Перстень, погружаясь в его такое тёплое свечение. Да, становилось ощутимо теплее, я представлял, как тепло окутывает меня, как кровь быстрее разгоняется по жилам. Я убеждал себя, что мне уже не холодно, что мне уже почти комфортно, вот он - ласковый свет, исходящий из-под кожи моего пальца, он согревает меня, придаёт мне сил.
Всё произошло очень быстро: грязная дымка, обволакивавшая Перстень, вдруг надулась и лопнула, моментально рассеиваясь, незамутнённый свет, угасая, растёкся по всему телу, обдавая жаром, сердце застучало часто-часто, и я отчётливо расслышал далёкий затухающий вопль, полный боли и досады.
Поле заканчивающейся битвы в темноте, словно живое, шевелилось слаженно марширующими сотнями, бегущими десятками, понуро бредущими раненными. Покрикивали сотники, кричали добиваемые, стонали искалеченные, фыркали и всхрапывали лишившиеся седоков лошади. Из всех, кто преследовал нас от донжона, в живых осталось не более полусотни, которые сейчас поспешно спасались либо за крепостной стеной, либо уходили через холмы на север - остальные были перебиты совместными действиями трёх сотен имперских копейщиков при поддержке полутора сотен лучников и арбалетчиков.
Оттирая с лица выступившие капли прохладного пота, я повернулся к ждущим команд и распоряжений гвардейцам - их осталось восемь и вроде все невредимы.
- Значит так! - как можно более уверенно и командно начал я.
- Вы трое, - я кивнул на тех, кто вывозил тела павших и пленного, - скачите в мою ставку, там сгрузите свои... эти... ноши и оставайтесь их стеречь. Там оставалось ещё два десятка наших, один пусть скачет в крепость и ищет меня там...
- Один десяток, я имею в виду. - Тут же уточнил я, а то мало ли - вдруг поймут всё буквально, потом пеняй только на себя.
Троица синхронно кивнула и, пришпорив скакунов, скрылась в темноте, взяв курс на мою полевую красно-синюю палатку с походным штандартом возле входа.
- Ну а мы, бойцы, - спокойно сказал я оставшимся, - сейчас скачем обратно и делаем всё, чтобы взять этот треклятый донжон, ибо эльфами от него смердит за версту.
Знакомая уже площадь у главных ворот была заполнена имперскими сотнями, насколько я понял по флажкам и значкам на щитах, восьмого Большого. Прижатые к стенам донжона, сильно поредевшие лордские отряды не думали о сопротивлении и массово сдавались в плен, бросая наземь оружие и вздымая вверх руки. Повсюду валялись остывающие трупы, изрубленные щиты и шлемы, сломанные мечи... Огни затухающих костров и пожаров багровыми сполохами освещали место и героев действия.
- Ваша светлость! - Этрир вынырнул откуда-то сбоку, подводя коня как можно ближе к моему. - Здесь уже почти всё закончено, но многим удалось уйти через северные ворота - там как раз было большинство отрядов примкнувших к нам лордов, они ещё сопротивляются, но собираются отходить дальше на север....
- Северные ворота донжона блокировали? - перебил я комлорда.
- Да, сейчас блокировали, но... - он отвернулся, хмуро глядя на набившие оскомину высокие замшелые стены, - ... кто знает, скольким и кому удалось уйти.
- Понятно, - протянул я. - Где, кстати, ваша конница?
- Вся конница сейчас в лагере. - Ответил Этрир и, видя недовольное изумление на моём лице, поспешно добавил: - По последним донесениям лагерь подвергся одновременному с вероломным выступлением лордов нападению кого-то третьих.
- Кого? - ахнул я. - Кто это ещё может быть?!
- Пока точно неизвестно, - пожал плечами комлорд, - но похоже на наёмников. На каких-то диких наёмников.
- Диких? - переспросил я.
- На тех, кого нанимают на один-два раза, ибо потом будет себе дороже, - пояснил Этрир.
- Кто же это может быть?
- Либо разбойничьи шайки, - продолжал пояснять комлорд, - либо кто-то из приграничных неподконтрольных племён.
Мне отчего-то сразу вспомнилось начало моего не слишком благоприятного путешествия по новому для меня миру, когда я в компании двух людей и двух гномов чуть не попал в засаду, устроенную выходцами из граничащей с Империей на юге страны. Чуть покопавшись в памяти (Господи, как давно это было!), я выудил на свет когда-то слышимое мной название:
- Ургал?
Комлорд рассеянно кивнул:
- Может и Ургал, что возможнее всего. А может и с орочьей стороны кто.... А может и то и другое вместе...
Договорить мысль он не успел, так как со стороны перегруппирующихся для штурма цитадели сотен и уводимых за периметр стены пленных послушались крики и проклятия.
Мы подняли глаза вверх и успели различить на башнях и на галереях между ними немногочисленные и мельтешащие средь зубцов размытые тени, оттуда летели слишком меткие белооперённые стрелы.
- Проклятье! - выругался Этрир. - Эльфы!
И тут же проорал:
- Щиты вверх! Лучники, арбалетчики - на подавление!
Его приказы тут же передались по цепи тысячников и сотников до каждого воина. По мгновенно организованным шеренгам прошла слаженная шуршащая волна - и вот перед врагами уже спокойный огромный бронированный зверь, который опасно огрызается, меча свои многочисленные шипы в виде смертоносных стрел и болтов.
Мы с комлордом восьмого Большого вместе с сопровождающими находились поодаль от эпицентра событий и закуток наш не был освещён, потому, видимо, первые стрелы и полетели не в нас. Но приказ Этрира был выполнен споро и чётко - через полминуты мы были окружены плотным кольцом поднявших щиты конных имперских воинов и моих подоспевших от ставки гвардейцев.
Пленных воинов различных лордов выпихивали за арку главных ворот чуть ли не пинками и там передавали их на руки вспомогательным частям и ещё не вступившим в крепость относительно свежим отрядам. Тут же бегом выносили на себе сражённых эльфийскими стрелами.
Я пригляделся к выносимым из-под обстрела и с упавшим сердцем понял, что большинство из них были сотниками, реже - десятниками...
- Изимир! - ахнул комлорд.
Я проследил за его слегка ошарашенным горьким взглядом и успел заметить позолоченные знаки отличия на шлеме и наплечниках у одного из выносимых павших - восьмой Большой только что потерял командующего пятой тысячей.
- Почему не подтянем катапульты, комлорд и не расхе.... И не разнесём тут всё к демонам?! - недоумённо спросил я.
Этрир перенёс взгляд на меня и сухо отчеканил:
- Потому, ваша светлость, что прежде чем сдохнуть на поле боя, предавшие нас псы порубили и вывели из строя все наши осадные машины. Также от их рук погибло около половины катапультных расчётов, среди которых... и сэр Ингвар.
Что за чёрный день, который ещё никак не кончится! Если... Нет. Когда мы вычистим это гнездо предателей и заговорщиков и вернёмся обратно, то этот наш долгий поход ещё долго будет аукаться.
- Они за всё ответят, ваше сиятельство, - сказал я, твёрдо глядя в потускневшие глаза комлорда, - я ручаюсь.
Этрир молча и, как показалось мне, благодарно кивнул, вновь устремляя взгляд туда, где его (и мои тоже) воины пытались подручными средствами выбить узкие ворота донжона, укрываясь за щитами от колючего роя отравленных стрел и отвечая своим смертоносным оперённым ливнем. Даже в стоявшем монотонном шуме набирающего обороты очередного штурма можно было расслышать суровый низкий голос буйволоподобного широкоплечего Томбрада и частые отрывистые команды, подаваемые лучникам и арбалетчикам долговязым Дерегвиллем. Услышав их, я решил, что это хороший знак и, как говорится, "слегка отлегло".
Контробстрел вражеских стен и башен приносил свои плоды - как бы ни были ловки и профессиональны эльфийские убийцы, но и они убиваемы, а перевес был явно на нашей стороне. Сначала под одобрительный рёв вывалился из башенной бойницы один утыканный стрелами лучник в чёрном, затем смели со стен ещё с пяток, потом подстрелили одну отчаянную Тень, что пыталась пробежать по гребню открытой галереи, и она, вскрикнув и всплеснув руками, шмякнулась под ноги нашим копейщикам. Причём это и в самом деле оказалась "она" - эльфийская, чтоб её, воительница.
То, что цитадель не встречает нас десятками и сотнями воинов на стенах и башнях и нам на головы не сыпятся тучи стрел, копий, дротиков и камней, было вполне объяснимо: мало-мальски простых вояк у противника не осталось - либо погибли, либо взяты в плен. Значит за стенами и крепкими воротами донжона нас поджидал весь, так сказать, цвет и свет, который признаёт только сшибку на всём скаку и рубку благородным клинком под священным стягом своих древних предков.
В общем, дела шли хорошо - смогли даже пронести два тарана, точнее то, что от них осталось - ударные балки с бронзовыми набалдашниками. Одну отправили на северные ворота, вторая занялась южными, которые считались главными.
Когда на востоке уже начали светлеть небеса, в воротную арку скрипя, вкатилась отремонтированная катапульта, и маленький маркграф внутри меня злорадно стал потирать ручки, предвидя скорую и малоприятную для врага развязку.
Но как всегда судьба не даёт расслабиться, щёлкая по носу в тот момент, когда тебе кажется, что всё под контролем и ты без пяти минут победитель. Как-то легкомысленно мы забыли о боевой эльфийской магии... И чуть не поплатились за это.
Сначала вновь ощутимо потемнело, да так, что многочисленные огни костров и факелов пугливо поникли и перестали рассеивать тьму. Потом нас всех обдало лишающим воли могильным холодом - воздух с трудом пробивался сквозь горло и лёгкие, а сердце словно сжали ледяные тиски. И тут же из всех бойниц, стен и башен разлились застывшие на миг чернильные колышущиеся пятна, которые сразу же чёрными скрученными змеями ринулись вниз - ища тепло наших тел, алкая наших потаённых страхов.
По стройным имперским шеренгам прошёл заунывный вой, первые ряды побросали оружие и рассыпались - кто рухнул на колени, крича и затыкая уши, кто решил дать деру, не разбирая дороги.
Я сам покачнулся в седле, и первым порывистым желанием было развернуть коня и скакать куда-нибудь подальше отсюда - от этих ужасных потусторонних змей. В голове замелькал калейдоскоп какой-то безнадёги и ужаса: кровавые картины с мясом перемежались беспомощностью и смертностью. Я не мог понять, где наведённый бред, а где реальность - одна из скрученных из полос тьмы змей на моих глазах откусила пол-лица моему оцепеневшему гвардейцу, но в следующее мгновенье он был цел и невредим, и змея лишь прошла сквозь него. Однако соприкосновение не прошло бесследно - воин вдруг вскрикнул, схватился за лицо и стал, истошно вопя, пытаться одновременно вырвать себе глаз и оторвать нос.
- Держите его! - превозмогая парализующий страх, крикнул я.
Окрик помог на какое-то время снять оцепенение, и несколько пар рук вцепилось в бедолагу, не давая ему ничего с собой сделать и не вывалиться из седла. На секунду уверенность вновь вернулась ко мне - как-никак все эти эльфийские манипуляции с магией и сознанием были знакомы и испытаны совсем недавно, поэтому, когда одна из "змей" бросилась в мою сторону и прошла сквозь выставленный щит и обе руки, мазнув по стальному нагруднику, я не заверещал, увидев как лопается броня и мои верхние конечности раскалываются, как переваренные сардельки, выталкивая наружу кровоточащее мясо и осколки костей.
- Аааааа, зарррраза! - прорычал я, загоняя страх поглубже и высвобождая злость и жар Перстня. - Не возьмёшь!
Видение подёрнулось дымкой и исчезло, а руки и броня вновь вернулись в нормальное состояние.
- Не поддаваться! - гаркнул я. - Это всего лишь морок! Не верьте ему и ничего не случится!
Вроде помогло - гвардейцы встрепенулись и выпрямились в сёдлах.
- Если не хотите сойти с ума, - продолжал наставлять я, - то просто прикройтесь щитами и закройте глаза!
И потом уже тише добавил:
- А я сейчас разберусь с этой поганью.
Теперь понятно, отчего погибли почти все наши страхоборы под Роменагорном - от такой "реальности" в самом деле можно окочуриться, убив самого себя. Но только тогда нам противостояли десятки эльфийских колдунов, подпитываемые силой Источника, а сейчас вряд ли больше одного и он далеко от своих заповедных лесов.
"Ну, ушастый, - зло думал я, медленно приближаясь к мрачным стенам цитадели, - сейчас я тебя выковырну оттуда и поджарю на медленном-медленном огне!".
Томбрад даже не кричал, а надсадно ревел, раздавая приказы держать строй, а порой и отвешивая увесистые оплеухи. И это действовало: сотники приходили в себя и встряхивали солдат, вновь заставляя тех поднимать оружие и выстраивать плотную стену щитов. Конечно, это помогало не всем и не везде: десятки до сих пор катались, воя, по земле, кто-то уже затих, перерезав себе горло или выдрав глаза, но основная масса держалась.
Я был всё ближе к воротам, распаляя и нагнетая жар внутри себя. И вот багровая пелена заполнила меня всего, в голове стучала еле сдерживаемая ярость, которая, как казалось, прорывалась мелкими пламенными язычками.
"Да как смеешь ты, древесный червь?!" - беззвучно грохотало во мне.
Или уже не во мне - потому что я видел, как вдруг побледнела тьма и "змеи" перестали кружить над моими воинами, а, словно испугавшись, поднялись над зубцами башен, неуверенно подёргивая своими размытыми хвостами и явно не понимая, что делать дальше.
- Как смеешь ты, грязная падаль?! - вот это я уже точно проорал, причём, насколько я успел понять, вместе со словами из моего рта вырвалось пламя.
А вот дальше я помню смутно, ибо это уже вряд ли был я. Лишь иногда пробивалось сознание и я смотрел как бы со стороны, но, отказываясь верить в происходящее, тут же отключался.
Помню лишь, как все "змеи" ринулись на меня одного, как протягивались к ним мои окутанные клубами огня руки. Как из пальцев и ладоней взметнулись вверх огненные щупальца, как они обвивались вокруг порождений тьмы и душили, выжигая, их. Как шипящие и объятые живыми жгутами пламени "змеи" летели обратно - к сотворившему их хозяину...Потом из цитадели раздался оглушительный, прерванный на половине вопль и из-под крыши самой высокой башни донжона рванули во все стороны языки очищающего огня... А мой рот что-то говорил и за спиной опять хлопали пламенеющие крылья, разбрызгивая вокруг искры...
Я не помню, когда и как спешился, ибо всё-таки понимал, что животное не выдержит на себе такого седока и либо умрёт от разрыва сердца, либо лишится навсегда рассудка.
Затем были вывороченные ворота, причём при помощи обычного тарана, которому я помог лишь слегка, придав бронзовому набалдашнику огненных сил...
А затем - потеря сознания, уютная прохладная темнота и ласковое забвение.