Аннотация: о том, как началась война со Свергающей, как спасали Столицу и о Театре Военных Действий
Возвращались почти бегом.
- Как там наш Жук? - волновался Корейский.- Поэты - они ведь народ рисковый, всегда на острие...
Слова Корейского сбылись буквально: Жук-Маевский, пристегнувшись поясным ремнем, распластался на шпиле своей башни. Корейский сложил ладони рупором:
- Жук! Зачем этот цирк? Слезай немедленно - убьешься...
- Не отвлекай, я занят зачехленьем... Мне сердце подсказало: лиху быть, - и подтвердил предчувствие мой слух. И вспомнился блокадный Лунинград, его Адмиралтейская игла, - зачехленная, чтобы не блестела, не привлекла самолетов вражьих...
- Погоди, Жук! Какие самолеты?
- Так разве вы не знаете, друзья? Нам ведь война объявлена с обеда!
- Как война?! Рано еще...
- Как это рано, товарищ Корейский? У вас что: войны к вечеру начинаются?
- Не к вечеру и не к утру! - раздраженно ответил Корейский, - время суток тут не играет значенья.... Война, как и все прочее в нашей стране, начинается по плану. А по плану у нас война - через два с половиной месяца...
- Война по плану?! Быть такого не может!
- А я вам говорю, может! Между землей и небом - война... Где бы ты ни был, что б ты ни делал... Это, между прочим, сформулировал не я, но я разделяю эту точку зрения.... Но какое, однако, пренебрежение к нормам государственного права! Безобразие! У нас еще и Театр Военных Действий не готов.
- Погодите... Как он может быть готов заранее, - он ведь возникает во время войны!?- ахнул Дядялетя
- Да что об этом толковать с гражданскими!? Я, хоть и в отставке (так сказать, муж отставной генеральши), - но без лишних слов и окопаться сумею, и стрелять, если придется... Вам, не нюхавшим пороха, это объяснять без толку. Смотрите, наблюдайте и пытайтесь понять. Не болтовней надо заниматься, а Столицу спасать! За мной, марш-марш!
Бежали молча: экономили дыхание... Кузя не выдержал:
- А что за война? С кем?
- Свергалия... Страна такая... Соседняя... Неподалеку с нами разместилась. У них Яхонт Сверглов - главный...
- Так это в честь него страну назвали? - блеснул догадливостью Дядякеша
- Да нет... Это у них в крови... Свергать... Вначале друг друга свергали... Потом за нас схватились... Да обожглись... Мы ж - оплот мира... Так они в ноги нам упали... Запросили войны... Без войны, мол, - как без воздуха... Пожалели их... Пакт о нападении заключили... Стоп! Вот она, Столица...
Друзья осмотрелись. На пустынной площади стоял высокий стенд.
- А где же столица?
- Перед вами...
- Так здесь же, кроме Доски почета, ничего нет...
- Доска почета? Интересное название. Можно сказать и так... А у нас это называется Сто - лица. То есть - сто самых уважаемых Лиц... Как: бросается в глаза? Так и задумано, - чтоб било по мозгам... Перед каждой войной, во избежание повреждений, убираем нашу Столицу под землю: пакуем в ящики и закапываем. А тара у нас для этого святого дела прямо в Столице и хранится. Внутри. За каждым лицом - свой футляр...
Корейский ловко, привычно доставал аккуратные, плоские ящики, укладывал в них портреты и передавал своим недоумевавшим помощникам: .
- Штабелюйте...
Их работу прервал тяжелый рокот. На площадь выехала бронированная машина с пулеметом.
- Эх, бизань те в кранцы, - крякнул Дядякеша, - вот это уже похоже на войну...
Корейский поколебавшись, подошел к машине и постучал по броне камушком. Люк откинулся, и оттуда выпрыгнул молодцеватый военный.
- Генерал Петр Свергальский! - отрекомендовался он. - А Вас я знаю. Вы - Корейский...
- Похоже на Сверглова... Случайное совпадение? - зашушукались дядья
- Нет, не совпадение; у них все фамилии одинаковые, только
окончание разное: Сверглов, Свергальский, Сверглович... Одно слово: свергальцы... - заметил всеслышащий Первыйвстречный, и сердито повернулся к генералу:
- Господин Свергальский! Я выражаю решительный протест! По какому праву вы нарушили утвержденный и согласованный график войны?!
- Ваше Превосходительство товарищ Корейский! Я приношу Вам извинения и заверяю Вас от имени товарища Сверглова, что чувства нашего народа по прежнему искренни по отношению к вашему... Нарушить график нас заставило долгожданное и счастливое обстоятельство: мы сумели заключить Пакт о нападении еще с одной соседней страной - Поталонией... Но поталонская сторона настоятельно требовала включения в Пакт особым пунктом права самой назначать время открытия военных действий. Мы, чувствуя себя в долгу, согласились на таковую уступку. Время же, выбранное поталонцами,- пришлось на тот период, когда в плане стояла война с вами. Что и вынудило нас сжать и сместить сроки...
- Это не разговор. Пишите немедленно объяснительную!
- Но у нас имеется специальный талон на открытие войны!
- А я вам еще раз говорю: пишите объяснительную по поводу вашего нарушения!
Свергальский нервно дернул правой щекой, быстро набросал несколько строк и подал лист, вместе с какой-то тисненой картонкой. Корейскому.
Тот надел очки и внимательно прочел.
- Ну вот, другое дело. У вас даже специальный талон на открытие войны имеется... - Корейский достал компостер и пробил картонку. - Так и надо было сказать... Я замечаю, вы хотите что-то добавить?
- Так точно! - Свергальский вытянулся в струнку, - позвольте нам развить наше победоносное наступление и, как предусмотрено нашим двусторонним Пактом (раздел 3, статья 6), временно Вас свергнуть!
- Не надо суеты, генерал. Лучше идите и отметьте командировку... а потом - ко мне: печать я вам поставлю.
- Так, может, Вы мне сами и отметите, чтобы лишнее время не тратить?
- Да вы что, генерал, - впервые замужем?! Сам руководитель отмечает командировку лишь в небольших организациях, а у нас - солидная фирма... Зайдете в отдел кадров, а если там, по случаю войны, всеобщая мобилизация, - тогда в отдел снабжения. Там вам все отметят... А что касается моего свержения - да сможете ли вы его произвести? Спецдопуск на свержение у
вас есть?
- На этот счет будьте благонадежны... - Свергальский раскрыл планшет и, вдруг побледнев, судорожно полез по бесчисленным карманам своего френча... Вот незадача! Как же это?.. Неужели в парадном кителе оставил?! Но это совсем не обязательно, верно? В следующий раз я принесу два допуска...
- Да вы отдаете себе отчет, генерал? Я не возражаю против своего свержения - сейчас же, дважды, трижды, энное количество раз! Свергайте, пожалуйста! - согласно числа предоставленных спецдопусков... "В следующий раз!" Вот в следующей раз - свергать и приходите...
- Как в следующий?! Поймите меня, - ведь это невыполнение! За подобный срыв меня могут лишить не только отпуска в удобное для меня время, но и премиальной оплаты!
- Вы ошибаетесь, генерал, если считаете меня бесчувственным человеком; ошибаетесь вы и в том, что столь постыдно растерялись... Успокойтесь и поищите решение вашей проблемы...
- Выход... Выход... Рация! Как я мог забыть?! Да ясно, как мог... - ясно и простительно, при всей постыдности моего минутного замешательства: Свергалия невелика пространством, с одного конца в другой - докричаться можно; ни телефона нам не нужно, ни рации... Кабы не войны, будь они благословенны, и названия этих приборов выветрились бы из памяти... Сержант, дайте-ка мне на связь мою супругу...
Связи долго не было. Свергальский сидел напряженный, а Корейский подтрунивал над ним:
- Да, это плохо, когда человек не находится на положенном ему месте, а витает, витает, витает...
Свергальский молчал, темнел, кусал ус... - и с надеждой вскинулся на призывный щелчок рации. Генерал подробно объяснил жене, где искать нужный талон и как быстрее его доставить; а Дядялетя все выспрашивал Корейского о странной войне:
- Это у вас вроде договорного матча? Все голы заранее предусмотрены?
- Совсем нет. Прибегая к вашей спортивной терминологии, я сказал бы, что талоны - это строгие правила игры. Разве правила обедняют игру? Нет. Они только дисциплинируют игроков, оставляя им достаточно степеней свободы. Война, как и вся наша жизнь, - практически, чистая импровизация; но импровизация, заранее подготовленная, - мы ведь живем в государстве, а не в
анархии...
В глазах Корейского вдруг колыхнулась тревога:
- Да, чуть не забыл! Как это мы с вами упустили... Озабоченно грызя ноготь, Первый Встречный посмотрел по сторонам:
- Сел - задумался - открыл... сел - задумался... Ага! Солдатушки-ребятушки, где же ваши... - он заглянул в передний люк свергальской боевой машины, - Джигиты... Прямо на подбор... У вас, орлы, какое в данный момент срочное дело? Вы бы не могли помочь нам в одном важном государственном мероприятии? А мы бы вас за это... э-э... Не забыли... Слово чести! Все равно же вам, ждать, - а так время быстрее пройдет... С вашим генералом я уже договорился. Не правда ли, генерал?
- Разумеется, - рассеянно кивнул Свергальский. Корейский показал на полуразобранный стенд:
- Нам с вами, храбрые воины, как можно скорее, до подхода основных сил нужно закончить перемонтировку: на "болванке" нашей Столицы, из ее составляющих элементов, воздвигнуть Театр Военных Действий...
И закипело... Корейский поспевал везде, звучно и четко разносился его голос...
- Нашлепку, нашлепку давай! А ты - ламбрекен сбрызни! Получше брызгай, не жалей воды... Еще пару грузочек на тот штанкет... А ну, - взяли вставочку и понесли! Где у нас кнацки? Кнацки, я говорю, а не вязки! Вон ту падугу поправь... А ты - левую кулиску подгрузи...
- Дядя; а откуда вы все эти слова знаете? - спросил Кузя.
- Я, мой мальчик, знаю многое... А иначе - зачем жить? Надо быть в этой жизни хозяином. Уметь и по жердочка пройти, не споткнувшись, и... А театр? Так вся моя жизнь - на театрах...
Рация опять ожила.