|
|
||
Ледовое побоище — это не отражение мифической германской католической агрессии, а закрепление господствующего положения Владимирской династии над остальными княжескими линиями. Она сохранила начавший складываться государственный порядок отношений в тот исторический момент, когда он мог прерваться. Александр Невский показал себя талантливым продолжателем государственного строительства, начатого Андреем Боголюбским и завершённого Иваном Грозным! | ||
Две знаменитые битвы Святого Благоверного князя Александра Невского были лишь средством для достижения цели - утверждения Великого княжества Владимирского - основы, на которой возникло великое русское государство
В XIII веке на обширных пространствах Восточной Европы были не государства в том виде, в каком сегодня представляем себе их мы, а хрупкие феодальные объединения для защиты от общих врагов. Представители рода Рюриковичей на западе и юге Руси рассматривали свои владения, как семейную собственность, которую они имели право дробить, деля полюбовно между своими детьми-наследниками. Против этого выступила северо-восточная ветвь Рюриковичей, потомки Юрия Долгорукого, наследники его сына Андрея Боголюбского. Он первый создал Великое княжество Владимирское, основанное не на родственно-семейных межкняжеских отношениях, а на служебно-вассальных, то есть государственных! Это и послужило причиной многовекового конфликта между потомками Юрия Долгорукого и прочими Рюриковичами.
Князя Даниила Романовича Галицкого часто противопоставляют Александру Невскому. Ещё бы: князь Даниил не принял католичества, хотя к этому его склонял Ватикан. Но зато, приняв от римского папы Иннокентия IV королевскую корону, он уговорил понтифика объявить крестовый поход против татаро-монголов с привлечением других европейских монархов. Александр же Невский отказался участвовать в этом предприятии, что дало основания некоторым историкам обвинить его в предательстве общехристианского дела. Хотя подобных обвинений не предъявляли ни французскому королю Людовику Святому, ни германскому императору Фридриху II Гогенштауфену, которые тоже отказались от похода на восток.
Интрига князя Даниила против Александра Невского, поддержанная Иннокентием IV, объяснялась вовсе не тем, что один горел желанием разгромить татаро-монгол, а другой - нет. Дело обстояло иначе.
Достоверно известно, что великая ханша Баракчина отравила Владимирского князя Ярослава Всеволодовича на великом курултае 1248 года в Каракоруме, где тот представлял интересы хана Батыя. После этого злодеяния ханша отправила к Александру Невскому - сыну умерщвлённого ею русского князя, послов, предлагая отдать ему во владение Русь, Кавказ и даже Персию, если он отойдёт от Батыя и поддержит её сына хана Гуюка.
В ответ на это Александр арестовал послов и вместе со своим братом Андреем отправился к Батыю. Вместе они двинули свои войска против Гуюка, но тот ещё до подхода войск союзников скончался. В связи с этим братья Ярославичи на правах детей Батыя участвовали на очередном курултае, на котором великим ханом избрали Мунке, а Батый был объявлен старшим в роду.
В то время Киев - место митрополичьей кафедры, ещё не утратил своего значения общего духовного центра всех русских земель, кроме Владимиро-суздальских. Поскольку покойный отец Александра с 1240 года носил титул Великого князя Киевского и Владимирского, Батый, не особо разбиравшийся в русских тонкостях, отдал Киев, как самый почётный стол, Александру, а Владимирское княжество, юридически всё ещё второе - его младшему брату Андрею. Александр остался недоволен и явочным порядком удержал за собой Переславль Залесский, Новгород и Псков. Это не понравилось уже Андре. Тогда-то и объявился в Орде Даниил Галицкий со своими претензиями.
Как старший в роду, он требовал от Батыя возвращения ему Киевского престол, которым он владел до 1240 года, и титула Великого князя всея Руси. Батый отказал Даниилу Романовичу, оставив за ним только Волынь и Галицию. Тогда разобиженный Галицкий вступил в тайный сговор с папой Иннокентием IV. Папа брался помочь Даниилу свалить Александра Невского и стать Великим князем всея Руси. После этого Даниил брался уговорить Батыя двинуть объединённое русско-татарское войско на защиту святого престола от "змеиного отродья Гогенштрауфенов". Для Иннокентия IV борьба с императорами этой династии значила куда больше, чем все дела на востоке. К сговору присоединился и недовольный разделом владений Андрей Ярославич.
Как только ополчение мятежных князей собралось во Владимире, Андрей напал на владения старшего брата. Силы новоявленных крестоносцев были столь велики, что Александр отправился к Батыю. Получив от него поддержку войском, он атаковал и разбил противников в сражении на Клязьме в 1252 году. В это время умер германский император Фридрих II, политическая обстановка в Западной Европе резко изменилась, Ватикану стало не до Галицкого князя с его проблемами. Поняв, что Невского ему не осилить, князь Даниил предпочёл договориться и с ним, и с Батыем. Князь же Андрей, гонимый "страхом Божьим", несколько лет пробегав по Европе, был прощён братом и вернулся в Суздаль.
С точки зрения людей XIII века в действиях Александра Невского трудно увидеть какие-либо признаки пособничества татарам. Князь рассматривал Батыя как феодального правителя, подобного ему самому. И, конечно, он был вправе вступать с ним в те или иные вассальные отношения. Противники же князя Александра, будь то римский папа или Галицкий князь, преследовали свои собственные интересы, весьма далёкие от защиты общехристианского дела.
Противостояние Александра Невского католическому Западу в сознании русских людей неразрывно связано с его борьбой против немецких духовно-рыцарских орденов. Однако историю появления этих орденов в Прибалтике наши историки подробно не рассматривают. А ведь отношения Тевтонского ордена и ордена Меченосцев с Русью были не так однозначны, как представляется в известном фильме "Александр Невский".
У истоков прославленного Тевтонского ордена в отличие от более старых орденов (иоаннитов и тамплиеров) стояли не рыцари, церковные иерархи или представители титулованной знати, а ганзейские купцы из Любека и Бремена. Случилось это в 1190 году, когда объединённые силы участников III крестового похода осаждали город Аккон на сирийском побережье. Город упорно не сдавался, потери среди христиан росли, госпитали иоаннитов и тамплиеров не справлялись с потоком раненых и больных. Тогда купцы на свои средства обустроили госпиталь на одном из ганзейских кораблей и начали принимать раненых.
Вскоре в Сирию прибыл герцог Фридрих Швабский, сын императора Фридриха Барбароссы. Купцы, собравшись на родину, передали плавучий госпиталь со всем имуществом и собранными пожертвованиями герцогу, который назначил опекунами госпиталя своего капеллана Конрада и казначея Бурхарда. Они приняли обет ордена иоаннитов и назвали свою организацию "Немецкий госпиталь пресвятой девы Марии". В течение восьми лет у ордена не было военной составляющей, да и считался он немецким отделением ордена иоаннитов. Однако в 1198 году в Сирии собралось большое ополчение германских крестоносцев под предводительством знати. На общем совете было принято решение о расширении деятельности ордена. С этого момента госпиталь превращается в военно-монашескую организацию и получает название "Орден дома Святой девы Марии тевтонской", хотя на Ближнем Востоке его чаще называли "Братством немецкого дома". Название Тевтонский орден вошло в употребление несколько позже. Так возник первый духовно-рыцарский орден, организованный по национальному признаку.
Тевтонский орден активно включился в боевые действия и за девять лет потерял в боях трёх магистров. В 1209 году магистром ордена был избран выходец из Тюрингии Герман фон Зальц. К моменту его избрания "Братству немецкого дома" принадлежали обширные владения в Апулии, Романии, на Сицилии, Германии, Венгрии и даже Армении.
В 1211 году венгерский король Андрей пожаловал ордену земли в Трансильвании и Семиградье с условием, что рыцари изгонят оттуда куманов-половцев и будут защищать владения от их набегов. Орден справился с этим блестяще, но сын Андрея в 1225 году по каким-то причинам изгнал тевтонцев из своего королевства. И неизвестно. Как сложилась бы их дальнейшая судьба, если не события в великопольской области Мазовии, где правил князь Конрад Мазовецкий. Северо-западным пограничьем его владений была Прусская земля, которую передал его предку Казимиру Великий князь Ярослав Мудрый.
Конрад был не в состоянии совладать с воинственными язычниками пруссами и пригласил на помощь тамплиеров, передав им замок Добрынь. Храмовники с этой задачей не справились. Пруссы фактически не давали им носа высунуть за стены орденской резиденции, а их отряды среди бела дня грабили под самыми валами тамплиерского замка. Прослышав об успехах тевтонцев в Трансильвании, Конрад в 1226 году отправил к Великому магистру посольство с предложением умиротворить и обратить в христианство "свирепых язычников пруссов". По условиям тевтонскому ордену передавалась только пограничная полоса, всё остальное они должны были взять сами. Все юридические вопросы Герман фон Зальц согласовывал не только с князем Конрадом, но и с германским императором, римским папой и Великим князем Владимиро-Суздальским Георгием Всеволодовичем, к исконным владениям которого принадлежала восточная Пруссия и побережье Куршского залива. Со стороны ордена переговоры вёл ландмейстер Герман фон Балк. Только в 1230 году первое комтурство ордена смогло закрепиться в западной Пруссии в основанном братьями городе Кульм. Сам Великий магистр Герман фон Зальц так и не побывал в Пруссии. Он умер в 1239 году и погребён в Барлетте в Италии. Да и главная штаб-квартира Тевтонского ордена до 1380 года находилась в Венеции.
Орден Меченосцев - Ливонский орден - изначально с Тевтонским орденом ничего общего не имел. Происхождение его совершенно иное.
Норвежские саги сообщают, что фактически всё население побережья Балтийского моря было данником русских князей. Ярослав Мудрый подарил западную Пруссию мужу своей сестры, польскому королю Казимиру. В конце первой половины XII века побережье от Куршского залива до западного берега Финского залива стало владением Андрея Боголюбского, который около 1158 года по просьбе германского императора Фридриха Барбароссы разрешил Бременскому епископу проповедовать христианство среди язычников ливов и пруссов. Однако местное население гнало и даже убивало миссионеров. Так продолжалось до тех пор. Пока епископ Адальберт не решил навеки поселиться среди язычников. В течение 1200-1202 годов он договорился об этом с Великим князем Всеволодом Большое гнездо, Великим князем полоцким Владимиром, Великим князем смоленским, посадниками Новгорода и Пскова, а также с Великим князем литовским Миндовгом. Так в 1202 году в Латвии и Эстонии было основано церковное католическое государство во главе с епископом. Тогда же для защиты от "поганства" Адальберт организовал духовно-рыцарский орден Меченосцев.
Эта организация отличалась от современных ей духовно-рыцарских орденов, большинство из которых были созданы на Ближнем Востоке во время крестовых походов. Из трёх монашеских обетов - бедности, послушания и безбрачия - меченосцы принимали только два - бедности и послушания, то есть не были монахами. По сути своей меченосцы были, скорее, не орденом, а епископским рыцарским полком, наподобие митрополичьих полков на Руси. Бо?льшую часть времени они обретались в миру и совместно жили только во время боевых действий. Предоставленные сами себе меченосцы проводили свободное время в пирах, турнирах и охоте.
Среди этих рыцарей, рекрутируемых из разномастной феодальной мелкоты, дисциплина могла поддерживаться только высоким авторитетом епископа-сюзерена. Таковым был епископ Адальберт. Креститель ливов и латгалов был человеком незаурядного ума и политического чутья. Своего кузена, Дитриха фон Букенгаузена, он женил на дочери Великого полоцкого князя, на сестре которой был женат сам Александр Невский, а племянника - на дочери Миндовга. Однако в 1230 году Адальберт почил в бозе, а его преемником стал Николай Мейзенбургский, не способный держать в руках своих вояк. Через пять лет меченосцы начали настолько тяготиться властью князя церкви, что дело дошло до открытого восстания. В 1235 году рыцари под предводительством магистра Волквина осадили архиепископа Николая в Риге. Тот попросил помощи у Ярослава Всеволодовича, отца Александра Невского. Ярослав обещал помочь, но при условии, что сам иерарх и все его преемники будут платить дань и хранить верность только ему, Ярославу, и его потомству. В этом обе стороны целовали крест. Далее, князь Ярослав с моря и суши атаковал мятежных рыцарей, разбил, пленил и привёл к присяге.
Магистр Волквин до самой своей гибели в стычке с литовцами потихоньку интриговал против архиепископа Николая и князя Ярослава. Вёл переговоры с тевтонским орденом, добрался даже до Рима, но все его усилия выйти из подчинения рижскому архиепископу оказались напрасными. К этому времени орден Меченосцев дошёл до плачевного состояния и почти полностью потерял боеспособность. Объединение меченосцев с Тевтонским орденом стало казаться единственным выходом из сложившегося положения.
Тевтонский орден не сразу пришёл на помощь своим ливонским коллегам. Герман фон Зальц управлял орденом не самолично, а претворяя в жизнь решения конклава (совета), который также был выборным. Поэтому прежде чем взять меченосцев на правах "меньшой братии" под руку Прусского ландмейстера Германа фон Балка, было решено образовать комиссию, которая должна была на месте разобраться, почему меченосцы не ладят с архиепископом и стоит ли с ними объединяться. Комиссия изучала дела меченосцев около полугода и вернулась в Кульм с делегацией жаждавших объединения ливонских братьев.
Судя по всему, выводы комиссии были далеко не радостными. Конклав Тевтонского ордена принял решение - с меченосцами не следует объединяться пока они не исправятся. Перевоспитывать строптивых архиепископских вояк отправился сам Герман фон Балк, который сразу же ввёл в ордене суровый тевтонский монашеский устав, от которого "братия возопила". Впрочем, воспитательная деятельность магистра была непродолжительной: в 1239 году он с Ярославом Всеволодовичем пошёл снимать литовскую осаду со Смоленска и погиб...
Ни житие Александра Невского, ни новгородский летописец не упоминают в связи с Чудской битвой ни ландмейстера тевтонцев, ни рижского архиепископа. Почему? Да потому, что ни тот, ни другой не участвовали в новгородских событиях 1240-1242 годов, ни один рыцарь Тевтонского ордена не мог быть на льду Чудского озера. В те годы поддержанные литовцами пруссы восстали и атаковали орден по всей территории Пруссии. Их наступление было настолько мощным, что к исходу 1241 года орденские рыцари с трудом удерживали всего два замка Ульм и Торн. Просвет для них наступил только весной 1242 года, как раз после блестящей победы Александра Невского. Зато достоверно известно, что среди предводителей неприятельского войска были полоцкий князь Ярослав Владимирович, а также племянник и двоюродный брат покойного основателя церковного государства и ордена Меченосцев епископа Адальберта. Был среди противников Невского и новгородский посадник Твердила Иванкович. В составе войск этой коалиции присутствовали и смутьяны из ордена Меченосцев, благо их номинальный глава ландмейстер тевтонского ордена Андрей фон Вельвен в это время сражался с пруссами и литовцами.
Самое замечательное, что авторы жития и летописной повести, завершая рассказ о победе Александра над супостатами, обращаются не к немцам, а к псковичам. Это им грозят и их предупреждают автор жития и летописец. Кроме того, в молитве перед битвой Александр просит Бога помочь ему, как родичу его Ярославу на Святополка Окаянного. С такой просьбой русские князья обращались к Богу, когда сражались не с инородцами, а с единоплеменниками.
Чем же занимались до Ледового побоища противники Александра Невского и в чём суть конфликта?
Твердила Иванкович был посадником в Новгороде. Ярослав Владимирович, брат жены Невского, княжил во Пскове. При нём судьями состояли кузен Адальберта Дитрих Букенгаузен и племянник покойного епископа, женатый на дочке Миндовга. Эта троица, угнездившаяся во Пскове, считала себя обделённой. Все они состояли в родстве с Александром Невским и были родственниками епископа Адальберта. Но... на правах "меньшой братии" были подручными новгородского наместника и зваными князьями Псковской республики. В любое время вече могло их прогнать ("указать путь").
Преемник Адальберта архиепископ Николай не считал себя чем-либо обязанным родне покойного предшественника. Отец же князя Ярослава Владимировича Владимир Полоцкий ещё при жизни подарил Полоцкое княжество Рижской Богоматери, то есть епископу Адальберту. Ярослав Владимирович, Дитрих Букенгаузен и племянник Адальберта не получили своей доли в церковном государстве и потеряли своё в Полоцком княжестве. По их понятиям они были такими же князьями, как Александр Невский, но он не считал их равными себе. Троица одинаково ненавидела князя Александра, архиепископа Николая Мейзенбургского и ландмейстера Андрея фон Вельвена.
Причина же конфликта заключалась в том, что после невской победы над ратью Биргера князь Александр постарался избавиться от всех, кто не поддержал его, когда он сражался со шведами. Ярослава Владимировича с роднёй он гонит из Пскова, а Твердилу Иванковича снимает с должности. Но если с "младшей братией" Александр мог поступать по своему произволу, то Твердила - человек выборный, и вставшие на его защиту новгородцы "указали путь" князю. Александр отправился в родной Переславль Залесский и более года пробыл не у дел.
Получилось так, что "меньшая братия" вместе с Новгородом и Псковом решила избавиться от зависимости Александру, который был в Новгороде званым князем, и самостоятельно, напрямую решать все вопросы с Великим Владимирским князем и Ордой. Меченосцы же, вставшие под знамёна князя Ярослава Владимировича, рассчитывали в случае победы освободиться от власти рижского архиепископа и вообще от орденской структуры. Мятежные рыцари сражались за простую, привычную феодальную вольность.
Между тем в Новгороде одержала верх партия сторонников Александра. В 1241 году новгородская делегация просила Великого князя Ярослава Всеволодовича вновь отпустить старшего сына князем-наместником в Новгород. Александр согласился на княжение, но перед этим встретился с Батыем. Заручиться поддержкой хана как сюзерена молодому князю, вероятно, было не сложно. Батый, мягко говоря, плохо разбирался в русских делах, а их отношения с Александром были более чем тёплые. С этого, собственно говоря, и начались боевые действия, закончившиеся сражением на Чудском озере.
Наиболее чётко сущность конфликта видна в договоре, заключённом Александром Невским с побеждёнными после Чудской битвы. По этому соглашению меченосцы (впоследствии ливонцы) навсегда утрачивали право напрямую вступать в отношения с Великим Владимирским князем и повелителем Золотой Орды. Общаться с ними они могли только через новгородского наместника. Ливонцы были обязаны писать Великому князю Владимирскому не грамоты, а челобитные. Так же должен был поступать и глава Тевтонского ордена, хотя за трёхсотлетнюю историю тевтонцы ни разу не нападали на Русь. Таким образом, они расплатились за то, что не успели "перевоспитать" смутьянов меченосцев.
В целом же Ледовое побоище, то есть события с сентября 1240 по 6 апреля 1242 года, было чисто русским внутрисемейным делом. При внимательном изучении видно, что участники антиалександровской коалиции пытались возродить былое Великое княжество Полоцкое, к тому времени полностью вошедшее в состав архиепископского государства. Случись нечто подобное раньше, это событие прошло бы почти незаметно, но на русском северо-востоке со времён Андрея Боголюбского уже 90 лет утверждался новый порядок отношений. Всех своих собратьев Рюриковичей владимирские князья рассматривали как подручников. Да и в самой великокняжеской семье отношения были уже определены. Наследник получал не равную долю с братьями, а многократно большую; они же по отношению к нему становились вассалами, а не равными сопрестольниками. Вероятно, отец Александра Ярослав Всеволодович, сам долгое время бывший подручником - вассалом своего старшего брата Георгия, мог рассматривать требования Ярослава Владимировича и родни епископа Адальберта, как в определённой степени справедливые, а мятежную братию меченосцев вообще не воспринимать всерьёз. Однако его сын увидел в этом попытку реставрировать прежние межкняжеские отношения середины XII века и пресёк её в корне. Меченосцы же, восставшие против архиепископа и тевтонского магистра, однозначно были для него бунтовщиками.
Ледовое побоище - это не отражение мифической германской католической агрессии, а закрепление господствующего положения Владимирской династии над остальными княжескими линиями. Она сохранила начавший складываться государственный порядок отношений в тот исторический момент, когда он мог прерваться. Александр Невский показал себя талантливым продолжателем государственного строительства, начатого Андреем Боголюбским и завершённого Иваном Грозным!
|