Первое яркое воспоминание из детства. Мне три года, меня оставляют у соседки...Порядочной старушки, которая меня нянчит, пока родители работают. Мне она не нравится. От нее пахнет бабкой. Скриплю зубами, но терплю. Я понимаю, что маме надо работать, лечить людей, а папа на службе. Я везде ношу с собой привезенного им из заграницы тигренка, от него пахнет папой и мамиными духами. Сейчас такие на каждом углу, а тогда...У него были приклеенные глаза, в которых шевелились зрачки. Представляете эту роскошь?! Я не выпускала его из рук. Полдень. Я ложусь спать. По доброте душевной бабка решает постирать моего тигренка. Проснувшись, я обнаруживаю бездыханное тело животного, у которого при стирке отклеились глаза. Китайский клей советская бабка не учла. Этот запредельный уровень ненависти я, наверное, испытывала за 36 лет еще раза два. Я помню, как я кричала "Зачем?! Зачем ты взяла?! Я разве разрешала? Я просила?!"...Больше всего меня злило не то, что у тигра отклеились глаза, бабка вполне могла бы их приклеить собственными крокодильими слезами ...меня привела в ярость эта вопиющая несправедливость. За меня что-то решили с моей вещью! МОЕЙ! Помню, как я подумала что-то типа "Пиздец тебе, бабка!" (какими-то детскими синонимами, естественно) и начала мстить. Я внимательно наблюдала за ней и знала, что самое слабое место бабки - совесть. Она была очень щепетильной, страшно боялась, что о ней что-нибудь не то подумают. Советский человек. Бабка пересчитывала принесенные мамой продукты и отставляла их в сторону, чтобы не дай Б-г не съесть то, что принесли для меня. И я начала изводить со свету ни о чем не подозревающую жертву, возможно передовика труда и героя тыла. Ярче всего до сих пор зияет в памяти операция под кодовым названием "красная картошка". Мама, как обычно, принесла со мной кулек продуктов, чтобы бабка не тратила свою еду на меня. Бабка все пересчитала и пошла варить пюре. Я стою рядом и безостановочно говорю: "А чего это ты красную картошку кладешь?! Это моя картошка! Ты ешь мою еду! Я маме все расскажу! У тебя маленькая белая, а у меня большая красненькая. Конечно, моя вкуснее! А я буду твою невкусную есть! Фу! Мама, мама, она ест мою еду!". К моменту, когда практически бездыханная бабка, безостановочно повторявшая на протяжении нескольких часов "Танечка, да что же ты такое говоришь, вот посмотри, вот твоя, а вот моя!" сдалась, в дверной проем вставилась мама. Бабка все поняла. Естественно, трехлетняя пухлая Танечка с огромными серыми глазами, цвета неба и моря одновременно, не в состоянии придумать самостоятельно такую подлость, явно ее родители дома обсуждают и наговаривают. Такого, конечно, бабка терпеть не могла и сотрудничество постепенно сошло на нет. Хорошо запечатлелось в памяти еще мамино восклицание: "Как это ребенок не может такого сам придумать. Эта?! Эта может!"...Мама верила в меня с ранних лет.
Я теперь сама часто говорю "этот может!", а мама, тихо ухмыляясь, повторяет "Радуйтесь внукам, они отомстят вашим детям!".