... За почти полвека построенный ещё в 1930-х годах военный санаторий в селе Тамга на южном берегу Иссык-Куля устарел морально и физически. И в конце семидесятых всемогущие генералы решили перестроить очаг здоровья и значительно улучшить инфраструктуру.
Работы предстояло много, а потому в населённом пункте дислоцировали Отдельный военно-строительный отряд (ВСО). Сие означало, что сооружённые на скорую руку казармы заселили пятьсот "бойцов лопатных войск", чьё поведение мало чем отличалось от образа мысли и действий осужденных.
Дело в том, что во времена СССР призывники в Советскую Армию делились по категориям. К первой относили юношей из полных семей, со средним (минимум) образованием, далёких от криминала. Эти, как правило, служили пограничниками, ракетчиками, в подразделениях воздушной обороны. Вторая - морфлот и десантура, за ними - артиллерия, связисты, танкисты. Затем - пехота, далее - внутренние войска ...
Длинный список замыкал стройбат, комплектовавшийся по остаточному принципу. Чтобы выполнить разнарядку, туда подчас направляли едва научившихся писать и читать, больных, наркоманов и алкоголиков, ранее судимых. "Войска" эти были хозрасчётными, на жизнь себе зарабатывали сами. Оружие "бойцам" не полагалось. Ходила шутка: "Два солдата из стройбата заменяют экскаватор".
... С появлением стройбатовцев в Тамге и окрестностях участилось воровство, скотокрадство. Положение усугубляла ... дикорастущая конопля окрест, из которой получалась отменная марихуана. Местные жаловались, но вскоре смирились - санаторий, как принято говорить, "градообразующим предприятием" стал. Для приёма гостей в селе даже аэродром небольшой выстроили.
К концу 1970-х строительство завершилось. Очаг здоровья преобразился. Здесь после труднейших полётов восстанавливались советские космонавты, лечились самые высокие воинские чины СССР. Кроме здравницы, солдаты поставили Турбазу, где проходили тренировочные сборы спортсменов Среднеазиатского Краснознамённого военного округа и Центрального спортивного клуба армии, знаменитого ЦСКА. "С нуля" запустили военный совхоз, где "зрела, блеяла и мычала" армейская продовольственная база. ВСО поднял жильё для сотрудников курорта, магазины, другие социальные объекты.
Работы заметно поубавилось и, чтоб зарабатывать на жизнь, отряд расформировали и по частям расквартировали по всему округу: в Бостери, Фрунзе, Пржевальске, Оше, Ленинабаде, казахстанских гарнизонах.
Но за время, что стройбат стоял на иссык-кульском берегу, он сам для себя шикарный лагерь отгрохал! С большим казарменным фондом, спортзалом, современной столовой, строевым плацем. Не пропадать же добру! И высокое военно-строительное начальство приняло "мудрое" решение: собрать среди "лопатных войск" по всему округу самых бедовых, и создать здесь для них неофициальное подобие дисциплинарной роты. С муштрой, изоляцией, прочими атрибутами.
Сказано - сделано. Скоро со всей Киргизии, Казахстана и Таджикистана в Тамгу свезли 20 "штрафников". У половины за плечами судимости. Командиром своеобразного подразделения назначили капитана с девятнадцатилетней выслугой. Офицер славился строгостью, любовью к воинской дисциплине, аккуратизмом и педантичностью.
Тот взялся за дело с подобающим усердием. Порядок насаждал всеми доступными методами, но за рамки уставов и законов не выходил. Несение службы проверял днём и ночью, самоволки, разброд и шатание пресекал железной рукой. "Служивых" такое рвение не устраивало.
Шёл декабрь 1982-го. К концу года два десятка собранных в Тамге на перевоспитание индивидов должны были вернуться в свои части. И девять самых-разсамых бывших уголовников решили напоследок поквитаться с "кэпом"...
Придумали план. Но, главное, - и документ этот в дальнейшем лёг в основу обвинения, - составили "договор", типа: "Мы, нижеподписавшиеся, сообща собираемся убить командира такого-то. Если кто-то из нас проболтается, его тоже прикончим". Число, подписи. И, кровью, - четыре пальцевых отпечатка. Остальные пятеро подписываться под таким "соглашением" отказались, но явно сочувствовали головорезам.
В один из дней второй половины декабря 9 солдат не вышли на вечернюю проверку. Спустить такое капитан не мог. Узнав, где они собрались, сам лично пошёл в кочегарку.
... Расправа была молниеносной. На голову вошедшего офицера посыпались удары стальными дужками кроватей. Когда тот упал, его обыскали, забрали 120 рублей личных денег, а потом ещё живого, но без сознания, прямо в шинели, хромовых сапогах и в зимней шапке-ушанке запихали в жерло огромной печи, дающей тепло всему санаторию. Пятеро подельников стояли "на шухере". Человеческий пепел зарыли вместе с золой. Кочегарку наскоро подчистили.
Назавтра, в субботу, планировалась отправка "штрафников" по гарнизонам. Расчёт убийц был прост: разъедемся, тут поищут капитана несколько дней, объявят в розыск. Новый Год на носу, сыскные расслабятся. А там и дембель. Или дезертирство.
Фенита.
Но накануне вечером в санаторий большой воинский начальник на выходные приехал. Отдохнуть, подлечиться. Ему, кстати, ВСО напрямую подчинялся. Утром полковник решил проверить, всё ли готово к отправке, но капитана на службе не нашёл. Жена сообщила, что муж дома не ночевал, хотя собирался - свой любимый бешбармак попросил на ужин сготовить. И баню затопить.
Тревога!
Доложив в штаб, начали беглый опрос солдат. Вскоре один из тех, кто накануне добросовестно на проверку вышел, шепнул полковнику, что надо бы хорошенько кочегарку проверить.
... Хотя котёл уже остыл, в тесном помещении было ещё тепло. При беглом осмотре, начальник обнаружил в углу латунную пуговку от офицерской шинели. Её, очевидно, могли задеть дужками и сорвать в процессе избиения. Накурившиеся дурман-травы душегубы этот вещдок просмотрели.
Забегая вперёд, скажу, что в дальнейшем, при осмотре кочегарки экспертами-криминалистами, были обнаружены многочисленные следы крови, мельчайшие частички человеческой кожи, мозгового вещества. До появления исследований ДНК было ещё далеко, но группа найденной крови однозначно совпала с группой жертвы.
... О ЧП полковник доложил в округ. Оттуда вскоре специальный борт прилетел, генералов куча - комиссия! Но ещё до этого осмотр места происшествия по территориальности специалист Джеты-Огузской районной прокуратуры произвёл. А уже к обеду в субботу в Тамгу опытный военный следователь фрунзенского гарнизона, Александр Васильевич Чуркин, прибыл. Он со товарищи и вёл следствие.
Прежде всего обыскали постели и личные вещи в казарме подозреваемых. В свежеподшитом подкладе бушлата главаря тот самый "договор-соглашение" нашли. Во-вторых, в надежде найти какие-нибудь несгоревшие до конца вещественные доказательства - кусочки металла от пуговиц, обрывки материала от кителя и шинели, кожи от хромовых сапог и так далее - пересеяли огромную кучу золы на хоздворе.
Нашли ... железный зуб, который, как выяснилось, не так давно офицеру санаторский дантист поставил. Когда провели опознание и в числе прочих таких протезов стоматологу предъявили находку, тот сразу и безошибочно узнал свою работу. Стальная коронка в дальнейшем стала одной из основных улик обвинения.
Напоследок развязала языки и пятёрка "стоявших на шухере". Разговорить их было не просто, но в конце концов все они дали признательные показания и нарисовали картину преступления.
Четвёрка же "закоренелых" свою вину отрицала. В виду особой важности, уголовное дело заканчивалось в Алма-Ате, в военной прокуратуре округа. Но и тамошние профессионалы успеха не добились.
Военный трибунал, меж тем, признал вину четверых стройбатовцев доказанной. За убийство с особой жестокостью офицера Советской Армии, все они были приговорены к высшей мере наказания и расстреляны. Пятеро соучастников получили от восьми до тринадцати лет каждый с отбыванием наказания в колонии строгого режима.
Досталось "на орехи" и высокому начальству. В дисциплинарном порядке властью командующего округом генерал-полковника Д.Т. Язова (будущего последнего министра обороны СССР) был строго наказан начальник военно-строительного отряда. Подполковника перевели на должность капитана, а его заместителя, майора, назначили замполитом роты, что соответствует званию старшего лейтенанта.