Старшая потираяет ноги друг об дружку, залезает в резной деревянный сундук, который Младшая старательно разрисовывала красками, и выуживает из его недр носки. Шерстяные, в цветную полосочку, почти до колен. Ее работа. Натягивает их на околевшие конечности и спускается в кухню.
Затапливает печку, достает котелок и выходит к колодцу, за водой.
Смеркается. Сквозь почерневшие ели виднеется лиловое небо с бирюзовыми разводами.
"Как у Младшей." - думает про себя Старшая, вспоминая серьги сестры из бирюзы и жемчуга. Подарок той от Шамана. Где старик их раздабыл - не рассказывает, да только светился он почти беззубой улыбкой, как ребенок, когда вручал их.
Старшая набирает воду и возвращается в дом. Ставит греться котелок. Заваривает чай, зажигает в полумраке свечу и устраивается у окошка с вязанием. Скоро ее время придет, а еще ничего не готово: надо покрывало довязать, носок побольше - а то вечно они теряются. Нужно для Младшей варенье закатать и настойку от простуды. Нужно шапочку для Малой медведицы связать и на избушку чулочки, что б Скрипучая сама не захворала в холода. В общем, дел много, а времени почти не осталось.
Погрузившись в свои мысли, Старшая отпила уже остывший чай и тут же его выплюнула, закашлявшись. В горле будто кто-то копошится и на языке осталась горечь. Нос жгло. Старшая заглянула в чашку. На дне мутной серой воды плавала горстка белых, как зубы, червей. Все еще живых и, кажется, уютно устроившихся. От неожиданности Старшая отбросила чашку. Черви тут же разбежались по полу, просочились сквозь деревянные полы и исчезли.
Старшая все еще в ужасе смотрела на пол, когда Скрипучая избушка зарычала и зафырчала. Новые жители явно были ей не по душе.
- "Дядюшка!" - закричала Старшая, кинувшись к полкам.
- "Чего?!" - откликнулся домовой, сонно топая из своей коморки.
- "Тащи настойку, которой мы по весне капусту от жуков поливали."
Домовой поворчал и скрылся. Старшая достала соль и быстро засыпала мокрое пятно на полу. Вскоре вернулся Дадюшка с с большой стекляенной бутылкой, на половину заполненной прозрачной жидкостью с переливом. Старшая вылила ее всю туда же.
Пол задымился, заскрипел и побелел. Старшая смотрела на пятно с обидой: только недавно же полы покрасили а теперь вот.
Натянув сапоги и укутавшись в плащ, Старшая выскочила за дверь, оставив домового причитать и разбираться с ее бардаком.
Сначала она дошла до речки, где со свечой в стеклянном фонарике минут десять всматривалась в мутную воду, пока не заметила клубок белоснежных червей у камышей. Тут уже терпение ее было на исходе, и по тропинке к Водяному она почти бежала.
Раньше вода в реке и озерах была прозрачнее зеркала, сладкой, как молоко, и, казалось, даже залечивала раны. Старшая в этом была уверенна.
Однако, как обленился Водяной - Владыка речной - так и вода изменилась. Сначала она утратила свои целебные свойства, потом блеск. А после начала гнить. Водяной же, начал гнать брагу и переехал в маленькое, спрятанное в глуши, озеро, где развел болото. Вот Старшая и спешила - отругать старого и заставить порядок навести.
Прежде, чем тропинка закончилась, Старшая почувствовала запах чего-то сгнившего и протухшего. Ноги ее погрузились в серо-бурое марево. Старшую замутило и она прикрыла рукой нос.
В центре болота возвышался пень, завешенный дырявыми грязными тряпками. Деревья и камыши перемотаны цветными нитками и лентами. Вокруг плавал мусор, явно краденный из людского города: битые тарелки и чашки, деревянные игрушки, сгнившее мясо и сливы, корыто, сбитенник, детские башмачки и одежки, слипшиеся от грязи. По всему болоту величественно расползался смрад. Он кутался в плащь и сарафан Старшей, пробирался к ней в сапоги, душил горло и облизывал щеки. Тут ей стало совсем дурно.
И по среди всего этого беспредела, самодовольно раскинувшись, сидел посеревший, с желтыми пятнами на лице, Водяной. Старшая удивилась, как он умудрился сотворить такое, а они и не заметили? Как Лес это допустил?
Она смотрела на обвисшие щеки сморщенного существа, на засаленные тонкие волосы и бороду, с остатками еды. На его тряпье в жирных пятнах. На длинные острые ногти. На разбросанные деревянные бочки, от которых несло спиртным. Старшая злилась и хотела оказаться как можно дальше от сюда. С каждой секундой она теряла уважение к тому Водяному, которого знала. Это худое создание с неестественно большим брюхом, было на него совсем не похоже.
- "Завязывал бы ты пить, старый. - спокойно сказала Старшая, стараясь не выдать волнение и страх. - А то скоро вместо болота в бочку с брагой своей переедешь. "
Существо прохрипело и сползло в болотную жижу.
- "Кстати, хотела спросить, - Старшая безразлично оттолкнула от себя плавающий башмак, - Почему твой бардак теперь и на нас расползается? Почему в воде черви завелись?!" - прокричала она, укоризненно глядя на него.
Водяной ехидно улыбнулся, но промолчал.
Старшая начинала беспокоиться. А еще ей становилось не уютно, будто тысячи маленьких глазок пронзают насквозь и копошаться в ее естестве грязными руками. Она немного смягчилась:
- "Иова, если тебе нужна помощь - ты только скажи, что я могу сделать?"
Водяной оскалился, обнажая острые рыбьи зубы. Закашлялся и громко засмеялся, да так, что изо рта потоком полилась мутная вода. Заквакали и запрыгали сотни лягушек. Они прыгали на Старшую, пробирались под ее одежду и в обувь. Она уронила и разбила фонарь. Все почернело.
- "Эй! - не выдержала она, - а ну-ка прекрати немедленно!"
Старшая почувствовала, как болотное марево заливается к ней в сапоги. Вода поднялась. Старшая отшатнулась. Взметнулся ветер и ударил ей в лицо.
Вода забурлила и и еще быстрее стала заполнять собой все, разлетаясь и захватывая Старшую в свои склизкие потоки.
Вдруг она почувствовала, как что-то схватило ее за пятки и с силой потянуло в болото. Она подскользнулась и упала в грязь. Вода накрыла ее, заливая глаза и рот. Старшая закашлялась, старательно хватая воздух и ища в темноте, за что зацепиться, но руки скользили.
Болото сворачивалось в водоворот и поднималось столбом. Ото всюду слышились уже жалостливые лягушачьи крики. Гремел смех Водяного.
Грязь склеила ей волосы и ресницы. Ее затапливало, душило и царапало озерное нечто, пока она изо всех сил барахталась руками и ногами, как те вопящие лягушки.
Водоворот взметнулся до еловых вершин, проглотив в себя Старшую. Ее легкие наполнились грязной водой и загорелись. Изо рта вырвался и потонул крик. И тут столб воды, со скоростью падающей звезды, рухнул. Старшую метнуло на землю. Кости хрустнули. Болото прожевало ее, выплюнуло и уползло обратно, в свою яму.
Водяной исчез. Все внутренности Старшей болели. Руки тряслись. Голова кружилась, а в горле застрял всхлип. Не было сил ни встать, ни закричать.
Небо просветлело, озаренное звездами и полумесяцем. Это последнее, что увидела Старшая, прежде чем потерять сознание.
Очнулась она с рассветом, в своей кровати, хватая ртом воздух. На теле ни царапинки. Только сердце стучало, как сумасшедшее, а слезы против воли скатывались по подбородку.
Около двери ровно стояла пара залитых болотной грязью сапог...