Заключить вторую часть хотелось бы небольшим забавным эпизодом.
Спустился я после вахты на обед в кают-компанию. Народ уже, по большей части, пообедал и в кают-компании сидело всего несколько человек. "Чиф" Евгений Игоревич на своём месте во главе стола, "дед" Фёдор Александрович тоже по расписанию занимал своё место в середине стола. Моё место располагалось как раз между ними. Ещё в помещении находились третий механик и двое начальников лабораторий. Буфетчица мыла посуду в буфетной.
Я, как положено по традиции, спросил у старпома разрешения войти, пожелал всем приятного аппетита и, не дожидаясь ответа (тоже по традиции), сел на своё место как раз между чифом и дедом. Надо сказать, что эти два человека были пенсионерами. Только старпом вышел в отставку в звании капитана первого ранга, выслужив на военно-морском флоте положенное время, а стармех по возрасту вышел на пенсию с должности старшего механика торгового флота, и был несколько старше Евгения Игоревича. Военные флотские отставники, как правило, устраиваются работать на гражданский флот, пока возраст и здоровье позволяют. Фёдор Александрович же перешёл на береговую работу и был в нашей конторе механиком-наставником. Маленькая пенсия не позволяла ему сидеть дома без работы. В этот рейс он вышел подменить нашего главного механика, ушедшего в отпуск.
И вот как-то так случилось, что за столом зашёл разговор о том, у кого какая пенсия.
- Вот горбатил я всю жизнь на это государство, крутил гайки весь в мазуте и копоти, - жаловался "дед", ни к кому конкретно не обращаясь, - здоровье гробил, а что заработал?
- Ну, тебе грех жаловаться, - поднял глаза от своей тарелки "чиф", механики на десять лет раньше на пенсию уходят.
- А что толку? - ответил Фёдор Александрович, - вот теперь вынужден вкалывать несмотря на все болячки.
- Кто ж тебя в море гнал, сидел бы дома, копался бы на грядках, внучат нянчил бы, - спокойно заметил старпом.
- С голоду подохнешь на такую пенсию, - повысив голос, парировал главмех. Тебе ведь тоже в отставке не сидится!
- Я моряк, мне без моря нельзя, да и здоровье пока позволяет. Я медкомиссию не покупал.
- Ну и что, что я покупал, - поняв в чей огород камушек, возмутился собеседник, - семью-то кормить надо!
- Пенсию государство даёт тебе, а не твоей семье.
- Да какая это пенсия, слёзы! Всю жизнь верой и правдой в госконторах оттарабанил, а мне копейки насчитали! Как на них жить?!
- Значит твоя работа не очень нужна была государству, если оно так тебя отблагодарило на старости лет, - всё так же спокойно произнёс старпом, и эта фраза произвела эффект разорвавшейся бомбы.
Мы, все сторонние наблюдатели этого диалога, затаили дыхание в ожидании чего-то интересного.
- Что?! Не нужна?! - Взвился старый механик, - а кто грузы по всему миру возил, ты что-ли? Кто из-под паёл сутками не вылезал? Я с четырнадцати лет на флоте!
- Я тоже Родине верой и правдой служил, ответил бывший капитан первого ранга.
"Дед" забыл о своём обеде, и с вытаращенными глазами на покрасневшем лице оборотился к старпому.
- Ага, знаю я, как ты служил! Только в летёхах море и видел, а потом по штабам штаны просиживал, звёздочки зарабатывал! - повышал голос Фёдор Александрович.
- Куда Родина послала, там и служил. За это и награды, и звёздочки, и пенсия.
- А я, выходит, не заслужил? Мне гроши кинули, что б с голоду не подох!
- Значит твой труд не нужен был государству, - сохраняя прежнее спокойствие повторил Евгений Игоревич, продолжая обедать как ни в чём не бывало.
И стармеха понесло. Он, брызгая слюной, и срываясь на крик, выдавал всё новые возмущённые тирады. Из буфетной на возгласы выглянула растерянная буфетчица. Она не понимала, что происходит, ведь к предыдущему разговору не прислушивалась.
- Мы же вас, дармоедов, своими налогами кормили! Вы там при штабах жировали на полном государственном обеспечении, а вам теперь пенсию в три раза больше! Где справедливость, а? Я тебя спрашиваю!
Мы начинали потихоньку прыскать со смеху, уткнувшись в свои тарелки, понимая, что "чиф" "заводит" "деда". А страпом, довольный удавшейся провокацией, добавил масла в огонь, снова повторив свою убойную фразу с совершенно невозмутим видом.
- Значит, Фёдор Александрович, ваш труд не нужен был Родине. Не стоило так себя утруждать.
Что тут случилось с "дедом", описать трудно. Он что-то хотел высказать, но поперхнулся собственными ругательствами, и лишь нечленораздельный визг вырвался из его горла. Выражая крайнюю степень негодования, старик вскочил из-за стола, швырнул ложку в тарелку, забрызгав белую скатерть, и выбежал из кают-компании, продолжая что-то кричать в коридоре на пути к своей каюте.
Сдерживая себя, мы хихикали уже в открытую. Старпом победоносно взирал на публику, и был явно доволен своим успехом в словесной битве.
А потом все как-то разом умолкли.
Это могло бы показаться смешным, если бы не было так грустно.