Он сидел в углу обшарпанной комнаты, скрестив ноги на голом матраце. Серые, покрытые лохмотьями полусодранных газет стены, тусклая лампа без абажура под потолком.
Раз за разом он погружался в дремотный и сладкий туман воспоминаний.
Вот похороны жены и дочери ... Красивая фотография двух улыбающихся лиц на гранитном камне ...
Месяц назад душа пела от счастья. Они с Ритой встречали дочку у школы и искренне радовались когда счастливая Танюшка, улыбаясь всем лицом, как умеют только дети, подпрыгивая на месте от возбуждения, хвасталась своим табелем с одними пятёрками. На следующий день они гуляли вместе , всей семьёй по городу . Смеясь фотографировали друг друга: на набережной , в зоопарке , в кафе , на аттракционах и вместе пьянели от счастья.
И вот ничего не стало ...
Лишь огромная дыра в душе, черное НИЧТО поглотившее весь мир, как черная дыра. Все дела сделаны, всё закончено кроме одного.... Не прочитана ещё та книга, которую Танюшка купила тогда на свои карманные деньги
Он вынул из-под подушки маленький томик детской книги и открыл его на закладке из выдранного блокнотного листа, вложенного ещё Танюшкиной рукой. Осталось совсем немного , всего пара страниц.
***
Старый шаман Карога Белый Олень пел молитву духам ветра. Звонкие звуки бубна и сильный голос старика эхом отражались от стен каньона, далеко разносясь во все стороны. Звуки становились всё тише и тише и, наконец, совсем смолкли. Карога замер на краю пропасти, а потом неуловимым, несуществующим движением вдруг оказался в нескольких метрах от обрыва, рядом с мальчиком. Мальчик ойкнул и хотел, было упасть на колени, но Карога удержал его.
-Ты уже прошел, все испытания воина и сегодня ты обретешь взрослое имя. На некоторое время он замер, будто бы прислушиваясь к чему - то внутри себя, потом поднял глаза к небу и что - то, пробормотав, продолжил.
-Воин не должен быть слишком живым, поэтому сегодня я похороню тебя. Пока ты будешь мертвым, постарайся раствориться в мире, слушай свою душу, она поведет тебя через мир духов в мир живых. Будь тверд и ничего не бойся. Страх это пища духов и позор воина.
Карога поманил за собой юношу и больше нечего, не говоря, повел его дорогой на Кладбище Воинов.
***
Это был огромный идеально круглый холм со срезанной вершиной. На вершине не росло ничего кроме пары чахлых кустиков чапараля. Поднявшись на холм, они расчистили место и выкопали яму в рост Мальчика. Затем шаман отправил его собирать ветки и палочки, а сам, сломав несколько прутиков с ближайшего куста и что- то, бормоча себе под нос, стал подметать дно ямы. Язык, на котором он сейчас говорил, был Древней Речью. В племени уже давно никто не помнил его, никто кроме его и его ученика. Дно ямы выстлали ветками кустарника. Мальчик лёг в яму и Карога начал строить навес из веток над телом юноши. Мальчик лежал в могиле и смотрел на сосредоточенное старческое лицо шамана. Никто в племени не помнил его молодым, он всегда был старым и мудрым. Карога закончил навес и, накрыв его своим меховым плащом, засыпал могилу глинисто-желтоватыми рассыпчатыми земляными комьями.
Карога Белый Олень пел песню войны и смерти.... Каждый раз, встречая рождение нового воина, он пел... Сколько их было молодых и красивых, он не помнил не лиц, не имен. Все они слились в его сознании.
***
Сплошная тьма, в которой нет места знакомым человеку чувствам, накрыла мир. Лишь где-то далеко, на краю сознания, ОН слышал вой ветра в том .... Другом мире...
ОН слышал голоса земли ...
ОН слышал шорох шагов ...
ОН слышал вой койота ...
ОН был всем и ничем ... ОН знал, как растет трава, о чем поют цикады, куда летит ветер, всё было открыто перед ним.
ОН слушал песню смерти...
И было и ещё что-то зовущее и манящее, вдаль ...
Вот стоит улыбающийся отец, четыре года назад погибший на Большой Охоте. Он прижимает к своей огромной, мускулистой груди смеющуюся женщину .... Мама, два года назад погибла при налете махауков.... А вот и младшая сестра, погибшая в том же налете .... Они весело смеются и машут ему руками
Пришло время Рождения Нового Воина. Шаман резким движением сдернул свою накидку, разом освобождая могилу от насыпной земли. Несколько раз встряхнул ее, оделся, и поманил рукой вождей племени, стоявших поодаль. По закону именно они должны были принять в племя нового воина. Вчетвером они сняли навес из веток, но в могиле никого не было...
В недоумении они озирались вокруг и косились друг на друга, не зная, что делать. И только старый Карога видел своими слезящимися глазами четыре, облитых туманом фигуры, Они стояли по другую сторону Белой Реки и махали ему руками.
***
Скрестив ноги, на матраце, сидел человек. Глаза его были закрыты. Он уже не дышал, а рядом с ним лежал маленький томик и ветер, ворвавшийся в открытое окно, шелестел девственно чистыми белыми страницами...