Блотнер Всеволод Александрович : другие произведения.

Меч в снегу

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В маленьком приморском городке в секретной военной лаборатории идет подготовка к эксперименту с загадочным прибором, обнаруженным в старом немецком бункере. Одновременно в городке появляется цирк-шапито. Клоуны этого цирка оказываются преступниками, для которых цирк лишь прикрытие. Они выкрадывают секретный Прибор. Случайным свидетелем преступления становится Соня - студентка местного кинотехникума. Соня завладевает прибором. Соня знакомится с парнем по имени Влад. С его помощью она узнает, что прибор, который она невольно перехватила у злых клоунов, служит для того, чтобы иметь возможность выбирать какой-то выгодный тебе вариант реальности. Они пытаются применить Прибор и оказываются в параллельном мире, где им предстоят серьезные испытания. Они вернутся. Но вернутся другими.
  
  Всеволод Блотнер
  МЕЧ В СНЕГУ.
  Роман
  
  Скопища морских призраков беспорядочно мелькали пе-ред штевнем нашего судна, и мы сыпали овсяную крупу на хвосты плывущих в кильватере русалок.
  Туве Янссон. "Мемуары папы Муми-Тролля"
  
  ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
  Глава 1.
  Странный цирк
  Свинцовое небо тяжело навалилось на горизонт и почти сливалось с ним. Только узенькая медно-желтая полоска отбивала воду от облаков. Неторопливая волна, накатыва-лась на песчаный берег. Соня стояла напротив маленького зеленого острова, сплошь поросшего камышами.
   Сразу за островом стоял гигантский танкер. Казалось, что он стоит посередине острова как ирреальный памятник кораблю посреди зеленой поляны. Ржавый борт как крепост-ная стена возвышался над изумрудной травой. Из огромного клюза била струя мутной воды.
  На борту не было видно никакого движения, только разда-вались ритмичные гулкие удары, словно по огромному рель-су били кувалдой.
  Соня стояла на берегу, зажав уши руками. Иногда она от-рывала ладони, и низкий гул железа, проникая через ба-рабанные перепонки, попадал прямо в позвоночный столб, и вибрация разносилась по всему телу. Тогда Соня снова за-крывала уши. Так она делала несколько раз, пока не надо-ело. Задрав голову, она напоследок посмотрела наверх, туда, где на мачте лениво болтался флаг неведомой стра-ны, и повернулась на каблуках.
   Чуть поодаль, на границе запущенного пляжа начи-нался пустырь.
  Еще несколько дней назад здесь хозяйничали только чайки, да иногда забредали в поисках выброшенной морем рыбы стаи бездомных собак. Сейчас посреди пустыря стоял гигантский шатер цирка шапито. Некогда яркий, нарядный, в белую и красную полосу, сейчас он вполне соответство-вал окружающему его пейзажу. Краски поблекли от времени, ветер и солнце выбелили брезент, и он стал просто гряз-но-серым. Тут и там виднелись потеки и небрежно залатан-ные дыры, а кое-где ткань порвалась совсем, и ветер хло-пал оторвавшимися лоскутами.
  Соню мучила скука.
  ***
  В девятом классе, у нее неожиданно началась сильная астма. Она худела, задыхалась, ее пичкали лекарствами, возили на курорты, но ни чего не помогало. Она таяла на глазах, почти перестала, есть и много спала. Родители не знали, как ей помочь. Они делали все, что могли, но все напрасно. Ребенок умирал. Тогда же ей стали сниться сны. Они снились ей и раньше, но она их не запоминала. На пример, как-то ночью, ей приснилось, что ее в руку уку-сил орел. Сон она забыла и ни когда бы не вспомнила, ес-ли б на следующий день не пошла с классом в зоопарк и не увидела там орла, из своего сна. Сны были интересные, и Соня стала их записывать. Постепенно она начала разби-раться в их сложной фантастической символике. Соня попы-талась поделиться с родителями, но те испугались еще больше.
   Как-то раз она проснулась ночью (это тоже был сон), окно было открыто, тихий холодный ветер шевелил тюль, луна заполняла комнату искусственно-синим светом. Она встала с кровати и подошла к окну. Напротив росло дерево. Зеленые листья казались сейчас совершенно черны-ми, и крона представляла собой почти круглый непроницае-мый монолит. Только в самой его середине светилась не-большая прогалина, в которой на тонкой ветке сидела пти-ца. Птица издавала странные леденяще-жуткие ритмичные звуки.
  - Это мертвая птица - поняла Соня - так может петь только мертвая птица...
  Соне стало страшно. Она хотела уйти от окна, но страх сковывал ее. Неожиданно птичка спорхнула с дерева, подлетела к Соне и зависла у самого ее лица. Девочка могла разглядеть ее всю. Трепещущие крылья, переливающи-еся в лунном свете перышки на светлой грудке, черные не-выразительные бусинки глаз. В клюве птичка что-то держа-ла. Соня присмотрелась внимательно. Это было маленькое серебряное колечко. Такое маленькое, что смогло бы налезть на палец разве что младенцу.
  Повинуясь смутному желанию, она открыла рот, и птичка бросила колечко в него. Раздался тонкий звон ме-талла ударившегося о зубы. Соня проснулась и с того дня пошла на поправку.
  Три года она плавала в своей болезни, словно ля-гушка в загустевшей от холода воде.
  Ее одноклассники уже окончили школу. Кто-то женил-ся, вышел замуж, и разлетелись кто куда. Ни кто не хо-тел оставаться в их маленьком городке, где из всех учеб-ных заведений был только филиал столичного машинострои-тельного института, да кинотехникум, где готовили дипло-мированных киномехаников.
   Соня выбрала кинотехникум. Во-первых, ей нравилось первая часть слова "кино...", а во-вторых, там преподавал ее дядя, который помог ей сдать экзамены.
  Ей с трудом удавалось найти общий язык с сокурсни-ками и преподавателями. Одни считали ее странной, а дру-гие просто умственно отсталой. И действительно, три го-да, когда она медленно балансировала на грани жизни и смерти, наложили на нее определенный отпечаток.
   На первый взгляд ни чего особенного. Просто она шла как бы не в ногу со всеми, то, немного запаздывая, то обгоняя.
  И еще. Взгляд больших, серых немного навыкате глаз. Из за врожденной близорукости, она немного щурилась, по-этому ей приходилось, как бы присматриваться к собесед-нику. Из-за этого, взгляд ее казался чересчур присталь-ным. В то же время глаза ее выражали рассеянность будто бы она, разговаривая с человеком, одновременно думала о чем-то гораздо более важном. После разговора с ней неко-торые жаловались на головную боль.
   Как-то раз она упала и сильно ударилась головой. Очнулась в больничной палате. Соня не открыла глаз, хотя знала, что рядом стоят папа, мама, брат и еще кто-то. Так вот этот "кто-то" сказал: - "У этой девочки сверхъ-естественные способности. Особый дар притягивать к себе редкие случайности и неординарные события..."
  Кое-кого из ее однокурсников, привлекала ее странность, за ней пытались ухаживать. Но все попытки неизменно тер-пели фиаско. Нет, она ни кого не отвергала, просто она не понимала за чем все это нужно. Ее знакомые девочки постоянно по кому-то страдали, ждали встреч, звонков, расстраивались, если их бросали, или долго не звонили. Прихорашивались на свидания. Бывало, когда звучит какая-нибудь грустная песенка про любовь, у них сразу ассоциа-ции - глаза туманятся. А она хотела бы расчувствоваться, пострадать, а чего-то нет, чего-то не хватает. Ее, по сути, еще детский ум, стремился к другому.
  Ее возлюбленными стали книги. "Сердца трех", "Чужак с острова Барра", "Три товарища", "Анжелика...", все книж-ки с томными красавицами и скуластыми мужчинами на об-ложках, которые она нашла у мамы, Кобо Абэ, Пушкин и все, все, все, что попадало под руку.
   Она знакомилась с миром.
  
  
  
  
  ***
   Цирк-шапито появился в городе незаметно для всех. Просто однажды все узнали, что он есть. По ночам, с окраины доносились пронзительные крики животных. С появ-лением цирка в городе пропали бродячие собаки. Поползли слухи, что цирковые отлавливают собак и скармливают их хищникам.
  К стенам шатра жались несколько облупленных дере-вянных вагончиков. Среди них выделялась новенькая грузо-вая "Газель", на борту которой красовалась физиономия клоуна и яркая надпись: Цирк "Веселый клоун". Клоун во весь рот улыбался, но в улыбке его не было ничего весе-лого. Она была зловещей.
  Отбросив грустные мысли, Соня решительно направи-лась к цирку. Это был день открытия, и потому у входа собралась большая толпа. Почти все взрослые были со сво-ими детьми. В городе было мало развлечений, поэтому по-явление цирка-шапито вызвало живейший интерес. Родители стояли у входа со своими нарядно одетыми детьми. Многие были знакомы и оживленно переговаривались. На мгновение Соне стало неловко, в толпе мелькнуло несколько знакомых лиц. В основном это были Сонины ровесницы, которые сразу после школы вышли замуж и уже растили детей.
   Немного поколебавшись, она все-таки протолкалась к входу и буквально уперлась в широченную грудь клоуна-зазывалы.
  - Без билета хода нету... - Хамовато пробурчал кло-ун.- Билет покупать надо, вот там касса..., три рублика - взрослый, рупь - детский...
   Денег у Сони не было. Вообще и в цирк она идти не собиралась, но перспектива до вечера болтаться неизвест-но где ее тоже не привлекала. Надо было убить время.
  Соня попыталась проскользнуть мимо клоуна, но он крепко схватил ее за плечо.
  - Ты куда? Глухая, что ли? Я же сказал, деньги в кассы культуры в массы... билет надо купить, барышня!
  - Я не барышня,- огрызнулась Соня,- у меня дядя здесь ветеринаром подрабатывает.
  Клоун подозрительно посмотрел на нее.
  - А как твоя фамилия?
  - Моя... Плотникова - честно призналась Соня.
  - А Плотникова, - загадочно ухмыльнулся клоун, - тогда проходи, я сегодня добрый.
  
  
  
  Глава 2
  В цирке
  Все началось с того, что когда на арене появились клоуны, в зале заплакал мальчик.
  - А я думал, что нас встретят аплодисментами, - за-орал клоун. - А у нас тут оказывается плаксы. Я тоже плакса!
  Передразнивая мальчика, он брызнул искусственными слезами.
  Соня чувствовала себя неловко. В зале было совсем мало взрослых
   В гуще лиц она увидела свою одноклассницу, та была со своим ребенком. Соня помахала ей рукой, та ответила.
   - А теперь.... Впервые на арене... Шоу хищников! Смер-тельный риск! Алле! - Кричал ведущий.
  На арену нехотя вышел облезлый тигр. Дойдя до сере-дины, он улегся на ковер.
  Дрессировщиком оказался клоун-зазывала, которого Соня про себя сразу обозвала Ржавым. Бурая, как ржавчина щетина на его лице, казалось, лезла прямо с затылка и оканчивалась у переносицы, нагло торча поверх белого грима. Он некоторое время бегал вокруг тигра, тыкая его хлыстом в морду, но тот лениво огрызался, раздраженно дергая хвостом и изредка отмахиваясь лапой.
  После дрессировщика появились клоуны жонглеры. Один, по кличке Молоток, подбрасывал гири и стальные ша-ры, а другой, по прозвищу Трус, жонглировал булавами. Все кончилось тем, что Молоток уронил гирю на ногу Трусу и тот, скрючившись от боли, покинул арену.
  "Какой странный цирк", - подумала Соня
  - Жонглер у нас больше не работает! Сейчас он пой-дет в свой вагончик, соберет вещи и отправится домой! Нам такие не нужны! - Бодро орал ведущий.
  Наконец на арене появился чернобородый карлик. Фо-кусник. Помощники выкатили на середину арены деревянный ящик, из которого торчали только ноги и голова женщины. Достав бензопилу, карлик проворно распилил ящик, но со-бирать обратно не стал, и обе половинки увезли обратно за кулисы.
   До этого Соня видела цирк только по телевизору, но все же понимала, что таким представление быть не должно. Она не могла не видеть, что все действие плохо отрепети-ровано. Да и актеры работали без охоты, как бы выполняя непривычную, неинтересную работу. Ей стало любопытно. Встав со своего места она, пригнувшись, пробралась к служебному входу и, скользнув за тяжелое полотнище, ока-залась в просторном помещение, тесно заставленном частя-ми цирковых декораций. В углу лежала огромная фанерная рука с указующим пальцем. Палец указывал на распиленную женщину. Ее верхняя часть стояла на столе. Женщина дер-жала в руке стакан водки и плакала. Соня подошла побли-же.
  - У вас что-то случилось, может я смогу вам помочь?
  Женщина перестала плакать и мутно посмотрела на Со-ню.
  - Мне помочь, - пьяно улыбнулась она, - мне помочь? А чем ты можешь мне помочь?
  - Не знаю, - Соня огляделась вокруг. - А где ваши ноги?
  - Ноги? Ноги пошли в туалет.
  Женщина хихикнула и отхлебнула из стакана.
  - А ты кто такая?
  - У меня здесь дядя работает... ветеринаром.
  - Ага, дядя. Понятно.- Женщина на мгновенье задума-лась, а потом поставила стакан и пьяно-пристально по-смотрела на Соню.
  - Скажи, ты совершенна?
  - Я... не знаю... нет, наверное.
  - А я вот точно знаю. Я не совершенна. Не в этом смысле, - женщина кивнула куда-то в низ, - не в этом смысле. В общечеловеческом... - Некоторое время она мол-ча смотрела куда-то в угол, а потом снова подняла глаза на Соню.- А ты кто такая?
  - Я же сказала, дядя у меня здесь работает.
  - А-а-а, дядя. А, по-моему, ты врешь. - Она зло по-смотрела на Соню. - Врешь. Ты шпионка! Где мои ноги! Шпионка! Шпионка! Ловите ее! - заголосила женщина.
  Она вдруг отставила стакан и, встав на руки, про-ворно спрыгнула со стола на палец указующей руки. Не-сколько мгновений она, как странная птица, сидела, вце-пившись в фанеру, а потом, покачнувшись, рухнула за де-корацию.
  В ужасе Соня бросилась к выходу на арену.
   Тем временем там разворачивалось, по всей видимо-сти, главное действие программы. Коверные выкатили дере-во, увешанное яркими коробками и опутанное гирляндой с лампочками.
  Вслед за ним на арену выбежал Ржавый и громко объ-явил:
  - А теперь - гвоздь программы! Дерево сюрпризов! Сейчас каждый из вас сможет получить подарок!.. Но поче-му оно не светится? - Обратился он к шпрехшталмейстеру...
  - А потому что сначала надо сделать волшебство, - подхватил тот.
  - Дети, что же делать? - развел руками Ржавый.
  - Не знаем... - раздался нестройных хор маленьких зрителей.
  - Я думаю, что всем вместе надо взяться за руки и сказать: "деревце, зажгись"! - сказал Ведущий.
  - Давайте, дети крикнем все вместе!..
  Дети робко потянулись на арену и окружили дерево.
  - Деревце, зажгись!
  - Громче, не слышу! - подзадоривал их Ржавый, при-ложив руку к уху.
  - Деревце, зажгись!!!
  В этот момент лампочки замигали и начали поочередно лопаться, послышался страшный треск, полетели искры.
  - Что произошло? - прошептал шпрехшталмейстер.
  - Короткое замыкание, - виновато пробормотал Ржа-вый.
  - Кто готовил гирлянду?
  - Молоток.
  - Так я и думал, - с досадой прошипел Ведущий. - Опять этот идиот все испортил. Давай звездочета или как там его... Надо спасать положение.
  С этими словами он дважды перевернулся в воздухе, присел, дернул за кольцо в полу, и, открыв потайной люк, скрылся под ареной.
  - Ай-ай-ай! Как не хорошо вышло! - Гримасничал кло-ун. - Не получилось!.. По техническим причинам... Ор-кестр, туш!
  Те же коверные выскочили на сцену и, роняя бутафор-ские подарочные коробки, утащили дерево за кулису.
   Они же втащили на середину арены старинный круглый стол, покрыли его скатертью, вытканной красными тюльпа-нами, и поставили тускло горящую керосиновую лампу. Ря-дом поставили два стула. На один из них сел взявшийся непонятно откуда человек в черном халате и чалме. Чалма была огромных размеров, и в ее тени лица человека было не разглядеть. Оркестр перешел с туша на тревожную ба-рабанную дробь. Погас свет и только один яркий луч осве-щал арену. Снова появился клоун-шпрехшталмейстер. Выдер-жав паузу, он торжественно произнес:
  -Внимание уважаемые зрители! Сейчас перед вами вы-ступит знаменитый волшебник Хассан-Караи. То, что он по-кажет - не волшебство. И вы могли бы делать то же, если б захотели. Это всего лишь гипноз, согласно последнему слову науки...
  Пока клоун говорил, человек в черном оставался со-вершенно недвижим.
  -Уважаемому мэтру магии понадобится доброволец - продолжал зазывала. - Кто же будет этим смельчаком?!
  Под куполом цирка повисла тишина. Люди еще не опра-вились от впечатления, которое у них осталось после ис-тории с деревом. Клоун, с выжидающим видом, призывно расставив руки, шел вдоль первого ряда. Неожиданно взгляд его остановился на Соне.
  -Вот, кто нам поможет, - преувеличенно весело вос-кликнул он.- Прекрасная незнакомка во власти зловещего Мерлина. О-го-го! Как это романтично!
  Он перепрыгнул через барьер и властно взял Соню за руку.
  ***
  Она сама не помнит, как оказалась на стуле напротив человека в черном. Он медленно встал. В руке его чудес-ным образом появилась огромная сигара. Не торопясь, он прикурил от лампы стоящей посреди стола и выпустил дым в лицо Соне.
  Странно, но она почти не чувствовала запаха. Однако дуновение вопреки всякой логике не прекратилось, а неожиданно перешло в легкий, но постоянный ветерок, словно кто-то открыл окно, пустив в комнату сквозняк. После этого человек поднял руку и два-три раза начертил в воздухе перед ее глазами некое подобие ромба, потом поднес руку к столу и неожиданно сорвал красный цветок, вышитый на краю скатерти. Изумившись, Соня придвинулась поближе и начала внимательно разглядывать цветок. Без сомнения сейчас он составлял часть узора. В этот момент стол начал вращаться. Скатерть заволновалась, в одно мгновение цветы сорвались с ее поверхности и в беспоря-дочном хороводе закружились вокруг Сони. Хассан-Караи выхватил один и поднес к ее лицу. На Соню повело густым незнакомым ароматом.
  ***
  Клоун-зазывала подошел к девушке, которая одиноко стояла у входа в цирк. Вечерело. Из-за тонкого брезента доносился хохот и аплодисменты. Представление шло во всю.
  -Ну что, так и будешь стоять.- Ворчал он. - Я же говорил, покупай билет и проходи. А если нет денег, то нет и цирка. Иди домой... Хватит здесь стоять...
  Соня, словно сбросив с себя оцепенение, огляделась. Солнце уже скрылось за горизонтом, успев окрасить облака в тускло-оранжевый цвет. Вдоль берега, мелко перебирая руками, гонялась за чайками распиленная женщина. Чайки лениво поднимались в воздух и снова садились на мокрый песок.
  - Кто она? - Спросила Соня.
  Клоун ответил не сразу.
  - Женщина-змея. Прибилась к нам по дороге.
  - А почему ее распиливают?
  - Ставки нет у нас на женщину-змею, а на женщину для распиливания есть... А она талант... Вот и пьет... с горя.
  
  
  Глава 3.
  Дома у Сони.
  
  
  Повозившись с ключом, Соня вошла в прихожую. В ко-ридор доносились звуки электрогитары, которые смолкли, когда Соня захлопнула дверь.
  Из комнаты показался сначала гриф гитары, а затем голова отца.
  - Это ты? - Спросил он.
  Волоча за собой шнур, папа вышел в коридор. Он был одет только в майку и широкие семейные трусы.
  - Звонила твоя кураторша из техникума, Белла... Афанасьевна...
  -Александровна
  -Да, да... Александровна... Так вот, она опять жа-луется, что ты на занятия не ходишь.
   Соня, кивнув на гитару, умело, перевела разговор:
  - Выступление скоро?
  - Студию отняли, теперь по домам репетируем... Мах-нул рукой отец.
   - Понятно...
  Соня, воспользовавшись паузой, проскользнула к се-бе в комнату.
  Притворив дверь, она остановилась по середине ком-наты. Она чувствовала себя так, будто вернулась из даль-ней дороги. Предметы, наполнявшие комнату, потеряли свою привычную невидимость. Каждая вещь словно говорила - "посмотри какая я красивая" или - "помнишь, как много со мной связанно...".
   Походив по комнате, она достала с полки старинное издание "Путешествия Гулливера", и, устроившись на ди-ване, попыталась читать, но ни как не могла сосредото-читься. Буквы прыгали перед ее глазами, словно пытаясь спрятаться. Ей необходимо было с кем-то обсудить увиден-ное в цирке. Отчаявшись, она стала разглядывать картин-ки. Книга была очень красивая, толстая, отпечатанная на глянцевой бумаге с великолепными иллюстрациями, прикры-тыми для большей сохранности тонкой папиросной бумагой. Интересна была и история ее появления, книга появилась при странных обстоятельствах.
   Когда родители получили квартиру в старом доме, то в самой маленькой ее комнате оказался старинный черный рояль. Комната с этим роялем всегда страшила Соню. В детстве она была совершенно уверена, что в нем живет го-лодная бабка, которая выбирается только по ночам в поис-ках еды.
  Рояль был старый и немой. Ходили слухи, что раньше он принадлежал дочери хозяев дома.
   Однажды ночью ее нашли мертвой. А наутро оказа-лось, что рояль больше не способен издавать музыкальные звуки. И действительно, ни играть на нем, ни настроить его было невозможно. Когда его хотели вынести, оказа-лось, что ни в дверь, ни в окно он не проходит. Непо-нятно, как этот рояль вообще внесли в комнату. Рояль ре-шили разобрать. Когда рабочие оторвали стенку деки, из инструмента выпало несколько куриных костей, яичная скорлупа и книга.
  Незаметно Соня уснула. Ей приснился сон, будто она сидит на диване с книжкой и в комнату входит брат, Нико-лай. Он прямо от двери протягивает к ней руку, которая неестественно вытягивается. Ладонь сжата в кулак. Соня понимает, что в кулаке что-то страшное. По мере прибли-жения руки страх нарастает. Когда рука оказывается перед самым ее лицом, кулак разжимается. Сначала она не пони-мает, что это, но, присмотревшись, видит, что по ладони бегает давешний клоун из цирка. Потешно перекувыркнув-шись, он вдруг, жутко завизжал:
  -Телефонограмма, телефонограмма!
  Вздрогнув, Соня проснулась. Она приоткрыла глаза и сквозь ресницы увидела брата, Николая. Тот, как и во сне стоял в проеме двери.
  - Наверное, я еще сплю, - лениво подумала Соня.
  Но брат вполне по земному подошел к ней и накрыл пледом. Губы еле шевелились, но Соня все-таки пробормо-тала:
  - Я в цирке была...
  Николай наклонился над ней и заглянул в лицо. Голос его звучал неестественно звонко, словно они разговарива-ли под водой.
  -Сонька, ты же здоровая девка, какой цирк.
  - Скучно...
  -Это я понимаю. Устроилась бы на работу, на ве-чер... и деньги и занятие, какое ни есть.
  Соня сонно улыбнулась
  -Я на работу не хочу.
  - А чего хочешь?
  - Любви... Может быть...
  - Спи, давай... Любви...
  Николай покачал головой. Он считал, что о любви Соне думать еще рано.
  Соня хотела что-то сказать, но сон снова начал одо-левать ее. Она успела подумать о том, что Николай сего-дня не такой как всегда, что в другой раз он бы обяза-тельно растормошил ее и поговорил, а возможно они бы по-шли куда-нибудь... Уже засыпая, она услышала, как роди-тели говорят на кухне, но слов было уже не разобрать.
  Сон Сони No25
  Я нахожусь в комнате, заставленной антиквариатом. По ощущению - дело происходит в начале 20 века. Со мной еще трое: Ленин, тихий незаметный мужчина в углу и какой-то агрессивный подвижный тип, который периодически выбегает в коридор, и оттуда слышатся крики и выстрелы, после чего он возвращается на место. У меня в руках коробка. Все требуют скорее ее открыть. Судя по всему, я ее укра-ла, потому что это - воровской притон. Я открываю. Там много драгоценных камней, среди которых очень крупный янтарь и маленький золотой кулон. Агрессивный мужчина хватает этот кулон, начинает рассматривать и оставляет его у себя. Пока я прихожу в себя от такой наглости, Ле-нин запускает руку в коробку и загребает горсть камней. Я возмущаюсь, а он говорит, что это ему необходимо в революционных целях на Урале, куда его в ближайшее время зашлют.
  
  Соня потянулась под одеялом и повернулась к окну. Небо уже стало светло-серым, но в комнате, по углам еще колыхался ночной сумрак. В прихожей звонил телефон. По-слышался приглушенный голос брата:
  - ...да, да... буду готов через пять минут...
  Дверь была приоткрыта и Соня видела Николая, при-крывающего рукой телефонную трубку. Он говорил тихо, по-чти шепотом. Проверяя, не разбудил ли кого, он осторожно оглянулся.
  Соня закрыла глаза. Тихо урча мотором, подъехала машина. В прихожей настороженно скрипнула входная дверь. Соня спрыгнула с кровати и посмотрела в окно. У подъезда стояла черная "Волга". Появился Николай. Он поспешно сел в автомобиль, машина тронулась с места и, быстро набрав скорость, скрылась из виду.
  Соня вспомнила, что ей приснился сон. Она достала блокнот и подробно описав видение, спрятала блокнот под диван.
   Ей часто снились сны, а бывало и такое, что и сре-ди белого дня у нее начинались видения. Она могла попро-сту остановиться посреди улицы и, пока накатившие на нее картины не исчезали, вернуть ее к реальности было почти невозможно. Однокурсники ее побаивались, преподавателей это раздражало, а домашние просто привыкли.
  Быстро одевшись, Соня выскользнула из квартиры.
  
  Глава 3.
  Старый порт.
  
  С залива дул влажный несильный ветер. Иногда он налегал на воду невидимой широкой грудью, и тогда волна, ударяясь в зеленый от водорослей бетон, рассыпалась на холодные брызги. На всем лежала печать запустения. Огромные портовые краны, как стая глупых гусей, сбились где-то в дальнем конце причала. Недалеко от берега из воды торчал остов затонувшего буксира. По периметру порт окружали приземистые пакгаузы. Железо на их крышах про-ржавело, стекла выбил ветер. В прошлом оживленный торго-вый порт теперь использовался только военными.
  У причальной стенки стоял корабль. Из трубы сочился почти невидимый на фоне серого неба дизельный выхлоп, который скорее угадывался по причудливому рисунку горя-чего воздуха.
   Корабль имел не совсем обычный вид, но при этом удивительно вписывался в окружающий его пейзаж. Он был похож на старинный броненосец. Толстые листы обшивки бы-ли скреплены стальными клепками. Тупой нос-таран угрюмо уткнулся в холодные воды. В надстройке совсем не было иллюминаторов. Только на капитанском мостике виднелась узкая щель, прорезанная в массивном броне-щите.
   Единственной современной деталью корабля можно бы-ло назвать огромный, необычной формы локатор, медленно вращающийся на короткой мачте. Флага на мачте не было.
   Соня стояла за старым бульдозером недалеко от при-чала. Ей хорошо был виден и причал, и корабль. Команди-ром этого корабля был ее брат Николай - высокий светло-волосый мужчина в синем морском кителе.
  Сейчас брат стоял на берегу возле большой черной машины. Он разговаривал с двумя мужчинами. Со своего наблюдательного пункта Соня не могла слышать, о чем они разговаривают, а если б и могла, то ничего не поняла бы.
  - Когда прибудете в точку, мы скорректируем распре-деление узлов коллапса, - глотая слова и волнуясь, гово-рил Николаю веснушчатый рыжий человек в мятом пиджаке. Наморщив нос, он замолчал, пристально посмотрел на гори-зонт и продолжил: - Самое главное, чтобы вы были в точке в намеченное время. Иначе...
  Человек снял с носа старомодные очки и принялся их протирать. Николай переглянулся со вторым собеседником. Это был представительный мужчина с энергичным, тщательно выбритым лицом. Официальный темно-серый костюм сидел на нем ладно и привычно, но опытный взгляд определил бы, что гораздо привычнее для него военная форма.
  Мужчина терпеливо ждал, пока рыжий закончит с очка-ми и снова заговорит.
  - Не волнуйтесь, - взяв рыжего за вялое плечо, ска-зал Николай. - Корабль новый, все работает, никаких сбо-ев быть не должно.
  Тот закончил с очками, затолкал платок в нагрудный карман пиджака, помассировал двумя пальцами запревшую переносицу и близоруко взглянул на Николая.
  - И все же обращайте особое внимание на неукосни-тельное соблюдение графика. Секунда в секунду, - продол-жал он, возвращая очки на нос. - Понимаете, геометрия распределения узлов в пространстве постоянно меняется. Мы не можем удерживать их долго в заданном месте...
  - Все будет, как положено, - успокоил мужчину Нико-лай.
  Затем он посмотрел на часы и обратился к человеку в сером пиджаке:
  - Юрий Владимирович, если что случится, сообщите родным что...
  Несмотря на то, что было довольно прохладно, рыжий опять достал из нагрудного кармана пиджака носовой пла-ток, и отер им лицо.
  - Ничего не должно случиться, - ответил мужчина ти-хим баритоном. - В этот раз мы только протестируем связь и синхронизацию узлов на вашем бортовом компьютере и у нас в лаборатории.
  Соня смотрела на маленькие фигурки на краю причала. "Знать бы, о чем они говорят", - подумала она.
   На душе скребли кошки.
   Она любила брата и та обстановка таинственности которой был окружен его поход настораживала. Впрочем, что она могла поделать, да и, что это за ребячество бе-гать в порт за братом. Немного постояв, она развернулась и направилась в сторону забора отделяющего порт от цело-го квартала полупокинутых пакгаузов.
   В заборе, не смотря на принятый у военных режим секретности, зияла огромная дыра.
  Николай видел, как от вросшего в землю бульдозера отделилась девичья фигурка. Вот балда, подумал он. "Взрослая, а по таким местам шляется. Не дай Бог, фор-товские ее увидят, а с ними лучше не связываться ..."
   Фортовскими в городке называли подростков, которые местом своих сборищ выбрали старинные форты, коих было несколько в городе и на дамбе соединявшей остров с мате-риком. Это были в основном ребята из хороших семей, про-сто в городе было совсем нечего делать, и они начали со-бираться в стаи. У каждой группы был свой форт, свой флаг и свои знаки различия и одевались они по большей части одинаково. Иногда возникали стычки, в ходе которых более слабая группировка оставалась без форта и вынужде-на была нападать на других. Встреча с такими стаями не сулила ни чего хорошего.
  - Кто это? - Отвлек Николая рыжий.
  - Моя сестренка, - с досадой произнес Николай, щу-рясь против света вслед удалявшейся фигуре. - Ни разу не проходит, чтобы она меня провожать не пришла. Вы извини-те, обратился он к мужчине в темно-сером костюме, она у меня странная..
  Рыжий улыбнулся.
  - Не странная, а особенная, - без тени иронии ска-зал Юрий Владимирович. - А дырку в заборе надо заделать...
  Николай снова посмотрел вслед Соне.
  Смутное предчувствие неотвратимой беды сначала рас-текалось по телу - и уже потом дурманило голову, рассы-лая такие же невнятные сигналы по всем закоулкам мозга. Такое чувство бывает, когда, переходя реку в брод, со-всем уже привыкнешь к температуре воды - и вдруг угодишь ногой в яму, и провалишься весь, с головой в ледяную во-ду.
  Он вспомнил эпизод из своего детства. В те времена каждое лето Николай проводил у бабушки. Это было очень давно и очень далеко отсюда в жарком одноэтажном город-ке, который прижался к иссушенной солнцем земле на самом берегу бескрайней степи, которая начиналась сразу на другом берегу реки и заканчивалась где-то на юге, далеко за горизонтом неизвестно в каких странах.
  Город пересекала колея железной дороги. Она перева-ливала через железнодорожный мост и прямой стальной ни-тью уходила за горизонт. В степь.
  По вечерам, когда с юга приносило ночной холод, Ни-колай с тогдашними своими приятелями ходили на мост.
   Была у них игра. Они забирались на мост и шли по деревянному настилу в три доски, тянувшемуся по краю вдоль металлических ферм. Ограждения на мосту не было. Дойдя до середины, они ждали, когда со станции пройдет длинный тяжелый товарняк. Николай хорошо помнил это чув-ство, которое он испытывал, когда на расстоянии вытяну-той руки, огромные металлические колеса с грохотом пере-катываются по рельсам, а внизу несутся темные воды мел-ководной реки. В какой-то момент чувство опасности ста-новилось невыносимым. Под ногами качаются и дрожат три тонкие рассохшиеся доски. Отшатнешься назад, и вмиг рух-нешь вниз с десятиметровой высоты, сквозь тонкий слой ревущей воды прямо на камни. Качнешься вперед, и тебя затянет в горячее грохочущее железо.
  Рядом с мостом стоял бетонный дот, над входом в ко-торый можно было различить готическую надпись "Faterland". В нем, дожидаясь поезда, они жгли костры. Через амбразуру дота хорошо была видна станция. Когда с нее отправлялся состав, времени оставалось как раз чтобы добежать до середины моста.
  В тот день на станцию прибыл загадочный эшелон. Это был наскоро покрашенный в песочный цвет бронепоезд. Он толкал платформу с краном, а позади себя тянул шаланды с плотно зачехленными брезентом военными машинами. Эшелон стал на запасной путь, и все место тут же оцепили солда-ты.
  Николай удивился. Через их город часто проходили военные эшелоны. Местные уже не обращали на них внима-ния. Но в этом поезде все было странным. И паровоз, и необычный камуфляж. Тогда Николай не придал этому значе-ния. Он еще не знал, что это специальная раскраска для техники, которой предстоит действовать в пустыне.
  Движимый любопытством, Николай слишком близко под-крался к составу. Неожиданно кто-то схватил его за шиво-рот и поставил на ноги. Николай обернулся. Это был бело-брысый солдат.
  - Куда лезешь! Сюда нельзя! - c с певучим акцентом сказал он. Вслед за этим последовала длинная тирада на незнакомом языке.
  - Дяденька, отпустите! Я больше не буду! - плаксиво протянул Николай, пытаясь вывернуться.
  Но солдат крепко держал его за шиворот.
  - Матялис! Отставить! - послышался окрик.
  От дальнего конца эшелона в их сторону спешил моло-дой офицер в полевой форме. Солдат ослабил хватку, но продолжал держать Николая. Тот дернулся еще раз, но вы-рваться не смог.
  - Отпустите мальчика, - приказал он солдату.
  Почувствовав свободу, Николай дернулся, чтобы бе-жать, но его остановил властный голос офицера:
  - Стой!
  Невольно подчинившись приказу, он остановился и, виновато опустив голову, повернулся к военному.
  - Я вижу, что ты тут заводила, так что собирай сво-их ребят, и идите по домам. - Спокойно и властно сказал военный. - Сюда больше не ходите. Еще раз попадетесь, отдам родителям. Все. Кругом марш!
  Николай, еще не веря, что пронесло, развернулся, чтобы пуститься наутек, но не смог побороть любопытство, развернулся и спросил:
  - Дяденька, а почему у вас поезд желтого цвета?
  В этот момент состав дернулся, лязг сцепок прока-тился от локомотива к хвосту, с протяжным стоном повер-нулись колеса. Солдат запрыгнул на подножку, за ним по-следовал офицер. Обернувшись, он что-то ответил Николаю, но тот не расслышал ответа: его заглушил гудок локомоти-ва. Военный махнул ему на прощание рукой и скрылся за стальной дверью броневагона.
  Стоя рядом с проносящимся мимо поездом, Николай смотрел вслед удаляющемуся поезду. В его душу закралось ощущение чего-то важного, того, что взрослые называют предчувствием.
   Сейчас он переживал нечто подобное. Воспоминание не случайно пришло к нему. Словно здесь, на этом сыром причале, замкнулся круг, начало которому было положено тогда в маленьком поселке на краю жаркой степи.
  
  
  
  Глава 4.
  Происшествие на виадуке.
  
  На недостроенном железобетонном виадуке, перекину-том через шоссе, широко расставив ноги, стоял коренастый человек, одетый в полосатый пиджак в крупную черно-белую полосу. Поверх пиджака топорщился небрежно натянутый оранжевый рабочий жилет.
   Это был человек из цирка, которого Соня прозвала Ржавым. Свирепо дымя изжеванной папиросой, он буравил взглядом изгиб шоссе у самого горизонта.
  За спиной у Ржавого двое дорожных рабочих в таких же оранжевых жилетах натужно катили измазанный глиной металлический шар, каким ломают старые дома. За шаром шершаво скреб по бетону обрывок стального троса.
  Остановившись на самом краю виадука, рабочие пере-вели дыхание и выжидательно посмотрели на начальника.
  Тот молча смотрел в даль. Все замерли. Стало слыш-но, как не застегнутые ремешки строительной каски при каждом порыве ветра шлепали Ржавого по грубому, изъеден-ному оспой лицу.
  
  Так прошло несколько минут, на конец вдали, из-за поворота шоссе появился военный "Урал" с кунгом, покры-тый камуфляжной раскраской. Он приближался на большой скорости.
  Не отрывая глаз от дороги, Ржавый воровато пригнул-ся и протянул руку, к полевому армейскому телефону. Кру-танув ручку, он, он приложил к уху трубку.
  - Приготовиться!
  Рабочие налегли на шар...
  На том конце провода, услышав жужжание зуммера, точно такую же трубку поднес к уху человек в солдатской каске, утыканной для маскировки ветками ивы. Это был жонглер из цирка по кличке Молоток. Он стоял по грудь в коричневой воде придорожной канавы, поэтому издалека его можно было принять за болотную кочку. Вместе с ним в во-де стояли еще двое из цирка: Трус и Карлик-фокусник. Они нервно кололи взглядами затылок
  говорившего. Тот, прокашлявшись, доложил наверх:
  - Группа на исходной!
  Положив трубку, он оглянулся к и хмуро подмигнул соратникам.
  Автомобиль, натужно ревя дизелем и выбрасывая в утренний воздух заряды черного дыма, стремительно при-ближался к виадуку. Ржавый поднял руку. Мужчины в оран-жевых жилетах напряглись и налегли на шар. "Уралу" оставались считанные метры до моста, когда он дал отмаш-ку. Чугунная "баба" со страшной скоростью рухнула вниз, мгновенно остановив бег тяжелого грузовика. Из раздав-ленного радиатора ударила струя пара мгновенно окутавшая все вокруг.
  -Группа пошла!- Проорал с виадука Ржавый. Не трога-ясь с места, он достал из кармана секундомер и посмотрел вниз.
  -На вскрытие десять секунд, время пошло...
  Услышав команду вожака, из канавы на шоссе полезли засевшие в воде налетчики. Впереди по склону карабкался Молоток, он тащил в руках огромную кувалду. Враскачку он нырнул в пар и с размаху двинул по створкам задних две-рей. В воздухе повис густой колокольный звук, а пролом-ленные двери выпали наружу, едва не придавив подбежавших грабителей.
  - Машина пошла! - Прогремел сверху Ржавый, погляды-вая на секундомер. - Пятнадцать секунд на погрузку...
  Неожиданно из кустов, задом, сдала грузовая "Га-зель". В этой странной обстановке клоун на ее борту смотрелся особенно жутко. Заложив вираж, она выскочила на асфальт и остановилась возле развороченного фургона.
  Нападавшие торопливо перекидывали ящики в кузов "Газели". Рядом с ними стоял Ржавый и, глядя на секундо-мер, командовал.
  - Время! Осталось тридцать секунд!
  Трус, спрыгнув на землю из фургона, подбежал к во-жаку и протянул небольшой плоский ящичек зеленого цвета. Тот взял предмет, открыл его, мгновение всматривался, затем захлопнул и засунул его за ремень просторных брюк.
  - Уходим!
  Налетчики один за другим запрыгнули в кузов "Газе-ли" и вповалку расположились на ящиках. Ржавый вскочил в кабину рядом с водителем, захлопнул дверь и грузовичок, взял с места и рванул прочь от разбитого фургона. Сол-дат-водитель, на мгновение, очнувшись, увидел сквозь клубы пара удаляющуюся физиономию зловещего клоуна.
  -Цирк приехал...- Успел подумать он и снова потерял сознание.
  
  Глава 5.
  Тревожные новости.
  
  -Товарищ Клименко, - окликнул Юрия Владимировича высунувшийся из окна автомобиля шофер. - У нас ЧП!
  - Что такое? - Нахмурился тот, беря трубку радиоте-лефона.
  Пока он слушал доклад, лицо его мрачнело.
  - Сейчас буду. Оцепите район! Перекройте все выезды из города. Я на связи... выезжаю...! - Сказал он в трубку.
  Присутствовавшие с тревогой следили за его разгово-ром. Но из коротких реплик, бросаемых Юрием Владимирови-чем, ничего понять было невозможно.
  - Совершено нападение на машину, с нашим грузом. - Ответил на вопросительные взгляды, отдавая трубку шофе-ру. - Мне необходимо ехать.
  Рыжий издал неопределенный звук и, выхватив из нагрудного кармана платок, нервно высморкался.
  - Но... - Начал, было, Николай.
  - Не занимайте этим голову, Николай Олегович. - Остановил его Клименко. - Это не отменяет нашей опера-ции. К моменту вашего прибытия в точку мы все решим.
  Люди обменялись крепкими рукопожатиями. Николай легко взбежал на борт, на ходу козырнув вахтенному мат-росу. Ступив на палубу он обернулся и увидел Соню, она уже поравнялась с проломом в заборе и обернувшись смот-рела на него. Николай помахал ей рукой. Соня не ответи-ла.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"