Замковой Алексей : другие произведения.

Наемник 2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.17*29  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Приключения продолжаются! ;)


  
  Мастер Третьей Ступени Ограм быстрым шагом - почти бегом, что совершенно не приличествует магу столько высокого ранга! - шел по коридору. Впрочем, вряд ли он сам обратил на это внимание. Судя по озабоченному выражению лица, Ограм находился где-то глубоко в своих мыслях. Настолько глубоко, что чуть не сбил с ног одного из слуг Храма, успевшего отскочить лишь в последний момент, и даже не заметил того. Слуга недовольно глянул вслед удаляющейся лысой голове, покрытой сложной вязью татуировок, указывающих на ранг мага, и снова вернулся к своей работе - доливать масло в светильники, развешанные по стенам коридора.
  Ограму было от чего озаботиться. Последние новости... Скажем так - не предвещают ничего хорошего. Зато, они предвещают разговор с кем-нибудь, стоящим на Пятой Ступени, как минимум. И вряд ли этот разговор будет приятным. Кто выйдет на связь? Мастер Феерн, который молча выслушает все и, равнодушным голосом, бросит лишь одно слово - 'Разобраться!'? Словно какому-то червю, вовсе лишенному магического дара! Или, может быть, мастер Рогнун, который затеет многочасовой разговор, во время которого вытащит из Ограма все сведения, какие тот знает, и даже те, что не знает? Впрочем, закончиться все точно так же, как и в случае с Феерном. Может быть и хуже. Если на связь выйдет мастер Прой, то он обязательно припомнит какие-нибудь события, произошедшие еще за остню лет до рождения Ограма, ловко проведет параллель между этими событиями и услышанными новостями, выставит все так, будто во всем виноват именно Ограм, прочитает длинную лекцию о том, что в его время таких бездарей отправляли в Нижние Лаборатории для экспериментов... И снова - 'Разобраться!'.
  Мастер Ограм ускорил шаг. Плевать, что эти ничтожества, снующие по коридорам, увидят, что он, маг, спешит! Любой из мастеров пятой Ступени, узнав, что Ограм промедлил хоть на мгновение, придет просто в ярость. А это гораздо хуже униженного достоинства. Ограм на миг отвлекся от своих мыслей и бросил взгляд по сторонам. Пройти этот коридор, потом поворот налево, вверх по лестнице на два этажа, еще один коридор, и он окажется в своих комнатах. Проклятые жрецы! Превратили свой Храм в какой-то лабиринт! Хотя, что с этих дикарей возьмешь... Он бросил яростный взгляд в спину одного из низших жрецов, только свернувшего в ответвление коридора. Да, это не башня Шести Ступеней, где никто не смеет подниматься хоть на ступеньку выше, чем положено его Ступенью. Здесь же... Высшие жрецы ходят по одним коридорам с низшими, хотя даже Верховный Жрец Храма и рядом не стоит с ним, магом! С любым магом, если уж на то пошло...
  Вот и лестница. Ограм практически взлетел по ступенькам. Даже чуть не споткнулся один раз. Нет, кому-то это все даром не пройдет. Кто-то должен ответить за то, что магу пришлось бежать. Кто-то должен ответить за тот разговор, который предстоит Ограму. В конце концов, кто-то должен ответить за то, что он уже два года сидит в этой глуши, смотрит на этих грязных свиней, по недоразумению вставших на задние лапы и называющих себя людьми, что вынужден разговаривать с некоторыми из них и даже, тошно подумать - кланяться главной свинье в этом Храме! Добежав до своих комнат, маг пинком распахнул дверь и, даже не потрудившись захлопнуть ее за собой, помчался в дальнюю комнату.
  Эта комната - совсем небольшая. Всего десять на десять шагов, но хватило бы и меньше. Голые стены, лишь на одной из которых мерцает голубоватым светом магический шар - не какая-то примитивная масляная лампа или, того хуже, факел, а настоящий магический шар! Прямо как дома, в Башне Шести Ступеней... Но Ограм даже не задумался об этом. Не глядя по сторонам, он подбежал к единственному предмету мебели в этой комнате. В самом ее центре стоял маленький резной столик, на котором поблескивал в свете магического шара небольшой кристалл, лежащий на золотой подставке. Ограм возложил руки на кристалл и замер. Теперь его лицо абсолютно спокойно. Ни следа не осталось на нем от тех эмоций, которые еще миг назад искажали лицо мага, хотя внутри его они продолжают бушевать с прежней силой.
  - Кто это? - спустя некоторое время раздался тихий голос из кристалла.
  - Мастер Третьей Ступени Ограм. - ответил маг и, чуть замешкавшись, спросил. - Мастер Эффин?
  - Да. Что тебе нужно, Ограм?
  - Скверные новости, Мастер Эффин. Мне только что стало известно, что не все войско, перенесенное во время битвы под Зимродом, погибло.
  - И что? - голос звучал так же спокойно, как и прежде. Ни единой нотки хоть какой-то обеспокоенности.
  - Как что? - Ограм опешил и голос его чуть, еле заметно, дрогнул. - Это ведь ставит под угрозу планы...
  - Ограм, - тем же спокойным голосом, перебил Эффин. - Ты ведь на Горнане, если я не ошибаюсь?
  - Да, Мастер Эффин. Но...
  - Тогда, объясни мне, каким образом горстка этих несчастных, переброшенных на другой конец мира, может угрожать хоть каким-то нашим планам? Они что-то подозревают? - нотка раздражения, промелькнувшая в словах Мастера Пятой Ступени, заставила Ограма вздрогнуть.
  - Нет, Мастер. Я не знаю, сколько их оказалось здесь после переноса. - Ограм решил, пользуясь возможностью, рассказать все в подробностях. - Сейчас их - всего несколько сотен. По тем сведениям, которые дошли до меня, этот отряд прошел сквозь джунгли, на юге Горнана, с боем прорвались через Подгорное Королевство, прошли Барьер и вышли в земли Храма. Отряду Пограничной армии Храма, который вышел им навстречу, они ссказали, что пришли сюда в поисках магов, способных перенести их обратно, на Элион.
  - Я до сих пор не услышал от тебя, - после небольшой паузы снова раздался голос Эффина, - как они могут помешать нашим планам. Они видели в джунглях войско эльфов, готовящееся к переносу на Элион?
  - Нет, Мастер Эффин. Насколько я знаю, они прошли гораздо восточнее лагеря эльфов.
  - Может они в курсе наших планов?
  - Нет, Мастер Эффин...
  - Тогда, может быть, ты, - собеседник Ограма, хотя такое проявление эмоций абсолютно неприлично для его ранга, хохотнул, - собираешься выполнить их просьбу? Ты в силах переместить несколько сотен человек на другой континент?
  - У меня даже мысли такой не возникло! - пораженно ответил Ограм.
  - Тогда, если они обратятся к тебе, так и скажи - ты, в одиночку, не в силах помочь им. Пусть остаются в землях Храма, если жрецы позволят. А когда мы покончим с Радонианской Империей и перейдем к захвату Горнана - не думаю, что несколько сотен воинов станут нам большой помехой. Впрочем, если ты так боишься - делай с ними, что хочешь.
  - Да, Мастер Пятой Ступени. - хоть собеседник и не видел его, но Ограм все равно склонил голову.
  - И еще, Ограм. - голос Эффина стал тише, словно говорящий начал удаляться. - Не беспокой меня больше по таким пустякам. Думаю, тебе не следует объяснять последствия?
  - Нет, Мастер Пятой Ступени.
  Кристалл под ладонями Ограма похолодел, что означает - его собеседник прервал связь. Маг отступил на шаг от столика, немного постоял на месте, глядя на кристалл, словно на нечто опасное, готовящееся броситься на него, и принялся расхаживать по комнате. Пустяки? Безусловно, можно считать, что ему повезло. То, что на связь вышел именно Эффин - на это не следовало и надеяться. Если маги Пятой Ступени сочли, что новости, принесенные Ограмом, не стоят их внимания, то... Скажем так, выйди на связь кто-либо другой, он, Ограм, так легко не отделался бы. Однако, маг чувствовал, что его новости, все же, заслуживают внимания. Любое событие, выбивающееся из плана - это непосредственная угроза плану, каким бы незначительным оно не было. И если что-либо пойдет не так, то обвинят кого? Правильно - его, Ограма! И бесполезно будет указывать, что он поставил в известность вышестоящих магов, что Эффин счел новость не заслуживающей внимания... Надо что-то предпринять, иначе Ограма может ожидать судьба, гораздо худшая, чем просто смерть... Приняв решение, маг торопливо покинул свои комнаты.
  Лишь только шаги стихли, в спальне мага заколыхалась портьера. Из-за висящей тяжелыми складками ткани появился молодой паренек, одетый, как и все слуги в Храме, в просторный серый балахон. То, что этот слуга услышал только что произошедший здесь разговор, было чистой воды случайностью. За много веков дружбы - хотя, скорее не дружбы, а сотрудничества - Храма с магами у первого не было никаких причин подозревать со стороны последних какой-либо злой умысел. Ведь если бы имелись хоть малейшая тень подозрения, то ноги мага не было бы в Храме! Нет, слуга не подслушивал. Он честно выполнял свою работу - убирал в комнатах гостя. Однако, каждому слуге Храма была известна странность мага. С одной стороны, он не терпел даже намека на пыль в своих комнатах. Да и не только в маге дело - узнай жрецы, что в их Храме к гостю проявляется хоть малейшее неуважение, слуг, отвечавших за эту часть Храма, ожидали бы крупные неприятности. Но, с другой стороны, заметь маг хоть кого-то постороннего, к числу коих причислял и слуг, в своих комнатах, он приходил в ярость. Роас, будто пыль сама собой будет исчезать из комнат гостя или изначально минует их! О последнем случае, когда маг застал в своих комнатах нерасторопного слугу, который просто не успел спрятаться, шепотки ходят вот уже почти сотню лет. Хоть то был другой маг, не тот, который сейчас занимает эти комнаты, но в этом смысле все маги, гостившие в Храме, походили один на другого.
  Слуга остановился посреди комнаты, задумчиво теребя в руках пуховку для стряхивания пыли с мебели. Нерешительно оглянулся на ту маленькую комнатку, из которой только что до него доносились слова мага и еще кого-то, неизвестного. 'Предательство!' - это слово горело в мыслях слуги огнем маяка, бросающего луч в бурное штормовое море. А масштаб этого предательства бросал в дрожь. Он, как и все, родившиеся в землях Храма, прошел обучение при Храме, и занял место слуги только по причине того, что не смог пройти испытание. Так что, трусом слуга никогда не был. Но такое... Об этом должны узнать жрецы. Нет! Сведения надо доложить лично Верховному жрецу! И немедленно! Только, как до него добраться?
  Приняв решение, слуга спешно покинул комнаты мага.
  
  ***
  
  Ласковое солнышко... Зеленая травка... Птички поют... Что еще для счастья надо? Нет, лично мне еще много чего надо, но, после всего произошедшего, достаточно и этого. Мы стоим лагерем на этом лугу уже две недели. Позади темнеет мрачная стена леса. Впереди, гораздо ближе, раскинулись руины небольшого городка. В лес возвращаться у меня нет ни малейшего желания, а в руины нам вход заказан. Может, кому-то и надоело бы загорать здесь столько времени, ожидая, пока кто-то где-то решит нашу судьбу, но только не мне. Остальные ребята, судя по всему, тоже на жизнь не жалуются. И, кстати, не скучают. Десятники никому не дают скучать. После памятной встречи с отрядом пограничной стражи Храма, мы предавались блаженному ничегонеделанью не более двух дней. А потом снова начались, как когда-то под Агилом, бесконечные тренировки, лагерные работы и все прочие прелести, любезно организуемые для нас десятниками. Так что, скучать особо не приходилось. Вдобавок ко всему, я еще и взялся изучать язык, на котором говорит Нарив. Женщине я объяснил свой интерес тем, что не хочу полностью полагаться на перстень. Мало ли - украдут, потеряю... Впрочем, мой истинный мотив тут же раскусили Молин и Баин. Как я ни отбивался от их шуточек, но они, оказалось, знают меня, как облупленного. Ведь, изучая язык, я нахожусь рядом с Нарив. Она тоже была не против. Догадалась Нарив о моих намерениях или нет, но она с готовностью согласилась заниматься со мной. Заодно и сама начала изучать язык, на котором говорим мы.
  - ...Храм Дарена в Агиле просто огромный. - перстень, который позволяет понимать незнакомые языки и говорить на них, лежит рядом со мной на земле, а я, на языке Нарив, рассказываю ей об Агиле. По-моему, получается у меня уже неплохо.
  Нарив непонимающе уставилась на меня, пару мгновений хлопала глазами, а потом засмеялась. Похоже, я переоценил свои успехи в изучении языка.
  - Бьюсь об заклад, - демонстративно громко прошептал Молин в ухо Баину, - что он хотел рассказать о погоде...
  - ...а получилось признание в любви. - таким же шепотом ответил, обычно спокойный, Баин, в котором длительный отдых пробудил чувство юмора.
  - ...к нашему десятнику. - Молин заржал так, что чуть не покатился по траве. Баин не замедлил к нему присоединиться.
  Мои друзья не проявили никакого интереса к изучению языков, зато редко пропускали наши с Нарив занятия. Похоже, они нашли в этом для себя новое развлечение. Что ж, пусть смеются. Я притворно нахмурился и зашарил по земле, ища, чем бы бросить в хохочущую парочку. Заметив мой жест, Баин преувеличено испуганно поднял руки.
  - Все-все! - сквозь смех зачастил он. - Мы...
  - ...никому не расскажем! - закончил за него Молин и, за этим, последовал новый взрыв смеха.
  Взглянув на Нарив, я увидел, что она указывает на лежащий рядом перстень.
  - Восьми. - бросая взгляды то на меня, то на моих друзей, она подтолкнула ко мне перстень. Да, над произношением звука 'з' ей надо еще поработать...
  Я поднял с земли перстень.
  - Что ты хотел сказать? - спросила Нарив.
  Я повторил сказанное ранее. На этот раз, благодаря кольцу, вышло правильно.
  - Ты сказал, - она снова улыбнулась, - что в Храме у Дарена большой... хм... Агил.
  На этот раз захохотал я. Весело, ничего не скажешь! Вроде и слова правильные, но смысл получился тот еще. Эдак я действительно ляпну что-то, подобное предположениям Молина и Баина.
  - А тебе надо научиться выговаривать звук 'з'. - я напустил на себя серьезный вид, словно выговариваю нерадивой ученице, а не сам только что выдал такой перл. - Не 'восьми', а 'возьми'! А, Боги...
  Я снова положил кольцо на землю.
  - Зэ! Зуб. Зеленый. Змея. Забор. Слышишь?
  - Суб. - повторила Нарив. - Селеный...
  - Зуб!!! - повторил я, делая акцент на первой букве. - Зззз! Зззуб.
  - ...соленый! - донеслось от друзей, и снова раздался смех.
  - Соленый зуб. - это Молин.
  - Нет, лучше - соленая змея. - вторит ему Баин. - Хотя, мне больше нравится соленый забор...
  Хорошо, что Нарив уже давно перестала обращать внимание на эту парочку. Думаю, будь на ее месте кто-то, лишенный чувства юмора, Молину и Баину пришлось бы несладко. Особенно, учитывая боевые навыки женщины. Однако, шутки моих друзей, когда она стала их более-менее понимать, вызывали у нее только слабую улыбку. В основном, она их просто игнорировала.
  - Эй, вы там! - донеслось со стороны лагеря. - Алин, тебя Ламил кличет!
  Робан размахивает руками над головой, стараясь привлечь наше внимание. Чего так орать, если можно пройти каких-то двадцать шагов? Я поморщился и, спрятав кольцо в карман, поднялся на ноги.
  - И барышню свою захвати! - увидев, что он услышан, Робан развернулся и отправился по каким-то своим делам.
  - Все, парни, представление окончено. - сказал я друзьям, все продолжающим ухмыляться. - В следующий раз буду с вас деньги брать. Как в цирке.
  - Отличная идея! - хлопнул себя по лбу Молин. - Баин, а не рассказать ли нам остальным о том, что в нашем отряде дает представление клоун? Естественно, как заметил наш друг, вход будет платный. Треть с выручки, как думаешь, нам хватит?
  Я отвернулся от остряка.
  - Нарив, там десятнику что-то от нас понадобилось.
  Как оказалось, понадобились мы не самому десятнику, а капитану. Ламил, когда мы подошли к нему, махнул рукой, указывая, чтобы следовали за ним, и пошел в центр лагеря. Там нас и ждал Седой, в компании с тем самым жрецом, с которым Нарив две недели назад устроила поединок. Переф - по-моему, так его звали?
  - Переводи! - бросил Седой, как только я остановился рядом с ним, и махнул рукой жрецу.
  - Верховный Жрец хочет вас видеть. - правильно истолковав жест, сразу перешел к делу Переф. - Вы приглашены в Храм и должны прибыть туда как можно скорее.
  Я перевел его слова. Седой нахмурился.
  - Что сказали маги? Им сказали, что мы пришли к ним? - капитан особо выделил слова 'ним', словно показывая, что приглашение Верховного Жреца интересует его далеко не в первую очередь.
  - Я передал лишь то, что мне приказали передать. - спокойно ответил Переф. - Насчет магов мне ничего не известно.
  Седой раздумывал не более пары мгновений.
  - Хорошо. - кивнул он. - Я распоряжусь, чтобы сворачивали лагерь...
  - Ваши люди останутся здесь. - перебил жрец. - Верховный Жрец желает встретится только с вами и сестрой.
  - ...видимо, он имеет в виду Нарив. - добавил я, переведя его слова.
  - Также, - продолжил Переф, кивнув на меня, - вы можете взять и этого юношу, который говорит на нашем языке.
  На этот раз молчание затянулось гораздо дольше. Я чуть ли не чувствую, как вьются мысли в голове Седого. Он посмотрел на меня, потом на Перефа, обвел взглядом лагерь...
  - Не думаю, что это хорошая идея. - сказал Ламил, до сих пор стоявший молча. - Идти втроем...
  - А хоть и трем сотням! - взорвался капитан, но тут же успокоился. - Нас мало и мы на чужой земле.
  Он снова посмотрел на жреца и покачал головой.
  - Алин, скажи ему, - лицо капитана ничего не выражает, а голос звучит абсолютно спокойно, - что мы выйдем через звон.
  Выслушав ответ, Переф вопросительно посмотрел на Нарив.
  - Около хрона. - поняв без слов, пояснила она.
  Переф склонил голову, соглашаясь со словами Седого.
  - Чего стоите? - это снова Ламил. И, на этот раз, он обращается к нам с Нарив. - Живо собирайтесь!
  После коротких сборов, показавшихся, из-за льющихся неиссякаемым потоком вопросов Молина, Баина и остальных, еще короче, чем на самом деле, мы снова предстали перед капитаном. Я осмотрел свои пожитки, потом - вещи Нарив. Можно сказать, что мы идем практически налегке. Одеяла, небольшая торба с едой и кое-какими мелочами... Из оружия я, рассудив, что незачем таскать здоровенный щит, пригодный только для боя в строю, и короткий меч, которым удобно колоть из-за этого щита, взял только трофейную булаву и нож. Тем более, что эти орудия убийства мне всяко привычнее. Нарив же, не имея практически никаких других пожитков, взяла только свои странные мечи. Я заметил, что она так же осматривает меня, как и я ее. Увидев мой взгляд, она одобрительно кивнула.
  - Готовы? - наконец обратил на нас внимание капитан.
  Он, как и мы, тоже решил не нагружать себя лишним весом. Кожаный доспех, небольшой круглый щит, меч средней длины и одеяло. Правда, мешок у Седого был пообъемистей, чем у меня.
  - Да, капитан. - ответил я.
  - А не маловато ли припасов? - спросил Ламил, указав на наши тощие мешки. - Мы тут две недели уже кукуем. Даже если скинуть пару дней на то, что вряд ли гонец сразу попал к этому ихнему Верховному... Топать вам дня четыре в одну сторону - не меньше.
  - Думаю, по дороге мы едой разжиться сумеем. - ответил ему седой, но все же глянул на меня. - Спроси у жреца, сколько нам идти придется.
  - Два дня. - Переф сидит на корточках, терпеливо ожидая, пока мы не отправимся в дорогу.
  - Эк... - хмыкнул десятник. - Это ж сколько они того гонца мариновали, пока к Верховному не допустили? И нас заодно.
  Седой только пожал плечами.
  - Мы готовы. - сказал он жрецу.
  Не спеша, мы, провожаемые взглядами наемников, покинули лагерь. Шли пешком. Кстати, я отметил, что пока не увидел здесь ни одной лошади. Или здесь эти животные незнакомы, или нам просто по статусу не положено? Но это - просто размышления. Признаться, в седле я ни разу не сидел, и особого желания забираться на лошадь не испытываю. Своими ногами - оно как-то привычнее.
  Лагерь остался позади. Проплыли мимо, далеко слева, руины. Несмотря на то, что нас пригласил сам, как я понял, правитель этих земель, чести пройти через руины мы, видимо, не удостоились. Переф, идущий впереди, обошел их по большой дуге. А дальше - луга, небольшие лески, изредка встречающиеся холмы... Я все смотрел по сторонам, стараясь заметить хоть какой-то признак человеческой деятельности, но природа вокруг выглядела абсолютно нетронутой. Единственный признак присутствия здесь человека - утоптанная дорога, по которой мы и идем.
  Нарив, как я заметил, тоже все глядит по сторонам. В ее глазах какое-то странное выражение. Даже не знаю, как это описать. Словно Нарив пытается найти что-то знакомое, отыскать хоть какое-то сходство в окружающем с тем, что она помнит... Только вот, удается ли ей это, после четырех сотен лет забытья?
  Седой идет, смотря лишь себе под ноги. Капитана словно и не интересуют виды вокруг. Размерено идет... Шаг-шаг-шаг. Лишь изредка его взгляд поднимается из дорожной пыли, ненадолго устремляясь на спину идущего впереди Перефа. А жрец... Тот просто идет. Давно и не единожды хоженой, хорошо знакомой дорогой.
  - Зивери, а что это за Верховный жрец? - мне уже наскучило идти молча, и я спросил первое, что пришло в голову. Надо же хоть как-то развлечь себя! - Это кто-то, вроде здешнего правителя?
  Женщина оторвалась от созерцания окружающей природы. Я заметил быстрый взгляд, брошенный в сторону Перефа. А еще я заметил, что Седой, едва зазвучал мой голос, тут же навострил уши, хотя внешне ничем не выдал своей заинтересованности. Впрочем, он ведь все равно ничего не поймет из того, что говорит Нарив.
  - Иерархия в Храме Роаса состоит из четырех кругов. - ответила Нарив. - На самой нижней ступени стоят ученики. Они не принадлежат ни к какому кругу. Они даже не жрецы, а... - она пожала плечами. - ученики. Только пройдя испытание, ученик становится жрецом Роаса и входит в Четвертый, самый низший, круг. Если кому-то удается проявить себя, он допускается к новому испытанию и, пройдя его, попадает в Третий круг.
  - А как ты проявила себя? - мне вдруг стало настолько интересно, что я осмелился перебить Нарив.
  - Во время одного из походов против эльфов наш десяток перебросили в другую сотню. - Нарив совсем не обиделась на то, что ее перебили. - Мы отправились из своего Храма в джунгли. Когда до назначенного места оставалось два дня пути, мы попали в засаду. - она чуть помолчала, то ли вспоминая, то ли переживая те давние события. - Когда мы шли через джунгли, эльфы посыпались на нас из зарослей. Их было вдвое больше, чем нас. В том бою, из всего десятка, уцелели лишь я, один из воинов, да еще один жрец, шедший с нашим десятком. Воин умер от ран, не добравшись до своих. А мы с Комилом добрались... Оказалось, что эльфы обошли наши войска и готовили хороший удар нам в спину. Мы столкнулись с их передовым отрядом. Если бы не наш десяток... И, если бы мы не принесли весть о том нападении... В общем, многие тогда считали, что мы спасли, если не всю армию, то кампанию - точно. Если бы эльфы ударили нас с тыла, поход закончился бы, почти не начавшись.
  - Понятно. - я почесал затылок, заодно поправив котомку, постоянно съезжающую с плеча. Десять человек против вдвое большего числа эльфов? Я вспомнил тот бой, после которого мы оказались здесь. Здоровенные твари, с дикими криками несущиеся на нас... Вспомнил здешнего эльфа, восставшего из маленькой золотой фигурки и успевшего убить нескольких человек до того, как Нарив убила его самого. Представил, как два десятка таких эльфов внезапно появляется из зарослей, а нас - всего лишь десяток... По всему выходило, что лично у меня проявить себя таким образом не вышло бы. Наш десяток, да еще застигнутый врасплох, не выстоял бы против сотни эльфов с их тварями и десяти минут! - А какое было испытание?
  - Бой с тремя жрецами Третьего круга. - ответила Нарив. - После они решают, достоин ли их противник перейти в высший круг или нет. - убедившись, что вопросов у меня больше нет, Нарив продолжила. - Точно так же переходят и в остальные круги. Проявить себя и пройти испытание. Другого пути нет.
  - А чем занимаются жрецы других кругов?
  Нарив вздохнула. Однако, проявив терпение, она и здесь удовлетворила мое любопытство:
  - Жрецы Четвертого круга командуют десятками в легионах королевской армии. Под командой жрецов Третьего круга находятся сотни. Жрецы второго круга командуют легионами. Жрецы Первого круга - их всего десять - управляют жизнью Храма. Они принимают решения на Совете Храма, возглавляемом Верховным жрецом.
  - А к какому кругу принадлежит Верховный жрец? - спросил я.
  - Верховный жрец не входит ни в один из кругов. Он правит Храмом Роаса и входит в Совет Верховных жрецов, в котором представлены все Храмы. - Нарив молчала, пока я переваривал сказанное. Чуть погодя, она снова вздохнула. - По крайней мере, так было раньше.
  Когда молчание затянулось, Седой, убедившийся, что разговор между мной и Зивери окончен, потребовал изложить ему суть. Пришлось повторить для капитана все сказанное. Когда я закончил, он кивнул и снова пошел молча.
  Дорога начала петлять среди холмов. Я посмотрел на солнце - время подходит к обеду. Однако, наш проводник, похоже, и не собирается останавливаться. Посмотрел на капитана - идет себе, как ни в чем не бывало. Нарив тоже вроде бы никаких намеков на то, что пора бы перекусить, делать не собирается. Оставшись в меньшинстве, я только вздохнул и прикусил язык. Осталось надеяться на то, что об обеде все же не забудут.
  Когда мы поднялись на очередной холм, нашему взгляду открылась небольшая деревушка. Совсем маленькая - десяток крохотных, но аккуратных, блестящих белизной, домиков. От подножия холма, на котором мы стояли, до деревушки и дальше, насколько хватало глаз, простирались возделанные поля, на которых, кое-где виднелись людские фигурки. Мы направились прямо туда. Не знаю, как у остальных, но мои ноги зашагали легче, с новыми силами. Если мы до сих пор не остановились на обед, то уж тут-то просто должны остановиться! Для себя я решил, что, если Переф и здесь не устроит привал - выскажу ему все, что об этом думаю.
  Вот мы и в деревушке. Домики здесь действительно совсем небольшие. Первый дом, мимо которого мы проходим, по размерам не намного больше моей комнатушки, в которой я жил в Агиле. Людей не видно. Если бы не те крестьяне, которых я заметил в полях, и не чистота вокруг, можно было бы подумать, что деревушка заброшена.
  - Интересно, где все? - я задал вопрос, скорее, самому себе.
  - В поле. - ответил идущий впереди жрец. - Сейчас самый разгар работ.
  Без просьб с его стороны, я перевел капитану ответ Перефа.
  - А о скотине кто позаботится? А хозяйки, занимающиеся всякими домашними делами? - прищурившись, он оглянулся вокруг. - Хотя... Что-то я не вижу никаких загонов для скота... Странная какая-то деревня.
  Я передал его слова нашему проводнику.
  - Люди живут здесь только в сезон сева да уборки урожая. Это временные жилища. На самом деле, все люди в землях Храма живут в нескольких больших городах. Ведь защитить эти города, в случае чего, гораздо легче, чем защищать множество деревень, разбросанных тут и там. А когда наступает время сеять или жать, людей распределяют по таким временным поселениям, за каждым из которых закреплен свой участок.
  - Разумно. - кивнул Седой, когда я перевел ему ответ. - Сдается мне, что людей здесь не так уж много, раз уж они все уместились в паре городов.
  Нарив же нахмурилась.
  - Раньше здесь было множество деревень. - сказала она, осматриваясь. - А это... Все выглядит каким-то ненастоящим. - женщина обратилась к Перефу. - Люди работают в поле по своей воле?
  - Каждый должен заботиться о лаге Храма. - ответил тот. - Когда приходит время, людей распределяют по работав, в зависимости от их способностей. Так что, - он оглянулся, не сбившись с шага, - у нас нет бездельников, как, говорят, было раньше.
  - Так это что получается? - спросил Седой, когда я перевел ему сказанное жрецом. - Все люди здесь в крепостных что ли?
  - Крепостных? - переспросил Переф, не понимая, о чем идет речь.
  - Ну, это такие люди, которые прикреплены к земле и обязаны на ней работать. - пояснил я, как мог. - Они полностью зависят от своего хозяина и не могут отказаться от работы или уйти куда-то.
  - Нет, у нас никто не прикреплен к земле. - покачал головой жрец. - Каждый раз человека отправляют в какое-нибудь другое место. Если, конечно, он не мастер какого-нибудь ремесла. Но отказаться работать никто не может. Все должны приносить Храму пользу, иначе начнется хаос. А уйти... - он пожал плечами, - Куда здесь уйдешь?
  - Считай, что крепостные. - кивнул Седой, когда я закончил переводить.
  - А мне больше напоминает, как у нас в роте. - сказал я. - Прямо как у нас, когда десятники выстраивают всех, и - ты пойдешь сортиры копать, ты в караул...
  - Только я силой никого не тяну к себе в роту. - возразил капитан. - И никого не держу силой.
  Я вдруг задумался о том, что жизнь под властью Храма Роаса действительно походит на военный лагерь. Седой, конечно, прав - меня никто не заставлял вступать в его роту. Но... А какой еще может быть жизнь, когда правят жрецы Бога войны? Как по мне, так и выходит - военный лагерь.
  - В мое время, - сказала вдруг Нарив, - каждый был волен сам выбирать, чем ему заниматься. У нас не было ни... крепостных, - непривычное слово далось ей с трудом, - ни... такого, как сейчас.
  В ее взгляде я вдруг заметил какую-то неприязнь ко всему вокруг. Она смотрела на домики, мимо которых мы проходили, как на что-то неприятное, раздражающее. Что творится сейчас в голове Нарив, жрицы Роаса, выпавшей из жизни четыре сотни лет назад? А как бы я сам смотрел на окружающее, если бы очнулся, а все вокруг превратилось... стало не таким, как было?
  Впереди показался последний дом деревушки. Неужели мы пройдем мимо, так и не остановившись? Я открыл рот, чтобы все же напомнить об обеде - может жрецы и могут обходиться без еды, но мой желудок такая постановка вопроса не устраивает! Переф направился к двери последнего домика. Фух! Я закрыл рот, не сказав ни слова.
  Вслед за жрецом и Седым, я вошел в домик. Единственная комната показалась еще теснее из-за двухъярусных деревянных кроватей, поставленных так, что между ними остались лишь узкие проходы. Все кровати аккуратно застелены - тонкие тюфяки прикрывают одинаковые серые одеяла. Кое-где на кроватях лежат не менее аккуратно сложенные вещи, но их слишком мало, чтобы, не зная, сказать, что здесь кто-то живет.
  - Передохните немного. - сказал наш проводник, будто сам и не устал от полудня ходьбы! - Через хрон пойдем дальше.
  Звон на отдых? Я надеялся, что привал продлится чуть подольше. Ну, да что поделаешь... Седой не возражает, да и Нарив ничем не выказывает, что ей хотелось бы отдохнуть подольше. Вздохнув, я принялся выкладывать на ближайшую кровать содержимое своей котомки.
  - Держи! - я протянул Нарив кусок сушеной козлятины.
  Обед закончился, как я и ожидал, слишком уж быстро. Ноги не успели отдохнуть от долгой дороги и не скрывали своего недовольства, когда я заставил их снова поработать. Вскоре деревушка осталась позади. Мы шли по пыльной дороге меж полей. Вокруг ни души. Лишь изредка где-то в отдалении виднеются одна-две фигурки работников, но разглядеть их из-за расстояния невозможно.
  Поля сменились густым лесом, в котором тут и там виднелись следы вырубок. Со всех сторон долетает стук топоров, заглушаемый иногда треском падающего дерева. Один раз, проходя мимо такой вырубки, я заметил вдалеке пару лошадей, тянущих древесный ствол.
  Солнце начало клониться к западу. Мы шли и шли. В основном, молча. Лишь иногда я перекидывался парой слов с Нарив. Уже почти стемнело, когда лес закончился. И снова - поля. На ночлег остановились в точно такой же деревушке, как та, в которой останавливались на обед. Здесь нам выделили кровати, на которых мы, поужинав, и проспали до следующего утра.
   Наше путешествие продолжалось до следующего вечера. Поля и деревушки проплывали мимо, скрываясь за нашими спинами. Прошли даже через небольшое болото. Хвала Богам, нам не пришлось пробираться по колено в грязи - через болото была проложена гать из бревен. Это не было заботой о путниках, вроде нас. Когда мы шли по гати, я то и дело замечал по сторонам людей, копавшихся в грязи, а мимо нас не единожды проезжали груженые повозки. Как пояснил Седой, здесь, похоже, добывают руду. Его предположение подтвердилось, когда, выйдя из болота, мы прошли через новую деревушку.
   Это селение было намного больше, чем те, которые мы миновали, идя через поля. И внешне оно отличалось от всего виденного ранее. Здесь не было белых, аккуратных домиков. Все строения были даже на вид гораздо старше, стены закопчены до черноты. Из большинства домов, уносясь в небо, валил густой черный дым, а не прекращающийся звон молотов указывал на то, что здесь и выплавляли железо из добытой в болоте руда, заодно и изготавливая из полученного металла вещи.
   Солнце уже почти коснулось края горизонта, когда, поднявшись на очередной холм, мы увидели город.
  
   ***
  
   Этот город был не похож на что-либо, виденное мной до сих пор. Даже капитан присвистнул от удивления.
   - Вот это громадина... - пробормотал он.
   Глаза старого солдата сузились, изучая открывшийся вид. И вправду, есть на что посмотреть! Пусть этот город был меньше моего родного Агила раза в три, но выглядит он гораздо внушительнее. Скорее, даже не город, а огромная крепость. Широкий ров больше походит на средних размеров реку, чем рукотворное сооружение, а сам город, кажется, построен на острове. За блестящей в закатном свете водной гладью вздымаются в небо мощные стены, сложенные из серого камня. Шагов тридцать высотой, не меньше! Через каждые сто шагов из стены выдаются вперед круглые башни, увенчанные зубчатыми коронами. Вдобавок к этому, из-за первого кольца стены выгладывает второе, еще выше. И завершением всему служит высоченный шпиль, возвышающийся где-то в самом центре города.
   - Это Храм копья. - голос Нарив звучит отстраненно, словно она просто размышляет вслух. - Но раньше здесь не было всех этих стен и башен. Просто, небольшой городок, обслуживающий Храм...
   - Мы вынуждены были построить эту крепость. - пояснил Переф, также остановившийся, заметив нашу заминку. - Тебе, сестра, незачем объяснять, что мы, как жрецы Роаса, должны заботиться о безопасности людей. Здесь же живет немалая часть населения земель Храма. Все те люди, которых вы видели по пути сюда, живут в этом городе.
   - А остальные ваши города так же укреплены? - с моей помощью спросил Седой.
   Переф просто кивнул.
   - Тогда, думаю, вы можете не бояться эльфов. - кивнул капитан. - Взять такую крепость невозможно!
   - Роас учит нас, что нельзя недооценивать врага. - ответил Переф.. Решив, что довольно разговоров, жрец развернулся и продолжил путь. - Поспешим. После наступления темноты ворота в город закроются.
   Нам ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. По мере того, как мы приближались к городу, впечатление от увиденного только становилось сильнее. Я чувствовал себя так, словно снова оказался в горах - с чем еще можно сравнить эту каменную громадину, выраставшую над нами, как не со скальной стеной?
   - Это ж сколько лет они ее строили? - бормотал капитан. - Пятьдесят? Сотню?
   Нарив шла молча. Я заметил, что она также не сводит глаз со стены впереди. А еще я заметил в ее глазах проблеск... гордости. А как может быть иначе - жрица Роаса не может остаться равнодушной при виде такой громадины, построенной ее собратьями!
   Сапоги глухо застучали по толстому настилу моста, кажущегося узким из-за своей длины, но достаточно широким, на самом деле, чтобы на нем свободно разъехались две повозки. Уже совсем стемнело. Озаренный рыжим светом факелов створ ворот все ближе. В высоком проеме застыла человеческая фигура. Похоже, нас уже ждут. Или просто бдительная стража желает узнать, кто хочет войти в город в столь поздний час?
   - Ты вовремя, брат Переф. - пожилой, но крепкий мужчина стоит прямо посреди прохода, опершись на короткое копье. Одет он в тонкую кольчугу, чуть поблескивающую в свете факелов. Несмотря на непринужденную позу стражника, с первого взгляда стало ясно, что он готов в любой момент, подобно сжатой пружине, вступить в бой. - Мы как раз собирались закрывать ворота, когда вы ступили на мост. - улыбка исчезла с лица стражника, когда он посмотрел на нас. Внимательный, цепкий взгляд, оценивающий взгляд, обмеривший и взвесивший каждого из пришедших с Перефом. - Кто это с тобой?
   - Их ждет Верховный жрец, брат Волов. - наш проводник улыбнулся стражнику, будто старинному приятелю. Возможно, так оно и было.
   - Тогда, проходите. - кивнул брат Волов, посторонившись, хотя нужды в том, учитывая ширину прохода, не было.
   У мощных створок ворот, сбитых из нескольких слоев толстых досок, топтались с десяток других стражников, проводивших нас взглядами. Едва мы ступили под своды прохода в стене, позади заскрипели петли - стража не медлила закрыть ворота. Чуть погодя нас догнало эхо ухнувшего на свое место засова. Тишина. Мы идем по широкому проходу сквозь городскую стену, сопровождаемые лишь эхом собственных шагов да слабым потрескиванием пламени факелов. Освещенный потолок над нашими головами, как небо звездами, усеян черными отверстиями. Через пять шагов коридор свернул налево. Еще десяток шагов - поворот направо. Седой, оценив укрепление, одобрительно пробурчал что-то себе под нос.
   Снова чистое небо над головой. Стена и проход в ней, защищенный с внутренней стороны воротами, не тоньше, чем внешние, осталась позади. У ворот не оказалось никакой площади, как я ожидал, или, хотя бы, какого-либо более-менее значительного пустого пространства. Все не так, как в родном Агиле. Там как раз самые крупные площади и расположились у городских ворот, и на этих площадях всегда были самые крупные рынки. Так всем удобно - крестьянам и торговцам, везущим товар для продажи, не приходится пробираться с гружеными повозками и фургонами по городским улицам, а прочим обитателям города эти же повозки и фургоны не мешают свободно ходить по тем же улицам. А здесь... Хотя, учитывая все увиденное по пути сюда, я вдруг засомневался, есть ли в этом городе вообще торговля. Но как может существовать город без рынков?
   - У вас нет площадей перед воротами? - спросил я Перефа.
   - Нет. - он даже не обернулся. - Открытое пространство затрудняет оборону, если враг прорвется за стену. На узких улицах сложнее организовать атаку, а нам проще отразить нападение.
   - А рынки? - спросил я. - Где же тогда у вас рынки, если нет площадей?
   - Рынки? -Переф оглянулся, явно не поняв, о чем я вообще говорю.
   - Ну, рынок - это место, где горожане покупают еду, всякие вещи... - пояснил я. Сложно все-таки объяснять очевидные вещи. Вроде, знаешь, что это такое, но подобрать слова, чтобы объяснить... Может это потому, что я просто никогда не задумывался, как объяснить кому-то, что такое рынок, да и никогда не думал, что такое вообще придется кому-то объяснять?
   - Покупают? - вновь озадачил меня Переф. Пока я пытался закрыть открывшийся от удивления рот, сообразив, что и о деньгах здесь, похоже, неизвестно, Переф вдруг продолжил. - А! Ты имеешь в виду обмен на деньги? Я слышал, что раньше, еще до Катастрофы, у нас что-то такое было... Нет, - он покачал головой, - у нас нет денег. И никто ничего не покупает. Мы все трудимся для общего блага и плоды этого труда распределяются по потребностям каждого.
   Седой недовольно дернул меня за рукав. Только тут я сообразил, что он ведь не понимает ни слова! Пришлось быстро перевести капитану сказанное.
   - По потребностям? - переспросил тот. - Это как? Все работаю, кто как сможет, а получают - кто как захочет? А если кто-то не работает?
   - Мы следим за тем, чтобы никто не брал лишнего. - ответил Переф. - А работают у нас все. Кто не работает, тот не получает вообще ничего. Так нас учат с самого детства.
   - Все-таки, с деньгами как-то привычнее. - не согласился Седой. - Заработал денег столько, сколько трудился, и купил на них то, что хочешь. - усмехнувшись, он добавил, - И столько, на сколько этих денег хватит.
   - После Катастрофы, - Переф замедлил шаг, давая капитану - и мне, конечно, - догнать себя, - в королевстве царил голод. Деньги... Ими ведь не наешься! Чего стоят деньги, когда никто ни за что не продаст и меры зерна? Многие умерли от голода, несмотря на былое богатство. Многие выжили, имея лишь столько, чтобы не помереть с голоду. Тогда Верховный жрец и решил - нет никакого проку в деньгах. И Совет жрецов поддержал его. Тогда на землях Храма и появился закон - трудиться на благо Храма должен каждый, а Храм, взамен, будет обеспечивать людей всем необходимым.
   - А почему люди не могут обеспечить сами себя? - спросил Седой. - Я понимаю жесткие меры, когда царит голод. - капитан поморщился, словно припоминая что-то, не очень приятное. - Как в осажденном городе. Там тоже никто не продаст и старых кожаных сапог, если может сам бросить эти сапоги в котел. Но, когда голод закончился?
   - Если человек не делает ничего для блага Храма, - усмехнулся Переф, - то зачем этот человек Храму? Ведь именно мы сдерживаем ту напасть, которая окружает нас со времен Кары. Мы защищаем этих людей. Мы следим, чтобы всем доставало всего...
   - А у людей просто нет выбора. - капитан покачал головой. - Или поступай так, как тебе говорят, или ступай к тем ходячим мертвякам, что мы видели в лесу. Так?
   - А вы в своем отряде продаете воинам еду за деньги? - Переф вдруг поменял тему. По крайней мере, никто не ожидал такого вопроса.
   - Нет, конечно. В моей роте выдают людям провизию без всякой платы. Но деньги, уплаченные за эту провизию, тратятся из того, что рота, а значит - каждый из моих людей, заработал. Получается, мы как бы вскладчину покупаем все. И, конечно, вдобавок я плачу жалование монетой. Каждый, кому не достает лагерной кормежки или кто хочет чего-то другого, волен купить на свое жалование, что ему захочется. И есть еще трофеи...
   - А у нас просто негде и нечего покупать. Считайте, что все мы находимся на военном положении. В осажденном городе. И эта осада длится с самой Катастрофы.
   Нарив не проронила ни слова. Я видел, что она внимательно слушает наш разговор, но молчит. Судя по всему, произошедшие перемены не пришлись ей по нраву. А мне бы пришлись? Я представил, что, как она, выпал из жизни на несколько столетий. Как бы мне понравилось, если бы, вернувшись в Агил, я застал там нечто подобное? Если бы рынки, на которых я промышлял, и где покупал диковинные фрукты, которые очень люблю, исчезли, а их место заняли вот такие дома, как здесь? Абсолютно одинаковые, невыразительные. Исчезли деньги, которые можно, без особого труда, добыть из карманов уличных зевак. Если бы пришлось вкалывать, чтобы получить свою долю, в соответствии со своими 'потребностями'? Такое даже представить себе страшно! Впрочем, думаю, что мой ход мыслей Нарив тоже не понравился бы.
   Мы идем по узким улочкам. Действительно узким - две повозки здесь разминутся, но с трудом. Каждая улица тянется не далее, чем на двадцать шагов и упирается в новый дом, такой же, как и все остальные. Выходит, нам приходится петлять здесь, как в лабиринте, обходя каждый дом. Сапоги стучат по брусчатке мостовой, а по обеим сторонам уходят на два-три этажа вверх одинаковые серые стены. Кроме уличных фонарей, не заметно, чтобы хоть в одном окне горел свет. Да и сами окна... Узкие, похожие на бойницы. А, кроме того, я заметил, что стены домов, обращенные к центру города, абсолютно гладкие - без единого проема или окна. Это тоже сделали для улучшения обороны?
   - Может, это для того, чтобы враг, если захватит часть города, не смог обстреливать защитников из окон? - пожал плечами Седой в ответ на мой вопрос. Мне почему-то не хотелось уточнять это у Перефа. И так задаем кучу вопросов, да вертим головами по сторонам, как деревенские ротозеи, впервые увидевшие город.
   - Здесь вы переночуете. - Переф остановился у дома, ничем не отличавшегося от остальных.
   Жрец просто толкнул дверь - никаких замков либо других запоров! Мы оказались в длинном коридоре, по обеим сторонам которого темнели дверные проемы, ведущие в комнаты. В дальнем конце коридора виднелась лестница.
   - Чем могу быть полезен? - сидящий на табурете в углу у двери полный человечек, одетый в балахон из серого сукна, внимательно смотрит на нас. Я даже не заметил его, пока тот не подал голос!
   - Эти люди переночуют здесь до утра. - ответил Переф. Повернувшись к нам, он пояснил. - Это гостиница для тех, кто приезжает из других городов. Сестра Нарив, вы можете, если захотите, отправиться со мной в Храм Копья.
   Чуть поколебавшись, Нарив покачала головой.
   - Я останусь здесь, брат Переф.
   Кивнув, жрец вновь обратился к человечку у двери.
   - Выделите гостям комнаты и накормите их.
   - Можете звать меня Алорт. Прошу за мной. - человечек покинул свой табурет и, не глядя следуем мы за ним или нет, направился прочь по коридору. Он остановился уже у второй двери. - Думаю, здесь вам будет удобно.
   Войдя в комнату, я сразу же осмотрел наше пристанище на ночь. Комната, не то чтобы маленькая, но не такая уж и большая. Места здесь хватало как раз, чтобы трое могли разместиться, не мешая друг другу. Хотя, судя по трем двухъярусным кроватям - таким же, как в домиках в тех деревушках, где мы останавливались по пути сюда, здесь явно предполагалось поселить шестерых. Кроме кроватей, обстановку составляли три табурета и большой деревянный сундук, который, похоже, предполагалось использовать и как стол.
   - Ужин сейчас принесут. - Алорт исчез, предоставив нам располагаться.
   - Небогато живут твои соплеменники. - сказал я Нарив, бросая свою котомку на пол у ближайшей кровати.
   Нарив промолчала. Она села на соседнюю кровать, уставившись в пол. Ее лицо, немного грустное и растерянное, так красиво в этот момент, что я невольно залюбовался. Черный локон свисает с ее лба, делая лицо еще бледнее, чем на самом деле. Губы сжаты в тонкую линию, но это совсем не портит красоту ее лица. А глаза... Большие, полные грусти... Я вдруг сообразил, что нам ведь придется ночевать в одной комнате, как приходилось ночевать вместе по дороге сюда. Неужели я настолько привык к Нарив, расстилая свой тюфяк рядом с ней в нашем лагере, что перестал обращать внимание на такие вещи? Хотя, с нами ведь еще Седой.
   Будто заметив мой взгляд, женщина подняла глаза.
   - Все по-другому. - печально произнесла она. Но голос ее креп с каждым словом. - И мне не нравится, как все здесь изменилось. Целое государство не должно превращаться в подобие военного лагеря.
   - Но, так произошло. - я подвинулся чуть вперед, чтобы оказаться поближе к ней, и заглянул прямо в глаза Нарив. - В любом случае, у них должны быть на то причины.
   - О чем это вы? - вмешался в разговор Седой. Я перевел, и капитан кивнул. - Да, неладно здесь что-то. Но, это не наше дело. Главное для нас - встретиться с магами, если они здесь есть, и вернуться домой.
   Переф вернулся с первыми лучами солнца. Я еще сладко спал, когда Седой бесцеремонно растолкал меня. Едва продрав глаза, я и заметил жреца, стоящего в дверях.
   - Верховный жрец ждет вас через два хрона.
   Капитан уже одет, словно и не ложился. Нарив тоже сидит на своей кровати. Почему не разбудили меня раньше? Хотя, хвала Дарену, что не разбудили. Как же я устал!
   Седой, когда я перевел слова Перефа, тут же оживился.
   - Хоть не придется ждать несколько дней. - сказал он. - Споро они здесь. Не 'маринуют', как выразился бы Ламил.
   Быстро одевшись и наскоро перекусив какой-то кашей, любезно принесенной Алортом, мы снова вышли в город. На улицах было заметно оживленнее, чем вчера. Люди в одинаковых балахонах, таких же, как у Алорта, снуют туда-сюда, явно спеша по каким-то своим делам. Иногда на улицах встречаются люди, одетые в кольчуги, подобно Перефу, или в кожаную броню с нашитыми металлическими бляхами. Эти, в отличии от других горожан, вооружены. Странные мечи, копья с длинными наконечниками, топоры всех форм и размеров... Переф раскланивается с каждым, кто носит оружие. Насколько я понял, все они были жрецами Роаса.
   Что меня поразило больше всего, пока мы шли по городу - это отсутствие обычного шума. В Агиле еще до рассвета начинали горланить ранние уличные торговца, разносчики и прочий люд, вышедший с рассветом по торговым делам. Да и другие горожане не особо заботились о том, что кто-то может еще спать в столь ранний час. Громкие приветствия, смех... Все это для меня было неразрывно связано с образом города. Любого города. Здесь же слышны лишь звуки шагов, да тихий гул голосов - прохожие беседуют тихо, склонив головы друг к другу. И ни одного торговца или уличного музыканта!
   Внутренняя стена, которая, как оказалось, ограждает Храм, оказалась не тоньше внешней. И гораздо выше ее. Мы оказались во дворе Храма. Поначалу меня ошеломил разительный контраст происходящего здесь с тем, что я увидел снаружи. Шум. Негромкий гул голосов на улицах сменился здесь звоном металла - в паре десятков шагов от ворот множество жрецов сражаются друг с другом в учебном бою. И как сражаются! Даже издали видно, что эти люди владеют оружием, будто продолжением своего тела! А прыжки, увороты и прочие движения жрецов больше походят на танец, чем на то, к чему я привык за время, проведенное в роте Седого. Даже, если учесть, что я видел, на что способна Нарив, идущая рядом. И впервые, с того момента, как мы покинули лагерь, я увидел в глазах женщины одобрение. На ее лице такое выражение, будто только сейчас она вернулась домой. Возможно, вид, представший перед нашими глазами, больше всего походит на то, что она помнит из своего прошлого. Частичка жизни ее самой.
   - Ловко они. - капитан кивнул в сторону сражающихся жрецов.
   - Это тренируются ученики. - Перефу не понадобился переводчик, чтобы понять, что привлекло наше внимание. Тон его, однако, звучит несколько пренебрежительно. Как и взгляд, которым он удостоил сражающихся.
   Узнав, что видит даже не жрецов, а всего лишь тех, кто еще лишь обучается, Седой удивился еще больше.
   Мы прошли через весь двор к главной башне Храма. Похожая на огромное копье из серого, как и весь город, камня, она вздымалась ввысь настолько, что меня пробрала дрожь, стоило лишь представить себя на ее вершине. Основание башни было шагов пятьдесят в диаметре, из-за чего, учитывая ее высоту, она казалась тонкой. Устремляясь вверх, она сужается, а венчает башню шпиль, кажущийся издалека тонким, как игла.
   Мы прошли сквозь дверь, распахнутую настежь. Не видно ни следа охраны. Хотя, поразмыслив, я пришел к выводу, что никто в здравом уме не нападет на этот Храм, если здешние жрецы способны сражаться так, как сражается Нарив. Изнутри местный Храм Роаса оказался полной противоположностью всему, увиденному в городе. Серый камень стен практически незаметен за резными деревянными панелями, многочисленными гобеленами, на которых искусно изображены батальные сцены. Густо висят золоченые - а может и из чистого золота! - светильники, заливающие все вокруг ровным желтоватым светом. Вдоль стен, через равные промежутки, расставлены высокие статуи воинов, будто стража, которой я не заметил у входа. Все здесь внушает трепет, заставляя чувствовать себя чем-то мелким, незначительным, вторгшимся в роскошный чертог... И суеты внутри храма не меньше, чем во дворе. Здесь никто не звенит оружием, но множество слуг, одетых в белые балахоны, и жрецов в доспехах наполняют Храм. Даже Седой, как я заметил, ошалело смотрит вокруг из-под своей черной повязки, охватывающей его лоб.
   Переф повел нас к лестнице, начинающейся сразу у входа в башню. Сколько мы поднимались, я даже не могу сказать. Ноги мои устали уже после восьмого этажа, а со счета я сбился где-то на тринадцатом. Когда мы поднялись на самый верх, где располагались покои Верховного жреца, мне было уже не до разглядывания окружающей обстановки. Единственное, что я заметил, это то, что чем выше мы поднимались, тем роскошнее все выглядело вокруг.
   Перед небольшой, однако обитой листами чеканного золота, при виде которого у меня из груди вырвался вздох изумления, прозвучавший в унисон с таким же вздохом капитана, Переф оставил нас.
   - Ждите здесь. - только и сказал он, исчезая за дверью.
   - Сказал ждать. - перевел я, не отводя взгляда от золотой двери.
   Интересно, если отковырять кусочек... Я тут же прогнал от себя эту мысль. Конечно, продав эту дверь, можно безбедно прожить всю жизнь в Агиле. Но ведь Агил далеко... А жрецы, каждый из которых легко может вырвать тебе руки, вряд ли оценят, если я примусь сейчас снимать эту дверь с петель. Вот если бы вернуться сюда с армией... С парочкой имперских легионов, да десятком наемных рот, - мысленно добавил я, вспомнив тренировки учеников Храма внизу.
   - Парень, я сейчас могу по твоему лицу, как по книге, прочитать все, о чем ты думаешь. - услышал я смешок Седого. - Не разевай рот!
   Нарив подозрительно уставилась на нас. Она, хоть еще говорила прескверно, но уже достаточно хорошо понимает наш язык. Я даже испугался - вдруг и Нарив, глядя на меня, сделает те же выводы, что и капитан, раз выражение моего лица так очевидно! Однако, женщина, облизнув губы, тут же уставилась в дверь. Судя по всему, ее мысли были столь же не похожи на мои, как полдень не похож на мрачную полночь. Нарив думает, явно, не о золоте, а о скорой встрече с Верховным жрецом.
  Признаться, заходя в покои Верховного жреца, я ожидал увидеть умудренного годами седобородого старца. Однако, хозяин здешних земель оказался крепким мужчиной. Седина заметна в его коротко стриженых волосах, но ее гораздо меньше, чем у нашего капитана. Да и выглядит Верховный жрец моложе. Возможно, из-за крепкой, подтянутой фигуры, увидев которую сразу понимаешь, что перед тобой воин. Дополняют образ проницательные, цепкие глаза, будто пронзающие тебя насквозь и сразу подмечающие даже те тайны, что глубоко упрятаны в самых потаенных уголках души. Одет он, в отличии от остальных жрецов, не в кольчугу или какой другой доспех, а в такой же балахон, какие я видел на слугах Храма. Правда, пошита одежда Верховного жреца из ткани гораздо более высокого качества. Доспехи же его украшают деревянный манекен, стоящий в углу - толстая кожаная безрукавка, покрытая большими бронзовыми пластинами, украшенными сложным узором, да небольшой кожаный шлем. А на стойке рядом с манекеном стоит короткое копье, на каждом конце которого поблескивает широкий наконечник.
  Взгляд Верховного жреца задержался на каждом из нас, исключая Перефа, не дольше, чем на пару мгновений. Но, судя по выражению лица, ему этого было достаточно, чтобы составить о каждом свое мнение. Повинуясь легкому жесту, Переф с поклоном исчез за дверью, оставив нас наедине.
  - Я не люблю церемоний. Зовите меня просто Кариф. - его голос звучит резко, отрывисто, словно жрец отдает команды на поле боя, а не беседует с посетителями в собственных покоях. Он по очереди указывает на каждого из нас. - Ты Седой, командир отряда, что остановился на нашей границе. Ты Алин. А ты, должно быть, Нарив, жрица Третьего круга, жившая более четырехсот лет назад. - он не спрашивает. Похоже, Переф успел ему довольно точно описать нас.
  Произнеся эти слова, Верховный жрец замолчал и уставился на меня. Зачем? Я сообразил, что он, должно быть, ждет, пока я переведу его слова капитану.
  - Приветствую тебя. - Седой склонил голову. Но поклон его был четко выверен. С уважением, но признавая себя, может быть, лишь чуть ниже собеседника. - Да, все верно.
  Верховный жрец хмыкнул, глядя на Седого. Судя по выражению, промелькнувшему в его глазах, ему ответ капитана пришелся по душе. А Седой-то ведь тоже не прост, подумал я. С ходу раскусил, как лучше держаться с этим Карифом! Судя по всему, Верховный жрец Бога войны уважает сильных людей, а следовательно и держаться с ним надо соответствующе.
  А вот Нарив, в отличии от Седого, склонилась в глубоком поклоне.
  - Моя жизнь принадлежит Храму. - произнесла она, глядя в пол. Нарив! Бесстрашная и грозная воительница, убившая эльфа голыми руками!
  - Сестра, - голос Верховного жреца зазвучал неожиданно мягко, - ты сражалась с эльфами задолго до моего рождения. Твои подвиги значительнее, чем у любого из теперешних жрецов твоего круга. Сомневаюсь, что даже наши жрецы Первого круга видели столько же битв, сколько видела ты. Ты не должна склоняться передо мной.
  Нарив выпрямилась. Ее глаза расширились от удивления. Похоже, женщина не ожидала услышать то, что только что произнес Верховный жрец.
  - Садитесь. - Кариф направился к массивному креслу, стоящему посреди комнаты. Нам он указал на стулья, стоящие полукругом перед этим креслом. Дождавшись, пока мы займем свои места, Верховный жрец продолжил. - Мне рассказали о том, зачем вы явились в земли Храма. Вы хотите встретиться с магами.
  - Именно так. - кивнул капитан, выслушав мой перевод. - Магия эльфов забросила нас в эти края. И я, и мои люди хотим поскорее вернуться домой. Может быть, маги смогут нам помочь в этом. Если же и они не помогут... - Седой замолчал, пожав плечами. Видно, о последнем варианте ему и думать не хочется, однако, со стойкостью бывалого солдата, капитан готов принять все, что готовит судьба.
  А вот я совсем не готов к тому, чтобы застрять здесь. Поэтому, когда я переводил слова Седого, голос мой дрогнул. Дарен, эти маги должны отправить нас домой!
  - Из ваших слов я понял, что в Храме все же есть маги? - спросил капитан, не дожидаясь ответа жреца.
  - Есть один. - кивнул Верховный жрец. - По давнему договору, он помогает нам сдерживать ту нежить, с которой вы, несомненно, встретились в лесу. Он поддерживает щит - вы должны были заметить фиолетовое сияние в небе по ночам.
  - Можем мы встретиться с ним?
  Вместо ответа, Верховный жрец поднялся и подошел к двери.
  - Передайте магистру Ограму, что я хочу его видеть! - крикнул он, приоткрыв дверь.
  Удаляющийся топот ног был ему ответом. Вновь вернувшись на место, Верховный жрец переключил свое внимание на Нарив.
  - Ты участвовала в штурме столицы эльфов, сестра? - спросил он.
  Нарив, сидевшая на самом краешке стула и хранившая все это время молчание, вздрогнула.
  - Да, Верховный жрец. - она попыталась подняться, но жест Карефа вернул ее на место. - Я командовала пятой сотней Двадцать девятого легиона...
  - Мне доложили об этом. - перебил ее Верховный жрец. - Расскажи лучше, как ты оказалась... - он замялся, стараясь подобрать слова, - в этом времени? Ты ведь командовала своей сотней около трехсот лет назад?
  - Триста двадцать лет... - сказала Нарив.
  - Да. - кивнул Кареф. - У нас сохранился список всех легионов за последние пять сотен лет. Двадцать девятый легион действительно был практически уничтожен, а затем расформирован, после одного из штурмов столицы эльфов триста двадцать лет назад. И в его списках действительно числилась Нарив, жрица Третьего круга Храма меча Роаса. Так как же ты появилась здесь, спустя триста двадцать лет?
  - Давайте я расскажу, как мы встретились с Нарив. - встрял я. Женщина явно оробела, если такое слово можно применить к ней, перед лицом Верховного жреца. Я почувствовал, что должен прийти ей на помощь. - Когда мы пробирались через джунгли...
  Я рассказал о том, как наш отряд нашел заброшенные руины. Рассказал о странных тварях, лезших из всех щелей, о нашем бегстве и о том, как мы оказались в подземельях под руинами. Как мы с друзьями нашли странные столбы, наполненные изнутри золотыми фигурками, и о том, как эти фигурки вдруг начали оживать. Об эльфе, в которого превратилась одна из фигурок, и о Нарив, которая восстала из другой фигурки... По мере того, как я рассказывал, Кареф все больше выпрямлялся в своем кресле. Взгляд его заволокла паволока, будто он далеко углубился в свои мысли. Так далеко, что я даже засомневался, слышит ли он меня.
  - ...сама Нарив, когда я спрашивал ее обо всем этом, рассказала, что помнит только как потеряла сознание во время штурма. - закончив длинный рассказ, я почувствовал, что аж запыхался. Неплохо бы вина! Я стрельнул взглядом по сторонам в поисках того, чем можно промочить горло, но ничего похожего на кувшин с вином не обнаружил. Вздохнув, я принялся ждать реакции Верховного жреца.
  - Несомненно, это какая-то эльфийская магия. - пробормотал он наконец. Вновь обратившись к Нарив, Верховный жрец улыбнулся. - Теперь ты снова в кругу своих братьев и сестер. Мы с радостью примем тебя и... - открывшаяся дверь прервала Карефа. - А вот и магистр Ограм.
  Вид вошедшего настолько поразил меня, что я на миг лишился дара речи. Впрочем, Седой, для которого я как раз переводил слова Верховного жреца, похоже того и не заметил. Он тоже во все глаза глядел на пришельца. Высокий. Больше чем на голову выше меня самого! Его лицо и лысый череп покрыты татуировкой, настолько запутанной, что кажеться, если долго смотреть на нее, то ее линии начинают двигаться, подобно извивающимся змеям. Нечто похожее на короткий балахон фиолетового цвета, доходящий до колен, скрывало тело мага, оставляя видимыми лишь изящные, будто женские, кисти рук. А из-под балахона выглядывали обширные зеленые шаровары, скрывающиеся в невысоких мягких сапожках.
  - Ты просил, чтобы я пришел, Кареф? - голос мага низкий, глухой. Равнодушный.
  - Вот маг, о котором я говорил. - Верховный жрец указал на вошедшего. - Магистр Ограм. Возможно он поможет вам. - Кареф переключил свое внимание на мага. - Эти люди пришли к тебе, магистр.
  - И ради этого я должен был прервать свой завтрак? - если бы не полное отсутствие растительности на лице мага, я бы сказал, что он приподнял бровь, отчего показалось, что вся татуировка, покрывающая его лицо, словно пришла в движение.
  - Мы через многое прошли, господин маг. - Седой поднялся и поклонился Ограму. Впрочем, поклон его был ничуть не ниже, чем предыдущий, адресованный Верховному жрецу. - Прошу прощения, если мы оторвали вас от важных дел.
  - Что им нужно, Кареф? - маг начисто проигнорировал капитана, отчего у того желваки заиграли на лице. Но Седой сдержался, ничем, кроме этого, не выдав своего недовольства. Ведь от этого Ограма зависит все!
  - Думаю, они лучше расскажут, что им нужно. - ответил Верховный жрец. - И я тоже с удовольствием послушаю их историю.
  Когда я перевел эту фразу, Седой кивнул мне.
  - Говори.
  И вновь мне пришлось пуститься в объяснения. Только, на этот раз, о том, что случилось с нами самими, а не с Нарив. И, на этот раз, я говорил о том, что видел собственными глазами, а не о том, что слышал из чужих уст. Мой рассказ не занял много времени. Что рассказывать? Лишь несколько слов я сказал о самой битве с эльфами - этот момент никак не заинтересовал Ограма. Магистр начал проявлять признаки любопытства только тогда, когда я приступил к описанию той магии, по воле которой мы оказались здесь.
  - ...все как-то позеленело. Как будто над нами развесили какую-то зеленую ткань. - говорить об этом было сложно. Я ведь не понимал и не понимаю сейчас, что же произошло на самом деле. Да и запал схватки не способствует тому, чтобы в деталях запоминать то, что творилось вокруг. - Все небо стало зеленым. Потом что-то загудело... А остальные звуки будто пропали, хотя вокруг шел бой. - я запнулся, пытаясь в точности припомнить, что было дальше. - А потом... Потом тот гул стих и мы оказались здесь. - закончив, я понял, что аж вспотел, пересказывая те, не такие уж и давние, события. - В смысле, на каком-то берегу моря. Вот, только что под ногами была трава, а впереди - башни города, и вдруг - песок и море... И джунгли...
  - И чего вы хотите от меня? - спросил маг, спустя какое-то время после того, как я закончил.
  - Мы хотим вернуться домой. - ответил Седой, когда я перевел ему вопрос.
  - Вы думаете, что я в одиночку могу перенести ваш отряд? - магистр Ограм покачал головой. - Это не в моих силах.
  - Но... А как же нам... - его ответ настолько поразил меня, что я забыл даже перевести его для капитана. Однако, судя по выражению его лица, по моей реакции тот все и так понял.
  - Магистр Ограм, - сказал Седой, - в моей роте триста два человека. И все хотят вернуться домой. Если вы что-то захотите за это, то только скажите.
  - Меня не интересует золото. - фыркнул маг. - Но... Пожалуй, я сделаю вам одолжение. Я не буду ничего обещать, но я пошлю весть на Мерцающий остров. Если маги сочтут возможным помочь вам...
  - А вот меня, магистр Ограм, интересует то, как эльфы перебросили сюда этих людей. - Верховный жрец, впавший после моего рассказа в глубокую задумчивость, перебил мага, отчего тот аж скривился. - Если они смогли перенести сюда большой отряд людей, то что им мешает перенести прямо в этот Храм большой отряд эльфов?
  - То, что надо точно знать то место, куда надо перенести этот отряд. - однако, несмотря на недовольство, маг ответил жрецу. - Если не знать точного места, то людей - или эльфов, - можно забросить куда угодно. Тем более, Кареф, в ваших землях эльфов, насколько я знаю, не осталось. Иначе, эти люди, - он кивнул на нас, - вряд ли прошли бы живыми через джунгли. Тебе этого достаточно?
  - Нет! - отрезал Верховный жрец.
  - Это - твое дело. - пожал плечами маг. - Я только поддерживаю купол. Но, если тебе станет легче, то я, вместе с просьбой этих людей, передам на Мерцающий остров и твою... обеспокоенность. Ты удовлетворен?
  - Для начала, и этого хватит. - кивнул Кареф. - Но передай, что я сильно... обеспокоен.
  - Тогда, если ни у кого больше нет никаких просьб, то я вернусь к своему завтраку.
  Кивнув Верховному жрецу, и не удостоив остальных, присутствующих в комнате, даже взглядом, магистр Ограм резко развернулся и вышел.
  - Приятный парень. - хмыкнул Седой.
  - Главное, что он согласился передать нашу просьбу другим магам. - ответил я.
  Седой снова хмыкнул.
  - Спасибо за то, что позволили встретиться с магом. - сказал он Карефу. - По крайней мере, он не отказал нам... полностью.
  - Не за что. - махнул рукой Верховный жрец. Он не сводил взгляда с двери, закрывшейся за магистром Ограмом. - Но, взамен, у меня есть одна просьба.
  - Какая? - насторожился Седой.
  Кареф долго молчит. Его глаза внимательно разглядывают нас, вновь взвешивая и обмеривая, как недавно, при встрече. Седой тоже не торопит Верховного жреца. И взгляд его, обращенный на хозяина, тоже оценивающий. Не знаю почему, но мне все это напомнило рынок. Точно так же ведут себя торговец и покупатель - первый старается не продешевить и продать свой товар подороже, содрать с покупателя столько, сколько тот может заплатить, а второй готовится торговаться за каждую ногату. Только, кто здесь продавец, а кто покупатель? В конце концов, Верховный жрец нарушил молчание.
  - То, что сказал маг, меня совсем не успокоило. Я о том, что эльфы не смогут перенести в земли Храма армию, и все такое. - он поднялся и принялся расхаживать по комнате. Седой все так же, настороженно, следит за ним. - Если вы оказались здесь, то... Вы согласны со мной?
  После того, как я перевел сказанное Верховный жрецом, Седой кивнул. Только кивнул, не проронив ни слова!
  - И вы понимаете, что, как Верховный жрец Храма Роаса, на которого возложена обязанность защищать людей, проживающих здесь, я должен готовится к худшему. - Верховный жрец остановился перед капитаном и посмотрел ему прямо в глаза. - Это стратегия. Как, когда планируешь битву. Хороший полководец всегда ищет ход, который будет наихудшим для противника. Но, если его противник тоже хороший полководец, то он строит план битвы, рассчитывая именно на такой случай.
  Чуть подумав, Седой вновь кивнул. И снова - молча.
  - Хорошо. - Кареф снова помолчал, чуть походив по комнате. - Я давно хотел вновь объединить всех людей. Земли Храма и Подгорное королевство должны быть едины! После вашего появления здесь, я понял, что медлить больше нельзя. Не теперь, когда возникла такая угроза.
  - А мы-то здесь причем? - впервые подал голос капитан. Впрочем, судя по его виду, Седой не особо заинтересовался тем, о чем говорил Верховный жрец.
  - Я прошу вас выступить посредниками между Храмом и Подгорным королевством.
  Мой голос дрогнул, когда я переводил Седому слова Верховного жреца. Ведь мы уже так близко к тому, чтобы убраться отсюда! Маг, пусть и не дал своего согласия помочь нам, но, я надеюсь, это из-за того, что, как он сказал, в одиночку он просто не в силах помочь. Он пообещал попросить помощи у других магов Мерцающего острова. И, я надеюсь, они придут к нам на помощь. Ведь маги - наши союзники! Просьба же Верховного жреца, если капитан согласиться ее исполнить - задержка, возможно надолго, на пути домой. Кроме того, ведь путь к горам лежит через тот жуткий лес!
  - Мои люди хотят домой. - осторожно начал Седой. Похоже, его мысли насчет просьбы Карефа не сильно отличаются от моих. - К тому же...
  - Вы все равно не попадете домой раньше, чем вам помогут маги. - перебил капитана Верховный жрец. - А ждать, пока магистр Ограм свяжется со своими, знаю по собственному опыту - долго. И, надеюсь, перед тем, как дать мне ответ, вы учтете ту помощь, которую Храм уже оказал вам. - Последние слова Кареф произнес очень громко. Угрожающе.
  - Почему вы хотите послать в это Подгорное королевство именно нас? - Седой даже не подал виду, что заметил угрозу в словах своего собеседника. - У вас достаточно людей, которые, к тому же, гораздо лучше знают здешние нравы, чем мы. И им не придется прибегать к помощи этого малого, - он кивнул на меня, - чтобы вообще понять хоть слово. Почему мы, а не кто-то из ваших жрецов?
  - Потому что вражда между Храмом и Подгорным королевством длиться уже около трех сотен лет. Жрецы не простят людям, живущим под горами, той резни, что их предки устроили после Кары. Жители Подгорного королевства из-за своих заблуждений тоже ненавидят Храм. Они не станут даже разговаривать ни с кем из братьев. - Верховный жрец вернулся в свое кресло. Он чеканит каждое слово, будто вбивая гвозди молотом. - Вы - чужаки. Не связаны ни с одной, ни с другой стороной. Кроме того, вы недавно прошли через горы. Целыми и невредимыми.
  - Много моих людей так и не прошли через горы. - возразил Седой. - Наша встреча с тамошними жителями была совсем не мирной.
  - Тем не менее. - отмахнулся Кареф. - Я прошу вас попытаться. Взамен же я обещаю вам поддержку Храма. Ведь... - он сделал паузу, - ...еще неизвестно, согласятся ли маги помочь вам.
  Седой молчал долго. Было видно, как он крутит в голове услышанное, поворачивая слова Верховного жреца так и эдак. Я тоже молчу. Переводить пока нечего, а мое собственное мнение, как мне кажется, никого не интересует.
  - Я буду послом Храма! - Нарив вдруг резко поднялась. Склонившись перед Верховным жрецом, внимательно наблюдавшим за Седым, она страстно продолжила. - Храм должен объединиться с Подгорным королевством перед угрозой эльфов! Пошлите меня!
  - Пошлю. - кивнул ей Кареф. Мы с капитаном недоуменно смотрим на женщину, так и застывшую в поклоне. - Именно тебя, сестра, я и собираюсь сделать послом Храма. В тебе нет той ненависти, которую испытывают к жителям Подгорного королевства другие жрецы.
  - Зачем тогда посылать нас? - спросил Седой.
  - Потому что я не могу послать сестру Нарив одну. Дозорные убьют ее прежде чем она успеет сказать хоть слово. Если же за спиной сестры Нарив будет стоять крупный отряд - хотя бы сотня! - есть шанс вступить в переговоры.
  - Пошлите с ней отряд своих людей. - предложил Седой, кивнув в знак того, что принимает доводы Верховного жреца.
  - Никто из жителей земель Храма не подойдет для этого. - возразил Кареф. - Они ненавидят живущих в горах. А, кроме того, увидев отряд жрецов, стража Подгорного королевства может решить, что Храм собрался напасть на них. Вас же они уже знают.
  - Разумно. - снова согласился капитан. - Как я понимаю, вы не оставляете нам другого выхода, кроме как согласиться?
  - Все в землях Храма, должны приносить пользу Храму. - где-то я уже это слышал. Впрочем, произнесено это было с таким выражением, что, несмотря на туманность ответа, сомневаться в его смысле не приходится.
  - Тогда, я должен напомнить вам, что мы - наемники. - вздохнул Седой. Он тоже понял все верно. Однако, бывалый вояка, продававший свой меч бессчетное количество раз, быстро нашел твердую почву под ногами. - Мои люди не захотят рисковать просто так.
  - Наемники... - Верховный жрец скривился, будто само это слово было неприятно на вкус. Возможно, для того, кто искренне служит Богу войны, так оно и есть. От взгляда Нарив, которым она одарила капитана, также повеяло морозцем. - И что же вы хотите за... помощь?
  - Мои люди изрядно пообносились, пока мы пробирались сквозь джунгли и горы. Запасы провизии, даже той, которой с нами поделились в Подгорном королевстве, почти на исходе. Снаряжение требует починки. - принялся перечислять Седой. Точно уж - рыба в воде!
  - Понимаю. - кивнул Кареф. Тон его уже не выдавал недовольства, а взгляд потеплел. Скорее всего, Верховный жрец ожидал, что капитан попросит золота, но тому удалось удивить его. Признаться, я был удивлен не меньше. Наниматься за, можно сказать, еду? Хотя, куда здесь девать золото?
  - Мне нужно новое оружие для моих людей. Мастера, для починки того оружия и доспехов, которые еще есть. - Седой не сбавляет темпа, выкладывая перед Карефом одно требование за другим. - Повозки и лошади для обоза. Палатки. Провизия и фураж для лошадей...
  - Идет! - Верховный жрец подошел к Седому и протянул руку. - Вы получите все, что требуете.
  Поднявшись, капитан пожал руку Карефу.
  - Мы выступим, как только получим все необходимое.
  - Тогда, отдохните пару часов, пока я подготовлю письмо королю.
  
  ***
  
  - Так, это нам опять через тот лес идти? - раздосадовано протянул Молин, когда я закончил рассказывать о встрече с местным Верховным жрецом.
  Когда мы вернулись в лагерь, Седой вместе с нашим десятником куда-то сразу же исчезли. Наверно, отошли подальше, да устроили совет. Мы же с Нарив оказались предоставлены сами себе, и я тут же оказался в центре внимания чуть ли не всех в лагере, как наемников, так и баронских. Каждый хотел узнать, чем закончился наш визит к здешнему правителю. Что за народ здесь? Что видели по пути? Все, даже мельчайшие подробности. А главное - встретились ли мы с магами? Узнав, что единственный маг, которого мы видели, не в силах нам помочь, ребята приуныли. Не улучшило их настроения даже то, что тот пообещал обратиться за помощью на сам Мерцающий остров - обитель магов. Когда же я рассказал о поручении, которое дал нам Верховный жрец, о том, что Седой согласился выполнить это поручение, лица всех, слышавших мои слова, а также тех, кому новости передали по цепочке, стали совсем хмурыми.
  - Ага. - кивнул я. - Обратно, в горы.
  Нарив сидит рядом. Лицо ее задумчиво. Время от времени она бросает взгляды в сторону леса, хотя его и не видно за обступившей нас толпой.
  - Думаю, если Седой согласился, то так было надо. - задумчиво произнес Баин. Однако, энтузиазма по поводу предстоящего похода в его голосе не слышно.
  - Попробовал бы он отказаться. - фыркнул я. - Тот жрец ясно дал нам понять - выбора нет.
  Толпа загудела.
  - Это что ж получается, - пробасил один из баронских, - он угрожал вам что ли?
  - Нет. Но дал нам понять, что мы на его земле. Со всеми последствиями.
  - А сколько платит? - Лосик, стоящий за спиной Баина, сверкнул глазами. В этом вся суть наемника - боя все равно не избежать, но, если рисковать жизнью, то за звонкую монету.
  Большинство наемников тут же оживились, жадно ожидая ответа. Даже кое-кто из баронских, пусть их отношение к нам и было несколько презрительным, хотя в последнее время это стало практически незаметно, придвинулся поближе.
  - Храм заплатит нам оружием, снаряжением и всяким таким добром. - увидев удивленные, а кое у кого и разочарованные лица, я добавил: - Золото здесь не в ходу.
  - Так ты не шутил, когда говорил, что здесь все без денег дают? - спросил кто-то позади меня.
  - А тебе, Сками, хотелось бы гнуть спину всю жизнь, чтобы получить кусок хлеба? - незамедлительно прозвучал ответ. - Ты же слышал, что Алин рассказывал.
  - Дикари какие-то... - пробормотал другой голос.
  - Я хочу получать жалование! - тут же парировал Сками. - Деньгами, а не едой!
  - И что ты здесь купишь за те деньги, раз они не в ходу? - скептически вопросил кто-то.
  Вокруг, найдя тему для спора, живо зашелестели голоса. Кто-то сетовал, что всегда платили монетой, а куда потратить ее всегда найдется. Кто-то спорил, что от денег здесь никакого проку, а ложиться спать с пустым желудком, пусть и с полным кошелем, он не согласен. А кто-то утверждал, что припасы и так можно раздобыть, а деньги нашлось бы куда потратить, когда мы вернемся домой.
  - Ну, чего растрещались! - луженая глотка Ламила легко перекрыла шум немалой толпы. - И чего столпились, как на ярмарке!
  Толпа начала быстро таять и вскоре мне стал виден десятник, стоящий, уперев руки в бока, за спинами тех, кто промедлил и не успел исчезнуть с его глаз, которые, даже издалека заметно, яростно сверкают.
  - Ты, Навин, уже закопал сортиры? - продолжает разоряться Ламил. - Дони, какого эльфа ты не в карауле? Живее, сучьи дети! Если я сейчас моргну, да, открыв глаза, кого-то здесь увижу...
  Толпа растаяла под этими криками, как утренний туман под лучами солнца. Остались только я, Молин, Баин, да Нарив. Злобно зыркнув в спины последних, спешащих ретироваться, десятник размашистым шагом направился к нам.
  - А тебе кто разрешал языком болтать? - я счел за лучшее быстренько подняться, пока Ламил не подошел вплотную. Хотя нас разделяет всего шагов пять, а в лагере теперь царит почти мертвая тишина, десятник продолжает орать, будто ему все еще приходится перекрикивать гул множества голосов. - Я тебя сейчас отправлю вместо Навина сортиры зарывать! Ты у меня всю жизнь только этим заниматься будешь! Или думаешь, раз капитан взял тебя с собой к тому растреклятому жрецу, - я быстро глянул на Нарив. Не думаю, что ей понравилось бы, как десятник назвал Верховного жреца. Хвала Дарену, похоже, женщина не поняла его слов. - то тебе теперь можно греть землю задницей, да болтать попусту?
  - Но ведь капитан ничего не говорил, чтоб я молчал... - оправдываясь, пробормотал я. Сзади чуть слышно фыркнул Молин. Смешно ему, гаду!
  - Заткни свою пасть и открывай ее только когда я - я, а не капитан! - позволю! - неизвестно как, но Ламилу удалось заорать еще громче, чем прежде. К счастью, в этот момент Молин таки не смог сдержать смешок и внимание десятника переключилось на него. Ламил подошел к моему другу настолько близко, что, еще чуть продвинется вперед, и толкнет Молина. - Тебе смешно? - эти слова он произнес почти шепотом, но тот, кому они были адресованы, вздрогнул сильнее, чем от крика. Десятник снова отступил назад. - Все трое, быстро надели доспехи и взяли щиты! Бегом!
  Уже на бегу, когда мы во всю прыть неслись к своим вещам, сзади раздался окрик Ламила. Гораздо более спокойный, словно говорит совсем другой человек.
  - Лосик! Гоняй этих балбесов, пока с ног не сваляться!
  Остаток дня прошел не самым приятным образом. Лосик, хоть сам и слушал мой рассказ, развесив уши, исполнил приказ десятника на совесть. Когда он наконец-то отпустил нас, взмыленных и еле стоящих на ногах, сил хватило только на то, чтобы добраться до того места, где лежали наши с Молином и Баином пожитки, да упасть ничком на землю.
  Следующие два дня прошли так же паршиво, как и тот вечер. Десятник, похоже, серьезно вознамерился вдолбить урок нам с Молином в головы, да заодно и Баину досталось. Мы, как укушенные, мотались по лагерю, исполняя целую кучу поручений Ламила. Стоило хоть на миг остановится, как десятник, словно следил за нами, был тут как тут, и, после нового окрика, вновь куда-то бежать. Не удалось избежать и закапывания отхожих мест, которым нам грозил Ламил. Да еще и караулы, хвала Богам - не ночные, занятия с Лосиком, который гонял нас до седьмого пота, и множество других утомительных, но, с точки зрения десятника, несомненно полезных, занятий. У меня не было даже минуты, чтобы перекинуться словом с Нарив, не говоря уж об изучении здешнего языка. Когда десятник наконец-то решал, что с нас достаточно на сегодня, сил хватало только на то, чтобы не упасть прямо на месте. Еще и постоянное бурчание Молина, винившего во всем меня...
  На третий день, хвала Дарену, все изменилось. Едва окрики десятника прогнали мой сон и, продирая глаза, я принялся гадать, что же придумал для нас Ламил на сегодня, я заметил, что в лагере происходит что-то необычное. Большинство наемников уже на ногах и смотрят куда-то, в сторону развалин.
  - Повозки какие-то. - оповестил нас Баин, успевший проснуться чуть раньше и уже приведший себя в порядок.
  И в самом деле. По дороге, по которой мы, ведомые Перефом, шли на встречу с Верховным жрецом Храма Роаса, к нам приближается караван. Двенадцать повозок, влекомых парой лошадей каждая, неспешно едут в лучах рассветного солнца.
  - Наверно это припасы, что на Верховный жрец обещал. - предположил я.
  Поскольку после вчерашнего сил раздеваться перед сном у меня не было, одеваться не пришлось. Разгладил самые крупные складки замявшейся одежды, пригладил волосы, прополоскал рот водой из фляги - вот и весь мой утренний туалет. Мы с друзьями, жуя на ходу у кого что было, поспешили влиться в толпу зевак, наблюдающих за приближающимися повозками.
  - Если так, то скоро нам придется отправляться в путь. - сказал Баин, как всегда серьезный. - Ты же говорил, Алин, что капитан пообещал взяться за работу, когда тот жрец выполнит свою часть сделки.
  Я, озиравшийся в тот момент в поисках Нарив, которой почему-то не было нигде видно, только кивнул.
  Вся наша толпа окружила повозки, как только они остановились у края лагеря. Все вокруг обсуждали, чем же соизволил поделиться с нами местный правитель, предвкушали наесться наконец-то чего-то другого, кроме надоевшей уже козлятины да грибов, принесенных еще из гор. Кое-кто даже начал делать ставки на то, что именно из съестного привез этот караван. Я живо включился в этот спор. Не мог просто упустить случай чуть облегчить карманы товарищей! Ведь я уже прошел по землям Храма и попробовал местной еды - какое-никакое, а преимущество в споре. Молин быстро сообразил это, после того, как я заговорщицки подмигнул. Он живо включился в спор, взвинчивая ставки. Баин, также обо всем догадавшийся, лишь пожал плечами и остался в стороне. Тут то меня и сцапал Ламил.
  - Я тебя по всему лагерю искать должен? - его здоровенная лапа легла на мое плечо как раз, когда я заключал пари с одним из боронских - надутым типом, длинная кольчуга которого даже теперь, после всего пережитого, блестит, как новая. От неожиданности я аж подпрыгнул. - Шагай скорее к капитану, олух!
  За прошлые два дня я успел усвоить, что приказы десятника, если не хочешь лопатить полдня дерьмо сотен наемников, лучше всего исполнять бегом. Оставив друзей, я помчался к Седому, который уже подходил к повозкам.
  - Где тебя носит? - рыкнул капитан, едва завидев меня.
  Он подошел к первой повозке, с которой как раз спрыгнул на землю Переф. Возница, одетый в простую серую рубаху, подпоясанную веревкой с разлохмаченными концами, и такие же серые штаны, лишь глянул на Седого и отвернулся, уставившись в лошадиный зад, словно нашел там нечто интересное.
  - Верховный жрец прислал вам обещанное. - Переф дождался, пока я остановлюсь рядом, и лишь тогда заговорил. - В первых пяти повозках провиант, в следующих четырех - оружие, доспехи, палатки и всякая мелочь, а в тех, - он указал на последние три повозки, с которых соскакивают на землю плечистые мужчины, одетые в кожаные жилеты, - походные кузни, уголь и прочее для починки вашего снаряжения.
  - Хорошо. - кивнул Седой.
  Капитан приподнял холстину, которой было укрыто содержимое первой повозки. Под ней оказались мешки.
  - Зерно. - пояснил Переф. Он подошел к следующей повозке. - В этой тоже зерно. - остановился у третьей повозки. - Здесь бобы и горох. В следующих двух вяленое мясо и солонина.
  - Хорошо. - повторил Седой, отпуская край холстины с пятой повозки. - Ламил! - гаркнул он так внезапно, что глаза стоящего рядом жреца расширились. - Выдели людей для разгрузки!
  - Молин, Баин, Навин, Робан... - принялся выкрикивать наш десятник. Парни, чьи имена прозвучали, выбегали из общей толпы. Судя по выражениям их лиц, особенно - моих друзей, ребята не особо довольны тем, что придется таскать тяжелые мешки. Остальные же сопровождали каждое имя, которое выкрикивал Ламил, смехом и различными комментариями.
  - ...а ты чего смеешься, Крамм? - гаркнул десятник на одного, смеющегося особенно громко. - Быстро сюда!
  Бедолага сразу же помрачнел, но спорить с Ламилом не стал. В спину ему полетел тот же смех, которым он сам щедро одаривал тех, кого вызвали раньше.
  - Посмотрим, что за оружие нам привезли. - сказал Седой, наблюдая за разгрузкой продовольствия. - Ламил, давай сюда!
  Мы направились к следующим повозкам, где, по словам Перефа, было оружие. Ламил присоединился к нам в компании Зелика и Дони, которых предусмотрительно захватил с собой. Сдернутая рукой капитана, ткань, укрывавшая содержимое повозки, полетела на землю, открыв нашему взгляду связки коротких копий и несколько ящиков.
  - Что скажешь? - Седой длинным ножом перерезал веревку, стягивающую одну из связок, и вытащил копье. Взвесив его в руке, он бросил оружие Ламилу.
  - Сойдет. - кивнул десятник, оценивая копье. - Наконечник длинноват, но, если не стоять с этим против тяжелой конницы, то нормально.
  В длину копье оказалось чуть меньше моего роста. Толстое, в два пальца толщиной, древко было тщательно высушено и отполировано. Ламил щелкнул ногтем по наконечнику, который в длину был аж на треть самого копья. Переф наблюдал за всем этим с совершенно отсутствующим видом, словно его происходящее вовсе не касалось.
  - Выгрузите ящик. - скомандовал Седой, и Зелик с Дони бросились выполнять приказ.
  Когда ящик оказался на земле и его крышка откинулась в сторону, капитан почесал затылок, разглядывая содержимое.
  - И что нам с этим делать?
  В ящике аккуратно сложены мечи. Искривленные, похожие на косу мечи. Совсем как тот, что мы нашли на пляже. Короткая рукоять упиралась в круглую гарду, а из нее вырастал клинок, длиной чуть больше локтя, сильно изогнутый и заточенный с вогнутой стороны. Ламил взял один меч из ящика и задумчиво покрутил его в руках.
  - Пусть забирают обратно. - вынес наконец свой вердикт десятник. - Для нас эти железки бесполезны. - он вытащил свой короткий прямой меч и повернулся к Перефу. На месте жреца я, наверно, отпрянул бы, когда такая громадина, как наш десятник, поворачивается к тебе с оружием в руках. Переф же не удостоил сталь в руках Ламила и взглядом. - Вот с таким оружием мы привыкли иметь дело! - злобный взгляд Ламила в мою сторону напомнил, что мне следует переводить. - Наши люди не обучены обращаться с таким оружием! - кивок в сторону ящика.
  - У нас не в ходу прямые клинки. - пожал плечами жрец. - Не ковать же нам заново мечи специально для вас. Да и нашим кузнецам ваши мечи незнакомы.
  - Это мы не возьмем. Отвезете обратно. - капитан направился дальше. - Что там еще?
  Содержимое следующей повозки не отличалось от предыдущей. Капитан лишь заглянул под покрывающую ее ткань и проследовал дальше. У этой повозки мы задержались подольше. Ламил одобрительно кивнул, взяв в руки большой деревянный щит.
  - Добротно. - оценил он.
  Щиты, привезенные Перефом, сбиты из толстых досок, обитых по краю железными полосами. Прямоугольные, с закругленными углами, они закрывают две трети туловища.
  - Смотри, как придумали. - десятник протянул щит Седому и указал на внутреннюю сторону. - Обили кожей, чтобы щепки от сильного удара не летели.
  - Такие щиты использовались королевскими легионами для боя в строю. - пояснил жрец. - Вы же именно так сражаетесь?
  Последняя повозка оказалась забита жилетами из толстой кожи, на которую нашиты железные пластины. Покрути один из жилетов в руках, капитан и десятник одобрили их, как и щиты.
  - Добро. - кивнул Седой. Он указал на парней, топчущихся у последних повозок. - Это кузнецы? Ламил, организуешь ребят, чтобы принесли, что там им починить надо. - повернувшись к Перефу, Седой протянул руку. - Все в порядке. Разберемся с починкой снаряжения, и будем выступать, как договаривались.
  Весь день прошел в суматохе. Ребята разбирали новое оружие, подгоняли кожаные нагрудники, под пристальным наблюдением десятников распределяли продовольствие. К кузнецам выстроились огромные очереди - починить или подправить снаряжение нужно было многим. Меня, если честно, вся эта суета достала еще до того, как солнце перевалило за полдень.
  - Эй, парень, иди сюда! - кричал один из баронских, разочаровавшись объяснить кузнецу жестами, чего же он от него хочет.
  - Иди сюда, Алин! - тут же кричат из соседней очереди.
  У меня уже язык распух! То Седому нужен переводчик, то кому-то из ребят... Вдобавок, по всему лагерю разносится грохот от ударов молота по металлу, что уши закладывает. И, конечно, дым. Ветер, постоянно меняющий направление, гоняет туда-сюда клубы дыма кузнечных горнов, заставляя то и дело чихать и кашлять.
  К вечеру я уже еле стою на ногах. Пришлось устроиться подальше от звенящих кузниц. Спрятаться от тех, кто, несмотря на опускающуюся темноту, все еще ждет, пока кузнецы закончат работу или тех, кто еще только ожидает своей очереди. Хочется спать, но проклятый шум и едкий дым не оставляют даже надежды.
  - Устал, бедненький. - Молин сидит рядом и сочувственно смотрит на меня. Впрочем, судя по тому, как это сказано, стоит ожидать очередной шуточки.
  - Заткнись! - я вяло отмахнулся, не дожидаясь продолжения. Сказать что-то еще сил уже нет, как нет и желания.
  - Оставь его в покое. - поддержал меня Баин. Он, конечно же, тоже сидит рядом. - Видишь, человек еле языком шевелит.
  - У любого другого на его месте язык бы давно уже отвалился. - хмыкнул Молин. К счастью для него самого, продолжать мой друг не стал. Несмотря на усталость, я уже начал примериваться, как бы побольнее его пнуть.
  На следующее утро я загодя убежал в самый дальний конец лагеря. Пусть все, кто захочет, чтобы я переводил для них какую-нибудь ерунду, катятся к эльфам! Выбрав сторону, в которую ветер не несет клубы дыма, я, наслаждаясь относительной тишиной, развалился на травке. Блаженство длилось целых полдня. Всех, кто, проходя мимо, извещал, что кто-то где-то меня разыскивает, я или игнорировал, или посылал подальше. Ну их всех! Жалко только, что Нарив куда-то запропастилась, да Молин с Баином, не успевшие вчера починить свое снаряжение, топчутся в одной из очередей к кузницам. Скучновато. Но лучше скучать, чем как вчера.
  - Тебя твой десятник разыскивает. - присевший рядом парень, насколько я помню, раньше бывший в роте 'Железная рука', принялся разглядывать свой шлем. Судя по внушительной заплате, он пришел как раз оттуда, откуда я стараюсь держаться подальше.
  Со вздохом, вобравшим в себя всю мировую печаль, я поднялся на ноги. Ламила я нашел, конечно же, возле кузниц. К моему удивлению, десятник не стал распекать меня за то, что я исчез на столь долгое время. Смерив меня взглядом, он просто дал знак следовать за собой, и направился в сторону, где расположился Седой.
  Здесь уже собрались все десятники, а также Переф и моя Нарив. Я улыбнулся ей, однако женщина настолько погружена в свои мысли, что даже не заметила моего появления.
  - Мы выступим завтра. - только по тому, что капитан обратился к Перефу, я понял, что он вообще заметил мое появление. - Я отправлю в горы сотню. Думаю, этого будет достаточно для выполнения наших обязательств.
  - Вполне. - Переф кивнул. - Сколько займет путь к горам?
  - Когда мы шли сюда, управились за четыре дня. - ответил Лами.л. - Чуть меньше дня пути от гор до леса, и примерно три дня через лес. - он хохотнул, - В том лесу нам не очень хотелось медлить.
  - Четыре дня. - согласился Седой. - Еще, думаю, минимум день придется подождать, пока в том Подгорном королевстве решат, как с нами быть. Ну, и дальше - как судьба даст.
  - И сколько времени все это займет в общем? - нахмурился жрец. - Верховный жрец...
  - Откуда я знаю? - перебил его капитан. - Все, что могу тебе обещать -мои люди дойдут до гор так быстро, как только смогут, да обратно тоже медлить не будут. А что там решат гномы - то им виднее.
  - Хорошо. - вновь кивнул Переф. Его кислая мина указывает, что он не совсем доволен ответом. Повернувшись к Нарив, жрец протянул ей свиток, извлеченный откуда-то из-под кольчуги. - Передай это подгорному королю, сестра.
  - Я сделаю все так, как говорил Верховный жрец. - Нарив приняла свиток и, даже не взглянув на него, спрятала в поясную сумку. - Сделаю все, что от меня зависит.
  После этого Переф удалился. Проводив его взглядом, Седой обратился к собравшимся десятникам. Хоть мои услуги, как переводчика, больше не нужны, я не спешил покидать это собрание. Во-первых, здесь ко мне вряд ли кто-то из ребят будет приставать с просьбами перевести кузнецу, как лучше латать кольчугу, а, во-вторых, я чувствую, что послушать предстоящий разговор будет интересно.
  - В горы пойдет сотня. Вы все уже услышали это. - начал капитан. - Командиром я назначаю Ламила.
  Здоровяк-десятник кивнул. Похоже, они с капитаном уже давно все решили.
  - Я беру с собой свой десяток, - прорычал он, скорее по привычке, чем по необходимости, - десятки Земила, Нурила, Нолми, Долина, Нифина, Роила и три десятка баронских, которыми будет командовать Колин.
  Те, чьи имена были названы, реагировали по разному. Земин - тощий парень, который, кажется, проскользнет в щель под дверью, - равнодушно поднял глаза на Ламила. Земил - средних лет мужчина, заработавший прежде срока обильную седину в волосах, - и Нурил - веселый бородач, всегда готовый посмеяться, однако поддерживавший в своем десятке очень жесткий порядок, - синхронно переглянулись, едва их имена сорвались с уст Ламила. Широкоплечий Нолми, один из немногих, кто мог похвастать раздобытым неведомо где латным нагрудником, хмуро глянул сначала на Ламила, после - на Седого, но промолчал, хоть, судя по всему, ему есть что сказать. С ним тут же принялся перешептываться Долин - казавшийся увальнем, облачившимся ради шутки в кольчугу, однако, своими глазами видел, крошивший, как дрова, топором гномов в ущелье - разве что щепки не летели. Нифин - лысый, как череп и напоминавший его чертами лица - сплюнул под ноги и тяжело вздохнул. Роил, которого, из-за низкого роста, вполне можно было бы спутать с гномом, но без всяких следов растительности на лице, наоборот - широко улыбнулся и кивнул Ламилу. Колина, который, по словам Дамила, будет командовать баронскими, с нами не было, как и никого из этих самых баронских.
  - А баронские нам зачем? - спросил Нифин, снова плюнув под ноги. - Без них не управимся?
  - Затем, что я так сказал. - Ламил тяжело уставился на Нифина, от чего тот едва не отпрянул, но, тут же придя в себя, зло сверкнул глазами.
  - Спокойно! - Седой поднял руку. Убедившись, что все молчат, капитан пояснил. - Баронские вели себя хорошо, пока мы шли сквозь джунгли и прорывались через горы. Сейчас они отдохнули и расслабились. Боюсь, они скоро расслабятся настолько, что вновь начнут задирать носы и бузить.
  - Во-во! - закивал Нифин. - Так и я о том же.
  - С вами им некогда будет расслабляться. Тем более, что вас будет вдвое больше, чем их. - продолжил капитан. - А здесь, если я поуменьшу их число, они тоже будут вести себя потише. - закончив, он обвел взглядом собравшихся. - Еще вопросы есть?
  - Надо бы провизии нам побольше выделить. - Земил задумчиво почесал затылок. - Вас тут эти жрецы прокормят. А какой прием нам в горах будет...
  - Возьмете половину того, что вчера привезли. - кивнул Седой. - Распределите между своими парнями. Больше ничего, кроме оружия, не брать - пойдете налегке. Что еще?
  Молчание было ему ответом.
  - Хорошо. - капитан поднялся. - Проверите, чтобы у всех в ваших десятках оружие было починено. Если кто не успевает, - он посмотрел на Ламила, - разгонишь очередь у одной из кузниц, чтобы там чинились только те, кто выходит завтра. На рассвете построить десятки. Ламил, по пути к кузнице, обрадуй баронских. Пусть Колин сам выберет, кого возьмет с собой.
  
  ***
  
  Возвращаться в лес очень не хотелось. Я с опаской наблюдал, как с каждым шагов вырастает впереди мрачная стена деревьев. Несмотря на теплое утро, по спине пробежал озноб. В животе что-то заворочалось, защекотало сотнями скользких лапок, заставляя поежиться.
  - По-моему, мы выбрали не тот десяток. - буркнул Молин.
  - Можно подумать, что ты что-то выбирал. - философски ответил Баин. Его голос звучит спокойно, но глаза моего друга тревожно поблескивают. - Что вообще мы выбирали, с тех пор, как сбежали из Агила?
  - Ну... - протянул Молин, и замолчал, задумавшись. - А что нам было делать?
  - Вот и не ной! - я почему-то вдруг разозлился на него. - Или тебе напомнить, что именно ты привел тогда Лосика и Крина в ту таверну?
  Молин обижено замолчал.
  - Жалеть о том, что сделано, недостойно воина. - внезапно произнесла Нарив. Она уже достаточно хорошо понимает наш язык, но почему-то предпочитает говорить на своем, который, из всех присутствующих, понимаю только я. - Если ты не в силах ничего изменить - просто иди дальше.
  - Чего это она? - вновь отозвался Молин.
  Я вздохнул. Вся злость куда-то улетучилась. Может это все из-за того, Эльзиаром проклятого леса, к которому мы приближаемся? Поправив новенький щит - до чего тяжелая и неудобная штуковина! - я зашагал дальше.
  - Она сказала, чтобы ты шел дальше. - буркнул я.
  - И чтобы заткнулся. - идущий впереди Дони на миг обернулся. - А если она того не говорила, то я тебе говорю. Иди молча, Молин! И так тошно.
  Вот мы и пришли. Я подметил, что, чем ближе мы подходим к полосе деревьев, тем медленнее шаг нашей колонны. Кажется, ребята намерено сбавляют ход, стараясь оттянуть тот миг, когда мы войдем в лес. И даже Ламил, возглавляющий наш отряд, похоже, не торопится. Но ничто не может длиться вечно. Вот голова колонны скрылась за деревьями. Вот шершавая кора дерева уже на расстоянии вытянутой руки от меня. Еще два шага, и солнечный свет померк, оставшись где-то за нашими спинами. Где-то в другом мире.
  Здесь, как и в тот раз, царит тишина и прохлада. Не слышно ни пения птиц, ни жужжания насекомых. Одни лишь поскрипывания деревьев, да какие-то шорохи. И шелест шагов. Теперь мы, наоборот, прибавили ходу. Если никто не хотел войти в лес, то уж поскорее покинуть его хочет каждый. Ламилу даже не пришлось никого подгонять - все идут скорым шагом, несмотря на норовящие подставиться под ноги корни, да неровности почвы. Мало кто смотрит под ноги. В основном, все вертят головами по сторонам. Я осознал, что веду себя так же - пытаюсь заметить те ходячие костяки, что обитают здесь, до того, как один из них выпрыгнет на меня, например, вон из-за того куста. Пусть мы уже убедились, что вреда от здешних ходячих мертвецов не много, но встречаться с ними не хочется.
  - Глянь! - Баин указал копьем на куст, от которого я только отвернулся.
  Переплетенные ветви зашевелились, зашуршали. Из-за куста показалась оскаленная пасть с внушительными клыками.
  - Собака, что ли? - Молин передернул плечами и отступил подальше от твари. При этом, он чуть не наступил мне на ногу.
  - Смотри, куда идешь! - рыкнул я, еле сдерживаясь, чтобы не оттолкнуть друга.
  Трехногий скелет, действительно похожий на крупную собаку, попытался выпрыгнуть из-за куста, но у него не получилось пролететь больше двух шагов. Вдобавок, падая, он потерял нижнюю челюсть.
  - Волк. - коротко бросил Дони. Краем щита он отмахнулся от подобравшегося слишком близко скелета, и тот, получив удар, рассыпался. - Может взять и себе черепушку, как тот баронский в прошлый раз? - хохотнул Дони, не делая однако и попытки нагнуться к костям.
  - Брось! Ребята говорят, что та черепушка через три дня рассыпалась. - хмыкнул Молин. - То ли от того, что ее от остального тела унесли, то ли из-за того, что мы ее из леса вынесли.
  Что-то хлопнуло меня по шлему. Молин резво отпрыгнул в сторону. Скользнув по гладкому металлу, под ноги упало иссушенное нечто, когда-то бывшее птицей. Из острого раскрытого клюва вырывается злобное шипение, а крылья, лишенные перьев, неистово трепыхаются, видимо пытаясь взлететь. Хруст под моим сапогом возвестил о том, что мучения несчастной птицы остались в прошлом.
  - Сотню шагов прошли, а эти твари уже полезли. - проворчал Молин, возвращаясь на свое место. - Видать, скоро опять их вокруг видимо-невидимо будет.
  - Отобьемся, как в прошлый раз. - Баин пожал плечами и отвернулся, сосредоточившись на наблюдении за окрестностями.
  - Алин, ты бы подобрал птичку. - похоже, язык Молина живет собственной жизнью. Или ему просто легче от того, что он слышит свой голос? Признаться, я заметил, что мне тоже легче, когда вокруг слышны не только шорохи, да звук шагов. - Кстати, спроси у Нарив - может изловить пару этих тварей, да подарить тому подземному королю? Я слышал, шишки любят всякие диковинки.
  - Подгорному. - поправил я.
  - Думаю, я подарю королю тебя. - обернулась к Молину Нарив. - Пусть он тебя посадит в клетку, а ты его развлекать будешь.
  - Чего это она? - Молин вопросительно уставился на меня. Улыбнувшись, я перевел. - Если не придется больше возвращаться в этот лес, то согласен! - Молин сверкнул зубами. - Если, конечно, кормить хорошо будут. И женщин приводить.
  - Улитками тебя кормить будут. Помнишь, тот гном слизняков собирал? - хохотнул Дони.
  - А заместо женщин, будут приводить гномов. - поддержал шутку Баин, явно наслаждаясь тем, что можно подшутить над вечно подшучивающим над всеми остальными Молином. - Или гномьих женщин. Таких же маленьких и бородатых, как и мужчины.
  - А у них и женщины бородатые? - Молин округлил глаза.
  - Специально для тебя найдут таких. - я рассмеялся и вздрогнул - так непривычно и чуждо звучит здесь смех.
  - Это кому там весело? - долетел спереди голос десятника. - По сторонам смотреть, а не ржать, как эльфом проклятая лошадь!
  Как и в прошлый раз, основная масса тварей повалила на нас, когда колонна уже порядком углубилась в лес. Вначале это были одиночные скелеты, от которых мы отмахивались походя. Вновь убедившись, что, кроме жутковатого вида, они не представляют другой опасности, я даже почувствовал себя лучше. Гнетущая атмосфера страха никуда не делась, но... Я даже не могу сказать точно - просто стало как-то легче. Однако, потом мертвяки стали попадаться все чаще. Усилились и шорохи вокруг. Вскоре злое шипение и стоны раздавались уже со всех сторон. Вот из-за дерева вышли два скелета - человеческий, облаченный в ржавую до такой степени, что она даже не сгибалась, кольчугу, и звериный, с костей которого свисали высохшие клочья шкуры с редкими пучками выцветшей и свалявшейся шерсти. Вот вдалеке, между деревьями, волочит ноги другой мертвяк - посвежее предыдущих. Из-под обрывков одежды, от которой осталось больше дыр, чем ткани, видна сморщившаяся, потемневшая кожа. Он шагает медленно, натужно, но изо всех сил пытается догнать нас. Безуспешно. Мы отбиваемся щитами и копьями, стараясь не подпускать тварей близко. Кому-то достаточно одного удара, чтобы раскатиться по земле костями, кто-то теряет лишь часть своего... тела, но, не обращая на это внимания, продолжает попытки дотянуться хоть до кого-нибудь. Вскоре весь лес вокруг шуршит, стонет, шелестит... По приказу десятника, мы сбились в плотный строй, отгородившись щитами от всего, что за его пределами. Люди начали нервничать еще сильнее. Приходится внимательно смотреть не только по сторонам, но и вверх - все чаще на наши головы сыплются неупокоенные останки белок, птиц и прочей мелкой древесной живности.
  - Что-то их многовато. - Баин, словно дубиной, огрел по черепу подобравшийся слишком близко здоровенный костяк - то ли медведь, то ли какая-то другая крупная тварь. Череп, с хрустом отломившись от позвоночника, покатился под ближайший куст. Сам костяк продолжил, неловко перебирая лапами, надвигаться на стену щитов.
  - Пока счет в нашу пользу. - Молин осекся, когда впереди кто-то вскрикнул.
  - Масика цапнула какая-то тварь. - пояснил идущий впереди Дони, едва слух передали по цепочке назад.
  Мы уже, насколько это возможно в строю, почти бежим. По крайней мере, идем быстрым шагом. Мертвый лес словно бурлит. Я еле успел отклониться и поднять щит, когда из-за дерева, к которому как раз подходил, высунулся улыбчивый череп. Глухой стук кости о доски щита. Я зарычал, отталкивая чудовище.
  - Тебе лень руку поднять? - я вздрогнул, когда, спустя мгновение, кто-то толкнул меня в плечо. Это оказался всего лишь Навин. Ему пришлось успокаивать навеки тот скелет, которого я оттолкнул. - На тебя вышел - ты и бей.
  - Не успел. - буркнул я, отворачиваясь. - Ты лучше за лесом следи, а не языком тут болтай!
  Весь наш путь можно было проследить по полосам костей, словно обочинам, протянувшимся по обоим сторонам строя. Как две хрустящие колеи. Колонна замедлила ход. Все новые и новые твари лезут из-за деревьев. Что-то ткнулось в сапог и тут же хрустнуло под ногами. Я едва успел заметить втоптанный в землю змеиный скелет, покрытый кожей, ставшей уже почти прозрачной. Интересно, есть ли у мертвых змей яд?
  Время будто исчезло. Несмотря на прохладу, глаза заливает пот. Хоть мы идем уже долго, ни у кого не возникает даже мысли о привале. Отдохнешь тут! Плечи начинают болеть от постоянного напряжения - приходиться ведь все время держать щит, отталкивать им всякую мерзость, да еще и работать копьем.
  - Стой! - зычный голос Ламила звучит хрипло. Уже почти стемнело. Может, снаружи еще вечер, но в этом лесу я уже не вижу дальше ближайших деревьев. - Устраиваемся на ночевку!
  - Десятник, может еще пройдем? - рискнул спросить кто-то впереди.
  Я подумал, что это не такая уж плохая идея. Несмотря на то, что ноги вот-вот отвалятся, как у тех костяков, останавливаться в этом лесу, продляя пребывание здесь, совсем не хочется.
  - А вот ты и иди! - гаркнул десятник. - Иди, пока с ног не свалишься от усталости! А эти распроклятые, эльфом деланные твари только обрадуются - тобой, дураком, и поужинают!
  Ламил чуть помолчал, убедившись, что возражений больше нет. Когда молчание затянулось, он принялся выкрикивать имена тех, кому предстоит отбивать наседающих мертвецов, пока остальные восстанавливают силы, тех, кто дежурит после них и так далее.
  - ...Наломать веток, чтобы для костров на всю ночь хватило! - кричит десятник. - Развести костры, а то скоро руку свою в этой темени не увидишь!
  Вскоре лес озарился оранжевыми всполохами пляшущего пламени. Ребята не жалели дров, лишь бы света было побольше. Игра теней, отбрасываемых языками огня, еще более оживляла этот лес, и без того наполненный мертвой жизнью. Твари все лезут и лезут, разбиваясь о стену щитов вокруг лагеря. Несмотря на усталость, засыпать никто не спешил. Только Нарив, лишь окинув происходящее взглядом, улеглась и тут же задышала ровно. Я, как и остальные, слежу за неутихающей странной битвой. Кое-кто, не выдерживая, присоединяется к строю, вкладывая и свою лепту в истребление лезущих мертвяков.
  - Вам колыбельную спеть, эльфово отродье? - разоряется Ламил. Десятнику пришлось лично вытаскивать доброхотов из строя, чуть не швыряя их на землю к кострам. - Если я говорю спать, значит вы должны закрыть свои поганые глаза и захрапеть так, чтобы эти распроклятые мертвяки сами порассыпались от вашего храпа, да на сотню шагов боялись подойти! Или вам кто-то за лишнего мертвяка прибавку к жалованию обещал, конские дети?
  - Заснешь тут, когда Ламил так орет. - буркнул Молин, пытаясь примоститься поудобнее у огня. Взгляд моего друга все время возвращается к тем, кто стоит на страже. Впервые вижу его недовольным тем, что кто-то приказывает спать.
  - Нарив вон заснула же. - ответил ему Баин, столь же беспокойный, как и Молин.
  - Она будет спать, даже если сейчас из-за деревьев сотня эльфов выскочит. - чуть подумав, Молин усмехнулся, - А после, вскочит, да и порубит их всех на куски. Да, Алин?
  - Смотри, как бы она тебя не порубила. - мое настроение никак не хотело улучшаться. Хотя, с чего бы ему быть хорошим в этих обстоятельствах? Жуткий лес, странные звуки, раздающиеся из темноты, мертвецы, беспрестанно лезущие на нас...
  Вздохнув, я извлек из своего мешка кусок хлеба. Щит превратился в удобный стол. Лишь после того, как я положил на него хлеб, вспомнил, что этим щитом уже успел разбить несколько костяков. Молин, впрочем, если и осознал это, как я, не обратил никакого внимания. Быстро отломав себе кусок хлеба, он принялся с наслаждением жевать. Глядя на него, я понял, как проголодался. С новым вздохом, и сам принялся за пищу.
  Ночь прошла ужасно. Не стоит и говорить, что, несмотря на окрики десятника, я, как и все остальные, кроме Нарив, так и не смог заснуть. Чуть ли не с радостью я встал в строй, когда подошла моя очередь. Короткий отдых пошел на пользу. Тело слушалось гораздо лучше, но продолжалось это недолго. Вскоре руки и ноги снова налились свинцовой тяжестью, разум затуманился от монотонной работы. Движение - удар - шорох - удар... Разум замечал угрозу уже автоматически, без участия сознания, а тело, так же автоматически, реагировало. Но, даже когда меня сменили в строю, сон не шел.
  Не менее ужасно прошел и следующий день. Тело, так и не отдохнувшее, выжимало из себя последние силы. Вперед и вперед. Прочь из проклятого леса! Страха уже нет. Только жуткая усталость и звериное желание бежать хоть куда, лишь бы выбраться из леса, обуздываемое огромным усилием воли. Напор тварей, если и ослабел, то лишь чуть-чуть. Как мы пережили эти дни и ночи, проведенные здесь? В прошлый раз, когда мы прошли через этот лес, все было намного проще. Возможно, потому, что тогда наш отряд был втрое больше, чем сейчас. Три сотни, сменяясь, действуют гораздо эффективнее, чем сотня. И времени на отдых у каждого тогда было больше. Было страшно, жутко... Но было легче.
  И еще день, и еще ночь, и снова день... Мы потеряли троих, не выдержавших напряжения. Что с ними сделали окружающие нас мертвяки, я не знаю, но их крики еще долго будут звучать у меня в ушах. Когда спереди шепотом передали, что уже виден просвет в деревьях, означающий конец этой пытки, у меня вырвался вздох облегчения. Он взвился в воздух в хоре таких же вздохов, словно огнем пробежавших по колонне вслед за новостью. Только что мы еле двигались, с трудом переставляя ноги, и вдруг я замечаю, что колонна резко набирает ход. Мы почти бежим. Настолько, насколько способен бежать человек, проведший дни и ночи практически без отдыха, в атмосфере постоянного страха, исходившего здесь, казалось, от каждой веточки мертвых деревьев вокруг и от каждой песчинки мертвой земли под ногами, постоянно следящий за тем, что происходит по сторонам и отбивающийся от жутких существ. Вот и я разглядел впереди пятнышко света - веселое яркое пятнышко на фоне вечных сумерек. Молин бежит рядом со мной, попутно отмахиваясь от все лезущих мертвяков. Уже давно - кажется, вечность - я не слышал его шуток. Не отстает и Баин, с хрипом вгоняя воздух в грудь, и возвращая его обратно. Нарив бежит чуть впереди. Судя по ее виду, воительница бежит лишь потому, что бегут все вокруг. Чтобы не отстать от остальных. Не раз за последние дни у меня мелькала мысль, что эта женщина способна пройти сквозь проклятый лес в одиночку, походя расправившись со всеми здешними тварями. Я не слышал от нее ни одной жалобы, хотя вокруг не переставали сетовать на судьбу крепкие, повидавшие всякое мужчины. Признаюсь, я и сам не раз проклинал все вокруг, проклинал себя, ввязавшегося во все это дерьмо, Молина, благодаря которому мы попали в роту Седого... Прочь все мысли! Лишь бы добежать до все растущего впереди просвета!
  У самой опушки строй рассыпался. Один за другим, мы стрелами вылетали из стены деревьев, спотыкаясь, падая, но вновь поднимаясь и продолжая бежать, хотя страх резко исчез, едва нас коснулись солнечные лучи. Подальше отсюда! Я нагнулся, чтобы помочь подняться упавшему Молину. Оглянувшись назад, я содрогнулся. Ведь нам снова придется пережить все это! Обратный путь... нет! Я не хочу об этом даже думать! Подальше отсюда!
  Только когда лес остался в пяти сотнях шагов за нашими спинами, сквозь гул крови в ушах, я расслышал хриплый, исполненный усталости окрик Ламила:
  - Стой! - он даже не присовокупил никакого ругательства, что уже само по себе показывало, насколько десятник измотан. - Стой!
  Кое-кто, услышав команду, упал на землю, едва замедлив шаг. Кто-то промчался еще несколько шагов, прежде чем заметил, что бежит в одиночестве. Весь наш отряд, тяжело дыша, развалился на мягкой траве луга. Я смотрю в неестественно, волшебно голубое небо, на котором сияет расплавленным золотом солнце, и вбирая в легкие необычайно вкусный, свежий воздух.
  - Как стадо. - пробормотала Нарив, садясь рядом.
  Она неодобрительно глядела на наемников вокруг, без сил валяющихся на земле.
  - Ребята просто устали. - из последних сил ответил я. Даже для собственных ушей, мой голос прозвучал, как писк новорожденного котенка. - Отдохнем чутка...
  - Два часа на отдых. - раздался голос десятника.
  Он не установил никаких караулов. Даже Ламил понимал, в каком состоянии сейчас люди. Десятник просто сплюнув, бросив еще один взгляд на лес позади, и повалился на землю рядом с остальными. Лишь Нарив осталась сидеть, то неодобрительно поглядывая на людей вокруг, то обозревая окрестности. Она что, из железа? На этой мысли я погрузился в блаженную темноту. Разум, поддерживавший столько времени тело вертикально лишь усилием воли, отключился, будто кто-то задул свечу.
  - Подъем! - пинок в бок привел меня в чувство. - Развалились тут, как стадо овец на выгуле! - рядом вскрикнул Молин, которого тоже приголубил сапог десятника. - Встать, сукины дети!
  Неужели два часа уже прошло? Чувствуя, будто мое тело за эти часы мгновенно прожило сотню лет, покряхтывая, я поднялся. С третьей попытки. Да и то, с помощью Нарив, заботливо потянувшей меня за плечо вверх. Более-менее утвердившись на ногах, я помог подняться друзьям. Некое подобие строя, кривого, до невозможности, в котором половина бойцов едва стоит на ногах, вызвала презрительный плевок Ламила и новую тираду, в которой десятник сравнивал нас с просто умопомрачительным количеством самых разнообразных, в большинстве своем - неприятных, существ.
  - До гор, - десятник кивнул вперед, на туманные вершины, виднеющиеся вдали, - три стражи хода. - он посмотрел на солнце, едва приблизившееся к полудню. - Сейчас я буду распределять караулы. До темноты остаемся здесь. Путь продолжим, когда стемнеет.
  - Чего по темноту ноги ломать? - недовольно спросил кто-то. Скорее всего, отозвавшийся был из баронских. Никто дургой, хорошо зная нрав десятника, не посмел бы спросить такое. Еще и столь недовольным тоном.
  - А того, Колин, что мы на этом растреклятом лугу, как на ладони. - принялся объяснять Ламил ласковым-ласковым тоном, обычно предвещающим тому, кому адресовались его слова, какое-нибудь увлекательное времяпрепровождение, вроде закапывания сортиров, вышагивания во всем снаряжении целый день под солнцем, или полную ночь в карауле. - А те, эльфом да бараном деланные, гномы сидят в горах. И видят они, Колин, что б тебя, очень далеко. Если у тебя шлем проржавел, да ржавчина в мозги попала, то я тебе объясню, - ласковый тон Ламила начал переходить в крик, - что нас всего сотня, - он поправился, - меньше сотни... и на такой проклятой тарелке, как этот луг, да еще уставших, нас не составит труда окружить и поотрывать ваши тупые бошки даже грязным крестьянам с вилами. Так что, Колин, тащи свою задницу в растреклятый караул, пока я лично не оторвал ее тебе, да не погнал пинками! Или, клянусь всеми проклятыми эльфами этого долбанного мира, я лично оторву тебе голову, да заброшу в тот проклятый лес, из которого мы только что еле выползли! А вместо тебя назначу командовать какого-нибудь свинопаса, у которого вдосталь мозгов в черепушке, чтобы понять, что нам надо по темноте добраться незамеченными до проклятых гор и занять там оборону в каком-нибудь ущелье!
  Впервые за долгое время я заметил на лице Нарив улыбку. Молин хихикнул - но тихонько, чтобы - не приведи Дарен! - этот смешок не долетел до ушей Ламила. Баин едва слышно присвистнул.
  - Как он его! - шепнул Молин. - Аж заслушаешься...
  - То-то ты заслушиваешься, когда он тебя так... - прошептал я в ответ.
  - Заслушивается. - подтвердил Баин. - И даже специально нарывается на неприятности.
  Глядя, как баронские нехотя расходятся вокруг лагеря, мы снова попадали на землю.
  - Хорошо, хоть не нас погнали в караул. - Молин зевнул так, что хрустнула челюсть. - По-моему, я сейчас и десяти шагов не пройду. Ноги гудят-то как...
  Баин просто отвернулся и тихонько засопел, провалившись в сон. Я же только покачал головой. Увидев, что никто не спешит поддержать разговор, Молин вздохнул и тоже улегся.
  - Если бы я не видела вас в деле, - сказала вдруг Нарив, присаживаясь рядом, - то решила бы, что оказалась среди каких-нибудь новобранцев.
  - А ваши легионы, - подумав, отозвался я, - как бы они прошли через тот лес?
  Нарив задумалась.
  - Да, тяжело там пришлось. - наконец кивнула она. - Наверно, ты прав.
  - Мы сражались с эльфами. Но видеть ходячих мертвяков нам еще не приходилось. А они еще и лезут, как мошки на огонь. Мы их бьем, а они все лезут... Интересно, скольких мы убили... - я задумался о том, можно ли убить мертвеца, но ничего не придумав, продолжил, - Сколько их вообще в этом лесу осталось?
  - На обратную дорогу нам хватит. - Нарив посмотрела на лес. Она молчала не менее трех мгновений, так, что мне уже показалось, что разговор окончен. - Знаешь, мне и самой очень не хочется туда возвращаться.
  - Нарив! - я пораженно посмотрел на нее. Эта женщина шла и сражалась тогда, когда остальные уже еле держали щиты. Казалось, она вышла на прогулку в сад, а не идет по наполненному тварями лесу. Ей не хочется туда возвращаться? Смягчившись, я дотронулся до ее руки. - По тебе и не скажешь, что тебе тяжело там пришлось.
  - Я - воин, - пожала плечами она, - жрица Роаса. Я должна была пройти и прошла. Но это не значит, что мне по нраву было все, что происходило.
  - Так же, как и у нас. - кивнул я. - Мы тоже должны были, и тоже прошли. Только, глядя на тебя в лесу, я никогда не сказал бы, что тебе там тяжело. А мы... Мы не жрецы. Пусть ребята жалуются, пусть падают без сил, когда все закончилось... Но они выполнили свою работу.
  - Выполнили. - согласилась она. - Достойно выполнили. - женщина улыбнулась. - И ты, кстати, держался достойнее многих.
  - Если вы не заткнетесь и не дадите поспать, то я... - раздалось приглушенное бурчание Молина. - Сколько можно языками чесать!
  Хитро подмигнув Нарив, я вытащил из мешка круглый сухарь, и беззаботно произнес:
  - Кстати, я тут тоже решил живую черепушку из леса. - Молин зашевелился, - Лови!
  Сухарь, пролетев по воздуху, шлепнулся прямо на голову моего друга. С тонким вскриком тот тут же стряхнул его с головы и вскочил.
  - Ты что... - его взгляд зашарил по земле, а нога поднялась, чтобы раздавить страшный череп. Но под ногами был всего лишь сухарь. - Да я тебя... - Молин бросился ко мне.
  - А ну заткнись! - послышалось со стороны. Недовольные шумом ребята принялись оглядываться на нас. - А то я тебя самого...
  Даже десятника привлек шум. Я заметил, что Ламил поглядывает в нашу сторону. Молин застыл в полушаге от меня. Я, схватившись за живот и хохоча во все горло, повалился на землю. Рассмеялась и Нарив. Чуть погодя, к нашему смеху присоединился и сам Молин - любитель подшутить над кем-нибудь, он никогда не обижался всерьез на чужие шутки. Так мы и сидели на земле, хохоча и не обращая внимания на возмущенные возгласы вокруг.
  
  ***
  
  Когда мы наконец достигли гор, я уже совсем запыхался. Мало того, что Ламил все поторапливал отряд, наказывая бежать быстрее, так десятник еще и злобно шипел на любой посторонний звук, будь то вырвавшееся проклятие споткнувшегося наемника или звон кольчужных колец. Оказалось, все эти предосторожности были совсем нелишними - едва опустилась ночь, все заметили множество огоньков, зажегшихся тут и там на скальных стенах. Заметили ли нас часовые Подгорного королевства при свете дня? Ведь с той высоты, где горят костры караулов, плоский, как стол, луг должен просматриваться до самого леса. А может, я недооцениваю расстояние. В любом случае, до своей цели мы добежали без всяких препятствий, если не считать таковыми ночной бег, да усталость.
  Как только, вместо мягкой, чуть пружинящей травы, под ногами все чаще стали попадаться камни, движение замедлилось. Здесь ничего не стоит споткнуться и получить, как минимум, хороший ушиб.
  - Стой! - приказ десятника шепотом передали по цепочке.
  Тяжело дыша после того, как пробежали почти всю ночь, наемники замерли.
  - Медленным шагом. - вновь пронесся шепот, перепархивающий от одного наемника к другому.
  Глядя под ноги, хотя рассмотреть что-то практически невозможно, мы двинулись дальше. Пологий подъем становиться все круче. Трава постепенно исчезает, и, вместо ее тихого шороха, под ногами уже хрустят мелкие камушки. Кто-то, споткнувшись, громким шепотом помянул Эльзиара. Под моей ногой вывернулся крупный булыжник, с грохотом полетев назад. Сам я устоял на ногах лишь благодаря тому, что Баин вовремя подхватил меня за руку.
  Отряд, стараясь двигаться как можно тише, вошел в ущелье, разрезавшее отвесную скальную стену, заслонившую собой все небо. То ли это ущелье, через которое мы прошли по пути к землям Храма? И ведет ли оно вообще куда-то или мы упремся в тупик? Отражаясь от каменных стен, перестук камней под ногами зазвучал еще громче. Десятник уже не ругается, слыша такие звуки - он понимает, что производить меньше шума в подобных обстоятельствах невозможно.
  - Стой! - вновь послышалась команда.
  Ущелье успело уже сделать несколько поворотов. Узкая полоска неба над головами начала сереть, предвещая рассвет. Ламил объявил, что остановимся здесь до рассвета. Я полностью с ним согласен - идти дальше, рискуя переломать ноги о многочисленные камни или, того хуже, сверзиться в какую-нибудь трещину, каких, я помню с прошлого раза, здесь видимо-невидимо, просто глупо. Убрались с открытой местности - и ладно. Единственное, что, кроме общей усталости, омрачало отдых - десятник настрого запретил даже малейший шепот, чтобы не выдать себя прежде времени караульным Подгорного королевства.
  Постепенно становилось все светлее. Практически все, кроме тех несчастных, кого десятник отправил вперед и назад в караул, провели это время с пользой - тут и там раздавалось тихое посапывание или даже храп спящих. Впрочем, последних товарищи сразу же, едва те успевали выпустить трель, пихали в бок и будили.
  - Дони, Навин, Робан, - десятник выстроил нас, когда рассвело достаточно, чтобы видеть, что твориться под ногами, - пройдете на сотню шагов вперед. Разведайте, что там, и возвращайтесь. - названная троица тут же отправилась исполнять приказ. - Крамм, Лопин, Хорвас, вы идите туда. - Ламил указал на небольшую расщелину, отходящую от основного пути. - Тоже пройдете не дальше, чем на сотню шагов.
  Посмотрев пару мгновений на удаляющиеся спины этих троих, Ламил вновь повернулся к нам и продолжил:
  - Кто умеет лазить по скалам? - спросил он, обведя весь строй взглядом.
  Молчание. Кто-то озадаченно переглядывается, кто-то просто равнодушно смотрит под ноги, кто-то пожирает глазами десятника. Никто не спешит отвечать.
  - По скалам мы не лазили, - неожиданно для себя самого я выступил вперед, - но... бывало, приходилось полазать по стенам домов.
  Да, в детстве у меня было всякое. И не только в детстве. Ведь забраться ночью в чей-то дом через окно - пусть опасный, но почти всегда верный способ набить живот наутро. Пусть потрепанная одежонка, белье да всякие дешевые мелочи, которыми мы с друзьями промышляли, не стоят дорого, но для нас тогда и ногата была в радость. Правда, после того, как я выучился ремеслу опустошать чужие карманы, пробираться через окна в чужие дома мне не приходилось.
  - Та не подходишь. - Ламил сделал знак вернуться в строй. - Не хватало еще потерять единственного человека, который понимает здешнюю проклятую речь. - он чуть подумал, а затем перевел взгляд на моих друзей. - Ты сказал 'мы'. Значит, если мои мозги еще не окончательно заржавели от старости, твоим друзьям тоже приходилось заниматься этим делом?
  Молин тут же потупил взгляд. Ему совсем не хочется никуда лезть. Тем более, в полутьме. Баин же, подумав лишь миг, кивнул.
  - Приходилось.
  - Тогда взберись вот на эту стену, - Ламил указал на стену ущелья, выглядевшую более пологой и неровной, чем вторая, - и посмотри, сможет ли кто-то подобраться к нам поверху.
  Баин кивнул и принялся раздеваться. Пока он сбрасывал с себя шлем и кольчугу, десятник выбрал бойцов, которым предстояло сменить ребят в карауле. То ли случайно, то ли из-за необычайной скромности, проявленной только что, в их число попал и Молин. Сердито буркнув что-то нечленораздельное, он, вместе с остальными, отправился на пост.
  Подъем Баина по стене ущелья наблюдали все оставшиеся. И не один я переживал, что мой друг может сорваться. Пусть ему предстояло пробраться всего лишь на пару десятков шагов, но падение на камни не закончилось бы добром. Однако, Баин карабкался вверх с ловкостью одного из тех зверьков, каких я не раз видел в джунглях.
  - Хороший парень. - Нарив наблюдает за Баином, не выказывая эмоций, но я чувствую ее напряжение. - В наших легионах были подразделения, которые должны были первыми взбираться на стены осажденных городов. Часто - без лестниц и под покровом ночи. Это были лучшие из лучших.
  Я задумался о том, что бы сказала Нарив, если бы я рассказал, как мы с друзьями взбирались на стены и крыши домов. Тоже под покровом ночи и без всяких лестниц. И все ради того, чтобы утром притащить скупщику узел барахла. Нет, лучше ей об этом не говорить.
  - Нормально! - Баин наконец-то преодолел стену и прочно встал на ноги на ее вершине. Оглядевшись, он крикнул вниз: - Здесь к нам не подобраться! И по другой стороне - тоже!
  Ламил махнул рукой, показывая Баину спускаться. Как раз в этот момент вернулись разведчики, посланные в ответвление ущелья. Я весь поглощен наблюдением за другом, медленно сползающим вниз по неровной стене, поэтому слышал их доклад лишь краем уха. Ответвление заканчивается узким тупиком, в котором по стенам стекает вода. Вот и все. Но новости очень обрадовали Ламила. Десятник даже не проклинал все вокруг, просто похвалив разведчиков.
  - Здесь и остановимся. - объявил он.
  Баин спрыгнул наконец-то на землю и, покачнувшись, все же умудрился сохранить равновесие. Тяжело дыша, он уселся рядом со своими вещами.
  - Ну, как? - спросил я его.
  - В следующий раз пусть Молин лезет. - ответил мне друг. - Или сам лезь. Ухватиться там есть за что, но... - он показал мне рассеченную ладонь, кровь на которой уже начала запекаться, - камни острые попадаются.
  Вернулись и разведчики, посланные вперед по основному пути. По их словам, на сто шагов не видно никаких признаков тупика или чего-то подобного. Кроме того, заметно, что ущелье даже расширяется. Все эти новости еще больше улучшили настроение десятника. И не только его. Плутать по горам, разыскивая подходящее ущелье не хотелось никому. Как и сидеть в ловушке, в которую несомненно превратилось бы оно, если бы заканчивалось тупиком, а единственные выход перекроют враги.
  День прошел в безделии. Ламил только менял людей в карауле, не отдавая никаких других приказов. Ребята отдыхали, отходили от нашего путешествия через лес, да последовавшего бега через равнину. Я успел поспать, поболтать с Баином и вернувшимся из караула Молином. Даже немного позанимался с Нарив, возобновив попытки выучить местный язык. Солнце ненадолго заглянуло в наш каменный мешок и вскоре скрылось за противоположной стеной ущелья. Тишина, покой... Никто не беспокоил нас. Не было даже признака, что горы кем-то населены. Но все помнили ночные костры, горевшие на скалах. Стражники Подгорного королевства где-то рядом.
  Когда начало темнеть, Ламил подозвал к себе десятерых. Все вдруг нашли какие-то неотложные дела поблизости от десятника. Послушать, что скажет Ламил, хотелось всем. Сам же десятник, если и заметил, что люди вдруг стали перемещать поближе к нему, внимания на то не обращал.
  - Плохо, что не додумались дерева в лесу набрать. Ну, да не до того было. - говорил он. - Мы должны подать какой-то сигнал тем проклятым караульным, что жгут костры ночью.
  - И то правда. - сказал кто-то из толпы. - Не бегать же нам по всем горам, чтобы найти хоть кого-то.
  Ламил нахмурился, но больше ничем не выдал, что обратил на сказанное внимание.
  - Поскребите по своим мешкам. Уверен, что многие тут, как гребаные старьевщики, таскают за собой всякий хлам. Старые тряпки, еще какая-нибудь пакость вроде этого... Главное, чтобы горело. Возьмите с собой побольше, да, когда стемнеет, разожжете костер на лугу. Глядите только, остолопы, чтобы костер был там, где его можно заметить со скал. Чтоб каждый слепой гном заметил! Поняли?
  - Поняли. - нестройным хором ответили те, кому был адресован приказ.
  - Хорошо. - кивнул десятник, хоть в тоне его звучало сомнение. - Как разожжете огонь, отойдите подальше. Пятеро остаются в устье ущелья, а еще пятеро прячутся в темноте на лугу. Кто-то, да окажется настолько тупым, чтобы подойти и посмотреть, кто тут костры палит.
  - А если никто не придет? - спросил один из баронских.
  - А если никто не придет ночью, то придет утром! - рявкнул десятник. - Должны же они, если в этих эльфом проклятых горах есть хоть один стоящий солдат, проверить тот костер! А те гномы, с которыми мы недавно дрались здесь, на хороших солдат ой-как походят! - он обвел взглядом собравшихся, и, убедившись, что перебивать никто больше не собирается, продолжил: - Если тех, кто придет, будет один-два человека...
  - Или гнома! - шепнул кто-то.
  - ...то хватайте их и тащите сюда. Только смотрите, чтобы они живы оказались. Не думаю, что местным остолопам понравится, если мы убьем кого-то до начала переговоров. Так что, тащите их так, чтобы ни один волосок с них не упал!
  - А если их будет много? - спросил кто-то.
  - Тогда... - Ламил задумался. - Тогда ты, - он указал на меня, - пойдешь с ними. Но гляди, если высунешь нос из ущелья, я сам его тебе оторву! Если на огонь придет такой отряд, с которым не справитесь, то Алин крикнет по-ихнему, чтобы утром прислали кого-то поговорить.
  - Можно, я возьму с собой Молина, Баина и Нарив? - спросил я. Покидать друзей, как и женщину, совсем не хочется.
  - Нельзя! Ты и сам можешь подержать себе кое-что, когда опорожниться пойдешь! - рявкнул десятник. - Друзья тебе в этом не нужны. А Нарив останется здесь, потому что она - растреклятый посол и я не могу ей рисковать! Все, взяли ноги в руки и бегом к выходу из ущелья!
  Ничего не оставалось, как опрометью броситься выполнять приказ. Конечно, все рвение тут же исчезло, как только мы покинули пределы видимости Ламила. Наша группа, едва десятник скрылся за небольшим выступом, тут же замедлила ход. Мы даже остановились у караула, стерегущего тыл отряда, чтобы сообщить ребятам, по понятным причинам, не слышавшим об отданном нам приказе, новости, заодно вдоволь пожаловаться на то, что придется ноги бить на ночь глядя.
  Когда мы подошли к выходу из ущелья, света хватало ровно настолько, чтобы не переломать себе ноги о камни. Впереди, накрытый тенью гор, лежит луг, по которому мы бежали прошлой ночью. Страшный лес, от одного взгляда на который меня пробрала дрожь, выглядит узкой темной полоской на горизонте. Вокруг царит тишина, нарушаемая лишь звуками дыхания, да шорохом шагов.
  - Навин и Крамм остаются с Алином. - Зелик, бывший главным в нашей маленькой группе, говорит шепотом, хотя вокруг не видно ни души. - Отдайте остальным, что вы там для костра захватили, и оставайтесь здесь.
  - Зелик, я и сам могу здесь подождать. - шепнул я. - Ребята тебе могут понадобиться...
  - Заткнись! Мне Ламил руки с ногами местами поменяет, если с тобой что-то случится. Или ты его не слышал?
  Я и заткнулся. Может быть, два человека не повлияют существенно на дело, которое нам предстоит. Если там не хватит восьмерых... С другой стороны, странновато чувствовать себя такой важной птицей, что ко мне приставили охрану. Как шишка какая-нибудь!
  Впрочем, Навин и Крамм не казались особо недовольными. Мы молча наблюдали, как ребята исчезают в сумерках. Едва их спины исчезли из вида, я, пользуясь остатками света, огляделся. Слева возвышается огромная глыба, торчащая из груды камней помельче, как поднятый в предостерегающем жесте палец. Большую ее часть скрыла густая тень.
  - Давайте переберемся туда. - я толкнул локтем Навина и указал на глыбу. - Укроемся в тени. А то сидим здесь, посреди прохода.
  Наша новая позиция оказалась гораздо удачнее. Едва зайдя за камень, мы оказались в такой глубокой тени, что я с трудом мог разглядеть собственную руку. Если прислониться к скальной стене, то открывается прекрасный обзор луга через широкую щель между стеной и глыбой. Вдобавок, отлично просматривается и само ущелье. Точнее, просматривалось бы, если бы не темнота...
  - Я вот одного не понимаю, Алин, - я повернул голову на голос Крамма, хотя самого его не вижу, - как ты понимаешь то, что здешние бормочут? Как по мне - будто змеи какие-то шипят, а не люди говорят.
  Не скажу, что часто, но подобные вопросы мне время от времени задавали многие. Что им ответишь? Конечно, правду о волшебном перстне я никому не раскрывал. И этот раз не стал исключением.
  - Мне Нарив помогает язык учить. А я ее учу нашему языку.
  - Так ты же как-то с ней говорил, когда только она появилась в тех подземельях! - Навин, хоть и выглядит, как деревенский простофиля, каким собственно и является, на самом деле не дурак.
  - Точно! - поддержал его Крамм.
  - Ну... - я пожал плечами, хотя никто и не мог этого увидеть, - не знаю. Как-то понимаю, и все!
  - Я бы тоже хотел ее понимать. - Крамм хмыкнул. - Такая девка!
  - Та девка еще похлеще нашего десятника будет. - Навин хихикнул. - Видел, как она дерется? Голову быстро тебе оторвет!
  - Так Алину же не отрывает. - возразил Крамм.
  - Так все ж знают, что у них любовь....
  - Это кто говорит? - похоже, Навин, заболтавшись, совсем забыл, что и я сижу рядом.
  - Так... - он замялся, - Все говорят...
  - Ага. Все ж видят, что ты от нее редко когда и на шаг отходишь! - неведомо как, Крамм все же разглядел меня и хлопнул по плечу. - У вас уже было что-то? А то парни гадают...
  - Заткнись! - не скажу, что меня этот разговор разозлил. В том, что в отряде собрались не невинные младенцы, сомнений никаких не было. Но, все же, стало немного неприятно. - Пусть парни гадают дальше. А ты смотри лучше по сторонам, да прислушивайся, вместо того, чтобы болтать. А то мало ли...
  - Приказывает тут, что твой десятник. - недовольно пробурчал Крамм, но продолжать не стал.
  Я тоже не горел желанием продолжать разговор на подобную тему. Отвернувшись, я прильнул к щели, через которую просматривается луг, и уставился в темноту. Добрались ли уже Зелик и остальные до места, где должны развести костер? Сколько времени мы проболтали, вместо того, чтобы внимательно следить за происходящим вокруг. Темно, хоть глаз выколи! Где же они? Впереди не заметно никакого движения. Ни звука. Тишина и темнота...
  - О! Смотри! - шепнул Навин.
  Кажется, далеко-далеко впереди что-то сверкнуло. Снова! Засветилась небольшая искорка, едва заметная с такого расстояния.
  - Поджигают! - прошептал Крамм. Он вплотную придвинулся ко мне, глядя в ту же щель. - Огнивом чиркают.
  Внезапно искорка выросла. Ненамного, но далекая, будто тусклая звездочка в рассветном небе, она стала видна гораздо лучше. Спустя миг затрепетал на слабом ветру небольшой огонек, постепенно набирающий силу. Что-то мелькнуло, на мгновение закрыв от нас огонь.
  - Все. Теперь будем ждать.
  - Можно подумать, последний десяток мгновений мы занимались чем-то другим. - буркнул я, устраиваясь поудобнее.
  - Нам еще нечего жаловаться. - шепнул Крамм. - Прячемся тут, как в норе. А парни сейчас на том лугу - как на тарелке. А если те, кто придет на огонь, сами с какими-нибудь фонарями будут?
  - Думаю, Зелик не настолько тупой, чтобы не догадаться спрятаться подальше. - ответил Навин. - Куда свет от фонаря не дойдет.
  - Если кто-то придет, то они будут без фонарей. - я покачал головой. - Думаю, они будут стараться подобраться скрытно, чтобы не спугнуть того, кто сидит у костра.
  Снова потянулось ожидание. Мы следили за маячком костра впереди, вглядываясь в него до рези в глазах. Мгновение шло за мгновением. Не шло - ползло. Как там Зелик с остальными? Догадался ли он, как утверждал Навин, залечь подальше от огня? Вдруг я ошибся, что кто-то, кто спустится из горных караулов, чтобы проверить этот огонек, будет скрываться? А вдруг нагрянет целый отряд? Десять человек? Двадцать?.. луны из-за гор не видно. Сколько прошло времени? Лишь равномерный шепот дыхания показывает, что время не остановилось.
  - Гляди-гляди! - Крамм привстал, зашелестев осыпающимися из-под ног камушками.
  Огонек мигнул - какая-то тень промелькнула между костром и нами.
  - Может, кто-то из наших? - тихо спросил Навин.
  - Наши должны спрятаться подальше от костра. - возразил Крамм. - С чего бы им бегать туда-сюда?
  - Точно. - согласился я. - Должно быть, пришли те гости, ради которых мы все это устроили.
  Ожидание стало еще напряженнее. Весь мир вокруг съежился до точки - горящего огонька впереди. Снова костер на миг закрыла от нас мелькнувшая тень. Что-то звякнуло - Крамм проверил, хорошо ли ходит меч в ножнах. А может то был Навин? Я настолько сосредоточился на далеком свете костра, что происходящее рядом воспринимал лишь каким-то, очень небольшим, краешком сознания. Что там, на лугу, происходит? Все ли в порядке? Вокруг тишина - если бы там разгорелся бой, то лязг оружия точно долетел бы сюда. А может к парням кто-то подкрался сзади и охотник сам превратился в дичь? Или на наш огонек клюнул настолько большой отряд, что Зелик и остальные затаились, как мыши перед котом? А если пришедшие, не найдя никого у костра, начнут прочесывать местность?
  И снова что-то мелькнуло между нами и костром. Вдруг ночную тишину нарушил чей-то вскрик. Кто это? Только бы не кто-то из наших! Что-то звякнуло - не как меч звенит о меч. Гораздо тише. Еще один возглас - гораздо громче предыдущего. Ночь взорвалась. Новые крики полетели со стороны костра. Чужие голоса. Зазвенела сталь, словно там разгорелся жаркий бой.
  - Да что же у них там! - Крамм почти прорычал эти слова.
  Я зашипел на него, напряженно прислушиваясь.
  - Может пойти глянуть? - осторожно предложил Навин. - Вдруг помощь какая-то понадобится?
  Забыв все угрозы десятника, я внутренне согласился с этими словами. Может действительно надо помочь парням? Я понимаю, что это скорее из-за того, что мне до смерти надоело сидеть здесь, напряженным, словно натянутая струна, и гадать о том, что же происходит у костра. А вдруг Зелику действительно нужна наша помощь? Вдруг наше вмешательство спасет жизни парней? Лязг оружия стих, оставив только звенящую тишину. Эх, была-не была!
  - Ладно. - поднявшись на ноги, я выглянул из-за скалы, за которой мы прячемся. - Давайте по-быстрому...
  - Быстрее! - чуть захрипший голос Зелика, еле слышный из-за расстояния, заставил меня замереть на месте.
  От сердца отлегло, словно с меня свалился тяжкий груз. С Зеликом и остальными все в порядке! Я выскочил из нашего укрытия, продолжая вглядываться во тьму. Через несколько мгновений я заметил движение - неясное, словно просто что-то мелькнуло в поле зрения. Еще через мгновение уже стали видны темные фигуры, быстро приближающиеся ко входу в ущелье.
  - Ну, как? - Крамм бросился навстречу бегущим.
  Не отстает от него и Навин. Я бросился следом.
  - Назад! - хрипло выкрикнул Крамм, заметив нас. - Назад, чтоб вас...
  Резко, так, что из-под каблуков сапог брызнули во все стороны мелкие камни, а сам чуть не свалился, я затормозил в десятке шагов от них. Помешкав, снова бросился навстречу несущимся теням. Пять шагов, и тени превратились в бегущих людей. Впереди скачет, чуть подволакивая ногу, Зелкик. Сразу за ним, кажущиеся в темноте каким-то странным существом, двое, изо всех сил спеша, тащат кого-то на руках. Их ноша вовсю лягается и издает булькающие звуки. Скорее всего, это и есть наша добыча! Остальные следуют чуть позади.
  - Быстро! - Зелик поравнялся со мной и, схватив меня за плечо, потащил за собой. - Там их не меньше десятка! На пятки наступают!
  Мимо нас пронесся Крамм. Оглянувшись на бегу, я увидел, как тот присоединился к тем, кто несет пленника. В несколько прыжков мы преодолели расстояние до входа в ущелье. Практически не замедлив шага, отчего постоянно оскальзываясь на ненадежных россыпях камней, влетели в тень скал.
  Когда мы пробежали по ущелью сотню шагов, Зелик отправил меня, Корви и Лима дальше, наказав как можно скорее вернуться с добычей к отряду, а сам, вместе с остальными, чуть притормозил, чтобы задержать преследователей. Хвала Дарену, товарищи того бедолаги, которому не повезло попасть к нам в плен, похоже не рискнули продолжать преследование в темноте ущелья. Как я ни прислушивался на бегу, никаких звуков битвы не услышал. А ведь, если бы зазвенело оружие, эхо в узком ущелье оповестило бы о том всех, на сотни, если не тысячи, шагов в обе стороны! Благополучно добравшись до караула, охранявшего тыл отряда, мы остановились отдышаться. Спустя буквально пяток мгновений, нас догнали остальные.
  - Молодцы! - ради разнообразия, а может из жалости, глядя на нас, запыхавшихся после долгого бега, Ламил решил расщедриться на похвалу.
  Десятник обошел вокруг пленника, которого Корви и Лим вытолкнули прямо в середину кольца, образованного собравшимися вокруг наемниками. Нашей добычей стал молодой паренек - сущий мальчишка, по виду! Тени от зажженного, чтобы рассмотреть нашу добычу, костерка играют на мелово-бледном лице, обрамленном длинными спутанными волосами. Глаза паренька испуганно бегают по сторонам, ища выход из кольца явно не дружелюбных, вооруженных людей. Губы подрагивают, словно наш пленник вот-вот расплачется...
  - Скажи этому щенку, что он может не бояться. - я не сразу понял, что Ламил обращается ко мне. В чувство меня, еще не отдышавшегося после бега, привел только злобный блеск глаз десятника.
  - Не бойся. - быстро заговорил я. - Никто тебя не тронет.
  Взгляд пленника замер на мне. Не похоже, что мои слова его сильно успокоили. По крайней мере, парень ничем, кроме этого взгляда, не выдал, что вообще меня услышал. Все так же дрожит.
  - Мы тебя отпустим... - начал было я.
  - Зачем вы меня схватили? - пискнул пленник. - Кто вы?
  
  ***
  
  Предрассветный час по праву считается самым тяжелым, если приходится стоять в карауле, нагруженному полным вооружением, вместо того, чтобы спокойно посапывать под одеялом. Вокруг непроглядная темень, никоим образом не нарушаемая редкими глазками звезд, соизволившими заглянуть в ту дыру, где мы обосновались. И попробуй хоть на миг закрыть глаза! Нурил, назначенный в эту ночь командовать караулом, строго следит. Да и сам я не доверяю себе настолько, чтобы хоть моргнуть - слишком уж высоки шансы, что, прикрыв на миг глаза, откроешь их от того, что тяжелый кулак десятника врежется тебе под ребра.
  Остальные девятнадцать парней, стоящие рядом, чувствуют себя, похоже, не намного лучше. Баину повезло больше остальных. Он стоит с самого края перегородившей ущелье шеренги, облокотившись на скальную стену. Молин, судя по звукам, немилосердно зевает, отчего и у меня до хруста выворачивает челюсть. Навин, чтобы хоть чем-то заняться, негромко выстукивает древком копья какой-то мотивчик по камню. Как коротают последние часы стражи, отмеренные нам десятником, мне не видно в темноте. Но, думаю, они тоже изо всех сил борются со сном.
  - Влипли. - в который раз уже пробормотал Молин. Зевнув в очередной раз, он пнул носком сапога подвернувшийся камушек. - Надо было...
  Я без интереса принялся ждать продолжения. Этот разговор мой друг заводит за то время, пока мы стоим в карауле, уже пятый или седьмой раз. Но, как именно нам следовало поступить, Молин никак не мог придумать. Сомневаюсь, что получится у него и сейчас.
  Мы отпустили пленника, клюнувшего на приманку костра, еще два дня назад. Со всеми почестями и уважением, выразившемся в том, что трясущийся от страха паренек не получил на дорожку ни одной оплеухи. Ламил, с моей помощью, даже принес стражнику Подгорного королевства свои извинения! А когда тот скрылся с глаз, десятник, хотя теперь, учитывая численность отряда, его следовало бы называть капитаном, развил бурную деятельность. Весь отряд, за исключением стоявших в карауле, был построен.
  - Едва этот щенок доберется до своих, - говорил Ламил, расхаживая вдоль строя, - здешние вояки могут захотеть попробовать наши щиты на зуб. Сделаем так, чтобы, - он усмехнулся, - у них отпало такое желание. Они должны увидеть, что их проклятые зубы сломаются, даже не поцарапав наши щиты!
  Все, включая и меня, уже поверившего в свое привилегированное положение, и даже Нарив, хоть той пришлось требовать того, были распределены по очереди стоять в карауле. Теперь два десятка внимательно следили за той стороной ущелья, с которой мог подойти противник, сменяясь трижды за день и трижды за ночь. Еще один десяток следил за другой стороной ущелья - вновь выслав разведчиков, мы окончательно убедились, что ущелье заканчивается тупиком. Так, каждый наемник и каждый баронский в нашем отряде проводил треть дня и треть ночи в карауле.
  Все эти меры оказались не напрасными. К следующему вечеру парни, стоявшие в тот час на посту, заметили, как из-за валуна осторожно высунулась чья-то голова. Пожаловали разведчики местной стражи. Впрочем, голова скрылась так же быстро, как и появилась, едва заметив воинов в полном вооружении, преградивших проход. Ламил послал и свою разведку - десяток Нурила осторожно, готовясь каждый миг отбить нападение и вернуться назад, прошел до самого устья ущелья, спугнув по пути еще несколько разведчиков Подгорного королевства. Вернувшись, ребята рассказали, что выход из ущелья нам преграждает как минимум две, а то и все три, сотни солдат. Те остановились лагерем у самой скальной стены, а их караул, следивший за ущельем не менее тщательно, чем наш, насчитывал по меньшей мере тридцать человек и гномов. Хотя, как, смеясь, рассказывал Ламилу Нурил, те не утруждали себя, стоя столбами дни и ночи напролет в тесном строю. Стражники вольготно расположились на камнях, не отказывая себе в удобстве отложить в сторону щиты и снять шлемы, а в нашу сторону лишь поглядывали, занятые кто едой, а кто разговором.
  - ...Надо было вломиться в эти проклятые горы плотным строем, - прозвучал в темноте ехидный голос Дони, - разбить всех врагов, ухватить за бороду самого этого короля, чтоб его эльфы утащили, раздобыть где-то белых коней и вернуться скоренько с победой к Седому.
  - Мы бы... - задумчиво произнес Молин, но понял, что товарищ просто над ним издевается, когда Навин рядом заржал. - Да ну тебя, Дони!
  Разговор прервал заинтересовавшийся происходящим Нурил. Десятник внезапно появился из темноты и остановился напротив нас, уперев кулаки в бока.
  - Скучно, девочки? - ласково произнес он. - Сплетничаем о каком-нибудь смазливом красавчике?
  Молчание было ему ответом. Я, вдоволь наслушавшийся за то короткое время, которое провел в отряде, подобных ласковых речей Ламила, уже давно понял, что от них не стоит ждать ничего хорошего.
  - Заткнулись и смотрите вперед! - резко заорал десятник, подступив ближе. - А то эти гномы из вас, кабанов грязных, точно девочек сделают! А не они, то, клянусь рогами Эльзиара, если те у него есть, то об этом я сам озабочусь!
  Спустя звон, когда Молин совсем уж вывернул себе челюсть зевками, а я то и дело тер глаза, которые просто невыносимо жгло от усталости, Баин вдруг резко оторвался от своей стены.
  - Опа! У нас гости!
  Я затряс головой, пытаясь отогнать сонливость. Небо, виднеющееся между стенами ущелья, уже изрядно посветлело. Наступил рассвет, хотя до того времени, когда солнечный свет рассеет царящие здесь сумерки, еще далеко. В этом неверном свете, когда все вокруг кажется призрачным, я увидел то, что привлекло внимание Баина - в десяти шагах от нас кто-то стоит. Их оказалось десятеро. Высокий, но чуть сгорбленный, мужчина, облаченный в длинную кольчугу и круглый, похожий на маленькую стальную шапочку, шлем. Роскошная борода свисает чуть ли не до пояса... Байрода! Вокруг нашего старого знакомого стоят другие, гораздо ниже ростом - гномы. Самый высокий из гномов еле достал бы макушкой до моей груди, но прошлый опыт показывает, что не стоит недооценивать этих коротышек. Если у мужчины незаметно никакого оружия, то гномы насуплено взирают на нас из-за краев щитов, а руки их сжимают оружие, составляющее тот же разномастный арсенал, какой я помню с той поры, когда мы с боем прорывались через эти горы.
  - Мне передали, что вы хотели встретиться с командующим внешними постами. - звонко выкрикнул Байрода, не делая никаких движений.
  - Хотели! - крикнул в ответ я. - Сейчас наш командир придет! - я заозирался в поисках Нурила, но, не увидев того, сам толкнул Навина. - Позови Ламила.
  - Ха! Я слышу знакомый голос!
  Я не ответил. Нурила я не увидел, как оказалось, потому, что он, едва завидев гостей, сам бросился к командиру. Так что, Навина я погнал совершенно зря. Тот вернулся в сопровождении обоих десятников, не успел я даже оссчитать до двадцати.
  - Долго же их ждать пришлось. - бурчал Ламил, быстрым шагом подходя к нашему строю, перегородившему ущелье. Судя по шуму, раздававшемуся позади, десятники спешно будят своих людей. - Не могли, крысы горные, прийти позже, когда нормальные люди уже проснулись...
  Ламил протолкнулся через наш строй и замер в паре шагов. Пару мгновений он простоял молча, разглядывая пришельцев.
  - Алин, ты здесь? - он явно узнал посланца Подгорного королевства, однако ничем того не выдал
  - Здесь, Ламил. - отозвался я, делая шаг вперед.
  - Переведи этим, что могут пройти. У костра разговаривать удобнее. Скажешь, что никто их не тронет.
  Пока я переводил слова десятника, стараясь выразиться повежливее, чтобы, не приведи Дарен, не обидеть их, позади нас выстроился чуть ли не весь отряд, в спешке согнанный к нашему караулу.
  В ответ на мои слова, Байрода кивнул. В окружении гномов, которые так и продолжали настороженно зыркать по сторонам, он неспешно двинулся к стене наших щитов.
  - Пропустите! - махнул рукой Ламил. - Кто-нибудь, найдите девку и пусть бежит к костру.
  Строй расступился. Гости прошли сквозь него, словно через шеренги почетного караула. По крайней мере, так держал себя здоровяк. Бросая по сторонам спокойные взгляды, он одобрительно кивал нашим воинам. Настолько одобрительно, что кто-то даже сплюнул. Естественно, когда гномий эскорт отошел подальше. Ламил отправился вперед, показывая дорогу. Я же, зная, что вместо сна придется вновь переводить разговор, тяжело вздохнув, поплелся следом за гномами.
  - Зачем вы вернулись? - Байрода уселся на валун и протянул ноги к костру. Пока Ламил садился напротив него, гость огляделся. - В прошлый раз вас было больше. Неужели это все, кто смог выбраться из леса?
  - Хрена тебе! - пробормотал Ламил. Я благоразумно не стал это переводить. - Если б моя воля, ни один из моих людей сюда не вернулся бы.
  - Зачем вы схватили моего человека?
  - А как нам было еще с тобой встретится? - усмехнулся Ламил.
  - Могли бы просто прийти к одному из постов. - пожал плечами Байрода.
  - В прошлый раз, - Ламил усмехнулся, - вы устроили нам горячий проклятый прием. Я не хочу терять ни одного из своих людей.
  - Так, зачем же вы пришли снова? - кивнул Баурода.
  - Дело у нас к вашему королю... - пояснил Ламил. Появилась Нарив. Бросив лишь взгляд на гномов, она замерла за моей спиной. - Растреклятым жрецам было угодно послать ее, - Ламил указал на женщину, - послом в ваше королевство. А мы вроде как эскорт.
  - Так вы все-таки прошли через лес? - удивился Байрода. Он подался вперед. - Как же вы выжили?
  - А чего там! - махнул рукой Ламил. - Жутковато там, да. Но самая большая опасность в том лесу для хорошего отряда - намочить штаны со страху.
  - Но, чудовища...
  - Те чудовища, эльф их побери, рассыпаются, только чихни на них.
  - Понятно. - Байрода кивнул и сменил тему. - Так что ты насчет посла говорил?
  - Алин, расскажи ему. - обратился ко мне Ламил. - А то, если я буду говорить, а ты переводить, как пересмешник, мы так до вечера проболтаем.
  Я ненадолго задумался, решая с чего начать.
  - Мы прошли через лес. Там нас остановила застава жрецов. Нарив... - я помолчал, вспоминая показывали мы Байроде женщину в прошлую встречу или нет, но так ничего и не вспомнил. - Она, на самом деле, тоже жрица. Роаса. В общем, ты ж помнишь, Байрода, что мы искали магов? - тот кивнул. - Так мы нашли там одного. При Верховном жреце. Он пообещал нам помочь, но сколько это займет времени, не сказал. А Верховный жрец попросил нас, - я хмыкнул, вспомнив, как 'просил' нас Верховный жрец, - пока мы ждем, проводить к вам Нарив, как его посла...
  - Ведьму? - нахмурился Байрода. - К королю? - он покачал головой.
  - Верховный жрец написал вашему королю письмо. - быстро сказал я.
  - Это невозможно! - глаза Байроды вспыхнули. - Вы убили многих наших воинов, когда прошли здесь в прошлый раз. А теперь у вас хватило наглости вернуться, да еще и требовать встречи с королем? С ведьмой?!!
  - Я не ведьма! - Нарив выступила вперед. Я не вижу ее лица, но, судя по металлу, звеневшему в голосе воительницы, и расширившимся глазам Байроды, это даже к лучшему. - Я - жрица Роаса! Вы, спрятавшиеся под горами, забыли Врата Горрама, когда две сотни гномов и десяток моих братьев и сестер восемь дней сдерживали армию эльфов, пока не подошла армия короля Вайера? Тогда уцелели только трое братьев, а из гномов свой дом не увидел больше никто! Вы забыли, как гномий король Карагум просил Верховного жреца прислать братьев, когда из самых глубоких нор под вашими горами полезли тысячи тварей, натравленных эльфами? Верховный жрец Заэрис дважды посылал тогда вам людей, а Храм Роаса потерял пятьдесят три брата! Вы забыли, как жрецы Роаса сражались с гномами плечом к плечу на стенах столицы эльфов? Как мы прикрывали друг другу спины?..
  Каждое слово Нарив молотом впечатывалось в уши окружающих. Нет, она говорит это не только Байроде. Посланец Подгорного королевства, отойдя от первоначального испуга, лишь хмурится, слушая ее речь. Но гномы, стоящие за его спиной, в отличии от человека, все ниже склоняют головы. Суровое выражение постепенно покидает их бородатые, обрамленные шлемами, лица. И на его место приходит грусть.
  - Это было до того, как вы бросили свой собственный народ на растерзание мору. - холодно ответил Байрода, дождавшись, пока Нарив закончит говорить. - Сейчас...
  - Мой дед погиб у Врат Горрама. - внезапно один из гномов, охраняющих Байроду, сделал шаг вперед. - Обломок его щита до сих пор висит на стене в прихожей моего дома. - гном обернулся на остальных своих сородичей. - Курум, твой отец не раз хвастал за кружкой браги, что его отец брал стены эльфийской столицы...
  Названый Курум кивнул и присоединился к говорящему.
  - Мой отец всегда гордился этим. Он рассказывал, что жрецы Роаса первыми взобрались на стены и расчистили путь остальным. Сколько погибло бы, если бы не они?
  - А мой дед погиб, когда темные твари повылезали из своих нор и устремились в верхние пещеры. - произнес другой гном. - Он был в отряде, отправленном с первой группой жрецов вниз. Ни один из них не вернулся. А когда нижние горизонты вновь были очищены, нам рассказали, что нашли место его смерти. В той пещере полегли все. И никто не показал врагу спину...
  Один за другим выступали вперед гномы, делясь семейными преданиями, в которых, так или иначе, их предки сражались со жрецами плечом к плечу. Кому-то жрецы Роаса спасли жизнь. Кто-то, еще до того, как люди, бегущие от Кары, присоединились к Подгорному королевству, просто сражался на одной стороне с жрецами Бога войны... Но, как оказалось, все предки стоящих перед нами гномов гордились этим. У гномов оказалась долгая память.
  - Это не меняет дела. - сказал Байрода, когда его охранники замолчали. - Ведьма не будет допущена к королю.
  - Передайте ему хотя бы письмо Верховного жреца! - Нарив чуть поклонилась гномам, благодарная, что те поддержали ее. Но Байрода удостоился лишь холодных слов. - Пусть король сам решает.
  - Нет! - Байрода поднялся. Он обращается к Ламилу, изо всех сил игнорируя Нарив. - Против вас, наемников, я ничего не имею. Что касается ведьмы... Пусть гномы помнят былые сражения, но люди помнят смерть. Пока я командую северным дозором, она...
  - Я передам письмо. - гном, который первым выступил в поддержку Нарив, не подал виду, что заметил яростный взгляд своего командира. - Меня зовут Доргум и мой отец вхож к королю.
  Всего мгновение Нарив изучала гнома. После, она достала из поясной сумки свиток и, чуть склонив голову, передала его коротышке. Тот принял письмо с таким же поклоном.
  - Это дело касается короля, а не только северного дозора. - повернувшись к Байроде, продолжающему прожигать его взглядом, пояснил гном. - Ты решаешь, пропустить их или нет. Но ты не можешь решать за короля, читать адресованное ему послание или нет.
  - Пусть будет так. - подумав, Байрода чуть поостыл. - Но вы, - он повернулся к Ламилу, - остаетесь здесь, пока король не скажет свое слово. И, если он откажется принять ведьму, то вы уберетесь отсюда. Или мои люди вышвырнут вас.
  Резко развернувшись на каблуках, Байрода направился прочь, сопровождаемый своими гномами, которые уже не столь сурово глядели по сторонам.
  - Высокомерный ублюдок. - сплюнул Ламил. С моей помощью, он знал о чем был разговор между Нарив, Байродой и гномами. - Знавал я таких... - десятник снова сплюнул. Оглянувшись, словно только что пришел в себя, он крикнул столпившимся вокруг наемникам, которые не были заняты в карауле. - Что стоите здесь? Проклятый цирк окончен! Ежели кому-то из вас, козлиных отродий, нечего делать, то я быстро найду, чем вас, проклятых, занять!
  
  ***
  
  Гном Доргум сдержал свое обещание. Нам пришлось прождать в своей норе еще пять дней. После встречи с Байродой, Ламил, хоть видимой угрозы не было, еще больше ужесточил требования к караулам. Мы стали сменяться чаще, чтобы люди не так уставали на посту и враг, если нападет, встретил сильную преграду, а не полусонных мух. Вначале, большинство даже обрадовалось этому. В основном те, кто, вроде меня и моих друзей, еще не вкусил в полной мере солдатской жизни. Казалось, всего одну стражу в карауле... Это ведь не треть дня стоять столбом! Но в итоге мы получили сон урывками и постоянную беготню - не успеваешь толком передохнуть, а снова надо отправляться в караул. Вдобавок, никто не знал, что нас ждет дальше. Согласится король принять Нарив или нас попросят отсюда? Отпустят нас с миром или придется прорываться с боем? Пересуды не стихали ни днем, ни ночью. Кое-кто даже начал заключать пари.
  Когда Байрода появился вновь, все вздохнули с облегчением. Ожидание закончилось. Но, что теперь?
  - Король примет ведьму! - крикнул Байрода, остановившийся со своей охраной в десяти шагах от стены щитов караула. Последнее слово он выплюнул, будто нечто мерзкое. - С ней могут пойти десять человек. Остальные должны ожидать здесь.
  - Прекрасно! Я и не думал, что эти проклятые подземные крысы пустят к себе весь отряд. - сплюнул подоспевший Ламил, когда я перевел слова Байроды. - Переведи этому недоноску, что мы согласны. - это он уже мне. - Через ползвона выступим.
  Байрода кивнул, показывая, что понял мои слова, и вновь исчез, вернувшись к своим. А Ламил построил весь отряд, сняв даже караул, охранявший тыл.
  - Алин, Зелик, Дони, Крамм, Лопин, Хорвас, Орин, Крайг, Лосик! - каждый, чье имя было произнесено, выступал вперед. Все, кроме меня, были старыми солдатами. Каждый из названых мог похвастать множеством шрамов, полученных в многочисленных битвах, мозолями от рукоятей мечей на руках. - Вы вместе со мной отправляетесь к треклятому королю.
  - Полазим по норам. - хохотнул Лосик.
  - Может найдешь там себе пару червей на завтрак. - толкнул его в плечо Лопин.
  - А ну заткнулись, песьи дети! - рявкнул Ламил.
  - Да ладно тебе, Ламил! - Крамм сплюнул себе под ноги. - не впервой нам в гадючьи норы лазить. Верно, ребята?
  Одобрительный шум голосов, в том числе и тех, кого Ламил оставляет здесь, поддержал наемника. А мне не до радости. Я оглянулся на Молина и Баина. Снова расставаться с друзьями... Внезапно я задумался о том, увидимся ли мы вновь? Мы ведь, почитай, всю жизнь провели вместе. С самого детства...
  - Слыхал я, - улыбнулся мне Молин, - что под горами полно всякого золота, камушков, да других хороших вещиц. Ты, Мелкий, не оплошай там, да принеси друзьям парочку подарков.
  - И голову свою не забудь там. - поддержал друга Баин. - будет нам лучшим подарком.
  - И что ты с его головой делать собрался? - хохотнул Навин, но замолк, едва острый локоть Молина врезался ему под ребра.
  - Не переживайте, друзья. - говорить тяжело, но я постарался, чтобы мой голос звучал беззаботно. - Вернусь с полными карманами золота.
  - И баб нам не забудь. - ухмыльнулся Молин. - Себе-то вон уже раздобыл, а о нас не позаботился. - Нарив смерила его долгим взглядом, но лишь покачала головой, отворачиваясь.
  - Надо было тебе в том подземелье бабу себе искать. - шепнул Баин. - Вытащил фигурку жука, стало быть - тебе теперь жуки вместо баб будут.
  Друзья расхохотались. Невольно улыбнулся и я. Если уж Баин начал шутить... Должно быть, ему не легче сейчас, чем мне.
  - Долго языками молоть будете? - за всеми этими разговорами я совсем позабыл о Ламиле. Десятник не замедлил о себе напомнить. - Алин, быстро собирай свои манатки!
  Я бросился туда, где лежал мой мешок, оставив друзей стоять в строю, а Ламила отдавать последние указания Нурилу, которого он оставлял за старшего. Собирать мне, честно говоря, нечего. Скатать одеяло и привязать его поверх заплечного мешка, набитого запасом еды и всякой мелочью - дело пары мгновений. А остальное... Все на мне. Круглый шлем, оставляющий открытым лицо, длинная кольчуга, добытая после боя с гномами, широкий кожаный ремень, на котором висят короткий меч и увесистая булава, потрепанные штаны и крепкие сапоги, добытые в том же бою, тяжелый щит и копье, чуть длиннее моего роста - вот и все пожитки.
  Наш маленький отряд гордо прошествовал мимо остальных наемников, выстроенных Нурилом вдоль стен ущелья. Вдруг тишину разбил грохот. Ребята, все, как один, ударили копьями о щиты. Гррах-гррах-гррах... Размеренная дробь провожает нас.
  - Возвращайтесь! - выкрикнул кто-то.
  Даже баронские, держащиеся, по обыкновению, чуть в стороне от наемников, принялись бить в щиты. Я увидел, что Нарив улыбается.
  - Нет лучше музыки, чем эта. - пояснила жрица, заметив, что я смотрю на нее. - Мы называли ее 'гимн Роаса'.
  - Как по мне, - возразил я, - гораздо лучше, когда хорошенькая девчонка поет в таверне. - я вздохнул. Интересно, есть ли у гномов таверны под горами?
  
  ***
  
  Лагерь, раскинувшийся у входа в ущелье, показался мне огромным. По самым скромным подсчетам, наш отряд закупорила в той норе, куда мы забились, армия, по меньшей мере, впятеро большая. Караул их действительно не сильно утруждал себя. Если мы стояли, перегородив сплошной стеной ущелье, в полном вооружении, со щитами, а командующий нашим караулом жестко пресекал любые лишние разговоры, то здесь гномы и люди вольготно развалились на подходящих камнях. Отложив в сторону щиты и шлемы, они ели, болтали, смеялись...
  - Проклятое стадо. - сплюнул Ламил, глядя на такое безобразие.
  - Стадо-стадом, но дерутся они неплохо. - возразил ему Зелик. - В тот раз еле выстояли.
  - И то верно. - согласился десятник.
  Нарив удостоила караул, мимо которого мы проходим, единственным взглядом и молча покачала головой. А я невольно позавидовал им. Вспомнил, как приходилось чуть ли не пальцами удерживать налившиеся свинцом веки. А эти... Вон сидит дородный гном, жадно терзает зубами кусок какой-то снеди. А рядом с ним, свернувшись в тени здоровенного валуна, похрапывает человек.
  - Глянь-ка на это! - Зелик ткнул пальцем в сторону леса.
  Я перевел туда взгляд и увидел другой караул. Эти стоят между лагерем и лугом, за которым вдали виднеется полоса леса. В отличии от 'охраняющих' наш отряд, те караульные стоят в полном вооружении. Пусть не строем, но на ногах и зорко глядят.
  - Это получается, они нас совсем не бояться? - хмыкнул Лосик. Цыкнув зубами, он покачал головой. - Тех, - он кивнул назад, - мы бы перерезали в два мгновения!
  - А чего им нас бояться? - сказал Ламил. - Мы же показали, что не собираемся нападать. Вот они и поставили тех олухов просто для проклятого порядка.
  Сразу же, едва мы вышли из ущелья, нас окружило пятьдесят гномов. Ни одного человека в этом отряде не видно. Может оно и к лучшему. Те люди, которых я вижу поверх гномьих голов, поглядывают на нас очень недобро. Вперед выступил знакомый уже Доргум.
  - Мы сопроводим вас в Подгорное королевство. - сказал он.
  - Больше смахивает на конвой. - пробормотал Лосик, оглядывая наших сопровождающих.
  - Ха! Этих коротышек мы раскидаем, как щенят! - произнес кто-то сзади.
  - А у тебя, Орин, рука уже не болит? - повернулся к говорившему Ламил. - Помнится, от удара одного из этих проклятых коротышек, у тебя левая рука неделю висела, как мужское хозяйство старика. Захлопни-ка пасть и иди молча!
  - О чем это они? - нахмурился Доргум.
  - Благодарят за сопровождение. - нашелся я. - Далеко нам идти?
  - К завтрашнему полудню доберемся. - Доргум отвернулся и махнул своим гномам. - Выступай!
  Мы двигались вдоль стены гор, отвесно вздымающейся прямо из зеленой травы луга. Время от времени, в ней огромными трещинами попадались входы в ущелья, темны пасти пещер и гротов. Мы шли по мягкой траве, шагах в пятидесяти от скал, чтобы не ломать ноги на камнях, видимо когда-то свалившихся вниз и усеявших подножие горной стены. Ламил шел молча, поглядывая время от времени на скалы. Зелик и Крамм, наоборот, перешучивались, на каждом шагу подкалывали друг друга. Иногда к ним присоединялся Лосик, оглашая окрестности взрывами хохота после очередной удачной шутки. Дони, Лопин и Хорвас обсуждали гномов, рассыпавшихся неким подобием кольца вокруг нас, и лагерь подгорных жителей, который остался позади. Остальные тоже вели свой разговор. В основном - ни о чем. Я чувствовал себя лишним. Хоть и вошел в десяток, направившийся на аудиенцию к королю, но Ламил включил меня в отряд только, как переводчика. Остальные же были старыми, закаленными в боях бойцами, повидавшими уже немало в своей жизни и имевшими множество общих тем. Не прошло еще и полдня, как я остро почувствовал, что соскучился по своим друзьям. По Молину с его постоянными шуточками, и Баину, в отличии от первого - серьезному и молчаливому. От полного одиночества меня спасала лишь Нарив, которую я расспрашивал о ее прошлых приключениях.
  Вечером, когда мы остановились на ночевку, к разговору подключились и гномы. Хоть я побаивался, что кое-кто из них может затаить злобу на нас за недавний бой, в котором полегло не мало наших противников, но гномы оказались отличными ребятами. Наоборот, они не только не винили нас в смерти своих собратьев, но и хлопали по плечам, сами вспоминали некоторые моменты того боя, да от души смеялись. Тут уж мне стало не до скуки. Я переводил, пока не заболел язык. И с большим облегчением воспринял приказ спать, отданный Ламилом.
  Как и обещали наши провожатые, дорога к воротам Подгорного Королевства заняла не много времени. Уже спустя стражу после того, как мы вновь двинулись в путь, каменный лабиринт вывил нас в обжитые места. Вначале мы все чаще стали замечать посты на отвесных скалах. Блестящие отполированными доспехами караульные провожали нашу колонну взглядами, однако никто нас не останавливал. Новый поворот ущелья вывел нас на дорогу. Настоящую дорогу в горах! Пусть это было, по сути, очередное ущелье, но все здесь кричало о руке человека. Или гнома. Оно было таким широким, что здесь спокойно прошла бы шеренга из двух десятков человек. Вместо надоевших камней, рассыпанных по земле, о которые можно было ушибить, а то и сломать ногу, мы ступали по гладким, отполированным до скользоты плитам серого камня, гораздо темнее, чем возвышающиеся на огромную высоту скальные стены. Сами же стены украшены непонятными надписями, каждая буква которых была в рост человека, и изображениями. Чья-то искусная рука здорово потрудилась здесь. Если, идя сквозь ущелье, смотреть на стену, то кажется, что тебя сопровождают ряды низкорослых воинов, один в один походящих на гномов, идущих с нами, или что проходишь мимо жаркой битвы, в которой те же коротышки-гномы ожесточенно рубят высоченных эльфов. Но, вот изображения изменились. Кроме гномов, теперь с эльфами сражались и люди. Высокие, по сравнению с коротышками, воины, укрываясь за стеной щитов и выставив перед собой короткие копья, наступали на толпу эльфов и каких-то чудовищных тварей. Среди людей явно выделялись отдельные воины - выше других, с мощными мускулистыми телами. Они, казалось, голыми руками разрывали эльфов... Но изображения этих воинов, я сразу заметил, будто специально повреждены. Здесь лицо сколото, словно кто-то специально поработал камнем, там глубокие царапины иссекли торс героя...
  - Это люди сделали. - услышал я голос одного из гномов сзади. - В первые годы после Кары.
  Обернувшись, я чуть не споткнулся. Лицо Нарив выражением практически не отличалось от лиц, высеченных на стене. Каменное, бесчувственное. Только глаза горят так, что мурашки пробегают по спине. Неужели это... Я снова посмотрел на изображения. Женщина, одетая в короткую кольчугу, замахнулась на эльфа, ростом вдвое выше ее. Но рука женщины, сжимавшая похожий на косу меч, практически отбита - только неровно сколотый камень свидетельствовал о том, что здесь была высечена рука... Это ведь жрецы Роаса! Слова гнома расставили все по своим местам. Люди, обвинившие во всех ужасах постигшей их Кары жрецов, не сумевшие уничтожить Храм Роаса, надругались над изображениями!
  - ...но мы быстро их приструнили. - продолжал гном. - Мы никогда не забывали, что твои братья и сестры не раз выручали нас.
  Нарив отреагировала лишь коротким кивком. А на ее лице не дрогнул ни один мускул.
  - Не переживай ты так. - я чуть замедлил шаг и зашагал рядом с воительницей. - Это все прошлое. Нам надо сделать так, чтобы подобное не повторилось в будущем. За этим мы и идем в Подгорное Королевство.
  Откуда только у меня эти слова? Будто я сам не вырос в трущобах, не стал обычным солдатом-наемником. Будто через меня говорит кто-то другой. Но чувства, бушевавшие во мне, были только моими - гнев на людей, варварски обошедшихся с высеченными на камне картинами былого, перемешался с жалостью к тем самым людям, пережившим тяготы Кары, и жалостью к самой Нарив, положившей жизнь на служение тем, кто теперь называет ее ведьмой. Однако, мои слова, похоже, оказали какое-то влияние. С мгновение Нарив смотрела на меня своими горящими глазами, а после кивнула. Лицо ее расслабилось, а взгляд покинула жажда... убийства? Мщения?
  - Ты прав. - только и сказала она, а дальше мы шли молча.
  Вскоре показался выход из ущелья. Дорога пошла вверх. Впереди стены расходились, словно дорога ведет прямо в голубое, усеянное пушистыми белыми облачками, небо, которое пронзают две башни, укрепившиеся на скалах по обеим сторонам ущелья. Вот башни все ближе... Наш небольшой отряд преодолел наконец-то склон.
  - А они хорошо здесь устроились. - присвистнул Дони, пихнув локтем Крамма.
  Стены ущелья резко разошлись в стороны, открыв нашим глазам огромную, круглую, словно чаша, долину. Я увидел зеленые поля, поделенные на аккуратные, ровные квадраты, которые прорезала прямая, как стрела, дорога. В дали, россыпью белых точек на травяном ковре, пасется какая-то живность. А по границам долины вздымается ввысь кольцо отвесных скал.
  - С чего бы им здесь не обустроиться? - хмыкнул в ответ Крамм. - Ведет сюда только та дорога, по которой мы прошли. Видал те башни? Здесь тысячи людей положить можно, а в долину ни один и ногой не ступит!
  - Врата Подгорного королевства. - Нарив обвела взглядом открывшийся вид и вздохнула. - Здесь ничего не изменилось. - увидев, что я слушаю ее, женщина указала вперед. - Сейчас ты видишь только малую часть королевства гномов. Все остальное, может кроме еще пары небольших долин, скрывается под землей.
  - Наше королевство уже принадлежит не только гномам. - произнес один из карликов, стоящий рядом и услышавший слова Нарив. - Теперь людей здесь побольше будет, чем нас. М
  не послышалось, или в его голосе мелькнула грустная нотка? Неужели сами гномы уже недовольны тем, что некогда приютили людей? Но задуматься над этим мне не дал голос десятника.
  - Ну, чего встали? - рявкнул он, хотя у самого глаза жадно пожирают долину. - Или пикник здесь думаете устроить?
  И мы начали спускаться. Идти оказалось намного легче. Может от того, что ласковое тепло солнца и его свет касались нас после долгого путешествия в тени, или из-за того, что дорога оказалась идеально вычищено - ни малейший камушек не подворачивался под ноги на гладких, отполированных за бесчисленные века каменных плитах. А может быть, мы просто чувствовали, что уже почти достигли цели. Мы шли мимо полей, на которых, что бы там ни было посеяно - взошло уже почти по пояс. Кое-где, среди этой поросли, виднелись и местные крестьяне. Только люди. Ни одного гнома на полях я не заметил. Когда мы проходили мимо, они отрывались от своей работы и провожали нас взглядами.
  Уже перевалило за полдень, когда отряд наконец пересек долину. Вход под горы стал виден уже когда мы прошли только половину пути. В стене сырой скалы разверзся черный зев пещеры. Настолько широкий, что, для того, чтобы перегородить его, потребовалось бы не меньше, а то и больше двух десятков человек. Высота этой дыры в скале была такой, что сквозь нее вполне можно было бы протащить трехэтажный дом. Края пещеры тщательно обработаны и сглаженным так, что получился ровный прямоугольный проем, украшенный, как и стены ущелья вдоль дороги, по которой мы пришли сюда, многочисленными изображениями, вырезанными в камне. Но, в отличии от тех рисунков, здесь не было видно батальных сцен - снизу изображения коротышек, истертые временем, пасли скот или жали хлеб, чуть выше их гномы вгрызались кирками в камень, еще чуть повыше кузнецы вздымали молоты над наковальнями, а во все стороны летели высеченные в скале искры, над ними мастеровые трудились над изготовлением оружия и доспехов, а на самом верху, почти не различимый снизу, был высечен важный гном, сидящий на чем-то, напоминающем большое кресло.
  - Это иерархия гномьего королевства. - пояснила Нарив, видя, что меня заинтересовали изображения. - В самом низу ее стоят те, кто занимается крестьянским трудом. Такая работа среди гномов считается даже постыдной...
  - Теперь этим занимаются только люди. - перебил ее тот же гном, шедший рядом. - С тех пор, как мы пустили людей в свое королевство, гномам больше нет нужды гнуть спину под солнцем. Каждый гном может заняться тем, для чего рожден - работать под землей.
  Я так и подумала. - кивнула Нарив. - Ведь на полях не видно ни одного гнома. - вновь повернувшись ко мне, она продолжила. - Выше крестьян стоят те, кто спускается в шахты и добывает металлы и камень. Эта работа не только опасна, но и требует немалой храбрости. Спускаться в самые глубокие шахты, разыскивать новые месторождения, не зная, что ждет во тьме...
  - Но, для добычи руды и камней не нужно много ума или навыков. - снова встрял гном. - Любой, кому под силу поднять кирку, может заниматься этим. Поэтому, шахтеры лишь ненамного выше работающих на полях, пусть и занимаются работой, достойной гномов.
  - Выше шахтеров в иерархии гномов стоят кузнецы...
  - Да, здесь уже нужен некий навык. - гному явно хотелось поговорить, так что он без зазрения совести перебивал воительницу. Нарив же отнеслась к этому совершенно спокойно. Только кивала его словам. - Нужно уметь отличить хорошую руду от худой, выплавить из нее правильный металл. Да и выковать какую-нибудь мелочь кузнецу нужно уметь.
  - А над ними стоят мастера. Чтобы сделать стоящее оружие, доспехи, нужно годами учиться. Да и не каждый кузнец сможет подняться до мастера. Для того, чтобы встать на эту ступень, надо выковать нечто действительно... - Нарив замялась, подбирая слова.
  - Прекрасное. - закончил за нее гном. - А еще среди мастеров, кроме тех, кто изготавливает оружие и доспехи, есть ювелиры, резчики по камню, строители...
  - А во главе иерархии стоит король. - закончила Нарив.
  - Его величество, король Дроган. - добавил гном, и имя короля эхом заметалось под сводами пещеры, в которую мы вошли.
  
  ***
  
  Я, не моргая, смотрел прямо в глаза Нарив, пытаясь уловить хоть намек на ее намерения. Кривой меч змеей метнулся к моему горлу. Все что я успел - только отшатнуться, пропустив коротко свистнувшее лезвие в волоске от своей кожи. Так, да? Нарив чуть замешкалась. Я крутанул свою булаву и прыгнул вперед - шипастый шар вместо того, чтобы опуститься на голову воительницы, встретил только воздух. Нарив изящно отступила в сторону еще до того, как я приземлился. Клац! - ее меч легонько звякнул об мою кольчугу.
  - Не так! - она отступила на шаг и покачала головой.
  - Опять девка тебя уделала! - загоготал Лосик, вместе с остальными увлеченно наблюдавший за нашим с Нарив танцем. Хотя, по правде сказать, танцевала только Нарив. Я же чувствовал себя неуклюжим, словно перекормленный баран.
  - Хочешь ты попробовать? - сквозь зубы бросил я. - Так, давай на мое место!
  Лосик сразу же заткнулся. Поначалу, каждый из парней пытался показать свою удаль в поединке с Нарив. Но вскоре, после того, как стало понятно, что даже многолетний опыт сражений не помогает продержаться против воительницы дольше, чем пара мгновений после первого выпада, все предпочитали просто наблюдать за нашими тренировками. Почему я не сдавался? Может из-за того, что это было единственным развлечением здесь. А может потому, что меня просила Нарив, скучавшая не меньше, чем остальные.
  Едва мы ступили под сень пещер Подгорного королевства, наши провожатые затерялись где-то среди бесконечного лабиринта пещер и кротовых нор, а их место заняли другие - молчаливые, хмурые гномы, чьи доспехи сверкали в свете огня и были богато украшены золотом и драгоценными камнями. Единственные слова мы услышали от них, когда нас привели в эту комнату и велели ожидать, пока Его Величество король Дроган соизволит нас принять. Это было три, а может и все четыре дня назад. Я не могу сказать точнее, поскольку солнце здесь нам заменили две широкие каменные чаши, в которых горело тягучее темное масло.
  Комната, которую нам выделили, была достаточно большой, чтобы весь наш отряд расположился здесь с удобством. Неровной формы, скорее округлой, чем прямоугольной, она была, как и все здесь, вырублена в толще скал. По крайней мере, Крайг, по его словам, побывавший в Гномьих горах, утверждал, что эта не пещера - он указывал на небольшие зарубки и царапины в камне, и объяснял, что это следы кирок. Здесь все было из камня. Даже мебель, если так можно назвать обстановку комнаты. Кроватями нам служила широкая ступень, опоясывающая почти всю комнату сплошной линией, прерывавшейся лишь у дверей, да в одном из углов. В том углу была прорублена небольшая дыра, уходившая куда-то в черноту. Здесь мы справляли нужду. Кроме этого, посреди комнаты стоял большой каменный блок, поверхность которого была отполирована до зеркальной гладкости, приспособленный нами под стол. И все. Вся обстановка.
  Покидать комнату нам не разрешалось, что наводило на мысли о тюрьме. Но трижды в день дверь открывалась, и появлялся мальчишка-человек, который, судя по редкой щетине, очень хотел, следуя примеру гномов, обзавестись бородой. Мальчишка приносил нам еду - простую, но недурную, - проверял и, по надобности, доливал в чаши горючее масло, и выносил грязную посуду. Все это - не произнося ни слова. Лишь глаза мальчишки сверкали каждый раз, когда его взгляд падал на Нарив. Каждый раз, когда мальчишка-прислужник исчезал, Лосик, зевая, предлагал в следующий раз изловить его, да порасспросить хорошенько. Но и он сам не делал никаких попыток к тому, ни остальные не прислушивались к его словам.
  - Ты слишком предсказуем. - Нарив указала мечом на меня. - Удар должен быть коротким, а не размашистым, как у тебя. Быстрым! Пока ты размахивался, можно было успеть помолиться Роасу. За упокой твоей души.
  - Короткие же у нее молитвы. - усмехнулся Орин. Оценивающе посмотрев на обглоданную кость и не найдя на ней ни кусочка мяса, он размахнулся и бросил ее в дыру, служившую нам отхожим местом.
  - Алин, сдалось тебе это все! - Дони проводил взглядом пролетевшую мимо кость. - Отдыхай, пока есть возможность - вот девиз настоящего воина!
  - Девиз настоящего воина - победа. - возразила Нарив, когда я, в ответ на ее вопросительный взгляд, перевел слова Дони. - А, чтобы победить, ты должен хотя бы выжить, а не пасть в первые же мгновения боя.
  - Да, против тебя мало кто выстоит. - хмыкнул я. - Там, в ущелье, когда мы пробивались из этих гор к лесу, гномам и того, что я умею хватило.
  - Это свидетельствует не в пользу гномов. - улыбнулась Нарив. - Нельзя исключать везение. Давай еще раз. Нападай!
  Мы вновь закружили по комнате. Со всех сторон товарищи осыпали меня советами, Лосик вроде бы даже подбивал Дони сделать ставку, но тот отпирался, как мог - смысл ставить, если победитель и так ясен?
  - Подойди к ней вплотную! - посоветовал из своего угла Ламил. - У нее меч на растреклятый локоть длиннее, чем твоя булава...
  Не слушая, я бросился в атаку. Взлетел и опустился шипастый шар булавы. Звякнула сталь - ее рука не дрогнула, приняв на меч тяжелую булаву.
  - Если хоть коснешься ее, я тебе отдам свою козлятину вместе с теми улитками. - крикнул кто-то.
  Свободной рукой я перехватил руку Нарив, пытаясь, если не остановить, то хотя бы замедлить ее движения... И полетел. Пролетев чуть ли не через полкомнаты, я шлепнулся так, что зубы клацнули.
  Нарив вновь опустила меч и открыла рот для новой порции наставлений. Однако, на этот раз выслушать их мне не довелось. От двери донеслись негромкие хлопки, зазвучавшие вдруг оглушительно - весь шум, до того царивший в комнате, мгновенно стих. Нашим посетителем оказался невысокий человек. Именно человек - не гном, хотя со времени нашего расставания с Байродой мы встречали здесь лишь гномов, если не считать, конечно, работавших на полях крестьян. Он был почти на голову ниже меня, а для гиганта-Хорваса, самого высокого из нас, должно быть и вовсе выглядел карликом. Однако, роскошные одежды этого карлика, несмотря на рост хозяина, говорили о высоком положении и немалом весе в здешнем обществе. Короткая кожаная куртка его была украшена золотым узором и расшита драгоценными камнями, сверкавшими при каждом движении пляшущего пламени. Добротные штаны, так же из хорошей кожи, запарвлены в высокие ботфорты, по отворотам голенищ и носкам которых струились золотые узоры. Взгляд незнакомца был острым, будто из-под косматых бровей на нас смотрели не черные глаза, а острия стилетов. Вдобавок, его подбородок, видимо в подражание гномам, обрамляла небольшая черная бородка. Наш гость размерено бел кулаком правой руки в ладонь левой.
  - Его Величество приказал привести к нему посла Храма. - голос звучал глухо, но мне показалось, что эхо вот-вот должно повторить его слова. - Посол может взять с собой двоих.
  Нарив отрывисто кивнула и вложила меч в ножны. Со вздохом я принялся отряхиваться от пыли - ведь мне, как переводчику, придется пойти на встречу с королем. А появляться перед правителем в том виде, в каком я был после нашей с Нарив разминки, да еще и прокатившись только что по полу... Так не годится! Третьим - кто бы сомневался! - был Ламил. Десятник тут же поднялся и, не отводя взгляда от стоящего у двери человека, отдал приказ остальным быть на стороже до нашего возвращения. Я же заметил, что человек у двери искоса поглядывает на нашу жрицу. Недобро поглядывает...
  - Веди. - сказала Нарив, когда мы с Ламилом встали позади нее.
  Мужчина коротко кивнул и вышел. Мы последовали за ним. Двое широкоплечих гномов у двери - то ли почетный караул, выделенный послу Храма, то ли стража, охраняющая узников, - расступились, пропуская нас, и снова сомкнулись за нашими спинами. Вырубленный в камне коридор, освещаемый такими же чашами с горючим маслом, как и в нашей комнате, но поменьше, потянулся вперед.
  - Зовите меня Дордоном. - неожиданно произнес наш провожатый, когда дверь нашей комнаты вместе с караулом скрылась за поворотом коридора.
  - Жрица Третьего круга Храма меча Роаса. - представилась Нарив. Она указала поочередно на нас с десятником. - Алин, воин-наемник. Ламил, десятник роты наемников, командир отряда, остановившегося в горах.
  - По тому, что я слышал, людей, вторгшихся в наши горы гораздо больше десятка. - приподнял бровь Дордон. Он говорил весьма любезным тоном, словно поддерживая светскую беседу, и ни следа от того недоброго взгляда, который я заметил недавно, не осталось на его лице.
  - О чем это он бормочет? - Ламил пихнул меня локтем в бок, и я, спохватившись, принялся переводить. Когда я закончил, Ламил пояснил нашему провожатому. - Здесь только часть роты. Полностью рота проходила через ваши треклятые горы, когда мы направлялись в тот эльфом проклятый лес.
  Опустив некоторые обороты, я перевел. Дордон внимательно выслушал и, бросив на меня быстрый взгляд, кивнул.
  - Да, я наслышан о том бое. Вы тогда захватили в плен Гарума, сына нашего короля. - он хмыкнул, словно давая понять, что в его глазах то не было сколь-нибудь значительным событием, и перевел разговор на другую тему. - Что понадобилось Храму от нас?
  - Об этом я расскажу королю. - просто, но твердо ответила Нарив.
  - Я - один из советников Его Величества Дрогана. - поморщился Дордон. - Первый советник, если быть точным.
  - Советник - еще не означает король. - парировала Нарив, заслужив еще один острый взгляд. Еще один недобрый взгляд.
  - Почему мы ждали встречи с королем так долго? - спросил я, когда молчание затянулось.
  Дордон не удостоил меня и взглядом. Он вообще сделал вид, что не услышал моих слов. Однако, через несколько шагов, ответил. Обращался он, правда, к Нарив, а не ко мне. И это тоже мне не понравилось.
  - Его Величество не может уделять время каждому, кто попросит его об аудиенции. Иначе времени у него просто не останется ни на что другое, да и на всех просителей не хватит.
  - Храм не просит. - Нарив вздернула подбородок. - Верховный Жрец послал меня с предложением, а не с просьбой.
  - С каким же? - оживился Дордон.
  - Король Дроган услышит его. - ответила Нарив, и наш провожатый снова скис. Он что-то неразборчиво пробормотал, и больше мы не слышали от него ни слова до самых дверей тронного зала.
  Однообразные коридоры, которыми вел нас Дордон, были абсолютно пусты. Они переплетались самым причудливым образом так, что я вскоре понял, что самостоятельно мне никогда не найти отсюда выхода. Лишь эхо шагов было нашим спутником. Но, вот кто-то промелькнул впереди. За следующим поворотом мы чуть не столкнулись со спешащим куда-то гномом, обнаженным по пояс и сжимавшим в руке увесистый молот. Постепенно лабиринт стал наполняться жизнью. Нам начали встречаться стражники в доспехах - люди и гномы, слуги, спешащие по своим делам, подливающие масло в чаши-светильники или соскребающие грязь с пола, гномы-мастеровые, как я решил по их одежде - фартухам кузнецов, и инструментам в руках, оживленно обсуждающие что-то или идущие в одиночку. Встречались и люди. Эти были так же заняты, как и встреченные нами гномы. Чем дальше мы шли, тем богаче становились одежды встречных. Но все они, и бедно-, и богато одетые, провожали нас долгими взглядами. Может быть, за исключением нескольких, настолько углубившихся в свои дела, что не видящих ничего вокруг.
  В конце концов Дордон привел нас в обширный зал. Повернув в очередной раз, коридор вывел нас на ярко освещенное пространство. Стены вдруг разошлись в стороны, потолок вознесся ввысь так, что совсем исчез из виду. Здесь не было чадящих чаш-светильников. Свет шел откуда-то сверху. Теплый желтый свет... Может, потолка здесь нет вовсе, а над нашими головами открытое небо? Я глянул вверх, но не увидел ничего, кроме золотистой дымки. Но самым удивительным было не это. В дальнем конце зала, переливаясь всеми цветами радуги в этом золотистом свете, низвергались откуда-то из-за дымки над нашими головами струи воды. Водопад! Я замер, поразившись открывшемуся моим глазам - ничего прекраснее я в жизни не видел! Место, откуда ниспадал радужный поток было скрыто за дымкой. Вода струилась вдоль обросшей разноцветным мхом стены, и исчезала где-то... По-видимому, пол у стены, по которой струился водопад, обрывался в какую-то пропасть, которую я не мог разглядеть из-за расстояния. Вода попросту исчезала, касаясь пола. Казалось, будто вода падает ниоткуда и исчезает в никуда. И только легкий, еле слышный гул, говорил о том, что где-то, в глубинах гор, водопад все же находил дно, на которое и обрушивал всю свою мощь.
  - Золотой зал. - тихо произнесла Нарив. - Прихожая королей Подгорного королевства.
  - Ты здесь уже была? - спросил я, не отрывая взгляда от видения.
  - Была. - Нарив поморщилась. - В другой жизни...
  - Да, Золотой зал всегда производит впечатление на видящих его впервые. - сказал Дордон. - Но король не будет ждать.
  Мы пошли дальше, направляясь к большой резной арке в дальнем конце зала. Ламил удостоил красоты водопада лишь мимолетным взглядом - гораздо больше его заинтересовали люди и гномы, находившиеся здесь. Все встречные были разодеты не менее богато, чем наш провожатый - драгоценные каменья, золотые и серебряные узоры, даже доспехи воинов, также встречавшихся здесь, сверкали, будто состязаясь в красоте с золотистой дымкой над нашими головами и сверкающими струями водопада. Я прикинул, что вес украшений некоторых из встреченных нами людей не уступает весу доспехов встреченных тут же гномов.
  Пройдя сквозь арку, мы оказались в меньшем, но не менее великолепном зале. Это и был тронный зал Подгорного королевства. Стены и потолок здесь были украшены искусной резьбой, изображающей сцены сражений и мирного труда подземных жителей, гораздо лучшей той, которую я видел ранее. Невольно я залюбовался искусством гномов. Мастера умудрились настолько передать мельчайшие детали - малейшее колечко кольчуги, небольшую вмятину на панцире, каждый волосок в бороде, - что казалось, будто вот-вот изображения оживут и сойдут со стен. При виде эльфа в причудливых доспехах рука сама потянулась к булаве на поясе, а гном, опустившийся на колено и поднявший щит в попытке заслониться от удара, вызывал желание броситься ему на помощь.
  Вдоль стен, на таких же ступенях, какие мы использовали в своей комнате в качестве кроватей, только поуже, устроились двадцать гномов в роскошно украшенной броне. Охрана короля Дрогана была крайне беззаботна - гномы отложили в сторону щиты и оружие, сняли шлемы и спокойно разговаривали, практически не обращая внимания на происходящее. Так же беззаботно держались и другие, находившиеся в зале. Люди и гномы, судя по богатым одеждам - местная знать, перешептывались по углам, разбившись на небольшие группы. Эти как раз, стоило нам войти, сразу же обратили свои взгляды на вновьприбывших.
  Сам король Дроган восседал на высоком троне - единственной вещи, сделанной из дерева, которую я увидел в Подгорном королевстве. Трон был сделан из мощных досок, потемневших от времени и отполированных до блеска. Судя по тому, что трон, в отличии от остального, не был украшен ни золотом, ни камнями, дерево ценилось здесь само по себе. Восседающий же на троне оказался гномом средних лет. Бороды его еще не коснулась седина, а глаза смотрели ясно из-под мохнатых бровей.
  - Наконец-то ты привел наших гостей, Дордон. - голос короля был глубоким, властным. Глаза его озарились любопытством, едва взгляд упал на Нарив и нас, остановившихся посреди зала. - Давно мы не видели никого из жителей Потерянных земель. Нарив шагнула вперед.
  - Я, Нарив, жрица Третьего круга Храма меча Роаса. - представилась она. - Верховный жрец отправил меня с посланием.
  Она извлекла из поясной сумки письмо. Едва жрица сделала шаг к королю, я увидел, что, несмотря на показную беззаботность, охрана короля знает свое дело. Гномы в доспехах тут же напряглись. Их разговор смолк, а руки потянулись к оружию.
  - Интересно. - король сделал жест, после которого стража, хоть и не перестала наблюдать за нами, но все же немного расслабилась.
  Ловким движением пальца король Дроган сломал печать на письме. Нарив вернулась к нам, а его величество погрузился в чтение.
  - Вот как... - бормотал он, читая. - Эльфы? - на миг король Дроган отвлекся, бросив взгляд на Нарив, но тут же снова вернулся к письму. Прочитав его до конца, он чуть подался вперед. - Здесь написано... Что такое?
  Он смотрел куда-то за наши спины. Головы других, присутствующих в зале, повернулись, следуя взгляду короля. Кое-кто из гномов-охранников вновь потянулся за оружием.
  - Ах, твою ж, эльфом стукнутую... - рыкнул Ламил.
  Только тогда и я последовал примеру остальных. Обернувшись, я увидел, что в дальнем углу Тронного зала трепещет, словно полотнище на ветру, зеленоватое сияние. Оно разгорается все ярче и ярче... До боли знакомый цвет навевает воспоминания.
  - Это же... - выдохнул я. Заметив, что Нарив непонимающе переводит взгляд с меня на Ламила, которого, похоже, посетила та же мысль, что и меня, я пояснил. - Точно такое же сияние было в небе, когда нас перенесло сюда. Только тогда мы сами были внутри этого света...
  - Верно, будь я эльфом проклят! - подтвердил Ламил. Подобно королевской страже, и десятник потянулся к мечу. - Не знаю, что это, но, чтоб меня свиньи сожрали, если это что-то хорошее!
  - Что это? - король Дроган несомненно слышал наш разговор. Так же несомненно, что он не понял ни слова. Его величество хмуро переводил взгляд от сияния в углу на нас и обратно. - Вы... Раздался резкий хлопок. Еще один... Мои глаза метнулись к источнику звука, и...
  - К оружию! - заорал Ламил. И, хотя они с королем Дроганом говорили на разных языках, но тот кричал то же самое, что и наш командир. - К оружию!
  В углу, где все продолжала колыхаться пелена зеленого свечения, сопровождаемые хлопками, словно кто-то огромный бьет в ладони, прямо из пелены света все появлялись громадные фигуры. Один, второй третий... Высокие, как те эльфы, с которыми пришлось столкнуться еще у себя на родине. Одетые в странные доспехи, показавшиеся смутно знакомыми... Точно! Такие же доспехи я видел на изображениях в затерянном в джунглях городе! Такие же доспехи, каждая часть которых оказалась живым существом, я видел на эльфе, появившемся из золотой фигурки в подземельях под руинами!
  - Эльфы! - крик Нарив заставил меня очнуться. Воительница, обнажив мечи, прыгнула на врагов. Руки ее окутывало красноватое сияние - сила Роаса.
  Я сорвал булаву с пояса. Привычно вскинул левую руку к груди, но не ощутил тяжести щита, оставшегося в комнате. Дарен! Я слишком привык сражаться в строю, надежно прикрытый щитом и товарищами! Выругавшись, я взял в левую руку кинжал. Что ж, навыки обращения с дубинкой и ножом я приобрел еще задолго до того, как попал в роту Седого. И я даже не задумался о том, помогут ли они мне против эльфов - высоченных и облаченных в, пусть живую, но броню.
  - Куда, щенок?!! - я успел сделать лишь шаг вслед за Нарив, когда Ламил, сыпля проклятиями, дернул меня назад. - Куда лезешь, чтоб тебя о стену долбануло! Строем надо! Я тебе, раз башка твоя дырявая...
  - Какой строй? - заорал я, вырываясь. - Посмотри вокруг! Ты видишь строй, Ламил? Или ты из кармана вытащишь два щита и мы вдвоем с тобой строй держать будем?
  Ламил настолько опешил от моей отповеди, что вырваться из его хватки не составило труда. Я рванулся вперед. Туда, где Нарив в одиночку уже схлестнулась с эльфами. Пусть я знал, что этой женщине моя помощь не нужна. Пусть я знал, что сам вряд ли выстою против этих здоровенных воинов в странной броне и с не менее странным оружием... Почему я бросился ей на помощь? Я и сам не соображал. В голове билась единственная мысль - помочь Нарив.
  Гномы, охраняющие короля, только успели схватиться оружие, когда Нарив врезалась в первого эльфа. Сверкнул ее изогнутый клинок. Эльф еле успел поднять руку, покрытую блестящей роговой пластиной. Его лицо - точнее, гладкая, покрытая цветными разводами маска шлема, в которой не было никаких отверстий для глаз, - повернулось к жрице. Из роговой пластины на правой руке вырастает короткое костяное лезвие - будто меч, закрепленный на наруче. И этот костяной клинок метнулся к воительнице. Звонко щелкнула сталь о кость. Нарив пригнулась и подсекла эльфу ноги. Ее силуэт размазался от скорости, когда она вновь выпрямилась и с хрустом вонзила один из клинков в грудь падающего противника.
  Дальше я уже не следил за Нарив. Мне было не до того. Жрица перепрыгнула через поверженного врага как раз в тот момент, когда я налетел на ближайшего эльфа. Воспользовавшись тем, что тот еще не пришел в себя после перемещения, я изо всех сил обрушил на врага булаву. Шипастый шар врезался в грудь эльфа. Что-то хрустнуло и, показалось, я даже услышал какой-то тонкий писк... Но удар не сразил противника. Лишь несколько маленьких дырочек, засочившихся вязкой темной жидкостью, да небольшая трещина, пробежавшая по панцирю. Эльф отшатнулся, но остался на ногах. Я же, стараясь не обращать внимания на занывшую руку, продолжил атаковать. Кинжал в левой руке скользнул по предплечью эльфа, не оставив на его живой броне ни царапины. Противник наконец опомнился. Просвистевший сверху вниз костяной клинок чуть не раскроил меня пополам - только чудом удалось отскочить в сторону. Снова взлетела булава. Удар пришелся прямо по локтю левой руки эльфа. Я пригнулся, пропуская над головой его оружие. Вот! Торс врага немного развернулся, когда тот попытался снести мне голову, открыв маленькую щель между панцирем большой твари, служившей ему нагрудником, и тварей поменьше, защищавших нижнюю часть тела эльфа. Щель была узкая, не толще лезвия ножа. Но больше и не надо было - кинжал вошел в живот эльфа, как в набитый соломой мешок. Эльф отшатнулся. Кинжал, защемленный пластинами, вырвался у меня из рук, но тяжелый шар булавы уже опускался на голову врага.
  - Дурень! - я полетел на пол от сильного толчка.
  Скорее подняться! Ламил - вот кто меня оттолкнул! - бежит на эльфа, поднявшего в странном жесте руку. Еле слышный хлопок вырвался из небольшой трубки, выраставшей из панциря у самого локтя и шедшей до запястья. За мгновение до того Ламил с разбегу врезался плечом в грудь эльфа, сбив тому прицел. Что-то резко свистнуло в воздухе, пролетев в паре шагов от меня. Опомнившись, я бросился на помощь десятнику. Эльф, успевший восстановить равновесие, отмахнулся от него - Ламилу пришлось упасть на колено, иначе столь сильный удар с легкостью оставил бы на шлеме десятника вмятину. Падая, Ламил рубанул по ноге врага, будто дровосек по лежащей на земле колоде. Лезвие его меча начисто отрубило стопу эльфа, звякнув по каменным плитам пола. Здесь уже подоспел я. Перехватив булаву двумя руками, я широко размахнулся и, вложив весь свой вес в удар, опустил свое оружие на голову падающего эльфа. Его шлем раскололся пополам, словно глиняный горшок. На какой-то миг мое сознание зафиксировало отлетающие в стороны половинки колоколообразной твари, прикрывавшей голову эльфа - гладкий, чуть бугристый панцирь снаружи и что-то ярко-алое, трепещущие внутри, - открывшуюся абсолютно лысую голову с большими, заостренными ушами, тускнеющие глаза... Еще миг, и голова эльфа разлетелась во все стороны кровавыми брызгами ошметков костей и бледно-серой слизи.
  Наконец вступила в бой и королевская стража. Мимо меня пробежал, грохоча богатыми доспехами, седобородый гном. Вращая над головой тяжелым молотом, он подскочил к ближайшему эльфу. Взвыл, прорезая воздух, тяжелый боек, со страшным треском буквально проломивший грудь врагу и отбросивший эльфа на несколько шагов, будто сломанную куклу. Однако, эльфы уже успели прийти в себя. Другой великан, кажущийся еще выше от того, что противостоял ему гном, на целых две головы ниже меня самого, быстро скользнул вперед. И победитель стал побежденным. Костяной клинок прорубил шлем гнома, словно то было не кованное железо, а тонкая медь. Другой гном отчаянно отбивался от своего соперника - тяжелый топор едва успевал отражать удары. Пал еще одни стражник - длинный шип, пронзив панцирь, внезапно вырос прямо посередине его нагрудника. Вступили в бой и многие из придворных. Гномы, кто был в зале, бесстрашно бросились на врага, едва опомнились от первоначального удивления. К ним присоединились и большинство людей - лишь некоторые жались по углам, стараясь держаться подальше от кровавой схватки.
  Эльфы были сильны. Огромные, свирепые твари. Каждый из них был гораздо выше меня и вдвое выше любого из гномов. Но численный перевес решил исход боя. Всего около трех десятков эльфов появилось в Тронном зале. Противостояли им два десятка королевских стражников, которым, как я увидел, не зря поручили охранять здешнего правителя, наша троица и множество придворных, также знавших, как орудовать мечом, топором или иным оружием. Вдобавок, едва зазвенели под сводами зала звуки битвы, как через ворота внутрь устремился новый поток бойцов - гномы и люди стремились на помощь своему королю. Даже придя в себя после перемещения, эльфы не смогли устоять. Дорогой ценой крови, от которой плиты под ногами стали скользкими, но враги падали один за другим. Вот удар гномьего топора отсек одному из эльфов ногу... Нарив, потерявшая где-то один из мечей, пробила кулаком панцирь противника... Мы с Ламилом, сражаясь в паре, выбили дух еще из одного чудовища... Гномы и люди тоже падали. Тихие хлопки, с которыми из трубок на предплечьях эльфов, вылетали острые шипы, способные пробить сталь, раздавались тут и там... Рядом со мной тяжело рухнул человек-придворный, отбивавшийся украшенным драгоценными камнями мечом от противника, но неосторожно повернувшийся спиной к другому - шип пробил тело, не защищенное доспехами, насквозь и звонко ударил о кирасу гнома рядом. Я неловко поскользнулся на луже крови, отчего мой удар прорезал лишь воздух, а Ламил на мгновение, потребовавшееся мне чтобы восстановить равновесие, остался с эльфом один на один... Лезвие эльфийского меча оставило кровавый след на плече десятника, но я уже спешил на помощь. Подоспел вовремя - булава приняла на себя удар, который должен был убить Ламила, и, вырвавшись у меня из рук, отлетела куда-то в гущу сражения. Этого дало десятнику достаточно времени, чтобы вонзить меч в щель между страшными эльфийскими доспехами.
  - Вроде все... - Прохрипел Ламил, тяжело дыша. По лбу его струился пот, а кольчуга на плече, задетом врагом, покраснела от крови. - Гадство какое... - Он брезгливо поморщился, глядя на распростертое у наших ног тело эльфа. Хоть тот и был мертв, но доспехи, бывшие живыми существами, подрагивали, отчего казалось, будто враг все еще дышит.
  Я заозирался в поисках своей булавы. Десятник был прав - на ногах оставалась всего лишь одна громадная фигура, но и этого эльфа окружало столько гномов, что я бы не поставил на то, что он протянет больше пары мгновений. Своего оружия я нигде не видел. Но взгляд зацепился за Нарив. Жрица стояла неподалеку, опустив меч и спокойно наблюдая, как падает последний эльф. На первый взгляд она была цела и невредима - кольчуга, пусть и забрызганная кровью, была цела.
  - Когда вернемся в лагерь, напомни мне, чтобы я вдолбил в твою растреклятую пустую башку, что если десятник отдает приказ...
  Не слушая дальше слов Ламила, я шагнул к Нарив. Точно ли ее не зацепило в этом сражении? Я вспомнил, как помутился мой разум, когда жрица в одиночку бросилась на эльфов. В том, что я ринулся за ней, не было неуважения к приказам десятника - только страх за жизнь этой женщины и желание защитить ее... Я чуть не расхохотался. Защитить ее? Да она кулаком пробила эльфийские доспехи!
  - Я не забуду напомнить. - пообещал я десятнику. - Прошу прощения. Я всего лишь...
  - Убейте их! - чей-то истошный крик заставил меня вздрогнуть. - Проклятая ведьма! Это она привела за собой тварей!
  Последний эльф пал, а мы - я, Ламил и Нарив, - оказались вдруг в стальном кольце. Выражение лиц тех, с кем только что сражались плечом к плечу, их нацеленное на нас оружие не предвещали ничего хорошего.
  
  ***
  
  Дордон, советник короля, который привел нас в Тронный зал, указывал на нас пальцем. Лицо его скривилось от ярости, словно какая-то жуткая маска.
  - Убейте их! - Повторил он.
  - Это серьезное обвинение, Дордон. - Голос короля, не покинувшего во время боя трона, напротив, звучал абсолютно спокойно. Будто и не было никакого нападения или все произошедшее было для него чем-то обыденным.
  - Ваше Величество, - Дордон шагнул к трону, - я утверждаю, что в нападении виноваты эти люди. Посудите сами: мы не видели эльфов сотни лет. И вдруг они нападают именно сейчас, когда эта ведьма с приспешниками оказалась в непосредственной близости от вас. - Голос его приобрел торжественные нотки. - Неужели кто-то может сомневаться, что целью нападения было убить Ваше Величество? И появились здесь эти чудовища с помощью какой-то грязной магии. Кто, как не ведьма, мог вызвать их?
  Кольцо, в котором мы оказались, чуть сузилось после слов Дордона. Стражники подступили ближе. Не отставали от них и придворные, участвовавшие в бою или присоединившиеся к стражникам после его окончания. Я вдруг остро ощутил, что остался без оружия. Кинжал остался в теле эльфа, булава, которую выбило из моих рук, валялась где-то на полу... Вот, совсем рядом, лежит молот поверженного гнома. Руки зачесались поднять оружие. Всего лишь нагнуться... Но суровый вид окружавших нас гномов отбил охоту делать лишние движения - как они отреагируют, если я подниму оружие?
  - О чем это он? - Ламил, конечно, не понял ни слова, но этого и не требовалось чтобы понять, что происходит что-то не то. Я перевел десятнику слова Дордона. - Вот ведь гадство! - Сплюнул он и поудобнее перехватил меч. Взгляд его горел решимостью подороже продать свою жизнь.
  Нарив, наоборот, опустила оружие. Весь ее вид излучал холодное спокойствие, словно оружие в руках окруживших нас было нацелено на кого-то другого, не на нее. Но в ее глазах я заметил какую-то грусть, опустошенность.
  - Не мы привели эльфов. Клянусь Роасом. - Тихо произнесла жрица, но слова ее разнеслись по всему Тронному залу. - Возможно, причиной их появления стали мы, но...
  - Она призналась! - Торжествующе воскликнул Дордон. - Вы слышали, Ваше величество? Ведьма признала свою вину!
  - Проклятье, мы сражались с остроухими так же, как и ваши люди! - Выкрикнул Ламил, забыв, что никто не поймет его слов. - Даже растреклятый тупой осел понял бы, что мы не можем быть с ними заодно!
  - Мы дрались с эльфами, как и вы! - Перевел я слова десятника.
  - Это была хитрость, чтобы отвлечь подозрения от ведьмы! Если бы мы пали, защищая короля...
  - Что-то я не видел, Дордон, чтобы ты кого-то защищал, кроме собственной шкуры. - Раздался из окружавшей нас толпы голос. Вперед выступил один из стражей короля. - Твой меч так и не покинул ножен.
  - Я не сомневался, что королевская стража знает свое дело. - Дордон после речи гнома аж задохнулся, но быстро оправился. Он тщательно подбирал слова, но чувствовалось, что человек изо всех сил сдерживает ярость. - И я считал своим долгом быть поближе к королю, если бы какая-нибудь из этих тварей прорвалась...
  - Ваше Величество, - гном не обратил внимания на отповедь Дордона, - жрица...
  - Ведьма! - Громко перебил его Дордон.
  - ...жрица, - как ни в чем не бывало, продолжал гном, - первой бросилась на врага. - Он склонил голову. - Первыми должны были быть мы, но внезапное появление эльфов... Она уложила по меньшей мере четверых, а пятого помог жрице убить я. Эти люди, - он кивнул на нас с Ламилом, - убили троих, и сами чуть не погибли в бою.
  - Коварство колдунов и ведьм, называющих себя жрецами, не знает границ и может обмануть любого! - Фыркнул Дордон. - Ты, Рогум, который должен защищать нашего короля...
  - Я знаю, что я должен! - Гном явно начинал злиться. - И я делаю то, что должен! - Он поднял, будто предъявляя доказательство своих слов, окровавленную булаву - почти такую же, как та, которую я потерял в этом бою. - А ты...
  - Довольно! - Король хлопнул ладонью по подлокотнику трона.
  Дордон низко поклонился и отступил на шаг. Рогум остался на своем месте - только, лязгнув доспехами, сложил руки на груди. Король Дроган обвел всех собравшихся в зале взглядом и устремил свой взор на нас. Он молчал долго. Настолько долго, что я невольно принялся переминаться с ноги на ногу. Все это время никто в Тронном зале не произнес ни слова. Слышно было только тяжелое дыхание тех, кто еще не отошел от битвы, да редкий лязг оружия или доспехов, когда кто-то шевелился.
  - Ты не прав, Дордон. - Король покачал головой. - Жрица действительно первой ринулась в бой. Люди, сопровождающие ее, не отставали от жрицы. Если целью нападавших было убить меня, а они были бы заодно с эльфами, то несомненно воспользовались бы случаем и напали бы на меня, а не на своих союзников.
  - Но, Ваше Величество... - Несмотря на спокойный тон, лицо Дордона исказилось от едва сдерживаемой ярости.
  - Я не закончил, Дордон! - Король Дроган повысил голос, но снова смягчился. - Ценю твою заботу, но в этот раз ты не прав.
  - Ваше Величество, - Вновь вперед выступил Рогум, - мы не видели эльфов столетия. И вот, когда перед вами, после веков вражды, предстали посланцы жрецов, появляется целый отряд этих тварей. Это не может быть совпадением.
  - Именно об этом я и говорю. - Кивнул Дордон, обрадовавшись внезапной поддержке. Но радовался он недолго.
  - Я считаю, что цель нападения была совсем иной. Ваше Величество не было целью эльфов. - Гном замолчал, глядя на Дрогана.
  - Продолжай, Рогум. - Король милостиво кивнул.
  - Веками ранее, когда мы сражались с эльфами, они показали себя опасным и коварным противником. Наша война с эльфами всегда была тяжелой. Им нельзя отказать ни в силе, ни в хитрости, ни в уме. - Рогум принялся расхаживать взад-вперед, говоря уже будто сам с собой, а не с королем. - Победы над эльфами всегда давались нам большой кровью. Но сейчас... - Гном остановился и указал на лежащие на месте сражения тела. - Эльфы, отличившиеся в прошлом своей хитростью, не могли не знать, что жители Подземного королевства охраняют своего короля. Если целью нападения было покушение на Ваше Величество, то почему эльфы прислали всего тридцать бойцов? Почему враг появился в Тронном зале как раз в тот момент, когда здесь было полно стражи и придворных, большинство из которых, - Косой взгляд Рогума резанул по Дордону, - взялись за оружие. Мы потеряли чуть больше двух десятков воинов. Это слишком мало, если вспомнить всю историю наших войн с эльфами. Едва эльфы появились, бой шел почти на равных. Но тут же в Тронный зал устремились воины, заслышавшие звуки битвы. Разве могли эльфы не учесть этого?
  Рогум остановился и выдержал паузу, глядя прямо в глаза королю. Все молчали. Даже Дордон, хоть глаза его и метали молнии, не раскрывал рта. Тишину нарушал только мой шепот - все время, пока гном говорил, я переводил его слова ничего не понимающему Ламилу. Король Дроган кивнул, соглашаясь с Рогумом.
  - Целью не могло быть покушение на вас. - Повторил Рогум. - Иначе, эльфы здесь появилось бы больше эльфов. И они появились бы в другое время. Возможно, если с помощью того колдовства, которое перенесло тварей сюда, они могут выбирать место, где появиться - эльфы появились бы в другом месте, где меньше стражи. Я считаю, что целью эльфов была жрица.
  - Что? - Дордон аж подпрыгнул. - Ведьма?!! Да ты, Рогум...
  - В войне с эльфами гномы всегда сражались плечом к плечу с людьми. Во время последнего штурма столицы эльфов, на штурм вместе шли отряды Подгорного королевства и легионы королевства людей. Мы вместе нанесли окончательный удар по эльфам. Возможно, целью нападения эльфов, после стольких веков, когда никто и не видел этих тварей, в тот момент, когда здесь появился посол жрецов, было помешать нам вновь заключить союз? Ведь в этом суть послания?
  - Союз с колдунами, из-за которых и погибло наше королевство? - Прошипел Дордон.
  - В послании Верховного жреца говорится, - Король поднял к глазам свиток, - что эльфы вновь поднимают голову. Верховный жрец предлагает покончить с нашей долгой изоляцией и вновь объединиться.
  - Не забывайте, Ваше Величество, что колдуны, называющие себя жрецами - враги всех людей, живущих в Подгорном королевстве.
  - Не забывайте, Дордон, - Голос короля громом раскатился под сводами Тронного зала, - что все, живущие в Подгорном королевстве - и гномы, и люди, - мои подданные! Не забывайте, кто ваш король!
  Дордон вмиг сжался, поняв, что слишком далеко зашел.
  - Конечно, Ваше Величество. - Просипел он. - Я прошу прощения. Все произошедшее... Беспокойство за вашу жизнь... Думаю, мне необходимо отдохнуть.
  Дождавшись позволения, Дордон тяжелым шагом направился к дверям - прочь из Тронного зала. Его сопровождали полная тишина и взгляды всех, собравшихся здесь. Когда дверь захлопнулась за спиной человека, король Дроган, вздохнув, продолжил:
  - Я согласен с тобой, Рогум. Все выглядит именно так, как ты сказал. - Он перевел взгляд на нас. - Я приношу свои извинения, жрица, за то, что не смог обеспечить твою безопасность.
  Гномы, окружавшие нас, опустили оружие. Стража и придворные вновь разошлись по своим местам, оставив нас стоять в окружении тел павших врагов и союзников. Один из стражников протянул мне оброненную булаву. Не найдя обо что вытереть окровавленное оружие, я повесил ее на пояс, как есть, приметив неодобрительный взгляд десятника и Нарив, означавший 'пусть весь мир катится к эльфам, но оружие надо держать в порядке'. Что ж, займусь этим, когда вернемся к себе.
  - Как сказал Рогум, эльфы умны, хитры и коварны. - Ответила Нарив. - И появились они здесь таким способом, который никто не мог предусмотреть. Ваши извинения излишни.
  - Думаю, вам следует отдохнуть. А я подумаю над посланием Верховного жреца. - Король подозвал Рогума и что-то прошептал ему. - Рогум проведет вас.
  Слухи о произошедшем, похоже, распространились со скоростью пожара. На обратном пути нас сопровождали пристальные взгляды и перешептывания. В основном, на лицах встречных отражалось любопытство. Иногда - уважение. Видимо те, кто распространил новость о сражении с эльфами, не забыли упомянуть и то, что посланцы жрецов не остались в стороне во время схватки. Правда, некоторые лица, обращенные к нам - лица людей, - были хмурыми. Не раз я замечал на них выражение ненависти.
  Нарив и Рогум шли впереди.
  - Не обращайте внимания на Дордона. - Говорил гном жрице. - Память о Каре еще не угасла среди людей. И некоторые из них, пусть и прошли сотни лет, придают тем события слишком большое значение. Дордон - из таких. - Рогум вздохнул. - Но он имеет слишком большое влияние среди людей, живущих в нашем королевстве. Король Дроган же не может игнорировать часть своих подданных, которых, честно говоря, почти половина от всего населения Подгорного королевства. Поэтому Его Величество приблизил к себе Дордона, хотя... По правде сказать, этому прощелыге я не доверил бы и меха в кузнице качать. Видали, как он прятался за спинами остальных, когда мы сражались? Как по мне, есть люди и достойнее его.
  - Когда он вел нас в Тронный зал, то разговаривал совсем по-другому. - Заметил я. - Вежливо так... И не скажешь, что он ненавидит Нарив.
  - Наверно, просто хотел вытянуть из нас побольше. - Ответила Нарив.
  - Да, он еще тот хитрец. - Согласился Рогум. - Но, не беспокойтесь. Король принял решение. Пусть оно кому-то может не понравится, но слово Его Величества имеет больший вес, чем слово Дордона.
  Обратный путь, как мне показалось, занял гораздо меньше времени, чем тот, которым мы шли в Тронный зал. То ли сказалось то, что Рогум был интересным собеседником, то ли Дордон специально вел нас длинным путем. Вскоре мы уже стояли у двери отведенной нам комнаты.
  - На всякий случай, - Прощаясь, произнес Рогум, - я советую вам не покидать эту комнату. Запрета на это больше нет, но... Для вашей же безопасности, лучше оставаться пока здесь. Среди людей есть горячие головы. И не все из них такие же трусы, как Дордон.
  
  ***
  
  Мне снилось, что я иду с Нарив по улицам Агила. Толпа то редеет, то снова сгущается так, что и шагу ступить без того, чтобы не толкнуть кого-нибудь, нельзя. Мы прошли через площадь у храма Дарена, свернули на узкую улочку, ведущую к рыночной площади.
  - Здесь всегда столько народу? - Спросила Нарив.
  - Ты еще не видела, что здесь творится во время больших праздников. - Ухмыльнулся в ответ я. - Можно сказать, что сейчас здесь никого нет.
  Впереди показался просвет между сплошными стенами домов. По звукам музыки - визгливый голосок флейты сопровождался переливами арфы - я понял, что где-то рядом выступают уличные артисты.
  - Посмотрим? - Предложил я.
  Нарив кивнула и улыбнулась так, как может улыбаться только она. Жрица была одета в длинное яркое платье, волосы ее водопадом стекают по плечам... Я взял Нарив за руку и, расталкивая плечом прохожих, повел на звук музыки. Он становился все громче и громче, а уплотнившаяся толпа зевак подсказывала, что мы уже почти на месте. Внезапно раздался новый звук - какой-то идиот принялся неистово колотить медными тарелками, заглушая все остальное. Звяк-звяк-дзинь!
  - Что за... - Я привстал на цыпочки, пытаясь разглядеть поверх голов происходящее.
  - Проснись! - Нарив дернула меня за руку так, что я не упал только благодаря густой толпе вокруг. - Проснись, Алин! - Голос ее внезапно утратил нежные нотки, огрубел. Она прорычала прямо мне в лицо: - Открой же глаза, проклятый придурок! Что б тебя!..
  Агил размытым пятном унесся прочь. Лицо Нарив исказилось, превратившись в расписанную шрамами рожу десятника.
  - Что?.. - Забормотал я, стараясь понять, что происходит.
  И тут же вскочил на ноги. Остатки сна слетели с меня, словно подхваченные ураганом осенние листья с дерева. Я снова был в Подгорном королевстве. Но сон не ушел полностью - звон, который я услышал во сне, продолжал эхом отдаваться в моей голове и сейчас.
  - К оружию! - Заревел Ламил и, убедившись, что я уже хоть что-то соображаю, отпрыгнул к двери.
  Миг ушел на то, чтобы оценить обстановку. Зелик и Дони, навалившись всем весом на щиты, изо всех сил сдерживали кого-то, старавшегося прорваться внутрь. Здоровяк Лосик поверх их голов неистово наносил удар за ударом коротким мечом. Тут же к нему присоединился и Крайг - обломив древко копья примерно посередине, чтобы удобнее было орудовать им в тесном пространстве, он принялся колоть нападавших, которые, судя по звукам, пытались прорубить себе дорогу прямо через щиты. Остальные, включая и Нарив, чьи руки уже окутало знакомое сияние силы Роаса, были там же.
  - Надави! - Закричал Ламил, навалившись плечом на спину Дони.
  Схватив булаву и кинжал, я поспешил к остальным.
  - Проклятые гномы, будь они неладны, пытаются нас всех поубивать. - Ухмыльнулся в усы Орин, отвечая на мой немой вопрос. - Хорошо Ламил приказал караулить.
  - Гномы? - Пробормотал я. - Король Дроган же...
  Зелик вскрикнул от боли. Лезвие топора наконец-то пробило себе дорогу сквозь толстые доски щита и вонзилось в плечо навалившемуся всем весом на щит воину. Наша оборона дрогнула. Лосик мощным рывком отбросил раненного товарища назад и занял его место.
  - Щит! - Заорал Ламил. - Скорее щит!
  Лосик еле успевал отбиваться своим коротким мечом от множества противников. Враги же, почуяв слабину, усилил напор.
  - Смерть ведьме! - Прокричал кто-то из нападавших. - Смерть... - Крик перешел в булькающий хрип, но его тут же подхватило множество других глоток.
  - Щит! - Надрывался Ламил, перекрикивая шум.
  Я схватил прислоненный к стене щит и бросился на выручку.
  - Пропустите! - Нарив оттолкнула со своего пути Орина. - Живее!
  Кое-как жрице удалось протиснуться в первый ряд. Толпа за дверью взвыла, увидев цель.
  - Ведьма! Убейте ее!
  И тогда в дело вступили мечи Нарив. Торжествующие крики толпы сменились воплями ужаса. Нарив словно превратилась в какой-то жуткий механизм, созданный с единственной целью - убивать. Ее клинки мелькали настолько быстро, что размазывались в движении. Тяжело дышавший Лосик, успевший за то недолгое время, пока ему пришлось сражаться без прикрытия щита, обзавестись новыми ранами, тяжело дыша отступил. Отступил и Дони, все прикрывавшийся изрубленным щитом. Все стояли молча, глядя, как Нарив в одиночку расправляется с врагами. Это было чарующее зрелище. Женщина не стояла на месте. Скорее, это походило на танец. Она то припадала к земле, то выпрыгивала высоко вверх. То бросалась в сторону, то юлой крутилась на месте. Каждый взмах ее мечей обрывал чью-то жизнь. Со свистом рассекая воздух, каждый клинок, словно яркую ленту, оставлял за собой хвост из брызг крови.
  - Алин, отдай щит Лосику. - Я не сразу понял, что десятник обращается ко мне. - Ты не сдержишь, если они снова наваляться. И возьми копье.
  Дони отбросил разваливающийся щит в сторону и взял целый. Слева от него встал Лосик. Справа - Крайг, выставивший из-за щита обломанное копье. За ними выстроились, образовав подобие второй линии, все остальные. Ламил стоял позади, внимательно наблюдая за Нарив. Десятник готов был в любой момент отдать приказ вступить в бой, лишь только заметит, что жрица начнет сдавать.
  Один из мечей Нарив, жалко звякнув, преломился у самой рукояти. Толпа нападавших, отхлынувшая было в страхе от двери, радостно взвыла и вновь усилила напор.
  - Вперед! - Приказал Ламил.
  - Нарив, в сторону! - Крикнул я, когда мы дружно, как на многочисленных тренировках, столь любимых нашим десятником, шагнули вперед.
  Нанеся последний удар, унесший еще одну жизнь, Нарив кувырком откатилась от двери. Ее место вновь заняла стена из трех щитов, перегородившая проход, в котором разминулись бы разве что двое. Мне было некогда оглядываться на жрицу.
  - Второй ряд, бей!
  Повинуясь команде Ламила, мы дружно выбросили поверх плеч товарищей и щитов, которые они держали, оружие. Острие моего копья царапнуло по чьему-то шлему, не причинив вреда, но удары Орина и Лопина, стоявших рядом, похоже достигли цели.
  - Бей!
  На этот раз мой удар, легко преодолев слабое сопротивление незащищенной плоти, достиг цели. Когда я отдернул копье назад, его наконечник окрасился кровью.
  - Бей, проклятье!
  Мы кололи и кололи, стараясь удержать врагов на расстоянии, не дать им прорубить наши щиты, как в самом начале схватки. Методично, не раздумывая. Весь мир сузился до одного: услышать команду - нанести удар. Даже не видя того, чью жизнь прерывает мое оружие. Это было легко. Я даже заметил, что начинаю скучать, чего не было ни в одной битве, пусть повидал я их немного, ни в одной драке, которых на моем веку было гораздо больше, чем мне хотелось. Удар! Удар! Удар... Мне казалось, мы можем продолжать так вечно...
  - Меняемся!
  Влившись в ритм, я нанес еще один удар поверх щитов.
  - Алин, разорви тебя на кусочки! Назад!
  Я словно очнулся от сна. Шаг назад и в сторону. Наше место заняли Хорвас, Крайг и, успевший перетянуть какой-то тряпицей раненное плечо, Зелин.
  - Бей!
  Вновь завел свое Ламил. Монотонно, размеренно. Будто отсчитывал жизни врагов.
  - Нарив, ты как?
  Она сидела на выступе, служившем нам лежанкой, и рассматривала уцелевший меч.
  - Дерьмовая сталь. - Ответила жрица. Подняв глаза, она остановила взгляд на моем копье. - Проверь оружие. Возможно, скоро Ламил опять вас сменит.
  Я присел рядом и принялся рассматривать покрытое чуть ли не до трети длины древка кровью копье. Наконечник выщербился. Кончик его затупился и чуть погнулся. Древко вроде цело - не треснуло.
  - Выправь острие. - Посоветовала жрица. Привалившись спиной к стене, она принялась наблюдать за ходом боя. Щиты держались, а мои товарищи во втором ряду, повинуясь размеренным приказам Ламила, наносили удар за ударом. Внезапно Нарив спросила: - Ты заметил, что среди тех, кто на нас напал, одни люди? - В ответ на мой вопросительный взгляд, она пояснила: - Ни одного гнома.
  - Я вообще ничего не видел из-за щитов. - Признался я. - Колол, куда придется.
  - Ваша тактика хороша, но не сработала бы против гномов. - Заметила Нарив. - Из-за роста, все ваши удары пришлись бы выше их голов. Но я не об этом. Я не видела ни одного гнома, пока сражалась.
  - Гномы вроде бы не питают ненависти к жрецам. - Протянул я. - Тот гном, Рогум, утверждал так. И король Дроган - тоже.
  - Да, но это неспроста, что в Подгорном королевстве на нас напали только люди. Что-то происходит.
  Не успел я обдумать сказанное, как рык Ламила сорвал меня с места:
  - Алин, хорош зад отсиживать! Быстро в строй!
  Едва я занял свое место, десятник скомандовал смену. И снова, сменив уставших товарищей, мы кололи и рубили. Бешенный темп настолько захватил меня, что для посторонних мыслей в голове не осталось места - лишь бы попасть в мелькнувшую фигуру врага.
  Я не знаю, долго ли продолжался бой. Все прекратилось как-то внезапно. Напор врагов на щиты стоящих спереди вдруг ослаб. Они были перед нами, но вмиг отступили и унеслись куда-то во тьму подземелья, оставив груду тел своих павших товарищей, загораживающую дверной проем выше колена. Мы, повинуясь привычке, продолжали автоматически выбрасывать вперед оружие, но оно поражало лишь воздух.
  - Стой! - Крикнул Ламил.
  Тишина. Лишь бешенный стук сердца, до хрип воздуха в горле.
  - Отбились. - Крайг оглядел изрубленный щит, поморщился и отбросил его в сторону. - Еще пара ударов, и разлетится в щепки. - Пояснил он.
  Откуда-то из коридора донесся быстрый топот множества ног. Окованные железом подошвы звонко били о камень пола.
  - Приготовиться! Крейг, держи! - Ламил передал один из оставшихся щитов.
  Топот стих. Мы напряженно застыли, ожидая нападения. Далеко ли враги? Сколько их? Из-за эха, разгулявшегося под сводами коридора, на слух того было не определить. Снова шаги. На этот раз всего одна пара ног топочет по камню, приближаясь к нашей двери.
  - Я друг! - Шаги стихли рядом с дверью, но пришедший не спешил показываться. - Это Рогум.
  - Что он там лопочет? - Осведомился Ламил.
  - Это Рогум. - Перевел я и пояснил. - Тот гном, что вел нас сюда из Тронного зала. Говорит, что друг.
  - Видали мы этих друзей. - Сплюнул десятник. Чуть подумав, он добавил: - Раз уж он пришел, спроси, какого эльфа здесь вообще происходит. Только пусть этот проклятый гном держится подальше.
  Я выкрикнул в проем вопрос.
  - Восстание! - Ответил Рогум. - Король Дроган послал нас, чтобы отвести вас в Тронный зал.
  - Ага, а как только мы выйдем отсюда - нас прижмут с двух сторон и изрубят на кусочки! - Хмыкнул Дони, когда я перевел ответ гнома. - Мы можем держать эту дверь хоть месяц.
  - У нас осталось только четыре щита. - Покачал головой Лосик. - И два из них разлетятся в щепки от пары хороших ударов.
  - А жрать ты что будешь? - Присоединился к нему Крамм. - Еды как раз на неделю и хватит. А потом что?
  Все замолчали, обдумывая ситуацию, в которой оказались. Я не знал, как поступить. И слова Дони, и возражения остальных были разумны. Здесь мы в относительной безопасности - относительно узкий дверной проем можно оборонять хоть от целой армии. Но наша крепость одновременно была и клеткой, покинуть которую, когда закончатся припасы, мы не сможем.
  Затянувшееся раздумье прервал гном. Вначале раздался лязг, будто тяжелое железо с силой бросили на камни. Снова лязгнуло - чуть потише. Спустя мгновение в дверях появилась фигура гнома. Он был без оружия. Короткий ежик седых волос не прикрывал шлем, а из доспехов на теле Рогума осталась лишь богатая кираса. Он стоял в коридоре за грудой тел, которая доходила гному до середины груди, и, скрестив руки, спокойно смотрел на нас.
  - Нет времени. - Гном покосился вправо и вновь обратил свой взгляд на нас. - Если вы мне не доверяете, то можете взять меня в заложники. Убейте меня, если заподозрите предательство. После недолгого раздумья Ламил кивнул. Ничего иного нам и не оставалось. Похватав пожитки, мы выбежали в коридор и окружили Рогума.
  - Только попробуй выкинуть какую-нибудь шутку! - Зло прошипел Дони. Пусть гном и не понял ни слова, а я не потрудился перевести слова товарища, но тон, которым эти слова были сказаны, и выражение лица наемника сделали перевод не нужным.
  Рогум только улыбнулся, давая понять, что не замышляет ничего дурного. Впрочем, на Дони это не произвело впечатления - все время, пока мы бежали по подземелью гномов, он не сводил с Рогума настороженного взгляда, а оружие держал наготове.
  Мы бежали так быстро, как только может передвигаться группа людей (и гномов) по относительно тесным подземным коридорам. Едва мы покинули комнату, как гномы окружили нас так же, как мы - Рогума. Так и бежали: впереди и позади нас прикрывали гномы, а посреди нашего маленького отряда шустро перебирал короткими ногами Рогум.
  Все перевели дух только, когда впереди замаячили огромные двери Тронного зала. По пути сюда мы видели лишь тени, мелькающие в ответвлениях коридора, по которому бежали. Если кто и преследовал нас, то не догнал. Хотя, скорее всего, никакой погони и не было, а встречные группы врагов предпочитали убраться подальше с пути большого отряда гномов и людей. Очень обозленных людей и гномов, исполненных решимости во что бы то ни стало привести нас к королю.
  У дверей Тронного зала было почти так же безлюдно, как и в коридорах, по которым мы только что пробежали. Десяток гномов, охраняющих арку двери, терялся в теперь абсолютно пустом просторе зала, предварявшего Тронный зал. Здесь все так же сиял теплый золотистый свет, так же поражала взгляды искусная резьба стен. Но теперь, когда зал был пустынен, а под его сводами не звучали голоса, все это казалось каким-то... мертвым. Будто жители покинули это место давным-давно, а не несколько часов назад.
  Гномы у дверей расступились, пропуская наш отряд. Не сбавляя скорости, мы пронеслись сквозь арку. Тронный зал оказался полной противоположностью своей прихожей. В отличии от царившей снаружи пустоты, здесь оказалось довольно тесно. Весь зал был заполнен вооруженными гномами. Были здесь и несколько людей - десятка полтора, не больше. И на лицах этих людей была написана глубокая растерянность, непонимание происходящего. Лица же гномов были не столько растеряны, сколько суровы. Они не смотрели на нас враждебно. В их глазах я прочел лишь решимость защитить своего короля.
  Мы прошли сквозь расступившуюся толпу и остановились перед троном, от которого нас отделяли два ряда тяжеловооруженной стражи. Король Дроган поднялся с трона.
  - Я вынужден извиниться за то, что произошло в моем королевстве. - Произнес он, глядя на Нарив. Голос его звучал ровно, но какая-то нотка растерянности все же чувствовалась в словах короля. - Никто не ожидал такого. Дордон осмелился поднять мятеж среди людей.
  - Людей, которых мы приютили всего несколько сотен лет назад! - Прошептал кто-то из толпы. Эти слова были произнесены тихо, но, в спустившейся с нашим приходом тишине, они долетели до слуха короля Дрогана.
  - Людей, которые остаются моими подданными. - Ответил король, все не отводя взгляда от жрицы. - И, как король, я несу за это ответственность.
  - Здесь нет вашей вины, Ваше Величество. - Ответила ему Нарив. - Скорее я должна извиниться. Мятеж возник из-за нашего появления...
  - Мятеж возник в моем королевстве! - Король сделал ударение на слове 'моем', отметая все возражения. Глаза его сверкнули, но он быстро взял себя в руки. - В любом случае, здесь вы будете в безопасности, пока мы не решим наши проблемы. А сейчас я должен заняться делами. Все, что вы захотите узнать, расскажет Рогум. - Он посмотрел на гнома. - Поручаю наших гостей тебе.
  Король Дроган вернулся на свой трон, а нас Рогум снова повел куда-то сквозь толпу. По пути я переводил слова короля товарищам, не понимавшим здешнего языка.
  - Спроси у коротышки, какого все-таки эльфа здесь твориться? - Приказал Ламил, когда я закончил.
  Рогум наконец остановился в углу зала и жестом указал, что мы можем располагаться. Выслушав мой вопрос, гном дождался, когда мы рассядемся на приступке у стены.
  - Все началось сразу после того, как Дордон покинул Тронный зал. Похоже, этот ублюдок давно все спланировал. В то время, когда я провожал вас обратно, он разослал своих подручных - а лизоблюдов у Дордона немало - мутить народ. Он объявил, что жрица, - Рогум кивнул Нарив, - призвала эльфов, чтобы убить короля. А когда это у нее не вышло, она околдовала его... - Нарив резко выдохнула, а Рогум поднял руки. - Я повторяю только то, что услышал от тех людей, кому хватило ума не поверить в эту грязную ложь! Но тех, кто поверил, оказалось достаточно. Проклятье, да большинство людей поверили! Но, должен сказать, ни одного гнома среди мятежников нет. Тут же Дордон организовал вооруженные отряды. Мы узнали о происходящем только, когда было уже поздно. Кое-кто из тех, кто не поверил Дордону, смог прорваться сюда. Остальных, кто не присоединился к предателям, по их словам, держат взаперти. - Гном помолчал, собираясь с мыслями. Мы тоже молчали. - Они создали два отряда: первый, с которым вы сражались - убить жрица, а второй - 'освободить' короля Дрогана. Последний мы сумели остановить, но первый отряд направился к вам, когда мы еще не успели наладить оборону.
  - Вот влипли, проклятье! - выругался Ламил, когда Рогум сделал очередную паузу. - И что теперь?
  - Какая ситуация сейчас? - спросила Нарив.
  - Сейчас мятежники удерживают четыре верхних уровня. Те подземелья, что ближе к поверхности, населены в основном людьми. Мы, гномы, предпочитаем держаться поглубже, но люди, - Рогум фыркнул, - почему-то хотят держаться поближе к поверхности. Сейчас мы поставили сильные отряды у всех проходов, ведущих наверх. Все гномы взялись за оружие...
  - Так почему они не раздавят этих идиотов-мятежников? - Спросил десятник.
  - Потому что мы живем бок о бок с этими людьми уже триста лет! - Ответил гном. - Мы сотни лет были одним народом. Гномы дружили с людьми, а люди - с гномами. Проклятье, сейчас многие из моих друзей стоят и по одну, и по другую сторону!
  - Гражданская война. - Сказала Нарив.
  - Пока до этого не дошло. - Покачал головой Рогум. - Надеюсь, и не дойдет. Пока это просто мятеж.
  - И что? - Снова встрял Ламил. - Так и будем сидеть в этих проклятых норах?
  - Нет. Мятеж должен быть подавлен. Но сложность ситуации еще и в том, что практически все запасы еды находятся на уровнях, захваченных Дордоном. Склады с припасами мы держим поближе к поверхности, где собираем большую часть еды с полей и в горах. Раньше никогда не было необходимости хранить припасы глубже. Так что, мы должны разобраться со всем этим как можно скорее, пока на нижних уровнях не начался голод...
  Гул голосов, волной прокатившийся по залу отвлек меня от слов Рогума. Прислушиваясь, я замолчал на полуслове.
  - Алин? - Ламил толкнул меня в плечо. - Что, проклятье...
  Я посмотрел на десятника и выдохнул единственное слово, повторявшееся в Тронном зале в тот момент:
  - Эльфы!
  
  ***
  
  - ...эльфы на нижних уровнях! - Неслись шепотки со всех сторон.
  Мигом весь наш отряд оказался на ногах. Сверкнуло обнаженное оружие. Рогум, бесцеремонно расталкивая толпу, ринулся к трону.
  - Они не здесь... эльфы... - Сказал я Ламилу. - Они где-то внизу. В подземельях.
  - Растреклятое, козлом деланное... - Зашелся десятник, но быстро взял себя в руки. Он повернулся к нам и обвел свой маленький отряд взглядом. - Значит так. Если здесь начнется заварушка, разбиваетесь на пары. Договоритесь кто с кем сейчас. Алин, не отходи от меня и на проклятый шаг.
  - А Нарив? - Забеспокоился я. По всему выходило, что жрице никого нет в пару.
  - Девке, помощники не нужны. - Отрезал десятник. - Она и сама эльфов кромсает, как растреклятая коса траву. Но и не отходить от нее далеко. Поглядывайте одним глазом - вдруг помощь понадобится.
  Я перевел слова десятника жрице. Нарив быстро кивнула.
  - Хорошо. Постараюсь далеко не отходить от вас. Но... - Она глянула в сторону трона, - Если здесь появятся эльфы, то мы должны пробиваться к королю. Мы не должны допустить, чтобы он погиб - тогда наше положение сильно усложнится.
  Я перевел ее слова и десятник, выслушав меня, сплюнул:
  - Его и так охраняет целая армия гномов. - Однако, чуть подумав, он все же кивнул. - Но девка, похоже, права. Если что-то случится с этим проклятым коротышкой в короне, то... Проклятье, если что - пробиваемся к королю и защищаем его!
  Толпа гномов, заполнявшая Тронный зал, стремительно редела. Поверх голов карликов было хорошо видно, как у дверей собираются отряды по нескольку десятков гномов и, повинуясь команде, выбегают из зала. Вернулся Рогум.
  - В нижних коридорах заметили эльфов. - Тут же объявил гном. - Король приказал перекрыть проходы к нижним уровням. Мы будем ждать здесь, пока не станет ясна ситуация.
  Ламил с каждым переведенным мной словом становился все мрачнее. Я видел, как его губы шевелятся, из последних сил сдерживая поток ругательств, буквально распиравших рот десятника.
  - Ясна ситуация? - Взорвался он так, что Рогум отпрянул, а другие гномы, кто стоял поближе, повернули головы к нам. - Мы здесь будем сидеть, как проклятые крысы в распроклятой норе, пока на нас не свалятся сверху козлом деланные мятежники или не полезут снизу ушастые твари! - Лицо Ламила налилось краской, как некоторые из фруктов, что я видел на рынке Агила. Все мои инстинкты требовали отступить и держаться как можно дальше от десятника. Ламил успокоился так же внезапно, как только что взорвался криком. - Алин, скажи этому коротышке, что я хочу поговорить с его проклятым королем.
  - Его Величество сейчас занят... - Нахмурился гном.
  Яростно рыкнув, Ламил отстранил его в сторону.
  - Остаетесь здесь. - Бросил он парням, с интересом наблюдавшим за перепалкой. - Алин, за мной!
  Десятник пролетел мимо опешившего Рогума, едва не оттолкнув его, и врезался в толпу гномов, как лезвие топора в деревянный чурбан. Я бросился за ним.
  - Стойте! - Только и крикнул Рогум, устремившись следом, но я даже не стал переводить.
  Догнал Ламила я только тогда, когда он остановился у преградившей дорогу шеренги королевской стражи. Лица гномов были суровы и исполнены решимости защитить короля. Впрочем, судя по виду Ламила, у них были все основания предполагать, что их защита королю может понадобиться.
  - Скажи им, что я только хочу поговорить с их треклятым королем.
  Я перевел слова десятника, опустив ругательства, но никто из гномов даже не пошевелился. Ламил сделал шаг вперед и посмотрел сверху вниз на гнома, к которому стоял в упор. Тот лишь оскалился, да поудобнее перехватил здоровенный меч со причудливо искривленным клинком.
  Рогум, который наконец-то догнал нас, попытался встать между стражей и десятником. Несколько мгновений продолжалась игра взглядов.
  - Я передам королю, что ты хочешь поговорить с ним. - Гном тяжело вздохнул и исчез за спинами стражи.
  Только сейчас я заметил, что и Нарив здесь. Жрица, конечно же, посчитала, что приказ Ламила оставаться на месте ее не касается. Она встала рядом со мной, переводя взгляд с десятника на гномов и обратно. Видимо, Нарив пыталась решить, как ей быть в этой ситуации. Спустя десяток мгновений, когда уставший от ожидания Ламил, казалось, снова готов был попытаться пройти мимо стражи, а я начал размышлять, как быть мне, если десятник попадет в неприятности, вернулся Рогум.
  - Пропустите их! - Приказал он страже.
  Стражник, преграждавший путь десятнику, неохотно подался в сторону, открыв небольшую брешь в шеренге. Король Дроган, окруженный важно выглядевшими гномами, погрузившись в глубокое раздумье, сидел на своем троне. Казалось, он заметил нас, только когда мы остановилась у самого трона.
  - Что вы собираетесь предпринять? - Ламил без лишних слов сразу приступил к делу. Его глаза впились в глаза короля без всякого почтения, однако того это, похоже, нисколько не обеспокоило.
  - Разве Рогум не объяснил вам? - Спокойно спросил король. - Мы сейчас должны наладить надежную оборону и обеспечить безопасность тех уровней, которые все еще контролируем. До тех пор...
  - Вы будете сидеть здесь на задницах и ждать, пока вам их не поотрывают либо одни, либо другие. - Перебил Ламил.
  Глаза короля Дрогана сузились, но он сдержал себя, ожидая, пока я не переведу слова десятника. Честно говоря, это далось мне с трудом. Конечно же я не мог дословно сказать королю в лицо то, что сказал Ламил.
  - Он говорит, что просто ждать - лучший способ нарваться на неприятности. - В конце концов я, как смог, подобрал слова.
  - Так пусть предложит что-то другое. - Король подался вперед и раздраженно глянул на Ламила. - У твоего командира есть какой-то иной план?
  - Там наверху, в горах, целая растреклятая армия стережет сотню моих парней, которые тоже чего-то стоят. Есть возможность выйти наружу, не попадаясь на глаза долбанным мятежникам? Надо послать гонца. Вы прикажете своей армии сняться с места и как можно скорее перекрыть мятежникам выход из этих проклятых нор. Я пошлю с ним кого-то из своих людей с приказом сотне присоединиться к вашей армии. Как только они прибудут на место - мы надавим на этого идиота Дордона сразу с двух сторон. Если олухи, поднявшие мятеж, сражаются не лучше, чем те, которые пытались сегодня нас прикончить, то ваши верхние коридоры будут очищены за несколько часов. Тогда вы сможете отправить все силы против эльфов, будь они прокляты!
  Я еле успевал переводить. С каждым словом лицо короля становилось все более задумчивым.
  - Мы только что обсуждали необходимость послать гонца наружу. - Король Дроган кивнул в сторону своих советников. - Но очищать коридоры... Пусть те, кто поднял мятеж, выступили против своего короля, но они все еще мои подданные! Я не допущу кровопролития. Мы перекроем им выходы наружу и проходы на наши уровни, закроем их на уровнях, уже занятых восставшими, а потом начнем переговоры. Они вынуждены будут сложить оружие!
  - Проклятье! - Снова взорвался Ламил. - Да пока вы будете с ними переговариваться, мы будем оставаться закрытыми здесь между эльфами и мятежниками! Сколько эльфов внизу? А если их там сотни? Если эти ушастые твари полезут из всех щелей, пока вы будете стараться сохранить жизнь тем, кто не прочь отнять у вас ваши жизни?
  - Он прав. - Внезапно, не дав королю ответить, вперед выступила Нарив. - У вас нет столько времени, чтобы вести переговоры. Ваше Величество, вы должны выбрать между гибелью некоторых из тех, кто поднял против вас оружие, и гибелью всего Подгорного королевства. Если эльфы уничтожат нас, они уничтожат и мятежников. Тогда погибнет все.
  Король Дроган, казалось, обмяк на своем троне. Он долго молчал, устремив в потолок задумчивый взгляд.
  - Они правы, Ваше Величество. - Один из гномов - советников короля выступил вперед.
  - Подгорное королевство действительно оказалось на грани гибели. Вы должны принять решение.
  - Кто еще так думает? - Король обвел взглядом своих советников.
  Один за другим гномы выходили вперед и становились рядом с первым, поддержавшим Ламила и Нарив. Колебались лишь несколько гномов, но и они, ощутив, что остаются в меньшинстве, вскоре присоединились.
  - Что ж... - Голос короля вновь набрал силу. Он указал на одного из своих советников - того самого, который первым выступил в поддержку Ламила и Нарив. - Логрум, ты займешься этим.
  - Как прикажете. - Поклонился гном.
  Он потянул Ламила за рукав, указывая, что аудиенция окончена и пора оставить короля заниматься другими, не менее важными делами. Однако, снова заговорила Нарив.
  - Ваше Величество, - Король Дроган, успевший отвлечься, вновь повернулся к говорившей. - Я предлагаю отправить также послание Верховному Жрецу Храма Роаса. Издавна люди и гномы сообща сражались с эльфами и приходили на помощь друг другу. Я уверена, что жрецы снова придут на помощь гномам. Если силы Храма примут участие в бою против эльфов, победа может оказаться более легкой и достаться нам ценой меньшей крови.
  Чуть подумав, король согласно кивнул.
  - Но, - Вдруг сказал он, когда Нарив уже начала поворачиваться, чтобы уйти, - Жрецы не должны появляться до того, как мы разберемся с мятежом. Если мятежники узнают о том, что армия Храма появилась в Подгорном королевстве, это подольет масла в огонь, вспыхнувший от лжи Дордона. Понимаете?
  - Да, Ваше Величество. - Нарив поклонилась. - Я укажу это в письме Верховному Жрецу.
  Когда мы наконец вернулись обратно, парни встретили нас вопросительными взглядами. Похоже, они успели уже заскучать, ожидая нашего возвращения. Ламил не дал никому задать вопрос. Едва мы остановились, десятник резко развернулся к следовавшему за ним по пятам Логруму, но слова его были адресованы мне.
  - Алин, спроси этого коротышку, когда он собирается выступать, и сколько времени займет этот поход.
  - Думаю, выступим, как можно скорее. - Ответил гном. - Выберите, кто из ваших людей пойдет, а я пойду соберу гномов. Учтите, что придется пробираться узкими коридорами, так что, - Он указал на Лосика, - выберите кого-то, поменьше размером, чем этот здоровяк.
  - Мне стоит радоваться? - Осведомился Лосик, когда я перевел слова Логрума.
  - Орин, Крайг, - Ламил, не удостоив Лосика ответом, упер кулаки в бока, - пойдете с коротышками. Они выведут вас из этих проклятых нор, отведут к остальному отряду, а потом отправятся к своим. Передадите Нурилу, чтобы быстро всех поднимал. Быстро, понятно? Как можно скорее, отряд присоединяется к растреклятой армии коротышек, которая стоит у входа в ущелье, и бегом направляется к воротам этих нор. Действуйте вместе с гномами. Вы должны будете прижать ублюдков Дордона так, чтобы те как можно скорее сложили оружие. Все понятно?
  В то же время один из гномов, повинуясь приказу Логрума, дал Нарив письменный прибор и бумагу. Жрица, не мешкая, принялась быстро покрывать желтоватый лист мелкими значками.
  - Не все. - Крайг переглянулся с Орином и поднялся. - Как мы сработаемся с этими гномами, если они ни слова нормально сказать не могут? Лопочут же чушь какую-то, какую только Алин понять может! Десятник, отправь с нами Алина...
  - А я с кем останусь? - Выкрикнул Ламил. - Думаешь, ты самый умный? То ведро, что ты на плечах носишь, наполнено распроклятыми мозгами, а не дерьмом? Так вот, Крайг, мозгов у тебя там и в помине нет! Поэтому не пытайся думать, а делай то, что тебе сказал я. - Немного смягчившись, Ламил произнес уже более спокойно. - Что там вам с этими коротышками обсуждать? Все приказы я тебе уже отдал: как можно скорее привести армию ко входу в эти проклятые подземелья и, либо заставить проклятых мятежников сдаться, либо затопить эти норы их кровью. Ты же не новобранец зеленый, как Алин - должен сам знать с какого конца за меч браться. И запомни, что хоть один из вас должен добраться до отряда живым. Иначе, как ты сказал, эти гномы ничего не смогут объяснить Нурилу.
  Крайг и Орин дружно кивнули.
  - Да, - Вспомнил вдруг Ламил, - пусть Нурил пошлет десяток к Седому. Капитан должен знать, что здесь происходит.
  
  ***
  
  С тех пор, как пятеро гномов и двое наших парней исчезли за дверями Тронного зала, прошло два дня. Если верить Логруму, дожидаться прибытия подкреплений нам оставалось еще столько же. В Подгорном королевстве не было ни рассветов, ни закатов. Приходилось ориентироваться лишь по собственному ощущению времени. Но - уж никак не меньше двух дней, насквозь пропитанных тревогой. То и дело в зал вбегали посыльные, торопясь с докладом к королю. Разговоры тут же смолкали, когда все взгляды обращались вслед прибывшему, но вскоре шум вспыхивал с новой силой - гномы обсуждали принесенные вести. Каждый раз Ламил отправлял меня в гущу гномов собирать слухи. И каждый раз, возвращаясь после короткой прогулки в толпе, я успокаивал парней: все в порядке, кордоны держаться, а вести, принесенные гонцом, не касаются маленького отряда, ушедшего наружу. Тревога ненадолго стихала, но вскоре возвращалась вновь.
  Урчание в животе напомнило, что последний раз я ел уже много часов назад. Судя по тому, что ел я сегодня дважды, солнце на поверхности уже готовится скрыться за горизонтом. Или, наоборот, только собирается взойти, если время здесь совсем перепуталось. Я рассудил, что от раздумий о том, день сейчас или ночь, мой живот не успокоится, и потянулся к мешку. Налил в небольшой котелок воды из фляги, с хрустом отломил полсухаря и принялся крошить его в воду. Такая каша стала уже привычной в последнее время и, пусть надоела до колик в животе, но хорошо утоляла голод.
  Однако, поесть не удалось. Как раз, когда я перемешивал получившуюся жижу в котелке, давая сухарю окончательно размокнуть, появился еще один гонец. Вновь разговоры вокруг стихли, а гномы и люди обратили взгляды к дверям зала.
  - Потом живот набьешь. - Ламил кивнул в сторону трона. - Сходи разузнай, что, эльфа ради, там случилось.
  Я сразу почувствовал, что на этот раз произошло что-то серьезное. Гонец продвигался сквозь толпу практически бегом, бесцеремонно расталкивая всех на своем пути. Он так толкнул одного из стражников, преграждавших путь к трону, что дородный гном, навесивший на себя железа, весившего не меньше его самого, едва удержался на ногах. Чувство, что случилось что-то серьезное, охватило не меня одного - в зале воцарилась почти полная тишина, разбавленная лишь звуками дыхания да шарканьем шагов тех, кто пытался подобраться поближе к трону, чтобы услышать последние новости.
  - Ваше Величество, - Дыхание гонца было прерывистым, словно он бегом проделал немалый путь, и слова с хрипом вылетали у него изо рта, - первая застава пала. Мы не смогли удержать...
  Тронный зал взорвался шумом. Сказанного было достаточно, чтобы, будто искра в сухостое, зажечь всех, слышавших это. А тем, кто находился слишком далеко от трона и не слышал слов гонца, новость передавались со скоростью пожара.
  Услышанного было достаточно, чтобы я опрометью бросился обратно.
  - Говорят, эльфы прорвались. - Выдохнул я, едва успев остановиться.
  Лица моих товарищей враз помрачнели.
  - Эльфы, говоришь? - Протянул Лосик. Тяжело вздохнув, он поднялся со своего места. Поведя здоровенными плечами, наемник внезапно ухмыльнулся. - Засиделись мы здесь что-то, а десятник? Слишком уж в этих норах скучно.
  - Проклятье, я бы не отказался еще поскучать. - Ламил сплюнул себе под ноги и обвел взглядом свой небольшой отряд.
  Хорвас, Дони, Лопин и Крамм, следуя примеру Лосика, также поднялись и принялись подтягивать кольчуги, проверять острия мечей и копий. Только Нарив осталась сидеть, привалившись к стене. Свое внимание жрица делила между нами и обрывками разговоров, доносившимися со всех концов зала.
  Между тем, среди гномов и немногочисленных людей в Тронном зале поднялась еще большая суета. Все, кого я видел, будто следуя примеру нашего отряда, принялись проверять оружие и доспехи. В толпе четко определились течения - присутствующие, повинуясь какой-то команде, собирались в группки, сновавшие туда-сюда.
  - Алин, иди еще послушай. - Приказал Ламил. - Если что важное услышишь, мигом обратно.
  Кивнув, я вновь направился в толпу. Но, не успел сделать и пары шагов, как меня чуть не сбил с ног Рогум.
  - Эльфы. - Гном посмотрел в сторону трона.
  - Уже слышали. - Кивнул я, взглянув на Ламила.
  - Только что прибыли вести, что мы потеряли два уровня. - Гном замолчал, о чем-то задумавшись.
  - Нам-то что делать? - Спросил Ламил.
  - Его Величество приказал, - Когда я перевел это слово, Ламил заметно поморщился, - всем, кто способен держать оружие, выступать к заставам. Король и сам собирается участвовать в битве.
  - Это не битва. Это - проклятая бойня в проклятой подземной норе! - Ламил вздохнул, но тут же взял себя в руки. Чеканя слова, он принялся отдавать приказы. - Алин, хватай пожитки, и в строй. Скажи девке... - Он посмотрел на Нарив. - Спроси ее, будет ли она сражаться в нашем отряде или... Проклятье! В общем, пусть сама решает, что делать - я ей не командир.
  - Я буду с вами. - Нарив незаметно оказалась рядом. Говорила она на нашем языке - ломанном, но вполне понятном. - Считай, что я временно поступаю на службу в твой отряд.
  - Ламил, ты сможешь ей жалованье обеспечить? - Хохотнул Лосик. - Эта девка такой боец, что мы век не расплатимся. Придется всю добычу отдавать.
  - Гляди, чтобы тебя самого какой эльф в качестве добычи не заполучил. - Хмыкнул Хорвас.
  - А ты не каркай! - Возмутился Лосик, оттолкнув товарища.
  - А ну хватит, чтоб вас! - Рявкнул Ламил. Убедившись, что порядок восстановлен, десятник снова повернулся к Рогуму. - Алин, спроси у гнома, куда нам отправляться. И расспроси, что вообще творится. Чую, заткнут нами самую, проклятье, гадкую дыру, где только подохнуть и можно.
  Отчасти Ламил оказался прав насчет дыры. Правда, думаю, все эти подземелья были одной огромной дырой, в которую я, будь выбор, ни за что не сунулся бы. Пока мы, вслед за крупным отрядом гномов, бежали по подземным коридорам неведомо куда, Рогум, хрипя от быстрого бега в тяжелых доспехах, поведал о том, что же произошло. Много рассказать он нам не мог. Окровавленный гном прибежал от одной из застав. Успев прошептать первому встречному о том, что на них напали эльфы, воин упал замертво - из спины его, пробив кольчугу, торчал эльфийский шип.
  Коридоры змеями извивались в толще скалы. Время от времени я замечал темные зевы пересекающих наш путь ответвлений. Мелькали подземные залы разных форм и размеров. Вскоре я понял, что самостоятельно ни за что не найду дорогу назад. Единственным ориентиром было то, что почти весь наш путь шел под уклон.
  - Стой! - Скомандовал Рогум.
  Мы вбежали в большой зал. Свет масляных светильников играл причудливыми тенями на неровном камне стен и куполообразного потолка. Кроме того коридора, из которого появился наш отряд, еще пять уходили куда-то вглубь гор, зияя темными пятнами на сером камне. Здесь уже собрался довольно большой отряд - сплошь закованные в толстый металл доспехов, вооруженные до зубов гномы. Они пристально вглядывались в отверстия трех коридоров по другую сторону зала.
  - Кто командует отрядом? - Нарив, даже не запыхавшаяся после бега, неодобрительно смотрела по сторонам.
  - Я. - просто ответил Рогум.
  - Алин, скажи карлику, что стоять в этом зале - самая дурацкая мысль, какая может прийти только в набитую проклятым навозом голову барана! - Вклинился Ламил.
  - Сам же говорил, что заткнут нами дыру. - Громко прошептал Лосик. - Вот самую задницу нами и заткнули!
  Десятник так глянул на Лосика, что здоровяк отступил на шаг назад. Удовлетворившись эффектом, Ламил снова обратил внимание на Рогума. Но, не успел он сказать и слова, как вновь начала говорить Нарив.
  - Откуда могут прийти эльфы?
  - Вон те три коридора. - Рогум указал туда, куда я и думал. Именно в ту сторону были обращены взгляды гномов.
  - Нельзя размещать заставу в зале. Нас слишком мало, чтобы вести бой здесь. Если эльфы одновременно нападут из всех коридоров, то мы окажемся под ударом с трех сторон...
  - Соображает девка. - Одобрительно кивнул ламил, когда я перевел слова Нарив.
  - ...Мы должны стоять в коридорах. - Продолжала жрица. - Узкое пространство сыграет нам на руку и не позволит окружить нас. Маленький отряд здесь сможет удерживать целую армия, как они, - Нарив кивнула на Ламила, - удерживали мятежников у двери своей комнаты.
  - Разделяться...
  Рогум не успел закончить. Один из гномов, стоявший ближе всех к коридорам, из которых ожидалось нападение, внезапно захрипел и схватился за горло. С тихим, змеиным шипением из всех трех темных отверстий на нас посыпался ливень шипов. В большинстве своем они бессильно звякали о броню, падая на землю или застревая в металле. Но многие так же впивались в плоть, калеча и убивая.
  - Щиты! - Заорал Ламил.
  Я только успел закрыться треснувшим щитом, как один из шипов насквозь прошел сквозь его доски. Правда, щит все же спас мне жизнь - снаряд, утративший силу, лишь сильно ударил по кольчуге и, с костяным звуком, покатился по полу.
  - В коридор! Отступаем в коридор! - Ламил прикрывал своим щитом и Рогума.
  В руках Нарив блеснули клинки, но жрица не спешила бросаться в бой. Лосик, застонав, схватился за живот - красные капли срывались из-под его пальцев, пятная серый камень пола. Воцарился хаос.
  - В коридор!
  Мы сбились в подобие строя и, прикрываясь как могли, начали медленно отступать. Еще два шипа пробили мой щит, а один, ударившись под углом, застрял в досках. Гномы же разом превратились в обезумевшую толпу. Большинство, подняв оружие и выкрикивая во всю мочь боевые кличи, ринулись туда, где скрывался во тьме враг. Примерно с десяток воинов прибились к нашему отряду. Краем глаза я заметил, что еще столько же отступает в другой коридор.
  - Отступаем!
  Правая рука Нарив дернулась. В пляшущем свете ламп блеснул клинок, с мелодичным звоном отразивший летевший прямо в грудь жрице шип. Наплевав на все, я выскочил из строя и, не слушая проклятий десятника, прикрыл женщину своим щитом. Что-то рвануло кольчугу на плече и несколько вырванных колечек звякнуло о камни.
  - Алин, баран тупоголовый, будь ты проклят! - Я вновь пропустил крик десятника мимо ушей.
  - Твой щит защитит от этих шипов не лучше бумаги. - Зашипела Нарив. Однако, она не вышла из-за этого ненадежного укрытия.
  Шаг за шагом мы отступали. Еще несколько гномов присоединились к нашему отряду. Из коридоров с противоположной стороны зала донеслись звон металла и крики воинов. В большинстве - предсмертные крики. Однако, шквал шипов поутих. Гномы, добравшиеся до врага, лишили эльфов возможности безнаказанно перестрелять нас из темноты. Уже вступая в зев коридора, я увидел, как из такого же зева по другую сторону зала появилась громадная, в полтора раза выше меня, фигура.
  Мы продолжали отступать все дальше по коридору. Шершавые стены по сторонам и звуки шагов товарищей позади немного, совсем чуть-чуть, успокаивали - можно не опасаться, что кто-то нападет со спины или сбоку. Опасность осталась позади. Или впереди, если учесть, что я продолжал пятиться. Ламил скомандовал остановиться только, когда наш отряд достиг ближайшего поворота и свернул за угол.
  - Дерьмо! - Сплюнул десятник, когда мы остановились. - Проклятое, мерзкое... - Тряхнув головой, он взял себя в руки. Ламил обвел взглядом наш отряд и повернулся к Рогуму. - Куда ведет второй коридор?
  Я не сразу понял, о чем это он. Вроде бы не встречали по пути сюда никаких ответвлений. И позади, насколько хватало взгляда, пространство коридора заковано в каменные стены. Не понял и Рогум.
  - Проклятье, я говорю о том другом треклятом коридоре, который выходит из того растреклятого зала! Куда он ведет? Он пересекается с этим коридором?
  На этот раз гном все понял.
  - Через пятьсот шагов он выходит на уровень выше этого. - Пояснил Рогум. - А уже оттуда можно попасть сюда. - Внезапно глаза гнома сузились. - Мы должны вернуться! - По тому, как он указал туда, откуда мы только пришли, Рогум имел в виду зал, из которого мы отступили. - Мы должны остановить эльфов...
  - Тебе надо - ты и возвращайся. - Ламил даже не дал мне до конца перевести слова гнома. - Я своих ребят на проклятый убой не поведу!
  Гномы, отступившие вместе с нами, недовольно заворчали, когда я перевел его слова. Рогум упрямо скрестил руки на груди.
  - Если мы вернемся в зал, то погибнем без всякой пользы. - Спокойно, слишком спокойно для той ситуации, в которой мы оказались, произнесла Нарив. Рогум повернулся к ней, желая возразить, но жрица продолжала. - Мы не знаем, сколько здесь эльфов. Нас попросту окружат и перебьют.
  - Мы можем сражаться у выхода в зал! - Возразил гном.
  - С тем же успехом, мы можем сражаться и здесь.
  - Этот поворот, - Ламил указал на угол коридора, - защитит нас от проклятых шипов. В прямом коридоре долбанные эльфы могут просто перестрелять нас на расстоянии.
  - Значит, будем держаться здесь. - Согласился наконец Рогум.
  - До тех пор, пока эльфы не обойдут нас по другому коридору и не зажмут нас с двух сторон. - Ламил скривился, будто раскусил кислую ягоду. - Проклятье! Мы должны...
  - Тихо! - Прошептал Лопин. Он не отрывал взгляда от поворота. - Слышите?
  Ламил, вскинувшийся было, чтобы указать наемнику, как следует разговаривать с десятником, шикнул на всех. Невольно я подступил поближе к остальным. Со стороны зала доносился легкий шорох. Больше не было слышно звуков битвы - ни звона оружия, ни криков, ни стонов. Или мы слишком далеко отошли от места битвы, или, что вероятнее, поскольку звуки далеко разносились в подземных коридорах, все было окончено.
  - В строй! - Тихо скомандовал Ламил. - Зелик, Дони, Крамм, Лопин - в первую линию. Алин, Хорвас - во вторую Алин, скажи девке, что ее место рядом с вами. Гномы... - Он посмотрел на Рогума. - Скажи им, чтобы, в случае чего, закрывали дыры в строю.
  Шорох приближался. Десятник сам встал слева от меня. Справа, поудобнее перехватывая рукояти мечей, стояла Нарив, а за ней - Хорвас. Я, до боли в глазах, впился взглядом в поворот. Светильник, висевший на стене в нескольких шагах позади, давал мало света - можно было различить лишь контуры, отличить стену от пустого пространства. Внимание остальных так же было приковано к коридору. Все напряженно молчали. Только кое-кто из гномов, из-за низкого роста не видевших ничего, кроме наших спин, недовольно ворчали позади.
  Шорох стих. Я почувствовал, как по виску, щекоча кожу, сползает капля пота. Мгновения растянулись до бесконечности, упрямо не желая сменяться одно другим. Каждый стук сердца громом отдавался в ушах... Что же там? Дарен, из-за этого проклятого угла ничего ведь не видно! И свет, которого еле хватает, чтобы разглядеть собственную руку уже в десяти шагах от светильника... А если там...
  Мягко, словно струясь, из-за угла выскользнул эльф. Это была женщина. Время, казалось, совсем замерло, давая возможность запечатлеть в памяти мельчайшие детали. Эльфийка застыла на полушаге, чуть пригнувшись, хотя высота коридора позволяла ей стоять в полный рост. Длинные, растрепанные, никогда не знавшие гребня волосы были бы цвета золота, если бы не налет въевшейся пыли. Уши ее торчали в стороны, словно чудовище вслушивалось во что-то. Глаза под низким лбом горели огнем злобы и жаждой убийства. Тонкие губы изгибались, обнажая оскал ослепительно-белых зубов. Тело ее, блестящее от пота, перекатывалось крепкими мышцами, напряженными для рывка...
  Время рывком возобновило свой бег. Так внезапно, что, казалось, кто-то хорошенько огрел меня дубинкой по затылку. Взгляд эльфийки остановился на нас. Мне показалось, что именно меня пронзают эти дикие глаза. Оскалившись еще больше, она прыгнула. Взметнув над головой короткий меч, словно вырезанный - нет, выращенный, поскольку он казался совсем нерукотворным! - из дерева, она одним прыжком преодолела расстояние, разделяющее нас. Ей совсем чуть-чуть не хватило, чтобы всем весом навалиться на выставленные щиты. Какого-то шага...
  - Так, тебя ж! - Выругался Дони, оказавшийся прямо напротив эльфийки.
  Незаметным движением, стремительным, как полет стрелы, она выбросила вперед руку и схватилась за край его щита. Мощный рывок чуть не вырвал щит из рук Дони. Время, словно решив окончательно добить меня, вновь замедлилось.
  - Бей! - Я скорее почувствовал, чем услышал крик Ламила.
  Эльфийка не успела нанести удар. Ее странное оружие только начало свой полет к голове Дони, но крепкая рука внезапно обмякла - одновременно в живот эльфийке, взорвав его яркими фонтанами крови, вонзились два копья. С удивлением, я понял, что древко одного из этих копий сживает моя рука. Нарив, стоявшая за спиной Дони, подалась вперед - один из ее мечей, глухо прогудев в воздухе, отсек вцепившиеся в щит пальцы и застрял глубоко в древесине. Жрица резко выдернула оружие еще до того, как эльфийка упала на колени. Все замерли, глядя на громадное тело, распростертое у наши ног, и вслушиваясь во вновь вернувшуюся тишину.
  - Вроде, те другие были. - Рогум протиснулся между нами и высунулся из-за щитов. Гном рассматривал тело, словно какую диковинку. Хотя, собственно диковинкой мертвая эльфийка и была. - Никогда такого не видел! - Его взгляд перескочил на выпавшее из руки эльфийки оружие.
  - Слушай, десятник, - Протянул Зелик, - а она же совсем как те, что у нас водятся. Я имею в виду...
  - Вот уж спасибо, а то я сам не вижу! - Ламил плюнул на эльфийку, попав ей прямо в лицо. - А то я проклятых эльфов не насмотрелся!
  - Так я...
  - И я о том же! - Десятник повернулся к гному.
  - Алин... - Нарив прикоснулась к моему плечу, - Ты видел таких эльфов прежде?
  Я перевел взгляд с женщины на тело, распростертое у наших ног.
  - Да. С такими же тварями мы сражались у Жило... Это было еще до того, как мы попали сюда.
  Нарив кивнула. Но мне показалось, что этот кивок был скорее обращен к ее собственным мыслям, чем к моим словам.
  - Алин! Ты оглох, чтоб тебя! - Я вздрогнул, когда осознал, что Ламил стоит прямо передо мной. - Спроси у гнома, куда побежал тот коротышка. - Десятник указал куда-то вглубь коридора. Обернувшись, я как раз успел заметить спину гнома, скрывшуюся за поворотом.
  - Я послал гонца к королю. - Пояснил, в ответ на мой вопрос, Рогум. - Его Величество должен знать, что здесь произошло.
  - Хорошо... - Кивнул Ламил.
  Новая тень выскользнула из-за угла.
  - К бою! - Закричал десятник.
  На этот раз перед нами стоял обычный, можно сказать - местный, эльф. Хитиновая броня не оставляла открытым и малейшего участка кожи. Шероховатая, вся в мелких наростах, маска слепо смотрела на наш строй. Ни следа прорезей для глаз не было на этой жуткой личине, но я чувствовал, как злой взгляд, будто дыхание холодного ветра, скользнул по мне. С тихим шелестом эльф поднял руку, нацеливая на нас короткий раструб, торчавший из предплечья...
  Нарив оттолкнула меня с такой силой, что мои кости чуть не хрустнули, когда я с размаху впечатался в стену. С диким криком жрица махнула рукой. Серебристая молния свистнула, рассекая воздух, и эльф, из груди которого словно ветвь на дереве, вдруг выросла рукоять ее меча, начал заваливаться на спину.
  - Ах ты ж, богами проклятый... - Ламил во все глаза смотрел на Нарив. Похоже, эмоции распирали десятника так, что он вот-вот взорвется. - Вот дает, девка!
  Нарив, даже не удостоив его взглядом, просто шагнула сквозь строй. Клинок ее второго меча, свистнув в воздухе, опустился на шлем эльфа, расколов маску пополам.
  - Кто-то снова приближается. - Тихо сказала жрица, возвращая назад свое оружие. Ее взгляд остановился на обнажившемся лице эльфа, перескочил на лицо другого, убитого первым. Жрица снова кивнула.
  - Что? - Просто спросил я, когда она вернулась. - У тебя есть какие-то мысли насчет этих эльфов?
  Нарив вздохнула.
  - Я никогда прежде не видела таких эльфов. - Она указала мечом на голое тело. - Эльфы, с которыми мы сражались, всегда были такими. - Острие меча дернулось, указывая уже на второе тело. Нарив недолго помолчала. - Я не знаю, что происходит, но думаю, что это не просто нападение эльфов. Здесь что-то намного большее.
  - Алин, ко мне! - Крик десятника вновь прервал наш разговор. Дарен, оставит он меня когда-нибудь в покое?!! Я уже был не рад тому перстню, который позволял мне понимать языки. - Переводи! - Приказал десятник, когда я подбежал к нему. - Скажи гному, что нам нельзя оставаться здесь. Рано или поздно нас обойдут сзади, и... Пусть подумает, как нам выбраться из этих проклятых коридоров!
  Я перевел слова десятника. Рогум мрачнел с каждым словом.
  - Мы должны сражаться! - Вспыхнул он, когда я закончил. - Если застава падет, то эльфы прорвутся на верхние уровни. К Тронному залу и нашим семьям!
  - Застава уже пала, проклятый ты ублюдок! - Закричал Ламил, нависнув всем своим немалым телом над гномом. - Мы - это все, что осталось от вашей проклятой заставы! Может еще кто-то остался в соседнем коридоре, но мы не удержимся! Понимаешь ты это своими проклятыми мозгами?
  Я не успевал переводить. На этот раз я не опускал крепкие словечки десятника - на это не было ни времени, ни желания. Лицо гнома все гуще наливалось краской. Железные пластины, оковывающие его перчатку, скрипнули, когда Рогум изо всех сил сжал рукоять топора. Еще миг, и он бросится на десятника.
  - Мы должны сражаться. - Его лицо было багровым, словно жар угасающего в ночи костра, но от слов веяло морозной стужей. - Мы не можем бежать.
  - Боги, конечно мы не можем бежать! - Ламил всплеснул руками. - Куда бежать, если снизу нас подпирают треклятые эльфы, а сверху - мятежники, будь они прокляты? Мы должны найти других, кто еще сражается, и присоединиться к ним. Об этом я тебе толкую, недомерок проклятый!
  Я аж клацнул зубами, прикусывая последние слова. Если бы они вырвались, Рогум бы попросту бросился бы на десятника, если бы они вырвались. Гном и так сдерживался из последних сил. Видно было, что, еще чуть-чуть - и он пустит топор в дело.
  - Он прав. - Нарив вклинилась между гномом и Ламилом. Говорила она спокойно, будто обсуждала нечто незначительное, но взгляд ее глаз был серьезен. - Если мы останемся здесь, то убьем еще нескольких эльфов. Но мы не можем стоять здесь вечно. Эта позиция потеряна и мы должны найти другую, где наши мечи принесут хоть какую-то пользу.
  Удивительно, но спокойный голос жрицы возымел большее действие, чем крик десятника. Краска постепенно спадала с лица Рогума, а пальцы гнома уже не с такой силой стискивали рукоять топора. Он собрался что-то сказать, но...
  - Идут! - Крикнул кто-то.
  - Держать строй! - Ламил на миг снова повернулся к гному. - Подумай, куда нам следует отойти! - И побежал к первому ряду.
  Следом за ним устремилась Нарив. За ней - я, наспех переведя Рогуму слова Ламила. Я успел занять свое место в строю как раз в тот момент, когда из-за угла выскочил первый эльф.

Оценка: 7.17*29  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"