Аннотация: Вдохновляли Deathwisher [ему же и в подарок]и финские тапки с рефленой подошвой :))))
Сестры
1.
От хлопка дверью с потолка, прямо на стол, упал жирный таракан.
--
Блядство!
--
Что опять случилось?
--
Я выброшу ее тапки, честное слово! Выброшу рано или поздно. Сил моих больше нет.
--
Сядь и успокойся, водички попей. Вот так, хорошая девочка. А теперь по порядку, что вы опять с Милкой не поделили? Она тебя ударила?
--
Ударила ли меня эта сука? Ты еще спрашиваешь? Да она руки при каждом удобном случае распускает. И побольнее любит сделать, чтобы слезы мои видеть. После тапок ее гребаных следы часами со спины и рук не сходят. Когда-нибудь она мне за каждый рубец ответит.
--
Ну как ты можешь? А? Во-первых, она старшая сестра. Во-вторых, просто больной человек. Тебе следовало бы быть с нею терпеливее и сдержанней на язык. Она же в своем собственном мирке обитает. Никогда не знаешь, как те или иные слова исказятся. Что ты ей на этот раз ляпнула?
--
Понимаешь, она меня позвала к себе в комнату, начала волосы перебирать, как раньше мама делала...ты помнишь?
--
Конечно...
--
Я уже порадовалась, что дело пошло на поправку. Про родителей рассказывала, а потом...
--
Ну?
--
Милка про твою смерть стала говорить, про крылья какие-то сожженные. Я тут не выдержала и выложила все-все, что думаю...Обозвала ее сумасшедшей, велела к себе не прикасаться даже. А она побледнела, затряслась, схватила тапок и лупить меня начала. Закрылась теперь у себя, воет свои песни.
--
Не реви. Поздно уже реветь. Ну, хорош. Чего ты как маленькая? Тебе завтра на последний звонок идти, ты должна быть самой красивой там. Не реви, говорю! Веки опухнут, белки покраснеют...
--
У меня спина до сих пор горит!
--
Дай-ка посмотреть, красавица. Какие следы ажурные...прямо настоящие крылья... Ты чего дергаешься?
--
Пальцы у тебя, сестра, ледяные...
--
Извини.
2.
Высокая женщина в темно-синем платье вошла в приемную с витыми золочеными буквами на вывеске: "Знахарство". Шуршание тканей и тихий звон крыльев в пустом коридоре слышались задолго до ее появления. Женщина вручила секретарю визитку.
--
Алексей Михайлович уже ждет вас.
Она вошла в кабинет знахаря и сняла вуаль с заплаканного лица. Толстенький человечек в белом халате всплеснул руками:
--
Мила Александровна, что опять случилось?
--
Света меня просто убивает, знахарь. Вчера она заявила, что я сумасшедшая и меня нужно сдать...как же это она выразилась?...в пси-хуш-ку! Дальше - больше. Она заявила, что сейчас придет Саша и подтвердит, что они держат меня дома из жалости. И так далее, в том же духе. Мне, Алексей Михайлович, пришлось даже ударить ее.
--
Нельзя же так, Мила Александровна! Вам следовало бы быть терпеливей со Светланой.
--
Я все понимаю, знахарь. И очень раскаиваюсь, но упоминание Саши меня просто из себя вывело.
--
Это ваша третья сестра?
--
Да, она погибла вместе с родителями. А Светка отделалась легким испугом. Мне, по крайней мере, так казалось тогда.
--
А ваши собственные крылья?
--
Долго срастались. Теперь болят, когда погода меняется.
--
Значит, если я все правильно понял, Света считает Сашу живой и невредимой.
--
Да, знахарь. Мне страшно - она все дальше и дальше уходит в свой выдуманный мирок. Сестра сидит целыми днями дома, а вечерами взахлеб рассказывает о несуществующих друзьях, каких-то походах, ки-но-те-ат-рах... Или разговаривает с Сашей на старой кухне. Мне ужасно тяжело. Я срываюсь постоянно. Она меня теперь считает почти врагом...
--
Мила Александровна, вы сильная женщина. Возьмите себя в руки. С тех пор, как Света перестала видеть собственные крылья, лечение не дает результатов. Дальше будет только хуже.
--
Вы считаете, что пора?...
--
Тянуть не имеет смысла. Болезнь Светочки измучила вас обеих. Поверьте, это для ее же блага.
Женщина закрыла лицо руками. Решилась:
--
Где нужно поставить подпись?
3.
По липкой клеенке проползла сороконожка.
--
Привет, Сашка! Все читаешь?
--
Да, а как твой последний звонок?
--
Великолепно. А самое интересное - Милка передо мной извинилась!
--
Поздравляю.
--
И теперь мы идем скреплять наше перемирие в кафе на крышу высотки. Ты с нами?
--
Нет, Светочка, не хочется.
--
Ты чего такая печальная? Обидел кто?
--
Не обращай внимания. Просто предчувствие нехорошее.
--
Смотри у меня! До скорой встречи.
--
До скорой...
4.
Мила летела на крышу семьдесят пятого небоскреба так медленно, будто ее больные крылья были выплавлены из чугуна: время тянула. В руках она несла младшую сестру. Светино тельце было почти невесомым, перья на когда-то синих крыльях свалялись и начали гнить. Сестра улыбается, смотрит невидящими глазами в туман и смеется. Уже скоро палач по инструкции свяжет светкины крылья (говорят, что рефлексы срабатывают даже у самых безнадежных больных и всегда остается шанс на спасение; а им с сестрой случайности ни к чему) и выведет ее, ничего не подозревающую, на парапет. И столкнет вниз. Падать ей относительно долго: шесть минут тридцать восемь секунд. А потом хрупкое тельце встретится с нижним уровнем города и липкая чавкающая жижа поглотит комки синих перьев. Остается лишь верить, что "все для ее же блага".