ВОРОН
Как-то ночью одинокой
	я задумался глубоко
Над томами черной магии,
	забытой с давних пор.
Сон клонил,-я забывался...
	Вдруг неясный звук раздался,
Словно кто-то постучался -
	постучался в мой затвор...
"Это гость,-пробормотал я,-
	постучался в мой затвор,
Запоздалый визитер..."

Ясно помню тот декабрьский
	Лютый ветер, холод адский,
Эти тени - по паркету
	черной бахромы узор,-
Как меня томило это,
	как я с книгой ждал рассвета
В страшной скорби без просвета -
	без просвета по Линор,
По утраченной недавно
	светлой, ласковой Линор,
Невозвратной с этих пор.

Вдруг забилось неприятно
	сердце в страхе под невнятный
Шорох шепотный пурпуровых
	моих тяжелых штор;
Чтоб унять сердцебиенье,
	сам с собою без смущенья
Говорил я, весь - волненье:
	"То стучится в мой затвор,
Запоздалый гость,- смущенно
	он стучится в мой затвор,
Этот поздний визитер".

Взяв себя немного в руки,
	крикнул я в ответ на стуки:
"О, пожалуйста, простите,-
	я сейчас сниму затвор!
Задремал я... рад... приятно...
	но стучались вы невнятно,
Было даже непонятно -
	непонятно: стук ли, вздор?..
А теперь я различаю -
	это точно - стук, не вздор!.."
Дверь открыл: ночной простор.

Никого! В недоуменьи,
      с новым страхом и в смущеньи
От неведомых предчувствий,
      затаившийся, как вор,
Я смотрел, на все готовый,
      в сумрак холода ночного,
И шепнул одно лишь слово,
      слово-шепот, в ночь: "Линор"...
Это я сказал, но где-то
      эхо вторило: "Линор"...
Тихий, жуткий разговор.

Я захлопнул дверь. Невольно
      сердце сжалось острой болью.
Сел... и скоро вновь услышал
      тот же звук: тор-тор... тор-тор..
"А-а,- сказал я: - так легка мне
      вся загадка: стук недавний -
Дребезжанье старой ставни...
      только ветер... мелочь... вздор...
Нет, никто там не стучался,-
      Просто ставни... зимний вздор...
Мог бы знать и до сих пор".

Быстро встал,- окно открыл я.
      Широко расставив крылья,
Крупный ворон - птица древняя -
      в окно ко мне, в упор,
Вдруг вошел, неторопливо
      всхохлил перья, и красивым
Плавным взлетом, горделиво,
      -- словно зная с давних пор,--
Пролетел, на бюст Паллады сел...
      как будто с давних пор
Там сидел он, этот Ворон.

Сколько важности! Бравады!
      Хохотал я до упаду:
"Ну, нежданный гость, привет вам!
      Что ж, садитесь! Разговор
Я начну... Что много шума
      натворил ты здесь, угрюмый
Ворон, полный древней думы? -
      Ну, сказки -как бледный хор
Называл тебя - в Аиде
      бестелесных духов хор?"
Ворон крикнул: "Nevermore".

Я вскочил от удивленья:
      новое еще явленье! -
Никогда не приходилось
      мне слыхать подобный вздор!
"Вы забавны, Ворон-птица,-
	только как могло случиться
Языку вам обучиться
	и салонный разговор
Завязать, седлая бюсты?
	Что ж, продолжим разговор,
Досточтимый "Nevermore"..."

Но на белом четко-черный
	он теперь молчал упорно,
 Словно душу всю излил
	в едином слове ворон-вор! 
И опять понурый, сгорблен,
	я застыл в привычной скорби,
Все надеясь: утро скорбь
	утишит... Вдруг, в упор,
Неожиданно и властно,
	с бюста белого, в упор
Птичий голос: "Nevermore".

Вздрогнул я: ответ угрюмый
	был в том крике мне на думы!
Верно, ворону случалось часто
	слышать, как повтор,
Это слово... звук не нежный...
	Знать, его хозяин прежний,
Зло обманутый в надеждах,
	повторял себе в укор,
Обращаясь безотчетно к ворону,
	ронял укор
Безысходным: "Nevermore".

Весь во власти черной тени,
	в жажде предосуществлений,
Я теперь хотел жестоко
	с этой птицей жуткий спор
Завязать, - придвинул кресло
	ближе к бюсту... и воскресла -
Там в мозгу моем воскресла,
	словно грозный приговор,
Логика фантасмагорий,
	странно слитых в приговор
С этим криком: "Nevermore..."

И теперь меня глубоко
	волновали птицы Рока -
Птицы огневые очи,
	устремленные в упор.
Свет от лампы плавно лился,
	он над вороном струился... 
Я мучительно забылся,-
	мне казалось: с вечных пор
Этот черный хмурый ворон
	здесь, со мной, с извечных пор.
Со зловещим: "Nevermore".

Словно плавное кадило
	в кабинете воскурило
Фимиамы, и туманы
	наплывали с алых штор.
Простонал я: "Дух угрюмый,
	что томишь тяжелой думой?
Обмани предвечным шумом
	крыльев черных, и Линор
Позабыть совсем дай мне -
	дай забыть мою Линор!
Крикнул ворон: "Nevermore".

"Прорицатель! Вестник горя!
	Птица-дьявол из-за моря!
За душой моею выслал Ад-
	тебя? -Хватай же, вор!
Ветер... злая ночь... и стужа...
	В тихом доме смертный ужас -
Сердце рвет он, этот ужас,
	строит склеп мне выше гор...
Ну, хватай! Ведь после смерти
	позабуду я Линор!"
Крикнул ворон: "Nevermore".

"Прорицатель! Вестник горя!
	Птица-дьявол из-за моря!
Там, где гнутся своды неба,
	есть же Божий приговор!
Ты скажи - я жду ответа -
	там, за гранью жизни этой
Прозвучит ли речь привета
	иль пройдет хоть тень Линор -
Недостижной здесь навеки,
	нежной, ласковой Линор?
Крикнул ворон: "Nevermore".

В непереносимой муке
	я стонал: "О, пусть разлуки
Будет знаком это слово,
	мой последний приговор!
Вынь из сердца клюв жестокий,
	ворон, друг мой,- одиноко
Улетай в Аид далекий,
	сгинь в неведомый простор,
Населенный привиденьями
	аидовый простор!"
Крикнул ворон: "Nevermore".

И зловещий, и сердитый
	все сидит он и сидит он,
Черный ворон на Палладе,
	охраняя мой затвор...
И от лампы свет струится...
	И огромная ложится
От недвижной этой птицы
	на пол тень... И с этих пор
Для души моей из мрака
	черной Тени - с этих пор -
Нет исхода - Nevermore.
		Перевод Вас. Федорова