Жаркое солнце лизало пустыню. По желтому мертвому песку бежал мальчик, на первый взгляд ему не было и 17. Он несся очень быстро, будто за ним гналась смерть. Что, впрочем, именно так и было. На мерногудящих мотофлаерах за ним скользило трое Охотников, они посмеивались и улюлюкали вслед убегавшему. Скорей всего они бы просто прострелили ему ногу и долго еще издевались над будущим рабом, если бы бегущий мальчик неожиданно не исчез, будто провалился под землю. Охотники еле успели остановить мотофлаеры, замерев прямо на краю довольно пологого ската, по которому кубарем катился преследуемый. Гора вела к руинам заброшенной бензоколонки. Когда начался Великий Кризис, все бензоколонки остановили свою работу, и вскоре бензин в них был высосан мародерами до последней капли.
- Пора кончать! - воскликнул предводитель Охотников и рванул вниз. Другие последовали за ним, в возбужденном предвкушении. Тем временем мальчик уже поднялся на ноги и припустил к бензоколонке. Он знал, что это его единственный и последний шанс. С наивной радостью, заливающей все сознание, он разглядел небольшую нору рядом с входом в разрушенное здание магазина. Не оглядываясь, он нырнул в спасительную темноту.
- Черт, черт! - ругались Охотники, остановившись у этой дыры. Лишь предводитель оставался спокойным, с озлобленным оскалом на губах.
- Ничего, сейчас мы пожарим нашу птичку.
- О, да, точно! Здорово придумано, босс, - Охотники никогда не отличались особым интеллектом, им всегда нужны были предводители, гораздо более умные и сообразительные. Обычно от предводителя зависел улов, а значит и заработок.
- Эй, слышишь, чудовище? - предводитель был выше и сильнее своих подопечных, - если ты сейчас не выйдешь оттуда, мы тебя немножко поджарим.
- О, да, немножко, - мерзко захихикали Охотники. Они даже не подозревали о том, что малец давно выбрался из той норы с другой стороны магазина и теперь стоял за их спинами, прячась за полуразрушенной стеной. Он заметил пушку, висящую на поясе предводителя. И он вполне мог скакнуть до неё и успеть вытащить его прежде, чем это заметят тупоголовые Охотники. Так он и сделал, улучив момент. Предводитель оказался на мушке, и остальные растерялись и неуверенно нацелили оружие на мальчика.
- Вам следует бросить пушки, я успею убить его до того, как вы убьете меня.
Он держал дуло ионного пистолета почти в упор лицу предводителя.
- Слышьте, парни, он меня убьет, - в голосе Охотника не звучало ни капли страха. Как и в угрожающем голосе парня.
- А ну-ка, повернись, - он заставил гораздо более высокого Охотника присесть, и спрятавшись за его телом, теперь целился пушкой в висок пленнику. Но стоило ему почувствовать себя хоть в какой-то безопасности, как все снова перевернулось с головы на ноги. С легкой издевающейся ухмылкой предводитель ткнул парня локтем под ребра, отчего тот непроизвольно ослабил хватку, облегчив Охотнику задачу. Он легко вбил пистолет из рук задыхающегося парня, но направить на него не успел. Хрипя и подскальзываясь на песке, мальчик скрылся в здании магазина.
- За ним, остолопы! - двое Охотников бросились в развалины. Возможно, не будь их предводитель таким самоуверенным, у мальчишки не получилось бы то, что он проделала в следующую секунду. Он забрался на оставшиеся потолочные балки, образовывавшие обнажившийся скелет здания, и оттуда бросился на оглядывающегося Охотника. Мужчина охнул, упал на землю. Не теряя ни минуты, мальчик устремился к мотофлайеру, замершему неподалеку. Он знал, как управлять этой штуковиной. Нашел однажды поломанный флаер на свалке за Городом и от скуки пытался в нем разобраться. Теперь он знал, как завести его и набрать скорость. Выбежавшие из магазина охотники начали стрелять ему в спину, однако предводитель, взревев, приказал им остановиться:
- Он нужен нам живым, дебилы, - сам вскочил на первый из оставшихся мотофлаеров и, взяв с места приличную скорость, помчался за мальчишкой. Ветер свистел в ушах, оборванная рубашка парня надулась от встречных потоков воздуха. Оглянувшись, парень понял, что его догоняют, понял, что в этот раз проиграл. Предводитель боялся лишь того, что малец прознает о реактивных ускорителях, которые он сам установил на свой флаер. Он рискнул собственной шкурой и прыгнул, оттолкнувшись от мотофлаера и заставив того проделать кульбит и разлететься на кусочки, ударившись о землю. Сам мужчина, прекрасно владевший координацией своего тела, оказался за спиной у парня, и пока тот не успел спрыгнуть, ударил по шестому позвонку, в мгновении погрузив мальчика в бессознательное состояние. С чувством самодовольства предводитель остановил флаер и подождал, пока остальные охотник нагонят его.
***
- Ну, очнулся-таки, наконец, - первое что услышал пойманный. Он открыл глаза, огляделся и, как испуганный зверек, вскочил и забился в угол. Он был заперт в клетке с толстыми прутьями, такие использовались раньше в зоопарках, когда еще существовали земные животные. Сейчас клетки использовались лишь для содержания рабов. Так что первое, что увидел пойманный малец были прутья, а первым, кого он увидел, был предводитель тех охотников, которые поймали его. Он стоял у решетки, нагло щурился, и бесстыдно рассматривал парня. Конечно, они раздевают пойманных рабов, чтобы оценить тело и назначить цену, за которую его можно продать.
- Проснулся, монстр, - позевывая, продолжил Охотник.
- Это вы монстры! Зачем вы держите людей в клетках, будто они звери?! - гневно сверкнули карие глаза.
-Хех, ишь, как они тебя разрисовали, - Охотник протянул пальцы сквозь решетку, видно собираясь стереть краску с щеки раба, однако тот увернулся и щелкнул зубами, и, если бы мужчина не успел убрать руку, то скорее всего остался бы без пальца. - Ну вот, а еще утверждаешь, что ты не зверь! Звереныш, - сплюнул Охотник, - ничего себе такой звереныш, можно будет двойную сумму вкатить извращенцам из города, - хмыкнул Охотник, его глаза бегали по обнаженному телу мальчика. Тот действительно был хорошо собой, худой, но не скелет, обтянутый кожей, с изящными запястьями и длинными ногами. Его тело наполовину было в татуировке, которую охотник и намеревался стереть. Она начиналась на лбу и тянулась вдоль левой половины тела, заканчиваясь на пальцах ног, тот же узор повторялся сзади. В основном это были полосы, широкие и тонкие, они пересекались, образуя что-то вроде карты электронной схемы.
- Интересно, а она не сотрется, если хорошенько потереть тебя щетками, а? - он спрашивал как бы у самого себя, и все же мальчик, покосившись на грубые щетки из размноженных стекловолокон, ответил:
- Нет, это не краска.
- Вот как? - предводитель не выразил в голосе никакого удивления, - значит, мы увеличим сумму как за настоящего сектанта! Много вас развелось, и много найдется тех, кто готов за вас, подлинных больных, выложить кругленькую сумму, - лишь в разговоре о деньгах в голосе охотника появилась хоть какая-то эмоция - алчность звучала в каждом слове.
- Отпустите меня пока не поздно, и больше не попадайтесь на глаза, - неожиданно произнес парень, он встал и прижался лицом к решетке. Охотник, только собравшийся расслабить на стуле вахтера, засмеялся:
- А то что? Проклянешь меня? Уу, как страшно, - он вытащил пистолет, поставил в безопасный режим и начал вытаскивать йонный патрон, намереваясь прочистить ствол.
- Вы даже не понимаете, какую сделали ошибку, схватив меня... - в голосе парня, кажется, прозвучала искренняя грусть, - мне жаль вас...
- Сейчас расплачусь, - откликнулся охотник.
- Вы все погибнете в страшных мучениях, - вздохнул мальчик, - вы подвергли мою жизнь смертельной опасности, и я уже не могу вам помочь, - он вернулся в угол своей клетки и больше не сказал ни слова.
На рынке рабов обычно всегда много народу, несмотря на то, что они запрещены Городским законом. На задворках единственного оставшегося на Земле города собирался всякий сброд, или же те, кто намеренно хотел выглядеть сбродом. Конечно, на рынке курсировал и патруль - представители власти - как правило, одетый в лохмотья, но он обычно не вмешивался, ни в торги, ни в драки. Правительство просто следило за происходящим, к тому же те огромные состояния, которые здесь крутились, так же интересовали власть придержащих. В самом центре обычно выставляли самый дорогой товар, ближе к окраинам рынка -- попроще и подешевле.
- Ну, щас начнется, - присвистнул Охотник, чуть ли не потирая руки, заметив, как к ним приближается грузный мужчина. Его раб, растатуированный сектант, нервно поежился. Солнце припекало его обнаженное тело, да и руки затекли, он был прикован к высокому пересохшему фонтану. Его выставили на аукцион, грузный мужчина - не кто иной, как предводитель всей этой шарашки. Он встал за импровизированный стол - перевернутую повозку для мотофлаера, - и прокашлялся, привлекая к себе внимание собравшихся. А желавших тело подлинного сектанта было множество. Они жадно рассматривали парня, как ненасытные шакалы смотрят издалека на добычу львов.
- Итак, вашему вниманию предлагается лот номер 1..., - похоже, этот мужик и в той, городской жизни - а то, что он, несомненно, не относится к здешнему сброду было ясно по хорошей коже и сытому виду - являлся владельцем аукциона, -...подлинный сектант, тело, обладающее выносливостью и гибкостью...
Он что-то еще говорил, перечисляя соблазнительные стороны внешнего вида мальчика, но тот не слышал, его тату начало жечь и он понял, что скоро...
Цены поднимались очень быстро, Охотники чуть ли не истекали слюной, заслышав такие суммы. И вот, когда, наконец, в третий раз никто не предложил денег больше, аукционер замахнулся, чтобы ударом молоточка возвестить о продаже лота, подставка для молотка слетела со стола без всякой причины. На мгновение воцарила тишина. И только охотник, находившийся ближе всех к рабу, услышал его тихое:
- Началось...
Ни одна битва ни одной войны не могла бы сравниться с тем, что произошло здесь, на самом крупном черном рынке Земли. Люди умирали, как скот. Из перерезанных глоток текла кровь, выпученные от удушения глаза казалось, вылезали из орбит, люди падали, шмякались об пол, как мешки набитые мукой, всюду слышались крики, паника... Парень услышал голос Охотника, который изловил его: "Хватай раба!" А затем закрыл глаза, чтобы не видеть происходящего геноцида. Он не увидел, как предводителя разорвало на куски совсем рядом с ним, так что его горячая кровь брызнула мальчику на лицо. Лишь когда стало тихо, и даже стонов не было слышно, он открыл глаза. Никого не было, кроме него, ни одной живой души. Весь рынок был убит, растерзан какой-то неведомой силой. А вскоре появился и убийца. Он материализовался из воздуха, одетый в темно-красный костюм и черные лаковые ботинки, он ступил из воздуха на окровавленную землю. Медленно подошел к шумно дышавшему мальчику, вокруг него светилось красно-синее тонкое поле. Наручники, приковывавшие раба, разлетелись в пыль, и парень бессильно опустился на потрескавшийся мрамор фонтана.
- Мальчик мой, - произнес появившийся, голос его звучал глухо, как будто издалека. Он протянул руку к юноше и, осторожно взяв его лицо за подбородок, поднял его.
- Ты снова спасен, - продолжил он и замолк. Большим пальцем он прикоснулся к щеке мальчика, между двумя широкими черными полосами. Раздалось шипение, освобожденный парень застонал, зажмурился от боли, пронзавшей все тело. Незнакомец отпустил его, и мальчишка скорчился у его ног. Когда он снова поднял лицо, на его щеке и теле появилась еще одна полоса, тоненькая и разветвлявшаяся.
- Нет, еще рано, дитя мое, - мужчина в красном костюме провел тыльной стороной сложенный пальцев по еще не раскрашенной щеке юноши, - лишь когда все твое тело покроет узор ночи, я заберу тебя в мое царство... Но лишь тогда... - незнакомец растворялся в воздухе, - лишь тогда.... - донеслись до мальчика последние слова. Он всхлипнул и прижался щекой к мрамору, на котором демон даже не оставил своих следов.