То, что спутники Явина иногда видны на небе одновременно, Люк заметил совершенно случайно. Просто один раз поднял голову к небу - и увидел совершенно потрясающее зрелище - другие луны, и чуть ниже, громадный шар самой планеты.
Астрофизический справочник помог определить, когда именно они выстраиваются вместе. И с тех пор, если Люк в это время оказывался в Академии, то непременно проводил время снаружи, глядя на небо.
Сегодня был именно такой день.
Памятный не только красотой малоизвестной системы.
"На Корусканте сейчас уже празднуют", - посчитал в уме соотношение времени двух систем Люк.
Двадцать лет назад в этот день над Эндором уничтожили вторую Звезду Смерти. И совершенно верно посчитали этот день праздником.
Вот только Скайуокер на таковом никогда не появлялся.
Невольно вспомнилось, как, впервые оказавшись в этот день на Корусканте, он был изрядно удивлен, когда напомнили о празднике. А сообразив - незаметно ушел от остальных. Так и просидел на одном из балконов остаток вечера.
Тогда он совершенно случайно услышал разговор этажом ниже; сперва не обратил внимания, но потом прозвучало его имя, и Скайуокер машинально прислушался.
- Куда он подевался? - недоумевала Лея. - Вообще-то, Люку тоже стоило бы прийти...
- Милая, - голос Хэна звучал нежно, но и несколько устало. - Извини меня, но иногда ты такой дурочкой бываешь...
- Ты о чем? - мгновенно вспылила Лея.
- Вспомни, пожалуйста, кто, помимо Палпатина, в этот день на Звезде Смерти погиб. Вспомни, за каким хаттом Люк в тот день вообще на Звезду потащился. Вот вспомни - и сама поймешь, почему ему праздник не в радость.
- Ой...
Судя по смущенному молчанию, Лея все поняла правильно.
- Он никогда и словом не обмолвится, - тихо произнесла она спустя минуту.
- Еще бы, - отозвался Хэн. - Да и не только он, видишь ли... знаешь, что Ведж, например, в годовщину Явина запирается у себя и пьет в одиночестве? Мало кто знает, я сам чисто случайно обнаружил. Победа, конечно, была, да только ему скорее все погибшие на ум приходят.
- За Люком такого не замечала.
- А я его как-то спросил. Сказал, что другие в такой день на могилы ходят, или выпивают, или еще что-то... знаешь, что он ответил?
- Что?
- Что мог бы так поступить, но тогда бы ушла всякая искренность. Осталсь одна традиция. Поняла? Люк хатта с два будет выставлять скорбь напоказ. Но это не значит, что он не вспоминает.
В этот момент джедаю стало откровенно неловко от подслушивания; он ушел с балкона и конца разговора уже не слышал.
Но с тех пор Лея больше не пыталась его пригласить на празднование годовщины Эндора. И никто не пытался.
Люк не винил никого, кто вспоминал тот день с радостью. Это действительно была победа Альянса, и бывшие повстанцы имели полное право на праздник. Точно так же, как день объявления Империи по праву был праздником для ее граждан... а для выживших джедаев был самым черным днем в истории.
Люк не винил никого. Просто не участвовал сам.
Он смотрел на диски других спутников Явина и невольно вспоминал похожий вид - дневное небо и два солнца над Татуином. Но на них не посмотришь, если только не оденешь специальные очки.
Когда-то он так и делал.
А поступал ли так Анакин Скайуокер? Сколько он вообще прожил на Татуине?
Послышались шаги; впрочем, приближение двоих Люк уловил еще до этого. И даже опознал - Тенн и Кейна, кузены, кореллиане, второй год обучения.
- Мастер? Мы не помешали?
- Нет, все в порядке, - улыбнулся в ответ Люк, вставая и поворачиваясь к ученикам. - Что-то случилось?
- Да нет... - замялся Тенн. - Мы просто хотели спросить...
- Почему мы, джедаи то есть, так редко на боевые задания идем? - перебила его Кейна. - Я слышала, что раньше джедаи и пиратов истребляли, и с картелями боролись, и...
- Джедаи ведь - защитники Республики, правильно? - поддержал кузину Тенн.
Глаза Люка чуть заметно потемнели, но голос остался спокойным.
- Не только Республики, но и всех живущих. Только защищать можно и не сражаясь. Более того, бой - это самое крайнее средство.
- Да мы понимаем! - нетерпеливо махнула рукой Кейна. - Но все равно получается ерунда. Мы ведь - воины, так? Почему тогда не воюем?
- Потому что нет войны.
- Да хватает мест, которым война только на пользу будет! - возмутился Тенн.
- Война на пользу не идет никому!
Скайуокер очень редко повышал голос, тем более в присутствии учеников, и ошеломленные кузены замолкли.
- Можете воевать, - подчеркнуто спокойно сказал Люк. - Можете. Только сперва спросите себя - а что увидите на войне? Я вам скажу. На смерть вблизи насмотритесь. Близкие и друзья в огне сгорят. Придется творить такое, о чем раньше и не думал - чтобы добиться победы. И не факт, что добьетесь; потому что даже перед самой мелкой битвой не будете уверены, что выйдете из нее живыми. И даже если все переживете - будете помнить. До конца дней своих помнить, вспоминать и не забывать. Никогда. Ни при каких условиях. Хотите всего этого?
- Н-нет, - с запинкой пробормотала Кейна. Воображение у нее всегда было живым, и сказанное она в красках представила. Тенн - тоже. - Но... неужели может быть только так?
- Может быть и по-другому, - кивнул Люк. - Заставите себя привыкнуть до такой степени, что станет все равно - убивать или нет. Погибать или нет. Помнить или нет. Только лучше уж помнить.
Ученики переглянулись, и посмотрели на мастера так серьезно, как никогда раньше.
- Простите, - сказала Кейна.
Тенн молча кивнул.
- Все в порядке, - ответил натянутой улыбкой Люк; кузены шагнули обратно ко входу.
Но Кейна, уже почти скрывшись в проходе, видимо вспомнила все слухи о видениях и предсказаниях мастера. И не удержалась от вопроса:
- Простите, мастер... а то, что вы сказали - это вы в будущем видели, да?
- Нет, - улыбка вышла горькой. - В прошлом.
Ученики ушли.
А Люк вновь поднял взгляд к небу, к медленному танцу спутников Явина.