... С развалом Советского Союза подняла голову преступность. Переформатировавшись, сгруппировавшись, отмобилизовавшись, она стала организованной, жестокой, наступательной. Вооружённые ограбления банков и налёты на ювелирные магазины, заказные убийства бизнесменов и даже крупных политических деятелей стали обыденностью.
Криминальную агрессию подпитывало оружие, массово хлынувшее на "чёрный рынок" из многочисленных зон вооруженных конфликтов, "горячих точек". "Стволы" и амуницию поставляли и воинские части, где, пользуясь бесконтрольностью, орудовали "ретивые" хозяйственники - начальники складов арттехвооружения, многочисленные снабженцы и прочие тыловики...
В Кыргызстане, к чести его армейского офицерства, милиции и спецслужб, крупных хищений из воинских частей не допустили. Но организованные преступные группировки орудовали и здесь. В Иссык-Кульской области, например, рутиной стали "наезды" на частный бизнес, владельцев здравниц. В Боомском ущелье бандитскими жертвами часто становились водители такси. "В акциях", как правило, применялось огнестрельное оружие, в том числе и автоматическое.
Добывали его по-разному, были даже зафиксированы факты дерзкого нападения на воинские караулы. Вот одна из таких историй, услышанная, как говорится, из первых уст.
... Из ориентировки: "27.12. 1992 года, ночью, примерно в 02.30, двое неизвестных азиатской внешности, 20-25 лет, напали на дислоцированную в городе Балыкчы в\ч. Проникнув на охраняемый объект, угрожая ножом, преступники напали на часовых, завладели двумя автоматами "Калашникова" с шестьюдесятью патронами и скрылись. Были одеты в зимние куртки и брюки тёмного цвета, нижнюю часть лица скрывали чёрные шарфы, глаза прикрывали вязанные шапочки..."
Часовые - солдаты-первогодки, только что принявшие Присягу - с ранениями в шею, голову и грудь были госпитализированы в городскую больницу. По сигналу "Тревога!" Балыкчы ощетинился многочисленными постами и совместными (из милиционеров и военных), патрулями. Операцию по установлению и задержанию особо опасных налётчиков возглавил прибывший на место министр внутренних дел республики.
Табылды Казиев служил тогда в отделении по борьбе с наркобизнесом Балыкчынского ГОВД. Со товарищи отрабатывал причастность к преступлению наркоманов, ранее судимых, состоявших на оперативных учётах. Проверили алиби десятков подозреваемых, но розыск по горячим следам результатов не дал. Не сработали и десятилетиями накапливаемые фотоальбомы ОУР: часовые не опознали ни одного из предъявленных им лиц.
... Прошло две недели. Раненых готовили к выписке, охрану сняли. Опера решили навестить их и побеседовать уже в непринуждённой обстановке. Табылды, Сатыш Касымов и Рыспек Исраилов вместе со взводным командиром с надеждой вошли в палату. Но ничего нового не услышали. И трафаретно попросили потерпевших вспомнить всё ещё раз. До мельчайших подробностей. Даже то, что им кажется несущественным, не имеющим отношения к нападению.
И вот тогда, - оперская удача, - один из часовых сообщил, что когда бандиты лезли на пост через колючую проволоку, первый поранил руку, и вытирал кровь сначала об одежду, а потом вынул что-то из-за пазухи и приложил к ране. А уже когда подошёл совсем близко, достал носовой платок, замотал руку и сунул её в карман. Порез, очевидно, был глубокий, преступнику было больно, он зло матерился по-кыргызски и по-русски. Через несколько минут прижал нож к солдатскому горлу и буквально вырвал у часового автомат. "В свете прожектора лезвие блеснуло" - рядовой показал порез на шее.
Сыщики наперебой задавали наводящие вопросы. Выяснилось, что преступник поранил тыльную сторону правой руки. Но что он сделал с окровавленным носовым платком, потерпевший так и не вспомнил.
Чтоб сузить круг подозреваемых, ориентировали личный состав. Сами же провели оперативный осмотр места происшествия. Искали платок, другие улики, но ничего не нашли. Табылды попался на глаза куст, в котором запутались принесённые ветром обрывки газет, пожелтевшие клочки бумаги. Среди них выделялся белый, относительно свежий, будто из записной книжки, обрывок в клеточку.
Листок с обеих сторон был испещрён одинаковыми росписями, будто кто-то неизвестный тренировался в подделке. Какая фамилия стояла за этим разобрать было невозможно, однако одна его сторона была выпачкана веществом бурого цвета, похожим на кровь. Старший лейтенант тут же вспомнил о ране разбойника.
Находку показали начальнику караула, постовым. Никто её не признал. Проверили подписи солдат в книге выдачи оружия за несколько месяцев, и там ничего похожего не нашли.
Меж тем, начальство военного гарнизона представило информацию о якобы готовящемся нападении на часовых другой воинской части. Город заполонили спецслужбы, высокие чины из Каракола и Бишкека. Двое бессонных суток - информация не подтвердилась.
Сыщики же всё искали аналогичную подпись. Подняли накопительные и архивные уголовные дела, другие служебные документы. Безрезультатно. В розыскной работе образовался информационный вакуум. К делу подключились ветераны УГРО, отрабатывалась буквально любая зацепка, проверялась каждая мелочь...
И вдруг - "прорыв" в ходе раскрытия - криминальная разборка за сферы влияния. За городом, на глухом пустыре. В ход пошли кастеты, финки. Несколько участников с травмами были доставлены в горбольницу. Дознавая "разборку", опера обратили внимание на блатного по кличке "Шок".
Фигуранта установили. Коренной балыкчынец, срочную служил в местном гарнизоне (!). Характер взрывной, по отзывам корешей, "торпеда" (т.е. без рассуждений выполняющий волю и приказы) криминального авторитета, рецидивиста и лидера местной ОПГ по кличке "Кайсар". Не расставался с тесаком с кастетной рукояткой и зеркальным лезвием. Ловко метает нож, и мажет редко. Вспомнив показания часового, оперативник решил больше не медлить...
"Шока" доставили в милицию. Заметили рану на руке. Провели разведывательный опрос. Тот отвечал неохотно, но пока складно.
- Где находился в ночь на 27 декабря прошлого года?
- 25 с другом уехали встречать Новый год в Тонский район. Вернулся в десятых числах января, тогда и узнал от участкового о ЧП в части.
- Где травмировал руку?
- Поранился, когда помогал другу переносить оконные рамы.
Прямых улик не было. Закончили протокол, протянули на подпись. И тут сыскарей ждал сюрприз: роспись-то знакомая! Подняли объяснительную записку "Шока" участковому - та же подпись. Эксперт-графолог немедленно сравнил их с росписями на найденном на месте преступления клочке из записной книжки: идеальное совпадение!
Среди изъятых вещдоков была записная книжка. Нашли оборванную страничку. Экспертиза целого по частям - стопроцентное совпадение. Обе экспертизы были сделаны буквально в считанные часы: в Балыкчы располагалась региональная судебно-криминалистическая лаборатория Минюста...
На основе доказательств, с подозреваемым начал работать следователь военной прокуратуры. Ну и уголовный розыск не отставал. Предъявили блокнот, объяснительную часового о царапине на руке нападавшего от "колючки". Заключения экспертиз. Разъяснили "перспективы" игры в молчанку, предложив как альтернативу чистосердечное признание. Просьбу дать подумать отклонили: собранные доказательства придавали уверенность.
И "Шок", что называется, "развязал язык"...
Из материалов уголовного дела:
"Перед Новым годом "Кайсар" предложил мне дело - нужно было добыть автоматы. Нашёл надёжного подельника, он ремонтом квартир занимался. В ту ночь, укутав лица шарфами и натянув на глаза шапки, пошли в сторону дальнего поста войсковой части. Когда-то я в ней служил, и хорошо знал, где находятся часовые и расположение караульного помещения. Из-за "колючки" мы окликнули часового, спросив время. Солдат ответил, и попросил закурить. Обрадовались, что сможем подойти поближе. Угостили его сигаретами, завязался разговор. Мы попросили разрешить зайти на территорию, встать в защищённое от ветра место. Часовой согласился, но когда лезли через колючую проволоку, я сильно поранил руку. Кровь не останавливалась. Вырвал из своей записной книжки листок, прижал к ране, но кровь не останавливалась. Тогда я выбросил бумажку, о чём сейчас сильно жалею. Подсев к часовому, перемотал руку носовым платком. Завёл разговор, о том, о сём. А когда усыпили бдительность, я резко выхватил нож и, приставив к горлу, отобрал у часового автомат. Кастетной рукояткой нанёс несколько ударов по лицу, прикладом "Калашникова" - по голове. Заставили позвать второго караульного. Тот прибежал и, увидев нас, замер. Я направил на него ствол, передёрнул затвор и заставил положить свой автомат на землю. Подельник его подобрал. Избив часовых, положили их на землю лицом вниз. Хотели застрелить, но побоялись, что выстрелы услышат, - караулка-то рядом. Связали, заткнули им рты и скрылись. По дороге я выбросил свой нож. Автоматы упаковали в бумажный мешок, зарыли в заранее приготовленное место в подвале недостроенной многоэтажки. Сами укрылись в квартире, где работал подельник и ждали "Кайсара". Он появился в новогоднюю ночь со своим человеком. Заплатив за один "Калашников" сто тысяч рублей, за второй пообещал рассчитаться позже. Утром мы с другом уехали в Тон. Через несколько дней я один вернулся назад".
Опера Рыспек Исраилов и Талант Кожоматов выехали на южный берег Иссык-Куля, где задержали подельника. Казиев и Касымов двинулись за "Кайсаром", но оказалось, он накануне уехал в столицу. За домом установили наблюдение, во Фрунзе (ныне Бишкек) отправили шифровку о его задержании. Особый упор сделали на "Преступник вооружён двумя автоматами "Калашникова" и очень опасен".
Наутро "Кайсара" взяли. Оружия при нём не было. Стволы не нашлись также ни в Балыкчы, ни в Тоне, где с применением служебно-разыскных собак, обученных по тончайшему запаху находить металл даже глубоко под землёй, провели обыски. Тогда Табылды Казиев, Сатыш Касымов и начальник областного угро Кульчоро Дюненбаев выехали во Фрунзе.
С короткими перерывами разговор с "авторитетом" длился трое суток. Протоколы допросов, диктофонные записи, заключения экспертиз - улики и факты, от которых не скрыться и не укрыться. В конце концов рецидивист признался в организации нападения на гарнизон и сообщил, что автоматы спрятаны в Балыкчы.
Вернулись. У одной из новых пятиэтажек рецидивист попросил остановить конвойную машину. И заявил о непременном условии: "Идём вместе, а то вас там положат, а мне потом ещё и за убийство ментов отвечать. И чтобы вы без стволов были". Ну, табельное оружие группа захвата всё же "выторговала". Заковали бандита в наручники, дом оцепили. В подъезд вошли втроём - Сатыш, Табылды и "Кайсар". На четвёртом этаже тот затарабанил в дверь: "Мотылёк, открывай!" Выросший в Балыкчы, Казиев сразу сообразил, что за дверью - Игорь Четвертаков. Дерзкий, неуправляемый любитель гашиша. И только предупредил напарника, как дверь приоткрылась...
"Конечно, можно было бы ударом ноги "помочь" открыть её шире", - рассказывал Табылды. "Но вдруг он там не один? Ворвёшься, и на очередь в упор нарвёшься?!!" Впрочем, долго думать не пришлось. За спиной вдруг медленно и спокойно заговорил "Кайсар": "Игорёк, это Табылды, с ним шутки плохи. Не дури, отдай стволы. Я сам их привёл. Потом всё объясню".
Дверь отворилась.
Возвращались уже вчетвером, с двумя снаряжёнными "Калашами"...
Александр Зеличенко,
Бишкек, август 2022
P.S. Министерство обороны и МВД поощрило всех участников раскрытия особо опасного преступления благодарностями и денежными премиями. Табылды Казиев был также повышен в должности и назначен начальником отделения милиции в Каджи-Сай.
Преступники были осуждены к длительным срокам лишения свободы.