Аннотация: Путь зимой, через тайгу, чреват неприятностями и трудностями. Но нет таких трудностей, которые нельзя преодолеть! P.S. Мир Скелибар.
Человек пробирался через пушистый снег, отводя от лица мохнатые хвойные лапы, и те медленно покачивались у него за спиной. Вокруг в небо устремлялись сосны, будто стройные великаны, а между их верхушек завывал ветер, как голодный, отощавший волк.
Дорожный плащ, обрезанный до колен, тащился следом за путником по сугробам, точно шлейф. Лицо обрамлял серый мех капюшона, а нижнюю половину скрывал теплый вязаный шарф. Так что случайному взору были доступны лишь светло-карие, почти янтарные глаза, да густые смольные брови, почти скрытые шапкой.
Вот он, наконец, выбрался на открытое место и замер, рассматривая вид с невысокого холма. Перед ним расстилалась снежная степь, по которой, извиваясь будто призраки, скользили вихри поземки. Отсюда и до следующего возвышения не росло ни единого деревца, даже куста. Лишь гладкие сугробы, будто песчаные барханы, гуляющая поземка и лютый холод.
Лес обрывался за его спиной, огибал равнину справа широким полукругом и забирался на следующий холм, до которого на первый взгляд было рукой подать. Вот только солнце уже садилось, и последние лучи били из-за этого холма, освещая лишь верхушки вековых сосен.
Охотник поневоле залюбовался этой суровой, но все же прекрасной картиной. В этих краях почти не было дорог, только основные тракты, расположенные в стороне. Он же нарочно спрямил путь, чтобы сократить время и выйти именно на это место.
Тот холм, увенчанный зубчатой короной из острых скал, был ему знаком. Сразу же за ним, если лететь птицей, минуя коварную пропасть, наверняка теплится огнями крупное селение, куда он надеялся попасть до захода солнца. Но немного не рассчитал собственные силы и не учел короткий день. Да проклятая лыжа сломалась еще до обеда... Потому ночлег в Ларуне сегодня отменяется. Жаль, ведь на языке уже ощущался вкус местной оленины, тушеной особым образом... Но о том, чтобы добираться до селения по темноте, превозмогая усталость и трескучий мороз, и речи быть не может.
Надо же... Холоду не рад. Успел расслабиться в тепле Антарии, оставшейся на юго-востоке за спиной. Успел привыкнуть к службе в ордене при городе Тарте, к охоте за южной нечистью, и рейдам по зачистке у самого побережья. Хотя кажется, и пары лет не прошло с тех пор, как он совершал поход по этим местам, где родились и жили его предки. Или же наоборот, очень давно бывал на вершине Павшего Короля, как называли этот холм?
Уже и не вспомнить точное время. Зато он помнил, как шел по каменной спине Короля, будто по обнаженным костям - тогда была оттепель, и снежное одеяло сползло, оставшись лежать складками у подножия. Как вокруг бегал, резвясь, любимый пес по кличке Баньяр. Подобранный еще щенком, тот быстро вымахал в здоровенного зверя, по мощной стати и окрасу которого явно читалась волчья кровь. Когда охотник в последний раз переходил Павшего короля, Баньяр при желании мог легко поставить на плечи хозяина свои передние лапы, что и пытался проделать, играючи толкая друга то спереди, то со спины...
Рядом выросла косматая тень, по самую грудь утонувшая в рыхлом, рассыпчатом снегу, который еще не успел слежаться. Холка ее пришлась как раз вровень с рукой, и человек невольно потянулся к торчащим ушам, чтобы успокаивающе провести рукой по густому, серому меху...
Да только мех оказался черным.
"Тьфу ты" - Опомнился охотник. - "Все никак не привыкну".
Зверюга, заметив его жест, ощерила белоснежные клыки, способные легко сломать любую человеческую кость. Но охотник понял, что это было подобие усмешки, а не агрессия.
-В округе чисто? - Осведомился он. Зверь встряхнулся, освобождая загривок от налипшего снега. И усевшись на хвост, принялся неторопливо вычесываться под нижней челюстью.
Значит, все спокойно.
-Дойти до людей не успеем. Ищем ночлег в лесу. - Сообщил он и поправил шарф, укутываясь поплотнее. Зверюга за спиной недовольно фыркнула и поднявшись, потрусила следом, по оставленной путником колее.
Пока они спускались, солнце окончательно скрылось, а равнина все больше окрашивалась в синие тона. Вот уже и лес слился в единую темную массу, неразличимый в подступающих сумерках. Остались золотиться лишь кончики скал на главе Короля, но и те скоро погаснут. После чего темнота упадет окончательно.
-Разведай, что есть. - Без особой надежды на успех распорядился охотник. Зверь обогнул его, прочертив собственную траншею, и на миг замер, навострив уши, пока ветер развевал смоляную шерсть. Ожил и аккуратными, но длинными прыжками, чтобы не тонуть в сугробах, устремился вперед. Мало-помалу его фигура растворилась в лесу.
Человек продолжал идти по краю равнины, уже прикидывая, как они будут расчищать место от снега, выстраивать вокруг три стены, как придется ломать ветви на "крышу", а потом сыпать снегом сверху, формируя своеобразную берлогу.
Выспаться там не получится, но подремать в тепле от костра, коротая ночь, вполне возможно. Только грамотно сделать отдушину, чтобы убежище не растаяло, оставив их в сырости, да дым уходил наружу.
А с провизией к сожалению, негусто. Хорошо если кроме пары лепешек еще осталось вяленое мясо, но охотник не мог вспомнить точно, доели его или нет...
Зверь будто вырос из под земли, возникнув перед человеком буквально в паре шагов. Если и хотел напугать, или хотя бы заставить вздрогнуть, то безуспешно. Охотник лишь брови вскинул.
-Так быстро? Что, ничего не нашел?
На сей раз существо усмехнулось более явно. Склонив лобастую башку книзу, оно старательно прокашлялось и сипло, но вполне разборчиво выговорило:
-Сто-рошш-ка... Ис-бушш-ка.
-Да ладно? - Скептически осведомился человек. - Никак и здесь поселился кто?
Зверь снова фыркнул: "Не веришь?" И развернувшись, пошел в глубину леса. На сей раз не спеша, чтобы указать дорогу.
По тропе, оставленной его следами, они скоро вышли на прямую как стрела просеку. Когда-то ее оставил огненный камень, упавший с небес. Рана на теле земли еще не затянулась, и просека была устлана лишь обломками сосен, сейчас укрытых снежным покрывалом.
Нечисть вскочил на упавший сосновый ствол, основание которого возвышалось над землей почти в человеческий рост. И снова усмехнувшись, кивнул носом в другой край просеки, где среди деревьев темнели очертания небольшой избушки, стоящей на двух толстых пнях.
-А! - Приглядевшись, охотник немного повеселел. - Избушка на курьих ножках! Я и забыл, что ее расположили в этих местах.
Зверь недоуменно склонил морду набок, навострив крупные уши.
-Ты разве не слышал о таких?
Варлак медленно качнул головой, с интересом глядя на собеседника.
Маркус опустил шарф до подбородка; в чащобе ветер ослаб, и потому казалось теплее. Усмехнулся.
-Тогда думаю, тебе будет интересно.
И он не спеша побрел в ту сторону, осторожно переступая через ямы и неровности, образованные мешаниной некогда переломанных древесных стволов. Зверь соскочил вниз и побрел следом.
-Ты ведь знаешь, что во время зимы, когда верхний слой земли промерзает, очень трудно копать? Особенно в этих краях, где тепло приходит лишь на четыре месяца. А люди здесь, как и везде, имеют привычку умирать. И смейся не смейся, трупоеды-зубари здесь тоже не водятся, так что и на них надежды нет.
Охотник едва не поскользнулся на обмерзшем стволе, но упершись лыжной палкой, сумел устоять на ногах и перепрыгнул очередную яму. И продолжил:
-Вот и существует обычай относить умерших от жилья, дабы оградить себя от смертного дыхания. И до весны хоронить их в домовине. То есть в такой вот избушке над землей, чтобы не забралось лесное зверье. Стены там крепкие, промазаны глиной изнутри, так что тепло будет храниться хорошо.
Маркус понял, что уже которое время не слышит за собой поступи крупных лап по скрипящему снегу. Остановился и обернулся.
Косматая зверюга стояла там же, где была минутой назад. Вздыбленный загривок щетинился жесткой шерстью, а глаза были круглыми, как две плошки.
-Ты что? Боишься что ли? - Удивился охотник.
Варлак кашлянул и выдавил:
-Мер-ртве-цы!
Человек усмехнулся и сощурил глаза.
-Поправь меня, если ошибаюсь. Но тебе это, как мне - зайти в подвал с припасами. Подумаешь, немножечко стухли.
Варлак очень не любил, когда его тыкали носом в прошлое. Будучи щенком в стае волкулаков, он действительно делил с ними мясо, не задумываясь. Правда, с тех пор многое изменилось, в частности сам варлак. Но сейчас он даже не сделал попытку огрызнуться или понуриться, а продолжал оторопело таращиться на охотника, как на безумца.
-По-кой-ники! - Прокашлял он, будто его не поняли с первого раза. Но Маркус снисходительно улыбнулся и удобнее перехватил палку, что ему была сейчас как посох.
-Не дури, Браш. Всяко лучше, чем на голом снегу.
Некоторое время спустя хруст за спиной возобновился, но был не таким уверенным.
Дойдя до избушки, охотник поднял руку и постучал в глухую бревенчатую стену.
-Избушка-избушка! Повернись к лесу задом, а ко мне передом!
Строение оставалось молчаливым и не подвижным.
-Видать, не дома сейчас Баба Смерть. - Пожал плечами Маркус. Варлаку не понравилась шутка, и он глухо рыкнул, сверкнув багрянцем в зрачках. Охотник на это лишь хмыкнул и пошел вдоль стены. Со стороны просеки задувал ветер, и почти вся изба с этого краю была заметена до середины, так что снег доходил ему выше пояса.
Дверь и вправду оказалась со стороны леса. Варлак поневоле вспомнил домики лесничих на севере и востоке Антарии, где спасаясь от половодья, их тоже строили на сваях, с приставной лестницей. Зверь недоверчиво наблюдал за тем, как охотник поднимается по такой же лестнице. Отбивает ножом наледь, покрывшую косяк, и дергает на себя ручку.
Дверь распахнулась, выпустив наружу мрак и запах сырости. Варлак хотел вздохнуть, не услышав других запахов, но тут Маркус зажег факел, которым ранее не хотел привлекать внимания. И огонь выхватил из темноты очертания ног в расшитых сапожках, которые подошвами смотрели наружу. За ними виднелись очертания другого, более крупного тела, завернутого в длиннополую рыжую шубу.
Охотник склонил голову, проговорив про себя какую-то мантру. Похоже было, будто он просит разрешения на вторжение. И ничем другим не проявив беспокойства, вошел внутрь.
-Сказали, тут всем места хватит! Заходи. И дверь прикрой, а то хозяев продует. - Распорядился он. Свет вместе с ним переместился, заплясав на бревнах противоположной стены.
Варлак недовольно чихнул в ответ и скрутился в снегу, спрятав морду между лап. Внутрь избы, до ушей охотника не донеслось прочих звуков, вроде хруста и короткого скуления - все заглушил не унимающийся ветер.
Но вот, парой минут спустя заскрипели ступени.
На порог ступил человек, одетый не по погоде легко: только штаны, да плотная стеганая куртка. Ни шапки, ни рукавиц на нем не было, как и ботинок: парень оказался босым.
***
-Двери! - Сурово напомнил охотник. Браш шмыгнул носом и с силой захлопнул дверь, плотно втиснув ее в дверной проем.
-Ботинки дай. - Хрипло сказал он и прошлепал в дальний угол. Маркус нагнулся над заплечной сумой и передал варлаку пару зимних шнурованных сапог. Тот уселся на пол и быстро натянул теплые носки, спрятанные в голенищах. Обхватил руками, согревая чувствительные ступни, а взгляд желтых глаз не отрывался от чинно возлежащих покойников.
-Бред какой-то. - С чувством сказал он. - Прям даже и не знаю, перекреститься что ли?
-Не рискуй. - Посоветовал Маркус, доламывая собственную лыжню на дрова. - А то зашипишь да испаришься.
-Очень смешно. - Буркнул под нос перевертыш, но взгляд отвел. Решил, что шнуровка на сапогах более достойна внимания.
Маркус тем временем соорудил из обломков горку, и плеснул на нее огненного эликсира. Кроме факела добавился еще один источник света; зеленоватое пламя, не требующее подпитки, а лишь опоры. Чистая алхимия, жаль только что тепла дает меньше, чем настоящий огонь.
-Так недолго и темноты забояться. Ты смотри, они страх-то чувствуют.
-Да иди ты! - Огрызнулся перевертыш. - Ничего я не боюсь. Просто неуютно.
Охотник плеснул в две кружки содержимое фляжки, сыпанул специй, разбавил остатками морса и прихваченным с улицы снегом. И бросил в каждую по белому камушку, похожему на кусковой сахар. Вещество вступило в реакцию, зашипело и въелось в снег. Содержимое кружек быстро растаяло, и над ними даже появился пар.
-Кто из нас вообще тут нечисть? - Поинтересовался он. - Ты только глянь, какие приятные люди. А ты своими суевериями обидеть их норовишь.
Браш пробулькал что-то невнятное, снова покосившись в сторону "приятных людей". Почему-то напрягало отсутствие окон, вообще хоть каких-то отверстий кроме двери. Но если и дальше обращать внимание на двух нежеланных соседей, то этот умник в конец разойдется.
Однако согрев горло, перевертыш счел нужным добавить:
-На кладбищах плохой воздух. - Его голос остался прежним, низким и хриплым. - И здесь тоже такой. Не трупный. Просто... Плохой.
-Некроманты другого мнения. - Заметил Маркус, и опрокинув кружку, прикончил остатки. От питья блаженное тепло растеклось по телу, добралось до кончиков пальцев и принесло с собой волну расслабления.
Он отставил пустую кружку в сторону и с облегчением улегся на расстеленный плащ, добавив:
-Нам с тобой тут не зимовать, а только ночь провести. Так что не надумывай. Бери плащ и представь, что ты в гостях.
Охотник заложил руки за голову и прикрыв глаза, кажется, сразу погрузился в сон.
Варлак уже привык к тому, что этот тип может заснуть где и когда угодно, лишь бы дали ноги протянуть. Смирившись с тем, что деваться некуда, он последовал примеру и укутавшись в шерстяной плащ, прислонился к стене и сомкнул веки.
За толстыми законопаченными стенами угрюмо завывал ветер, скребся в крышу колючими древесными лапами. Снегопад прекратился еще в обед, но ветер срывал уже упавшие снежинки, словно пригоршни белого песка, и заметал, затирал все следы.
В такую непогоду даже нежить и нечисть сидит по норам, не желая морозить носы. Даже упыри в холоде становятся медлительными, и практически беспомощными, потому их вовсе нет на севере. Выходит, что они оказались тут в полной безопасности.
Маркус и правда уснул моментально, попросту приказав себе отрешиться от мыслей. Он редко видел сны, но сегодня его снова посетил Баньяр, радостно скачущий кругом по весеннему лесу и с азартом утыкающийся сопящим носом в землю. Здесь добродушный пес еще был жив, здоров, и не знал, что через год ему предстоит спасти хозяина ценой собственной жизни. Сознание охотника следовало за серым другом по склону горы, будто в теле птицы, а над тайгой светило яркое, но такое далекое солнце...
...А вот Брашу не спалось.
Он пытался уснуть, хотя бы задремать, но что-то заставляло его каждую минуту открывать глаза и бдительно проверять, все ли на своих местах.
Он рассеянно глядел на усопшую девушку, чьи руки, сложенные на груди, держали тонкие веточки лиственницы с красными шишечками. Ну да, чем не букет? Он отметил про себя и богатый кафтан, подбитый мехом, и полушубок из рысьего меха, укутывающий ее плечи. А там что, запасная шапка?
У другого бока покойницы свернулся клубок бурого меха, в котором можно было опознать и крупную кошку, и небольшую собаку. А может, у северян и куницы бывают домашними животными?.. Похоже, эта так сказать, кошка, разделила судьбу хозяйки. Вот мило-то, если похоронить животное рядом с собой, было волей усопшей хозяйки.
За девчонкой и кошкой, у самой стены, лежал мужчина среднего возраста. Очевидно, его принесли первым. Укутали в длинную шубу и заботливо оставили шапку, надвинув отчего-то на самые глаза. Чтобы не замерз, что ли? Сейчас, в тени сразу и не поймешь, открыты его глаза или нет.
Да глупости, конечно закрыты. Отчего ему следить за гостями?
Браш по-прежнему не слышал запаха от этих тел, хотя в избушке стало заметно теплее. Надо было уточнить у Маркуса, может их еще и бальзамируют... А, неважно! Несколько часов до утра. Утром встанет солнце, встанет Маркус, и они смогут уйти отсюда. Лишь несколько часов...
Он снова смежил веки и отвернул лицо в сторону. Еле слышный гул алхимического пламени навевал уюта, а волны тепла расслабляли. Ночи здесь длинные. Нужно поспать...
Еле слышный шорох заставил его резко развернуться, навострив уши. Глаза перевертыша заблестели, отражая свет, и напряженно уставились на девушку.
Показалось?
Покойница оставалась все такой же неподвижной, с умиротворенным выражением застывшего лица. Именно так, прикрыв глаза, девушки наслаждаются ароматом цветов, склоняя к ним лицо. Правда, эта красотуля глаз уже не откроет.
И ну ее к бесам!
Поерзав на месте, он устроился так, чтобы оставаться лицом к усопшим. То, что между ним и ними лежал спящий Маркус, как-то не очень успокаивало. Скорее наоборот.
Да что за шхар!? Варлак готов был поклясться, что в той стороне что-то шевельнулось. Неужто у страха глаза настолько велики? Стыдоба...
Браш не то чтобы боялся мертвецов. Но места захоронений внушали опаску. Возможно, чувствительный к магии и всякой чертовщине, варлак распознавал темные эманации. Может, разделял страх людей, дремучих селян, с которыми учился общению уже после ухода из стаи. Может, помнил страх бывших соплеменников: у волкулаков падаль была под запретом.
Если постараться точно описать, что исходит от покойников, варлак сказал бы: "Затхлая жуть". Именно она не давала ему покоя.
Да еще клятый огонь! Отдающий в зеленый цвет, он создавал на стенах, телах и лицах покойников безумную игру света и тени. Может, это они шевелятся, а может, их просто облепили змеи клубком...
Браш выдохнул и упрямо прикрыл глаза, убеждая себя: дурак, тут нет ничего страшного. Нашел кого бояться. Это тебя должны бояться! Тобой детишек пугают, да адептов в Магике, а ты как щенок дрожишь в углу, позорище!
Пристыдив самого себя, варлак наконец, смог отвернуться и задремать. Усталость понемногу брала свое. Усталости было плевать на таящиеся в глубине страхи. Измотанное долгим переходом и холодом тело требовало отдыха, не обращая внимания на завывания далекого ветра, неудобное положение у стены, на прерывистое дыхание охотника и скрежетание чьих-то ногтей по полу...
Браш подскочил на месте, звучно клацнув зубами на невидимую опасность. Что за лихо? Опять показалось!?
Все было по-прежнему.
Маркус беспокойно ворочается, вот в чем дело. Шевельнул ногой наверное, а подошва сапога поскребла по полу. Всего-то и дела. Мертвецы лежат неподвижно. Мужик так и остается лежать под своей шубой. Девушка все еще держит букетик из лиственницы и бессмысленно смотрит в потоло... Чего!!?
Опять огонь. Просто огонь... Показалось на миг, что она открыла мертвые глаза.
Брашу вдруг очень захотелось снять куртку и набросить на них. Пусть без нее придется зябко, зато не будет видно безжизненных лиц. А чужой голодный взгляд не будет ощущаться всем телом, когда он снова закроет глаза.
Но покосившись на охотника, перевертыш передумал. Еще не хватало выставить себя дремучим, суеверным идиотом. Тоже мне, деревенщина - наверняка скажет этот умник, имеющий какое-то там образование. Из леса мол, вылез, а разуму не научился.
"Просто посижу до утра". - Решил он. - "Одну ночку-то нетрудно дежурить, а отосплюсь в другом месте".
Он закатил рукав и чтобы занять себя, стал изучать замысловатую гравировку на металлическом браслете, что обнял запястье плотным кольцом. Даже при смене облика он никуда не девался, оставаясь на правой лапе, даром что размер нужно менять.
Снять его невозможно. Браш как-то пытался, чисто из любопытства. А для любого охотника - это маяк. Если перевертыш не оправдает шаткого доверия, не станет соблюдать клятвы, в общем, если сорвется - то испытательный период закончится. Никто не вступится. И орден охотников откроет на него облаву.
Варлак со вздохом закатал рукав обратно. Что ж, под присмотром тоже неплохо. Куда глаза глядят, не пойдешь - зато и в обиду не дадут.
"И ночевать невесть где пригласят" - издевательски напомнили внутренние страхи. Браш затряс головой, пытаясь заглушить их.
"Так, хватит забивать дурью голову. Просто сиди и терпи. Половина ночи, поди, уже прошла".
Он уткнул подбородок в подтянутые колени, вздохнул. Не прошло и пары ударов сердца, как глаза стали поневоле закрываться. Снова накатывала усталость, наползая со спины. Коварной змеей нашептывала в ухо, что никакой опасности нет, можно расслабиться...
В этот момент покойница отчетливо дернулась.
***
Варлак подскочил с воплем, перетекшим в громкое горловое рычание. Челюсти заныли, обросли волчьими зубами, а зрачки расползлись на всю радужку.
Охотник вмиг оказался сидящим, с кинжалом в левой руке. Метнув взгляд на Браша, он стремительно развернулся к мертвецам, обнаружив их такими же неподвижными и безжизненными, как камни.
-Какого шхура!? - Взъярился Маркус. - Тебе что за вожжа под хвост попала!?
Варлак переводил растерянный взгляд то на него, то на мертвую девушку. Та, паскуда такая, лежала себе, как ни в чем ни бывало.
-Она шевелилась! - Уверенно заявил он. - Шевелилась, я видел!
Такое заявление для охотника - повод задуматься. Маркус потянулся к мечу на поясе и медленно вытащил из ножен. В присутствии Браша гравировка у рукояти уже светилась алым, почуяв нечисть. Но пульсация цвета учащалась только в непосредственной близости. Так что пристально следя за мертвыми, охотник поднес лезвие к ним, задержав над самым лицом покойницы.
Свет остался гореть спокойно.
Охотник поджал губы и метнул в спутника взгляд, далекий от благостного.
-Я видел... - Безнадежно повторил Браш. Но он уже и сам себе не верил.
Маркус молча подтянул к себе сумку и зарылся в ее содержимое. На свет появился еще один темный пузырек с закупоренным горлышком. Охотник без слов вытащил пробку и вылил в кружку едва ли не половину. Убрал пузырек и решительно протянул кружку.
-Успокоительное. - Твердо ответил он на немой вопрос варлака. Тот, чувствуя себя пристыженным, без возражений выпил снадобье.
-Спать! - Приказал Маркус. А сам сел, оставив обнаженный меч на коленях, и потер ладонями усталое лицо.
Обиженно сопящий варлак выполнил указание, опустившись боком на пол и прижался спиной к стене. Вздохнул и в который раз за ночь приказал себе успокоиться.
Хотя сейчас, при охотнике стало не так тревожно. Маркус судя по всему, внезапным пробуждением согнал с себя сон. Отчего теперь с хмурым лицом достал кожаные полоски, мазь, и стал полировать лезвие. Гравировка на стали красиво переливалась алым и оранжевым. Хоть какой-то еще источник света помимо зеленого.
Варлак заподозрил, что охотник решил проследить за тем, чтобы его подопечный уж точно заснул. Что ж, при нем уже легче.
Он бросил последний взгляд на девушку. Интересно, а веточки в ее руках и раньше так забавно торчали, как оленьи рожки? Разве они не были плотно прижаты?.. А, неважно. Опять мерещится. Надо спать. Спать...
Снадобье подействовало не хуже заклинаний. В отличие от магии, для зелий варлаки были уязвимы. Потому уже скоро перевертыш лежал в глубоком сне. Правда, в отличие от спутника, ему снились далеко не приятные вещи. Удавка, захлестнутая на шее, неспособность дышать, паника и беспомощность... угрожающие огни факелов, которые меркли перед глазами. И какой-то противник, навалившийся сверху на грудь...
***
Маркус проснулся от пронзительного холода стелющегося по полу. Недовольно вздохнул, приходя в себя: похоже, костер отчего-то погас. Но открыв глаза, он тут же рывком сел.
Огонь продолжал плясать и извиваться на обломках лыжни. А вот двери вдруг оказались настежь распахнуты, и за порогом притаилась темнота.
Охотник резко оглянулся на покойников, ожидая от них чего угодно. Но уж точно не обнаружить в том положении, что и раньше!
Что за леший?
Обернулся на подопечного и выругавшись, мигом оказался на ногах.
-Шхарову мать!!
Первым делом он все же метнулся к двери и накрепко захлопнул ее. А потом присел рядом с бессознательным варлаком, быстро проверил пульс и принялся трепать его за плечи.
-Браш, твою кочергу, очнись! Чтоб тебя!
Бледное лицо перевертыша, как у той покойницы, оставалось неподвижным. Голова от рывков моталась из стороны в сторону, разметав по полу нестриженые вихры.
-Вот зараза. - С досадой заключил охотник, заметив рану на его шее. Две небольшие ранки, будто от змеиных зубов, в окружении синюшной кожи. - Сучья тварь...
Перевертыш смог прийти в себя только после размашистой пощечины, от которой его чуть не влепило ухом в стену.
-А-а... - Запротестовал он, и попытался вяло отмахнуться. На что Маркус подумал-подумал, и повторил удар.
-Баррык! - Наконец, варлак разлепил веки и уставился сквозь него растерянным взглядом. - Ястреб, ты чего!?
Ну, раз вспомнил его кличку, значит приходит в себя.
-Того. - Охотник отпустил его воротник и полез рукой во внутренний карман куртки, где спряталась фляжка с гномьим самогоном, на смородине. Согревала такая жидкость не хуже горячей ванны. Открыл и сунул Брашу под нос.
Тот придирчиво принюхался.
-Это чего?
-Тебе зубы ножом разжать, или сам справишься? - С деланным участием озаботился Маркус. Варлак пробурчал что-то, и с трудом поднявшись на локте, слабой рукой взял фляжку. Даже горлышко сразу не смог пристроить, звучно врезав себе по зубам.
Наконец, после нескольких глотков до него дошло, что крупная дрожь в руках и слабость во всем теле - как-то нетипично для пробуждения.
-А какого... - Недоуменно пробормотал он. И обмяк на полу. - Что за хрень!?
-Тебя цапнули за шею и похоже, пили кровь.
Варлак осмысливал его слова. А потом злорадно блеснул зрачками, отразившими свет, и стал подниматься в попытке сесть.
-А я же говорил! Нет, ну я же говорил!! И вправду шевелилась, курва!
Маркус досадливо поджал губы, но кивнул на покойников.
-Это не они.
Варлак присмотрелся и в замешательстве понял, что клятые мертвецы продолжают лежать на своих местах.
-А кто тогда, если больше некому? - Не понял Браш.
-Дверь была открыта. Похоже, кто-то пришел снаружи. Кто-то вроде вурдалака. Они разумны, если помнишь, и без труда попадают в жилье без хозяев, где не нужно приглашения.
Варлак недоверчиво принюхался, для чего ему пришлось податься вперед. Уперся рукой в угол и помотал головой.
-Ничего нового не слышу. Никакого запаха. - Он чихнул. - А тебя часом, недавно кровосос не кусал?
Охотник аж в лице переменился, чуть не выронив одеяло.
-Да типун тебе на язык! - Рявкнул он, и неосознанно проверил карман с противоядиями.
-Да я шучу... Короче, как я понял, для тебя нашлась работа?
-Это точно. - Кивнул Маркус, сворачивая плащи в рулон. Спрятал во вторую сумку и принялся за обувь. Пока он затягивал ослабленную на ночь шнуровку, варлак с неприязнью косился на тела у дальней стены. Отлеживаются себе, все из себя невинные да безобидные. У, сколько нервов ему попортили...
-А где кошка? - Удивился он, заметив отсутствие меха под локтем покойницы.
Охотник озадаченно замер с шапкой в руках. Обернулся на мертвецов.
-Какая еще кошка?
-Ну... рядом с ней лежала кошка. Или другое животное. Я еще подумал, что вместе с хозяйкой похоронили. Ну - Он издал смешок. - Как с тем князем, про которого ты рассказывал, перехоронили всех жен.
-Да никто здесь так не делает. - Сморщился охотник и подошел к телу. Склонился над ним и аккуратно, обнаженным кинжалом отвел полушубок в сторону.
-Паскуда... - Пробормотал он. И добавил уже громче. - У нее весь бок обгрызен до самых ребер. И поедено нутро.
-Чего!? - Варлак содрогнулся. Какая мерзость!!
Охотник, за что ему спасибо, и на секунду не подумал, что это варлак постарался.
-Вот от чего она дергалась. - Заключил Маркус и обернулся на дверь.
Браш продолжал сидеть в углу, переваривая эту мысль.
-Мы когда пришли, тут всю дверь льдом затянуло. Выходит, ее уже пару недель как кто-то ел?
Охотник покачал головой и пока что спрятал оружие.
-Вспомни как было. Я внутрь вошел и на радостях стал обустраиваться. Сумку развязывать. Ты за порогом перекидывался. А дверь все это время открыта была. Вот он и пролез внутрь, и между покойниками спрятался.
-И никто из нас не почуял!?
-Ты-то как раз почуял. - С досадой признал Маркус. - А я дурень, не догадался еще раз, после закрытой двери, проверить тела.
-А меч...
-Меч он обманул. Говорят, они такое проделывают, особенно когда хватает сил. А мы ему как раз открыли кормушку...
-Да кому "ему"!?
-Это люминор. - Маркус пожевал губами и пояснил. - Небольшая тварь, как раз с крупную кошку, но более всего похожа на летучую мышь. Умная и хитрая как бес, даже человечью речь понимает. И самое пакостное - владеет магией, которой может путать дорогу или зажигать огоньки, заманивать жертву.
-Иначе говоря, заведун. - Понял варлак.
-Да. В общем, существо определили. Давай собираться. Определю тебя в Ларуну, сам передохну и вернусь. Кроме нас тут дураков не ходит, так что спешить не обязательно.
-Чего я там, в той Ларуне делать буду? - Попытался капризничать варлак. Но охотник был непреклонен.
-Сил набираться. Этот гымр из тебя много крови выпил, тебе ли сейчас бегать по сугробам.
-Ниче, я отходчивый! - Нахально заявил Браш. Охотник не стал продолжать спор, а только хмыкнул.
***
Небо уже стало понемногу светать. Но в лесу еще притаилась тьма, окутавшая дальние деревья. Воздух промерз еще больше, так что варлак поспешил прикрыть воротником чувствительный нос.
-На двух ногах пойдешь? - Усомнился Маркус. Браш, стоя на пороге и глядя вниз, на далекую землю, пошатнулся и потряс головой.
-Перекидываться тяжело. Пока так попробую. - Он стал осторожно спускаться.
Зная, что предлагать помощь бесполезно, охотник лишь смотрел по сторонам, зорко выглядывая малейшее движение среди ветвей. Но вокруг все застыло, будто замерз весь мир.
Снег на просеке чуть размело, нанеся сугробы к стволам по краю, и пробираться было не так трудно, нежели вчера. Варлак тащился за охотником, угрюмо глядя себе под ноги и не в силах отделаться от свербежа в ушах. Чувствительность что ли, повысилась? Его спутник, как и любой охотник без способностей к магии, всегда таскал с собой множество амулетов для помощи в работе. Вот варлаку их и слышно...
Просека все не кончалась, а перевертыш устал уже считать собственные шаги, как вдруг едва не налетел на спину внезапно вставшего Маркуса. Поднял глаза и выглянув из-за его плеча, понял причину.
Невесть как, но треклятая домовина снова возвышалась перед ними.
-Ты гляди... - Протянул он. - Не хочет отпускать нас, зараза.
Как по команде, разом, в деревьях вспыхнули полчища голубых огоньков, танцующих в воздухе. Оглядываясь, варлак понял, что они окружили со всех сторон, будто собрались водить хоровод. А еще, прекратив вертеть головой понял, что избушка опять пропала, будто провалилась сквозь землю. Как и просека.
Морок! Тварь завела их в самую чащу!
Он тихо рявкнул в сторону, заметив что иные огоньки движутся попарно, припадая к земле как глаза. Маркус предостерегающе поднял руку.
-Это все он чарует. Сбивает с толку. Не нервничай.
-И куда идти? - Недовольный варлак оглядывался, обхватив себя руками. Нечисть нечистью, а на таком морозе он стал подмерзать. Еще немного, и зубы начнут отстукивать.
-Да никуда. Придется с ним сейчас разобраться, иначе до заката проплутаем. - Постановил Маркус и сбросил сумки с плеча, пристроив у толстой коряги. Похлопал по карманам и достал небольшую свистульку. Спрятал в ладонях, сложенных хитрым образом, и поднеся к губам, выдул звонкий, пронзительный свист.
Справа, гораздо громче отозвались таким же свистом, перешедшим в частое беличье цоканье.
-Это я его на бой вызываю. А то поди найди, если спрячется. - Пояснил охотник и обнажил оружие.
Браш продолжал смотреть по сторонам, развернувшись спиной к спине охотника, но не видел никакого движения. Однако кругом вдруг стал подниматься ветер. С ближнего сугроба брызнуло снежной пылью, запорошив глаза. Варлак быстро протер их зябнущей ладонью и поморгав, увидел как на них несется сплошная снежная круговерть, будто сошедшая с гор лавина.
-Шхар! - Только и успел он выругаться, после чего лицо залепила пурга. - Леший что ли, этой твари помогает??
Ответа не было и оглянувшись, он понял что не видит и не слышит охотника.
-Маркус!
Звук унесло ветром, спрятало в снегу. Варлак дернулся в сторону, где должен был остаться охотник. Опасность порошила со всех сторон, а тут еще потеряться не хватало! Перепрыгнул через упавшее дерево, споткнулся и упал руками в снег. Под ним отчетливо хрустнуло, и варлак с задушенным воплем провалился между стволами в яму.
Вьюга потихоньку укладывалась, угасая так же резко, как и поднялась.
Из провала резко, вцепившись когтями в древесину, выбрался здоровенный черный волк, тяжелее человека раза в полтора. Пошатываясь на слабых лапах замер и поднял уши, настороженно ловя звуки.
Слабеющий ветер донес до него отголосок зова.
-...аш!
Варлак выпрыгнул из снега, едва не провалился снова, и коротко заскулив, потащился в ту сторону, пропарывая борозду между сугробами. Уши плотно прижаты к голове, глаза ловят движение странных теней в чащобе, а лапы осторожно пробуют на крепость каждый шаг, опасаясь снова угодить в старую медвежью берлогу.
Из под снега вырвалась мертвая рука, сухая и скрюченная, и едва не вцепилась в глаза. Браш отскочил, сев на хвост и раздраженно рявкнул на ветку от колючего куста, торчащую из сугроба.
Снова донесся дальний зов. Зверь встал и заторопился в ту сторону. Захрустел снегом, сминая его лапами, снова утонул по самую морду...
И извернувшись как змея, резко клацнул зубами, перехватив пикирующую тварь за крыло, будто крупную ворону.
На зубах хрустнули тонкие косточки. Заверещавшая тварь качнулась на конечности как на тряпке. От рывка не успела достать его морду остальными лапами, и отброшенная в сторону, улетела в сугроб. Злорадно оскалившийся варлак прыгнул следом, растопырив когтистые лапы.
Заведун выпрыгнул оттуда, как чертик из шкатулки с пружиной. Правда, улететь не смог, а только зацепился целым крылом за древесную кору и развернувшись вниз к противнику, раззявил пасть. И завопил во всю силу, на грани слышимости человеческого уха.
Варлак заскулил в унисон, зарываясь мордой в снег чтобы спасти уши.
Но концерт оказался недолгим. В тело люминора с коротким хрустом впился метательный нож. Охотник выскочил из-за упавших деревьев, перепрыгнул берлогу и с обнаженным кинжалом понесся в их сторону.
Браш вытащил морду наружу, и тут обозленная, раненная тварь спрыгнула сверху и осатанело вцепилась в чувствительный нос.
Как давно он так не визжал! Будто рехнувшись, варлак заметался по поляне, заскакал как лошадь, мотая головой, чем лишь мешал охотнику. Заведун от этих рывков только крепче вцеплялся в плоть, уже разодрав кожу на челюстях. Уцелевшее крыло на миг оторвалось от носа чтобы впиться в глаза и ослепить зверюгу.
Варлак успел извернуться и со всего маху ударить паразитом о ближайшее дерево.
Хватка заметно ослабла. Со следующим рывком когти выскользнули из ран, и маленькое тело распласталось на снегу. Был он еще жив, нет - варлаку было все равно. Где там Маркус, рядом-не рядом - вообще плевать.
Разозленный от боли оборотень наконец смог вцепиться во врага и минут пять трепал его, заляпывая все вокруг и его, и своей кровью. Мало-помалу до него стал доноситься голос Маркуса, и варлак сплюнул ошметки люминора в снег. После чего кашлянул, заскулил и стал тереть нос лапой, пытаясь достать оттуда застрявший обломок вражеского зуба.
-Браш, успокойся. Все нормально. - Охотник стоял в паре шагов, уперев руки в колени, и спокойно звал его. - Нос болит? Э-э, братец, иди-ка сюда. Ну, иди сюда!
Варлак так и прополз эти пару шагов полубоком, больным носом в холодном снегу. Охотник аккуратно перевернул его морду, чтобы разглядеть раны, и успокаивающе погладил по голове, нащупывая зуб.
-Немного потерпи... Все! Все, успокаивайся. Давай, поднимайся уже, симулянт.
Варлак перевернулся, встал на ноги и исподлобья уставился на него с возмущением. "Я тебе не собака!" - так и читалось в звериных глазах. Охотник только засмеялся.
-И что, тебе помочь теперь нельзя? - Встал с колен и отряхнул одежду. - Давай уж пошли отсюда.
Пока Маркус отыскивал свой нож, Браш стоял с мрачно опущенной головой, то и дело слизывая капающую с морды кровь. Слабость никуда не делась, но сумев перекинуться, он почувствовал себя чуть лучше.
-Это выходит, если ты обратишься то окажешься с набитой мордой? - Полюбопытствовал охотник. Варлак напоследок отер нос о сугроб и повернулся.
-Ка-кая-то кошш-ка! Мел-кая! Мерз-ская!
-Э нет, люминор не кошка. - Маркус покосился на остатки упомянутого и вздохнул, направляясь в сторону просеки. - Мелкий-то мелкий, а знал бы ты, сколько народу погубили его собратья.
Перевертыш недоверчиво молчал.
-Не веришь? А я знаю. Уже видел. Как заводится в лесу такая "кошка" и все, тот становится гиблым. Ведь не только огоньками обманывает, стервь. Подход к каждому находит... Так что не переживай. Мы знатную тварь убили. Хочешь, ковырни себе коготок на память.
Браш мрачно фыркнул кровью на снег.
-Хва-тит с меня!
Но успокоившись, побрел за Маркусом.
Охотник, выбравшись на просеку, жестом попрощался с домовиной. И не оглядываясь, пошел обратно в сторону холма. Солнце понемногу расчищало себе дорогу на небосводе, над головой уже порядком посветлело, а на вершине Короля уже засияли верхние зубцы. Лес сбрасывал с себя оковы сна. Даже сосны казалось, расправляли руки-ветви, поеживаясь и сбрасывая с них снеговые шапки.