Еще до того как стать сэром Айзеком (но после эпизода с яблоком), Ньютон согласился избраться в Парламент - от родного университета. До политики и прочих мелочей он опускаться не любил; слушал ли ораторов - неизвестно, но сам рта не раскрывал и мнениями своими не делился. Один всего лишь раз гений умудренный знаниями сподвиг его на высказывание, донесенное пораженными современниками сего достойного мужа и до нас: "Стало холодно: нужно закрыть окно."
***
Людвиг ван Бетховен
Бетховен французов не любил, и был несказанно рад поражениям наполеоновских армий. В честь победы британцев при Витории великий музыкант согласился написать "батальную симфонию" со всякими новшествами, включая натуральную оружейную пальбу (опередив тем самым Петра Ильича на шестьдесят шесть с лишком лет). "Победа Веллингтона", имевшая всего две части, до симфонии все-таки не дотянула; кроме того, на нее ополчились критики: слишком мелодраматично, погоня за дешевым эффектом, прочие недочеты. Гениальный композитор обиделся, справедливо указав: "Я насру, и все равно получится лучше того, что способны сотворить вы."
***
Жан-Поль Сартр
Немцы в очередной раз напали на прекрасную Францию. В ряды ее защитников был призван и тридцатипятилетний Сартр - несмотря на ряд серьезных медицинских противопоказаний: расходящееся косоглазие, плюс прочие проблемы и диагнозы. Попал он сначала в авиационную метеослужбу, а потом (в составе этой самой службы) попал он к немцам в плен. Посмотрели немцы на него, и говорят: "Видно не на шутку французы воевать собрались, раз такого богатыря против нас решились выставить."
***
Иван Бунин
После поражения Франции Иван Алексеевич оказался в незавидном положении: Нобелевская премия давно закончилась, а при немецкой оккупации дела пошли совсем худо. Лишения, война, ностальгия по прежней России, воспоминания молодости, размышления об отношениях мужчин и женщин... так вышли из под пера старого мастера вторая и третья части сборника "Темные Аллеи". Тема телесного соития раскрыта там настолько, что некоторые читатели из ханжей просто ахнули. Писатель сердился: "Идиоты: считают, что это порнография."
***
Борис Пиотровский
В конце восьмидесятых питерское телевидение интервьюировало Бориса Борисовича, который на тот момент был директором Эрмитажа уже более четверти века. Речь зашла о реформах, о судьбах страны, и корреспондент свернула на вопрос о роли и ответственности русской интеллигенции. Восьмидесятелетний академик строго сверкнул на нее из-под старческих косматых бровей, и горестно уточнил: "Это ведь не интеллигенция. Это говнюки."