Аннотация: Если у меня и есть шанс написать книжку, то вот она. О том, как спасают миры и воплощают пророчества.
Алирена Добровещая. Предсказание
В лесу было тихо, тихо и светло.
Две девушки вышли на край залитой лунным светом поляны, держась за руки. Они были похожи: красивыми молодыми личиками, простыми длинными платьями, подолы которых намокли от росы и отяжелели. Первая, с темной косой до пояса, улыбалась в предвкушении, и на щеках ее играл румянец. Вторая же, распущенные волосы которой отливали серебром, явственно мерзла - и боялась.
Вместе они замерли под сенью последних ветвей. Переглянулись, одновременно кивнули и направились к центру, где в низкой каменной чаше собиралась вода. Гладкая поверхность не отражала ничего: ни луны, ни ночного неба, в котором различимы были, казалось, все звезды вселенной вплоть до самых маленьких и далеких.
Светловолосая замерла, не дойдя шага, и опустилась на колени в густую невысокую траву, провела по камню ладонью. Старый... или древний? Холодный, шершавый, со влажным мхом, поселившимся в трещинах.
Первая девушка, которая сразу уселась на широкий бортик, тронула ее за плечо. Еще один быстрый обмен взглядами: "Мы действительно хотим это сделать?", "Разумеется, давай же!" - и они зачерпывают в ладони воду. Она такая холодная, что пальцы мгновенно немеют.
- Я первая, - темноволосая ободряюще улыбнулась и опустила голову, потянулась губами к кусочку черного зеркала в руках подруги.
- Да исполнится пророчество. Пью судьбу твою, Алирена... - зеркало вздрагивает. Содрогаются узкие плечи, девушка вскидывает голову, и в глазах ее вскипает густая тьма, заполняя радужку до края. Светловолосая с испуганным вскриком разжимает руки, прозрачные капли летят на землю. Но хриплый, изменившийся голос уже звучит: - Алирена Добровещая назовут тебя. Кровью любимых напишешь ты самое светлое из пророчеств, Алирена, и моя кровь будет первой.
Она смаргивает, и темнота уступает место грозовому небу.
Названная Алиреной смотрит на нее распахнутыми глазами.
- Заверши!.. - приказывает первая, протягивая воду в пригоршне, и улыбается неожиданно горько. - И помни: это будет последнее твое несчастливое предсказание...
Алирена, моргнув, послушно склоняется к воде. Руки темноволосой мелко дрожат.
- Пью судьбу твою, Йоллорен...
Глоток. Вначале ничего не происходит, а потом взгляд ее поднимается к небу, вверх, и она падает в бездонную черноту, наполненную сияющими нитями. Это звезды так быстро пролетают мимо?.. Нет. Вот оно, теплое солнышко по имени Йоллорен, а вот прерывистая, как штрих туши, сияющая нить - она уходит вперед, в грядущее, и Алирена, словно маленькая рыбка, плывет следом в этом темном мареве и переливчатом звездном свете, разглядывая бледные протуберанцы возможностей и кружево чужих жизней, но все это так быстро проносится мимо.... Вперед, к обрыву, от которого в разные стороны разлетается сияющее крошево вероятностей, вероятностей, вероятностей... Она видит - и ничего не может сделать. Не может остановить.
Алирена снова внизу, крепко зажимает ладонью рот. Знание бьется в ней, выгибает ее дугой на мокрой траве, но она не выпустит его!.. Не выпустит, словно от этого зависит, быть ли произнесенному.
- Говори, давай же! Не молчи!..
- Йоллорен Жертвенница, - обессилено выкашливает Алирена. - Жизнь твоя для мира и смерть для мира. Вся твоя сила - глоток воздуха, шаг к самому светлому из пророчеств, но идти не тебе. Цени мгновенья, Йоллорен.
Эльфы вообще-то ходят бесшумно. А еще, как рассказывают на равнинах, каждый из них превосходный следопыт и лазутчик: в лесу можно пройти в шаге от эльфа и не почуять. Ступают они, не примяв травы, и никакая ветка эльфа не выдаст, не хрустнет под сапогом... Жаль, крови Старшего Народа во мне мало, и остаться незамеченной для мужчины, целеустремленно шагающего в сторону Хижины по утоптанной дорожке, никак не выходило.
Да и нехорошо заставлять человека ждать у порога. Я знала - вопросы у таких короткие и простые, ради них не приходится заглядывать далеко.
Меня выгнали из дома кошмары. Тьма шла с Запада, тревожные вести приходили с Востока. Уже бродила по земле тень с лицом-черепом, оборачивалась прекрасной девой с тревожно-алыми ланитами, собирала жатву - а полотно вероятностей расползалось под моими пальцами, и нужная нить становилась все тоньше, прерывистее. Вот-вот оборвется... До этого еще много лет, напоминала себе я. Еще много лет, много! - к демонам плащ, не помешает хорошенько промерзнуть. Утро выдалось прохладным, ветер гнал по небу низкие плотные тучки, а теплое солнечное утро то и дело превращалось в пасмурное, обещающее скорый дождь. И если, вылетая за дверь, я считала, что немного холодной воды тоже пойдет мне на пользу, то час спустя, вздрагивая от каждого порыва свежего ветерка, была прямо противоположного мнения.
А дождь пойдет, не будь я пророчица.
Мужчина был одет добротно и даже с некоторым шиком. Теплый кожаный жилет с затейливым узором поверх рубахи, за спиной котомка - в самый раз для подарка, а для вещмешка скудновато... Торговец, очевидно. Люди нередко оставляли вещи на постоялом дворе по ту сторону Границы, чтобы сделать крюк к моему жилью.
- Госпожа! - окликнул он. - Простите, госпожа, далеко ли еще до дома Алирены, Добровещей Пророчицы?
В эльфийских лесах учтивость в почете. Обратишься непочтительно к другу эльфов, не говоря о самом Старшем народе - добра не жди.
- С полмили, - прикинула я, - И нам с вами по пути, добрый человек.
Надо же, неужто и этот не узнал? Многие ожидают прекрасную эльфийку или, на худой конец, величественную старицу с неземной мудростью во взоре. А очевидцам не с руки рассказывать, что Пророчица собой вполне заурядна, человечна и слегка полновата - так только байку можно испортить. Разве что волосы не подвели: редкое эльфийское серебро, ну так я их заплетаю, чтобы не мешались. А кто о таком расскажет, тем разве поверят?..
Последние полчаса я рассеяно собирала в платок землянику. Крупную, сладкую.
- Я Джанар, купец из Варрела. Жена у меня... в тягости. Вот и хочу узнать, сын у меня будет или дочка, - словоохотливо поведал мужчина, пока я выбиралась на дорожку через кусты. И - где была моя эльфийская грация? Там же, где лесная скрытность - выпустила платок из руки, щедро рассыпая на землю ягоды. Алые, ярко-алые на зеленом, нет, на белом.
- Ох, госпожа!.. - взмахивает руками Джанар и бросается собирать.
Мне не до того. Я смотрю на алую россыпь, и вижу капли на снегу.
"...сын у меня будет... или дочка..."
Ты вернешься к выстывшей пустой избе, Джанар из Дальнего Брода. Для жены твоей и неродившегося ребенка выроют неглубокую яму и покажут тебе, где ее найти.
Будущее в очередной раз ухмылялось мне щербатой улыбкой висельника: мол, что ты сможешь сделать из этого? Но нет, подумала я угрюмо. Этого не будет, я видела сегодня достаточно смертей. Посмотрим. Дикие звери, или суровая зима, или преждевременные роды... Кровь на снегу, значит. Это случится через полгода, совсем скоро, поиск должен быть легким...
Не оглядываясь на мужчину, я села у корней дерева на обочине дороги. Малышу не суждено жить? Посмотрим, кто тут судьба.
- Госпожа, что с вами? Госпожа?..
Я уже видела дом Джанара, старый и прочный, не перестроенный еще на новый достаток. Видела соседние хаты, толстый слой снега на покатых крышах, снулых рыбин подо льдом на озере за перелеском, лихих людей, идущих через лес к столбам печного дыма... Сложно, очень сложно. А если так?..
Я просматривала вероятности и отбрасывала одну за другой. Еще немного - и погружение потребует больше сил, чем я трачу на случайного человека. А ведь мне совершенно не нужен торговец Джанар из Дальнего Брода в провинции Варрел, мне нечего будет попросить у него взамен...
Плевать. Добровещая я или не очень? И не такие клубки распутывали. Я нырнула глубже в поисках того будущего, где женщина с ребенком на руках встречает весну. Словно искать неяркое колечко на илистом речном дне. А река течет, вода огибает камни: вот один поворот, вот следующий... А если вот так?
Больше никто не умрет. Никто, пока от меня это зависит.
- Есть!
Судя по лицу мужчины, он сам не очень понимал, почему еще не сбежал. Я моргала, пока перед глазами не прояснилось.
- Ребенок родится здоровым, если слегка ему помочь. Теперь слушай и запоминай. Вначале ты уволишь Брессена - из-за его ошибок ты потеряешь половину груза и застрянешь перед дождями за Орлиной рекой, а понижения до приказчика он не простит. Затем отправишь гонца в Авес-Три...
Во взгляде торговца постепенно проступало понимание.
У дерева неслышно возник Страж с моим плащом на руке. Я устало поднялась и повернулась спиной, мягкая ткань опустилась на плечи. Еще, пожалуй, мне нужна опора - и эльф галантно подал руку, на которую я привычно оперлась.
- Госпожа Алирена... Что я должен буду сделать за это?
Этого ребенка раньше не было в полотне грядущего. Неизвестно, будет ли он тоже менять шкуры на соль, останется в Бродах или переберется в Варрел, выйдет замуж за благородного или пойдет в ополчение... Я так и не проверила, сын или дочь. Не до того было. Может, свой танец на кружеве я начну уже при правнуках достопочтенного Джанара, у которого и вовсе нет шансов мне пригодиться.
- Если кто-то напомнит тебе этот случай и попросит помощи именем Пророчицы, не отказывай, - отделалась я нейтральной просьбой.
А еще через день меня снова посетил страшный сон.
Тьма идет, она идет, она пришла, она уже здесь!..
Уже не одно столетье это был мой любимый кошмар. Меня разбудил дежурный Страж, молча принес теплого молока, носовой платок и горячий камень в вышитом тканном чехольчике, чтобы согреть ноги. Только что одеяло не поправил! - а некоторые Стражи и поправляли, когда я вопила особенно громко. Те, кому за пять сотен.
Так было и в этот раз - за одним исключением. Тьма в самом деле пришла.
Не тот нарыв на полнеба, не тот вездесущий смрадый запах, что заставлял меня беззвучно рыдать от безысходности - так, тень. Предвестье. Но она уже здесь, и осталось только принять бой. Но сначала - теплое молоко...
До ее приезда оставалось две недели. Я просыпалась с мыслью: сегодня она получает письмо, завтра ее вызывают в Магистрат... На довольствии сэкономили, мерзавцы. Могли бы найти лошадь поприличнее.
Я старалась особо не заглядывать: слишком легко было увлечься и выдохнуться, а мне скоро предстояло то еще испытание. Но дурацкий дар не привык к простою: смутные картины будущего открывало передо мной все. Колыхание занавесей у открытого окна, шелест ветра в листве, оттенки закатного неба... Через пять дней будет дождь! А она ненавидит дожди, скажется дорога через тамирские топи, и болезнь будет непростой. Посланник с теплым плащом уже не успеет: Альтея выйдет из берегов, паром не смогут запустить до ночи третьего дня от нынешнего...
Кулек я собрала быстро: целебный мед с эльфийских цветочных полей, за который на равнинах платят золотом, крепкая настойка, согревающий бальзам, деревянная шкатулочка с травяными леденцами. Подумав, завернула еще широкую теплую шаль, за которую и вовсе можно было бы выручить небольшой домик. Вызвала дежурного Стража, отметила на карте место встречи, добавила пару яблок со своего стола. За прошедшие годы эльфы разучились удивляться моим капризам: посланник умчался. Осталось еще девять дней.
Вечерами я сидела над картой, снова просматривая маршрут. А если мы ошиблись? Как здорово было бы ошибиться!
За неделю я перестала спать. Совсем. Меня не покидала легкая дрожь: как перед экзаменом, как перед боем. На третий день мучений чуткие эльфы прислали мне Целительницу: та заварила каких-то трав и спела мне колыбельную на ночь. Утром большая часть страхов ушла. Ужасно хотелось покапризничать и попросить перворожденную остаться, но у нее было много работы. Вскоре станет еще больше... Она оставила мне мешочек с толченой зеленью для успокаивающего отвара, но советовала не увлекаться. Я пообещала. Моя ведьма добралась до границы и ехала теперь вдоль опушки, восхищаясь красотой Изначального Леса. Я ждала, заодно присматриваясь к Стражам: ну, который? Молчун Тиэль, спокойный Арден, смешливый Лестер?.. Или совсем молодой Варвэ, или Тиндор. Я провела с ними бок о бок не одно десятилетие, не зная, кто именно станет мне спутником. Знала только, что ничего хорошего ему это не сулит. Но я - Алирена Добровещая, и я не предсказываю несчастье.
Хоть и не потому, что вовсе его не вижу.
Я знала, что они придут сегодня. И нервничала: не настолько, чтоб дрожали руки, но достаточно, чтобы ни одно дело не желало толком начинаться и заканчиваться. Собиралась было прибрать перед уходом дом, но, опрокинув пару горшков и разбив чашку (да, эльфийская грация - это тоже не обо мне), малодушно оставила это дело на Стражей. Хорошо, вещи были собраны заранее. Я давно знала, что мне пригодится.
Эльфы в очередной раз оказались на высоте: они где-то раздобыли мне просителей. А ведь был совершенно не сезон, весной у торговцев, ремесленников и дворян масса других дел... И вот я наскоро проглядывала для них вероятности, выбирая, неожиданно для себя, не путь к процветанию, но ближайшие возможности счастья. Возможно, через год эта земля почернеет и высохнет: пусть успеют порадоваться... Пастух женится, юный подмастерье ткача напротив, не женится, а уйдет моряком к югу...
Если земля не почернеет, беды им это не принесет.
И вот я вынырнула из череды соленых видений, где нынешний тощий и бледный паренек, весь в веснушках, уже бронзовокожий и не по здешнему веселый, ловко карабкается по канатам на мачту - а она уже была рядом. В темном дорожном платье, в одной руке - повод рыжей клячи, которой Изначальный лес явно добавил жизненных сил...
Не пялься, напомнила я себе. Но не могла: наяву это наша первая встреча. И именно с этой минуты все начинается на самом деле.
Кейлин, дочь Ботника. Моя ведьма. Ей двадцать три. Недавно ее выгнали из Алой Академии из-за некрасивой истории с высокородным - и, если мы вернемся живыми, мало им всем не покажется. Подрабатывает чем придется, стараясь не заходить за дозволенную пятую ступень магического искусства, расстается с остатками юношеских иллюзий. Она вся была на грани: между изяществом и болезненной худобой, между бледностью изысканной и нездоровой. Резко очерченные скулы, тонкие губы, нос длинноват, подбородок великоват. Юбка достаточно широка, чтобы позволить себе мужское седло...
- ...И риф-леер закрепляй надежно. Это важно! - рассеяно закончила я. Что бы это ни была за хмарова штуковина.
- А просьба, Пророчица? Мы слышали, ты всегда о чем-то просишь, - осторожно напомнил пастух. Я чуть было не отмахнулась, но многолетняя привычка взяла свое. Надо загадать хоть что-то, а то перестанут верить.
"Никогда не ставьте у порога блюдце с кровью, вот что!" - так хотелось мне ответить. И, возможно, это было правильно. Что правильнее, сказать что-то верное или удержать в себе панику? Я задумалась лишь на мгновенье.
- На пути домой вы остановитесь в деревушке Два Копья. Почините крышу местной знахарке, кланяйтесь ей от меня - и будем в расчете, - и я направилась наконец к своим гостям.
Ближе всего ко мне стоял Страж, по моей просьбе отвозивший мед в людские земли и проводивший гостей до границы. Красивый, статный, как и все они. Эльфы распространяют вокруг себя настроение - ближе к центру Леса вокруг них даже воздух светится. Для воинов это - стойкость, верность, спокойное мужество. Они здорово помогали мне, просто находясь рядом.
- Спасибо, - поблагодарила я, - Это была важная для меня служба. Еще важнее, чем обычно. Можешь отправить ко мне того, кто дежурит завтра?
- Завтра моя смена, госпожа, - он чуть наклонил голову. Значит, это будет Кайр. Я не знала, я в самом деле не знала! Лицо Стража всегда оставалось в тени, но один из них должен был отправиться со мной и определялось это, как ни банально, очередностью дежурств.
Зато еще несколько странных условий было выполнено.
- Мы выступаем завтра. У тебя будет ночь, чтобы проститься со всеми и закончить дела, а к ужину приходи сюда.
Он должен понимать, что это означает. Должен.
- Да исполнится пророчество?.. - уточнил Кайр серьезно.
- Да, - я посмотрела ему в глаза, хотя больше всего мне хотелось спрятать лицо в ладонях, пока я не смогу контролировать его выражение. Он медленно кивнул, принимая.
Из-за плеча эльфа меня настороженно и недоверчиво разглядывала моя ведьма.
- А ты кого ожидала? Старуху с острыми ушами? - не удержавшись, съехидничала я.
Она удивленно на меня уставилась. Ох, мы же еще не разговаривали! Хоть я и помню множество разговоров с ней, которые еще не прозвучали ни в одной из несбывшихся вероятностей. Теперь нужно забыть их - и начать все с начала. Я думала, это будет проще.
- Я - Алирена, пророчица, которую называют Добровещей. Рада видеть вас в своем доме.
- Кейлин, дочь Ботника.
- Глен из рода Брислина.
Она была не одна. Я не обратила внимания, но за рыжей лошадью стояло пегое животное, в сравнении с которым та была племенным каргосским скакуном. Доходягу гладил по морде русоволосый паренек, и я сразу поняла, что это не очередной охочий до моих откровений путник, ждущий своей очереди. Они приехали вместе.
- ...мой партнер, - быстро добавила ведьма.
Когда она успела обзавестись партнером?.. Его не должно тут быть! Я его не видела!..
В груди разрасталась паника. А мне казалось, что я менее всех склонна к болезни предсказателей... Стоит событиям с нашим участием отступить от сценария, который видел пророк, он теряется и чувствует ужас. Этого следовало ждать: в пути нам придется столкнуться с тысячей мелочей, которых я не смогла предугадать. Привыкну, должна привыкнуть.
- Я... не рассчитывала на партнера, - голос мой прозвучал, прямо скажем, без должной твердости, - И знание о той работе, для которой я пригласила тебя, не предназначено для посторонних.
- Он должен знать все, что знаю я. Ведь он будет работать со мной, - уперлась Кейлин. Я знала - эта девица отличается редкостным упрямством.
- Даже если это убьет его? - испытующе спросила я. Между "ты умрешь, отправившись с нами" и "ты будешь жить долго и счастливо, если вернешься домой" есть тонкая, не всякому заметная разница. Иногда только она позволяет мне оставаться Добровещей. Но пришло время отказаться от штампов: я никому больше не могу обещать "долго и счастливо".
- А это задание настолько опасно? - тут же уточнил парень.
Мы уставились друг на друга.
- Да. Но у Кейлин неплохие шансы остаться в живых, а у тебя - никаких. Как и у любого случайного человека в том деле, которое нам предстоит. Ты можешь выслушать меня и решить, стоит ли брать его с собой, - коварно предложила я девушке. Кем бы ни был этот паренек, едва ли она хочет ему смерти.
- Нет, - мотнул головой Глен, - Переговоры веду я, и решать за меня она не будет. Пророчица, ты можешь сказать, как именно я умру?
- Нет, - признала я, - Этого я еще не видела. И не хочу увидеть.
- Значит, определенности в этом вопросе нет. Это приятно. Тем не менее - или мы вместе узнаем подробности задания, или вместе уезжаем.
Кейлин переводила взгляд от меня к своему спутнику и я поняла, что она согласится с его решением. Подумала - и махнула рукой. Сейчас мне меньше всего хотелось говорить уклончиво. Еще немного, и о происходящем будет знать полмира, так какая разница, кто будет первым? А еще - всегда можно обратиться за помощью к эльфийским магам.
- Пойдемте в дом, - вздохнула я, - Лошадей оставьте тут, за сумки не беспокойтесь...
Дом пророчицы был небольшим, тесноватым даже для двоих - а их у столика в кухоньке сидело аж четверо - и наполнен совершенно обычными вещами. Никаких хрустальных шаров и чучел редких птиц, тканных драпировок и связок трав на потолке - словом, фурнитуры, которую держит в приемной любой практикующий маг. Но простая, добротная утварь, созданная Древним народом, была качественной, завораживающе красивой и баснословно дорогой. Ароматный и горячий яблочно-медовый напиток они пили не из металла, стекла или фарфора, а из обычных глиняных чашек. Но глина эта льнула к ладоням, а линии тонкого узора захватывали взгляд и не отпускали. Кружевные занавеси, прозрачное стекло во всю оконную раму, узорные масляные светильники... Не в каждом дворянском доме такое встретишь.
Еды здесь, впрочем, не готовили: горшочек каши и миску пирогов принес с собой тот же статный красавец, что сопровождал их с Гленом от границы. Несколько дней практики - и Кейлин почти удавалось на него не пялиться.
- Проверь, что это, - Пророчица без церемоний сунула ей в руки маленький стеклянный флакон. Жидкость мутная, зеленоватая, отзывается ее дару слабыми эманациями вполне определенного типа...
- Зелье правды, не ниже третьего ранга, - ответила Кейлин без запинки. Простейшая проба - не испытание ли для ее возможностей?..
- Да, именно оно, - довольно отозвалась Алирена, приняла флакон обратно - и, вытащив пробку, опрокинула его содержимое себе в рот. Резкий запах Кейлин тоже узнала, - Сейчас мы будем говорить об очень странном деле, и мне не нужно, чтобы в моих словах сомневались...
И это было только начало.
- ...Черное пророчество Арьи Безумной - не единственно возможное будущее. Это знание о том, что мир может погибнуть, если совпадут к тому условия. Но есть разные вероятности: вероятность взять тот пирожок или этот... - Пророчица протянула руку и ухватила последний с вишней, - и вероятность разбиться, падая со столичной Башни Мага. А мы - все мы - уже падаем.
- Что же тогда такое Светлое Пророчество Алирены? - спросила Кейлин.
- О, - Добровещая невесело хмыкнула, - это совокупность условий, на которых мы полетим.
- Я правильно понимаю, что вскоре по королевству будет ходить смерть с человеческим лицом и целые города будут вымирать от чумы? - уточнил Глен.
- В общем, да, - не могла не согласиться Алирена, - Потому вы и здесь.
В печи потрескивали дрова. Эльф, на бесстрастный, но поразительно красивый профиль которого колдунья украдкой любовалась, приоткрыл заслонку и подбросил еще полено. Здесь, в уютном домике под вкусную еду, у слов пророчицы не было веса. Почти. Об угрозах говорят всегда: то кочевники из Золотой степи жгут западные провинции, то грозит страшной войной волшебников Черный герцог, то из туманов у Кольмского поля снова выползет что-то страшное и непобедимое... Болезни тоже были. От них даже умирали, пока маги не находили лекарство. Но чума, опустошающая города?..
Сытость и усталость складывались воедино, стоило моргнуть - и веки склеивало. Не лучшее состояние для разговора о судьбах мира.
- Что ты знаешь о Светлом пророчестве? - спросила Алирена.
- Ну... - Кейлин вспомнила, что это не экзамен, и подавила робость, - что у мира есть шанс избежать гибели, избранные должны объединиться и выполнить предначертанное...
У эльфа были идеально правильные черты лица. Высокий лоб, изящный породистый нос, тонкие изогнутые брови - черные, как и волосы, сколотые на затылке в хаконский узел двумя спицами. И глаза - серые, как сталь, и в то же время яркие, такие живые и внимательные на спокойном бесстрастном лице... Он излучал одновременно мужество и уверенность. Убийственная смесь - женская часть Алой академии истребила бы друг друга в схватке за внимание такого экземпляра.
- Ну да, - хмыкнула пророчица, - стоило сказать, что конец света возможно отменить, как все сочли это делом решенным и успокоились. А то, что оно записано на двадцати восьми свитках и по сей день растет? А пишу я только то, что можно доверить бумаге. Множество, множество условий: драконья кровь в жилах избранного, рог единорога - действующий, старые не подойдут, высший вампир, крепкая веревка на второй месяц пути. И только я знаю остальное: места, где нас ждет помощь, всех моих должников и их семьи, спутников, которых нужно будет еще собрать по пути...
Лица слушателей по мере перечисления вытягивались - даже эльф в пику обычной бесстрастности выглядел озадачено. Кровь драконов, сотворителей миров, о которых не слышали в этих землях не одно тысячелетие? Говорят, капли ее текут в жилах хаконских императоров, но проще достать где-то живого дракона, чем кого-то из хаконской Правящей семьи. Рог единорога, да еще свежий, полгода со дня убийства - как, хмарь его возьми, это исполнить? Когда королевская охота вторглась в Рассветный лес, чтобы добыть рог и исцелить королеву Карлиссу, ни одного единорога не встретили они на пути, ни следа копыта - а потом земля в Делинге не родила три года, а чудесные твари пропали на полстолетия...
Она безумна, как и все пророки. И истово верит в свои слова.
- Вы все равно мне не поверите до конца до первой остановке, - Алирена, казалось, не придавала значения недоверчивым взглядам, - Всего день пути по эльфийским землям - и случится первое чудо.
- Нам передали приглашение через Магистрат. Просьба прибыть сюда, деньги на дорожные расходы, сопровождение - зачем мы вам? Мы здесь для того, чтобы выполнить что-то для пророчества - или мы и есть избранные? - Глен не стеснялся задавать вопросы.
Единственное, за что Кейлин благодарила богов каждодневно с тех пор, как ее жизнь пошла наперекосяк, так это за Глена. Когда ее скоропостижно выселяли из общежития-казармы Алой академии, она отправилась к нему - больше и некуда было идти. Когда стало понятно, что вслед за Академией весь городок выписал опальной колдунье отказ от пищи, он махнул рукой и на хмурого лекаря Овидда, которому был подмастерьем, и на надменную Ханну, так и не решившую, то ли быть любезной с хорошим работником, то ли смотреть на сыновей соседских лавочек - вдруг отец все же обзаведется наследником? - и отправился с ней, куда глаза глядят. Кейлин спрашивала даже, не хочет ли он вступить в тайное сообщество героических спутников? Глен фыркал и отвечал, что нет, на вторых ролях он себя не видит. И вообще, насобирает редких трав, посмотрит провинцию-другую, проследит, чтобы она накопила на магическую башню, а не спускала все заработанное на сладости и ленты - и осядет в городе, желательно у моря потеплее, ведь говорят, что жизнь у моря не жизнь, а сплошная песня...
Первые месяцы вольной жизни показали, что даже на скромную двухэтажную башенку в сельской местности она накопит к глубокой старости. Путешествовать с непривычки было накладно, работы не было, сборщики податей требовали отчетов и такой процент, что, устройся Кейлин в таверну подавальщицей, по деньгам не сильно бы проиграла. Тряские телеги, грязные городки, скудная пища и холод - все это постепенно выматывало, отбирало силы. Глену тоже приходилось непросто.
Они караулили морозными ночами кладбищенскую нежить и изгоняли из обветшалого особняка привидение, которого там не было. На пару лечили деревенских мужиков: Кейлин, едва не падая в обморок от воплей и густого кровавого запаха, убирала боль, обездвиживала и наводила сон, а Глен принимал роды, отпиливал лесорубам гноящиеся ноги и заново ломал криво сросшиеся руки... Она не раз жалела, что целительство в академии преподавали только на четвертый год. Но по своей воле заниматься бы этим не стала.
И тут - в небольшом селе, куда они свернули по воле случая, в магистрате ей передали письмо с заказом и еще посетовали, что долго ждать пришлось. Это было похоже на шутку или на ловушку старых недругов, а неожиданности давно не приносили ничего приятного, но эту следовало как минимум проверить... И было шансом заполучить лошадь. Путешествовать пешком или тряскими повозками-дилижансами она уже ненавидела.
- Кейлин избранная, - поправила Пророчица, с явной неохотой возвращаясь к этой теме, - Тебя в нашем будущем я не видела.
- Почему именно я? Я не самая сильная волшебница, далеко не самая талантливая... Таких, как я, в одной Алой академии тысяча, а тех, кто лучше меня - сотни...
- А почему бутылку закрывает круглая пробка, а вход - прямоугольная дверь? Я знала лишь, что потребуется магиана с огненным даром должной силы. Сейчас таких не более трех десятков. Некоторых ты знаешь: мэтресса Карлотта схлестнется с нашей третьей спутницей и погубит обеих, мэтресса Глинда слишком стара, адептка Тайрис не контролирует силу пламени, а адептка Фео уже обзавелась детьми...
- Я тоже не контролирую пламя!
- Ты научишься, - отмахнулась Алирена, - А силы и таланта добавим. У тебя будет отличный учитель, и до твердого третьего ранга он тебя дотянет. Архимагом сразу не станешь, конечно, но ваши выпускники ровней не будут. Если выживешь - а у тебя очень хорошие шансы, весомее моих.
- К слову о шансах... Отчего ты уверена, что я погибну? - настаивал Глен.
Пророчица устало прикрыла глаза.
- Все, кого я не видела в группе избранных, умирают. Я смотрела разные возможности: друзья и любовники, армия, отряд эльфов, да хоть Королевские Пики целым отрядом - они гибнут на полпути, и хорошо, если не тянут за собой остальных. Я смогу посмотреть, как погибнешь ты, но не раньше следующей ночи, а завтра, если вы согласны, нам предстоит дорога.
- Что будет, если мы откажемся?
- Попробуем с адепткой Фео. Дети - серьезная причина... Но в этом случае у мира шансов становится меньше примерно вдвое, а у исполнителей пророчества их не будет вовсе.
- Не понимаю, почему у нас вообще есть выбор. И есть ли он на самом деле? - зачем-то уточнила Кейлин.
- Выбор есть всегда, - невесело улыбнулась пророчица, - Но нередко между плохим и очень плохим. Вы можете бежать на край света и погибнуть чуть позже других. Можете рискнуть и погибнуть, пытаясь изменить судьбу этого мира. Можете рискнуть, победить и получить награду. Перед лицом такой угрозы разговоры о вознаграждении смотрятся бледновато, но - чего вы хотите? Что тебе нужно, Кейлин? Стать владелицей башни в столице? Восстановиться в Алой Академии, стереть из мира саму память о своих обидчиках? Стать герцогиней или даже королевой? Получить достаточно денег до конца жизни или силу, которой нет равных?.. Это все возможно. Будущее - колода, которую тасуют ежемоментно. На случай, если до конца не дойду я, на твое имя уже открыт счет. На башню там хватит... А пока предлагаю тебе пять стандартных ставок практикующего выпускника в месяц. Половина месячной платы авансом, путевые расходы оплачивает заказчик...
Кейлин не поручилась бы, что ей удалось сохранить бесстрастное выражение лица. Пять ставок! За все время скитаний они и половины этого не заработали! В месяц это будет... Прочие же возможности - плод сумасшествия пророчицы, не иначе.
- Мне запрещено практиковать в Ирванне. Я ведь недоучилась... Четвертый ранг - мой потолок.
- Да? Хорошо, что у нас есть специальный эдикт Коллегии по этому поводу, - Алирена улыбнулась краешком губ и потянулась вбок, к книжной полке, - Впиши свое имя - а вот и контракт, кстати. Не обязательно подписывать сегодня, время есть, но завтра нам предстоит небольшая прогулка по лесу...
Получив в руки два узких футляра со свитками, Кейлин осторожно открыла первый - какая работа, в таких особо ценные документы могут храниться почти вечно. Развернула пергамент...
Этого документа - свитка, позволяющего магу делать практически все, что ему взбредет в голову, не удаляясь даже за пределы городов - просто не могло существовать! И тем не менее вот - все семь магических печатей, одна за другой отзывающихся под пальцами едва ощутимыми уколами холода - истинно, истинно...
Тут речи о том, чтобы держать лицо, уже не было.
- У меня было не одно столетие, чтобы подготовиться, - ответила пророчица на незаданный вопрос, - И да, это ты тоже сможешь оставить себе. Эй, все в порядке?
Кейлин молча глотала воздух - теперь она открыла контракт и увидела сумму. И снова - магические печати, королевские печати...
Боги пресветлые, во что же ей предстоит ввязаться?
- Что именно нам предстоит? - Глен подумал о том же.
- Долгий путь. Дольше трех месяцев, меньше года. Минимум дважды пересечь Ирванн от края, вначале собрать всех, выполнить первые условия. Отправиться туда, где все начнется. Почти наверняка - вылазки в зачумленные города, работа в библиотеках... Дальше вероятности расплываются. Я не знаю, как отменить то, что случится, у меня нет ответа - но он должен возникнуть в пути у тех, кому это предназначено...
Лицо ее немного смягчилось.
- Это непросто переварить. Подумайте, обсудите... Я не знаю, кто ты, Глен, и откуда, но скоро я загляну в твое прошлое и будущее. И тогда скажу, чем грозит тебе этот путь. А сейчас уже поздно. Надеюсь, против утренней поездки никто не возражает? Одна встреча должна состояться завтра.
По одному лишь ее взгляду бесшумно поднялся эльф, за все время не проронивший ни слова.
- Сейчас идите спать, стражи разбудят вас.
На ночлег их устроили в легком деревянном домике. Хорошенько вымыться с дороги в удобной купальне - что может быть лучше?..
Как ни велико было желание получить, пусть ненадолго, отдельную комнату, она настояла на том, чтобы Глен ночевал тут же. На отдельной кровати, пришлось ей уточнить, алея щеками. При составлении контракта ее друга явно не брали в расчет - значит, следовало присматривать за ним, ведь нее не было пока причин доверять их гостеприимным хозяевам... Кейлин не хотелось остаться одной.
- Я не понимаю, что происходит, - призналась она Глену, заворачиваясь в шерстяное одеяло легче пуха и нежнее шелка. - И не знаю, что делать.
В темноте она слышала, как парень вздохнул.
- Завтра увидим. Они говорят, мы можем не торопиться... Но, если все это правда, у нас и в самом деле нет выбора.
Кейлин проснулась от громкого птичьего щебета. Сквозь не задернутые оконные занавеси проникло солнце, разбегалось по комнате отсветами и зайчиками.
Накрепко вбитый в нее распорядок Алой академии уже полгода заставлял магичку открывать глаза за мгновение до того, как во многих милях на юго-восток бил утренний колокол. Раньше в этом мире вставали только жаворонки, петухи и самые несчастные из трудяг вроде фонарщиков, вынужденных затемно гасить фонари на главных улицах в больших городах.
Если бы загадочная "прогулка" должна была вскоре начаться, их бы уже подняли, разве нет?
Какое-то время она просто лежала, вновь пытаясь осмыслить последние события. Понимания больше не стало, но
У нее наконец есть деньги, а будет много, много больше. Ей обещали могущественного учителя, увлекательное путешествие - явно с большим удобством, чем ее странствия, потому что меньше удобств только у каторжников, и разрешение на магию - а в конце, в качестве большого приза, исполнение желания.
Стать королевой? Для этого нужно выйти замуж за принца, а принцев она еще не видела. Вдруг они окажутся избалованными говнюками вроде дель Хорса? Сойдет и простой лорд, решила она, усмехнувшись абсурдности своих измышлений. Только красивый, богатый и чтоб любовь - ну просто неземная...
Или эльф, подсказал тихий голосок, который она отчаянно в себе заглушала. Кайр... Когда ты вот-вот сляжешь с лихорадкой в сырой, крошечной и грязной комнатушке, полной сквозняков, и вдруг прекрасный воин высшего народа привозит тебе баночку с медом, очень сложно не проникнуться к нему симпатией.
Она отлично понимала, что совершенно ему не ровня и даже в завиральных бульварных романчиках добром такое не кончается. Перспектива потерять голову и сильно осложнить себе жизнь была реальна, как никогда - лучше даже не задумываться ни о чем таком, во избежание. Вот и пророчица про эльфов молчала - скорее всего, они не в ее власти. Вздохнем, госпожа магичка, и закатаем губу обратно. Но стоило вспомнить про эльфа, и о лордах уже как-то не мечталось. Кейлин надеялась, что это еще пройдет. Хотя бы через год-другой.
А если подумать серьезно, оставалась еще масса стоящих возможностей. Например, месть. Если взять силы, способные сделать ее королевой, и применить их на хмарова дель Хорса, можно получить в воображении множество интересных комбинаций. Лишить наследства? Маловато. Лишить наследства и отрубить правую руку? Как-то без фантазии. Осудить по обвинению, непременно подложному, да с лишением титула, и сослать на рудники лет на пять-десять? А это уже интереснее...
Это все при условии, что пророчица не безумна, напомнила она себе. Глен же лекарь, что-то он заметил бы - но парень работал в основном с ранами и переломами, а голова - дело тонкое.
А еще стоило расспросить пророчицу, что же такое она собиралась сказать без Глена. Стараясь не шуметь, Кейлин оделась: зашнуровала еще влажное после вчерашней чистки синее дорожное платье, самое приличное, что у нее оставалось (первым делом купить новую одежду!), обула сапожки. Напрасная тревога: Глен сопел, как ни в чем не бывало, из-под одеял торчала лишь макушка и босая нога.
Еще несколько минут она посидела над порожком, зашептывая его. Едва ли эльфы выставят раму и выволокут ее друга через окно, верно? Прошла сени, обнаружила тазик с водой для умывания - металлический, начищенный, с тонкой чеканкой - ополоснула прохладной водой лицо и ладони. Напомнила себе с усмешкой: она уже практически богата. У нее тоже будут теперь такие вещи, и можно смотреть на них без этой жадной тоски. А если попросить себе такой же домик в Первом лесу? А дель Хорс пускай живет. У него, небось, нет такого тазика и не будет.
Осталось выжить и остановить чуму, которая еще даже не началась.
Снаружи мысли о смертельной опасности долго не держались: в воздухе видела легкая туманная дымка, первые солнечные лучи подсвечивали ее розовым, и ослепительно сверкали в них капельки еще не сошедшей росы. Любуясь видом, по утоптанной тропке Кейлин двинулась к домику пророчицы. Идти было всего ничего, с пятьдесят локтей, но густая зелень и петли дорожки создавали видимость того, что оба домика затеряны в лесной глуши. Эльфа она увидела, конечно, не сразу. Просто поняла вдруг, что светлое пятно чуть сбоку - не солнечный свет на коре, а чье-то лицо, уловила контур плеч, теряющихся на фоне листвы. Тот улыбнулся и приветственно махнул рукой. С запозданием Кейлин сделала то же самое и пошла дальше.
- Алирена! - негромко позвала она у входа. Тронула дверь - открыто.
Внутри было тихо, и она прошла через сени с печью и столом, где они сидели вчера, в отделенную лишь непрозрачной занавесью комнатку, вмещавшую, как трактирная коморка для обеспеченных постояльцев, лишь кровать с маленькой тубмой и шкаф. Пророчица спала на боку, завернувшись в одеяло, серебристые волосы лежали на подушке спутанным гнездом. По щеке спящей девушки - а сейчас, в солнечном свете, та выглядела едва на двадцать - змеилась подсохшая темная дорожка. Кейлин застыла в растеряности, потом решилась было подойти и позвать кого-нибудь из эльфов, но Алирена вскрикнула и что-то произнесла.
- Алирена?
Та что-то пробормотала, снова застонала. Кейлин подошла и тряхнула ее за плечо, сначала осторожно, потом сильнее.
- Не верь тем, у кого стоит блюдце с кровью, - совершенно отчетливо произнесла Алирена, уставившись сквозь нее невидящим, черным взглядом. От этого голоса колдунье стало вдруг холодно и страшно до мурашек. Она отпрянула - а пророчица, как ни в чем не бывало, проморгалась и размашисто зевнула. Сфокусировала взгляд и, видимо, что-то такое прочла в лице ошалелой магини.
- Эээ... Кейлин? Что ты здесь... Я говорила?.. Что я сейчас сказала?!
- Бояться тех, у кого блюдце. С кровью! - послушно повторила Кейлин. Пророчица застонала и сжала виски ладонями. Ковырнула ногтем подсохшую кровавую корочку на щеке.
- Буди меня теперь каждое утро, - приказала она хрипло. - И все, что буду говорить, запоминай.
Кейлин только кивнула, хотя, если быть честной, повторять этот опыт желанием не горела. Да и что сказанное могло означать? Блюдце с кровью, ужас-то какой - о таком ритуале она не слышала...
- А сколько времени?.. Ох, вот хмарь! Подъем, отъезд!..
И пронеслась к шкафу в одном просторном ночном платье.
В общем, разговора не получилось. Тут же дернулась невидимая нить, связывающая ее с домиком, и она быстро вернулась, но это всего лишь Глен по мере сил помогал эльфу, принесшему завтрак. Воздушный, невероятно нежный омлет с овощами, горячий компот и целую миску здоровенных яблок, буквально истекающих соком.
- Как думаешь, - за едой она пихнула Глена локтем, - эльфы сами, ну... Ты можешь себе представить, как они задают корм курам? Проверяют, какая несется, ищут яйца в сене...
- Нет, - сказал Глен категорично и тоже задумался. - Знаю! У них же связь с животными, так? Вот и куры, наверное, все сами. И только приходят в нужное место, чтобы отложить яйцо-другое...
Кейлин хихикнула, представив таких дисциплинированных кур.
- Может, это вообще не куриные яйца. Незнакомый привкус - или это травы?.. Может, это дикие лесные куры...
- А их воины лезут на дерево и разоряют гнезда диких кур, так? - поддержал Глен. Они озадачено замолчали. Знали - ни у кого не хватит духу задать этот вопрос гостеприимным хозяевам. Разве что пророчице - она, говорят, наполовину человек, а по виду так вовсе полностью. Упитанная, как какая-нибудь купеческая дочка - а ведь именно красота высшего народа определяет эту непреходящую моду на стройных и изящных, с совершенно человеческой грацией - слегка неуклюжая в движениях, если уж на то пошло, и совершенно неопределенного возраста, словно высшие маги...
- Не соглашайся сразу, - сказал вдруг Глен. - Давай еще хотя бы день на них посмотрим. И пусть наконец расскажут, какой смертью я умру. Хотелось бы, конечно, лет в девяносто и от старости... Звучит это все очень весомо, но разумнее подождать.
Значит, и он не переставал крутить это в голове. Кейлин кивнула.
Потом им привели лошадей, накормленных и вычищенных. Даже кляче, которую они на последние деньги присмотрели для Глена, отдых здесь пошел на пользу. Вороной конь Кайра был им уже знаком, и к его ослепительному великолепию они уже притерпелись за время путешествия. Пророчице же оседлали нечто низкорослое и мохнатое, и, пока Стражи завершали приготовления, она кормила его яблоками. Это явно была их с лошадью первая встреча.
По тропинке к дому вышел еще один эльф. Красивый, как и все они, хоть и менее яркий, чем уже знакомые магине пограничники - но несравненно более эффектный. В простой одежде, с серебристо-белыми, как у Пророчицы, волосами - и было в его лице что-то такое, отчего хотелось спрятать недожеванное яблоко в рукав и вытянуться по струнке, как на параде в Алой академии.
Алирена встретилась с ним взглядом, сжала губы в нить. Незнакомый эльф шагнул к ней, взял Пророчицу за руку и заговорил на их эльфийском. Ужасно мелодичный язык, заслушаться можно - и ничего не понятно. Ведь эльфу несравнимо проще выучить несколько человеческих наречий, чем человеку постигнуть все это: просто губы и рот устроены иначе, вот даже у Алирены получается как-то грубо и шершаво там, где у остроухих - песня...
В Академии учили диалекты хаконского, степные языки народов Хотты и Канны, островные наречья - а эльфы вероятным противником являлись и не считались даже в отдаленной перспективе. Зачем тратить силы и время, и без того небезграничные?
Потом незнакомый эльф подошел к их Кайру, вовсе закаменевшему лицом, опустил тому ладони на плечи и еще что-то пропел. Отвернулся настолько быстро, что Кейлин едва уловила движение - только коса по спине метнулась, и вот он уже скрывается в зарослях.
- Что это было? - спросила она.
- Благословение Короля, - отмахнулась Пророчица, думая о своем.
- Король?! - Кейлин вытаращила глаза, а рядом Глен поперхнулся яблоком. - Я однажды видела эльфийского короля, на празднике в Делории, и он выглядел совсем иначе.
- Здесь он дома и некому пускать пыль в глаза. Ну, поедем. Кайр, веди нас.