(без трубы ли подзорной в шершавых руках, с таковой ли)
в недвусмысленных поисках по сторонам!
Ни черта. Силой собственной воли
отодвигая себя на такое же ровно
расстоянье, что дарит возможность проплыть
Бог, горизонт столь же ровен. И в этом виновна
окружившая наше судёнышко синяя бездна.
Её S, несмотря на известную прыть,
до сих пор никому неизвестна
из мореходов. Сюда мы попали случайно.
Нас отбросило штормом, поднявшимся у
Мексики, берег которой всё дальше. Печальна
и горька наша доля. Похоже, мы с прежнего курса
сбились начисто. Рот, открываясь, 'Ау!'
норовит возопить. Взгляд, не щурься
в трёх направлениях, будучи сзади четвёртым
вытесняем, поскольку материи там
не наблюдается в виде каком-либо твёрдом.
Констатация факта - прескверная штука. Мы держим
направленье чёрт знает куда! Передам
это штурману. Был бы со стержнем,
образно скажем, не слёг бы, объят лихорадкой
непонятной природы, 'свинью подложив'
всем остальным... День спустя. Ветер как бы украдкой
треплет выцветшим флагом. Движение, стало быть, очень
затруднительно. Штурман пока ещё жив,
но союз его с жизнью непрочен,
как и с реальностью. Вследствие этой напасти
мы не знаем, где точно находимся. Шанс
выжить один к десяти. Разум рвётся на части
от животного страха. Единственным ориентиром
служит солнце, что справа по курсу, кружась,
неизменно заходит. Расширим
наши познания в рамках пространства! К тому же
возвращаться - не меньший по степени риск...
Позже. У штурмана виден потец*. Что ж, тем хуже
для него и, как следствие, нас, вместе взятых. Какие
предстоят нам сюрпризы? Напиться бы вдрызг,
появления третьей стихии
в синей дали ожидая! Так что же в итоге
мы увидим, с поправкой на если? Атолл?
Остров, лежащий изнанкою на осьминоге
непомерно огромном? А может, и вовсе - о, чудо! -
материк неизвестный, 'отложенный в стол',
так сказать, до момента, покуда
мы не объявимся? Впрочем, неважно, какого
рода суша откроется нашим глазам.
Главное, чтобы открылась, не так ли?.. Седьмого.
Ни песчинки... Девятого. Штурман, бедняга, намедни
приказал долго жить со словами: 'Я сам
наконец-то проверю те сплетни,
что по загробной имеются части...'. А значит,
вероятность того, что вернёмся домой,
резко снижается... Позже. Вода нас дурачит,
словно малых детей, не желая показывать берег.
Что мы знаем? Что где-то за нашей кормой
возлежат берега двух Америк -
Южной и Северной, славным Джованни Кабота**
в своё время открытой. Так что впереди?
Как далеко? Скольких будет скитальцам кварт пота
в совокупности стоить? Пока никому непонятно...
Двое суток спустя. Всё ещё посреди
океана, чья S необъятна,
судя по нашим блужданиям. Скверное дело!
Третьи сутки у полного штиля в плену.
Флаг неподвижен, к грот-мачте прильнув обалдело.
Остаётся одно - дрейфовать, повторяя молитвы.
Днём нас плавит на солнце, а ночью луну
проклинаем. Каким же сей битвы
меж океаном и силой людского упрямства
результат окончательный будет? Авось,
нам повезёт, и скупое до тверди пространство
преисполнится смысла, не пахнет покамест которым...
Часом позже. Что если мы врежемся в ось
планетарную? Мысль эта вздором
больше не кажется. Наше скрипящее судно
сносит к норду, кажись, разрази меня гром,
ветром, поднявшимся с юго-востока! Нетрудно
догадаться, что именно ждёт наши грешные души -
от причин неестественных смерть. Мы умрём,
не достигнув желаемой суши
и не вернувшись на прежнюю... Полночь. Не спится.
Бормотухи последний бочонок допит.
Пресной воды ни глоточка. Надежды - крупица...
На рассвете. Мой Бог! То и дело в глазах протирая,
юнга - тот, что на гроте***, - истошно вопит:
'Вижу берег!.. Похоже, что - рая...'.
Август 2012
*Потец - Предсмертный пот
**Генуэзец Джованни Кабота переехал в 1494 г. из Венеции в Англию и поселился в Бристоле, где его начали звать на английский манер Джоном Каботом
***Грот - Сокращённое название наиболее высокой судовой мачты, обычно второй, считая от носа судна (на двух- или трехмачтовых судах)