Высоко в горах Кавказа, на границе Дагестана и Грузии, когда то стоял кишлак Чигир, который, в последствие, был разрушен мощным землетрясением. Кишлак и окружающие его поляны и ущелья, скрылись под водами, образовавшегося на этом месте озера. Пропали животные, пасущиеся на склонах и птицы, вьющие себе гнезда в скалах. Новая панорама стала суровой и необычайно красивой. Озеро окружили безжизненные скалы, а вода настолько прозрачная, что, отражающееся в нем небо, не дает понять его глубины.
-1-
Кишлак Чигир был настолько близок к Грузинскому поселению, что люди, жившие по обе стороны границы, могли наблюдать, что делается на противоположной стороне. Видно было, когда соседи пахали землю, пасли домашний скот или спускались к ручью за водой. Никогда не было между сторонами никаких стычек. На самом краю кишлака Чигир жил уже не молодой мужчина, Муса со своей семьей и старухой матерью. Старшей дочерью Мусы была пятнадцатилетняя Басира. Она была ребенком от его первой жены, которая долго не могла иметь детей, а когда они появились, умерла при родах. Муса женился вторично, и вторая жена выходила Басиру, как родную дочь, народив, впоследствии, и своих детей. Жили они, по тем временам не плохо, за счет своего хозяйства, трудиться проходилось всем, даже детям.
Время шло, Басира стала взрослеть и цвести на глазах. Она не была похожа ни на свою родную мать, ни на отца. Выделились ее черные жгучие глаза, взгляд которых невозможно было выдержать. Смуглое ее лицо украсили тонкие черные брови и маленькие, по детски, пухлые губы. Ее не большой нос, со слегка заметной горбинкой, придавал ее лицу гордость горянки. Ее две косы, в руку толщиной, невозможно было спрятать под платок. Люди оглядывались на нее, когда она проходила мимо. В кишлаке начали говорить о ней, как о самой красивой девушке. Муса стал беспокоиться:
- Не навела бы ее красота беды на наш дом -
У Басиры, не было подруг, она всегда была занята работой по дому. Единственным ее развлечением было то, что она через день спускалась с горы с кувшином на плече за водой. Ручей был ледяным и быстрым, что бы добраться до его углубленного места, надо было засучивать подол юбки и прыгать с камня на камень, до его середины, а затем, почерпнув воды, возвращаться обратно на берег.
Набрав воды, она находила себе укромное место подальше от людских глаз и подолгу сидела, любуясь красотой природы. Ей нравился зеленый луг, и лес под горой, и голые скалы, виднеющиеся вдалеке. Она была один на один с природой, ей никто не мешал думать и мечтать. А мечтала она, как и все в ее возрасте, о любви, о всемогущем и сильном защитнике, о счастье с ним. Потом она спохватывалась, и, ставя себе на плечо, тяжелый кувшин с водой, медленно поднималась с гору. По пути ей никто не встречался, так как у нее была своя тропинка.
Однажды, когда она, как всегда спустилась к ручью, перед ней неожиданно появился молодой человек. Своей одеждой он отличался от их сельчан, а когда он с ней заговорил, она поняла, что он чужак. Речь его была ей не понятной. Девушка заволновалась, но парень вежливо взяв из ее рук кувшин, запрыгал по камням к воде.
- Видно он наблюдал за мной, раз знает, где я воду беру - подумала она и метнулась в гору. Молодой человек, с полным кувшином воды, в два прыжка догнал ее, схватил ее за руку и вручил ей кувшин. Всем видом он показал ей, что ему это приятно. Он улыбнулся ей и, продолжительно посмотрев ей в глаза, вдруг так же быстро исчез, как и появился. Сердце девушки взволнованно забилось. Это было первое прикосновение, первый увлеченный взгляд и первое, не обычное внимание к ней. Теперь ей было о чем думать.
- Вот они какие, эти кахетинцы. Ласковые, красивые, быстрые. Наши ребята другие, смотрят всегда оценивающе, себе на уме. В любой момент готовые найти к чему придраться - думала она. Кахетинец ей понравился и она, решила не говорить об этой встрече дома никому.
-2-
Зураб был конюхом зажиточного скотовода, Надари Шаидзе, который имел большое стадо коров и табун лошадей. Надари, был человеком суровым и требовательным, его люди подчинялись ему беспрекословно. Ему было уже под шестьдесят, и он уже собирался возложить ответственность за все свое хозяйство на своего старшего сына Георга. Но прежде, чем это сделать, ему необходимо было женить Георга. Георг возражал ему, за что отец часто устраивал сыну скандалы, грозился женить его насильно и всегда этот скандал кончался ничем. Георгу уже минул двадцать третий год. Последний скандал был настолько решительным, что Георг, наконец - то дал согласие отцу, подобрать себе невесту в ближайшее время.
- Жду две недели, если нет, то я передам бразды правления твоему младшему брату, Вахтангу - пригрозил отец.
Георг вышел во двор, подошел к своему коню и, оседлав его, направился на конюшню. Настроение у него было подавленным. Зураб сразу заметил, что хозяйский сын чем - то расстроен. С раннего детства его с Георгом связывала дружба. Хоть они и были из разных сословий, дружба их продолжалась и с годами, только окрепла. Зураб знал, что Георг всегда выступит в его защиту, если понадобится. В этот раз Георг вел себя так, что лучше его не трогать. Он спрыгнул с лошади, поставив ее в стойло, сел возле нее, держась за голову.
- Что - то случилось? - услышал он голос Зураба, который перекидывал солому в соседнем стойле.
- Случилось, случилось - зло пробурчал Георг и вдруг обратился к другу:
- Слушай Зураб, отец заставляет меня жениться, голову мне проел. Дело свое надумал мне передавать, силой, грозится женить. Дал мне две недели на раздумья. Ну не люблю я никого, понимаешь? Приведет мне какую - ни будь корову, не хочу я так. Ты всегда находил мне выход, может, и сейчас придумаешь? - Георг, вопросительно посмотрел на друга.
- Да а - протянул Зураб. - Положение у тебя, не позавидуешь -
Они оба замолчали. Каждый думал о своем. Вдруг Зураб оживился и обратился к Георгу:
- Слушай, а взял бы ты в жены оттуда? - он указал в сторону Дагестана.
- Если бы полюбил, взял! - твердо заверил Георг.
- Тогда, собирайся - загадочно посмотрев на друга, предложил Зураб.
-Опять будем воду мутить? - спросил Георг и сам же ответил: - А где наша не пропадала? -
Он поднялся и начал выводить коня из конюшни. Потом остановился, поглядел на Зураба и спросил: - А ты уверен, что надо? -
Уверен! - твердо ответил Зураб и тоже пошел за своей лошадью.
По пути Зураб поведал Георгу свою историю встречи с красавицей горянкой, живущей по ту сторону границы, в Дагестане.
- Ты так расписываешь, что можно подумать, что ты сам не прочь на ней жениться? - подметил Георг.
- Куда мне? - с сожалением в глазах, произнес Зураб.
- А, что, если не мне, а тебе? - предложил Георг, заметив промелькнувшую тоску в глазах Зураба. Тот промолчал, а потом произнес: -
- Что я могу ей дать?-
- Я тебе разве не друг? Помогу! - уверенно заверил Георг. Зураб усмехнулся.
За болтовней, друзья не заметили, как подъехали к границе и начали спускаться в ущелье. Георг заволновался: - А, что если мы ее спугнем своим визитом? -
- А ты, что сразу повезешь ее жениться? Ты посмотри на нее сначала, не заметно. - Предложил Зураб.
Вот они уже у ручья, шум быстрой воды заглушил их голоса и они замолчали. Немного не доехав до того места, где Зураб видел на днях красавицу, они остановились.
- Коней оставим здесь - приказал Зураб. Друзья спрыгнули на землю и, закрепив лошадей в зелени ветвей, стали спускаться ниже к ручью. Они спрятались за камни и стали ждать.
- А, что, если не придет?- спросил Георг.
- Сегодня точно придет, я знаю - заверил Зураб.
Просидели они в укромном месте достаточно долго и, когда было, отчаялись, они заметили на вершине горы девушку с кувшином на плече, спускавшуюся в ох направлении. Друзья пригнули головы и стали наблюдать за ней. Девушка спустилась к воде, посмотрела по сторонам и, сняв свои башмаки и, засучив подол юбки, стала идти по камням к центру ручья, туда, где глубже. Зачерпнув воды, она вышла на берег, отряхнула подол и присела на камень, лицом к любопытным. Она не заметила их и, сняв платок, стала поправлять свою косу. Георг хорошо разглядел молодую красавицу. Он замер от удивления, и чуть, не встал из укрытия, настолько был поражен красотой незнакомки. Зураб придавил голову Георга к камню.
- Не сейчас - сказал он.
Девушка, будто бы чего - то почувствовав, засуетилась, накинула на себя платок, посмотрела по сторонам и, установив свой кувшин себе на плечо, стала подниматься наверх по тропе. Она даже два раза оглянулась, убедившись, что никого нет, замедлила шаг.
Когда она исчезла с поля зрения, Зураб спросил, покосившись на друга: - Ну, что скажешь? -
Георг, помолчав, сказал: - Ты настоящий друг Зураб - и, обняв его, похлопал по плечу. Возвращались они молча. Они оба были под впечатлением этой встречи.
- Теперь я непременно женюсь - думал Георг. Ее образ сразил его наповал. Теперь он забыл о том, что только что уступал ее Зурабу.
Поняв, это Зураб в душе пожалел, что показал дагестанку другу, у него внезапно заболела душа по ней, чего он никак не мог предугадать.
После встречи с таинственной незнакомкой, Георг не спал всю ночь и на следующее же утро предстал перед отцом, объявив о своем выборе.
Как всегда семья Шаидзе собралась на веранде завтракать. Хозяйка, Хатуна подала к столу горячие лаваши с творогом и молоко. Все, кроме старших сестер, которых уже выдали замуж, собрались за столом. Это были старые родители отца, сами родители и их дети, Георг, Вахтанг и младшая дочь Лали, которой едва минуло двенадцать. Не оттягивая разговор в долгий ящик, Георг тут же и выложил, что намерен выполнить обещание, данное отцу и жениться, хоть завтра. Отец, удивленно, посмотрев на сына, спросил:
- Решил пошутить надо мной сынок? - в его глазах промелькнул гнев.
- Вовсе нет. Просто тут такое дело - он покосился на отца и замолчал.
- Ну, ну, какое такое дело? Его что нельзя решить? Вряд- ли, хоть одна девушка в округе решится тебе отказать или может, отказала? - отец глянул с иронией на Георга.
- Может - тихо сказал Георг. - Она не нашего сословия и, вообще...... - он замолчал.
- Ну, говори, говори, раз начал - полу зло, полу с интересом, попросил отец.
- Короче, ее воровать надо - выпалил Георг и уставился на отца. Он ждал, что отец закричит, как всегда и тому подобное, но он, улыбаясь, сказал:
- Воровать, значит, будешь воровать, лишь бы ты, наконец, женился.-
Все за столом засмеялись.
- А далеко ли ехать воровать? - опять спросил отец.
- В Дагестан - тихо, почти шепотом, проговорил Георг. Отец чуть не поперхнулся, но промолчал. Все за столом притихли и ждали реакции. Хатуна не дождавшись слова отца, процедила чуть слышно:
- Ну и подарочек сынок, ты нам преподносишь.-
Отец, гневно стукнув об стол кулаком, произнес:
- Пусть ворует, раз решил, ведь мужчина же он и ему жить, а не нам с его выбором. -
Отец не верил, что сын говорил правду и уж, конечно не подозревал, что за сутки его сын успел влюбиться и, поэтому он дал согласие сыну. Георг это отлично понимал, ему было разрешение отца на руку. Поев, на том все и разошлись.
- Ну и хитрец - думал отец. - Посмотрим, что он скажет через две недели. Доведет он меня. Сам приведу ему, ну например, дочь своего друга Шорена, Нану. Чем ни невеста? -
Тут к нему подошла жена, Хатуна. Она озабоченно сообщила: - Надо Нану вести в дом, хватит нам слушать его.-
- Вот, вот. И я о том же. Ты, прямо мои мысли читаешь. Только надо придумать какой - ни будь повод, что бы пригласить их семью к нам в гости, а тут уж мы со стряпаем все, как надо - он подмигнул жене.
-3-
Басира, как всегда после полудня, пошла с кувшином к ручью. Она в этот момент вспомнила кахетинца, которого однажды встретила у ручья. Теперь она побаивалась ходить одна за водой. Шла она тихо, постоянно оглядывалась по сторонам, но, где - то в глубине души, она желала встречи с ним.
- Значит, не такая уж я и красавица, как говорят, раз он больше не появился. - Думала она. Ее даже это оскорбляло, ведь прошло уже больше двух недель после той встречи.
Когда она сравнялась с большой грудой камней и стала обходить ее, ей внезапно закрыли рукой рот, а потом накинули на голову, что - то, вроде большого мешка и, не дав ей, даже крикнуть, потащили, куда- то в сторону. Ее кувшин, со звоном, покатился по склону. Потом ее перекинули через хребет лошади и та, помчалась во весь опор. По лошадиному топоту стало ясно, что лошадей было несколько. Она услышала незнакомую речь и поняла, что это кахетинцы.
- Вот почему он не приходил - подумала она. - Он надумал меня украсть. -
Ей вдруг стало очень душно, закружилась голова, она задергала руками, лошадь остановилась. Чьи - то руки разорвали возле ее носа мешок. Ей в лицо ударил свежий, прохладный воздух. Девушка потеряла сознание. Пришла она в себя от того, что кто - то легонько хлопал ее по лицу и мочил лицо мокрым полотенцем. Девушка открыла глаза. Она лежала на топчане, в комнате, которая была украшена коврами. Возле нее суетилась молодая женщина. Басира подскочила и растерянно, спросила: - Где я? -
Женщина, что сидела возле нее, заулыбалась и что - то стала вежливо говорить, на не понятном ей языке. Басира вспомнила отца и мать, и заплакала. Только теперь, она поняла, какую она сделала ошибку, не сказав о встрече с кахетинцем родителям.
Двери в комнату распахнулись, и на пороге появились две пожилые женщины, одна из которых была с подносом в руках. Женщины подошла к топчану и, поставив поднос с едой перед Басирой, сели рядом. Они были очень красиво одеты, на их руках и шее, сверкали золотые украшения. Немного помолчав, одна обратилась к другой непонятной речью и та, другая, повернувшись к Басире, заговорила на ее родном даргинском языке:
- Я переводчица. Зовут меня Лили, а ее Хатуной, она мать твоего жениха. А, как твое имя? -
- Меня зовут Басира - тихо ответила девушка.
-Ты нас не бойся, Басира - опять заговорила Лили. - Сын уважаемого рода, Надари, Георг решил взять тебя в жены. Признаемся, мы не ожидали этого, но его слово, нам закон. Родители, она кивнула в сторону Хатуны, одобрили ваш союз и готовятся к свадьбе. Скажи, ты давно знакома с нашим Георгом? - женщина вопросительно посмотрела на Басиру.
- Я видела его всего один раз и то мельком - и Басира, вытирая слезы, рассказала ей, как видела кахетинца и, как он помог ей набрать воды в кувшин. Лили все сказанное, перевела матери жениха.
На лицах женщин выразилось явное недоумение. Потом Лили спросила:
- Как, вы даже не знакомы? -
Та, которую назвали Хатуной, что - то протараторила, прослезившись, и переводчица спросила снова:
- Ты даже не знаешь его имени? -
- Нет - кивнула головой Басира.
Потом женщины заговорили между собой. Басира смотрела на них непонимающе. Наконец они замолчали и Лили сказала:
- Ну, теперь это уже ничего не меняет. Значит, он не смог расстаться с твоей красотой. Родители рады, что, наконец - то их сын решил жениться. Свадьба будет через два дня, больше Георг ждать не хочет. Может ты, хочешь чего - ни будь сказать нам? -
- Да - вдруг выпалила Басира. - Я хочу увидеть своего жениха -
Женщины улыбнулись и одобрительно кивнули головами. Затем все вышли из комнаты и, Басира осталась одна. Ждать пришлось долго и мучительно. Наконец, послышался шум шагов за дверями и на пороге появился молодой человек, в новой грузинской джигитовке. Он был среднего роста, крепкого телосложения, с зачесанными назад темными, слегка, вьющимися волосами. Густые черные брови, прямой нос, маленькие усики, мужские губы. Он был красив и ласково улыбался ей. Басира растерялась. Не его она видела тогда у ручья.
Она прикрыла лицо платком и смущенно села на край топчана. Молодой человек подошел к ней и тоже присел на край топчана с другой стороны. Басира наклонила голову, но он приподнял с ее глаз платок и они посмотрели друг на друга. Их обоих бросило в жар, который пронзил их тела огнем и страстью. Они оба отвели глаза в сторону. Минуту спустя, мужчина заговорил. С его слов она поняла только то, что его зовут Георгом.
- Басира - произнесла она в ответ, не поднимая глаз.
- Басира - повторил Георг. Она вновь подняла на него глаза и опять обожглась об его влажный, желающий ее взгляд, у нее выступили слезы.
Он снял с нее косынку, любуясь ее волосами, которые тяжелой косой свисали за спиной. Она, какое - то время, как в забывчивости, еще продолжала смотреть ему в лицо, но, потом, вдруг спохватившись, натянула на себя косынку и отскочила к окну. Ей захотелось убежать, спрятаться, исчезнуть от стыда, но она была уже невестой в чужом, пока еще для нее доме. Георг поднялся и, поспешно вышел из комнаты. Ноги у девушки тряслись, она не могла произнести ни слова. Она влюбилась в Георга с первого взгляда. По ее млеющему телу побежала дрожь радости и страха перед первыми чувствами.
Женихом Георг считался самым завидным. Он был из зажиточного рода Шаидзе. Уже на протяжении нескольких веков Шаидзе занимались скотоводством. У них был огромный каменный дом с пристроенной к нему, большой деревянной верандой. Веранда была украшена резными колонами и резными рамами. За домом был не большой виноградник и сад с фруктовыми деревьями. Их ферма насчитывала около ста голов скота, конюшня до пятидесяти лошадей. На них работали люди из низкого сословия. Стычек с работниками у них не было, потому, как Шаидзе никогда не обижали своих трудяг, платили им исправно и ценили их труд. Басира влилась в их дом, как своя и со временем стала полноценной его хозяйкой. С той поры, прошло три года. Любовь Басиры и Георга не угасала, а только усиливалась. Зураб стал их общим другом. По ее просьбе он, даже смог сообщить ее родителям, что их дочь жива и удачно вышла замуж, чем успокоил их.
Басира расцвела пуще, прежнего. Теперь она не была бедной девушкой, на ее руках и на шее блестели золотые украшения, она часто меняла свои наряды, она была счастлива. Оживленным чувствовал себя и Георг, его любви и вниманию к ней не было предела. Часто они резвились, как дети, не стесняясь и не видя никого вокруг, только вот отец его опять заворчал:
- Пустая твоя иноземка - улавливая удобный случай, подтрунивал он сына. Детей нет, это не женщина. -
Георг старался не обращать на отца внимания, но, иногда и срывался:
- Не нужны мне дети - огрызался он отцу. А тот ему в след плевал и говорил обидные слова.
Прошло еще два года, Басира так и не забеременела. Теперь, она сама стала переживать по этому поводу, стала часто плакать по ночам, старалась лишний раз не попадаться Георгу и его отцу на глаза. Георг чувствовал ее переживания, всячески старался ее успокоить, но отец вцепился в сына, как клещ.
- Бери вторую жену или наложницу, я хочу, что бы ты, наконец, стал отцом. Хватит водить нас с матерью за нос и дарить обещания - пилил отец Георга.
Это стало продолжаться изо дня на день. Однажды, Георг не выдержал и дал слово отцу, что возьмет еще одну жену, что бы тот успокоился.
- Все равно Басира смирится, ведь я ее люблю, а дети в доме успокоят отца - думал Георг.
Басира об этом уговоре ничего не знала до последнего, пока в доме не стали готовиться к свадьбе Георга на молодой кахетинке, Халиле. Это была единственная дочь местного судьи. Она была молода, красива и очень богата. Согласие на брак она дала сразу, как только увидела Георга. Георг тоже увлекся ею, его притягивала к ней, что - то новое, не изведанное. Ему показалось, что он влюбился вновь. Тяга к новым ощущениям замутила ему голову, его глаза закрыла пелена увлечения. Очень скоро сыграли свадьбу, и Георг стал пропадать в спальне новобрачной, совершенно, забыв о красавице Басире.
В душе Басиры, что - то оборвалось, она стала замкнутой и нервной. Слезы на ее глазах высохли, взгляд окаменел. Целую неделю она не притрагивалась к еде, бродила одиноко по дому, съедаемая тоской и горем. Теперь, никому до нее не было дела.
- Георг не мой, он покинул меня - звенело у нее в голове.
Однажды, проплакав всю ночь, она решила поставить точку в своей жизни. Ранним утром, когда еще все спали, не взяв с собой ничего, Басира покинула дом и ушла в горы.
- 4 -
Зураб был Георгу, чуть ли не родным братом, их преданность друг другу, была безгранична. Их дружба поражала окружающих и, поэтому, несмотря на то, что Зураб был из бедной семьи, он был грамотен. Георг научил его читать и писать. Со временем, Шаидзе приняли Зураба к себе на работу старшим конюхом. Семья у Зураба была большая, пять сестер и мать, отца не было, он погиб в горах, при камнепаде. Зураб стал кормильцем семьи. Он любил Басиру тяжелой, безответной любовью, и все равно он был рад, что познал это чувство, и был рад, что Басира досталась, именно Георгу. Она была любима и ни в чем не нуждалась. Это его успокаивало. Что - бы не выдать своих чувств, к жене друга, он старался не попадаться им на глаза, когда они были вместе, а если, невзначай, попадался, то старался не смотреть на Басиру при Георге, что - бы не смущаться.
Зураб объезжал нового коня на огороженной площадке возле конюшен, когда к деревянной изгороди подъехал молодой пастух, Гоча. Он окликнул Зураба и поманил его к себе. Зураб, подскочив к ограждению, спросил:
- В чем дело друг? Случилось что, или дело у тебя ко мне? -
- Басира ушла в сторону ущелья, я сам видел, вот примчался сообщить тебе, ты же в друзьях у них. Не к добру все это. - Гоча спрыгнул с лошади и хотел, было, еще что - то добавить к сказанному, но, увидев, как изменился в лице Зураб, замолчал. А тот, не говоря ни слова, перескочил на диком коне через ограду и помчался во весь опор в сторону ущелья.
- Что она надумала? До границы ей не дойти без лошади и, уж тем более до своего дома в Дагестане - подумал он и стал с бешеной силой стегать непослушного коня плетью. Конь мчался, как вихрь, до тех пор, пока не свалился на всем скаку, спотыкнувшись о валявшееся на пути бревно. Зураб вылетел из седла и застрял в колючих кустах крыжовника, чем и спас себе жизнь. Конь издох с пеной у рта, а Зураб вылез из кустов весь ободранный с ног до головы, но зато живой и невредимый. Он подошел к коню, который закатил глаза и, попросив у него прощения, сел на бревно, что бы отдышаться.
- Дурак, коня ни за что загнал. Куда теперь без него? - подумал Зураб и взялся за голову. Посидев так немного, Зураб встал и потихоньку стал спускаться по узкой тропе в ущелье. Над его головой с шумом пролетела птица, он поднял голову и увидел на краю обрыва, молящуюся женщину. Она стояла на коленях, то поднимая руки вверх, то приклоняя голову к земле. Зураб сразу узнал в ней Басиру и пулей помчался к ней. И, когда она, закончив молитву, стала приближаться к краю, чтобы кинуться вниз, Зураб с силой дернул ее за руку, и они вместе упали на землю. От неожиданности, Басира потеряла сознание. Зураб стал оттаскивать ее в сторону от края.
Придя в себя и, увидев перед собой Зураба, Басира разгневалась, у нее началась истерика, она била его кулаками, кричала, вырывалась, но он так сильно прижал ее к земле, что она, постепенно обессилив, затихла. Отпустив ее, он упал рядом с ней на землю. Тяжело дыша, они уставились глазами в небо. Наступила тишина. Когда Басира совсем успокоилась, Зураб начал свой рассказ.
- Когда ты выходила замуж за Георга, я испытывал ту же боль, что ты сейчас. - Тихо начал он.
- Мне больше не хотелось жить. Я сел вот так же на край обрыва, слезы застилали мне глаза. Я плакал и хотел, что бы этого, никто не видел. Понимаешь Басира, я очень люблю тебя, но я люблю и эти горы, эти долины, небо, реки. Я люблю землю и жизнь на ней. Я не смог расстаться с этим миром, который дан нам Богом один лишь раз. Я видел, как вы с Георгом смотрели друг на друга и знал, что ты счастлива и это меня утешало. Я остался жить ради тебя и всей этой красоты вокруг. Богу было угодно послать мне такое испытание - Зураб замолчал, он повернул в ее сторону голову. Она, не шевелясь, смотрела в небо.
- Почему ты мне об этом никогда не говорил? - тихо спросила она.
- А зачем? Ты была счастлива. Георг ради тебя, выворачивал свою душу наизнанку. Ты жила, как королева. А, что бы я дал тебе? У меня ничего нет. - Ответил он.
- Наверное, ты прав - прошептала она.- Георг счастлив, но почему мне от этого только больно? Но все равно надо жить. - Она поднялась и села на землю. Зураб тоже сел возле нее и опять заговорил:
- Посмотри вокруг, какая красота окружает нас. Мы живы и можем наслаждаться ею. Дышать этим Божественным, чистым и прохладным воздухом, слушать шум горных рек, крики птиц -
Зураб посмотрел на Басиру. Она, как будто ожила, стала поправлять волосы на голове, потом, покрыв голову платком, сказала:
- Спасибо тебе Зураб, ты настоящий. А ты знаешь, я ведь, тогда подумала, что это ты меня украл. - Она поднялась на ноги. Зураб тоже встал.
- Пойдем домой - предложил он ей.
Она сразу изменилась в лице.
- Нет - категорично, отрезала она. - Ты лучше помоги мне вернуться домой, на мою родину, сама я не найду.-
Они пошли вдоль обрыва и скрылись в зарослях.
-5-
К вечеру в доме Шаидзе начался переполох. Все заговорили, что исчезла Басира, первая жена Георга. Сам Георг, встретил эту новость спокойно.
- Придет - сказал он и направился в покои новой жены. Но, когда утром он услышал, что пропал и Зураб, молния пронзила его тело.
- Как смел этот, негодяй, бежать с моей женой? Догнать и убить их обоих, как собак. - Заорал он.
После этой новости он гневно забегал по дому. Он представил, как его жена Басира милуется с Зурабом.
- Под моим носом, этот негодяй смеялся надо мной столько времени, а я считал его своим лучшим другом? Убить! - кричал он, что есть мочи.
По его приказу были готовы к погоне пять всадников, которые, немедля, выехали со двора.
Беглицы подошли к большому горному водопаду, Чегаг, когда из за леса появились всадники Георга. Первой, их заметила Басира. Всадники неслись так быстро, что Басира с криком: - Нет! - кинулась в воду быстрой, высокогорной реки. Зураб, оглянувшись и увидев приближающихся всадников, тоже кинулся в реку, вслед за Басирой.
- Я не брошу тебя - крикнул он и вцепился мертвой хваткой в руку женщины. Вода обожгла их тела ледяным холодом, камни под их ногами, заскользили, ноги, моментально свела судорога, а напор реки сбил их с равновесия. Упав в воду, они не смогли ей сопротивляться и она, понесла их к краю бездны. Из за сильного шума воды, не слышно было ни стрельбы, ни криков погони. Всадники подъехали к краю обрыва, в который вода сбросила беглецов и, глянув вниз, отступили. Вода летела вниз метров сто, с грохотом и брызгами. Дальше была земля Дагестана.
Абдулла, чабан, пасущий на склоне овец, пришел к водопаду, что бы набрать в кувшин воды для питья. Он хотел выйти из леса, когда на вершине водопада заметил всадников. Он вернулся опять в заросли и стал наблюдать.
- Кахетинцы - мелькнуло у него в голове. - Что им здесь надо? -
Подождав, когда те скрылись, чабан вышел из зарослей и направился к воде. Ровно на середине высоты водопада был каменный уступ, он был в виде воронки, куда с грохотом падала вода, а потом, переливаясь через ее край, летела дальше, вниз. Абдула как раз и вышел на этот уступ. Он открыл крышку кувшина и опустил его в воронку. В этот самый момент, он увидел два непонятных ныряющих темных предмета.
- Люди - мелькнуло у него в голове. - Вот кого догоняли кахетинцы. -
Сунув голову под ледяной водопад, Абдулла стал присматриваться к приближающимся телам, которые гнала вода к краю уступа. Мужчиной он был крепким, сравнительно, молодым. Когда тела поравнялись с ним, он схватил утопающего за одежду и с силой рванул на себя. Из воды выскочило тело мужчины, одежда которого говорила о том, что он кахетинец, его рука зацепилась, за что - то в воде. Абдулла дернул еще раз, и посильнее, и за кахетинцем из воды вылетела на землю женщина. Кахетинец так крепко держался за женщину, что его нельзя было оторвать от нее. Абдулла встал перед ними на колени и поочередно стал слушать их грудь. Мужчина был мертв, а у женщины, едва, едва прослушивался пульс.
- Жива - обрадовался Абдулла, он глянул на верх и, убедившись, что за ним никто не наблюдает, поволок по земле находку в заросли. Там он стал высвобождать руку женщины от цепких пальцев мужчины. Мужчину он сдвинул в яму и закидал палками, камнями и ветками, а женщину, раздев до нижней рубашки, завернул в свою бурку и, взвалив на плечо, понес к своей отаре.
Отара овец находилась неподалеку. Увидев, что Абдулла несет груз на плече, ему на помощь поспешил второй чабан, что сидел у костра. За ним лениво поплелись две огромные собаки. Оба чабана занесли женщину в свой шалаш и, Абдулла развернул свою бурку. Второй чабан был на много старше, его звали Ака. Он, испуганно посмотрел на Абдуллу и тот, рассказал все, что с ним произошло. Ака вышел, а Абдулла стал растирать тело женщины вонючей мазью, что бы она согрелась, потом сняв с нее все украшения, завязал их в узелок. Он повернул ее голову на бок и отрезал ей косу кинжалом и вышел на улицу, предварительно, замотав женщину опять в бурку.
Подойдя к костру, он бросил косу в костер и, развернув узелок, показал украшения старику. Тот, даже не разглядывая их, посоветовал Абдулле спрятать их под большой камень. Мало ли, вдруг гости ночные нагрянут с той стороны. Абдулла, спрятав украшения, пошел обратно к водопаду за своим кувшином и вещами женщины.
-6 -
Всадники Георга Шаидзе вернулись домой с плохой новостью. Они поведали, как на их глазах произошла гибель Басиры и Зураба. Выслушав их, Георг, молча, пошел в дом, но на пороге вдруг повернулся и, крикнув изо всех сил: - Н...Е...Т ! - упал без чувств.
Голос его резанул острым ножом по сердцам присутствующих, показалось, что затряслась земля и задрожали стены. Все, кто был во дворе, кинулись к нему и стали поднимать его. Георг, в одно мгновенье изменился так, что стал похож на мертвеца. Губы его посинели, под глазами появились темные круги, дыханье пропало.
- Господи! - закричала мать, подняв руки к небу и, закачавшись, рухнула возле сына.
Всю ночь в доме стояла гробовая тишина. Прибыл по вызову лекарь из соседнего поселка.
Утром отец вошел в комнату сына, что бы утешить его. Он прошел к столу и, опершись об него, хотел, что- то сказать, но осекся. Георг, глянув на отца, отвернулся и начал биться о стену головой и выть, нагоняя жуть. Потом, внезапно, подскочив и, схватив отца за грудь, Георг начал трясти его и громко кричать:
- Это ты, Ты виноват! Внуков захотел? У тебя их нет? Нет? Скажи, нет?-
Георга начали оттаскивать от отца. Поднялся крик, на который сбежались все домочадцы. Отец захрипел, у него обвисли руки, он закатил глаза.
- Одумайся сынок, это твой отец - кричала мать. Она повисла сыну на руку. Сын отпустил отца и тот рухнул, как мешок на пол, задыхаясь и расстегая свой ворот. Георг, став перед ним на колени, тихо спросил:
- Как мне теперь без нее жить, папа? К а к ? С к а ж и !
Всем стало понятно, что в дом Шаидзе пришла большая беда.
Георг болел долго. Он стал неопрятным, злым. В бреду он звал свою Басиру и просил у нее прощения. Его новая жена, ушла к себе домой. Отец, чувствуя себя виноватым перед сыном, закрылся в себе и постоянно лежал в постели обессиленный. Он понял, какое горе своими советами, он принес своему сыну.
Когда Георгу стало по легче, все заметили, что он стал неуравновешенным, не выдержанным, с его лица пропала улыбка. Он начал разговаривать сам с собой. Много говорил и делал непонятного для окружающих. В один из дней, Георг ушел из дома так же незаметно, как ушла из него Басира. Тщательные поиски беглеца ни к чему не привели. Он исчез.
- 7 -
Через день Басира пришла в себя. Она огляделась, вещи ее были высушены и стопкой лежали возле нее. Она встала, одела их и вышла из шалаша. Увидев ее, чабаны переглянулись, а она, поздоровавшись, подошла к ним и села рядом.
- Хорошо то, как - поежившись, сказала она.
- Абдулла повел плечами и сказал: - Не понятно ты говоришь, красавица. -
Басира, ткнув себя в лоб пальцем, повторила сказанное, уже на чистом даргинском языке. Чабаны опять переглянулись и оживились.
- Ты знаешь наш язык? - удивленно спросил Абдулла.
- Басира я, Басира, вы должны меня знать, я самая красивая девушка в Дагестане, мне так мой муж говорит, а сам взял другую. А я так не хочу. Он взял и убил меня, а я теперь плачу -
Чабаны опять переглянулись, и теперь спросил ее старик: - А, как он убил тебя? -
- Кинжалом, в самое сердце - сказала она и, подняв подол платья и, показав свою грудь, продолжила:-
- Вот шрам, вы видите его? Он кровоточит - она опустила платье и продолжила:
- Но умирать нельзя, кругом такая красота - она стала смотреть по сторонам.
-Чабаны опять переглянулись.
- А, с кем ты была, когда за вами всадники гнались? - спросил Абдулла. Басира подумала и ответила: - Всадников не было, и никто за нами не гнался, муж сам меня украл, детей только я рожать не могу. -
Ее речь была не связной, а выражение лица, радостным и беззаботным. Стало ясно, что у нее явное нарушение соображения. Она поднялась и, вернувшись обратно в шалаш, стала выглядывать оттуда, улыбаясь чабанам.
- Она того! - проговорил Абдулла, повертев рукой у своего виска.
- А, как ты хотел? - возразил Ака. - Лететь с такой высоты и не стать того? Может еще образумится? Вон муж ее, разбился, видно головой хорошо ударился, или сердце не выдержало. -
- А может это был вовсе и не муж, кто теперь разберет? Кроме, как от нее, ни от кого и не узнаешь. А она, вряд ли что скажет сейчас - ответил ему Абдулла. - По ее украшениям можно судить, что она из богатых.
- Я так понял, что ее украли отсюда - добавил Ака.
- А косу свою она так и не вспомнила. - Сказал Абдулла и посмотрел на старика.
- Да, коса у нее была хорошая, но теперь она ей ни к чему - вздохнул старик.
-Ухаживать за ней некому. Повезу ее к жене, пусть смотрит за ней, не бросать же ее здесь? - Рассуждал вслух Абдулла, а второй чабан только слушал, да кивал головой в ответ.
- Я кушать хочу - крикнула, по - детски, Басира из шалаша. Абдулла встал, полез в шалаш и подал женщине кусок холодной баранины и ломоть хлеба. Басира вцепилась в баранину и стала жадно, есть ее.
- Не спеши, разжевывай хорошенько, а то живот заболит - подсказал ей чабан и опять вышел из шалаша.
- Красивая она, эта Басира, глаз нельзя в сторону отвести, видимо за эту свою красоту она и пострадала. Я хочу ее .....- Сказал Абдулла и подмигнул старику.
- Зачем она тебе такая? Начнет рожать, что тогда? - Ака ухмыльнулся.
- Я так понял, что она не рожает - ответил Абдулла.
- Ты мне это брось - строго погрозил пальцем Ака. - Сегодня же погоним отару в село, отвези ее к жене, как обещал, а там она решит, может родня ее найдется. Женщины, они все знают про друг друга, у них свои каналы общения. -
Абдулла недовольно, потер усы.
- Я ее один раз хочу - процедил он. Ака ударил его палкой по спине и проговорил:
- Остынь джигит, грех на душу не бери. Видишь она не в себе? Не пользуйся ее горем.-
- Шайтан ты - зло заорал на него Абдулла и кинулся на старика с кулаками. Ака, схватив, лежащее возле него ружье и выстрелил два раза в воздух. Ему в ответ тут же раздался ответный выстрел за горой. Это чабаны соседнего аула пасли своих овец. Двойной выстрел служил знаком беды. Абдулла хотел ударить напарника, но тот, увильнув, ударил в ответ Абдуллу кнутом. Залаяли две огромные овчарки, овцы стали поднимать головы и медленно двигаться со склона к шалашу. Буквально, через несколько минут с другой стороны склона показался всадник, это был чабан Камиль, он спешил на помощь, услышав выстрелы. Из шалаша появилась Басира.
- Кто тут стрелял? - спросила она. - Наверное, свадьба начинается? -
- Свадьба, свадьба - зло заорал Ака. - Иди назад в шалаш -
- Я хочу невесту посмотреть - невозмутимо возразила Басира и пошла к Абдулле.
- Вон невеста скачет - указал кнутом Ака на Камиля.
- Как интересно - улыбнувшись, произнесла Басира и стала махать рукой, приближающемуся всаднику.
- Абдулла глянул горящими желанием глазами на Басиру, ему стало жаль ее. Он замотал свой кнут вокруг палки и сел на камень, отведя свой взор в сторону.
Всадник в гору скакал долго, хотя казалось, что он совсем рядом. Добрался, он усталый и повалился на землю.
- Муса сказал, чтобы я узнал, что тут у вас случилось? Если ничего, просил выстрелить один раз.
- Стреляй - приказал Ака, грозно посмотрев на Абдуллу. Камиль выстрелил и уставился на Басиру.
- Кто это с вами - спросил он, заинтересованно.
- Утопленницу выловили, домой отвезти надо. Тебе доверить можно, или ты тоже джигит, как Абдулла? - спросил Ака, покосившись на Камиля и заметив, его заинтересованный взгляд в сторону Басиры, ответил сам себе: - Конечно, ясно, что можно. -
Затем он обратился к Абдулле: - Запрягай телегу, сам повезу ее в аул -
- Старый шакал - прорычал на старика Абдулла. Был бы ты моложе, посмотрел бы я на тебя - он пошел запрягать телегу. Когда телега была готова, Ака с Басирой уселись в нее, укрывшись одной буркой на двоих и телега, медленно двинувшись, опять остановилась.
- Дай мне то, что лежит под камнем - крикнул Ака и, протянул руку.
Абдулла подошел к камню и вытащил из под него узелок с драгоценностями. Потом он взял из узелка, как ему показалось, не заметно, одно из колец и, положив его в нагрудный карман, направился к Аке. Тот заметил эту кражу, но ничего не сказал. Он взял остальное и телега опять, двинулась в сторону дороги в аул.
- Пусть это будет ему за спасение - подумал старик и, обернувшись, прокричал:
- Ты, Камиль оставайся с ним - старик ткнул в сторону Абдуллы кнутом. - Мусу я предупрежу. Я отвезу ее и сразу обратно.-
- Шакал. Что бы ты издох, как собака - огрызнулся Абдулла. - Жаль, что ты старый, бить тебя нельзя, я бы тебе врезал -
- = -
Ака привез Басиру в дом Абдуллы и, рассказав, как она попала к чабанам, оставил ее и уехал обратно. Жена Абдуллы Зухра, встретила гостей приветливо, но, когда старик уехал, она стала разглядывать Басиру. Такой красавицы она не видела отродясь. Мало того, она еще была в дорогом, красивом бархатном платье и голова была покрыта дорогим платком.
- Абдулла разлюбит меня, если она останется здесь - подумала она.- Надо что - то придумать- Дав Басире переночевать одну ночь и, обдумав все, Зухра с раннего утра, повела ее в селение, что на изгибе реки, к одинокой старухе, тетушке Аминат. Рассказав старухе все о Басире, что узнала от Аки и, о своих опасениях за Абдуллу, она оставила Басиру и ушла, положив перед ней узелок с украшениями.
Старуха с любопытством развязала узелок и, из - за своей слепоты, не поняв, что в нем, протянула его Басире. Та, сразу узнав свои украшения, стала наряжаться в них, приговаривая: - Муж меня очень любит. Муж мне золото дарит -
Она стала танцевать, глядя на свои руки и, трогая цепи с куланами на шее.
- О каком золоте ты говоришь, я отродясь его не видела - пробурчала старуха и
ласково подтолкнула ее к лежаку. - Лучше, ляг, отдохни, танцовщица -
Басира улеглась на лежак, и ей в нос ударил тяжелый запах грязной овчины, которая была расстелена на нем. Басира села.
- Без подушки, не могу - сказала она. Старуха кинула на лежак свернутую свою старую телогрейку, от которой несло курдюком, еще больше. Басира опять не легла.
- Воняет - сказала она и перекривила лицо.
- А, ты, что из богатых? У них не воняет, они на подушках спят, а я уже забыла, как они выглядят - забурчала старуха.
- Давайте я вам их сошью - предложила Басира.
- Шей, шей, дорогая - бурчала старуха, ехидно, улыбаясь. - Другого я тебе ничего предложить не могу - Она сбросила с каменного лежака овечьи шкуры и бросила на него подстилку, плетеную из веревок.
- А так пойдет? - переспросила старуха.
- Пойдет - улыбаясь, ответила Басира и улеглась калачиком. В домике было тепло и вкусно пахло. Старуха пекла в круглой печке, от которой было светло в сакле, лепешки с сыром. Она ловко лепила их на стенки печки изнутри и те пеклись, совсем не падая вниз. От вкусного запаха, Басира не могла заснуть. Она встала, подошла к старухе и попросила:
- Дайте мне поесть, я так устала от тяжелой работы, что кушать сильно хочу. -
- Работы? - удивилась та. - А, что же ты делала, что так устала? -
- Я в реке купалась, а меня Зураб спас. Он меня любит, а я и не знала.- Ответила Басира и засмеялась.
- Ну, раз любит - старуха подала женщине еще совсем горячую лепешку. Басира схватила ее и, обжигая себе руки и рот, стала ее кусать.
- Э э э, так не пойдет - запротестовала Аминат. Она придвинула к лежаку табурет и поставила на него глиняную чашку. Басира бросила свою горячую лепешку в чашку и стала дуть на свои, обожженные руки. Старуха поставила перед ней кружку с кумысом.
- Привыкай к моей роскоши, другого у меня ничего нет. Я бы тебя выгнала, но куда тебе идти с твоей красотой? Разве, что на позор к мужчинам. Голова твоя совсем не того? Не кумекает - старуха улыбнулась, показав свои черные, гнилые зубы.
- Но, да ничего, что ни будь придумаем. - успокоила она сама себя.
Старухино жилище состояло из каменной сакли, выдолбленной в скале. Она была без окон, но с окошком в двери. Старуха затыкала его тряпкой, что - бы не дуло по ночам. Ее крыша служила двором следующего каменного дома выше. В жилище стоял один деревянный, на пол жилища лежак, да одна старая, но крепкая табуретка. Кое какая глиняная посуда стояла прямо на полу, вместе с кувшином, с которым Аминат ходила поводу. Аминат слыла долгожительницей, она и сама не знала, сколько ей лет.
- Луна только вышла из за горы, когда я родилась - говорила она, когда ее спрашивали о возрасте. Она была не красивой смолоду, а потом еще выяснилось, что и бездетной. Муж ее, Магомед, ее не выгонял, а когда она переселилась в это убогое жилище, и не пришел за ней. Он много лет жил со своей новой семьей как раз на крыше ее сакли. Потом он умер от старости и все вокруг забыли про его первую жену, Аминат. Старуха держала козу и пару кур. Она часто голодала, когда болела и готова была умереть, но смерть не брала ее и она продолжала жить. Басире она, не особо обрадовалась, так как та была безумна, а значит, ей нужен был уход, которого ей самой не хватало. Уже стемнело, старуха легла рядом с Басирой, но заснуть не могла, мучаясь бессонницей.
- Ночь, мука для меня - пробурчала она.Басира повернулась к ней и
приложила к ее лбу свою руку. Та, вскоре затихла, а, потом и захрапела.
- 8 -
Абдулла вернулся домой с пассики довольный, в приподнятом настроении. Жена и дети радостно встретили его. Он бросил в угол сакли свои пожитки и сообщил, что напарник сменил его на две недели. Глаза его забегали по углам и, когда он понял, что Басиры в доме нет, рассвирепел.
- Где она? - строго спросил он свою жену Узун. Та сразу поняв, о ком он говорит, испуганно замялась.
- Я спрашиваю, где она? - повторил громче свой вопрос Абдулла. Узун молчала.
- Где она? - заорал еще громче Абдулла и схватил Узун за волосы.
- Не бей меня - взмолилась она. - Ушла она ночью, ушла. Я даже не видела когда - соврала Узун и приготовилась к удару.
Абдулла отпустил волосы жены и достал из кармана дорогое кольцо Басиры. Он сунул его Узун.
- На, храни для сына. Свататься не стыдно будет - сказал он. Жена взяла кольцо.
- Дурак я, что все показал этому барану Аке. Он все ей вернул, этой водяной красавице. А зачем ей, она же чекнутая, совсем.- Абдулла покрутил пальцем у своего виска.
Жена даже боялась поддакивать мужу, она не знала, как себя вести и, не верила, что на этом разговор закончится. Так и вышло. Абдулла, потрепав свои усы, прошипел:
- Ничего, от меня никуда не денется, найду, и будет она моей.- Глаза его сверкнули ядовитым огнем.