Маленькая таечка вошла с деревянным подносом. Как обычно на нём прозрачные плошки с маслом, аккуратно свернутые белоснежные салфетки и немного цветов. Когда они входят вот так, немного склонившись и потупив взор, я со своим средним ростом ненадолго становлюсь великаншей, пока не уложат меня лицом вниз - горизонтальное положение всех уравнивает.
- На зивот, - пролепетала она на мультяшном тайско-русском наречии и на всякий случай ещё и показала жест ныряльщика, однозначно понятный на всех языках мира, как у стюардессы в самолете.
Начинаем.
Она натирает меня теплым маслом и укутывает полотенцами. Как же приятно, когда о тебе кто-то вот так заботится, как о младенце! Расслабляюсь, растекаюсь по топчану в ожидании продолжения. Перед глазами чистый пол, деревянные перетяжки топчана и миска с цветами, которую заботливо поставили у изголовья. Молодцы какие. Обычно лежишь уткнувшись в дыру для лица, смотришь вниз, различаешь каждую соринку, каждую трещинку. С закрытыми глазами долго не пролежишь - скучно, и не уснешь - больно, поэтому хорошо, когда есть тазик с сушеными цветами и можно изучать его содержимое. Интересно, они всё же сушеные или искусственные? Были бы сушение, пахли бы, но для искусственных слишком естественно обломаны лепестки, искусственные должны быть целее. Тайку не спросишь, с тайкой на массаже не поболтаешь, и это хорошо - полтора часа тишины, это ценность, а цветы можно потом пощупать, пока никто не видит.
О цветах хорошо думается пока идёт прелюдия, разогрев, а когда начинается сам массаж думается уже совсем о другом: какая же я молодец, что не взяла настоящий тайский, который на полу на матах делают. Вот тогда бы было больно, да, а это разве больно? Больновато, чуть-чуть, а если бы на полу, я бы уже выла, а тут терпимо, почти. Сначала ведь записалась на тайский, хорошо вовремя передумала - и так слишком много сейчас вокруг боли, поэтому пусть будет европейский, обычный, но сильными тайскими пальчиками.
Ой, ой, ой. Ох уж эти маленькие пальчики. Залезают между косточек, находят там тайные схроны в которых живет боль, вытаскивают её наружу и мнут, словно прогнать пытаются прочь из тела. Боль сопротивляется, боли зачем уходить? Ей хорошо, она прижилась тут, вот и вцепляется зубами в плоть. Понятное дело - за своё место под солнцем всем сражаться нужно, даже боли, но таечка упрямая - пальцами её, пальцами, пока не отцепится или у меня стон не вырвется, когда уж терпеть будет невмоготу. Тогда обычно моя Мон спрашивает: "Бона?", охает и растирает боль, заглаживает. А эта таечка просто охает и гладит, без комментариев. Тоже гуманная, жалеет меня, люблю таких, хоть и знает меньше русских слов. Моя Мон знает "здравствуй", "бона", "мадам Ок?", эта знает меньше. Как же её зовут, вспомнить бы...
Нет, нет, стоп, что это я? Зачем мне её имя? У меня есть моя Мон, а эта мне на разок. Так вышло, что на этой неделе то я не могу, то Мон, а потом еще и Тайский Новый Год. Чтобы не прерывать курс пришлось взять другого мастера сегодня. Сегодня, только сегодня, а значит имя её мне ни к чему. Но ножки у неё маленькие такие. Она вообще вся ещё меньше, чем моя Мон. Мон как маленький бычок - крепенькая, плотная.
Я под топчаном вижу ноги и тени, вижу, как кружат вокруг топчана, сутулятся, руку за спину закладывают иногда. Они тоже ведь устают, бедные таечки, труд тяжелый у них - мять большие русские тела. Когда моя Мон стоит на одной ноге, как цапля, то кажется, что она очень устойчивая. Ступня расползается по полу и в ширину становится чуть меньше чем в длину. А эта тоже на одной ноге, но словно на кукольной. У нас бы она одевалась в детском мире, крошка миниатюрная. Как же у нее сил хватает на меня всю? И как же умеет она, малышка, вот так делать, чтобы мне так легко становилось в теле...
Мысли, вы куда? Опять? А Мон разве не умеет делать, так чтобы мне легко становилось? Умеет, ещё как умеет! Ну и что, что у моей Мон нет такой миниатюрной ножки, зато она меня уже знает, она мне даже уже прозвище дала - "madam-fitness", вот какая у меня Мон разговорчивая. Она иногда за сеанс может мне слов десять сказать! А эта? Глаза в пол, молчит и сопит тихохонько так, по-кукольному. Вот когда моя Мон пыхтит, сразу слышно, что старается о-го-го как.
Добралась до больного плеча. Сейчас будут у меня слезы из глаз. Или нет? Почему нет-то? Она ведь тоже залезает в самое царство боли, с треском, стуком, ограничениями в движении, но мне не так больно, как обычно. Это, наверное, моя Мон так постаралась раньше, что эта уже не замечает, какая там живёт проблема-проблемища. Потёрла, потыкала, пощипала и пошла в другую сторону. А вот моя Мон бьется над этим плечом каждый раз...
Да что ж я про Мон и про Мон! Нельзя же так - быть с одной массажисткой, а думать о другой! Или можно? Или правило на такие случаи не распространяется? Хотя, как же не распространяется... Быть с одним человеком, который для тебя старается, в полотенца тебя укутывает, касается тебя, силы свои в тебя вкладывает, боль твою гоняет, быть с человеком, которому ты доверяешь свое тело, и думать о другом - плохо. Изменяя изменяй!
Больно то как... Это таечка вернулась к проблемногу плечу и так с ним расправилась, что оно загудело сладко, сообщая, что эти пальчики пошли ему на пользу. Моя крошечная безымянная таечка на один раз...