Аннотация: Рассказ по миру Великого Грайана, созданному Ольгой Голотвиной (чьи книги я весьма рекомендую). Написан с разрешения автора мира.
Светлый взор
Дверь кухни умудрялась скрипеть даже сквозь грохот бушующего за окном осеннего ливня, и почтенный Вайсутар Теплый Дом беззвучно выругался. Ну что ж это такое - всем хорош его трактир, а двери, что в кухне, что входная - скрипят, как ни смазывай! Причем до того мерзко, что клиенты вздрагивают.
Придется плотника звать и менять обе, вместе с рамами. Может, тогда наладится. А то никто и заворачивать сюда не станет... что жалко. Вот, сейчас, например, сразу двое из разных Родов остановились... госпожа сейчас прямо в зале, ужинает. Ждет ужина, вернее.
Из кухни выскользнула юркая рыжая Лисичка с подносом. Вот, тоже - все в ней хорошо, только язык за зубами держать не умеет. Ему-то самому плевать, а вот клиентов и обидеть может.
К счастью, на сей раз Лисичка молчала; просто поставила поднос на стол высокой госпожи и ее спутников, и легко метнулась обратно к хозяину за приказами.
Отворилась входная дверь; на этот раз скрип потонул в раскате грома, и Вайсутар в первую секунду с облегчением подумал, что и от грозы польза имеется. И лишь затем обратил внимание на самих гостей.
Двое, оба в плащах с капюшонами, промокшие до нитки. Один - чуть пониже и покрепче - он и сделал шаг вперед.
- Уф, - выдохнул гость, сбрасывая капюшон. На вид ему было лет двадцать пять; короткие светлые волосы торчали острыми, слипшимися прядями. - Ну и погода, будто Ночной Маг какой постарался... Не правда ли, мой господин?
Второй тоже стянул капюшон, и взгляды немедленно обратились на него. Тонкие черты лица, светлые волосы, тоже обильно смоченные дождем...
...и шелковая черная лента, пересекающая лицо и закрывающая глаза.
Второй гость был слеп.
А когда он стянул промокший плащ, то в складках камзола блеснула серебряная пластинка с изображением орла.
"Сын Клана! - чуть не поперхнулся воздухом Вайсутар. - У меня в трактире! Вот удача... наверное".
По внезапному молчанию Орел явно понял, что его знак заметили. И, приветливо улыбнувшись, произнес:
- Удачи и богатства почтенному дому. Позволю себе представиться - Авидж Светлый Взор, Сын Клана Орла, Ветвь Клюва.
Взгляд Лисички, замершей рядом с Вайсутаром, мгновенно метнулся к черной повязке, и она негромко заметила:
- Вот же ж к месту имечко...
- Молчи, дуреха! - трактирщик отвесил служанке подзатыльник. Вот дура, ничего святого нет!
Авидж повернул голову на звук, безошибочно отыскав незрячим взглядом служанку, и улыбнулся:
- Ничего. Я тоже склонен думать, что у судьбы странные шутки... но что поделаешь?
Лисичка смутилась и юркнула в кухню. Вайсутар вздохнул - ну не могла подумать, что слепые всегда слышат прекрасно? Хвала Безымянным, что Сын Клана не оскорбился...
Спутник Орла (он мимоходом назвал и свое имя - Гайджанги Снежный Меч из Семейства Хэйра) провел Авиджа к свободному столу. Они выглядели одногодками - обоим лет по двадцать пять, - но, на взгляд Вайсутара, Сын Семейства обращался со своим господином с заботой старшего брата. Впрочем, оно и понятно.
Похоже, Орел был всем доволен. Ну вот и хорошо.
Вайсутар знал, что Дети Клана бывают разными, но вот скряги среди них попадаются редко - так что на щедрое пополнение кошелька он вполне мог рассчитывать. Особенно если учесть, что еду для гостей готовила его жена - а лучшей мастерицы поварского дела на десяток дней пути вокруг трактирщик не знал.
Вот так вечер дальше и шел - за окном грохотал ливень, в зале горел огонь очага, гости неторопливо ужинали, поглядывая друг на друга. Точнее уж, глядели все на Авиджа - и Дочь Рода, и ее спутники, и телохранитель купца, чей хозяин уже давно поднялся наверх.
Сын Клана же вел спокойную беседу со своим спутником, обсуждая, куда лучше направиться дальше. Гайджанги, явно в этих местах нечасто бывавший, подсказать мало что мог, и призвал на помощь Вайсутара.
Трактирщик оказать услугу был рад.
- Если утром от нас на восток направитесь, и быстро ехать будете, то к вечеру доберетесь до Литамира, - сообщил он. - В звоне пути от города будет развилка - там три дороги сразу. А вот куда дальше... тут, увы, не знаю, вам решать. Я туда и ездил последний раз лет пять назад, дальше Литамира обычно не забираюсь.
- Тогда в Литамир, - решил Авидж. - А там уже, на месте подумаем - на какую дорогу свернуть.
- Так Сыну Клана тоже в Литамир?
Видимо, до ужинавшей у другой стены Дочери Рода долетели обрывки разговора. Во всяком случае, молодая темноволосая девушка вдруг заговорила громче.
- Просто мы туда тоже направляемся, - чуть смущенно улыбнулась она. - Я думала, может, нам по пути...
- Буду рад, - Авидж вновь без ошибки нашел скрытыми глазами говорившую. - С радостью составим компанию благородной...
- Метлеста Шелковая Лилия, - правильно поняла паузу девушка. - Из Рода Ульнайя.
- С радостью, - повторил Авидж.
- Прошу прощения у высокородных господ, - кашлянул телохранитель купца. - Но, может, и мы с моим хозяином к вам присоединимся? А то почтенный Вайсутар слышал, что поблизости разбойничают...
- Верно, - подтвердил трактирщик. - Мне уже не раз говорили, что как раз на пути к Литамиру частенько какая-то банда появляется.
- Вот, - кивнул воин. - Так что, если не против...
Метлеста бросила быстрый взгляд на своих спутников - в делах военных она совершенно не разбиралась, полностью доверяя братьям-телохранителям.
- Дело верное, госпожа, - согласился один из них. - Если Сын Клана не возражает...
- Да нисколько, - развел руками Авидж. - На большую компанию и впрямь не нападут.
- А если и нападут - напугаем, правда, мой господин? - усмехнулся Гайджанги.
- Еще бы, - Орел улыбнулся в ответ на эту, видимо, понятную лишь им шутку. - Почтенный Вайсутар, благодарю за совет. Даже и спутников из-за него обрели.
- Рад быть полезен Сыну Клана, - поклонился трактирщик.
К дальнейшему разговору Вайсутара уже не приглашали, так что он вернулся к мыслям, не имеющим к высоким гостям ничего общего. Нет, плотника точно надо позвать... Завтра же, как грязь после дождя подсохнет, надо будет конюха в деревню послать.
Закончив с ужином, гости обо всем окончательно договорились. Охранник купца (как выяснилось, имя его было Аджунаш Железный Шлем, а принадлежал он к Семейству Ралкур) имел право сейчас говорить за хозяина - тот, как и Метлеста, в делах охраны доверял воину.
А затем они поднялись наверх, в уже приготовленные комнаты. Правда, в последний момент Вайсутар вдруг вспомнил, что в комнате, которую отдал Сыну Клана, подушка старая, с порванной наволочкой и поспешно отправил наверх Лисичку - заменить.
Когда девушка постучала, и, услышав "Можно войти", скользнула в комнату, Авидж уже готовился ко сну. Верхняя одежда висела на спинке стула; развязанная черная лента оказалась поверх нее. Впрочем, когда открылась дверь, Орел отвернулся к стене.
- Тут подушку поменять надо, мой господин, - пояснила Лисичка.
- Конечно, - кивнул Авидж; когда девушка прошла к кровати, он вновь повернулся - так, чтобы лицо никак не оказалось обращенным к служанке.
Это Лисичку изрядно удивило. Все же вежливость, которой вроде бы безуспешно пытался учить Вайсутар, взяла верх над любопытством, и заглянуть в лицо Сыну Клана девушка не посмела. Но, только покинув комнату, она мигом сбежала вниз по лестнице - рассказать хозяину.
Тот выслушал, подумал пару мгновений, и пожал плечами.
- Да тут дивиться нечему. Наверное, молодой господин не просто ослеп, а был в лицо ранен, и шрамы остались. Пугать тебя ими не хотел, вот и все.
- Но из-под повязки шрамы не выглядывали, - возразила девушка.
- Ну значит, Сыну Клана особо ширину повязки подобрали, чтобы все их точно закрыть, - снова пожал плечами трактирщик. - Слушай, не твоего это ума дело. Помоги Лайминаре посуду помыть, и спать иди. Поздно уже.
Так Лисичке и пришлось сделать. Хотя загадка ее мыслей не оставляла до самого утра.
А утром, совсем рано, гости двинулись в путь. Авиджу представили последнего попутчика - почтенного Аргара Золотую Руку из Рода Арвис, полноватого улыбчивого человека лет тридцати двух.
Черная повязка вновь закрывала глаза, но Гайджанги, как всегда, описывал Орлу всех его попутчиков. Так Авидж узнал, что у Метлесты черные волосы и такие же глаза, а одежда расшита серебром; что ее спутники, братья Рашубран и Рашуджар из Семейства Айджанги - близнецы, высокие, крепкие и рыжие; что у Аджунаша волосы биты сединой, а сам он ведет себя со степенным достоинством бывалого воина.
Впрочем, о последнем Авидж знал и сам - по голосу.
Час проходил за часом, небольшая группа двигалась по дороге, хлюпавшей под лошадиными копытами. Ехать медленно из-за Авиджа не пришлось - он прекрасно держался в седле, а его конь слушался любого движения незрячего всадника. Отец сам подобрал для путешествия именно такого.
Гайджанги и Аджунаш ехали первыми; за ними трое коней легко несли Детей Родов и Клана, ну а братья-воины замыкали строй. Это и закрыться от неожиданного нападения помогало, и поговорить спокойно в пути.
Авидж этим и занимался - беседовал с Метлестой и Аргаром. Он узнал, что девушка едет к родственникам, которых давно обещала навестить; Аргара же срочно позвали дела Рода - потому-то он и сорвался в путь лишь с одним воином. А потом разговор как-то сам свернул на родные места.
- Нет, никак не могу согласиться, - твердо заявлял купец. - Нет в Грайане города лучше Аршмира. Если кто хоть раз бывал... о, тот, кто пару дней в Городе Волн прожил, туда всегда возвращаться будет. У нас город - как море под солнцем - волны на улицах, смех, да веселье. Жизнь ни на минуту не останавливается.
- Море, волны... - возражала Метлеста. - А вот в Тайверане все куда тише, и мне это нравится. Вот если по улице вечером пройтись... - она мечтательно улыбнулась. - Один поэт говорил, что в столице вечера полны серебристой тишины. И точно, лучше не скажешь.
- Обязательно надо будет так и поступить, - усмехнулся Авидж. - Я в столице был давно - когда Обет Покорности принимал, и мы там долго не задержались. Большую часть жизни я в нашем замке провел... Может, слышали - Стурдан, Крепость Лука?
Ответить Метлеста не успела.
Авидж услышал, как впереди Гайджанги резко натянул поводья, остановив лошадь, и то же самое сделал Аджунаш. Рядом замерла, не дыша, Метлеста; дыхание купца, напротив, участилось.
Объяснение могло быть только одно.
- Разбойники? - негромко поинтересовался Авидж, направляя коня чуть вперед, между воинами.
- Да, - голос Гайджанги был подчеркнуто спокоен. Орел знал, что таким он становится в минуту опасности. - Человек двадцать.
- Справиться сможем?
- Нет, - после секундной паузы отозвался воин. - У них луки и арбалеты, и они их весьма умело держат.
- Это уж точно, - вмешался кто-то незнакомый, с хриплым низким голосом. - Только возьмитесь за мечи - и вам не жить. Слезайте с коней и давайте все, что можно продать.
- Перед вами Сын Клана, - голос Гайджанги сейчас был холоднее снега, давшего ему имя.
- А хоть король, - и по голосу Авидж понял, что атаман действительно говорит то, что думает. Наверняка у его людей по десятку смертных приговоров; еще один ничего не изменит.
- Мой господин, - услышал Сын Клана тихий шепот Гайджанги, - иначе тут нельзя...
- Что ж, - медленно произнес Орел, - пожалуй, мне, как наиболее высокородному, и стоит последовать этому распоряжению первым...
- Вот это по-благородному, - одобрил атаман.
- И начну я, - продолжал Авидж, неспешно поднимая руки к затылку, - с моей повязки. Чистый шелк ведь, стоит дорого...
Гайджанги подал коня назад, одновременно метнув взгляд на Аджунаша. Удивленный седой воин сделал то же самое, пытаясь понять, что происходит.
Повязка опустилась на гриву коня.
Авидж открыл глаза.
И разбойники застыли на месте, словно примороженные. Арбалеты в их руках опустились; ножи и луки выскальзывали из пальцев.
Авидж знал, что они сейчас видят - обступившую тьму, тяжелую, душную и непроницаемую; и в ней одним лишь бледным серым огнем горят его глаза. Ужас, беспредельный и непреодолимый, накатывает непрерывной волной, сокрушая даже мужество матерых бандитов; от этого страха веет чем-то потусторонним, сродни Подгорному Миру, или даже Бездне.
Они видели лишь его глаза, и чувствовали лишь страх, оплетающий липкими щупальцами - а он видел их. Каждую черточку лиц, покрытых шрамами и искаженных ужасом; каждую деталь, вроде дрожащих рук или подгибающихся ног.
Он видел все детали - ведь зрение у Авиджа всегда было превосходным.
Три вдоха, три мгновения ужаса.
Пять.
Десять.
Авидж сомкнул глаза.
- Убирайтесь, - жестко велел он.
Разбойники уже начали приходить в себя; может, и ослушались бы, сообразив рассыпаться и не попадать под взгляд... но тут веки Орла задрожали, словно собираясь подняться снова - и паника оказалась сильнее разума.
Они бежали, забыв об упавшем на дорогу оружии, о том, что их втрое больше... забыв обо всем. Такова была сила и власть страха.
По-прежнему закрыв глаза, Авидж медленно поднял с конской шеи повязку, стараясь не поднимать век. Его конь был очень спокойным, но, упади на него взгляд Орла - и он бы не выдержал.
Шелковая лента плотно легла на глаза; ставшим привычным за много лет движением Авидж быстро завязал узел на затылке.
- Гайджанги, все правильно? - спросил он, как спрашивал уже десятки раз.
Подъехавший воин внимательно осмотрел узел и повязку, и отозвался:
- Да.
Теперь Авидж позволил себе открыть глаза, и с облегчением вздохнул, видя лишь непроницаемую черноту повязки.
- Тогда поедемте быстрее, - предложил он. - Кто знает, вдруг, тут еще одна банда есть...
Аджунаш хотел сказать: "ну, тогда Сын Клана вновь магией их распугает", но перехватил резкий взгляд Гайджанги, и слова у него застряли в горле.
Остальные просто потрясенно молчали, последовав за Авиджем, который теперь ехал чуть впереди.
- А я думала, что он не видит... - тихо шепнула Метлеста Рашубрану, и тут же осеклась, вспомнив, что у Орла прекрасный слух.
Но Авидж не обернулся. А вот Гайджанги чуть отстал, и бросил:
- Он видит, но не может видеть.
И вновь направился вперед, присоединившись к Сыну Клана.
Они добрались до Литамира в молчании, и вместе остановились в первой же гостинице, неподалеку от городских ворот. Осень - не лучшее время для странствий, и потому гостиница пустовала.
Ужин у путешественников получился странным. Авидж и Гайджанги ели, как и в прошлый раз, спокойно и аккуратно; братья тоже на аппетит не жаловались, но постоянно поглядывали на высокородного спутника. Аджунаш некоторое время медлил, но голод взял свое.
А вот Метлесте и Аргару кусок в горло не лез. Сидеть рядом с Истинным Магом и не спросить ни о чем... но и спрашивать как-то не получалось. Оба чувствовали, что даром своим Орел отнюдь не гордится.
Пустой светский разговор становился тягостным, и, видимо, Авидж это почувствовал. Он чуть заметно улыбнулся и поднялся из-за стола.
- Пожалуй, я уже пойду спать; не стану более утомлять вас своим обществом.
- А... - Метлеста чуть было не задала один из сотен вертевшихся на языке вопросов, но сдержалась.
Орел прошел к лестнице наверх, и обернулся, уже положив руку на перила.
- Гайджанги, можешь рассказать все, что захочешь. Но... попытайся без личных чувств, просто как историю, хорошо?
- Попробую, - вздохнул воин, и чуть слышно проворчал: - Как будто это возможно...
Авидж улыбнулся и направился наверх.
А взгляды всех за столом скрестились на Гайджанги. Тот вновь вздохнул, отпил воды, и мрачно сообщил:
- Сын Клана считает, что рассказывать я умею куда лучше него. Тем более, что большую часть истории я видел, а он - нет.
В отличие от остальных, Гайджанги совершенно спокойно говорил о закрытых глазах Авиджа. Может быть, потому, что провел с ним много времени и знал - его слова Орла не обидят.
- Что ж... расскажу. Только, смиренно прошу Детей Рода меня не перебивать; не та история, чтобы пояснять все по ходу рассказа.
Замок Стурдан находился в стороне от торговых путей, и потому особо важным никогда не был. Впрочем, его Хранители (а именно предки Авиджа таковыми и были в течение долгих веков) проявляли себя больше не в управлении и торговле, а на поле брани.
До двенадцати лет Авидж Светлый Взор из Клана Орла даже и не знал о том, что обладает волшебным даром. Конечно, как и почти любой Сын Клана, он знал наизусть легенду о Двенадцати Магах, и с восторгом читал об их подвигах. И мечтал о том, как мог бы стать магом, и испепелять врагов Грайана или создавать вещи, напоенные дивным волшебством.
Но мальчик понимал - это не более чем мечты. И нет оснований считать, что именно в нем, а не в каком-нибудь другом Орле, пробудится Дар.
Однако этот жребий выпал именно Авиджу.
Когда однажды утром мир вдруг предстал более четким и ярким, чем обычно, юный Орел ничего не заподозрил. Как и каждый день, он оделся, вышел в коридор, кивнул встреченной служанке...
И та схватилась за сердце от страха.
- Что такое? - изумился Авидж, шагнув ближе.
- Не смотри! - пронзительно взвизгнула перепуганная девушка, забыв о всякой вежливости.
Орел отвел взгляд, вдруг осознав, что именно произошло; в памяти всплыли строки легенды о Двенадцати: "могли обращать в панический ужас..."
- Это я? - выдохнул Авидж, сам не зная, кого спрашивает.
- П-пусть господин простит... - служанка пришла в себя от внезапного страха. - Я н-не ожидала...
Мальчик не слушал; он ясно понял, что если сейчас пойдет дальше - то встретит и других людей. И те испытают тот же ужас.
- Позови отца, - велел Авидж, старательно не глядя в сторону служанки. - Я буду у себя в комнате.
Только захлопнув за собой дверь, Орел смог перевести дух, и в полной мере позволить себе понять.
В нем проснулся дар - ужасать взглядом.
И он не может перестать этого делать. Не знает, как.
Авидан Светлый Лук, отец Авиджа, был потрясен сообщением. Потрясен, но и горд, как и любой на его месте - его сын оказался Истинным Магом!
Он был воином, побывавшим не в одной битве... и потому, когда впервые вошел в комнату сына и встретил его взгляд, устрашился лишь на секунду. Но потом Авидж все равно отвел глаза и тихо рассказал о том, что понял.
Вот теперь Авидан серьезно задумался, по привычке поглаживая светлую бороду. И решил немного подождать - вдруг все же сын научится управлять своим взглядом?
Прошло три дня, и ничего не изменилось; только точно выяснилось, что мальчику не обязательно встречаться с кем-то взглядом, чтобы вызвать страх; хватало простого взгляда в сторону человека. Авидж твердо понял - он не в силах перестать вызывать глазами ужас; поэтому и сидел в своей комнате, отворачиваясь к стене, когда кто-то из слуг приносил еду.
Он обрел дар, и доказал, что в самом деле - достойный потомок Первого Орла... но разве этого он хотел?
Авидж так никогда никому и не сказал - о чем он думал, сидя и глядя на вещи, которые не могли устрашиться его взгляда. Единственное, чем он ограничивался - так это короткой фразой "О многом".
Авидан тоже в эти дни думал - о многом. И, в отличие от сына, пришел к решению.
Вечером во дворе замка собрались почти все; не было только матери и деда Авиджа. Сам юный Орел старательно смотрел в небо - там точно не было никого, кроме птиц, до которых его взгляд не доставал.
Смотреть на небо было приятно... и потому он чуть было не пропустил слова отца.
- Магический дар - это лучшее наследие Кланов, - объявил Авидан. - А потому - его нельзя прятать. Отныне все будет продолжаться, как продолжалось; тот, кто сам попадется под взгляд моего сына - будет сам же и виноват. Можете гордиться тем, что так крепнет дар Истинного Мага. Жалоб я не приму...
- Стой! - только на этих словах Авидж понял, какой приказ отдает его отец, и сумел вмешаться. Взгляд его ушел с неба, мимолетно полоснув по вздрогнувшим людям, и обратился на Авидана. Тот тоже вздрогнул, но совладал со страхом.
- Это самый простой и верный способ, сын, - сурово бросил Хранитель Стурдана. - Не возражай.
- Простой? - Авидж вновь поднял глаза к небу. - Нет. Есть проще.
- Какой? - нахмурился Авидан.
Орел ответил не сразу; он чуть повернул голову - туда, где, как он успел мимолетно заметить, стояла молодая служанка с небольшой корзиной.
- Ласточка, у тебя там ленты?
- Да, господин, - робко отозвалась девушка.
- Выбери одну, поплотнее и потемнее, и дай мне, - Авидж протянул руку.
Двор погрузился в полную тишину; люди молча следили за тем, как тонкие пальцы Ласточки выбирают из вороха разноцветных лент темно-синюю. Девушка сделала несколько шагов, вложила в руку Сына Клана полосу ткани и поспешно вернулась на место.
Авидж опустил глаза, стараясь не смотреть ни на кого. Остановил взгляд на ленте на ладони, и несколько мгновений смотрел на нее.
А потом решительно закрыл ей глаза и завязал узлом на затылке.
По двору прокатился дружный вздох - все со внезапной ясностью поняли, какой более простой способ выбрал юный Орел.
- Вот так, - твердо сказал Авидж, поднимая голову. - И никому не придется бояться.
Авидан резко выдохнул воздух сквозь зубы; мальчик не видел его лица, но понял, что отец в ярости.
- Все вон, - процедил Авидан, и слуги поспешно ринулись прочь со двора. - Сын, пойдем.
Хранитель почти протащил сына за плечо до зала, который показался ему подходящим; с силой хлопнул тяжелой дверью, отсекая комнату от чужих ушей. Сейчас уже похолодало, так что в очаге горел огонь, отбрасывая на стены блики света.
- Что ты делаешь? - рявкнул Авидан.
- Не хочу, чтобы моего взгляда все боялись, - твердо ответил Авидж, подняв закрытые темной тканью глаза к лицу отца. - Лучше так. Я привыкну.
- Привыкнет он! Ты знаешь, что делаешь? В глазах других Дар Кланов порочишь, будут думать, что ты его стыдишься!
- Пусть думают, - не собирался сдавать позиций мальчик. - Я уже все решил.
На мгновение наступило молчание.
- Повязку ты немедленно снимешь, - четко произнес Авидан, - и будешь жить как раньше.
- Дар с годами крепнет, - не отступил сын, - и мой взгляд тоже будет становиться сильнее. Что со слугами будет, которые под него попадут?
- Что до них? - небрежно отмахнулся Авидан. - Наследие Клана важнее.
- В Бездну такое наследие! - внезапно утратил всякое спокойствие Авидж. - В болото Серой Старухи! Что за наследие, которого собственные люди пугаться должны?
- Молчи! - гаркнул в ответ Авидан. - Помни, о чем говоришь!
- Никогда и не забывал!
- Что там со слугами - это неважно, - повторил Хранитель. - Важно то...
- Ах, неважно? - на мгновение выражение лица Авиджа стало точь-в-точь как у одного из его учителей, когда он собирался поймать юного Орла на глупой ошибке. - А ты помнишь, что мне года через два Обет Покорности принимать? Хочешь, чтоб я на короля так взглянул? Нет, конечно, он после этого Обет примет, только чтоб я с глаз долой убрался... А что он потом нашему Мудрейшему скажет? А Мудрейший - тебе?
Авидан поперхнулся уже заготовленными словами и замолчал.
Отец и сын смотрели друг на друга, пусть даже последний и не видел ничего вокруг.
И неизвестно, что бы сделали они, если б тишину не разорвал громовой хохот.
Оба вздрогнули совершенно одинаково и повернулись к очагу, перед которым стояло большое тяжелое кресло; высокая спинка была обращена к двери.
И из кресла сейчас поднялся высокий седой человек, которого Хранитель в гневе просто не заметил среди теней.
Ульдан Серебряный Лук, отец Авидана и дед Авиджа, как раз перед рождением внука передал титул Хранителя сыну с разрешения Мудрейшего и короля. Сам он все равно никогда владениям внимания не уделял; но на своем веку старый Ульдан не пропустил ни одной войны и ни одной битвы. И в бою оправдывал свое имя - лучником он был великолепным.
- Слушаю я вас, - заговорил Ульдан, прежде чем его сын и внук успели вымолвить хоть слово, - и думаю... Авидан, тебе вот это ничего не напоминает?
Он широким жестом обвел зал.
- Нет, - покачал головой удивленный Хранитель.
- А вот мне, знаешь, напоминает, - усмехнулся старик. - Вот в этом же зале, лет тридцать назад, точно так же кричали друг на друга два упрямца. И тот, что помладше, ни за что не хотел признать, что лук - это традиция рода и отличное оружие, настаивая, что топор ему больше по руке будет. И ведь оказался прав, нахальный мальчишка...
- То - оружие, а то - наследие Клана, - сердито возразил Авидан.
- Вещи разные, не спорю, - согласился Ульдан. - Да только я на другой вопрос ответа не услышал. На тот, что мальчик задал - что с людьми-то?
- Я уже все сказал, - сдвинул брови старший Орел.
- Сказал, да? - усмехнулся седой лучник. - Ну что ж...
Он вдруг повернул голову к двери, и громко позвал:
- Эй, кто там есть!
Закаленный боями голос легко проник сквозь тяжелые двери; парой мгновений позже створки приоткрылись, и внутрь нерешительно заглянул одногодок Авиджа в простой одежде.
- Помоги юному господину дойти в его комнату, - велел Ульдан.
По тону деда Авидж понял - сейчас ему действительно лучше уйти. Не тот разговор будет, чтобы кто-то еще его слушал...
Но это значит, что ему сейчас надо повернуться к выходу и пройти весь зал. Ничего не видя вокруг.
Тогда, на дворе, решение казалось совсем легким и простым. Таким оно и было... только сейчас Авидж по-настоящему понял - эта темнота на глазах будет с ним всегда. И теперь по всему замку ему придется ходить на слух, медленно и осторожно.
Мягкий ковер заглушал шаги; ступал мальчик медленно, пытаясь не пройти мимо двери. Треск поленьев в очаге позади - значит, дверь где-то впереди... открыта, кажется...
Он чувствовал, как на него пристально смотрят отец и дед. Жутко хотелось сдернуть повязку; рука уже сама дернулась - подняться, одним движением убрать мешающую ткань с глаз...
Нет. Авидж сжал зубы; он сам решение принял, перед всеми его огласил, и менять не станет. Снимать повязку - только в одиночестве, и никак иначе.
Еще три шага - и дверь... или стена? Не сделал ли он лишний шаг в сторону? Может, все-таки чуть сдвинуть повязку, глянуть на мгновение... никто и не осудит...
Нет. Даже если придется врезаться в холодный камень стены.
Авидж услышал, как навстречу ему сделали пару шагов; крепкая рука стиснула локоть юного Орла, и уверенный мальчишеский голос произнес:
- Сюда, мой господин.
Только за дверью Авидж позволил себе выдохнуть (оказалось, он в это время почти и не дышал), и тихо сказал:
- Спасибо.
Когда они удалились от захлопнувшейся за ними двери, Авидж спросил:
- Тебя как зовут?
- Гайджанги, мой господин. Из Семейства Хэйра.
- Сын кого-то из наемников? - Авидан настаивал, чтобы его сын знал если не имена, то Семейства всех, служащих в замке.
- Да, мой господин. Мой отец - десятник, - с гордостью прибавил мальчик.
- А у тебя интересное имя - Снежный Меч, - с любопытством заметил Авидж. - Откуда такое?
- Я зимой родился, в самую вьюгу, - рассмеялся Гайджанги. - Отец сказал, что лучше ничего придумать бы все равно не смог.
Так они и дошли до комнаты Авиджа. Тот нащупал дверную ручку, кивнул на прощание Гайджанги и шагнул внутрь. Лишь закрыв дверь - сорвал повязку, и, моргая привыкающими к свету огня глазами, оглядел комнату.
Теперь только ее он сможет каждый день видеть. За порогом на глаза сразу ляжет повязка.
Авидж посмотрел на темную ленту в руке почти с отвращением.
А может, кинуть ее в огонь? И...
Нет.
Он решительно помотал головой.
- Не буду видеть? - вслух произнес Авидж. - Ну и пусть. Живут же себе как-то настоящие слепые. А если я собственного слова не сдержу... какой из меня Орел?
И бережно положил ленту на столик возле кровати - чтобы утром она была первым, что попадется на глаза.
Разговор Хранителя и его отца никто подслушать не осмелился. Но Ульдан упрямство сына переломил; на следующий же день тот зашел к Авиджу и буркнул, что согласен на это безумство.
- Но карраджу учись теперь сам, - сердито прибавил Авидан. - Как сможешь.
Такой ответ радости Авиджа отнюдь не погасил, хотя он и задумался над тем - не странно ли радоваться тому, что теперь будешь ходить незрячим?
Но потом он над словами отца задумался. Нашел легкий учебный меч, и, выглянув с завязанными глазами в коридор, позвал одну из служанок и приказал найти Гайджанги.
Почему-то Авидж был уверен - сын десятника не позволит себе ни одной улыбки, если движения будут неловкими... даже если точно будет знать, что улыбки никто не увидит. И не станет ни с кем обсуждать.
А сам он должен мечом хоть немного владеть. Авидж теперь вспомнил, что о десятнике Вилиджанги из Семейства Хэйра отец говорил как об отличном воине. Так неужели сына он ничему не научил?
Гайджанги явился быстро, и просьбе о тренировке не удивился. Разве что - тому, что это была именно просьба, а не приказ; что поделать, Авидж приказывать не очень-то любил, предпочитая нужное сделать сам.
И уже на дворе, взяв в руку меч, Орел понял, что десятник сына действительно обучил. Гайджанги выбил у Авиджа оружие одним легким движением; потом перешел в оборону, и сыну Хранителя даже не удалось понять, в какую сторону его противник отступает. Все удары приходились мимо; Авидж пытался полагаться на слух, но не вышло ровным счетом ничего.
В душе колыхнулось раздражение - он что, не понимает, что с незрячим надо полегче? Что он его движений видеть не может?
Нет.
Усилием воли Авидж недовольство задавил. Гайджанги не виноват, что у него глаза завязаны. Он помогает так, как умеет.
Еще десяток минут миновал точно так же - Авидж попадал по клинку Гайджанги лишь когда последний его подставлял. И в конце концов Орел устало махнул рукой:
- Ничего не выходит. Ну что из меня за воин, если я противника не вижу? И вообще не смогу его увидеть?
- Господин же может на любого врага взглянуть, и...
- Нет, - перебил Авидж. - Так нельзя.
- Ну тогда... - Гайджанги осекся. Он и не знал, что посоветовать и как помочь, хотя и очень хотелось.
Послышались тяжелые шаги, и оба обернулись на звук. К мальчикам неспешно шел Ульдан, с луком в одной руке и полным стрел колчаном - в другой.
- Ну как тренировка? - поинтересовался он, останавливаясь рядом. Гайджанги пришлось вскинуть голову; в этом роду хватало высоких, и Ульдан исключением не был.
- Никак, - угрюмо ответил Авидж. - Из незрячего воина не получится.
Гайджанги дернулся при этих словах, но сказать ничего не смог.
- Это ты так думаешь, - усмехнулся Ульдан.
- Я же ничего вокруг не вижу, - насупился юный Орел. - Как тут сражаться?
- Не видишь, да? А ну-ка, скажи, где тут мишень для стрел?
- Вон там, - Авидж, не размышляя, показал рукой туда, откуда доносился шелест леса за стенами. Действительно, именно там и был закреплен старый деревянный круг.
- Ну вот, кое-что уже о мире вокруг знаешь, - рассмеялся старик. - Знаю, сейчас скажешь, что этого не хватит, и вообще - воевать придется не в знакомом доме, а на чужих полях...
Авидж, который это и собирался высказать, запнулся и промолчал.
- Тут будешь прав. Да только не полностью... Смотри-ка на мишень внимательно. А ты, Гайджанги, принеси пока шишек, штук десять.
Сын Хранителя послушно повернулся туда, где висел круг, поднял руку к повязке.