Ивченко Жанна : другие произведения.

Рождественский бал

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Перед Рождеством возможно все: заглянуть в случайно открытый салон вечерних платьев - и превратиться в Золушку, попасть на бал - и узнать, что никакого бала не было, переместиться на 80 лет назад - и убедиться, что путешествий во времени не бывает. Рассказ для тех, кто еще помнит, что такое романтика, но уже в нее не верит.

  1
  
  Все магазины в этом скандинавском городе в семь вечера были уже закрыты, и когда Ольга увидела витрины и стеклянную дверь, светящиеся теплым медовым светом, то удивилась: неужели кто-то решил пренебречь установленным порядком, да еще накануне Рождества? Еще удивляло то, что магазин находился в каком-то тупичке за Пороховой башней, куда и днем редко забредают туристы, а в такое время суток и подавно никого нет, вот разве Ольга заглянула случайно по дороге в хостел. Но подойдя ближе, Ольга убедилась, что зрение ее не обмануло: магазин был открыт, и, судя по нарядам на манекенах в витрине, предлагал одежду для торжественных случаев.
  
  Ольга тронула дверь - и тотчас раздался нежный звон колокольчика. Едва она вошла, как навстречу ей шагнула хозяйка салона вечерних платьев - высокая дама с изящной фигурой и рыжеватыми волосами. Ее лицо с правильными, четкими чертами и ярко-синими глазами казалось бы относительно молодым, если бы не множество мелких неглубоких морщин, рассекавших сухую кожу. Сколько лет этой даме, Ольга так и не поняла: ей могло быть с равным успехом и шестьдесят, и восемьдесят.
  
  Хозяйка заговорила с Ольгой по-английски, видимо, сразу угадав в ней туристку, и предложила пройти, как она выразилась, в "главный зал". Ольга согласилась, в основном потому, что неловко было отказываться - и не пожалела. В хорошо освещенном помещении, благоухавшем хвоей, мандаринами и немного корицей (самые новогодние запахи!), на манекенах и позолоченных вешалках красовались сотни вечерних великолепных платьев всех цветов и стилей. Одни напоминали древнегреческие туники своими изящными складками, другие, с пышными кринолинами и украшениями из искусственных цветов, вызывали в памяти эпоху рококо. Там были платья, сплошь расшитые бисером или жемчугом, и наоборот, лишенные малейшего декора, доходящие в своей сдержанной элегантности почти до аскетичности; были платья яркие и черно-белые, подходящие для юных дев и для зрелых матрон, рассчитанные на блондинок и на брюнеток. В вихре этого великолепия мужские фраки и смокинги как-то терялись, хотя и их было в зале немало. Одним словом, это был самый богатый салон вечерних нарядов, который только можно было представить.
  
  Ольга как зачарованная переходила от одного ряда к другому, и вдруг заметила его - бархатное платье в пол насыщенного фиолетового цвета с шифоновыми рукавами, скроенное по косой, совершенно в духе 1930-х. Ей всегда нравился этот цвет, и рука невольно протянулась к вешалке. Рядом стояло огромное зеркало в старинной позолоченной раме, и Ольга, взяв платье, приложила его к груди - просто проверить, пойдет ли ей этот цвет.
  
  - Это ваш цвет, - уверенно сказала хозяйка, - даже не сомневайтесь.
  
  В самом деле, фиолетовый оказался Ольге очень к лицу: на его фоне ее светло-пепельные, тусклые волосы вдруг стали казаться золотистыми, бледноватая кожа лица - фарфоро-белой, а серые глаза приобрели бирюзовый оттенок. Магия, да и только.
  
  - Вы обязательно должны примерить это платье.
  - Простите, но я зашла случайно и не собираюсь ничего покупать, - смутилась Ольга.
  - Ничего, не купите сегодня - купите в другой раз. Это платье только вчера привезли, и мне хотелось бы увидеть, как оно сидит на фигуре. А вы сделаете ...как это называется? Селфи.
  
  Как ни странно, именно упоминание селфи убедило Ольгу. Когда она, переодевшись, вышла из примерочной и встала перед зеркалом, то на миг не узнала себя. Вместо заурядной женщины средних лет из зеркала в золотой раме на нее смотрела молодая стройная красавица, изысканная и утонченная. Словно желая сделать картину завершенной, хозяйка быстренько отыскала и подала Ольге атласные бальные туфельки на высоком каблуке, а голову увенчала тиарой с золотистыми камнями.
  
  - Это платье создано для вас, - сказала хозяйка, и Ольга не могла с ней не согласиться.
  - А сколько оно стоит?
  - Три тысячи евро, но сегодня в магазине акция к Рождеству, плюс я готова вам дать личную скидку, так что платье обойдется вам всего в две тысячи четыреста евро.
  
  Вспыхнувшее оживление погасло: таких денег у Ольги с собой не было, да и не могла она выбросить такую за сумму за вещь, которая, по сути, ей не нужна. Некуда ей ходить в вечерних платьях в стиле ретро. А жаль. Давно она с таким удовольствием не смотрела на свое отражение, давно не ощущала себя такой привлекательной. Только и остается, что сделать парочку селфи, переодеться и вернуть платье хозяйке.
  
  Едва Ольга сфотографировала себя, как раздался звон колокольчика - на этот раз веселый, задорный. Хозяйка поспешила к двери и через несколько минут вернулась в обществе полного высокого господина с круглым лицом и седоватыми короткими волосами. Они о чем-то оживленно беседовали. Хотя Ольга и не понимала ни слова, но ей показалось, что мужчина не то жаловался, не то объяснял, а хозяйка его уговаривала.
  
  - Это мой добрый знакомый, господин Герберт, - сказала хозяйка уже по-английски, и высокий господин склонил голову в поклоне. Ольга сочла, что и ей нужно представиться.
  
  - Очень приятно, Ольга.
  
  - Господин Герберт должен был сегодня идти на бал, который уже двести лет проводит накануне Рождества Гильдия мореплавателей. Он обычно берет у меня напрокат фрак. Но дама, с которой он собирался прийти на бал, простудилась, а по обычаю туда приходят только парами. Бал начнется через полчаса, а у него нет пары. И я подумала: а что, если вы составите ему пару? Вы так великолепно выглядите в этом платье, и вам как туристке будет интересно увидеть наш Рождественский бал. Никто из туристов там никогда не бывал, вы единственная увидите его своими глазами.
  
  Не успела Ольга сказать "Нет", как в разговор вступил господин Герберт.
  
  - Бал проводится в Шахматном дворце, это всего в пятнадцати минутах ходьбы отсюда. И вам не обязательно проводить на балу всю ночь: если вам не понравится, вы сможете через полчаса уйти. Но он должен вам понравиться. Там очень красиво. Многие мечтают попасть на бал, но приглашения получают лишь избранные, - от долгого монолога Герберт раскраснелся. Исчерпав все свои аргументы, он с шумом передохнул и добавил: - И я... я заплачу за прокат платья.
  
  Внезапно Ольге стало весело и легко - как в детстве. Настроение ее изменилось, и то, что представлялось невозможным и нелепым, стало видеться в ином свете. Этот немного смешной почтенный господин не мог быть опасен, да и сама ситуация оказалась скорее забавной. Почему бы и не пойти на бал? Правда, она там никого не знает.
  
  - Но я там никого не знаю, и потом, как меня воспримут другие гости?
  
  - Прекрасно воспримут. Скажете им, что вы путешественница, объездившая весь мир, и они придут в восторг, - улыбнулась хозяйка.
  
  Ольга засмеялась, а господин Герберт вздохнул с облегчением.
  
  - Хорошо, - сказала Ольга, - я составлю вам компанию, но на полчаса... не больше.
  
   Пока Герберт переодевался во фрак, она вынула из сумки косметичку и подвела глаза, подкрасила губы. Платье так преобразило ее, что много косметики и не требовалось. Одежду и рюкзак хозяйка предложила оставить у нее:
  
  - Я дождусь вас с бала, даже если вы вернетесь в полночь. А это вам вместо рюкзака, - и протянула ей клатч, расшитый жемчугом.
  
  Господин Герберт вышел из примерочной в парадном наряде - не только во фраке, но и в цилиндре. Хозяйка набросила на плечи Ольге роскошную накидку из чернобурок в том же стиле ретро, Герберт деликатно и осторожно взял ее под руку - и странная пара покинула магазин.
  
  2
  
  Шахматный дворец был знаком Ольге: как и всех туристов, ее приводили к этому величественному зданию во время обзорной экскурсии. Но тогда Ольге удалось лишь полюбоваться фасадом, украшенным статуями шахматных фигур - данью прихоти первого владельца дворца, страстного поклонника этой игры, а сейчас она с интересом и восхищением осматривала интерьер огромного бального зала с необычным мраморным полом в черно-белую клетку. По обе стороны от двери стояли покрытые серебристыми скатертями столики с легкой закуской и шампанским, в правом дальнем углу красовалась большая наряженная елка, на невысокой сцене в левом углу зала играл небольшой оркестр. Общество, собравшееся в зале, показалось Ольге не столько многолюдным, сколько блестящим: все дамы - в вечерних платьях, кавалеры - во фраках. Она заметила и порадовалась про себя, что случайно угадала стиль и не выбивается из общего ряда: все собравшиеся были одеты и причесаны в духе 1930-х.
  
  Ольга и господин Герберт подошли к одному из столиков, где их приветствовали очень тепло. Напрасно Ольга опасалась неловкости: ей улыбались так дружелюбно, точно давно ее знали. Едва они поздоровались, как расторопный официант тотчас наполнил их бокалы золотистым шампанским. Герберт поднял бокал и предложил выпить за всех присутствующих. Шампанское оказалось чудесным.
  
  Оркестр заиграл нечто вроде фокстрота, и спутник Ольги, поклонившись, пригласил ее на танец. Пришлось признаться, что она не умеет танцевать фокстрот.
  
  - Ничего, у вас все получится. Это несложно! - заверил ее Гербер, оказавшийся великолепным танцором. Он протянул ей левую руку, правой приобнял за спину и закружил по гладкому полу так легко, что Ольге и впрямь стало казаться: ну что здесь сложного? Просто подчинись музыке и доверься партнеру, и тело все сделает само. Главное - понять настроение танца, а с фокстротом все ясно: если вальс - это романтичное свидание, то фокстрот - всего лишь кратковременный флирт без всяких последствий.
  
  Подхваченная вихрем танца, Ольга чувствовала себя воздушной, грациозной, красивой - и, похоже, не обольщалась на свой счет, поскольку от желающих ее пригласить не было отбоя. Она даже ощутила легкую неловкость перед господином Гербертом за то, что все время танцевала с другими; впрочем, как она заметила, ни он, ни кто-либо другой не обращал на это внимания. В зале царила удивительная атмосфера: свободная, непринужденная и в то же время утонченно-сдержанная. Смех и шутки звучали вполголоса, и, несмотря на непрерывно льющееся в бокалы шампанское, никто не был пьян.
  
  Почувствовав легкую усталость, Ольга решила чуток передохнуть и собиралась отказать очередному кавалеру, но увидев, кто к ней подошел, передумала: перед ней стоял статный синеглазый красавец лет тридцати пяти - сорока. В отличие от других мужчин в зале, он был не во фраке, а в парадной форме морского офицера, которая очень шла ему. Красавец пригласил Ольгу на танго и повел ее по залу так легко и в то же время эффектно, что не будь на нем формы, его можно было бы принять за профессионального танцора. За несколько минут Ольга и незнакомец пережили целый роман - тот самый, который переживает любая пара, танцующая танго; роман, в котором слились воедино страсть и ревность, надежда и отчаяние, ночь любви и разлука. Когда звуки музыки стихли, пары, оказавшиеся рядом с ними, сдержанно зааплодировали.
  
  Моряк поклонился, Ольга отблагодарила аплодировавших книксеном. Их взгляды встретились, и Ольга пожалела, что танго - не тот танец, во время которого можно поговорить. А жаль: интересно узнать, такой же он хороший собеседник, как и танцор.
  
  - Позвольте вас проводить к вашему столику! - улыбнулся моряк.
  - Извольте, - заулыбалась в ответ Ольга.
  - Эдвард! Здравствуй, старина! - приветствовал их господин Герберт, когда они подошли, и обменялся с моряком крепким рукопожатием.
  - Я помню его еще школяром, который мечтал о море, - пояснил Герберт Ольге, - а сегодня горжусь тем, что знаком с командиром подводной лодки.
  - Господин Герберт - давний друг моего отца, - сказал Эдвард.
  Вновь зазвучала музыка, и все ушли танцевать, кроме Ольги и Эдварда. Они остались вдвоем у столика, как два заговорщика, и с минуту молчали, глядя друг другу в глаза.
  
  - Вы, наверно, из семьи моряков? - прервала молчание Ольга.
  
  - О нет, - покачал головой Эдвард, - наша родовая усадьба расположена в ста километрах от побережья. Я впервые увидел море в пять лет, когда мы переехали в этот город. Окна нашего дома выходили на набережную, и однажды вечером я стал свидетелем настоящей бури. Море, которое я привык видеть таким ласковым и смирным, предстало в ином, грозном обличье. Оно ревело, оно вздымалось огромными волнами, оно захлестывало набережную. Странно, но я не испугался стихии, наоборот, во мне появилось желание посоревноваться с ней, бросить вызов.
  
  - Сражаться со стихией и побеждать - что может быть увлекательнее! Ваша жизнь полна романтики.
  
  - Ее куда меньше, чем я представлял когда-то, хотя жаловаться на скуку не приходится.
  
  - А на что приходится жаловаться? - решила поддразнить его Ольга.
  
  - На одиночество.
  
  - Не может быть!
  
  - Да, да, - хотя Эдвард говорил шутливо, но глаза его не смеялись. - Как только женщины узнают, сколько месяцев я провожу в рейсе, они теряют ко мне интерес. Больше никто не хочет ждать по полгода мужчину.
  
  - Возможно, стоит поискать девушку из своей среды? Дочери и сестры моряков привыкли ждать.
  
  - Я тоже так думал, но оказалось, что все наоборот: им ожидание до чертиков надоело в родительской семье, и в качестве мужей они ищут... сухопутных черепах.
  
  Ольга и Эдвард расхохотались.
  
  - Серьезная ситуация! Но у нее есть одно преимущество: если какая-то женщина станет вас ждать, вы можете быть уверены, что она полюбила вас по-настоящему.
  
  - Да, - перестал смеяться Эдвард. - И я не утратил надежды встретить такую женщину.
  
  Вроде бы ничего не значащий треп между танцами, легкий флирт, без которого не обходится ни один бал, но за словами и смехом стояло что-то еще. Это "что-то" проступало во взгляде Эдварда, в его желании подойти к ней максимально близко, а еще больше - в той подавленной страстности, с которой он танцевал танго - танец, казалось бы, очень далекий от скандинавского темперамента.
  
  Эдвард хотел сказать еще что-то, но тут к столику вернулись господин Герберт и другие гости, и разговор утратил личный характер. Герберт предложил тост за флот и его офицеров, который все восторженно подхватили. После тоста один из гостей неожиданно для Ольги заговорил о политике.
  
  - Как вы думаете, стоит ли нам ждать вторжения? Или эти немецкие господа удовольствуются Польшей?
  
  - Вы, как всегда, пессимистически настроены, - ответил Герберт. - Лично я уверен, что большая война в обозримом будущем Европе не грозит.
  
  - Хорошо бы, - вздохнула немолодая дама в темно-синем платье, - оба моих сына в армии.
  
  - Если потребуется, мы все выполним свой долг, - уверенно сказал Эдвард.
  
  Ольга ничего не поняла, но переспрашивать было как-то неловко. К тому же распорядитель бала объявил получасовой перерыв, и Эдвард вместе с несколькими гостями, вежливо спросив разрешения у дам, отправился в курительную комнату. Не курящий господин Герберт остался у столика.
  
  - Вот и половина бала пролетела, - сказал он, взглянув на часы. - Через полчаса наступит полночь.
  
  Эти простые слова огрели Ольгу словно обухом: она и предположить не могла, что уже так поздно! Она обещала хозяйке магазина, что скоро вернется! Но это не все: в хостеле, где она остановилась, в 12 ночи запирают двери, и если она опоздает, то попадет в нелепую ситуацию. Конечно, ее впустят, но после долгих объяснений и препирательств.
  
   Господин Герберт заметил ее смятение и спросил, не пора ли ей возвращаться.
  
  - Да, я уже почти опоздала!
  
  - Тогда идемте! Я провожу вас, как и обещал.
  
  У Ольги мелькнула мысль об Эдварде, но она не знала, где находится курительная комната, и потом, это выглядело бы немного странно - почти что бежать за мужчиной, чтобы попрощаться. Да и времени не было. Господин Герберт увлек ее вниз по широким ступеням мраморной лестницы в вестибюль, где набросил ей на плечи меховую накидку и оделся сам. Лакей распахнул двери, они покинули Шахматный дворец и поспешили по безлюдным улицам, украшенным сияющими гирляндами. Ночь была тихая, морозная и торжественная.
  
  Очень быстро они оказались в тупичке за Пороховой башней и чуть ли не вбежали в магазин, где их ждала хозяйка. Ольга мгновенно переоделась и переобулась, поблагодарила хозяйку, подхватила рюкзак и помчалась в свой хостел в обществе господина Герберта, уверявшего, что бал подождет.
  
  - Как джентльмен, я не могу допустить, чтобы дама одна ходила по улицам ночью.
  
  Каким-то чудесным образом они оказались у хостела в без десяти двенадцать. Господин Герберт подождал, пока она войдет в здание, и лишь тогда, помахав на прощание рукой, ушел, растворившись в ночи.
  
  3
  
  Ольгу разбудил смартфон: звонила сестра.
  
  - Привет! Все нормально? Ты обещала вчера перезвонить, но я так и не дождалась звонка.
  
  - Привет, Рита. Извини, что заставила волноваться, но вчера я неожиданно для себя попала на бал и вернулась поздно ночью.
  
  - Серьезно? Настоящий бал? - заинтересовалась Рита. - Расскажи!
  
  Ольга добросовестно, с подробностями поведала сестре обо всем, что случилось с ней вчера, не утаив и знакомство с Эдвардом.
  
  - Отличное начало! Вы обменялись телефонами?
  
  - Не успели.
  
  - Ну ты даешь. Впрочем, если он действительно командир подлодки, найти его будет нетрудно, таких людей в любой стране раз, два и обчелся. Или еще лучше - пусть он тебя сам найдет. Как принц Золушку. А фотки бала ты уже сбросила в Инстаграм?
  
  Ольге пришлось признаться, что фотографий бала нет.
  
  - Знаешь, там никто не фотографировал, и у меня как-то вылетело из головы... Я там даже смартфонов ни у кого не видела. Но у меня есть селфи в платье, я сейчас выложу.
  
  Поговорив с сестрой, Ольга отправила свою фотографию в Инстаграм и тут же получила лайк от Риты. Жаль, конечно, что других снимков нет: ей очень хотелось показать сестре бал и прекрасные интерьеры Шахматного дворца. Внезапно Ольге пришло в голову, что в Сети можно отыскать фотографии или видео если не со вчерашнего,то с прошлогоднего бала. Минут десять она искала с помощью Гугла сначала фотографии, а потом любую информацию о Рождественском бале в Шахматном дворце - и ничего не нашла. Интернет знал про Венский бал и про десятки других балов, знал и про Шахматный дворец - но никак не связывал оба названия между собой. Статьи про Шахматный дворец заканчивались стандартным "В настоящее время дворец является частным владением и закрыт для туристов" - и никаких упоминаний о празднестве, которое, по словам господина Герберта, уже двести лет устраивает накануне Рождества Гильдия мореплавателей.
  
  Результат поисков удивил Ольгу, но не слишком: если бал представлял собой мероприятие для узкого круга местных жителей, то немудрено, что сведений в Сети о нем немного и она до них просто не добралась. Ладно, пора вставать: уже без четверти десять, и она проспала куда дольше, чем рассчитывала.
  
  Приняв душ, Ольга полезла в рюкзак за косметичкой и неожиданно наткнулась на клатч, расшитый жемчугом. Вот те раз: она была уверена, что вернула его хозяйке магазина вместе с остальными вещами. Некрасиво получилось: мало того, что она заставила пожилую женщину прождать ее чуть ли не до полуночи, так еще и невольно присвоила клатч. И в то же время при виде изящной вещицы Ольга ощутила радость: появился законный повод снова посетить магазин бальных платьев и узнать больше о Рождественском бале, а если получится - то и об Эдварде.
  
  Через десять минут Ольга бодро шагала по старинным улочкам к Пороховой башне. Утро выдалось холодное, но солнечное, и ей казалось, что на сложенных из серого камня зданиях, еще вчера хмурых и мрачных, лежит благая печать. Ее хорошее настроение подогревала не только хорошая погода, но и мысли об Эдварде. Как там сказала Рита: принц отыщет Золушку? Смешно, хотя если бы очень захотел, то нашел: они с Гербертом давние приятели, а Герберт знает, в каком хостеле она остановилась. Разумеется, у Ольги не было никаких иллюзий: между ними ровно ничего не произошло и не произойдет, даже если они еще раз встретятся: завтра утром она улетает домой. Но все же хорошо было бы увидеться еще раз - просто для того, чтобы поговорить.
  
  Размышляя таким образом, Ольга дошла до тупичка за Пороховой башней. Сейчас, освещенный солнечными лучами, он выглядел куда веселее, чем в вечерний час, но с первого же взгляда она почувствовала: что-то не то. В крошечном - по три дома с каждой стороны - тупичке чего-то не хватало. Вот два фахверковых дома, за ними должны быть витрины магазина вечерних нарядов - но витрин нет. Вместо них с фасада смотрят обычные для старинных зданий узкие окна с традиционными деревянными рамами.
  
  Ольга растерянно перевела взгляд на другую сторону улицы - но и там не было ничего мало-мальски похожего на магазин. Неужели она ошиблась и за Пороховой башней есть еще один тупик - с магазином? Ничего не понимая, Ольга вернулась к Пороховой башне и принялась изучать прилегающие улицы. Магазина вечерних платьев на них обнаружить не удалось, да и других магазинов тоже, зато вокруг популярного у туристов объекта расположились с полдюжины кафе. Не успевшая позавтракать Ольга решила зайти в одно из них и перекусить, а потом продолжить поиски.
  
  В кафе никого не было, и белокурая пышнотелая женщина за стойкой особенно приветливо улыбнулась Ольге - так, как улыбаются первому посетителю. Ольга без труда разговорилась с ней и, улучшив момент, спросила про магазин вечерних платьев. Но напрасно она описывала его хозяйку и наряды в "главном зале" - на лице барменши чем дальше, тем сильнее проступало недоумение.
  
  - Я очень хорошо знаю этот район, - пожала она плечами, - я живу здесь двадцать лет, но никогда не слышала о таком магазине.
  
  - Странно, - пробормотала Ольга, - не приснился же он мне! Возможно, я перепутала улицы... Здесь нет другого тупика?
  
  - Нет. И салона вечерних платьев тоже нет.
  
  Ничего не оставалось, как сесть за столик и дожидаться, пока ей приготовят завтрак. Впрочем, время ожидания не пропало зря: Ольга достала смартфон и обратилась к всезнающим Гугл-картам. Она нашла свой хостел, Пороховую башню, кафе, в котором сидела, нашла тупичок - но не магазин. Возвращать клатч было некому.
  
  После завтрака Ольга решила посетить Музей истории города. На "Трипэдвайзере" его рекомендовали; кроме того, смотрители музея могли что-то знать о Рождественском бале: если ему двести лет, то он тоже является частью истории. В музее ей повезло: пройдя через несколько залов, она оказалась у стенда, рассказывавшего об истории Шахматного дворца. Мимо проходила сотрудница музея с бейджиком на строгой белой блузке.
  
  - Прошу прощения, можно у вас спросить... - Да, конечно. - Я хотела бы больше узнать о Рождественском бале, который двести лет устраивают в Шахматном дворце.
  
  На лице сотрудницы музея мелькнуло удивление.
  
  - Но в Шахматном дворце уже давно нет никаких балов! Последний Рождественский бал состоялся в декабре 1939-го. После Второй мировой эта традиция прервалась.
   - Не может быть. То есть я хотела сказать "очень жаль".
   - Да, - кивнула музейная дама, - старожилы рассказывали, что там собиралось самое лучшее общество и все проходило на высшем уровне. Прошу прощения, вы ведь туристка? Так неожиданно, что вы спросили о Рождественском бале: о нем и из местных мало кто помнит.
   - Я... я узнала о нем случайно, - нашлась Ольга.
   - Если вас интересует эта тема, я могу показать вам одну старую фотографию... пройдемте в зал, посвященный Второй мировой.
  
  
  В зале, встречавшем посетителей грозным ручным пулеметом, сотрудница музея подвела Ольгу к стенду, посвященному героям войны, и указала на слегка пожелтевшую черно-белую групповую фотографию.
   - Этот снимок был сделан на том самом последнем балу.
   Ольга взглянула на фото - и почувствовала, что пол качнулся под ее ногами.
   В центре оживленной группы дам в вечерних платьях и господ во фраках стоял Эдвард - в том самом парадном кителе, с тем самым безукоризненным пробором в белокурых волосах.
   - Кто это?... - забыв о правилах приличия, Ольга самым вульгарным образом ткнула указательным пальцем в фигуру Эдварда.
  
  - Это Эдвард Хеллквист - герой войны. Когда немцы оккупировали в 1940-м нашу страну, они захватили весь наш флот - кроме подводной лодки, которой командовал Эдвард. Хеллквист сумел увести ее в Англию и два года сражался против немцев. Его подлодка потопила два немецких линкора, и Гитлер лично объявил награду в миллион рейхсмарок за его голову. 20 ноября 1942 года подлодка Хеллквиста подорвалась на мине, выставленной немцами возле мыса Нордкап. Хеллкист и все члены экипажа погибли... Что с вами? Вам дурно?
  
  Сотрудницу музея внезапный и кратковременный приступ слабости Ольги напугал ни на шутку: это был первый в ее практике случай такого рода. Она привела Ольгу в небольшую, но уютную комнату, усадила на мягкий диван, распахнула окно, налила в пластиковый стаканчик воды из диспенсера. Ольгу, уже оправившуюся от стресса, эта заботливость немного напрягала. Ей хотелось остаться наедине со своими мыслями,
  
  - Может, вызвать такси и отвезти вас в больницу?
  
  - Нет, спасибо. Со мной уже все в порядке. Я, пожалуй, пойду. Извините, что причинила вам столько хлопот.
  
  Через несколько минут Ольге удалось успокоить музейную даму и покинуть музей, но она слукавила. Она была отнюдь не в порядке, во всяком случае, душевно. Это только в кино и книгах попаданцы и прочие путешественники во времени легко и бестрепетно переносятся из одного измерения в другое. В реальности любое отступление от привычных законов мира вызывает шок. Ольга готова была поверить, что сошла с ума и пережила длительную галлюцинацию - но откуда тогда взялись клатч и фотография? К тому же в воспоминаниях о вчерашнем вечере не было ничего бредового - за исключением того, что магазина, в котором она взяла напрокат платье, не существует, никаких балов в Шахматном дворце не проводят уже восемьдесят лет, а красавец моряк, с которым она танцевала танго, давным-давно погиб и покоится на дне ледяного моря.
  
  До позднего вечера Ольга не могла успокоиться. Последние часы ее пребывания в этом городе были безнадежно испорчены, и напрасно бродила она по веселой рождественской ярмарке, среди толпы радующихся приближению праздника людей - странная, ни на что не похожая история не шла у нее из головы. Напрасно сестра, которой Ольга позвонила и все рассказала, пыталась ее успокоить.
  
  - Все загадочные и мистические происшествия в итоге объясняются самым простым образом. Вот увидишь, и здесь так же будет.
  
  4
  
  В аэропорт Ольга приехала ранним утром, за два часа до вылета. Она скверно спала ночью, то и дело просыпаясь с бьющимся сердцем. В эту ночь она готова была поверить в любую чертовщину, в какие угодно чудеса, вплоть до машины времени. Иногда ей казалось, что она стала жертвой какого-то розыгрыша, но кому она интересна в чужой стране - туристка, приехавшая сюда на четыре дня? А может, она попала в какое-то реалити-шоу? Но где тогда его ведущий? Да и не набирают в эти шоу людей с улицы.
  
  Разбитая, с тяжелой головой, Ольга сидела в зале ожидания и тупо ждала объявления о начале посадки на ее рейс. Рядом громко разговаривала о своем и на своем группа китайских туристов, перед глазами взад-вперед ходили самые разные пассажиры - от многодетных арабских мам в платках до темнокожего парня с дредами и наушниками в ушах, пританцовывающего под слышимую только им музыку регги. Ольге подумалось, что кто-то из людей вокруг, возможно, был бы рад оказаться на ее месте и пережить столь необычное приключение. Что ж, она бы охотно поменяла его на что-то более банальное и вписывающееся в рамки привычного мира.
  
  Внезапно в толпе мелькнула фигура, показавшаяся Ольге знакомой. Не веря глазам своим, она вскочила со скамейки, оббежала толпу китайцев и увидела Эдварда - снова в форме, но на этот раз в форме служащего аэропорта.
  
  - Эдвард!
  
  Он не остановился, и тогда Ольга ринулась к нему.
  
  - Эдвард!
  
  Он посмотрел на нее с недоумением, потом узнал и улыбнулся.
  
  - Ольга! Привет. Ты убежала с бала, как Золушка.
  
  - Так ты признаешь, что бал был?
  
  - Конечно, был. Почему ты спрашиваешь об этом?
  
  - Потому что последний Рождественский бал в Шахматном дворце состоялся восемьдесят лет тому, и я чуть не свихнулась, вообразив, что попала в прошлое...
  
  Эдвард расхохотался.
  
  - Ничего смешного! Представь себя в чужой стране, где ты никого не знаешь, где все чужое, и ты один...
  
  Смех оборвался.
  
  - Да, ты права. Извини. Я должен объясниться.
  
  Они вернулись к скамейке, у которой стояла ее сумка на колесиках, сели рядом.
  
  - Если бы ты осталась до конца бала, то все поняла. Бал устроило общество реконструкторов, к которому я принадлежу. Владелец Шахматного дворца разрешил нам собраться и отыграть тот самый, последний бал, но попросил не афишировать это мероприятие. Да и мы сами не хотели внимания прессы.
  
  - Так это была игра? И ты изображал героя Эдварда Хеллквиста?
  
  - Да. Правда, мы похожи?
  
  - Очень. Даже жутковато.
  
  - Ничего удивительного: я его внучатый племянник, внук его младшего брата. Будем знакомы: Харальд Хеллквист. Как, получился из меня моряк-подводник?
  
  - Вполне. Погоди, а эта старая дама, хозяйка магазина бальных платьев.... Я так и не нашла его!
  
  - Госпожа Хелле - давний друг нашего общества. Когда-то у нее было лучшее ателье в городе, но, увы, теперь все стали покупать готовую одежду, и его пришлось закрыть. По старой памяти она ссужает нас фраками и прочими нарядами.
  
  - А витрины? Куда подевались витрины магазина?
  
  - Не было ни магазина, ни витрин. Госпожа Хелле поставила манекенов на подоконники высоких окон первого этажа, и вы в сумерках приняли эти ярко освещенные окна за витрины. Кстати, вы ей очень понравились.
  
  Внезапно Ольга ощутила огромное облегчение - и разочарование. Рита оказалась права: любое чудо имеет самое прозаическое объяснение. Фея - не фея, а отставная портниха, любящая тряхнуть стариной; волшебный бал - не бал, а игра реконструкторов, а прекрасный принц, бравый моряк и военный герой - менеджер аэропорта. Менеджер, даже не пилот. И, судя по кольцу на безымянном пальце, женат.
  
  По радио объявили посадку на ее рейс, и Ольга обрадовалась возможности прервать затянувшееся молчание.
  
  - Мне пора.
  
  - Вы верны себе: опять исчезаете, как Золушка, - улыбнулся Эдвард, оказавшийся Харальдом. - Надеюсь, пребывание в нашем городе оставило у вас приятные воспоминания. Счастливого полета и легкой посадки!
  
  - Прощайте, Эдвард... то есть Харальд.
  
  По дороге к стойке регистрации Ольга успела перезвонить сестре и поделиться новостями.
  
  - Вот видишь, а ты переживала. Теперь будет, что вспомнить.
  
  Окончательно Ольга успокоилась, когда самолет оторвался от взлетной полосы и взмыл в бледное декабрьское небо. Ее место было возле прохода, смотреть в иллюминатор не получится, стало быть, надо найти другое занятие на ближайшие три часа. Ольга взяла в руки иллюстрированный журнал авиакомпании и стала рассеянно его перелистывать. Реклама, интервью с топ-менеджером авиакомпании, реклама, статья об отдыхе на горнолыжных курортах, реклама, стоп, а это что? К 80-летию начала Второй мировой - статья о героях войны в небе и на море.
  
  Какое-то чувство подсказало Ольге: не читай, но она не послушалась и заскользила глазами по строкам. Разумеется, в статье упоминался и Эдвард Хеллквист - почему-то последним. Ничего нового по сравнению с той информацией, которую ей сообщила смотрительница музея. Ничего, кроме фразы в самом конце: "С гибелью Эдварда пресекся знаменитый род Хеллквистов из Кернабю: он был единственным сыном в семье и погиб, не оставив потомства".
  
  Ольга перевернула страницу. С очень четкого снимка на нее смотрел Эдвард - или Харальд - с тем же едва заметным шрамом над правой бровью и такими яркими глазами, что они даже на черно-белой фотографии казались синими.
  
  Она вздохнула и закрыла журнал. Что бы это ни было - хорошо, что оно закончилось.
  
  Дома в аэропорту ее встретила Рита с мужем.
  
  - Ну, как отдохнула? - спросил он.
   - Бесподобно, - честно ответила Ольга.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"