Вовкун Владимир Игоревич
Возвышающаяся Лань. Заботливая мать.(1глава(11%))

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Я пишу эти строки, с горечью сознавая, что, возможно, нескоро вас увижу. Ибо мой интернет совершил собственноручный коллапс. Таких перебоев я не видел давно. Вот допишу это и попробую разместить у себя ( надеюсь, выйдет ). Но я постараюсь вас навещать, пусть даже раз за три дня. Не обижайтесь на моё неактивное участие. Просто я никогда не доверял технике и по идее она мне тоже... С уважением, вам!

НАЧАЛО НАЧАЛ.

   Под тихими, щемящими сечениями салатовых листов рождался младенец.
   Сводчатый шатёр, притягивающий клочковатым теплом зелени, распускался, выталкивая дитя из колыбели. Лазурь мягкой неторопливости его век удивляла окружение своей чистотой, а бархатистая, кое-где согретая шёлковыми складками кожа, впитывала семена расходящихся веером бисерных грануляций лучей благостного света свободы.
   Подобно беззвучному и точному камушку серебристой скорлупкой покидающему веками статные королевства океана, младенец плавным парением, словно бы выплывал из соития сочных, завистливо хрустящих листьев капусты.
  
   Я проснулся. Перед моим плывущим серой истрепанностью взором, забрезжил закат.
   Его сладостная, малиновая даль выскальзывала из сомкнутых щелей, сгущающихся сиренью небес. Меня удивила томящая безмятежность. Я хотел сделать больше, но успевал только на комочек жажды души. Сегодня всё переменится, потому, как сегодня я наблюдаю мир через слепящую линзу восковой задумчивости.
   Сегодня я не стану истреблять собственные недуги глупостью. Сегодня моё рождение отмечено заново.
  
   Шажочками. Он неторопливо втаптывал коренастые клубни. Шажочками. Он двигался поступью несмышлёныша к своей Большой цели. Шажочками. Как кларнет он напевал несоразмерную мелодию своей жизни. Он шёл к Большой цели. Он весело трепетал руками, временами пытаясь вспорхнуть чувственной нимфалидой, крылатой и уверенной.
   Но у него не получалось. Ведь он был уверен, а не конвульсивно стремителен.
  
   Грубый оселедец? Нет. Мягкая, белёсая прядь упала мне на один из самых тёплых взглядов этого мира. Я проснулась.
   И я непреднамеренно увидела, скорее, почувствовала, восхождение новыми витыми трещинами в бурой ржавчине небес. Необычайно яркий, пышущий жизненной строфой закат коснулся меня до самого сердца. Чей взор ещё в эти минуты его коснулся? Теперь всё по-другому. Я изменилась за один промежуток пробуждения. Сегодня моё происхождение благородно, как никогда.
  
   Шажочками. Он шёл к Большой цели. Преодолевая бурные, сковывающие реки. Строптивые потоки и обструганные богом равнины. Сегодня он был другой. Он шёл домой не один. С ним была спутница и спутник. Спутника он ощущал таинственным дыханием, а спутница дарила тепло. Лань. Величавая лань в его окружение.
   Ибо сегодня Он шёл к Матери.
  
   ГЛАВА 1. ( Готовность 11 %)
  
   ГУСЬКОМ ПО ПЕСЧАНОМУ СНЕГУ.
  
   Мой дом с давнего рождения стоит добронравно на опушке пряного подлеска.
   Когда первые, кованные подробностями пылинок, лучи памятно застилают мою комнату я, по обыкновению теряюсь в мешанине голубоватых контурных теней моего обиталища, и встаю с осознанием таинственного чуда. Каждый день. Благостный день за днём.
   И порою, когда ты не перестаёшь его звать, оно являет себя разуму и душе.
   Но всё иногда происходит иначе, как переселенский конфуз, если при чуде ты ничего не звал.

***

   Я шёл бодрящей походкой резких сокращений моих четырёхглавых мускулов, пешком с озера и старался не думать о произошедшем со мной испуге.
   Ветхая колючесть дрожи и непонятное отвращение к природному прикосновению тайной значимости царапала мне пятки и левую, словно бы подрагивающую руку.
  

***

  
   Когда я сидел на холодной, ласково хрустящей траве, то пожухлость рыжих лепестков и узорчатых листов пригибала мои глаза к сонной забывчивости. Я почти заснул, когда гранённые капли в всплесках у берега, забились друг в друге подобно фонтану крылатых стай уток.
   Естественно я встрепенулся не сразу, а только после осознания самого факта маленького беспокойства. И конечно, сразу не понял о причине веских ударах в мечущейся реке.
   Маленький театр сыграли предо мной резкие тени. Сильную сейсмографичную рябь перебивал тонкий лозняк и мешал разглядеть волнистую корягу, хлюпающую неистовыми сучьями в круговерти. Однако, глаза привыкают и к солнцу.
   Мне стало казаться, что, часто работая лопаточными вёслами конечностей, ко мне плывёт медная лягушка.
   Я был лишь на половину прав.
   Искренние одетые слизью блики ворочались в глазницах и совершали надо мной страшные посевы замирания сердечной мышцы.
   Набитые воздухом и тонкой объёмной плёнкой щёки расходились желтыми, жвачными клыками, а плоский задаток носа выпирал пухлым отростком. Оно уже выбросило свой торс на жаркий, грубый каркас каменного выступа пыльной земли. Подошло ближе. Неловко оцарапало себе бок об бумажные края острой осоки. Ещё ближе. Уродство. Какое необыкновенное уродство греется со мной в лёгких лучах солнца. Я не сразу понял, что оно мне на самом деле не скалиться, а шепчет.
   "Висса аэм хгуц"... Что-то такое мне послышалось, но за неимением сравнения наречий мне трудно сказать точно. Я так и не успел ничего ответить.
   Песок начал слишком явственно бродить в ветре у земли.
   А потом плотнеть мощным потоком. И, наконец, я в шоке различил трепыхание "морской бабочки" в ломтях земляной сыпи. Хребет младенца - квака разломился с полым хлопком.
   А земля с тёмными сгустками свернувшейся крови впитала чужеродные ткани жертвы.
   И я стремительно встал. И я побрёл, как будто ничего не было. Быстро-быстро.

***

   А дальше продолжим. Странно видеть весенними сумерками розоватую нежность небесной лампадки заката, при хлюпающим под ногами снеге. При жарком морозе, когда
   нет смысла кутаться в тёплые одежды и распахивать полы мятой куртки.
   Странно видеть марево плывущих образов в бесконечной дали, при ледяной корке застилающей гранит земли и сбитые тропинки. Необычно идти при белом дожде из тающих хлопьев. Скорее бы домой.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"