В батарее изнутри имелся упырь Сосо. Некогда у него было лицо кавказской национальности, но потом прошло. Ибо какое у упыря лицо? У него - рыло. И это рыло сейчас ныло. Намедни Сосо расслабился и хлебнул лишнего. У него, как у всякого умеренно пьющего, существовала, конечно, норма, коей он старался придерживаться. Но вчера случился особенный день - День его Смерти, заглянул поздравить приятель-вурдалак Жора, вызвонили для компании вампиршу Мафу, та явилась с подружкой... Пошло-поехало. Ох и гульнули! Три подъезда сплошняком перекусали. Не столько высосали, сколько шкурки попортили. Учили Мафину подружку Светку точно направлять на вену верхний клык. Да какой там клык! На резец-то не тянет... Учительница - что с них взять. Помирать отказалась. "Погожу, - говорит, - помирать. Днем еще хотела - дети довели. Теперь - нет, погожу. Теперь я тут с вами потренируюсь и до самой пенсии кровушку из этих злодейчиков тянуть буду. А может, и на пенсию не пойду". Вот Сосо с Жорой эту Светку живьем в трубу и запихивали, как еще в квартиры-то попадешь? Намаялись... Русская тетка - она в любой батарее застревает. Не китаянка какая-нибудь диетическая.
Сосо лежал на дне длинной, старого фасона батареи, повторяя привычным телом ее жесткие, уверенные формы. Мимо текла горячая вода, побулькивала, бормотала про свое, водяное, извечное, настраивала на философский лад. "Что есть жизнь? - размышлял Сосо, слегка поколыхиваясь нематериальным телом в свежих, упругих струях. - Источник сытости меня, не более". "Жизнь есть пища меня," - нацарапал он слоистым когтем на ржавой изгибистой стенке. Ее украшали и другие слоганы, служившие, надо полагать, вехами упырева интеллектуального роста. Наиболее старые были корявы и безграмотны. Свежие поражали порой глубиной проникновения в материал. "Бери левее, чем хочется: там вкуснее". "Человек - существо большой вместимости". "Кровь - не водица, а источник кальция и витаминов". "Не бойся, вирус! Чеснок - это суеверие". "Любовь к жизни проявляется у некоторых весьма оригинальным способом". Сосо с наслаждением перебирал глазами надписи - наглядное подтверждение его растущей мудрости. Разве ж он, будучи живым, додумался б до такого? Он лишь апельсины считать умел, да и то на пальцах. Упырь имел полное основание собой гордиться. Вот еще бы похмелье не мучило... Они и так вчера перебрали, а под утро набрели на перепившуюся и захрапевшую многолюдную свадьбу. Ошалели от дармового изобилия и кинулись сосать всех без разбора. Это их и доконало. Жора, тот прямо среди пустой посуды отрубился, Мафа со Светкой уползли кое-как в двери, а Сосо, привыкший ночевать дома, в родной батарее, просочился в трубу, но перепутал и вместо водопровода попал в канализацию. Изгваздался, заблудился и, в довершение несчастий, оступился и пролетел по той смрадной трубе с восьмого этажа аж в подвал. Рыло вдребезги, праздничное настроение псу под хвост. День Смерти, называется! Эх...
Упырь сморщился, колупнул волосатым указательным пальцем натруженный рабочий зуб. Конечно, зуб качался. И на десне мозоль... Сосо приподнялся слегка и процарапал крупно повыше остальных слоганов следующую важную мудрость: "Не пей пьяного!"