Белая дымка только начала рассеиваться, словно весь последний час С. провела в центре облака. Из-за этого облака, не было мысли, так как не на чем было остановить взгляд. А сейчас что-то впереди начало проявляться.
С. была одела в пижаму неопределённого, но точно нежного цвета. Она всегда выбирала цвет одежды нечто среднее между жизнью и смертью. Ей всегда казалось, что наиболее нежные и чувственные цвета - это цвета между жизнью и смертью. По крайней мере, именно такими метафорами она каждый раз объясняла друзьям выбор одежды.
Её длинные волосы придавали ей образ Венеры - Venus Marina. Хотя для Venus Marina облако не совсем подходило, разве только, если воспринимать дымку, как морскую пену. Только тогда всё становится на свои места.
С. слышала едва различимый звук. Это был шум дождя. Мерный стук капель осеннего дождя о крышу ей небольшого дома. Там, где она находилась не было дома в том, обычном понимании, помещение, которое заполонило собой облако, было скорее абстрактной комнатой, нежели какой-то конкретной, ей известной, или даже ей принадлежащей. Однако, шум дождя до неё долетал. Словно из другого мира. И С. ясно себе рисовала картину, как дождь омывает улицы, дома и полуночных прохожих где-то в другом, параллельном ей, пространстве. А она - С. - этот потусторонний дождь слышит.
Облако всё больше рассеивалось, так что теперь было видно часть комнаты - большое зеркало, шкаф, несколько стульев явно позапрошлого века, комната в золотых оттенках. Комната незнакомая С., но впечатляющая. Не смотря на изысканность, бросающуюся в глаза, комната вызывала чувство уюта.
С. почувствовала, как мурашки пробежали по её рукам, отчего она обхватила себя, тем самым пытаясь согреться.
- Дождь здесь не причём, если ты о нём подумала.
Впереди С., ещё в дымке, кто-то был.
- Это ты? - робко спросила девушка. Ответ она знала заранее - это был он.
- Дождь идёт. - был ответ.
Он сделал шаг вперед, и С. его увидела. Да. Она помнила его как раз таким. Прошло лишь несколько месяцев и если бы он был жив, он выглядел бы именно так.
- Это ты. - Девушка слегка улыбнулась. "Слегка" значило одно - она понимала, что их встреча лишь иллюзия. Всё, что она сейчас видит - неправда. Вернее, правда, но не для всех. Правда только для неё.
- Дождь шумит, слышишь? - его взгляд устремился вверх и влево, будто именно оттуда звук и доносился. Впрочем, может оно так и было.
- Слышу. - прошептала она. Её глаза увлажнились. Его слова про дождь были так правдоподобны. Своей нелепостью они стирали ощущение ненастоящности, делая всё происходящее полностью реальным.
- Давай, уйдём отсюда? Можем на крышу. Мне нужно кое-что тебе сказать. - Он развернулся и сделал шаг вперед. Его уверенности, что она немедленно последовала за ним, позавидовал бы Орфей.
Не говоря ни слова, она пошла за ним. Сердце начало биться чаще, глаза продолжали блестеть, не позволяя слезам скатиться вниз, мурашки усилили свой бег, но уже были приятными. "Что же происходит?" - несмело проносилось в голове и тут же гасло - "Впрочем, к черту мысли. Всё к чёрту. Это моя ночь."
Они прошли по золотой комнате, по коридору, в которой шум дождя был слышан более отчетливо, а дымка практически полностью исчезла. Ничего примечательного в коридоре не было, кроме лестницы. Узкая деревянная лестница, ведущая наверх. Впереди была дверь на крышу.
Орфей не обернулся ни разу. Эвридика покинула аид. Мир вне царства Персефоны оказался дождливым.
- Теплый дождь, не правда ли? - спросил он, разглядывая серое, сырое небо. Капли дождя омывали его лицо, кое-какие из них попадали в раскрытый от водяной атаки рот.
- Ты что-то хотел мне сказать? - в её голосе была тревога. Пусть в иллюзорном пространстве, но опасность простуды налицо.
Он, наконец, посмотрел на неё. С. уже совсем промокла под дождем - Венера окончательно вышла из вод морских.
- Ты мила. - Сказал он небрежно.
- Ты умер. Зачем?
Он улыбнулся. Так улыбаются взрослые на глупенькие вопросы детей. Что здесь можно было ответить? Чего она ожидала услышать? Да и зачем ей знать причины? Они были плохо знакомы. Впрочем, он со всеми был плохо знаком, даже с самим собой. Он был бы рад сейчас поменять тему, если бы ни одно обстоятельство - это он пришел к ней. Он пришёл к Ней! Значит, были основания придти, да и именно к ней, к С. Пришел, значит, говори. Выкладывай, Дима, чего пожаловал.
- Хорошо. Слушай. Умер я, потому как хотел этого. Ты, я уверен, помнишь мои навязчивые мысли. Давай, сейчас не будем об этом. Как-нибудь расскажу подробно, если захочешь, конечно. Сейчас я хочу попросить тебя об одном. Сделаешь кое-что для меня?
Она понятия не имела, что с ней происходит. У неё есть Л., есть жизнь и даже планы на будущее. Его она практически не знала при жизни... Странно всё это. Пронесшаяся мысль охладила её чувства. Улыбка спала с лица, руки опустились вниз. Сердце замедлило ход и мгновенно стало холодно. "Пусть это быстрее закончится".
- Говори. Только быстро. Мне холодно. - отчеканила С., превращаясь из Эвридики и Венеры в кого-то вроде Медеи или Клитемнестры. Он ждал этой реакции. Куда же без разочарований...
- Есть один важный для меня предмет. Он маленький, я к нему в детстве был очень привязан. Разыщи его, пожалуйста. Он должен быть где-то здесь. В смысле, не в этом доме, а в этом пространстве. Понимаешь, мне хочется прикоснуться к этой, теперешней жизни, а связи нет, ни волоска из доброты. Как видишь, один лишь дождь, хоть мне он и нравится. А этот предмет мне бы дал тепло, понимаешь?
- Понимаю... - чуть смягчившимся голосом, ответила С. - А что за предмет-то?
Ответа не было, как не было и крыши, дымки, лестницы и полночного собеседника. Остался лишь дождь и холод.
С. стояла в одной пижаме на пороге своего дома. Проливной дождь уже обеспечил ей простуду, которая, наверняка, даст о себе знать уже завтра. "Боже мой, что я здесь делаю? Быстро в дом!". Удивленно вдохнув, С. быстро скрылась внутри дома.