Аннотация: История подполковника Максвелла Стюарта. Все события и персонажи являются вымышленными, любое совпадение с реально живущими или жившими людьми, реально происходящими или происходившими событиями случайны.
Меня зовут Максвелл Стюарт, личный номер 687-12-04, подполковник. Остальные сведения я имею право не сообщать. Спасибо, что оказали мне помощь, хотя руки очень жалко, но не думаю, что вы сделали это специально...
С чего все началось... Я служил в Корпусе морской пехоты США, друзья звали меня просто Макс. Дослужился до капитана, но дальше карьерный рост был для меня закрыт. Холодная война закончилась, бравые ребята конечно еще были нужны для свержения всякого рода диктаторов типа Милошевича и Хуссейна, но не в таких количествах, сверхдержав у нас в противниках больше не водилось.
Когда передо мной замаячила перспектива увольнения появился Он... Знаете, по прошествии стольких лет, я так и не знаю, как Его зовут, хотя и пересекался с ним неоднократно. Он был человек из Лэнгли. ЦРУ предложило мне работу интересную и высокооплачиваемую работу. Я стал инструктором. В течение 15 лет я тренировал повстанцев по всему миру, готовил, скажем так, ударную силу для торжества демократии в угнетенных странах. Многие из тех, кого я готовил были теми еще ублюдками, убийцами, маньяками, психами, но это требовалось для свободы народов, этого требовали национальные интересы США и... За это чертовский хорошо платили, просто неприлично платили. Я дослужился до подполковника, теперь я стал возглавлять миссии на территориях иностранных государств, я стал признанным специалистом по Ближнему Востоку, впереди была пенсия.
Знаете, это приятно, когда тебя ждет заслуженный отдых, солидная пенсия и очень хороший счет в банке. Сирия должна была стать вишенкой на торте моей карьеры.
В 2011 году США приняли решение поддержать движение народных масс против диктатора Башара Асада. Приказ об очередной командировке на Ближний Восток, естественно без указания конкретной страны пребывания поступил в январе 2011 года. В марте в Сирии начались антиправительственный выступления, и меня во главе одной из множества миссий закинули в эту страну.
За короткий срок мы сумели подготовить костяк повстанческой армии, оснастить ее и уже к лету 2011 года силы Сирийской свободной армии развернули полномасштабную и успешную войну против правительственных войск. Сирия запылала, а мы работали как конвейер, выпуская сотни и тысячи солдат.
Как правило новобранцы, не имеющие военной подготовки, обучались азам и отправлялись в отряды повстанцев. Это было пушечное мясо. Тех же, кто ранее служил в вооруженных силах мы отбирали в особую группу и проводили с ними усиленную подготовку. Они как раз с становились основной силой повстанцев, их командирами и соответственно агентами влияния США в среде оппозиции.
С 2012 года в Сирию потянулись "Дикие гуси" со всех сторон света и работы нам прибавилось, а в 2013 году наша миссия была расширена, более того, для охраны нам прислали целый взвод бравых ребят из "Дельты".
Мы работали в обычном режиме, готовили бойцов для сирийской оппозиции, но кроме этого, раз в месяц ночью приходил грузовик и привозил ровно 30 новобранцев, которые должны были заниматься отдельно от остальных, более углубленно, но также из них выбирались те, которые имели уже военный опыт. Грузовик привозил новобранцев, и забирал подготовленных бойцов, за исключением тех, кого отобрали в особую группу. Я вообще не любопытный, но эти новобранцы, они вызывали сомнения, почти не разговаривали, слушали и учились очень и очень внимательно, и все были разных народов и национальностей. Через некоторое время стало понятно, что мы готовим бойцов для ИГИЛ. Я не придал этому значения, давно привык, что ЦРУ всегда имеет несколько планов и играет на разных полях.
Так продолжалось на протяжении двух лет, вроде как война в Сирии была уже близка к завершению. Естественно победой наших союзников. Но все изменилось осенью 2015 года. В Сирии появились русские... Довольно быстро правительственные войска перешли в наступление, а у нас прибавилось работы. Были сокращены сроки подготовки и увеличены группы. Мы с трудом успевали подготовить их основам, как уже приезжали "покупатели" и приходила новая партия. Такая же ситуация сложилась и с группой для ИГИЛ. Грузовик уже приезжал раз в две недели, привозил по 50 новобранцев, и особой группы больше не существовало.
Мы множество раз меняли дислокацию, несколько раз подвергались обстрелам, уж не знаю сирийцы или русские нас обстреливали, но это было неприятно, я как-то уже успел отвыкнуть от такого темпа.
Последний раз мы расположились в лагере полевого командира Хабаб аль-Худа, численность отряда которого составляла почти 700 человек. Среди них было довольно много профессионалов. Хабаб отвел нам место на окраине, своего лагеря, где мы организовали учебный центр. По-прежнему нам привозили новобранцев, по-прежнему мы их готовили, но что-то было не так. Хабаб внешне высказывал почтение и уважение, но Джейсон, командир взвода охраны, докладывал, что вокруг нашего лагеря выставлены круглосуточные посты и ведется постоянное наблюдение. Хабаб объяснял заботой о нашей безопасности и предотвращением побегов новобранцев. Но я почему-то не верил словам этого проходимца.
Так, продолжалось несколько месяцев, за это время мы ни разу не подвергались налетам, да и вообще не чувствовалось, что в стране идет война, мы занимались рутинной работой.
Как-то в полдень в лагерь Хабаба влетела колонна из 3 "Уралов" и двух БМП-1. Вокруг нашего учебного центра усилились посты, а попытка выйти и разобраться в ситуации была резко пресечена бойцами полевого командира. Я сразу же объявил боевую готовность, бойцы Джейсона заняли позиции. Мы ощетинились оружием, пришлось вооружить и курсантов. С почти сотней курсантов и взводом Джейсона мы являлись существенной силой и могли оказать достойное сопротивление. Я до последнего надеялся, что все обойдется, но мои надежды оказались тщетными. Попытки связи с командование оказывались безуспешными, наш связист утверждал, что работают какие-то системы радиоэлектронной борьбы, которые глушат наш сигнал. Таких средств до недавнего времени у Хабаба не было.
Вечером пришел посланник от Хабаба, который предложил сдать оружие и выйти, в противном случае нас уничтожат. Я естественно отказался. Бойцы аль-Худа пошли на штурм и тут произошло невозможное. Наши же курсанты обратили оружие против нас. Мы бились как львы, но силы оказались слишком неравны, группа инструкторов и взвод спецназа, были просто смяты. Последним оплотом была моя хижина. Я, Джейсон и два его бойца готовились дорого отдать свои жизни...
Я не помню, что произошло, очнулся я от боли, бредущем куда-то, обгоревший, израненный, из левой руки торчал кусок дерева, а правая сжимала кольт. Таким вот бредущим в полубессознательном состоянии меня и обнаружила группа русских. Им не составило труда отобрать пистолет. Мне оказали первую медицинскую помощь и отправили в один из госпиталей. В левой руке началась гангрена, спасти ее не удалось. Там в госпитале я узнал об ударе по Северной Корее, там же я узнал и об ответном ударе по США.
Русские контрразведчики пытались пообщаться со мной, но делали это как-то вяло, как будто только для протокола. Было чувство, что они и так все знают. Я сообщил только фамилию, имя и личный номер, поблагодарил за оказанную помощь и попросил связаться с властями США.
Через два месяца я достаточно поправился и был готов к возвращению домой. По новостям я слышал, что дела в Штатах обстоят не очень, но то, что я увидел по возвращении, переплюнуло любые мои пессимистические ожидания. Это был ад и на фоне этого ада разворачивался военный маховик.