Вернувшись в гостиную и не увидев там Марго, Джеймс решил, что она сбежала, потому что боится остаться с ним наедине. И разозлился. Ее трусость не оставляла ему никакого шанса на то, чтобы побороть ее упрямство.
Хотелось ворваться в спальню и зацеловать Марго до безумия, чтобы у нее сил не осталось противиться его обаянию. Мысленно прокрутив в голове эту сцену, Джеймс до боли стисну зубы. Желание затопило его сверх меры. Выдохнув воздух сквозь стиснутые зубы, приказал себе не думать больше о соблазнительной строптивице, иначе ему точно не избежать позора.
Но это было не так легко сделать: на протяжении всего вечера, пока Джеймс общался с друзьями, его мысли уносились в спальню. Интересно, Марго уснула? И где конкретно спит? И самое главное, в чем?
Когда Джеймс появился в Бархатных апартаментах, была уже почти полночь. Он собирался вернуться раньше, но лорды Саувуд и Эмори пригласили их с сэром Фулком сыграть на бильярде, а вместо этого попытались самым натуральным образом споить.
Памятуя о предстоящем соревновании, Джеймс был уверен, что ловко противостоял друзьям в их коварном намерении, но затрудненная координация и сложности мыслительного процесса свидетельствовали об обратном. К сожалению, алкоголь не ослабил желание, преследовавшее его на протяжении последних часов.
В лунном свете, проникавшем в гостиную через большие окна, отчетливо виднелась женская фигура, возлежащая на неудобной софе. Маргарет взяла подушку с постели, но Джеймс был уверен, что утром мышцы девушки будут отчаянно болеть.
"Так ей и нужно!" - подумал он и злорадно усмехнулся.
Раздевшись, лег в кровать, но сон все не приходил. В затуманенном алкогольными парами мозгу билась только одна мысль: "Марго должна ночевать на кровати!".
Будучи капитаном, он должен позаботиться, чтобы члены его команды были в наилучшей физической форме, Джеймс медленно сполз с постели и направился в гостиную. С трудом подняв Маргарет с низкого диванчика, пошел обратно. В этот момент он не думал, как она отреагирует утром.
Сгибаясь под тяжестью спящего тела, Джеймс едва дотащил свою ношу до кровати. Осторожно положил ее на кровать, одернул футболку и, не удержавшись, приласкал дрожащими пальцами выступающие холмики - ткань истончилась от стирки, и казалось, будто он водит пальцами по шелковистой коже.
В попытке прогнать наваждение, тряхнул головой, а в следующую секунду застонал - от резкого движения все поплыло перед глазами. Когда мир перестал трястись и вздрагивать, Джеймс принес подушку. Забравшись под одеяло, прислушался к легкому дыханию Маргарет - несмотря на все перемещения и манипуляции, она безмятежно спала - затем повернулся на бок, и, прижав любимую к себе, уснул.
***
Пробуждение было внезапным. Но Джеймса разбудили отнюдь не солнечные лучи, хотя ему и казалось, будто внутри него пылает собственное солнце.
Желая разобраться, что же так затрудняет дыхание, он открыл глаза - из-за яркого солнечного света моментально прикрыл веки. Но и этого краткого мига оказалось достаточно, чтобы понять: его укрывает самое желанное в мире одеяло.
Неужели Марго сама пришла к нему?!
Потом пришло воспоминание, как собственноручно перенес ее на кровать. Но сейчас уже не важно, кто сделал первый шаг, главное, что они, наконец, вместе.
Голова Маргарет покоилась у него на плече, ее мягкая грудь прижалась к его обнаженной груди, а ноги вытянуты вдоль его ног.
Самый чудесный миг. Так бы и лежал! Но сколько замечательных возможностей - и не одной не стоит упускать!
Одно осторожное движение коленом, и ноги Маргарет разъехались сами собой. Чувствуя непреодолимое желание прикоснуться к ней, Джеймс не мог отказать себе в удовольствии. Его руки проникли под футболку и заскользили по голой коже: приласкали ягодицы, посчитали поясничные позвонки.
Маргарет пошевелилась. Джеймс затаил дыхание, стараясь не думать о том, как ее плоть трется о его возбужденное мужское естество, и все же не сдержал стон - в нем смешались удовольствие и сожаление.
Вдруг Маргарет напряглась, и Джеймс понял: она проснулась, а значит... Он не знал, что она сделает, поэтому с нетерпением ожидал ее реакцию на ночное перемещение, а самое главное, на провокационные объятия.
Маргарет пробудилась от того, что ей было жарко: тело пылало. Причина подобного состояния обнаружилась сразу: Джеймс. Откуда он взялся? Да еще оказался... под ней?
Осознав, что именно ласкает ее увлажнившуюся плоть, едва не вскрикнула. Лишь слабая надежда, что он спит, дала силы подавить рвущийся наружу возмущенный возглас.
"Пусть он спит, пусть спит", - словно мантру повторяла Маргарет, осторожно поднимая голову, чтобы увидеть лицо Джеймса.
- Наконец-то ты проснулась.
Надежды испарились, и Маргарет, не теряя ни минуты, попыталась скатиться с Джеймса, но тот оказался куда более ловким: вот она сверху, а в следующую секунду уже лежала на спине, тогда как непонятно откуда взявшийся соблазнитель вольготно устроился меж ее раскинутых ног.
У Маргарет перехватило дыхание, а он, не теряя времени на дальнейшие объяснения, занялся тем, чего так жаждала его душа. Одарил легкими поцелуями шейку любимой, в то время как его жадные руки пробрались под футболку и, лаская бархатистую кожу, двинулись вверх.
Маргарет зажмурилась и закусила губу, пытаясь сдержать стон. В голове шумело, и она не услышала благоговейного вздоха Джеймса в тот самый миг, когда его пальцы накрыли нежные холмики. Зато почувствовала горячее прикосновение, и тоже не смогла сдержать довольный стон.
Сладкая боль тягучей волной опустилась в самый низ живота, и Маргарет, стремясь хоть немного погасить пламя внутри, обхватила лицо Джеймса, притянула его к себе и со всей страстью, горевшей в крови, впилась мужские уста.
Наслаждаясь их вкусом, млела, ощущая давление его напряженной плоти на самую нежную часть своего естества. Ей так хотелось, чтобы исчезли все преграды и чтобы он проник в нее, столь же рьяно и самозабвенно, как и его язык сейчас скользил у нее во рту.
Его нежные руки выскользнули из-под футболки, и Маргарет протестующе застонала.
Нет, Джеймс не собирался останавливаться. Он хотел увидеть ее великолепное тело, поэтому рывком задрал ее футболку и замер в восхищении: матовые холмики с темными вершинками, сморщившимися в ожидании ласки, навек отпечатались в памяти.
Он благоговейно лизнул сосок, пробуя его на вкус, а потом накрыл губами - горячими, нетерпеливыми, голодными. Маргарет изогнулась дугой и, запустив пальцы в шелковистые волосы Джеймса, прижала его голову к груди, словно боясь, что он может вдруг остановиться.
- Да! Да! Да! - Маргарет мотала головой, пытаясь удержать разум на грани между реальностью и забвеньем. - Это волшебно. Бесподобно, - бормотала она, мотая головой по подушке.
Руки безвольно упали на матрас - она могла только и делать, что внимать этим боготворящим губам. Сейчас не до раздумий о чести и сестринской преданности. Было лишь желание поскорее почувствовать Джеймса в себе, насладиться его мощью и силой, забыться в его огне, чтобы умереть, а потом воскреснуть, подобно фениксу.
Но он не спешил закончить все вполне логичным финалом, а изучал ее тело, одаривая легкими поцелуями то тут, то там. Вот его любопытные пальцы пробежали по бедру и накрыли пышноволосый цветок - и Маргарет, содрогнувшись в конвульсиях, блаженно расслабилась. Ее тело стало безвольной оболочкой, пока рассудок парил в неведомых высях наслаждения.
Джеймс и представить не мог, что она настолько чувственна. Его собственное неудовлетворенное желание пульсировало, намекая, что полученного ему ничуть недостаточно. Хотелось большего. Хотелось всего, что может подарить Марго. Желание было таким сильным, что рождало дрожь.
И вожделенный финал казался таким близким - нужно было сделать самую малость...
Но вдруг проснулась совесть. Их утренние игры будут иметь далеко идущие последствия, и отнюдь не благоприятные. Марго, едва пробудившаяся ото сна, была более уступчивой, чем Марго в повседневной жизни, но когда любовный угар пройдет, ее реакцию несложно предсказать.
Да, он может закончить то, что так удачно началось, и его тело, скованное желанием, отчаянно требовало поступить именно так. А вот чертова любовь тоненьким, но в данный момент очень убедительным, голосом твердила, что истинное удовольствие он получит, лишь когда Марго придет к нему по собственной воле. Сейчас же ее разум одурманен желанием, внезапно вырвавшим ее из сновидений.
Стиснув зубы, Джеймс перекатился на спину - желание смешалось с неудовлетворенностью и болью. Шумно дыша, он пытался обуздать свое непокорное тело, убеждая себя, что поступил правильно. Собрав последние крохи своей воли, ушел и даже не оглянулся. Он знал, что стоит обернуться, пусть даже и на секунду, и все благие намерения полетят к чертям.
Услышав, как хлопнула дверь в ванной комнате, Маргарет поняла, что задержала дыхание. Одернув футболку, она закуталась в одеяло, а когда начало щипать глаза, часто поморгала. Но слезы хлынули, и она уткнулась в подушку, поливая ее соленой влагой.
Почему плачет? Было тому причиной предательство собственного тела, так безвольно уступившему сладостным ласкам? Или из-за того, что ее бросили? Впрочем, сейчас Маргарет не была расположена к самоанализу, она лишь надеялась, что со слезами уйдет и печаль.
Джеймс прижался спиной к двери. Он страдальчески закрыл глаза: ее рыдания разрывали ему сердце. Он же остановился, тогда почему Марго плачет? И почему он сам чувствует себя подлецом и негодяем?
Не думая о последствиях, выбежал из ванной и в мгновение ока очутился на кровати. Сгреб любимую в объятия и начал легонько укачивать.
- Марго. - Джеймс назвал ее настоящее имя, пытаясь привлечь внимание к своим словам. - Успокойся. Пожалуйста, любовь моя, успокойся. Твои слезы делают мне больно. Скажи, что мне сделать? - в отчаянии спросил он, целуя ее в висок.
- Поцелуй меня, - прошелестел негромкий ответ.
И она просила не только о поцелуе. Некоторое время тишину в комнате нарушало лишь их смешанное дыхание.
- Пожалуйста, Джеймс, поцелуй меня, - попросила Маргарет, но в ее голосе не чувствовалось уверенности.
Заметив, как дрожит ее нижняя губа, он понял, что тяжело далась ей эта просьба.
- Я хочу тебя. И будь моя воля, не дал бы тебе ни единого шанса передумать. Но любовь твердит, что это неправильно. Пойми, сейчас в тебе говорит вожделение. Но когда угар страсти пройдет - а это обязательно случится - ты пожалеешь о своем решении. Пусть лучше ты будешь презирать меня за трусость, чем себя за то, что пошла на поводу у желаний.
- Я понимаю, но... Джеймс, ты разбудил во мне чувства, которые я считала давно уснувшими. Пусть это случится всего лишь раз, но я хочу сполна познать ту магию. Пожалуйста, не лишай меня этого.
"Один раз. С тобой. Сейчас", - ее умоляющие глаза раз за разом посылали ему этот чувственный сигнал.
- Хорошо, - сказал Джеймс.
Вот только он хотел большего: один раз - это слишком мало.
Но этого хватит, чтобы показать ей, как чудесно все может быть между ними.
Ни секунды не медля, Джеймс стянул ее футболку. У него пресеклось дыхание, когда Маргарет, преклонив колени, предстала перед ним во всей красе. Соблазнительные округлости. Плавные изгибы. Она была удивительно прекрасна!
Он хотел действовать не спеша. Но как сохранять контроль, когда тело наотрез отказывается ждать?
- Марго...
Она на мгновение отвела глаза, а когда снова взглянула Джеймса, в них появилась решимость. Из соблазняемой она превратилась в соблазнительницу: чуть приоткрыла губы, облизнула их кончиком языка.
Когда Джеймс стремительно прильнул к ее устам, погрузив язык в нежный бархат рта, ее пальцы погрузились в его шелковистые пряди, сжались кулак, и Маргарет легонько потянула. Поймав его удивленный взгляд, взмолилась:
- Пожалуйста, сейчас.
Джеймс счастливо рассмеялся.
- Одну минуту, - пообещал он и рванул в ванную.
Быстро отыскав необходимое, Джеймс вернулся в спальню. Закрыв глаза, Маргарет лежала на своей прекрасной спинке, а ее спутанные волосы разметались по подушке. Нервно кусала губы. Судорожно комкала пальцами простыню. А на мраморной коже расцвел румянец, выдавая сильнейшее напряжение.
Не будь Джеймс уверен в обратном, решил бы, что Маргарет подсыпали афродизиак. Но нет, она была неимоверно чувственной. И он решил подарить ей еще один внеплановый оргазм.
Джеймс взобрался на кровать и, придержав ее за плечи, приказал:
- Лежи, - и накрыл ладонью ее мягкую, теплую грудь.
Маргарет тихо охнула, издав тот самый эротичный звук, который заставлял Джеймса чувствовать себя богом.
- Боже милосердный... - пробормотала она, когда он сначала подул на сосок, а потом легонько прикусил его.
Находясь в горячке страсти, она едва успевала следить за действиями Джеймса. Вот его губы проложили дорожку из поцелуев вниз, туда, где пылал жаркий огонь, а в следующее мгновение он раздвинул ее бедра, чтобы с удобством разместиться между ними.
Его пальцы погладили внутреннюю поверхность бедра, а потом приласкали набухшие влажные складки. Его губы прижались к средоточию ее женственности. Тот поцелуй - благоговейный, наполненный неимоверной чувственностью - стал началом конца.
Маргарет, удивленно ахнув, содрогнулась в сладостном освобождении.