Это было большое, плохо освещённое помещение с черным потолком и полом. В центре помещения стоял стол, в кресле перед столом полулежала закрыв глаза женщина в белом халате, за столом в кресле закрывая лицо ладонями сидел хозяин кабинета - Икари Гендо, его очки с красными стеклами лежали на столе.

     - Юй, - тяжело вздохнув сказал он, - у нас нет выхода, у нас - это не у тебя и меня, у всего человечества, Юй, нет другого выход.

     Женщина вяло махнула рукой.

     - Мы это обсуждали, - продолжил Гендо, - если другого выхода не найдется...

     - Если он согласиться, - прервала его женщина, - у него должен быть выбор, в конце концов требовать от него ... после всего этого, ...

     Телефон на столе зазвонил. Гендо ткнул в клавишу громкой связи.

     - Здравствуй, отец. Ты просил позвонить. - проскрежетал голос звонившего в тиши кабинет, губа женщины дернулась, в уголках закрытых глаз блеснули слезы.

     - Здравствуй, Синдзи, наши опасения подтвердились - замена оказалась бесполезна, - мертво, старательно контролируя голос, проговорил Гендо.

     - Мама рядом с тобой?

     - Да, она слушает.

     - Мама я приеду.

     - С-синдзи, - всхлипнула Юй. - В твоём ... состоянии пилотировать ... и гарантий ...

     - Мама, я справлюсь. - скрежетнуло - В конце, концов не надо меня хоронить, я ведь не мертв ...

     Женщина закусила губу борясь с подступающими слезами. Видя это Гендо быстро сказал:

     - Будь готов выехать через три дня в понедельник в десять утра, сопровождающим будет майор Кацураги Мисато. Она заедет за тобой. Передавай привет дяде.

     - Хай, отец. Увидимся.

     Гудки, щелчок.

     Женщина в кресле разрыдалась, больше не способная сдерживать слёзы. Гендо бросился к ней и встав на колени, гладил по волосам, говорил всякие глупости, утешая и прося прощения, пока Юй окончательно не успокоилась.

     В штаб квартире специального института ООН 'Нерв' начинался новый день, а в госпитале пришла в себя девушка с красными глазами - Аянами Рей.

     В лазурном море-океане в двух десятках миль от ближайшего островка медленно выходил из боя авианосец 'Констеллейшн', гораздо мористее за его кормой тонул крейсер типа 'Тикондерога' - 'Коупенс', а к авианосцу от островка не жалея машин шла четверка морских катеров типа 'Хотфокс', восемь их менее удачливых товарищей боролись за живучесть ближе к берегу. Синдзи довернул свой 'Тандерболт' III заходя на катер со стороны кормы, и переходя в пологое пике. Трррррррррр. Короткая очередь из семиствольной пушки начавшаяся за кормой катера окончилась по середине его корпуса, из отдушин вентиляции плеснуло пламя и очередной 'Хотфокс' потеряв ход превратился в игрушку волн. Синдзи прошел над катером и начал набирать высоту, описывая перед оставшимися целями дугу. Катеров осталось трое, эти цели были по серьезней, кроме четырех 533 мм торпедных аппаратов заряженных 'Водяным драконом', хорошей корейской копией реактивной торпеды производства СССР более известной по названию всего комплекса 'Шквал', чем по своему индексу; на катерах наличествовал ДШК в китайском исполнении. Сейчас все три пулемета лупили по набирающему высоту самолёту изображая из себя ПВО.

     Выполнение задачи: не допустить выход 'Хотфоксов' на дистанцию стрельбы по авианосцу сильно осложнилось. Стрелять из пушки с дальности в две с половиной тысячи метров можно, вот только попасть проблематично, а подойти ближе значит увеличить вероятность быть сбитым. Завершив разворот Синдзи начал снижаться стараясь закрыться ближайшим 'Хотфоксом' от пулеметчиков двух оставшихся. Когда он перешел в набор высоты на ходу оставался только один катер, сердце глухо бухало, оставался последний заход. Трррррррррр. Мимо. Дзонг. Эта паскуда куда-то попала. Трр. Джжжж. Все в семистволке кончились патроны. В следующий момент самолёт пронесся вдоль борта катера. Синдзи в изумлении отметил, что за пулеметом торчит какая-то полуголая девица с синими волосами, а другая высунувшись из верхнего люка держит на плече ПЗРК 'Игла'.

     Время остановилось, Синдзи увидел как ракета медленно вышла из пусковой трубы, и впилась в левый двигатель. Самолет резко дернулся, по корпусу 'Тандерболта' ударили осколки, тяга упала. Когда Синдзи выровнял самолёт оставшийся катер произвел пуск из всех четырех аппаратов. Один, два, три, - считал Синдзи, на счет десять четыре взрыва разворотили борт авианосца. Но время на размышления не оставалось еще одна ракета игнорируя оставшийся двигатель, повисла над кабиной пилота и взорвалась. Вжуу, вжуу, вжуу. Ударили осколки, в тело, в шлем, в голову, в череп, в мозг. Темнота. Жуу. Джуу. Дззззззззззззззз. Синдзи открыл глаза, он лежал в своей постели, тяжело дыша, знакомый потолок квартиры. В дверь кто-то звонил.

     - Да, что ж, за х...ня, какого... - матерился Синдзи нашаривая в темноте костыль. Он взглянул на часы, - пять утра. Да штопаный г... н. Иду я.

     Опираясь на костыль, в наброшенном на голое тело халате, он протопал к двери, распахнул ее, собираясь раздавить визитера глубокими познаниями русского мата, и буквально на долю секунды замер ошеломленный. Этого небольшого времени визитеру хватило, что бы преодолеть расстояние между ними одним прыжком, повиснуть на Синдзи, обхватив руками и ногами, и запечатать ему рот поцелуем. Синдзи выпустил костыль и обхватил девушку руками. Они целовались еще некоторое время, прежде чем смогли оторваться друг от друга. По её щекам текли слёзы, но губы не оставляли сомнений, - это слёзы радости.