Сидел как-то автор этого обширного поклепа на род людской, то бишь я, на скамеечке в самом центре большого города, давал отдых ногам, смотрел по сторонам. Передо мной пасется стадо детей, вкруг меня сидит множество мамочек; дети все больше на обезьянок в зоопарке смахивают - я только что оттуда, мне верить можно. А мамочки - они и в Африке мамочки. Аккуратные, подтянутые, веселые; много молодых - а говорят, демографическая ситуация! Есть и бабушки, изредка папы попадаются (неискореним человек!). Даже иностранное лопотание слышится - смысл ясен из одной интонации, они у всех мам похожие: Лапуся, не лезь туда! Лапуся, ты ушиблась? Лапуся, я кому сказала! Вот и девочка-инвалид, похожая на елочный шарик - у нее все части тела растут внутрь - упрямо толкает свою коляску - тоже гуляет. Жизнь в разгаре, прям беги отсюда.
И подумал автор, вспомнив своего персонажа и подумав о том грустно, неужели все эти молодые красивые мамы тоже дома превращаются в мегер и ведьм? Ведь и злобный дурак вне стен квартиры был милым юношей и сумел прельстить собою деву, да и она, прямо скажем, вариант подарочный... Человек дома и человек на улице - земля и небо, ад и рай, тело и душа. Нет, надо бросать перо! Хотя лучше героя.
Итак, продолжим разговор. О характере, судьбе и родственниках персонажа поговорили, пора приступить к главному.
Пришла очередная весна, и с нею воспрянул Сергей. То есть, конечно, он так и остался агрессивным дураком дома и милым дураком вне его стен, но это смазалось, пригасло. Он вставал рано, делал зарядку с гантелями под музТВ или еще какой музканал, плотно завтракал - даже весна не могла заставить уменьшить порцию, - шел на работу на свой завод, затем встречать Иру. Вдвоем, довольные, они шли к ней домой или в театр, или гулять, затем к Сергею. Он помогал готовить ужин, они ели, кормили Ириного кота и... ну, дальше по-разному.
Что собой представляла эта Ира? Что ж, отвечу не таясь. Невысокого роста симпатичная девушка, тоненькая, с ухоженной фигурой, что так ладно просматривается под обтягивающими джинсами и кофточкой. Грех не обтянуть такую фигуру, скажу вам! И ресницы черные густые, скрывая взгляд, клонились томно под тяжестью дорогой туши.
Была она девушкой бойкой, активной, работала барменом в ночном клубе. Не знаю обстоятельств их знакомства, но не вижу ничего страшного, что клюнула симпатичная девушка на нашего персонажа. Все же происходил он из когда-то интеллигентной семьи, имел раньше - да и сейчас мог изобразить - некий загадочный лоск, встать в позу, сделать вид, да еще из Шекспира сказануть. Что еще нужно? На зайчика Ира и польстилась.
Чем она его привлекла? Не знаю, но девушка она была сильная, хорошо его держала. Почти полгода удерживала в благородной трезвости.
Что представлял собой Ирин кот? И этого не скрою. Звали его Лёсик, и был он вроде серого Бегемота - совершенно инфернальный персонаж. Ростом по колено, он не совершал никаких действий, кроме обычных кошачьих, но действие оказывал поистине гипнотическое. Сергей Лёсика просто боялся.
Под Ириным влиянием Евсеев начал искать более денежную работу. Туда ткнулся, сюда - и устроился вставлять стеклопакеты. Имел до двухсот долларов в неделю - неплохо для бывшего актера?
Трогательно было смотреть, как выходили они вдвоем вечером на кухню готовить ужин. Она готовила, он помогал: резал, мыл, чистил... - и охранял. Видно, помнил, как травили жену брата Полина Марковна и сам он в первый год, как вселилась она к ним. Опасался ли подобного со стороны тетки, невестки, да и матери? Может, и так, но в этом отношении все было спокойно, и за его широкой спиной - сила, как известно, есть достаточная причина не иметь ума - Ира спокойно все мытое, чищенное и мелко нарезанное жарила, варила и тушила. Кухня в тусклом электрическом свете заволакивалась чадом и запахами, и сквозь остренько пахнущее марево покачивали красно-коричневыми дверцами кухонные шкафы.
Ира внесла в дом вещи, и кухня окончательно заросла посудой: чужие чистенькие кастрюльки и сковородочки поселились на низком холодильнике Полины Марковны, а на подоконнике в пивной толстого стекла кружке выстроились новые ножи, вилки и ложки. Такие незнакомые стояли они поначалу, неприступные, но быстро примелькались, как и толстый кастрированный Лёсик.
По вечерам в кухне устраивалось молчаливое столпотворение. При чужом человеке поначалу не практиковали семейных разборок, и с полгода квартира жила в благостном спокойствии. Затишье перед бурей? перед боем?
Гулкую комнату Сергея Ира быстро довела до уюта. Плотные занавески, коврики и салфеточки, пузырьки с флакончиками и баночками на трюмо, кот на кровати, леопардовый халат на кресле - любая женщина превращает окружающее пространство в нечто, ей соответствующее.
Когда еда бывала готова, Ира и Сергей садились за стол, ужинали, разговаривали, по очереди мыли посуду. Они уходили в комнату, включали телевизор и под его надсадные стоны делали вечерние дела. Ира гладила рубашки и носовые платки, играла с котом, переставляла флакончики на трюмо и напоследок шла в ванну. Сергей упражнялся с гантелями, укладывался в кровать, смотрел в телевизор. Ложились довольно поздно, потому что поздно уходила с кухни тетя Ангелина Марковна с ненавистным семейством, поздно устанавливалась тишина в коридоре. И только тогда Сергей с Ирой переходили к главному, а в ожидании этого лежали перед телевизором, сплетая тела, поглаживая друг друга, прислушиваясь нетерпеливо к веселой беседе на кухне.
Говорить о мимолетности счастья - неблагодарный труд. Конечно, Сергей был счастлив: теперь и у него есть действительно близкий, родной человек. Не уберег, по дурости не уберег, а ведь все могло бы быть хорошо. Решил, что дана ему награда за жизнь примерную ...
Хотя Ира сама поспособствовала крушению, не подозревая, что под заячьими ушами -- волчья пасть. Не думала, что злоба на родственников когда-нибудь и на нее обернется, не могла поверить, что ее Серый способен на дурное по отношению к ней. Охранял он ее и защищал, встречал после вечерней работы, водил в театры, красиво обсуждал недостатки виденных постановок - нет, невозможно поверить!
Взяла как-то Ира Сергея на вечеринку. Праздновали чей день рождения, еще что отмечали - большой ли нужен повод выпить? В общем, и зарплаты достаточно. Конечно, как нормальные люди, приняли понемногу. Тогда Ира не знала, что Сергею в рот брать нельзя, потому как, алкоголь почуяв, терял он над собой всякий контроль и пил до чертиков. Правда, по-женски почувствовала неладное и увела Евсеева до момента, когда и великая любовь переходит в ненависть ко всем, черную, заволакивающую сознание, и только бранные слова вылетают вместе с алкогольными парами из кривого рта.
Но пока шли домой, Ире пришлось все же выслушать много интересного. О себе, конечно. Бывает так, живешь, живешь - и не догадываешься, что в твоих словах и действиях можно обнаружить иной смысл, чем ты в него вкладываешь. Оказывается, можно, да еще как! Именно тогда Ира в первый раз услышала, что она девица легкого поведения и вообще женщина падшая, которой не место рядом с приличными мужчинами, Сергея не любит и не понимает, не поддерживает и вообще хочет отобрать у него комнату.
Наутро, когда Сергей проспался и смог, наконец, слушать кого-нибудь кроме себя, Ира приступила к нему с требованием объяснить вчерашнее. Тот был чист в мыслях, как младенец, и не помнил ровным счетом ничего. Однако Ирину обиду воспринял болезненно, винился, вставал на колени, клялся, что умрет, но не повторит никогда, что он ее любит как никто, и вновь стал прямо такой весь из себя зайчик, что Ира поверила, простила и обиду забыла. Впрочем, с тех пор по праздникам ходила одна.
Отношения стали портиться. Вечеринки, до которых Ира была охотница, не давали Сергею спать. Евсеев подозревал девушку в заигрывании со сменщиком, барменом-блондином, что в прошлый раз, как ему показалось, пошло на нее поглядывал.
Впрочем, это являлось лишь предлогом для выяснения отношений, а действительной причиной было то, что, раз начав, он не мог остановиться.
Неделю-полторы еще держался. Приходил домой раздраженный, к Ире придирался, с самим Лёсиком чуть было не подрался, да вовремя сообразил, кто сильнее..
А потом, когда Ира уходила, втихомолку запил. Графики у них не совпадали, и Сергей, пользуясь беспризорностью своей, начал прогуливать работу.
Денег становилось все меньше, пока не закончились вовсе. Месяц доживали за Ирин счет, что ей, конечно, не понравилось никак: современная девушка не может содержать мужика, иначе ей самой не хватит. Модная блузка, лиловая помада, непромокаемая тушь и прочие вещи, без которых ни одна женщина не мыслит жизни. Девушка, спохватившись, принялась бдить за Сергеем, но того опять несло.
Однажды Ира вернулась с работы и обнаружила в кровати Сергея - пьяного, - трусливо высовывающего из-под одеяла мутный глаз с проблесками угасающего сознания.
-Сергей, ты что, пьян?
-Я совершенно трезв, - еле внятно отозвался из укрытия тот.
-Ну-ка дыхни! - приказала Ира, наклоняясь.
Сергей спрятался под одеяло вместе с ответом.
-Что ты сказал? - закричала она. - Серый, ты же пьян! Когда успел напиться? На какие деньги? Ты сегодня на работе был? Отвечай! - потрясла она его и тут же была почти внятно послана.
-Что? - не поняла сначала Ира.
-Пошла на х#й, шлюха, - повторил Сергей, плохо владея языком. И захрапел.
Смутное подозрение заставило кинуться к халату. Тысячи рублей, -- которую она отложила, чтобы заплатить за комнату, где жила бабушка, и которую она держала ближе к себе и подальше от него, -- не было.
Ира в ярости затрясла безвольное тело:
-Это ты взял деньги? Отвечай, скотина! Ты взял тысячу у меня из кармана? Очнись, алкоголик, ты на мои деньги пил?! - Ира уже в голос кричала. - Проснись, алкаш, дурак, ублюдок, отвечай, ты взял мои деньги?!
Евсеев, растормошенный забывшей одну народную истину злой девушкой, сел в кровати и заорал:
-Да отвяжись ты от меня! Я вообще не пил! Я трезв! Посидел с друзьями, выпили лимонада, поели конфет!..
-Да?! - побледнела Ира от этой наглости. - А где деньги? У меня в кармане лежала тысяча, где она?
-Не знаю, - упорствовал Сергей. - Сама куда-нибудь дела или отдала своему трахалю из вашего притона.
Ира не выдержала и закатила ему звонкую пощечину. Ударом кулака в глаз Евсеев откинул девушку в другой конец комнаты.
Пока Ира пыталась прийти в себя, Сергей кинулся на нее, прижал к полу и начал сдирать с нее одежду, отрывая с блузки пуговицы и обдавая ее смрадом. Иру затошнило. Она закричала и стала вырываться.
Удалось освободиться чудом. Девушка схватила плащ, стукнула острым кулачком в нос Сергею, который пытался ее задержать, возбужденный, без штанов, и выскочила за дверь.
-Только попробуй, сукин сын, дотронуться до меня! - крикнула напоследок и с туфлями в руках босая выбежала на лестницу.
В комнате Сергей отбивался от вопящего Лёсика: кот-убийца наскакивал, шипя, и оставлял глубокие царапины на волосатых ногах. Евсеев, трус по природе, тоже орал, пытаясь выпихнуть кота из комнаты.
Выкинутый, в конце концов, Лёсик прошипел известное, повернулся гордым задом к Ангелине Марковне, выглядывавшей на шум и решавшей, не пора ли вызвать милицию, и прошествовал тучным телом на кухню инспектировать собачью миску.
Бывают домовые. А у нас по городу водяных много да туманников, а уж дождевых да лужевых пруд пруди! И зачем такой мокрый город строили? Когда жарко, Исаакий стоит мертвый, единой глыбой неподвижного камня, как носорог мертвый, умершая гора. А как туман расползся вокруг, влагой сбрызнул да крест прикрыл - идешь мимо и не налюбуешься: так вот ты какой, красавец, сразу душа живая чувствуется, сразу духом пахнуло, до костей пробирает, стоит, как шевелится, поеживается, переступает, глазами поглядывает, вроде кокетничает. Да дух-то болотный, гнилой, вот и крест прикрывает, чтобы не стыдно. Вода да ветер в голых скалах - вот он, Город, столица без страны, зыбкое царство, тени среди памятников.
Через три дня любовники помирились, и неделю несчастная квартира жила мирно, отдыхала от шалостей. Но близко, близко Сенная площадь, и никуда не уйти от ее смрадного духа. Проникнет, везде просочится, отравит самые глубины человеческого существа - никто и не заметит: все, все кругом такие, порождения Сенной. Что чертята? Херувимчики, и злодеяния их - детские игры, от полноты бытия. Кто заполняет это бытие? Люди, люди, люди... Нет нам покоя.
Сергей старался, как мог, ворчал, ругался, тяжело сидел над телефоном, но держался. И - снова обвал. В первый же вечер, как Ира ушла на ночную смену.
Вернувшись с болью в натруженных ногах, открыла Ира ключом комнату - и обмерла. На кровати из-под одеяла виднелись две головы. На плече у Сергея покоилась крашенная блондинка и упоенно похрапывала.
-Что это такое?! - крикнула Ира и швырнула в обоих первым, что подвернулось под руку. - А ну пошла вон, с#ка! А ты, бл#дун, просыпайся и выгоняй свою шлюху, пока я ее не убила!
Замешательства краткий миг - и комната разбухла от криков. Ира вцепилась незнакомой девице в волосы, та визжала пропитым голосом и требовала денег, Сергей ползал на коленях, разнимая женщин, и получал от обеих.
Через полчаса проститутку выдворили, кажется, без денег, и началась потеха меж влюбленными. Население веселой квартирки работало, так что прошло без свидетелей.
Девушка ушла, забрав леопардовый халат и сковородку.
Сергей сидел перед телефоном и не думал.
Через неделю Ира вернулась, и еще несколько дней прошли в сумрачном чаду совместных ужинов и тягостного молчания перед телевизором. Сергей пил, но вел себя сносно: милицию вызывать не пришлось. Напившись где-то, он приползал и заваливался спать. Ира любимого не трогала, памятуя о пьяных манерах.
Однажды Сергей случайно пошел на работу. Вернувшись, обнаружил у себя в кровати Иру с красавцем-горцем.
Была ли драка или Ира с парнем удалились вежливо, история - вернее, историк - умалчивает. Важно, что скоро занавески ушли, ушли флакончики и пузыречки, леопардовый халат и пивная кружка толстого стекла тоже исчезли из беспокойного обиталища. Остались сиротливые две ложки да три вилки, да горделивый Лёсик фланировал по коридору и шипел на вислоухого Ангелины Марковны спаниеля и Сергея, и оба от кота держались подальше.