Not!
Что прекрасней: Любовь или Смерть -
Столько жив-пережив, но об этом
Не узнав, буду в жизни я лжив,
Не закрылась коль дверь за поэтом;
Не закончилась коль круговерть,
Карнавал позатасканных масок,
Недопит бреда аперитив,
Недожит, недобит, недоласкан,
Не доволен, неволен, небрит,
Бритву маской шагреневой кожи
Затупив, закалив, окровив,
Не сумел, не посмел, и не может
Закатить Солнца на гору шар,
Бросить в синие волны с обрыва,
Погасить негасимый пожар,
Выть Луне, ночью черною полной,
Жалко, лживо, жестоко - с надрывом,
Но правдиво прощаясь навек,
Тризну трезвым справляя себе,
Тосты произнося на трубе
Их дуэту, но в партии сольной,
Партитуру закрыв этой жизни;
И не помня ни нот и ни слов,
Ни сословий, ни славы, ни склепов,
Полных вовсе не Смерти, а слизи,
Ни нотаций носатых столпов,
Ни сонат, ни сонетов, ни степа,
Джаза дружного джокеров визга,
Ни друзей, ни врагов и ни йот,
Глядя в небо небелое слепо,
Спеть короткое, вечное Not!
* * *
Остальное - игриво, лукаво,
Наносное, наивное - бред!,
Сердце лишь резонансом больное
И от крови, кровати хмельное,
И без разницы: слева иль справа -
Сердце жизни раба, коли Нет
Он не слышит в токкатах ли, в скерцо,
В каждой ноте прелюдии, фуги,
Двойниками считая романсов,
А Любовью - игривый дуэт,
Страсть стараясь подслащивать перцем,
Умирая, как солнце в закатах,
Путь - в дыму ль промежуточных станций
И в земном заколдованном круге...
То - ни Смерть, ни Любовь - круговерть!
То не небо видал - облака ты,
Не закат - расцветала сирень
Каждый год на неделю, на день...
То не реквием вовсе, а стансы,
То не вечность, а стрелок лишь тень.
* * *
Вот и жив, снова лжив, полон жил,
Полных крови и пены бокалов,
Жизни строки под ритм разложив,
Как спиральки, но лишь без накала,
Хоть бежит в них, как сок, жизни ток,
Дребезжа на расстроенных струнах,
Что вонзаются в сердца цветок,
Лепестки чьи литаврами шумно
Отшумят весь положенный срок
В поднебесной, подзвездной, подлунной.
Ни токкат, ни прелюдий, ни фуг
Не исполнить на том инструменте,
Даже если любовный недуг -
Дирижер в этом дивертисменте;
Даже если Любовь и сама
Осчастливит их партией сольной,
Тех сводя оркестрантов с ума,
Сделав каждому, каждой ли больно,
Их лишив партитуры и нот,
Этих глупых подсказок бумажных, -
Подыграть ей не смогут однажды,
Коль не слышали вечное Not!,
Коль за край не оступятся сцены,
Не увидев, не знав, не упав,
И ценою паденья не став,
Не заметив арен перемены,
И ступая за край - не солгав,
А раскрыв в изумлении рот,
Потому что то вечное Not!
И всему, и Любви - равноценно!
* * *
И поэт был, увы, да не тот,
Коль он есть, коль считают, и знают,
Коль считает и только слагает,
Даже строфы, как пачки банкнот;
Коли не был, не помнил, не ведал,
Не любил, не слагал и не жил,
Не знаком ни с бедой, ни с победой,
И не слышал расстроенных жил,
Коли нет для Любви камертона,
Коли рифма Любви - только кровь,
А стихи - наподобье жетона,
Ну, а лук Купидона - лишь бровь,
Коли жил и Любовью, как сказкой
Со счастливым концом или нет,
Коль водил и пером, как указкой,
У Любви ж вопрошая ответ,
Находя в ней порой и законы,
Словно след-отпечаток подков,
Сам, любовью такою ж зачатый,
Выбирая Пегасов в загонах,
Поднебесной среди ль табунов,
Звезд ли с неба срывая початок,
Стуком сердца перо ли водя,
Иль по броду чернильниц бродя, -
Жил, любил и слагал это зря ты!
Смерть не зная, Любви нам из слов
Не сложить, созидая лишь стены,
Может, храма, а, может, лачуг
Той любви, что из глины и тленны,
Подавляя пред Смертью испуг,
Хоть она лишь Любви равноценна!
* * *
И тогда не Любимая! Друг!
Не Джульетта и не Беатриче,
Где Любовь умерла, не жила,
Но сгорела не черною спичкой,
Претендующей - я, мол, была!
Не Венера ли, не Афродита -
Были кто или нет - все равно! -
По бокалам Вселенной разлито
Их Любви колдовское вино!
Как моей бы Любви, не забытой
Моей памятью, вечностью стать,
Иль Венерою в небе сиять,
Хоть оно облаками закрыто?
Как остаться навеки ей верным,
Коли день погасил ее свет,
Коль от солнца пылают уж веки,
А ресницы, как лучики-нервы,
Ждут закат, даже может, рассвет -
Остудить жар очей чтоб росою,
Пусть соленой, пусть горькой воды,
Чьи давно переполнены реки,
Стать самим шелковистой травою -
Не стеблями седой лебеды...
Коль мы жили, живы, пережили
Серебро седины и Любовь,
Рифму только оставив ей - кровь,
А другие уже позабыли,
Бросив смерти голодному грифу
В гневе явь, а в безумье и новь,
Но сказав лишь банальное нет,
Однозначное нет, к слову-мифу,
К слову-рифу что только созвучно,
Как и мы: двое пусть - не дуэт,
Кто поет и сейчас, но без нот,
Повторяя слова наизусть
На мотив, может даже, и грусть,
Ожидая, быть может, ответа,
И, скорее, короткого - Not!
* * *
Потому что наш нет - не ответ,
Он в былом только нашем сомненья
Порождает, коль сравнивал свет
Он со штор или шор затемненьем;
Коль разлука - лишь только печаль,
Не тоски безысходной просторы,
Слезы скрыть может где лишь вуаль,
Как и солнца падение - горы:
То страдаем мы не от разлук,
С чем разлука - с разлукой самою?
Что теряем - достойно тех мук
Быть должно, ведь вуалью ночною
Лик скрывает скорбящий луна,
Сквозь которую светятся слезы,
В каждой слезке - его семена,
Да и слаще ушедшего грезы,
А луна, как он светел, - бледна,
Смерть его, может быть, даже краше,
И настолько же быть может страшной,
За двоих оставаясь одна!
Ночи черной той полифонии
Красота, красота так пуста,
Даже тучи ее не затмили -
Так пуста, так пуста красота!
Так пуста и звучит необычно,
Черноты, черноты звукоряд,
И фонит в диссонанс, поэтично,
Словно зори, сгорев, говорят,
Иль луны золотой медиатор,
Струны-лучики звезд теребит,
Как сонеты слагая сонаты,
В каждом ритме где рифма горит,
В каждом слове сияя Любовью,
А слова те слагая из нот,
Щедро полня вина черной кровью
И кларнет, и рояль, и фагот,
И органа бессмертные трубы -
Не живет, не умрет пустота,
И Любовь, и ее красота,
И к фаготу прильнувшие губы;
Коли льется и в них чернота,
Те же шепчут молитвою - Not!
* * *
Боже мой, переполнен блокнот
Слов живых, жизнерадостно грубых,
В поцелуе кусающих губы,
Чтоб увидеть - красна ли их кровь,
Приготовь их на смерть, приготовь,
Пусть они и меж строк почернеют,
Но на их лишь одре не злословь,
Вдруг они покраснеют, затлеют
И сгорят, и останется... Not!
2000...