Двадцать семь с "хвостиком" лет спустя (весна 1998 г.)
Джейн Эвелин Макгиллиган, а благодаря своим ирландским корням просто Шона, устроившись в тени огромного дуба, рисовала в альбоме: карандаш порхал над листком, но котором вскоре проступили образы лесных зверушек.
Она пристально посмотрела на рисунок и нахмурилась. Все как обычно - ничего новенького. Все те же герои, что и в ее предыдущих трех книгах. Конечно, хорошо, когда автор детских сказок создает серию из нескольких рассказов - это, несомненно, радует издателя - но сама Шона чувствовала, что пора уже предложить юным читателям нечто свеженькое.
Она перевернула страницу и закрыла глаза, пытаясь увидеть сюжет для новой книги. Но перед глазами разверзлась пустота - огромная и черная. Как и большинство писателей, ее тоже не обошел стороной творческий кризис.
Шона вздохнула, отложила карандаш и взглянула на статую Питера Пена, установленную невдалеке. Она специально пришла сюда, рассчитывая, что присутствие сказочного героя, который является негласным символом детства, раззадорит фантазию. Увы, этого не произошло.
Шона оглянулась вокруг, ожидая, что сознание уцепится за какой-то, пусть даже самый незначительный факт, и, как и раньше, разовьет его в полноценный сюжет. Благо, возможность понаблюдать у нее была.
Рабочая неделя закончилась, и жители Лондона - поодиночке, парами или компанией - уже потихоньку выбирались в ближайшие парки, желая насладиться природой, отдохнуть. На удивление, погода для начала апреля стояла замечательная: ярко светило солнышко, легкий ветерок гнал по небу белоснежные облака. Разве может быть что-то чудесней?
Шона взгрустнула. Небосвод ее творчества затянули тяжелые сизые тучи творческого кризиса, и неизвестно, когда же выглянет пусть даже крошечный лучик новой идеи.
Решив подпитать воображение глюкозой, достала из сумки краснобокое яблоко и с удовольствием впилась в него зубами. Сладкий сок брызнул на язык, и Шона зажмурилась от удовольствия. Как и ее мать, она безумно любила фрукты, а вот к овощам относилась с прохладцей.
Шона открыла глаза и уже хотела откусить еще один кусок яблока, но замерла, почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд. Опустив руку на колени, повернула голову вправо, пытаясь разглядеть обладателя этого тяжелого взгляда.
В нескольких футах от нее стоял мальчик, лет восьми-девяти. Его вихрастые каштановые волосы торчали во все стороны - казалось, он расчесывал их пальцами. Мальчишка был одет в линялые джинсы, белые кроссовки, уже покрытые пятнами грязи и травы, и серый в темно-синюю клетку свитер. На его плечах виднелись лямки рюкзака.
Шону привлекло выражение лица мальчика: губы плотно сжаты, а во взгляде, устремленных на нее голубых глаз, читался дикий голод.
Улыбнувшись, Шона ласково произнесла:
- Привет.
Мальчик ничего не сказала, но Шона буквально видела, как он колеблется между желанием поговорить с ней и убежать.
- Хочешь яблоко? - Когда он перевел взгляд на надкушенный фрукт, она торопливо пояснила: - У меня есть еще.
Наблюдая за мальчиком, Шона запустила руку в сумку и, не глядя, нащупала яблоко. Протянув его, предложила:
- Возьми. - По лицу мальчика можно было читать, словно в открытой книге. Голод боролся в нем с нерешительностью. - Не бойся, я...
Мальчик схватил яблоко и, отойдя на несколько шагов, принялся с неимоверной жадностью поглощать угощение. Было ясно, что один несчастный фрукт не утолит его голод. Но, чтобы накормить ребенка, прежде следует подружиться с ним. Шона похлопала по покрывалу, на котором сидела, призывая расположиться рядом.
Мальчик съел яблоко полностью, не оставив даже огрызка, подошел поближе и четким голосом произнес:
- Весьма признателен вам за угощение.
Глубоко в горле зародился смешок от подобного выражения благодарности, но Шона сдержала его, дабы не испугать мальчика. Как бы то ни было, это его первые слова, обращенные к ней.
- Ты один здесь?
Юный собеседник нахмурился, но не ушел, видимо, надеясь на еще одно угощение. Шона предположила, что, скорей всего, он сбежал из дома. Именно этим объясняется его потрепанный вид, рюкзак и голодный взгляд.
- Ты голоден? - Он не ответил, но громкое урчание было красноречивее всяких слов. - Хочешь, я накормлю тебя?
Мальчик с такой надеждой посмотрел на ее сумку, заметно отощавшую, после извлечения из нее двух яблок, и Шоне даже стало чуточку смешно. Она бы рассмеялась, если бы это не было так грустно. Даже в детстве ее печалили любые злоключения, и она мысленно придумывала способы, как бы это исправить, что и вылилось в написание детских книг, в которых, в конце концов, торжествовали добро и справедливость.
Шона вздохнула. Разве может быть что-то более ужасное, нежели страдающий от голода ребенок? Она уже было подумала отвести мальчика в ближайшее кафе, но у нее появилась идея получше.
- Нет, в сумке у меня больше ничего нет. Если ты поедешь со мной, моя мама обязательно найдет, чем нас попотчевать. Она отменно готовит.
- Вы очень любезны, мисс, - в его голосе прозвучало столько чопорности и высокомерия, и Шона не сдержала веселый смешок.
- Давай познакомимся. Я Джейн Макгиллиган. А тебя как зовут? - Мальчик молчал, но она попыталась выведать хоть что-то: - Назови любое имя, чтобы я могла к тебе обращаться.
Она очень надеялась, что имя окажется настоящим.
- Джозеф.
- Если ты не возражаешь, я буду называть тебя Джос.
- Хорошо, мисс Макгиллиган.
- Давай обойдемся без этого официоза, Джос. Для друзей я - Шона. А мы же с тобой друзья, не так ли?
- Да, - он широко улыбнулся.
Шона зачаровано глядела на эту улыбку с ямочкой на правой щеке и подумала, что когда этот малыш станет взрослым мужчиной, эта улыбка разобьет немало женских сердец, а пока что он был неимоверно милым, и хотелось взбить его и так вздорную шевелюру.
- Вот и ладненько. Я быстро соберу свои вещи, и мы отправимся в дом моей мамы.
Шона бросила в сумку альбом, карандаш и недоеденное яблоко, которое завернула в бумагу.
- Поможешь мне собрать покрывало?
- Хорошо, - кивнул Джозеф.
Вместе они аккуратно сложили покрывало.
Взяв нового знакомого за руку, Шона повела его к своей машине. Уже на выходе из парка, они встретили парочку бобби (* прозвище для полицейского в Англии) в форме, размеренно шагавших по одной из тропинок, ведущей вглубь парка. По тому, как напряглась рука Джозефа и как он резко наклонил голову, когда ему не удалось вырвать ладонь из ее крепкой хватки, Шона окончательно удостоверилась, что он сбежал из дома и что его, скорей всего, должна разыскивать полиция.
Первым ее желанием было догнать полицейских и попытаться выяснить у них все подробности, но Шона сдержала себя, понимая, что это не решит проблему. Они могли и не знать ничего об этом пропавшем мальчике. А пока она бегала за полицейскими - Джозеф бы попросту сбежал. Зачем все усложнять, если есть более легкий способ получить информацию. По крайней мере, она на это наделялась.
На выходе из парка Шона позвонила матери и, удостоверившись, что Эвелина Макгиллиган дома, попросила ее приготовить нечто вкусное и питательное для очень голодного гостя.
Усадив Джозефа на переднее сидение, она не без труда скользнула на водительское кресло материнского "мини-купера". Застегнув ремень безопасности у пассажира и у себя, Шона осторожно вырулила на проезжую часть. С тех пор, как семь лет назад отец погиб в автомобильной аварии, она выполняла все правила дорожного движения. Конечно, подобное не было панацеей, ведь прилежность не спасла отца, когда пьяный водитель врезался на полном ходу в его автомобиль, но она не могла действовать иначе.
Пока они ехали в дом к ее матери, где в данный момент проживала и сама Шона, она рассказывала о себе, пытаясь тем самым вызвать на откровенность своего юного пассажира, но узнала совсем немного.
Джозеф - единственный ребенок в семье. Его родители в разводе. Он с отцом живет в Лондоне. У него есть тетя Шарлотта. При этом Шона почему-то представила себе этакую поседевшую старую деву в очках и широкой юбке до лодыжек. Ох, уж это буйное воображение писателей!
Остановив автомобиль рядом с домом, в котором Макгиллиганы жили уже почти тридцать лет, Шона вышла из авто и помогла выбраться Джозефу. Взяв мальчика за руку, повела его в дом.
Ступив за порог, учуяла восхитительные ароматы домашней еды, и поняла, что и сама не прочь перекусить, а потому сразу отправилась на кухню. На секунду Шона замерла на пороге, наблюдая за матерью, которая увлеченно нарезала багет.
Эвелина Макгиллиган была в темно-синих слаксах и голубой блузе, поверх которых накинула белоснежный фартук. В уголках глаз виднелись морщинки, но короткая стрижка и легкий макияж молодили ее. Если бы кто-то взялся угадать ее возраст, его бы однозначно ждало поражение. Никто бы не поверил, что этой шикарной женщине уже пятьдесят один год.
- Мама, - позвала Шона.
- Дорогая, ты уже приехала? - Эвелина отложила нож и, подойдя к дочери, поцеловала ее в щеку, а потом обняла. - Я так рада тебя видеть.
- Мама, ты видишь меня каждый день, я живу в этом доме, - рассмеялась Шона, тоже обнимая ее в ответ.
- Ну и что? Я же не видела тебя этим утром. Оставим это, лучше скажи, где твой гость? - Эвелина через плечо дочери посмотрела вглубь коридора.
- Вот он.
Шона отступила в сторону, представляя на обозрение мальчика, до этого прятавшегося за ее спиной.
- О!
Когда дочь позвонила и сказала, что приведет в дом гостя, Эвелина решила, что это будет молодой человек. И материнское сердце замерло: еще бы, в жизни Шоны, наконец, появилось кто-то настолько важный, что его хотят представить матери, пусть даже этот неожиданный субботний визит и был неприемлем с точки зрения правил поведения
Но реальность оказалась совсем иной. Эвелина решила скрыть свое изумление за шуткой:
- Прошу, не говори, что тайно родила ребенка, а теперь вдруг спохватившись, хочешь познакомить его со своими родственниками.
- Все зависит от того, сколько лет нашему юному гостю. Джос, сколько тебе лет?
- В августе будет девять.
- Увы, это не он. Моему сыну уже почти одиннадцать, - покаянно прошептала Шона, безуспешно пытаясь сдержать улыбку.
- У вас есть ребенок?
- Нет, Джос, - Шона не удержалась и потрепала его по волосам. - Мы с мамой шутим. Но давай я представлю вас друг другу, и мы приступим к еде. Мама, это Джозеф. Но ты можешь звать его Джос. Джозеф, это моя мама, миссис Макгиллиган.
- Здравствуй, Джос, - улыбнулась Эвелина.
- Добрый день, миссис Макгиллиган, - величественно проронил юный джентльмен. Для столь нежного возраста в нем было слишком много чопорности.
Эвелина посмотрела на дочь и удивленно приподняла брови, та лишь улыбнулась и пожала плечами.
- Покажи Джосу, где у нас ванная, чтобы он мог помыть руки, а я пока закончу приготовления.
- Мы поедим на кухне, ладно?
- Хорошо.
- Иди за мной, Джос, - сказала Шона и вышла в коридор.
Пройдя вглубь дома, она открыла дверь и предложила Джосу войти первому. Показав, что где находится, спросила:
- Сможешь сам найти дорогу на кухню?
- Конечно! - возмущенно заявил мальчик.
- Вот и прекрасно. Возвращайся, когда закончишь, - Шона улыбнулась и ушла.
Вернувшись на кухню, где мама готовила сэндвичи, уже без улыбки пробормотала:
- Думаю, Джос сбежал из дома. И мне кажется, его разыскивает полиция. Я хочу поговорить с дядей Заком. Как думаешь, позвонить через его секретаря или по сотовому?
- Попробуй сначала по рабочему номеру, - посоветовала Эвелина. - Справочник на этажерке в холле.
- Я воспользуюсь телефоном на втором этаже. Не хочу, чтобы мой разговор кто-то услышал, - сказала Шона и многозначительно приподняла брови.
- Я помыл руки, - заявил Джос, входя на кухню.
- Вот и замечательно. Присаживайся, - Шона отодвинула стул. - Мне нужно позвонить, и я сразу же присоединюсь к вам.
Захватив справочник, она проворно взбежала по лестнице.
Разыскав номер, быстро нажала нужные кнопочки. Ожидая, когда на том конце провода снимут трубку, нетерпеливо начала постукивать пальцами по аппарату.
- Приемная начальника Скотланд-Ярда, добрый день.
- Здравствуйте, могу ли я поговорить с мистером Уилкинсом. Это Шона Макгиллиган.
- По какому вопросу вы звоните, мисс Макгиллиган?
- Простите, но я могу сообщить это лишь мистеру Уилкинсу.
- Одну минуту, я узнаю, может ли мистер Уилкинс принять ваш звонок прямо сейчас.
- Шона, что-то случилось? - встревожено спросил Заккари Уилкинса несколько секунд спустя.
- У нас все нормально, дядя Зак. - Она всегда называла его этим именем, еще с тех пор, когда он был простым детективом, как и ее отец. - У меня есть одна проблема, которую не решить без вмешательства полиции, но боюсь, как бы она не оказалась лишь плодом моего буйного воображения.
- Ты известная фантазерка, Шона.
Она услышала приглушенный смешок.
- Если вкратце, то сегодня в парке я встретила одного мальчика, который, по моему мнению, сбежал из дома. Мне хотелось бы узнать, не разыскивает ли его полиция.
- Как его зовут?
- Он назвал лишь имя - Джозеф - но я не уверена, что оно настоящее. Как мне удалось узнать, ему в августе исполнится девять лет. Его родители в разводе, и он живет с отцом.
- Опиши его, - потребовал Заккари Уильямс.
Теперь в его голосе не осталось ничего от тона доброго дядюшки - это был голос начальника полиции. И Шона как можно подробнее описала внешность мальчика.
Собеседник чертыхнулся.
- Ты знаешь, кто это? - поинтересовалась Шона.
- Это предположение, но, полагаю, твой новый друг - наследник графа Бриджуотера. Сам граф сейчас в отъезде, так что о похищении заявила его свояченица. Еще вчера утром, - добавил Заккари, давая понять, что за прошедшее время ему пришлось много пообщаться с этой дамой, и общение нельзя назвать очень уж приятным. - Где вы сейчас находитесь?
- Джозеф был голоден, поэтому я привезла его домой. Лучше маминой стряпни ничего нет.
- Никуда его не отпускайте. Я буду минут через сорок.
- Есть, сер, - Шона положила трубку и отправилась вниз.