Идиш был его родным языком и поэтому Шолом Алейхема-своего любимого писателя, он предпочитал читать в подлиннике.
Перечитывал он Шолом Алейхема часто, многое помнил наизусть. И всякий раз смеялся его шуткам, или же становился задумчивым, если от чтения ему становилось грустно.
Мне было лет 14. Из идиша я знал лишь отдельнные слова и выражения- в нашей семье идиш был языком посвященных- на нем говорили между собой только старики, когда не хотели , чтобы мы что-то поняли.
Поэтому читал я Шолом Алейхема по-русски.
Прочитав, я спросил деда за что он так любит Шолом Алейхема.
Дед посмотрел на меня с улыбкой и процитировал мне отрывок из "Счастье привалило".
-Сказать целковый, -- обидно, а вдруг
можно два получить. Сказать два, -- боязно...
Дед цитировал своего любимого писателя и от души смеялся.
А мне было не смешно. Я никогда не жил в черте оседлости, не ходил в хедер вместо школы, и мне были непонятны веселье иили грусть деда, восторгавшегося прочитанным.
- Что здесь смешного?-спросил я Деда.
Дед ничего тогда не сказал, лишь с грустью посмотрел на меня.
Я навсегда запомнил этот его взгляд.
О чем загрустил тогда мой дед? О времени, которое нас разделяло, или о том, что я не понимаю идиш?
С тех пор минуло очень много по меркам человеческой жизни лет.
Целая вечность.
Уже давно нет деда.
А я снова и снова перечитываю "Счастье привалило", Шолом Алейхема.
И каждый раз , я снова и снова восторгаюсь остроумием Тевье, его добрыми и грустными шутками.