Аннотация: Рассказ принес мне серебро на конкурсе "Звездная эротика", проводимом на форуме издательства "Эксмо"
Опаздываю безбожно. А, уже привыкла. Бегу к двери-вертушке, судорожно вспоминая, не назначена ли какая встреча на утро. Мобильник сдох, забыла зарядить. Киваю охраннику, вызываю лифт, вхожу, не глядя. Кто-то проскальзывает следом. Еще один опоздавший?
- Вам какой?
- Шестнадцатый.
И падает сердце. Поверх моей руки ложится его ладонь. Замираю, и моментально зашкаливает возбуждение. Рывком оборачиваюсь, впиваюсь в его губы, наплевав, что лифт может остановиться, и могут войти, увидеть нас. Его руки жадно стискивают мое тело, проскальзывают под блузку, в то время, как я, запустив пальцы в его шевелюру, покрываю поцелуями лицо. Еще секунду, пожалуйста! А его рука уже в моих брюках, и я бессильно опираюсь на стенку лифта, изгибаясь от страсти. Дрожащими пальцами ныряю в ширинку его джинсов, он хрипло стонет... Еще секунду, пожалуйста... Что же ты делаешь...
Звонок. Двери лифта разъезжаются. Выходим, слегка взлохмаченные, оправляясь, молча расстаемся, он - налево, я - направо. Вхожу в туалет, смотрю на себя в зеркало и не узнаю. Нет, не может быть. Та похотливая сучка - не я! А ноги трясутся, недавний оргазм дает о себе знать слабостью во всем теле. Боже, боже, до чего я докатилась!
День тянется невыносимо медленно. Читаю документы, смотрю отчеты, слушаю доклады, а в голове пульсирует: "До вечера, малыш..."
Вечер. Дешевая гостиница на окраине. Пустая бутылка мартини.
Зачем свет? Не нужно, выключи. Ну пожалуйста, не смотри на меня, я знаю, что уродлива сейчас.
- Ты плакала? Прости...
Плакала? Я и сейчас плачу.
- Я думала, ты не придешь.
Грустная улыбка, и в глазах - усталое синее солнце, морщинками лучи.
- Я тоже думал, не приду.
- Но ты пришел...
Солнце в глазах покрывается сталью.
- Ты пила!
- Совсем немного, правда!
Оттолкнул брезгливо, отвернулся. Нет, нет, не отталкивай меня, я все для тебя сделаю, прости, пожалуйста!
Где моя гордость? Неужели это я стою на коленях, покрывая поцелуями его руки?
Рывком поднял меня, поставил на ноги, встряхнул.
- Это было в последний раз, поняла?
Киваю с глупой и счастливой улыбкой. Прижимаюсь, обвиваю руками, сливаюсь воедино с ним. Он еще зол. Но я заслужу прощение.
- Раздевайся!
Он не любит прелюдий. И я стягиваю послушно блузку, юбку. Хочу быть игрушкой, добычей хищника. Его сила сводит с ума. Он не просит - берет.
Опустился на диван, откинулся. Я хочу тебя... Двигаюсь неспешно, как ты любишь. Смакую нашу близость, каждый миг, каждое касание. Глажу себя сама, дрожа от предвкушения. Я твоя служанка, господин. Приказывай, повелевай мною.
Твоя кожа - наркотик. Я целую, и мне мало, так мало, хочу кусать до крови, но не сделаю тебе больно. Хочу твою дрожь, напряжение, ожидание. Я чувствую тебя, знаю, чего ты хочешь, и готова дать тебе это. Все - без табу.
Ты любишь смотреть на меня, знаешь, как мне приятно ласкать, дарить тебе эту негу.
Ты чувствуешь, что я готова. Властно притягиваешь за руку, опускаешь на свои колени...
Хриплый шепот сводит с ума...
- Моя... моя сладкая...
Возьми меня! Сейчас! Сломай меня, сомни, как глину гончар. Вылепи новую - такую, какую будешь любить, не отпустишь.
Пьянею не от вина. Что делаешь со мной! Рычу и плачу, впиваюсь в твои плечи ногтями. Меня нет. Только тело, что бьется в экстазе. В висках пульсирует больная, невозможная любовь.
Одеваемся молча. Сразу чужие. Реальность прорвалась в комнату из открытых форточек клаксонами, руганью дворников и шорканьем метлы по асфальту. Ненавижу дешевые гостиницы. Только сейчас, в серой дымке рассвета замечаю убогость номера. Запах сырого белья впитался в стены. Последний хмель слетает с глаз. С тоской смотрю на Юру и не понимаю, что меня сводило с ума вчера. Лысоват, невысок. Обычный. Я на миг верю, что исцеление возможно. Вернуться к нормальной жизни. Не бегать больше по съемным каморкам.
- О чем задумалась?
Вздрогнула, очнулась. И тут же окатило ужасом - он слышал мои мысли! Виновато улыбнулась, покачала головой.
- Жалеешь, что связалась со мной? - фирменная кривая улыбка, одновременно горькая и саркастическая. Знает, что не отпущу. Что бы ни думала, а буду мучиться, страдать, но оторваться от него - ампутировать душу. И быть с ним - невозможно. Демон... Только с ним сгораю от ревности, пойду на убийство, любое преступление, но не отдам. И мечтаю излечиться от страсти, пустившей под откос мою жизнь.
- Ну что ты, милый. Знаешь же, что нет.
Не поверил. Правильно. Он слишком умен, чтобы пытаться играть с ним. Незачем. Перемелет и выплюнет. А я не смогу без него.
- Но... мы могли бы попробовать вместе...
- Альбина, не усложняй. Я не твоего круга, ты знаешь...
Опять оправдания. Гордость или спесь? Льстит связь с боссом, но претит быть альфонсом? Называй, как хочешь. Для меня это означает только одно - нам не быть одной семьей.
Пора. Выходим по очереди. Сначала я. Напяливаю темные очки, и в полутьме рискую упасть. Спускаюсь по лестнице, прохожу мимо стола администратора, благо, девушка спит, уронив голову на руки. На бегу жму кнопку на брелке, плюхаюсь на сиденье "Рено". Только тогда вздыхаю облегченно, откидываюсь на спинку. Поймав свой взгляд в зеркальце заднего вида, ужасаюсь.
- Альбина, Альбина, на кого ж ты похожа?
Первый признак сумасшествия - разговаривать со своим отражением. Второй - когда оно начинает отвечать.
- А что ты хотела увидеть? Ту, что была раньше? Ее нет больше...
К черту! Уехать, быстрее, пока он не вышел, не видеть его, забыть..
Дом встретил холодом. Как я не заметила, что исчезло все важное и нужное? У меня была семья, друзья... И все пропало, как по колдовству. Я - мать, в конце концов. Мое сердце должно болеть от тоски по ребенку, а не по любовнику. А сердце и вправду заболело. Так заболело, что захотелось прекратить эту муку одним движением, одним шагом с подоконника.
Меня затрясло. Скинув туфли, бросилась в ванную, и там меня долго выворачивало наизнанку. Нырнула в горячую воду, но не могла согреться. Ломка. По его рукам, его губам... Да что же это такое?! Что он делает со мной? Возбуждение накатывало волнами, перед глазами вставали картины нашей близости. Закрыв глаза, я скользила руками по груди, животу, нажимала на синяки, оставленные его пальцами. И задыхалась от болезненного кайфа. Рука скользнула меж ног, я застонала, откинулась, растворяясь в нехитрых движениях, дарящих облегчение. Не нужно было фантазировать. Я слишком хорошо помнила эту ночь. Вот он швыряет меня на полированный стол, видевший задницы сотен шлюх до меня. Он груб, словно мстит мне за свою разрушенную жизнь. Наказывает за ночи, наполненные мной, за бессонницу, сжигающую похотью. Он бьет, унижает, причиняет боль, и тут же спохватывается - покрывает поцелуями и унижается сам, моля о прощении. Да, ненормально, неправильно, глупо, но я бьюсь в оргазме в своей ванне даже от воспоминаний о нем. В ушах звучит его шепот: "Любимая моя..."
Я опустилась под воду, задержала дыхание, раздумывая, может, вдохнуть мыльной, пенной смерти? И все. Больше не будет больно. Так просто.
Но я представила себе, как меня найдут синюю, распухшую. Потащат всех на допросы, кто-нибудь обязательно укажет на Юру. И его спросят... Брр. Нет! Вынырнула, выскочила из остывшей воды и расплакалась. Я больна, пора признать. Мне нужна помощь.
На работу не пошла. Позвонила, предупредила, что меня не будет. Теперь еще один звонок.
- Ника?
- Альбина?! С ума сойти! Сколько лет, сколько зим! Как ты?
- Плохо, Никуш. Потому и звоню.
- Что-то случилось? Я приеду.
- Захвати чего-нибудь выпить.
Кажется, еще не все ушло из моей жизни. Подруга осталась. Такая, что поймет и вытащит, непременно. Если не она, то никто уже. Мне нужно выговориться. И просто не быть одной сейчас. Только дождаться ее, и все будет хорошо.
Я даже заснула. Наверное, просто успокоилась, впервые за долгое время. Звонок разбудил меня, и спросонья не сразу сообразила, где нахожусь. Никуша, едва взглянув на меня, ахнула и потащила сначала отпаивать кофе, потом устроила допрос.
- Он пришел к нам три месяца назад, в поисках работы. Мужик как мужик, вошел, представился. Обычные вопросы, обычные ответы. А посмотрел в глаза - я будто под гипноз попала. Что-то говорю, а взгляда не могу отвести. Никогда я так себя не чувствовала. На работу-то я его приняла, рекомендации отличные. Опыт, опять же.
Ника слушала, не перебивая, изредка подливала мне кофе и коньяку.
- Недели не прошло, как мы с ним отправились в командировку. А я все это время думала о нем. Сама не знаю, почему, но засел в голове его голос. Ну, думаю, просто увлечение, пройдет. А в самолете... Мне стыдно рассказывать...
- Ничего, мне можно, - кивнула подруга.
Я закурила, стараясь унять дрожь. Бросила же, да вот опять начала. Нет, мне нужно выговориться.
- Мы летели первым классом. Сидели рядом. Все остальные спят давно, а мы сидим, как истуканы, и даже не говорим. И ты знаешь, трясет меня. Вот хочу его, и все! Тут он берет меня за руку и тянет к туалету. И ты можешь себе представить, подруга дорогая, я пошла! Как овца бесхребетная, встала и пошла за ним. Вошли, он заперся, и я поняла, что если сейчас же, сию минуту, он не возьмет меня - сдохну.
Ника ахнула, выпила, плеснув и мне еще.
- Ты не представляешь, что со мной творилось! Я мечтала делать все, что он прикажет. А он будто чувствовал, или знал. Как дешевую проститутку, ни слова не говоря, опустил меня на колени, и стал расстегиваться, представляешь? А я смотрела на него и умирала от кайфа. Я этого не делала никогда, ни одному мужчине, а ему - по первому слову, даже не слову, приказу! Это было волшебно... В небесах, в туалете самолета я впервые сделала минет. Но это не самое страшное.
Ника, кажется, пришла в шоковое состояние.
- Самое страшное, что я тащилась от этого. Я наслаждалась им, смаковала и лакомилась, и мне казалось, что это самое лучшее, что со мной случалось. Потом он взял меня, как хозяин. А я и не знала, что могу кончать раз за разом, позабыв, кто я и где нахожусь. Только когда в дверь постучали, я поняла, что натворила. Мне стало стыдно, Ника, как мне стало стыдно! Мне хотелось спрыгнуть в иллюминатор, лишь бы не встретиться глазами со стюардессой. Но он сам отряхнул меня, и поцеловал, перед тем, как выйти. И мне стало все равно, кто и что подумает. Я, тридцатипятилетняя бизнес-вумен, стояла и лыбилась, как ссыкуха-малолетка.
Я замолчала, не в силах продолжать. Все вспомнилось, как вчера. Слезы хлынули из глаз, а я выла, и даже не думала вытирать их. Ники я уже не стеснялась, а она сосредоточенно курила сигарету за сигаретой, думая о чем-то своем. Потом я все-таки немного успокоилась и стала рассказывать дальше.
- Вот с тех пор я просто сошла с ума. Весь мир закрутился вокруг него. Все, что Юрочка скажет. И, знаешь, он не скотина, я точно знаю. Он пытался отдалиться, но стало еще хуже. А я забыла про все на свете. Про семью, работу, да про внешность, в конце концов. Не помнила, ела ли я, спала час в сутки, и то не всегда. И хотела его - всегда, в лифте, на столе кабинета, в машине, в подъезде... Это просто безумие какое-то! Все, что я еще помнила - это противозачаточные. Мы измучились оба. Так дальше нельзя.
- А где муж, дочка?
Я пожала плечами.
- Андрей ушел тихо, все понял. А я и не скрывала. На прямой вопрос ответила. Он не стал скандалить. Просто оставил меня наедине с моей бедой. И сам толкнул меня к Юрию. Ну, хоть бы покричал, сцену ревности устроил, что ли. Я думала, что хоть немного ему еще дорога. Что он хоть попытается. Наверное, там уже нечего было спасать. А мне было больно. Очень больно. И дочь ушла с ним. Не простила мне предательства. Или просто устала от моих истерик. Звонит иногда, приезжает. Жалеет, наверное. А Юра... Слишком горд, чтобы быть здесь. И слишком горд, чтобы принять от меня жертву. Но только я не могу уже. Это не любовь - наваждениеё сумасшествие, страсть. И я понимаю, что не хочу быть такой! Теперь последнее, что я еще немного берегу - репутация. Прячусь, снимаю номера в гостиницах. Знала бы ты, как это пошло!
- Боже, Аля, а ты не пробовала обратиться к психоаналитику?
- Я перепробовала все. Даже ходила к гадалкам и астрологам. Мой бизнес рушится, а жизнь уже разрушена. Понимаю, что не смогу быть с ним всегда, слишком разные мы. Да знаю я, в чем проблема. Не знаю, как ее решить.
- И в чем же? - поинтересовалась подруга.
- Не поверишь. Я сама была в шоке. Какой-то долбаный векторный брак.
- Что-что?
- Такая астрологическая хрень. Я просто попала в ненужное время в ненужное место и встретила не того мужчину. Смешно. Будь он Драконом или Кроликом, ничего этого бы не было, представляешь? Все совпадает, все симптомы.
- Аля, это бред! Ты сама-то себя слышишь?
- Нет, не бред, Ника. Я изучила все, что нашла об этом. В векторном браке не действуют законы обычных гороскопов. Люди, попавшие в векторное кольцо, вынуждены подчиняться только одному закону: один из них будет слугой, другой - хозяином. В таких парах нет ни воли, ни логики, ни интуиции. Хорошо, что я еще не потеряла способность соображать. Но вот принять решение уже не в силах. Я одержима им, понимаешь? На, прочти то, что мне дал астролог.
Подруга подтянула ноутбук и погрузилась в чтение, а я курила и наблюдала, как меняется ее лицо по мере прочтения. Тяжело было узнать о себе такое. Помню свои ощущения в первый момент. Это словно мне сообщили смертельный диагноз.
Ника дочитала и задумалась.
- Аль, дело-то серьезное. Хочешь ты того, или нет, но эта страсть высосет тебя, поглотит и похоронит. Ты будешь тенью своего Юрия. Ничего не устаканится и не успокоится.
Я достала из пачки сигарету почему-то задрожавшими пальцами, прикурила, затянулась.
- Пойми, это не пройдет, как насморк. Тебе надо любой ценой разорвать вашу связь. Иначе ты просто сгоришь. Или живи с ним, если сможешь. Но тогда тебе придется привыкнуть к жизни на вулкане.
- Да, понимаю. Это не только страсть, но и дикая ревность, все, умноженное в десятки раз. Была б я обычной простушкой - может, и смогла бы. Но, зная себя, думаю, не смогу подчиняться бесконечно. Я выше по статусу. Рано или поздно это приведет к беде.
Вспомнила свое сегодняшнее желание умереть и хрипло попросила:
- Дай выпить.
- Пей, кури, играй в азартные игры, стань наркоманкой - но все это будет лучше того, во что ты влезла. Аля, очнись! - Ника подошла, обняла меня за плечи, встряхнула.
- Пойми, только ты сама сможешь вытащить себя из этого дерьма. Ты молода, встретишь еще мужчину своей мечты. Родишь ребенка. Все забудется, время лечит.
Я заплакала.
- Смотри, здесь сказано, если вырвешься сейчас из этого ада, ты выиграешь джек-пот у судьбы! После этого можешь рассчитывать на все, о чем и мечтать не могла.
- Заплатив за это ... им...
- Да, заплатив! За все надо платить! Пришло время выбрать - он или ты.
Мне пришла в голову шальная мысль.
- А зачем откладывать? Днем раньше, днем позже...
Ника оторопело на меня уставилась.
- Куда это ты?
- Ты права. Нужно решиться. Пожелай мне удачи!
И вышла, не дожидаясь ответа.
Стрелка спидометра легла вправо, из стереосистемы визжал "Линкин парк", а я летела навстречу судьбе. Загадала - или разобьюсь, или смогу расставить все точки над "и". Если кому-то там, наверху, нужна моя жизнь, пусть берут сейчас или пусть идут к чертям... Впрочем, глупо. А я не глупая. Я умная! И сильная! И смогу! И выжимала газ до предела.
Выкурила с полпачки, сидя на корточках у его подъезда. Темно уже. А в его окнах свет. Он никогда не приглашал меня к себе. А не женат, разведен. Все, хватит. Глупо делать ампутацию перочинным ножом.
Старый дом, вонючий подъезд. Второй этаж. Могла бы я здесь жить? Смешно. Открыл дверь, не спрашивая, кто. Разозлился. Что, не нравится, когда я что-то делаю сама, без приказа? Посторонился, пропуская. Ну, давай, последний рывок. Вхожу. И это он не хотел променять на жизнь со мной? Свобода...Истертый веник у двери, совок...
Надо бы брезгливо сморщиться. А не могу. Вовсе не сильная...
- Нам нужно поговорить. - А сама трясусь, как в лихорадке. Хочу...
- Я устал от тебя! - оттолкнул, как назойливую кошку. Грубо, дорогой. - Ты играешь со мной, что ли? Приворожила, или что вы там еще делаете? Зачем я тебе? Богатая сучка.
Я не верила своим ушам.
- Разве не ты первый начал эту игру? Там, в самолете?
Усмехнулся.
- А ты не хотела, да? Не сильно-то сопротивлялась.
Я вспыхнула. Ах ты, тварь! Замахнулась ударить, но он перехватил руку, вывернул, бросил меня на диван. Боль ошеломила и затмила гордость. Я испугалась. Никто прежде не поднимал на меня руку. Чего еще от него ожидать? И я думала, что любила его! Но злость бурлила, требовала выхода, не поддавалась контролю. Я кричала что-то очень обидное, не вдаваясь в смысл слов. Будто невидимый кукловод дергал за веревочки, заставляя меня злить того, кого любила еще недавно.
Когда я смогла соображать, было уже поздно. Ударил наотмашь, потом еще, и еще. Я отступала, падала, одновременно ударяясь о мебель, ползла, закрывая руками голову. Забилась в угол, свернулась в комок, и плакала, трясясь. Он подошел вплотную, я взвыла от ужаса, но больше ударов не последовало. С силой отведя мои руки от лица, смотрел, как я плачу, размазывая кровь и сопли по лицу. Потом поднял на руки, отнес на кровать. У меня началась истерика. Он принес воды и полотенце. Стер кровь с лица. И стал раздевать.
Я отбивалась, как могла. Впервые не хотела его, меня тошнило от его прикосновений и поцелуев. И чем больше отталкивала, тем сильнее рвал он на мне одежду. Легко, как куклу, перевернул и вошел грубо, жестко. Я задохнулась от боли. Кусала разбитые губы и стонала, вжимаясь в скомканную подушку. И молилась. Просила Бога дать мне уйти живой, чтобы жить дальше без него. Теперь уже точно.
Он откинулся и затих. Я, подождав, пока заснет, тихонько встала, собрала одежду, вышла. Смыла с себя сперму и кровь, оделась. Прошла на кухню.
Села на стул и расплакалась, от боли и обиды. Взгляд зацепился за нож на столе. Я взяла его, сжала. Так просто... Нет... Нет! Отбросила его, словно обожглась, и вышла, не оглядываясь.
.Подняв глаза в серое рассветное небо, увидела бледные звезды. Улыбнулась им, достала телефон.
- Алло! Доченька! Как ты, солнышко? Я соскучилась...