Когда я иду по улице, я всегда прячу глаза. Почему? Не знаю. Наверное, чего-то боюсь или стесняюсь. Не было еще ни одного раза, когда я смог бы пройтись по улице не пряча взгляда. Почему? Я же сказал, что не знаю. Хотя, постойте... я соврал. Каюсь. Всю жизнь вру и каюсь, вру и каюсь. Ведь жизнь без лжи была бы такой же скучной, как и жизнь без покаяния, потому мне и нравится совмещать, казалось бы, несовместимое. Это меня забавляет, если можно так сказать. Впрочем, я отвлекся. Я прекрасно знаю, почему я прячу взгляд от людей. Я их боюсь. Мне кажется, что они смотрят на меня надменно и насмешливо. Вот и вы, наверное, сейчас смеетесь, но подождите, сейчас попытаюсь вам объяснить... Объяснить? "Объяснить" - какое мерзкое слово. Мне оно противно до глубины души. Это слово совсем не то значит, как принято его толковать. Объяснить - значит пресмыкаться, оправдываться. А мне это противно. Я ведь считаю себя умным человеком и считаю, надо сказать, довольно объективно, а умный человек, на мой взгляд, не будет оправдываться и пресмыкаться, так что - продолжим. Я, как написано выше, считаю себя лучше других. Объективно.
Вру.
Каюсь.
Считаю себя хуже других.
Ведь именно потому я и прячу глаза, что считаю себя хуже других и потому что я умный. Именно это, черт его дери, не дает мне идти по улице, как толпы этих тупых бездарей, с гордо поднятой головой, как будто они не букашки какие-то, а сами Александры Македонские. Но я умный. Я знаю, что я букашка. Мерзкая, маленькая, противная букашка, которая каким-то чудом очутилась на комке космической грязи, с тысячами таких же букашек и которая, умрет через мгновенье. Ведь что есть наша жизнь в сравнении с Вселенной? Ничего. Мгновенье. Даже меньше. И я-то это понимаю, а они - нет. Они остаются тупыми, мерзкими, злыми, но думают, что они - Александры. А я? А я, мерзкий и злой, понимаю, что я букашка. Я знаю, что Вселенная не потеряет ничего, если я пропаду, и ей будет абсолютно все равно, умру я своей смертью или нет. Ей будет все равно, живи я хоть сто лет. Хоть двести. Двести лет - это ничто для Вечности. А ведь, живи я, правда, двести лет, я бы показал этим Александрам, все на что способен. Они бы передо мной на коленях ползали.
Вру.
Каюсь.
Не ползали бы.
Ведь, чем больше человек развивается, тем он умнее становится. И я бы стал умнее, за двести-то лет. И что вы думаете? Смог бы я с ними жить? Нет. Еще больше бы возненавидел. Еще сильнее бы глаза прятал. Еще хуже бы себя считал. И был бы прав. Впрочем, вы наверное думаете, что я зря на себя клевещу и, на самом деле, я не такой уж плохой. О, умоляю вас, перестаньте так думать, ради всего святого. Ведь я жалок и убог. Вру. Я даже жалости не заслуживаю. Да и незачем меня жалеть. Мне ваша жалость не нужна. Вы можете ее кому-нибудь другому продать, ведь у меня и денег-то нет. А сейчас, кстати, и жалость уже продают. Сейчас все продают! Все! Даже души. Причем, если раньше души продавались тайно, то теперь их так же открыто продают, как и овощи на рынке, а некоторые, даже дешевле, чем овощи. Ведь наука доказала, что души нету и все мы обезьяны. Вернее - все вы. Я не обезьяна. Не хочу себя таким считать. Я человек, все-таки. Мерзкий, убогий, жалкий, злой, но - человек. А вы - обезьяны. И они тоже. Для вас нет ни завтра, ни сегодня, для вас нет цели в жизни, для вас нет и самой жизни, для вас есть только успех. Боже, какое мерзкое слово - успех! Подумайте, что такое успех? Разве это что-то вечное? Нет, конечно. Что-то материальное? Нет. Что-то неизменное? Нет. А формы этого успеха какие? Как отличить успех от не-успеха? По системе, навязанной нам обществом? Не тем ли обществом, которое считает себя обезьянами и является ими на деле? Успех мне противен.
Вру.
Каюсь.
Не противен.
Сколько раз я, пряча глаза, завидовал успеху иных людей. Ведь, сколько ни думай о нематериальном и вечном, сколько ни думай о добре и зле, сколько ни думай, о переменчивости истин, а иногда хочется простого счастья. Обезьяньего. В такие моменты я завидую им. И прячу глаза. Помните старый анекдот, о том, как Диоген сказал Александру Македонскому, чтобы последний не загораживал ему солнце? Думаю, помните. Наука сомневается в том, что это было в реальности. Да в чем ваша наука, черт ее дери, не сомневается? Реальность сейчас не причем! Я вот подумал, а что если Диоген в душе, хоть мгновение, но, как и я завидую вам, так и он, завидовал Александру? Хоть мгновение... Как же он его тогда возненавидел. А что еще интереснее, вдруг Александр завидовал, в то же мгновение, Диогену? Мне почему-то кажется, что так и было. Ведь не бывает вечных истин, и даже истина Диогена, как и истина Александра, могла хоть на мгновение и треснуть. Конечно, потом оба ее залатали, эту трещину. Но мгновение-то было. И не думаю, что кто-нибудь из них, мог сказать: "Остановись мгновенье - ты прекрасно!". Скорее, они бы сказали, что оно им ненавистно. И были бы правы.
Вру.
Каюсь.
Может, и не сказали бы.
Может быть, этот идеал - эфемерный, несбыточный, стал бы преследовать их. Превратился бы в мечту. Ведь, если подумать, мы не найдем такого человека, у которого бы не было мечты. Даже у меня она есть. Она, как и все мечты, глупая, наивная и несбыточная, но мне нравится, а это - главное. Я мечтаю о том, чтобы люди перестали врать. Ведь, собственно говоря, эти строки и пишутся только для того, чтобы показать, что человек может не врать и, даже когда врет, может исправляться. Но мечта, все-таки, глупая и скучная. Представляете, что было бы, если бы все перестали врать. Сколько мы нового бы узнали! Сколько великих гениев отправили бы подальше! Вся наша цивилизация, вся наша жизнь ведь, не что иное, как ложь! Причем, порой, самая наглая и пошлая. Многие люди так изучили величайшее из искусств, искусство лжи, что сами себя обманывают. И ведь исправиться не хотят. Даже книжки пишут, людей учат всякому, проповедуют, пророчествуют! Проповедники и пророки - это отдельная тема, как-нибудь и о них поговорю, а, может, и нет. Врать не буду. Многие из них не врали, кстати. Но это те, которые не приказали долго жить. Ведь за правду у нас обычно отрубают голову или вешают, или к кресту прибивают. Главное фантазия!
Ах, фантазия! Какая отличная это штука и как скучно было бы без нее! Мы не могли бы выдумывать себе мечты, мы не могли бы врать без фантазии, мы не могли бы верить в идеалы, без фантазии! Без нее было бы так же скучно, как и без лжи. Наверное, даже скучнее, ведь сама ложь зависит от нее. Кстати, без фантазии мы не могли бы развлекаться. Да-да! Самое интересное в жизни! Развлечения - они всегда были разными. Когда-то, достаточно было двух рабов в схватке и народ был доволен, а сейчас подавай им изысканных кайфов да на красивом блюдце. Но и старые времена иногда вспоминаются. Иногда дает о себе знать звериная натура. Вот тогда-то и видно, что как были животными, так и остались. Я часто себе представляю интересную картину, как толпы христиан жгли ведьм. И, мне кажется, в их головах, не было в тот момент, когда перед ними горел живой человек, ни одной христианской мысли. Я даже больше скажу. Мне кажется, что единственной их мыслью на тот момент, была мысль о том, что мол, как хорошо, что это не я там горю. И сейчас, подпали кого-нибудь на площади, никто бы и не подумал, что это плохо и грешно.
Вру.
Каюсь.
Подумали бы.
Парочка каких-нибудь лицемеров, точно бы выступила против, но скорее для того, чтобы набрать баллы в чужих глазах, все ради тех же изысканных кайфов. Ведь, как показывает опыт, всеобщее признание доставляет удовольствие. Но почему? Наверное, все потому же. Человек - обезьяна, социальная обезьяна, нуждающаяся в уважении. Потому, тот, кто хочет вырваться из социальных оков, должен презреть уважение. Уважение стада - это самое противное, что может испытать на себе умный человек. Он должен всячески его избегать, потому что оно опасно. Уважение делает личность своим рабом, загоняет последнюю в строгие рамки всего чего угодно: морали, религии, логики и т.д. А ведь эти вещи не так безобидны, как кажется на первый взгляд. Вы опять смеетесь? Просите объяснения? Хотите, чтобы я перед вами оправдывался? Я не стану. Не хочу.
Вру.
Каюсь.
Ведь хочу же.
Очень хочу. Все ради того же уважения, которое я так презираю. Ну, ничего. Один раз можно. Можно оправдаться, можно перед вами выслужиться. А все ради уважения, чертового уважения, капельку которого я хочу получить. Ведь наверняка вы меня презираете. Я же жалок. Потому объясню вам. Объясню на примере логики.
Вообще, логика - довольно интересная штука. Она, казалось бы, обрамляя мысль, помогает науке быть царством разума. Объективного разума, который исследует объективный мир. Всего субъективного, мистического, метафизического, если хотите, для логики не существует, а если и существуют, то только крохи, которые поддались натиску последней и вместо обрамления, получили кастрацию мысли, чувства, простите за грубость. А ведь столько всего можно было бы узнать, почувствовать, если бы не логика! Если бы не этот суровый надсмотрщик, который стоит рядом с воротами ко входу в царство разума. Но, если нас не пускают, может, стоит поступить, как тот мудрец из даосской притчи. Хотя вы, наверное, ее не знаете. Я вам расскажу. Боже, как я давно никому ничего не рассказывал, в своем одиночестве. Многих деталей я уже, наверное, и не вспомню, но смысл я помню отлично.
Как-то раз некто привязал к столбу на площади быка и ушел. Бык постоянно бодал проходивших мимо людей, и лишь немногим удалось пройти мимо, а остальные были вынуждены остановиться и ждать хозяина зверя. В этот момент, по улице шел известный в округе мудрец, имени его не упомню, уж простите, да и не знаю, было ли в притче имя, хотя это и не важно. В общем, все стали смотреть, что же сделает этот старик. А он, посмотрев на ситуацию, просто пошел по другой улице.
К чему я это вам рассказываю? Да все к тому же. Думаю, с логикой следует поступить, как с тем быком. Просто обойти. Без боя. Молча. Победителем. Ведь логика ни с чем, кроме себя не считается, а это, заметьте, верх эгоизма. Вы смеетесь? Странно слышать это из моих уст? Ну, да, вы правы, это была шутка. Хотя, эгоистов я, правда, не люблю. Наверное, потому что сам эгоист. Впрочем, что-то моя мысль не туда, куда нужно ушла. Мы же все о логике, да о логике. Приснился мне, значит, на днях сон. Обычный человек бы его проигнорировал, а вот я - нет. Ведь обычный человек знает, что сон не реален, что это глупость. А я думаю - напротив. Сны - реальны и плевал я на логику. Сейчас я поведаю, о чем он был.
***
Смотрю на небо. Тучи. Черные. Будет дождь. Не люблю дождь. Не люблю мокнуть, но сейчас бы, не отказался от хорошего ливня. А еще ветер дует. Мерзкий холодный ветер, режет мои щеки, словно бритва. Я невольно морщусь. Мне холодно. Та одежда, что сейчас на мне, совершенно меня не греет, да и можно, разве, назвать одеждой рваные грязные куски ткани. Я дрожу. Должен сказать, что скоро я умру и вся эта толпа, что собралась здесь, пришла, чтобы увидеть мою смерть. Нет, они не дань уважения пришли отдать, а в лицо мне плюнуть пришли, обозвать, оболгать, ударить, кинуть камень. Я смотрю на них со страхом и презрением. Зачем? Зачем я смотрю на них? Лучше буду смотреть на тучи. Они такие спокойные и грозные. А эти люди. Они, по сравнению с тучами, мелкие, суетливые, нервные, истеричные козявки. Кстати, нас тут несколько. Правда, других я не знаю - их вывели вместе со мной и, судя по виду, сейчас они испытывают не лучшие минуты. Один невнятно бормочет какую-то молитву, другой - плачет, третья, кажется, сейчас потеряет сознание. Остальных разглядеть мне не удается. Да и уж лучше на тучи смотреть. Медленно они плывут по небу. Они, наверное, надо мной смеются, а я их, наоборот, люблю. Потому что завидую им. Тучи - свободны, я - нет, тучи - важны, я - нет, тучи будут вечно, я - умру. Умру? Умру?! Никогда раньше не умирал. Даже не думал о смерти. Внезапно она как-то пришла, я ведь даже не успел подготовиться. Да и не так я себе ее представлял. Я желал умереть в кругу большого количества людей, в почете и славе, лежа на кровати и до конца дней заигрывая с молоденькими сиделками, краснеющими и хихикающими от моих пошлых шуточек. Хотел ждать визитов двух своих сыновей, обязательно двух, ждать, зная, что приходить они будут редко, ждать, зная, что они сами хотят, чтобы я, побыстрее умер для того, чтобы, наконец начать раздел моего наследства. А я бы возмущался, что они так редко ко мне заходят, я бы возмущался тем, что сиделки плохо за мной ухаживают, хоть бы они прекрасно за мной ухаживали, просто, мне кажется, что старикам возмущаться к лицу. А потом, в один день, я бы заснул. Успел бы я увидеть сон или нет, не знаю, но на утро, одна из сиделок, уронила бы графин с водой прямо на ковер, а потом пожилой доктор-еврей, обязательно еврей, пощупал бы пульс и медленно, грустно покачал головой. Вот это я понимаю - смерть... Достойный конец суетной жизни. Меня бы закопали, а сыновья, после раздела имущества, стали бы наведываться к моей могиле, хотя бы раз в год. Мне бы было приятно знать, что меня будут помнить и по-своему любить. Дочка бы, правда, долго плакала. Обязательно, кроме двух сыновей, хотел бы иметь дочку. Но, найдя достойного жениха, она наверняка бы погрязла в семейном быту и забыла о старике. Вспоминая лишь изредка, говорила бы детям о том, какой у них был отличный дед. Это - хорошая смерть. Так умирают тучи. Я же никогда так не умру. Потому что мне суждено умереть сейчас. Вот уже идет ко мне мой палач. Неужели я столько пропустил? Священник уже прочитал молитву? Как насчет последнего желания? Черт, мечтая, я все пропустил. Идиот. Даже воды перед смертью не попить. Мне надевают мешок на голову. Мешок сырой и воняет. А еще мне через него ничего не видно. Сейчас из-под моих ног исчезнет опора.
***
И тут я проснулся. Отличный сон, не так ли? Он многое мне поведал. Сны, как мне кажется, много могут рассказать, если прислушиваться к ним, а не к этой твердолобой дуре, логике. Кстати, именно после этого сна, я понял, как хочу умереть. Какая смерть будет просто шикарной! Конечно же, смерть на виселице! Разрушая все догмы и мечты, все идеалы и надежды людей, умный человек, обязательно, должен так умереть. Просто ради того, чтобы показать, что ни один умный человек не умрет так, как хотят умереть они. Просто ради того, чтобы доказать, что их мечты - это просто дурные мечты и, что они ровным счетом не принесут тебе счастья, а только одну идиотскую погоню за целью, под названием успех. А еще, смерть на виселице - алогична. Ни одно животное, в природе, так не умирает. Зверя могут загрызть сородичи, другие звери, он может умереть от старости, от болезни, но на виселице, зверь никогда не умрет. А человек! Человек - умрет! Потому и хочу я, как человек умереть. Возвыситься над животными, показать, что их идеал мерзкий, а мой - божественен. А еще, прекрасно было бы умереть за какие-нибудь убеждения. Прекрасно и смешно. Смешно, потому, что убеждения, какие бы они твердые ни были, всегда меняются, каждый год, каждый месяц, каждый день, а уж при виде виселицы, и каждую минуту начнут. Но смерть за убеждения все-таки прекрасна. Какой она имеет эффект. Ах, разве бы кто-нибудь сейчас помнил бы Сократа, умри он своей естественной смертью, в окружении любимых учеников? Сомневаюсь. А так, помнят. Любят. Ставят в пример. Но думаю, зря ставят. Потому что, не смогут ради убеждений сами умереть. Как и многие христиане. Ставят в пример Христа, любят его, поклоняются ему, а, наверняка, на такую смерть, на которую он себя обрек, не пошли бы. Но, такая смерть - удел избранных. Удел людей. Хотя, человек может умереть и собственной смертью. Человек все может. Хотя нет, вру. Каюсь. Не человек все может, а все - возможно. Впрочем, я уже, наверное, вас утомил.
Вру.
Каюсь.
Утомил я вас, наверное, еще тогда, когда о фантазии заговорил.