Галущенко Влад : другие произведения.

Инкуб

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками


  
   Инкуб
  
  
  
  
   Жене сказал: умножая умножу скорбь твою в
   беременности твоей; в болезни будешь
   рождать детей; и к мужу твоему влечение
   твое, и он будет господствовать над тобою.
   Ветхий Завет 1.16
  
   Ярик заметил этого типа в белой, как у него, ковбойской шляпе в первое же посещение выставки древнего искусства в этом захолустном городке. В полном соответствии со статусом города была организована и охрана ценнейших экспонатов. Всего две видеокамеры в центральном зале и четыре бабушки-одуванчика, мирно дремавших в глубоких креслах. На большее в городке денег не нашлось.
   Сначала он подумал, что это слежка и решил перевернуть ситуацию. Сам быстренько сел этому господину в шляпе на хвост. Тот вел себя довольно странно. Он шел по выставке точно тем же маршрутом, что и сам Ярик. Посетил те же залы и останавливался точно у намеченных Яриком экспонатов. Это еще больше его насторожило.
   Он всегда считал, что нападение - лучший способ защиты. Поэтому, как бы нечаянно, обронил свой пустой кошелек перед этим типом. Тот мгновенно наступил на него ногой и наклонился. Ярик уже стоял перед ним. Когда тип разогнулся, оба вздрогнули. Ярику показалось, что он смотрится в зеркало. Около минуты оба яростно пялили друг на друга глаза. Потом молча повернулись и направились к выходу. В кафе напротив выставки заказали подбежавшему официанту по коктейлю и пиву.
   - Ты кто? - голоса прозвучали как эхо. Выпили по бокалу пива и одновременно закурили сигары. Ярик решил начать первым.
   - Слушай, приятель, если меня не обманывают мои глаза, то ты или мой брат- близнец или это ошибка природы. Мы случайно не однофамильцы? Меня зовут Ярослав Скоч. Я из Австралии. Друзья зовут меня просто Ярик.
   - А я Генрих Нельсон. Швед. Судя по фамилиям, мы далеко не родственники, приятель.
   Даже тембры голосов и скрытая угрожающая язвительность у обоих была совершенно одинакова. Попивая коктейли через трубочку, оба молча сверлили друг друга глазами, обдумывая ситуацию.
   Ярик был выставочным вором. Специализировался исключительно на драгоценных камнях и золотых украшениях. На выставках этого добра для него хватало с избытком. Трудности были только со сбытом. И сейчас Ярик прикидывал, какую пользу можно извлечь из этого неожиданного знакомства и их поразительного сходства.
   Генрих же был продавцом антиквариата. У него было несколько магазинчиков по всей стране. Он также лихорадочно прикидывал, что можно получить от этого типа. То, что тот не зарабатывает на жизнь лопатой или молотком, прекрасно видно по холеным длинным пальцам с идеальной формы сверкающими полировкой ногтями.
   - Надеюсь, приятель, ты случайно оказался на этой выставке?- опять решил проявить инициативу Ярик.
   - Вовсе нет,- решил прояснить ситуацию Генрих, не видя в этом ничего страшного,- Я специально приехал купить сюда несколько старинных предметов. Я занимаюсь антикварным бизнесом.
   "Вот и решение моих проблем со сбытом",- молнией промелькнуло в голове Ярика.
   -Чудесно! - уже вслух сказал он, - Я ведь тоже в некотором роде занимаюсь антиквариатом. Не хочешь ли взглянуть на мою коллекцию? Я решил в связи с переездом избавиться от части вещиц, так что продам совсем недорого.
   - Прекрасно! Я с удовольствием взгляну. - Генрих уже начал кое-что понимать и решил, что продолжение знакомства ему будет ну очень полезно.
   При первом же взгляде на кучу золотых безделушек, горой сваленных на столе в гостиничном номере Ярика, Генрих понял, что его подозрения относительно профессии Ярика были не беспочвенны. А когда тот достал из внутреннего кармана пиджака футляр для очков и барским жестом высыпал на зеленый бархат стола сотню сверкающих бриллиантов, сомнений совсем не осталось. Это никакая не коллекция, а разномастные выковырянные из украшений драгоценные камни.
   - И во сколько ты оценишь этот рубин?- решил проверить Ярика Генрих, поднимая со стола огромный зеленый изумруд.
   - Я думаю, лично для тебя отдам за пятьдесят сотен, - тоже решил проверить Генриха Ярик, назначив двойную цену.
   После обмена такими любезностями, они испепелили друг друга взглядами и... расхохотались.
   - А ты, Ярик, парень-то не промах!
   - Да и ты, Генрих, на лоха не похож!
   - Это ты угадал, приятель. Ну, что ж, я думаю, мы оба убедились, что мы не копы и не лохи. Я думаю, пора открыть карты. Сознайся, Ярик, что эта "коллекция", совсем недавно лежала на нескольких выставках. Но я ее возьму. Конечно, не по той цене, что ты предложил. Завтра приноси весь товар вот по этому адресу,- Генрих протянул визитку.
  
   Ж Ж Ж
   Стикс вытер потное лицо носовым платком, размерами и пятнами больше похожим на скатерть для праздничного стола после праздника. Такого странного задания и за такие огромные деньги у него еще никогда не было. Но за что только не приходится браться бедному еврею-адвокату, чтобы прокормить свою огромную семью! При слове "бедный" Стикс зябко передернул плечами. Да, приходится все прятать от налогов и ходить в потертом пиджачке. Господи, может хоть его детки не будут так унижаться, чтобы заработать несчастную сотню баксов! Правда, за сегодняшнее задание клиент обещал выложить сто тысяч. Стикс опять вывернул из кармана платок-скатерть и вытер мокрую лысину. Господи, уже четыре часа он томится в приемной этого актеришки! Хотя клиент называл его артистом с мировым именем. Стиксу же имя Алена Дэлона ничего не говорило. Ну, некогда ему ходить по киношкам! Это занятие для пустоголовых бездельников. А ему надо зарабатывать деньги. И опять мысли о бедной его Софочке, с ее единственным выходным платьем, полезли в потную лысую голову адвоката.
   - Мистер Стикс? Пройдите.
   Ну, наконец-то, - Адвокат семеня короткими ножками по толстенному мохнатому ковру, ринулся в открытую дверь.
   Артист сидел за огромным столом в одних плавках. За его спиной дива в неглиже размахивала веером из павлиньих перьев.
   - Господин Дэлон, я имею честь...
   - Никакой чести ты не имеешь... Стикс. Знаю я вас, адвокатов! Давай выкладывай, зачем приперся. - артист презрительно бросил дорогую визитку с золотым обрезом на пол.
   Стикс проглотил остаток тщательно продуманной приветственной речи и закончил:
   - Мой клиент настаивал на конфиденциальности наших переговоров, - он ткнул рукой в сторону дивы.
   - А она глухая и немая...
   - Господин Дэлон, даже немые начинают говорить, когда речь идет о миллионах!
   - Ну, ладно, ладно, - Дэлон отобрал у дивы веер и сунул в руки Стиксу,- Маши!
   Дива, всем телом демонстрируя адвокату презрение и оскорбленное достоинство, медленно удалилась.
   - Господин Делон, я должен поведать Вам все обстоятельства...
   - Слушай, адвокатишка, давай ближе к телу. Мне нафик не нужны твои рассусоливания. Видишь, сколько срочных дел меня ждет? - он махнул в сторону удалившейся дивы. - Короче, что тебе от меня надо и сколько ты за это платишь?
   Оскорбленному самолюбию адвоката не было предела. Двое суток он оттачивал тронную речь на сто тысяч и вдруг такой примитив!
   - Господин Дэлон, моему клиенту нужна Ваша сперма. Он готов дать за нее один миллион.
   - Десять миллионов баксов и по рукам. - Дэлон встал из-за стола. - Давай стакан!
   Стикс с клиентом предвидели такой поворот событий и приготовили чеки на самые невероятные суммы. Указанная артистом была не самой большой. Стикс отложил веер и быстро достал из переносного холодильника с жидким азотом маленькую колбу. Вместе с чеком он протянул колбу артисту.
   - Ты маши, маши! Не расслабляйся!- артист внимательно изучил чек, - Вроде не фальшивый...Ты смотри, если что - твой адрес у меня есть!- он ткнул пальцем в сторону визитки, - Маши, давай!
   - Только маленькое условие, господин Дэлон...- промямлил Стикс, хватая веер, - Мой клиент настаивал, чтобы Вы наполнили, так сказать, пузыречек, в моем присутствии...
   - Не проблема! За десять миллионов я даже дам тебе подрочить! Потом будешь своим внукам рассказывать! Ха-ха-ха...-закатился смехом артист.
   - Нет, нет, Вы уж как нибудь сами...
   - Ну, смотри, потом жалеть будешь, - артист расстегнул плавки и занялся выполнением контракта.
   - Что вы, пузырек побольше не могли найти, что ли? - Делон протянул немного ошалевшему от всего происходящего Стиксу полную колбочку.
   Тот засунул ее дрожащей рукой в холодильник, отложил веер и попятился к двери.
   - Премного благодарен, премного благодарен, - Стикс уже ощущал шуршание во внутреннем кармане ста тысяч баксов.
   - Дорогая! Ты не поверишь! - Делон поманил из раскрывшейся двери полуголую диву, - Извини, дорогая, но твой завтрак унес вон тот лысый адвокатишка. Ха-ха-ха-ха...
   Стикс со всей адвокатской ненавистью захлопнул тяжеленную дверь.
   Ж Ж Ж
   Остров Инкуб в Тихом океане был ценен для известного торговца живым товаром мистера Тромба тем, что подсказал ему своим названием гениальную идею. Вот уже год он строил и оснащал новейшим оборудованием гигантскую медицинскую лабораторию. Самым трудным оказалось заманить на остров перспективную молодежь. Старые медицинские светила поехали бы с удовольствием погреть косточки на берегу лагуны. А молодежь жаждала наслаждаться благами цивилизации в больших городах. Жизнь, хоть и безбедная, на островке посреди океана явно была им не в кайф. Как спросил у Тромба один хиповатый молодой гений: "А где я там травку покупать буду?"
   Тромб всем обещал полное обеспечение - от травки и зкстази до девочек. Только на этих условиях и за тройной оклад некоторые соглашались ехать. Старше тридцати лет Тромб даже не приглашал. Подбором ведущих кадров он всегда занимался лично. Даже с техперсоналом обязательно проводил прощупывающую беседу.
   А делать это он умел в совершенстве. Начинал Тромб свою карьеру агентом ЦРУ, что теперь тщательно скрывал. Особенно тот факт, как он соорудил свой начальный капитал для бизнеса. Тогда он работал в бригаде по контролю морских перевозок. Довольно нудная и опасная работа. То и дело обкурившиеся матросики без предупреждения хватались за автоматы и начинали пальбу. А тут еще Тромб страдал морской болезнью и большую часть времени проводил у борта судна. Но намеченная им акция должна была окупить его страдания.
   Как то год назад он отпустил молодого медвежатника Пита, сумевшего влезть в банковское хранилище, но не успевшего из него вылезти. Тромб сделал вид, что его удовлетворило объяснение парня, как он попал в хранилище. Вроде того, что тот зашел в банк снять денег, заблудился, увидел открытую дверь, а она захлопнулась. О том, почему он снимал деньги в три часа ночи и откуда в метровой двери сейфа появилось сквозное отверстие с кулак величиной, Тромб уточнять не стал. Но его поразило качество изготовленного ворюгой инструмента. Это был талант. А талант всегда мог пригодиться.
   Для придуманной Тромбом операции Пит изготовил ему стальной бочонок с хитрой начинкой. Включала она надувающийся прочный пластиковый поплавок, систему зацепов, длинный трос и радиомаяк.
   В то время, чтобы не рисковать с перевозкой конфискованных наркотиков, их просто топили в море, привязав к ним груз. Когда их бригада накрыла огромную, более полутонны, партию герыча, Тромбу, взявшему на себя миссию затопления обвязанного веревками тюка, осталось только надежно прицепить к нему свой бочонок. Через определенное время от давления воды сработал секретный замок и из бочонка вылетел поплавок с радиобуем.
   Через месяц Тромб взял отпуск, нанял яхту и вместе с Питом отыскал и поднял многомиллионный груз. Продал наркоту Тромб тем же перевозчикам, которым все равно за утерю такого груза грозила проволочная петля. В наркомафии, слава богу, смертные приговоры еще не отменили. Тромб, якобы по болезни, уволился из ЦРУ и занялся более приятным бизнесом - продажей проституток в разные страны.
   Знал он за собой эту слабость к женскому полу и всегда мечтал о работе, где можно сочетать полезное с приятным.
   Купленный им остров Инкуб вначале выполнял роль перевалочной базы для живого товара. На некогда пустынном атолле вскоре появились небольшой аэродром и порт. Потом вместо пальмовых хижин выстроилась длинная цепь комфортабельных бунгало. И, наконец, вырос бетонный корпус медицинского центра.
   Если первые годы бизнес у Тромба процветал и приносил огромный доход, то пару последних лет появились зубастые конкуренты, перехватывающие не только товар, но и поставщиков. Тромбу пришлось свернуть большую часть своей огромной сети.
   Вот именно в это тяжелое время он и познакомился с доктором Кранклем. Свел их Пит, имевший обширные связи в уголовным мире. Кранкль был в бегах и отсиживался в укромном уголке. Пит, узнавший об этом, предложил доктору поселиться на острове.
   При первом же разговоре с беглецом Тромб поразился силе его интеллекта и незаурядности его таланта. То, что доктор занимался раньше незаконным клонированием людей, сначала ничего не дало цепкому уму Тромба. Но когда тот показал фотографии клонированных им два десятка лет назад мальчиков и девочек, Тромба осенило. Ведь эти девочки превратятся в девушек. Зачем с такими опасностями закупать по всему миру красавиц, когда перед ним сидит человек, готовый сотнями выращивать их на Инкубе, вдали от тюрем и законов.
   Инкуб, инкуб. Что-то напоминало ему это слово. Ах, да - инкубатор. Да, это то, что ему сейчас нужно. Так это слово потом и прилипло к медицинскому центру.
   Уже через час откровенной беседы оба удовлетворенно откинулись в креслах. Преступный сговор состоялся. Цели ясны, задачи определены, за работу, господа!
   Так на острове началось строительство таинственной лаборатории. Для строителей и населения острова говорили, что это будет лечебный санаторий. Истинное же назначение знали только трое. От Пита, давно ставшего не только другом, но и компаньоном, Тромб давно ничего не скрывал. Все равно, если что, сядем вместе, приговаривал он при этом.
   Ж Ж Ж
   Сестры Бэри, Мэри и Мона, в отличии от Ярика и Генриха никогда не разлучались. Их история началась в день смерти знаменитой Мэрилин Монро.
   Тогда еще молодой начинающий ученый-генетик Кранкль познакомился с домашним доктором Мэрилин. Представился он ему врачом клиники по искусственному оплодотворению. Коротко посвятив его в тему своей научной работы, он предложил доктору за полмиллиона баксов выкачать у его подопечной содержимое яичника. Прикинув, что такую сумму ему не заработать за всю жизнь, доктор согласился.
   Дело-то вроде благое, поспособствовать рождению детей от самой Монро! То, что из-за наркотиков и алкоголя она уже давно не может сама рожать, доктор прекрасно знал. Да и операция предстояла несложная и безболезненная. Тем более, что Кранкль предложил сначала накачать Мэрилин наркотиком, а потом уже сделать прокол и длинной иглой выкачать содержимое яичников. Все казалось продуманным и абсолютно безопасным. Для всех.
   Обеспечив себе алиби в виде посещения своих постоянных клиентов, между двумя визитами, уже ближе к полуночи, доктор вошел в спальню Монро. Она голой спала поперек своей знаменитой кровати-аэродрома. Доктор еще днем заменил ее обычные две таблетки снотворного на более сильнодействующие. Таблеток на столике рядом с кроватью не было, Это успокаивало.
   Для гарантии он осторожно ввел ей в вену еще и дозу наркотика. Теперь она определенно не почувствует прокола.
   Она его и не почувствовала. Она после его дозы уже ничего не чувствовала, хотя слабое дыхание еще сохранялось. Доктор заметил отсутствие проглоченных ею сильнодействующих таблеток, но не заметил выпавший и скрывшийся в складках простыней шприц. Мэрилин перед сном тоже вколола себе дозу наркотика. И теперь эта чудовищная смесь сильнейшего снотворного и двух разных наркотиков выжигала из Монро остатки жизни.
   Кранкль через полчаса получил свой шприц с вытяжкой, а доктор - чек на полмиллиона. Расстались они очень довольные друг другом. Правда, довольство Кранкля длилось значительно дольше. Доктора же прямо с утра ждали две оглушающие новости. Сначала его вызвала полиция к постели умершей пациентки, а после обеда у него не приняли в банке чек, признав его фальшивым.
   Копы тут же начали увязывать фальшивый чек со смертью актрисы. Бедному врачу предстояли нелегкие объяснения. Розыски Кранкля, как свидетеля, ни к чему не привели. Он уже благополучно приземлился в Европе. Естественно, под своим именем.
   Кранкль в это время работал в известной английской клинике по пересадке органов, решая в своей прекрасно оборудованной лаборатории генетические проблемы совместимости органов. Он спихнул на своих двух помощников все бесконечные анализы тканей, а сам занимался увлекшей его проблемой клонирования. Он уже в то время понял, что первые успешные опыты на овечках, это вовсе не решение проблемы массового клонирования людей. А именно это он ставил конечной целью. Да и проблема вынашивания чужой или своей яйцеклетки в женском организме его не удовлетворяла. Это, кроме проблем совместимости тканей, порождало и множество побочных проблем, этического и медицинского характера. Да и уже принятые многими странами законы, запрещающие клонирование людей, надо было как то обойти. А обойти это можно было только убрав из процесса клонирования свидетелей - женщин, вынашивающих яйцеклетку.
   Яйцеклетка и стала главным преткновением на пути Кранкля. Вернее, не сама яйцеклетка, а огромная разница в количестве вырабатываемых человеческими организмами сперматозоидов и яйцеклеток. Для оплодотворения одной яйцеклетки в лабораторных условиях нужен был всего один сперматозоид. Недостаток яйцеклеток для опытов и избыток спермы бесил молодого ученого. Первым делом он решил исправить ошибку природы и научиться получать яйцеклетки в любом количестве.
   И вот после года бесконечных опытов по созданию благоприятной среды для размножения яйцеклеток, появились первые результаты. Изучая процессы, происходящие в женских яичниках, ему удалось получать из их ткани не по одной-две яйцеклетке в месяц, а сотнями и тысячами. Свой успех и особенно состав вещества, ускоряющего работу ткани яичников, Кранкль не спешил обнародовать. Он давно уже научился радоваться своим успехам в тряпочку. Не слава была его конечной целью. Он мечтал о власти, а уж она даст и деньги, и другие удовольствия. Сначала о власти над природой, а потом и над людьми.
   Когда опыты стали давать стабильные результаты и Кранкль уже мог выращивать яйцеклетки тысячами из содержимого яичника любой женщины, ему на глаза попался журнал с фотографией суперсексуальной актрисы. Как потом оказалось, на свое счастье и на ее беду. От каких только случайностей не зависит жизнь одного человека, да и всего человечества! И он выбрал ее для своего первого опыта по выращиванию женщины-клона. Для мужчины-клона он избрал себя. А что, и внешность, как у ковбоя, и здоровьем бог не обидел. Вполне достойная кандидатура! Ну кто себя не любит в 25 лет!
   Если задача получения любого количества материала для клонирования была решена, оставалась еще проблема вынашивания. Но сначала Кранклю очень уж не терпелось испытать жизнеспособность хоть одной из полученных им в лабораторных условиях яйцеклеток. Решил все-таки пока пойти уже испытанным путем - доверить вынашивание женщине.
   Можно было бы конечно сделать это в любой клинике по искусственному оплодотворению, что было бы и проще и безопаснее. Но Кранкль всегда и во всем выбирал собственные пути. Он вечерами стал захаживать в соседний дом, где снимали меблированные дешевые комнатушки молодые эмигрантки, приехавшие искать свое счастье в новом свете. Две из них и нашли его в образе Кранкля, естественно под чужим именем и под гримом. В этом он уже имел солидную практику.
   После двухмесячного изучения и обследования девушек Кранкль приступил к делу. В один из вечеров любой, случайно заглянувший в комнаты девушек, увидел бы странную картину. Кранкль, соорудивший из стульев подобие гинекологического кресла, проводил операцию внедрения оплодотворенной яйцеклетки усыпленным пациенткам.
   После этого бравый жених растворился в воздухе. А то, что обе операции прошли успешно, стало видно невооруженным глазом уже через два месяца. Обе девушки до последнего не верили в свою беременность, а потом уже аборт делать было поздно. На это и расчитывал Кранкль.
   Как им и было задумано, одна из девушек родила девочек-близняшек, а вторая - двух мальчиков. Но вот потом они повели себя не по сценарию. Сразу после родов одна отказалась от мальчиков. Видимо, они очень не входили в ее планы.
   Зато вторая вернулась в меблирашку и еще почти год Кранкль имел возможность наблюдать за развитием прелестных малюток. Мальчиков же быстро усыновили. Причем их отдали в разные руки и даже в разные страны. Их следы Кранкль потерял. Секреты усыновления соблюдались строго.
   Ж Ж Ж
   Генрих внимательно изучил и взвесил все принесенные Яриком камушки и занялся золотом.
   - Да тут больше десяти кило!- изумился он, подсчитав общий вес безделушек.
   - А ты на пробу, на пробу посмотри, самая высшая,- по привычке набивал цену Ярик.
   -Итак, за все про все тебе причитается полмиллиона баксов. Но денег я тебе не дам!- убирая товар в сейф и захлопывая дверцу, весело произнес Генрих
   -Почему?- изумился огорошенный Ярик, до этого возбужденно потиравший руки в предчувствии небывалого навара. И такой облом! Ярик обалдело посмотрел на сейф, сожравший его трехмесячную добычу и медленно достал из-за пояса кольт.
   -Мы так не договаривались, приятель!- из-за стола на него уже тоже смотрел глазок револьвера.
   В наступившей тишине слышно было только их учащенное дыхание. Потом Генрих с грохотом бросил револьвер на стол.
   -Хорошо! Я объясню тебе, почему!
   -Я тебя внимательно слушаю, - красный от возмущения Ярик и не думал опускать свой кольт.
   -Ну, во-первых, все это - Генрих махнул в сторону сейфа ,- теперь не мое, не твое, а наше. Я, как старший, так решил!.
   - Какой еще старший?. Кто это тебя тут назначал старшим?- завопил Ярик.
   -А вот почему!- Генрих бросил ему через стол бумажку с печатью.
   Все еще не опуская кольта, Ярик начал внимательно изучать документ.
   -Пока ты три дня раздумывал, сдавать или нет мне свой товар и наводил обо мне справки, я тоже покопался в своих семейных архивах и нашел кое-какие следы нашего с тобой происхождения. А то, что ты читаешь - копия отказа от нас нашей дорогой мамочки.
   - Я, Рита Миллер,- бормотал ошеломленый Ярик, бегая по листку глазами, - отказываюсь от материнских прав на моего сына Генриха, рожденного 12 мая в 05.15 и сына Ярослава, рожденного 12 мая в 05, 20 и даю свое согласие на их усыновление...- бумажка выпала из рук Ярика и рядом с грохотом опустился кольт. Он молча уставился в пол. Генрих, сутки назад переживший такое же потрясение, дал ему время все осмыслить и прийти в себя.
   Через пару минут Ярик встал, подошел к брату и со слезами на глазах обнял его.
   - Прости, брат,- только и смог выдавить он из себя.
   - Теперь ты понимаешь, что у тебя есть старший брат, который уж точно сможет о тебе позаботиться. Ты теперь не один. И хватит тебе мотаться по отелям. Сегодня же перебирайся в мой дом. Выбирай любую комнату. А это, - Генрих показал на сейф,- гарантия нашей с тобой дальнейшей спокойной жизни. Не бойся, моя доля там намного больше твоей.
   - Генри, можно я тебя так буду называть, а адрес нашей мамочки ты не отыскал?
   - Адреса нет, но я нашел кое-что поинтереснее. В церковном архиве я выписал фамилии и имена всех, кто родился с 1-го по 25-е мая. Кто-то из их мамочек обязательно должен помнить нашу маму Риту. Я думаю, хватит тебе шляться по выставкам. Займись-ка, дорогой братец, поисками родителей. Не забывай, у нас ведь еще и папочка где-то есть. Я не успокоюсь теперь, пока не раскрою все тайны нашего рождения.
   - Да, ты прав Генри, во всех странах считается грехом разлучение близнецов. Я тоже теперь хочу знать, кто и почему нас с тобой разлучил. Кстати, мои приемные родители уже умерли. Даже перед смертью они не открылись мне.
   - А мои погибли в автоаварии, когда мне было всего пять лет. Я их совсем не помню. Воспитывался я у старшей сестры моей приемной матери. Ее и называл мамой, пока она не рассказала мне о судьбе сестры. Хотя и сейчас считаю ее своей матерью.
   Ж Ж Ж
   Получив от Стикса телеграмму, Тромб послал Пита в Париж за переносным холодильником, снабдив его чеком на сто тысяч баксов, выданный фирмой, преспокойно почившей в бозе еще в прошлом веке. Но выглядел чек как новенький.
   Соблюдая все инструкции, Пит в Париже купил билет на ближайший рейс до Лондона и назначил Стиксу встречу в аэропорту за пять минут до отлета своего самолета. В лондонском порту его уже поджидала любимая стометровая яхта "Морская звезда".
   Обмен состоялся прямо в здании аэропорта. И как Стикс ни семенил ножками, спеша в местное отделение банка для проверки чека, когда он услышал роковые слова:"Сэр, мы не можем принять Ваш чек к оплате, извините", самолет Пита уже был в воздухе. Стиксу осталось только покорно протянуть руки подошедшему копу. Щелчок наручников оборвал сказочный шелест ста тысяч баксов у него за пазухой. Оставалось теперь только надеяться на свой талант и радоваться экономии на найме другого адвоката. "Будем считать, что на меня наехала машина скорой помощи, мелочь, а приятно...", - тоскливо успокаивал себя Стикс.
   Придется его Софочке еще годик походить в единственном выходном платье.
   Зато сколько она сэкономит на продуктах, пока он будет сидеть в камере и пока будет идти дознание и разбирательство! Разве это не радость? Вносить за себя залог Стикс даже и не собирался...
   Ж Ж Ж
   Сестры Бэри заканчивали свое очередное турнэ по Европе. Критики постоянно поругивали их за слабые голоса. Немного выручала сверхмощная аппаратура. Репертуар из французского шансона на английском языке тоже не бог весть что...
   Но зато какие у них фигуры! Какие они красавицы! А сколько сексапильности в каждом их движении и взгляде! Они ведь на сцене не только поют. Они ведь еще и танцуют ! Практически каждое их движение на сцене вызывало взрыв эмоций в залах! И публика валом валила на каждое их выступление. Кассеты и диски с записями их концертов расходились мгновенно. Все газеты отмечали их удивительное сходство с молодой Мэрилин Монро. Одна Монро на сцене - уже фурор, а если две!... Сестры знали об этом сходстве и старательно его подчеркивали нарядами и прическами аля-Монро.
   Продюсер сестер Майк Свит вытер тыльной стороной руки пот со лба и покосился на смирно сидевших перед ним сестер. Через месяц заканчивается их контракт. За два года он заработал на них больше сорока миллионов. До него постоянно доходили слухи, что его конкурент Шлиман уже несколько раз засылал его девочкам сказочные предложения нового контракта. Надо что-то делать... Притом срочно! Конечно, два года назад никто и не мог предположить такого успеха сестер. Но ведь Майк честно и исправно выплачивал ежемесячно девочкам оговоренные в контракте 500 баксов. На двоих целая тысяча!
   Конечно, они два года назад и этому были крайне рады. Но что они думают теперь? Вдруг они думают, что он их просто грабит? Тогда почему молчат? А сколько интересно обещает им Шлиман, сукин сын? От напряжения у Майка разболелась голова и на виске забилась нервная жилка. Нет, сам он не сможет начать разговор о новом контракте. А если они запросят миллион в год? Да его же на месте инфаркт хватит! Отдать каким-то девчонкам-соплячкам миллион баксов? Его, кстати, миллион! За что? Конечно, они уже не соплячки... Как же, мировые звезды!
   А сколько он на костюмы этих звезд тратит, знает кто-нибудь? Тысячи! Правда за последние два костюма из цирка, больше похожие на обрывки рыбацких сетей, он отдал с черного хода 50 баксов. Но зато какой фурор вызвало их последнее выступление в этих сеточках! Он даже не выдержал и продал вскоре эти сеточки сумасшедшему фанату за два миллиона баксов. Но его 50 кровных баксов ведь теперь не вернешь! Совсем что-то мысли стали путаться... О чем это он сейчас думал? Ах, да , о тратах. А номер вот в этом отеле, тоже обходится ему в 100 баксов в сутки. Да с такими тратами он ведь скоро по миру пойдет! Нет, надо ужиматься. Правда, номер он взял только себе, тут только одна кровать. Девочки обычно спят в ванной. Они худенькие, им там уютно. Он им даже одеяло всегда свое дает. Но ведь на чем-то он должен экономить! Не на себе же...
   И так голова кругом идет от этих расчетов. А тут еще курсы акций плавают каждый день. Миллион туда, миллион сюда. Надо тоже сидеть, изучать. Да, морока одна с этими девками. Хотя нет, без них тоже нельзя. А кто же на сцену тогда выходить будет? Он представил себя голого в одной сеточке на сцене, поющего сиплым голосом французский шансон...
   Да, много не дадут. А если и дадут, то по шее...
   Придется продлять договор с этими соплячками лет этак... на десять...Так, двадцать миллионов умножить на десять лет... Это будет... Это будет.. Два на один будет два, пять нулей на ум пошло... Итого будет ... двести миллионов ...Нет, маловато, лучше на двадцать лет.. Тогда будет - четыреста миллионов. Эх, вечно эти девки недорабатывают, ведь чуть-чуть бы еще постарались и полмиллиарда бы было! Придется с них добирать... Сколько я им там раньше ложил? Ах, да, по пятьсот. На двоих - тысяча. В год - двенадцать тысяч! За двадцать лет это я им выплачу, значит, двенадцать на два будет....будет ...Эх, надо все-таки разориться на калькулятор... Все в уме приходится делать! А она ж не безразмерная, такие миллионы перемножать! Итак , будет двадцать четыре. И еще четыре нуля с ума сошло - будет ... - точно - двести сорок тысяч баксов. Четверть миллиона! Этим соплячкам! Ну зачем им четверть миллиона? Я ведь их кормлю, одеваю, обуваю.. Не-е-т! Пятьсот - это слишком! Это меня разорит. Да если я начну всем по четверти миллиона разбрасывать...
   Господи, какую мороку он на себя вешает. Майку стало очень себя жалко.
   И тут он вспомнил своего давнего приятеля-адвоката. Он же здесь в Париже. Надо отыскать его телефон и созвониться. Он юрист, вот ему и флаг в руки, пусть продляет контракт! Как его там? Ах, да, Стикс. Еврей-пройдоха. Жена еще у него такая красавица с шестью детьми. Одеваются они, правда, скромновато. Плохо, наверное, у Стикса дела идут. Вот я ему выгодное дельце, как старому другу, и подброшу. Дам ему ... тысячу баксов! Нет, от такой суммы его еще инфаркт хряпнет. Да и делов то - две подписи собрать на бумажку ...У двух соплячек...Думаю, пятьсот будет ему в самый раз. Да.., расходы! Одни расходы!
   Майк злобно уставился на молчащих сестер, съевших уже целую чашку салата, и принялся за истекающего жировыми слезами огромного цыпленка.
   Ж Ж Ж
   Ярик посчитал фамилии на бумажке, взятой у Генри. Всего двенадцать. Если его судьба забросила в Швецию, а Генри - в Австралию, где могут оказаться эти двенадцать? Вопрос на засыпку. Они его обсуждали с Генри весь вечер и пришли к выводу, что надо начинать с города их рождения. Большая часть мам вряд ли далеко разъехались.
   К вечеру он уже въезжал на центральную площадь своей малой родины. Город, конечно, не столичный, но и не маленький. Отель оказался вполне приличным.
   Швейцар у входа просто напрашивался на сакраментальный вопрос:" А что, есть ли в вашем городе невесты?". Боясь нарваться на такой же сакраментальный ответ, Ярик молча прошел к стойке администратора. Тот сидел, подперев кулаками щеки, с широко открытыми глазами. На обращение и помахивание перед глазами развернутой двадцаткой не реагировал. Администратор спал. Только на третий удар по звонку на стойке его разъезжающиеся глаза сфокусировались на Ярике. Что-то проанализировав, он оторвал один кулак от щеки и ткнул его в сторону таблички "Одноместных номеров нет". Рядом стояла другая табличка с ценами номеров за сутки. Начиналась она почему-то сразу с двухкомнатного номера за двадцать баксов без холодильника и телевизора.
   Это устраивало Ярика и он кинул на стойку две бумажки по двадцать за двое суток. Больше он тут задерживаться не собирался. Тут же вместо денег на стойке появился ключ и помятый листок, с птичкой, указывающей место росписи.
   Телефон, да еще с выходом на город, в номере тоже был. Да еще с пухлым справочником. Что бы Ярик делал в чужом городе со своим мобильником без этой распухшей от сальных пальцев книжицы?
   С утра Ярик начал обзванивать местные учреждения. Через час ему надоело выслушивать однотипные ответы:" Организация по телефону справок не дает".
   И это правильно. За справки надо платить. А баксы по телефону пока передавать не научились. Ярик вспомнил, как отходя от стойки администратора, краем глаза он заметил появившуюся по мановению волшебной палочки новую надпись на табличке, где цена его номера была уже десять баксов. Одна из его бумажек растворилась между пальцами администратора. Что ж, каждый зарабатывает как может! И он покорно поплелся разносить баксы по местным учреждениям. Телефон ему не помог.
   К вечеру изрядно опустошив карманы и набравшись опыта общения со служащими разных городских контор даже без намека на успех, он упал на гостиничную кровать. Сюжет общения везде был практически одинаков.
   -Здравствуйте, сэр. Чем мы можем вам помочь?
   -Мне нужна информация вот по этим фамилиям.
   - О, Вы попали точно по адресу. Мы предоставим Вам любую имеющуюся у нас информацию. Это будет стоить всего один(два, три) доллар за каждую фамилию.
   Итого с Вас 12(24, 36)долларов.
   -А можно оплатить только за найденные фамилии?
   -О, извините, нет. Мы берем оплату не за сведения, а за работу по их поиску. Сведения вы потом оплатите отдельно.
   Сведений не было. Ни в одном учреждении.
   Процесс отымания денег у населения был продуман безупречно. Лазеек не оставлено ни одной, как Ярик не напрягал свой довольно изощренный мозг. Против системы не было никакого приема, кроме лома. Но и против лома у каждого служащего была красная кнопка вызова полицейского наряда. Соскучившиеся по развлечениям копы появлялись мгновенно, как чертики из табакерки.
   Кстати, табличек с расценками не было нигде. Каждый называл свою цену, видимо, в зависимости от предстоящих расходов или настроения.
   Итак, первый день прошел впустую. Надо было менять тактику поиска. Весь вечер Ярик обдумывал вроде бы простую задачу - как отыскать иголку в стоге сена? Он вспомнил, что на одном из телеконкурсов победил школьник, давший до удивления простой ответ: " Надо сжечь стог и иголка сразу проявится в кучке золы".
   - Сжечь к черту этот город, что ли? Но что это даст? Сгорят и мои мамочки вместе со всеми. Нужен просто эффективный фильтр поиска именно нужных ему людей. Итак, чем его мамочки отличаются от остальных. Они женщины. Так, половину населения отбросили. Хорошо. Они имеют детей. Тоже хорошо. Одному из их детей, как и мне двадцать лет. Очень хорошо. Значит поиск сужается до минимума: искомой женщине от 40 до 50 лет и она имеет 20 летнего оболтуса.
   Хорошо бы дать обьявление в газету: " Разыскивается женщина 40 лет..." Стоп. Так они быстрее разбегутся, чем найдутся...
   Ярик вспомнил потраченные сегодня за день 400 баксов и ноль результата. ДА!
   Нужно пообещать баксы! И не 400. Сколько баксов может стронуть с места занятую делами 40-летнюю женщину? Нужно пообещать 5 тысяч баксов! Даже для этого города солидная сумма.
   Ярик порывисто вскочил с кровати и на вырванном из блокнота листке стал сочинять объявление во все местные газеты.
   С раннего утра он уже обошел все редакции и выложил еще изрядную сумму, чтобы объявление появилось уже в вечернем выпуске.
   Вечером он читал в холле отеля вечерние газеты. Его объявление везде красовалось на первой полосе. Что значит не жалеть денег!
   " За большое вознаграждение в 5 000 долларов!
   Для пересъемки важного эпизода кино, снимавшегося
   в вашем городе, приглашается женщина от 40 до 50 лет
   с похожим на нее сыном или дочерью 20 лет.
   Вознаграждение выплачивается немедленно после съемки эпизода!
   Главный продюсер фильма."
   И телефонные звонки посыпались. Ярик еле успевал отсеивать явных попрошаек, которые предлагали ему за 10-50 баксов назвать точно имя такой женщины. Первая фамилия проявилась, когда вал звонков пошел на убыль. Где-то в седьмом часу вечера. Потом до десяти стояла тишина. И с десяти опять пошли звонки от женщин, имевших возможность просмотреть газеты только в постели. Так он выловил вторую фамилию из списка. Обоим женщинам он назначил свидание на завтра в холле гостиницы. Детей с собой приводить на первый просмотр не обязательно, достаточно фотографий.
   В девять утра Ярик уже занял столик в холле отеля. Вскоре появилась первая претендентка на пять тысяч. Ярик накануне тщательно продумал каждый нюанс предстоящего разговора и обоснование своих вопросов.
   Он мельком взглянул на предъявленное ему фото ребенка. Это была школьница лет пятнадцати. На вопросительный взгляд Ярика женщина пояснила, что девочка сейчас работает в соседнем городке, более поздних снимков нет. Если надо, она в любой момент может подъехать.
   - Мы снимаем историческое кино и нам важно соблюдать историческую правду во всем,- для затравки пафосно произнес Ярик.- Жили ли вы двадцать лет назад в этом городе?
   -Да, жила.
   -Девочка тоже родилась в этом городе?
   - Да. - вот оно, Ярик напрягся.
   - Фамилию врача или акушерки не помните, случайно?
   - Врач у нас был один - Кранкль, молодой такой, но очень умный. Говорят, потом профессором стал. А акушерку не помню уже. Часто очень они у нас менялись.
   - В нашем фильме есть эпизод, как роженица отказывается от своего ребенка. Для создания, понимаете, напряжения в фильме. Так сказать показ добра и зла.
   -Да, да, понимаю. Но, тут и придумывать ничего не надо. При мне одна немка или австрийка приезжая отказалась от мальчиков близнецов. Было такое. Доктор Кранкль тогда очень негодовал насчет отказа, но та все равно отказную подписала.
   - Да вы что? Оказывается наш фильм ближе к правде, чем мы думали. Мы и этот эпизод переснимем. Спасибо Вам.
   Женщина расцвела от похвалы.
   - А вот знаете, можете тоже вставить в свой фильм, очень редкий случай тогда был. Еще одна женщина, не помню ее фамилии, а звали ее Лилия, в тот же день родила девочек-близняшек. Белокурые такие малютки, хотя мама сама черноволосой была. Я еще удивлялась, в отца беленькие, что ли? А она говорит - нет у нас отца. И эта немка, Рита кажется, кстати, тоже в графе отец прочерк поставила. Она тогда сразу в столицу уехала, но через год вернулась, где-то у нас работает. Заходила как-то ко мне. Интересовалась насчет мальчиков. Но кто же скажет, куда их увезли.
   Ярик снова насторожился. Значит, их мамочка нашлась! Но что-то много случайных совпадений в отношении близнецов. И еще этот доктор. Как вор, он уже давно не верил в случайности. Жизнь его научила, что любое событие в жизни имеет конкретное объяснение.
   - Бэтти, ты еще про Кранкля расскажи, как он с этими близняшками возился, а про нас-то совсем забыл, - раздался голос из-за спины Ярика. Это оказалась вторая приглашенная им женщина. Она с начала их разговора слушала, кивала головой и только сейчас вмешалась в разговор.
   -Вы извините, господин продюсер, но мы с Бетти давно дружим, можно сказать с рождения наших девочек. Она протянула Ярику фото своей дочки. Ярик мельком взглянул на него и предложил женщине присесть за стол. Его крайне заинтересовал эпизод с девочками-близнятами и доктором.
   -Меня зовут Элина Мэн. Я и родилась и выросла в этом городе. Хорошо, что вы нами интересуетесь. У нас много было интересных людей. Вот тот же доктор Кранкль.
   - Да, да . Расскажите о нем побольше.
   - Много-то мы не знаем, всего год провел он в нашем городе. Но говорят, потом большим ученым стал. И у нас тут бывало все ночи в больнице проводил, все работал. И пишет, и пишет что-то. К нам-то в родильное он не заходил, детей ему в лабораторию на обследование носили. Но только близнецов, наши его почему-то не интересовали. Говорят, он по близнецам научную работу писал, может поэтому.
   А фамилия мамы девочек-близняшек была Бэри, Лилия Бэри. Она эмигрантка из Бельгии. А имена девочкам дал доктор. Одной он написал на повязке Мэри, а второй Мона. Лилии очень понравились эти имена . Она тоже стала девочек так называть. Одно ее пугало. Ни мы, ни она так и не научились их различать, так они были похожи. Потом доктор Кранкль их пометил. Он сделал им пятнышки в мочках ушей, типа татуировок. Ввел шприцем красящую жидкость. Мэри поставил красные точки, а Моне - зеленые. Тогда мы только и стали их различать.
   Кстати, мальчиков близнецов он пометил также - поставил красные и зеленые точки в мочках ушей. Но кому какую уже не помню.
   -Да, еще я вспомнила, -заговорила Бэтти,- Лилия потом через год уехала в свою Бельгию. И девочек с собой увезла.
   Ярик понял, что выдавил из женщин все, что они знали и решил заканчивать разговор.
   - Вам Бэтти, большое спасибо, за подсказку, как улучшить наш фильм. И Вам Элина, благодарность за важную информацию, которую мы обязательно вставим в фильм. Я вам открою маленькую тайну, режиссер фильма настаивает на съемке в эпизоде женщины с мальчиком, а у вас обоих - девочки. Но за оказанную помощь от съемочной группы и от себя лично я вручаю вам премию - по тысяче долларов.
   Женщины обрадованно заулыбались и, зажав в ладошках хрустящие купюры, что-то щебеча друг другу, пошли к выходу.
   Ярик в номере яростно оттягивал мочки ушей. Как же он раньше не замечал у себя эти зеленые точки? Интересно, а Генри знает?
   Рассчитавшись с отелем, он тут же в ночь тронулся в путь, чтобы быстрее порадовать брата полученной информацией.
   Ж Ж Ж
   Мзри и Мона очень хотели есть. Они смотрели, как Майк на другом конце стола доедает после цыпленка и бараньих ребрышек клубничный торт и запивает его холодным шампанским. Свою порцию салата на двоих они уже съели, запив минеральной водой.
   Есть они хотели уже два года, с тех пор, как подписали этот кабальный контракт с Майком. Они даже вначале не обратили внимание на некоторые его пункты.
   Все вначале их устраивало. После внезапной смерти матери два года назад от пневмонии они остались ни с чем. Дом и имущество ушло за долги. Оказывается, чтобы девочки могли учиться в музыкальном колледже, мать все заложила в местном банке.
   Майк подобрал их в переходе метро, где они слабенькими от постоянного недоедания голосами пели французский шансон. Майк в то время занимался постановкой мюзикла, но дело шло ни шатко, ни валко. На условия его нищенского контракта никто из серьезных певцов не соглашался. Девочкам, зарабатывающим в день по 3-5 долларов, сумма в тысячу долларов на двоих в месяц показалась сказочным богатством. И уж окончательно их сразил пункт в контракте, что концертная одежда, проезд и проживание в отелях оплачивает продюсер. Чистые тысяча баксов каждый месяц! И не надо мерзнуть в этих противных подземных переходах и метро.
   Но вот пунктик о том, что они должны на всем протяжении контракта сохранять свой вес, девочки пропустили. Последнее время они только худели. А за каждые лишние набранные сто грамм веса по контракту они лишались месячного оклада. Когда после первого же сытного обеда Майк потащил их на весы, они сначала ничего не поняли. Но, когда он, потрясая листками контракта, объявил, что лишает их пятимесячного жалования, им стало грустно. Они взглянули на своего "благодетеля" совсем другими глазами.
   Вес они тогда благополучно сбросили, но питаться пришлось в дальнейшем исключительно салатами и рыбными филе. Постепенно до них дошел смысл и некоторых других пунктов контракта, грозивших им в случае нарушения страшными карами, в основном финансового характера. Например, в случае разрыва контракта по их инициативе, они обязаны были вернуть продюсеру деньги в сумме двухлетнего жалования. А это двадцать четыре тысячи долларов!
   Таких денег они не только в руках никогда не держали, но и представить не могли такую кучу баксов!
   Поэтому пытались сэкономить на всем, благо на их питании экономил Майк, никогда не заказывающий им более одного рыбного салата на двоих. Съев в буфете отеля одно мороженое на двоих, девушки тут же бежали в номер проверять вес. С напольными весами Майк не расставался, по три раза в день проверяя вес девушек в надежде все-таки поймать их и еще раз сэкономить на выплате жалованья. Но за два года сестры так и не дали ему возможности порадоваться. Свои сорок пять кило они строго выдерживали.
   Девочки смотрели, как Майк доедает жареного цыпленка с картофелем фри и обгладывает истекающие жиром бараньи ребра. Если бы Майк знал, какие мысли пробегали сейчас в головах его рабынь, баранья кость застряла бы у него в горле.
   Сестры за эти два года узнали и поняли многое. Они были далеко не глупы. Прекрасно сознавали не только свою красоту и привлекательность, но и как бессовестно их эксплуатирует Майк, зарабатывая на них миллионы. Но это их знание ни в чем не проявлялось. Рабский контракт связывал их по рукам и ногам. Они решили терпеть. И ждать окончания его действия. Осталось меньше месяца.
   Несколько запланированных уже концертов в Париже и... В том, что они собирались делать дальше, не должна была знать ни одна живая душа. А уж скрывать свои мысли от других они научились в совершенстве. Все-таки они были незаурядными актрисами. Хорошо, что Майк не считал их таковыми.
   Не только с агентами Шлимана общались сестры, пока Майк храпел в номере после обильных возлияний. Суммы предлагаемых им по контракту выплат впечатляли. Оказывается они очень дорого стоят в этом мире! Росфельд предлагал им пятилетний контракт с гарантией ежегодных выплат по пять миллионов каждой, плюс процент от сборов и рекламы. Переплюнул всех, конечно, Шлиман, предлагавший по десять миллионов годовых и кругосветное турне.
   Майк, рыгнув и обдав их через стол веером брызг и кусочков курятины, наконец, отвалился от стола. Девочки встали и хором поблагодарили его за обед. Тот, не открывая глаз, небрежно пошевелил пальцами, разрешая уйти.
   Он вспомнил, что через час назначил в номере встречу со Стиксом.
   - Девочки,- крикнул он сестрам вдогонку, - после обеда можете погулять. Я буду занят.
   Сестры взяли свои сумочки и исчезли за дверью.
   Стикс был точен. Последнее неудачное дело и трехмесячное пребывание под арестом серьезно сказалось на его внешности и настроении. Он все-таки сумел убедить судью, что чек нашел случайно в аэропорту и сдал его в отделение банка как потерянную ценную бумагу, а вовсе не с целью получения по нему денег. Подкупленный женой за десять тысяч кассир банка, подтвердил, что Стикс дал чек на проверку, а не на получение по нему денег. Судья, которому очень не понравилась жирная трясущаяся ряха адвоката, поколебавшись, решил его все-таки отпустить. Больше из-за вида его пригорюнившейся жены в сером изношенном платье в окружении шести детей.
   Для расплаты с кассиром банка Стиксу пришлось выдать жене один из своих тайников, где он хранил самую малую сумму в пятьдесят тысяч. Как он ни вымаливал потом у жены, куда она перепрятала оставшиеся сорок тысяч, его Софочка упорно твердила одно:"Тебя опять посадят, на что я буду кормить детей?" Пришлось смириться с еще одной ужасной потерей. Мысленно сложив суммы оставшихся тайников, Стикс вздохнул.
   Осталось меньше трех миллионов. Надо срочно пополнять казнуИначе детям придется всю жизнь просить милостыню. Интересно, зачем это его позвал этот известный жлоб Майк? Стикс слышал о заработанных им сорока миллионах на гастролях этих бедных овечек сестер Бэри. Сестрам он сочувствовал. Шел на встречу с неохотой, так как никому из его коллег не удалось за последний год получить с этого скряги ни бакса.
   - Стикс, дорогой, как давно мы не виделись! Больше года уже, да?
   - Да, Майк, время летит,- Стикс содрогнулся от жирного лобзания Майка и запаха свежесьеденного протухшего цыпленка. Завонялось его мясо в животе у Майка или перед употреблением, так и осталось для него загадкой.
   Минут десять, как всегда у них ушло на воспоминания о встречах со старыми друзьями и новыми подругами. Старых-то что вспоминать?
   -Да, так вот чего я тебя позвал, дорогой ты мой друг,- Майк сегодня был предельно любезен и обходителен, даже достал и выставил торжественно на стол бутылку с остатками позавчерашнего коньяка. Стикс разглядел в ней плававшую и упившуюся до безобразия жирную муху. "Сейчас начнет наливать и она обязательно попадет в мой стакан, такой уж я невезучий",-упел подумать Стикс. Так и случилось. Он уныло стал вылавливать ее из рюмки кончиком ножа. Муха с коньяком никак не хотела расставаться.
   - Хочу я тебе предложить выгодное дельце, дорогой друг! Да! На полтысячи баксов! Да! - в устах Майка "полтысячи" по интонации потянули на полмиллиона.
   "Интересно, интересно, - уныло борясь с мухой, думал Стикс, давно я такой мелочью не занимался,- счет ему новый открыть надо, что ли? Надо как то повежливее отказать, не будет же он, действительно, бегать по банкам из-за этого жмота..."
   - В этом месяце заканчивается у меня контракт с моими пташками, Хочу поручить тебе заключить с ними новый. Лет эдак на двадцать!
   Рука у Стикса от неожиданности дрогнула и муха тяжело плюхнулась допивать остатки янтарной ароматной благодати. Ножки ее медленно удовлетворенно зашевелились.
   - И на какую сумму? - Стикс поднял глаза от стакана. По установившейся традиции адвокат за заключение контракта получал один процент от суммы сделки.
   - Я вот тут все подсчитал,- Майк пододвинул ему через стол грязный исписанный обрывок салфетки, - Всего на пять тысяч, так что пятьсот баксов - твои законные! Я правила знаю! Не бойся, своих друзей я не обижаю!
   Стикса передернуло от отвращения. Пять тысяч за двадцать лет мировым знаменитостям? Да он совсем свихнулся от жадности...
   - Они согласны с такими условиями?
   - Дорогой, а за что же я отваливаю тебе такие бабки? Вот получишь их подписи на контракте и будем считать, что ты их отработал. Я бы и сам составил эту бумажку, но, вот видишь, решил тебе дать прилично подзаработать!
   "Да он не просто сумасшедший, это уже клиника!"- Стикс отодвинулся от пытавшегося его снова облобызать Майка.-"Он же еще за год такой эксплуатации загонит сестренок в гроб!"- Стикс был в курсе не только заработков, но и того, как он обращался с певицами. И тут шальная мысль мелькнула в его голове. "Господи, ну не все же меня должны обувать! Боже! Дай мне силы на благое дело! Ведь если его я не накажу, то кто?"
   - Хорошо, Майк, я завтра же все улажу. Нельзя ли хотя бы часть моего гонорара получить сегодня наличными, а то я сильно поиздержался? Хотя бы сотню баксов?
   - Друг мой, ты же знаешь мои принципы! Сначала стулья, потом деньги! Так что стулья вперед! Работай друг мой, работай! Я тебя не задерживаю...
   Еще раз утвердившись в своих намерениях, Стикс встал из-за стола. С трудом скорчил на трясушемся от возмущения лице прощальную улыбку.
   Но Майк ее не видел. Он уже выхлебал свой бокал коньяка и не отрывал взгляда от порции Стикса. Как только тот встал, Майк сгреб его бокал и одним махом опрокинул в глотку. Муха даже не успела пискнуть. Стикс удовлетворенным взглядом проводил ее в последний путь .
   Со словами: "Приятного аппетита!- он захлопнул за собой дверь.
   "Почему приятного аппетита, мы же ничего не ели?- подумал, засыпая в кресле Майк. Муха, к ее несчастью, так и не узнала, что ее повысили рангом до закуски...
   Ж Ж Ж
   Кранкль смотрел из окна своего шикарного кабинета в лаборатории на снующие в лагуне рыбацкие лодочки. Всегда спокойные воды внутри атолла настраивали его на приятные воспоминания. Приятного в его жизни было пока немного. Особенно он любил рассматривать сохранившиеся у него фотографии белокурых девочек-близняшек и черноволосых мальчиков. Со временем он находил в чертах близнецов мальчиков все больше и больше сходства с собой. Все-таки родная кровь! Да, красоту, как и талант, в землю не зароешь. Он уже давно перестал относиться к близняшкам, как к результату успешного эксперимента. А вот теперь его все чаще преследует желание их разыскать.
   Если бы не эта сумасшедшая мадам Шанель! Все бы по-другому сложилось в его жизни. Вместо того, чтобы работать в лучших лабораториях мира, внося все новые и новые решения в генную инженерию, он десять лет скрывался по крысиным дырам уголовного мира. Зато теперь он любому даст сто очков вперед в науке обмана, шулерства и наживы.
   После удачного опыта с близнецами Кранкль оставил простудный туманный Альбион и переехал на юг солнечной Франции, в мир хорошего вина и прекрасной кухни. Не то, что в Лондоне! Он передернул плечами, вспомнив крошечные порции скользкой овсянки, напоминавшие цветом и консистенцией собачью отрыжку. И эту гадость надо было с довольной миной съедать на всех официальных приемах и обедах!
   С работой во Франции у него проблем не было. Кому не нужны молодые доктора с ученой степенью, да еще в модной области генной инженерии? И надо же, при всем многообразии выбора, его угораздило согласиться на место заведующего лабораторией в огромной клинике мадам Шанель.
   Еще при первой беседе при приеме на работу мадам проявила подозрительно шумный интерес к незнакомой ей области генетики. Да и излишние знаки внимания скоро стали надоедать молодому доктору, привыкшему к сосредоточенной работе у микроскопа над образцами тканей. Не раз он вздрагивал, обнаружив женскую надушенную ладошку на своем плече или горячее давление женской груди на лопатке.
   Нет, Кранкль не был монахом или женоненавистником. Отнюдь. Как врач он понимал роль женщин и их необходимость для его и физического, и психологического здоровья. Он и в Париже сразу же завел интрижку с пухленькой лаборанткой. Но жениться и заводить семью? Нет... Это никаким боком не входило в его планы.
   Мадам Шанель тем временем развила бурную деятельность по просеиванию его окружения. Пухленькие, молоденькие и, хоть каплю симпатичные, мгновенно изчезли из окружения Кранкля. Теперь с ним работали многодетные худые клячи или, еще хуже, грудастые, состарившиеся в одиночестве и так и не познавшие мужской любви медлительные мастодонты, только грудью напоминавшие отношение к женскому полу.
   При таком раскладе Кранкль стал похаживать в уютный двухэтажный домик по соседству с красным фонарем над входом. Мадам Шанель это крайне не понравилось и она предприняла энергичные наступательные действия.
   Первым делом она пригласила его на праздничный вечерний прием, на котором вместо шумной компании служащих, Кранкль оказался наедине с ней, шикарным столом и открытой дверью в спальню. Размеры кровати с розовыми шелковыми простынями просто поражали. Нет, Кранкль вовсе был не прочь переспать с довольно симпатичной пампушкой Шанель! Но его прошлые симпатии успели просветить Кранкля, что мадам находится в поиске очередного, девятого по счету, претендента на ее руку. Предыдущие восемь почему-то недолго удержались на пышной груди своей любвеобильной женушки. Один за другим они по самым разным причинам отправлялись в мир иной. Кранклю очень не хотелось становиться в очередь к святым вратам. Тем более, что он твердо знал, какие ворота откроет ему святой Петр за его, мягко говоря, прегрешения.
   У Кранкля были некоторые свои соображения относительно участи предыдущих мужей мадам. Он узнал, что у нее никогда не было детей. И, второе, что она их страстно жаждала и любила. Признать же, что это именно она не способна к деторождению, было не в ее силах. Конечно же, виновными после нескольких месяцев супружества оказывались ее благоверные. Для богатой же женщины убрать из своей постели ставшего ненужным муженька было делом нетрудным и нехлопотным. Для нее это стало настолько привычным, что она даже не появилась на похоронах последнего супруга, предпочтя омолаживающий круиз на известном океанском теплоходе для миллионеров. Как она любила приговаривать, из двух зол я предпочитаю выбирать добро.
   Поэтому на светском приеме в его честь, Кранкль повел себя строго согласно заранее разработанного плана. После сытного ужина, на котором он старательно удерживался от горячительных напитков, доктор пригласил мадам прогуляться в прилегающий к клинике сад с ухоженными аллейками. Когда свежий воздух достаточно для серьезного разговора разогнал винные пары, доктор усадил Шанель на скамью в уютной беседке.
   -Мадам, - начал он трагическим шепотом, -Вы очень нравитесь мне, но есть причины по которым я не могу просить Вашей руки. Я должен сделать Вам признание. Мадам, после отравления газами в своей лаборатории, я стал бесплоден!
   Мадам заломила руки и в глазах ее блеснули слезы.
   -Ах, как я надеялась на наше счастье!- воскликнула она. Кранкль понял, что он на верном пути. Что он уже прощен. Открытые врата с бесенятами перестали маячить перед его мысленным взором.
   -Но это не все, мадам! Я знаю, как вы мечтаете о ребенке. Я раньше работал в клинике по искусственному оплодотворению и, если Вы согласны, назовите только желаемый пол Вашего ребенка и от кого Вы хотели бы его иметь. Остальное, мадам, я беру на себя. Вы будете счастливой матерью, это я Вам обещаю,- пафосно выдохнул Кранкль, продолжая тискать пухлую ладошку мадам.
   Он удивился, как быстро высохли слезы на ее глазах и как, вместо них, заблестели искорки охотничьего азарта. Делового прагматизма мадам отнюдь не была лишена.
   -Я надеюсь, вся эта ...операция, не будет мне стоить очень дорого, а то недавно на теплоходе за нечто подобное с меня запросили десять миллионов! Ужас!- мадам жалостливо вздохнула. Кранкль, собиравшийся все это проделать бесплатно, только за право на свою свободу, мгновенно перестроился. Ну, что ж, если за его же свободу согласны еще и приплатить...
   -Что Вы, мадам, я уложусь ровно в половину этой суммы! - недрогнувшим голосом нагло произнес он. Когда в любовь вмешиваются финансовые расчеты, чувства приобретают совсем другие оттенки.
   Мадам буквально вырвала ладонь из потных лап Кранкля и сняла вторую с его плеча.
   -"Боже, неужели этот грязный дрочила хотел стать моим мужем?!- мелькнуло в ее голове.
   - Ну, это совсем другое дело! Мистер Кранкль, зайдите завтра к моему юристу для оформления соответствующего договора. И вообще, что это Вы так поздно гуляете по паркам? Не забывайте, что Вам завтра рано на работу. А я не терплю, когда мои служащие опаздывают! - быстренько поставила она его на место и засеменила в сторону своего будуара. Кранклю осталось только пожалеть, что он так и не прикоснулся к страшно дорогому ароматному шампанскому. Вряд ли она теперь ему предложит даже рюмочку дешевого портвейна. Но свобода дороже!
   Составление договора не заняло много времени. Миллион на предстоящие расходы существенно пополнил его исхудавший банковский счет. Остальное он получит после рождения здорового ребенка. Правда, одна строка в договоре не очень нравилась Кранклю, но на ней настояла опытная Шанель. В случае нанесения вреда ее здоровью или рождения больного или мертвого ребенка, Кранкль должен был не только вернуть миллион, но и добавить еще один за физические и моральные страдания. И хотя все предыдущие его операции по искусственному оплодотворению у него прошли блестяще, подписывал Кранкль договор с зубовным скрежетом.
   Начал он складывать вещи и собираться в дальнюю дорогу после просмотра первого же рентгеновского снимка таза мадам Шанель. Она не только была стопроцентным гермафродитом, но еще и имела детскую матку и заросшие фаллопиевы трубы. Ни о каком вынашивании даже и речи не могло идти. Кранкль представлял себе изумление ее мужей в брачную ночь при виде полового члена, размерами намного превышавшим их собственный. Что уж там происходило дальше, можно было только догадываться. Но умирали бедные мужья явно при попытке к бегству. Вот тебе и смазливенькая пухленькая дамочка!
   Предыдущие конспиративные навыки очень пригодились Кранклю. Как он и подозревал, уже на следующий день после подписания договора, под его окнами стали прогуливаться по очереди четверо дуболомов, мордами очень смахивающие на обиженного шимпанзе. Но какими бы они ни были профессионалами, тягаться с Кранклем им было еще рано. Прямо среди белого дня он раздел и привязал к кровати недоумевающую горничную. В спешке доктор забыл ей заклеить рот, но кричать она и не собиралась! Совсем другое было у нее на уме, но она так и не дождалась ожидаемых ею сексуальных действий. Хотя пачку долларов, видимо за неудовлетворенное желание, доктор бросил ей на голый живот. Видя, что насиловать ее, чего она, в ее преклонные годы, очень бы хотела, никто не собирается, ею завладело только одно страстное желание - быстрее пересчитать свалившиеся с неба баксы!
   Изумленно она смотрела, как Кранкль напялил на себя ее форменные тряпки, покидав свои вещи в ее корзину для белья. Туда же он положил кейс-холодильник с драгоценными образцами спермы и вытяжками из яичников. Сверху бросил несколько грязных простынок и, подхватив корзину, вихляющейся походкой направился к двери.
   Его играющий зад под обтягивающей юбкой так привлек одного из стороживших горилл, что тот не преминул его ущипнуть. Взвизгнув, Кранкль подпрыгнул, чуть не оторвав каблуки дешевых туфель. Горилла счастливо загоготал, увидев под взметнувшейся юбкой кружева нижнего белья.
   Кое-как освободившаяся от пут горничная насчитала в пачке целую тысячу баксов! Надев оставшиеся в номере брюки Кранкля и его нестиранную рубашку, она черным ходом поспешила домой за вторым комплектом своей форменной одежды. Даже за полгода она не насобирает столько чаевых! Огорчало одно - сохраненная невинность. Убирая растерзанную кровать в номере Кранкля, горничная сокрушенно вздохнула. Ну, что ж, как говорится, баба с кровати, мужику легше!
   Шанель тут же подала в розыск на пропавший миллион и вскоре фотографии Кранкля с завистью рассматривали ищейки нескольких стран. Везет же некоторым и бабу сгресть и миллион съесть.
   Кранкль еще раз бросил взгляд на окрашенную розовым закатом лагуну и вздохнув, направился к своему любимому электронному микроскопу. Да, что ни говори, а миллион Шанель помог ему довольно безбедно прожить последние десять лет. И даже временами продвигаться вперед в своих исследованиях. Он заканчивал уже создание искуственной женской матки. И тут понадобился весь его гений, чтобы уйти от копирования природы и освободится от обязательной пуповины, связывающей мать и ребенка. Правда, все успешно развившиеся зародыши не имели пупка, непременной составляющей живота любого живородящегося существа.
   Кранкля посетила гениальная догадка как отключить зародыш от кровеносной системы матери. Эта мысль пришла ему в голову при просмотре по телевизору кассеты с очередной серией "Парка Юрского периода". Он смотрел, как теплокровные рептилии, как цыплята, выбивают кожистую кожуру яйца и впервые подумал - а почему это не сможет человек? Чем он хуже?
   Изучив процесс образования яиц у птиц и пресмыкающихся он остановил свое внимание на варанах, этих королей пресмыкающегося мира пустыни. В процесс создания яйцеклетки в искусственной матке он добавил впрыскивание содержимого яичника варана. И уже первые яйцеклетки поразили его. Они имели кожистую оболочку, которая росла вместе с делящейся яйцеклеткой. Процесс пошел!
   Но через день-два яйцеклетки прекращали деление и умирали. Анализы показали, что они умирают от удушья. Простая нехватка кислорода. Хотя выращивание и происходило в насыщенной кислородом среде, его катастрофически не хватало . Кислородное вентилирование не помогало. И снова спасла гениальная догадка - применить в качестве среды матки искусственную кровь, с ее способностью легко поглощать и также легко отдавать значительно большие объемы кислорода.
   Теперь зародыши росли уже месяц, потом опять погибали. На этот раз оказалось они элементарно тонули в воде! Оказалось, что через месяц зародыш, в отличии от человеческого, начинал дышать! И захлебывался окружавшей его искусственной кровью. У птиц и рептилий это было окончание созревания яйца и его кладка.
   Специальные датчики, установленные в матки, теперь давали сигнал о переходе зародыша на дыхание воздухом. Даже в обогащенной искусственной крови кислорода уже не хватало. Созревшие, как их назвал Кранкль, яйца, теперь вынимали из матки и переносили уже в настоящие инкубаторы со специальным рассеянным освещением и температурой в 28 градусов. Именно такой почему-то была температура зародышей. Яйца были абсолютно круглые и десяти сантиметров в диаметре. Это несколько смутило Кранкля. Не выращивает ли он поколение суперлилипутов?
   В атмосфере инкубатора с яйцами начали происходить удивительные вещи. Зародыш, как в известной сказке рос не по дням, а по часам. Кранкль с интересом наблюдал, как в такт с дыханием зародыша колеблется натянувшаяся ткань яйца. Все перенесенные в инкубатор яйца лопнули через две недели. Прибежавший среди ночи в одном халате Кранкль увидел лежавших в инкубаторе несколько пятисантиметровых малышей с несоразмерно большими десятисантиметровыми головами. Служащие ждали его указаний.
   Кранкль такого быстрого вылупливания не ожидал. Он думал, что питательного вещества внутри яйца хватит, как минимум, на месяц.
   - Ну, что вы стоите? - заорал он на персонал. - Быстро готовьте питательные смеси. Вы видите, дети проголодались!
   Быстро каждому детенышу соорудили кроватки, рядом положили бутылочки со смесями и от них провели тонкие трубочки. Соски Кранкль распорядился убрать, а трубки взять потоньше, чтобы детенышам труднее было сосать смесь. Доктор уже заранее заботился об их физическом развитии. Пусть работают!
   Итак, первое живое потомство получено. Правда, мелковатое, но уж что есть.
   Но вскоре даже Кранкль удивился суточным привесам малышей. Через неделю им уже стало тесно в одном инкубаторе и их перевели каждого в свой персональный.
   Еще через месяц они достигли нормального для новорожденных детей размера и роста. При росте около полуметра они весили по три килограмма. И продолжали усиленно расти! Тут уже Кранкль забеспокоился - не монстров ли он вырастит вместо лилипутов.
   Он приказал вынуть детенышей из инкубаторов и перевести в обычные человеческие условия - им была подготовлена комната с пятью кроватками , игрушками и учебными пособиями -подобие детских яслей для инкубят.
   Итак, весь искусственный цикл выведения людей из яйца вместо девяти месяцев составил всего два. Чтобы их нельзя было отличить от обычных детей Кранкль поручил одному из хирургов каждому детенышу сделать искусственные пупки.
   Делая каждому очередной осмотр, Кранкль вдруг обратил внимание, что все инкубята, как он их про себя называл, женского пола! Вот это да! Это не было запланировано. Он понял, что от использования в процессе выращивания жидкости яичника варана, произошли какие-то генные изменения. Он срочно взял образцы тканей и крови и уселся за микроскоп.
   Хромосомный набор на спирали ДНК всех тканей был только женского генотипа. Никаких других отклонений ни в составе крови, ни в выделениях инкубят Кранкль не обнаружил. Все было в норме, кроме женского генотипа ДНК. Не оттого ли это, что он брал жидкость из яичника женской особи? Но ведь в жидкости мужской особи нет веществ способствующих образованию оболочки вокруг яйцеклетки. Значит ли это что он создал одноразовое поколение? Как теперь будут размножаться инкубы, если можно выращивать только женские особи? Да, и еще одно крайне удивляло - температура их тела так и не поднялась выше 28 градусов! Что бы это значило?
   На ощупь тела инкубят казались холодными. Температура тела варана. Не в этом ли выборе была ошибка?
   Кранкль вытер вспотевший лоб. Неужели это тупик? Неужели это крах всех его задумок о создании нового поколения людей физически совершенных, унаследовавших лучшие черты самых одаренных природой человеческих особей?
   Его поколения!
   Нет! Надо продолжать опыты. Может быть это дикая случайность и в следующей партии уже созревающих яиц появятся мужские особи...
   Оказалось - нет, не появились. Кранкль теперь сутками не вылезал из комнаты с электронным микроскопом. Где его ошибка?
   Первое, что он решил изменить - это перейти на вытяжки из яичников страуса.
   Но, как потом оказалось, и это было ошибкой. Решение лежало совсем в другой области.
   Ж Ж Ж
   Узнавший о первых удачных результатах Тромб, наоборот, был крайне доволен. К этому времени его посетила другая идея, на обдумывание которой уходило теперь все его свободное время. Как-то в разговоре с Питом, тот его спросил:
   - Шеф, и сколько же мы этих девок кормить должны, пока они вырастут? Может хоть часть детьми продадим? Вон какой сейчас спрос на детей... Да и стоят они подороже этих пустоголовок. Это же лет пятнадцать ждать надо, пока они вырастут. А жратвы на них сколько уйдет, а тряпок? А мне деньги, шеф, сейчас нужны. Нафик они мне через пятнадцать лет?
   Тромб ничего не ответил, но мысленно расцеловал Пита. Головешка-то вон, с кулачек, а какую практическую, и главное, ценную мысль выдала! Конечно-же, надо переходить на продажу детей!
   И Тромб засел за расчеты, сколько надо в месяц выдавать на-гора инкубят, чтобы доход, ну хотя бы раз в десять превышал расход? Оказалось, не так уж много. Тромб вызвал весь инженерный состав клиники для постановки новой грандиозной задачи. Сам же на следующий же день вылетел с Питом в любимую Францию для создания первого тайного пункта по реализации инкубят.
  
   Ж Ж Ж
   Когда Стикс с полной папкой бумаг на следующий день зашел в номер Майка, тот в той же позе, в какой заснул с вечера, храпел в кресле. Жирная черная муха обжиралась на его сальных губах. "Неужели вылезла?- с содроганием вспомнил Стикс покойницу в коньяке. Но тут на помощь первой прилетела с диким жужжанием вторая мохнатая подружка.
   Уже одетые сестры смирно сидели сбоку на диванчике и внимательно следили за мухами. Решив пока не будить продюсера, Стикс поманил сестер за собой. В холле отеля он усадил их перед собой за столик и вытащил несколько бумаг из толстой папки.
   - Ваш бывший хозяин, а мой бывший друг... - начал он свою речь. Сестры недоуменно переглянулись.- Так вот, он нанял меня вчера за крайне унизительую оплату заключить с вами новый грабительский контракт на двадцать лет.- Сестры снова переглянулись.
   - Я прекрасно знаю какую жалкую плату вы получали все эти два года. Знаю, что по контракту вы были вынуждены молчать и переносить все издевательства вашего босса. У вас нет родственников, которые могли бы вам помочь и защитить.
   Так как Майк унизил и меня, я больше не считаю его своим другом. Все знают, что все в мире имеет пределы, кроме жадности. Но беспредельную жадность надо как-то наказывать. Я решил восстановить справедливость и подготовил вот эти бумаги. Сегодня мы проведем их подписание. Вы их сейчас прочитаете и подпишете, если с ними согласны. Через час подойдет нотариус и в его присутствии эти документы подпишет Майк.- Стикс передал несколько листков девушкам. Те углубились в чтение.
   В первых четырех отпечатанном на машинке листах Стикс оставил место, куда своей рукой, как положено в финансовых документах, Майк должен вписать две цифры, плату Стиксу за составление контракта и ежемесячную выплату каждой девушке - и там и там это цифра 500. На следующих четырех листах также своей рукой Майк должен вписать цифру двадцать - срок, на который заключается контракт. Ниже следовали его подпись, подписи девушек о согласии с контрактом, подписи составившего документы юриста и удостоверяющая подпись нотариуса.
   -И вы уверены, что он это подпишет?- неуверенным голосом спросила Мэри после продолжительного молчания.
   -Я его хорошо изучил за два года. Подпишет не глядя и с радостью.
   - Хорошо, мы тоже подпишем, но если все пройдет, как вы задумали, у нас будет к вам свое предложение.- заговорила Мона.
   -Какое?
   -Мы с Мэри обсудили больше десятка предложенных нам контрактов и остановились на Шлимане. Не хотите ли стать нашим юристом и заключить с ним новый договор?
   - Я согласен,- без раздумий ответил Стикс и протянул свой золотой паркер сестрам. Те поставили свои подписи в указанных местах и вернулись в номер. Стикс остался в холле ждать нотариуса.
   Когда они с ним вошли в номер, Майк жевал недоеденное мухами куриное крылышко.
   - О, Стикс, привет. А славно мы с тобой вчера погудели! У меня до сих пор в голове шумит!
   "Неужели муха?"- шевельнулось в голове у адвоката.
   -Все готово, все готово, дорогой друг. Я выполнил все твои пожелания и подготовил все бумаги. Девушки согласны и уже все подписали. - Сестры на диванчике закивали головами.- Осталось тебе вписать суммы и сроки контрактов и можно передавать нотариусу. Так что заказывай коньяк, будем обмывать.
   -За мной не заржавеет, ты же меня знаешь. Только, извини, завтрак я заказал на одного. Неудобно гонять официантов туда-сюда. Но я с вами поделюсь! Не сомневайтесь, друзья мои. Останетесь довольны! Тащи сюда свои бумажки. Так, где тут что писать?
   - Вот здесь два раза 500, это плата мне за работу.
   - Да, да , помню, все верно, - Майк вписал две цифры.
   - И здесь 500 - это плата девушкам , как в прошлом контракте, они согласны,- девушки дружно закивали головами.- Майк вписал еще две цифры.
   - Ну, а здесь впиши 20 - срок контракта,- Майк послушно вписал еще две цифры.
   - А теперь на вторых экземплярах впиши 20, - Стикс подсунул еще два листа, Майк, улыбаясь ,чиркал золотым паркером.
   - А теперь подпиши все договора,- Майк поставил внизу всех листов размашистые подписи.
   - Теперь подпишу я, как составитель, -Стикс отобрал свой паркер у Майка, пытавшегося пристроить его в свой карман. Подписав, передал бумаги щуплому старикашке-нотариусу. Тот напялил на нос выпуклые очки и почти полчаса изумленно читал и перечитывал документы.
   Майк не терял даром времени и с хрустом расправлялся с поджаренными ребрышками барашка в грибном соусе. Для ускорения процесса и проталкивания в желудок особо больших кусков, хлебал сухое вино прямо из бутылки. Время от времени опасливо поглядывал на Стикса, ожидая, когда тот, наконец, потребует обещанную долю завтрака. Но Стикс молчал. Барашек в комплекте с соусом и вином успешно провалился в желудок , напоследок издав утробное недовольное урчание. А может довольное. Трудно было разобрать. Но судя по улыбке Майка, скорее довольное. Обе бутылки вина тоже опустели и только жалобно позвякивали от мощного рыгания Майка, в спешке нахватавшего вместе с барашком лишнего воздуха.
   -Вы все это подписали, будучи в здравом рассудке и памяти? - наконец раздался скрипучий возглас нотариуса.
   -Конечно, папаша, можешь не сомневаться. Давай заверяй, чего тянешь? - Майк выковырнул вилкой из зубов приличный кусок мяса и удивленно его рассматривал. Он никак не мог решить, что с ним сделать - проглотить или положить на тарелку и предложить Стиксу. Он все еще помнил свое обещание поделиться завтраком. Все же запах жирной баранины пересилил и кусок благополучно отправился в свой последний путь догонять своих братьев.
   По нашим правилам, Вы должны сказать - да, или нет? - продолжал докапываться до Майка старикашка.
   -Да! Да! Да!
   -Хорошо, тогда я заверяю. - он быстро расписался и зашлепал огромной печатью по листам, - Прошу вас, возьмите ваши копии. Всего доброго. Всего доброго. - Он роздал подписанные копии и кланяясь двери, направился к выходу. Стикс с девушками пошел за ним.
   -Эй, друг, а ты куда, а как же банкет, у меня же тут еще полбутылки коньяка есть, - Майк сунул руку под стол и удивленно уставился на вытащенную пустую емкость.
   -Извини, Майк, я свою работу здесь закончил, мне пора.- Стикс пропустил вперед девушек.
   - Эй, а они куда?
   - Как куда, в банк, получать деньги,- Стикс захлопнул дверь.
   -Ах, да, я же ему пятьсот баков придарил.- вспомнил Майк,- Вот умеют же люди устраиваться! За две бумажки - полтыщи, еще две бумажки - уже тыща. Че я на адвоката не пошел учиться? Стриг бы сейчас капусту мешками. - Майк тупо смотрел на лежащие на столе документы. Ну вот, а он вместо этого, только что взвалил на себя двадцать лет тяжкого труда! - он поискал глазами вписанную им цифру двадцать. Следующим должно было идти слово "лет", а напечатано почему-то "миллионов". Что за чертовщина? Это же ошибка! Какие миллионы? От нехорошего предчувствия Майк протрезвел и его пробила дрожь озноба. Он схватил другой листок и, стуча зубами, начал читать прыгающие перед глазами слова.
   " Я, Майк Свит, обязуюсь погасить долг мистеру Микаэлу Стиксу ежемесячными выплатами в размере 500 долларов. Указанную сумму поручаю переводить с моего счета номер такой-то на номер счета, указанного мистером Стиксом ежемесячно. Выплаты производить в течении 20 лет, начиная с текущего месяца."
   Ниже стояла его подпись, заверенная нотариусом.
   Что за ерунда? Майк схватил второй листок.
   "Я, Майк Свит, в связи с окончанием срока контракта с Мэри Бэри и Моной Бэри, поручаю адвокату Микаэлу Стиксу произвести окончательный расчет с ними и перевести на указанные ими счета с моего личного счета по 20 миллионов долларов каждой".
   Он с изумлением уставился на вписанную им цифру 20 и заверенную нотариусом его собственную подпись.
   В глазах у Майка все поплыло. Очнулся он уже в больничной палате и первым делом потребовал телефон. Квакающий голос клерка банка бесстрастно назвал остаток названного им счета. Двести тысяч долларов... 40 миллионов уже уплыли. Только теперь он понял, какие получать деньги повел сестер Стикс. Второй раз за день Майк провалился в бездну.
   Ж Ж Ж
   Генрих, как и Ярик до этого, оттягивал мочки ушей и изумленно рассматривал красные точки. Как можно было за двадцать лет ни разу не обратить на них внимания? Как все-таки мало внимания уделяет мужчина своей внешности!
   Женщины часами изучают каждый сантиметр своего лица, замечая малейшие изменения. Мужчина же видит свое лицо только при бритье и то, часто через слой пены. А то, что у него на ягодице огромная родинка, он иногда даже не подозревает.
   Разыскать Риту Миллер оказалось делом одного часа. Пройдя по цепочке меблирашка-квартира - вторая квартира - работа, братья сидели в холле захудалой гостиницы и разглядывали свою мамочку. Рита работала в гостинице администратором, оформляла редких посетителей, выдавала и принимала ключи.
   Братья , глядя на нее пытались откопать в себе хоть каплю сыновьих чувств. Их не было. Не зря ведь говорят, не та мать, что родила, а та, что выкормила и воспитала.
   -Может дадим ей денег, смотри какой на ней потертый костюм?- не выдержал молчания Ярик,-Мать все-таки!
   - Нет, брат, она нам не мать! Она просто женщина, выносившая и родившая нас. И я подозреваю, может быть случайно, или даже не по своей воле. Может ее какой-нибудь маньяк изнасиловал?
   - Так мы что, дети маньяка?
   - Ну, это я так, для примера. Хотя и такое случается, согласись.
   - Генри, ты совсем мне настроение испортил. Теперь я только о маньяках и буду думать...
   - А вот, чтобы не думать, нам и надо отыскать нашего папочку-подлеца. Есть у меня кое-какие подозрения на этот счет!
   - Ты намекаешь на доктора Кранкля?
   - Ну да!
   - Это совсем другое дело! Папочка-доктор! А то маньяк, маньяк. Я сегодня с такими мыслями заснуть не смогу!
   Распросы в больнице указывали направление на Лондон.
   - Ярик, я пока не могу бросить дело, да и кто-то же должен заниматься финансированием наших поисков. А будут они нескорыми! Поэтому, жду от тебя вестей! - с этими словами Генрих вручил ему пухлый бумажник и билет до Лондона.
   Но уже через день Ярик покупал билет во Францию.
   В клинику мадам Шанель он устроился с жалобами на плохую потенцию. Увидев на приеме нового клиента - молодого красавца-ковбоя, мадам загорелась желанием самой излечить его от всех болезней сразу. Ярику была тут же выделена отдельная палата, внешним видом напоминавшая будуар иранского шаха.
   В первый же вечер, прогуливая нового пациента по аллеям сада, мадам выболтала всю романтическую историю доктора Кранкля и даже показала беседку, в которой он сделал ей свое трагическое признание. Про украденный им миллион она скромно умолчала.
   - Вот уже десять лет я не могу забыть этого необыкновенного человека! - патетически воскликнула заметно постаревшая мадам, страстно вжимая лицо Ярика меж надушенных грудей. Он яростно барахтался, боясь задохнуться, но мадам не отпускала. Наконец, он догадался встать и коротконогая Шанель, как сосиска повисла у него на шее.
   Мадам, о, как я понимаю Ваши возвышенные чувства! И к чему привели ваши поиски?
   Мадам развела руками и рухнула вниз.
   -К сожалению, ни к чему. - она схватила Ярика за руку и потащила в сторону своей безразмерной кровати. Но он уже получил от горничных достаточную информацию о нетрадиционной половой ориентации мадам. Испытывать судьбу, а тем более быть пристреленным при попытке к бегству, ему вовсе не улыбалось. Он просто поднял мадам и с рук на руки передал дежурному по клинике врачу. Привыкшая к подобным ситуациям мадам, поправила задрашуюся юбку и с достоинством удалилась, вихляя бедрами. Ярик перемигнулся с дежурным.
   На следующий день он звонил из Парижа Генриху о потере всех следов. Тот сказал, что передает дела управляющему и немедленно вылетает в Париж. У него появились новые данные, соображения и идеи.
   Их они и обсуждали, сидя в ресторане отеля.
   - Мне пришло в голову, брат, что сестры-близняшки играют в нашей истории значительно большую роль, чем мы думаем. И вот что я нашел. - он протянул Ярику развернутую парижскую газету с рекламой гастрольных концертов театра-варьете Шлимана. Среди многочисленных номеров он подчеркнул выступление сестер Бэри!
   - Вот это да! - Ярик восторженно рассматривал на другой странице цветное фото сестер на весь разворот. Он даже облизнул губы, впиваясь взглядом в сексапильный, предельно скудный наряд сестер. - Надо обязательно сходить на концерт! - загорелся он , - И еще лучше познакомиться!
   - А ты не думал, что эти сестры могут быть и наши сестры? - ошарашил его вопросом Генрих. - А у меня насчет этого есть не только серьезные подозрения, но и кое-какие доказательства!- он протянул Ярику фото.
   -Эту копию я сделал в отделе кадров больницы. А когда показал ее в доме, где снимала комнату наша мамочка, управляющая домом старая мымра признала на фото кавалера, который по очереди посещал не только нашу мамочку, но и Лиллию Бэри, так звали мать сестер. Вот поэтому они вместе и рожали.- А теперь еще вот на это посмотри, - он подвел его к большому зеркалу в фойе ресторана и расположил фото молодого Кранкля рядом с его лицом.
   - Мама родная! - воскликнул, изумленный сходством с собой Ярик.
   -Да, нет! Скорее папа родный, - поправил его Генрих.
   Остаток вечера они провели в бурных спорах относительно сестер и новоявленного папаши.
   Билеты в ложу стоили безумно дорого, но братьям просто хотелось поближе рассмотреть сестер. Их сказочная красота и женственность так поразили братьев, что они искренне стали жалеть о своем уже к несчастью доказанном родстве.
   После концерта им не удалось даже близко пробиться к гримерке сестер. Только тут они поняли, чем от них, простых смертных, отличаются звезды мировой эстрады. Единственно, что они смогли, это передать корзину с очень дорогим парфюмерным набором известной фирмы, с надеждой, что его, как надоевшие сестрам груды цветов, не выбросит охрана. Внутрь Генрих вложил фото папочки, как две капли воды все равно похожее на них. На обороте он приписал : "Братья-близнецы Генрих и Ярослав" и номер гостиничного телефона.
   Весь вечер они просидели упорно разглядывая полированные бока надутого аппарата. Он так и не позвонил.
   Братья были далеки от мира шоу-бизнеса и даже не предполагали, как отличается жизнь гастролирующих всю жизнь артистов от жизни их почитателей.
   А у сестер, как всегда после концерта, был поздний банкет с приглашенными местными знаменитостями, продолжавшийся до утра. После аскетичных двух лет у Майка, сестры в труппе Шлимана отрывались по полной программе. Первым делом они поправились сразу на десять кило! Исчезла их синюшная худоба и ярко засверкали васильковые глазки. А уж формы приняли такие эротические очертания, что все порножурналы завалили их своими предложениями. Сестры наслаждались обретенной свободой... и мороженым.
   Разбором подарков и почты они занялись, как только проснулись, после полудня. Первой заметила дорогой парфюмерный набор Мэри и радостно стала поливать духами Мону прямо из открытого флакона. Та яростно крутилась в развевающемся пеньюаре, пытаясь увернуться. Братья же в это время стояли под балконами отеля, где остановилась труппа Шлимана и пытались угадать окна сестер.
   Раскидав весь набор по ковру и перепачкавшись всеми пудрами и помадами, сестры, наконец, наткнулись на фото.
   -Мэри, ты глянь какой красавчик нам это придарил, А я бы не прочь отблагодарить его. Ну... хотя бы поцелуем в щечку, - Мона наткнулась на укоризненый взгляд сестры.
   - Ну, что ты на меня так смотришь? Я красивая девушка и хочу, чтобы меня целовали красивые мужчины!
   Мэри укоризненно покачала головой:
   - Не забывай, дорогая, что от этих поцелуев рождаются дети! И тогда прости-прощай все наши гастроли и контракты.
   -Контракт вовсе не запрещает нам иметь детей! И вообще я хочу замуж! Я хочу красивого мужа и кучу прелестных детишек! Я не хочу всю свою молодость проторчать на сцене! Ну, посмотри, какой он красавец, - она сунула фото Мэри.
   Та вслух прочитала на обороте: "Братья -близнецы Генрих и Ярослав"
   - А где же фото второго брата?- заитересованно воскликнула Мона.
   - Дура, глянь в зеркало! Здесь же написано - братья-близнецы.
   - Мэри, Мэри - это наш шанс,- запрыгала Мона.
   - Можешь полюбоваться на свой шанс воочию,- ткнула Мэри пальцем вниз, подойдя к окну. Сестры долго рассматривали братьев , крутивших внизу головами во все стороны.
   - Мэри, может выйдем на балкон?- жалобно протянула Мона.
   - Да, в одном пеньюаре! Выйди и покажи им, какая ты ветреная и распущенная!
   - Ну, давай тогда быстренько оденемся, - снова занудила Мона.
   - Нет, я , как старшая, запрещаю тебе даже думать об этом... До вечера.
   - Старшая! Всего-то на пять минут! Вот вечно ты так... А я из-за тебя помру старой девой!
   - Старой может быть и помрешь, но уж точно не девой! Решено! Вечером звоним им вот по этому телефону.
   - Мэри, родненькая, я тебя обожаю, - Мона кинулась на шею сестре.- А сколько ты хочешь малюток?
   - Перестань, до этого еще далеко...
   Ж Ж Ж
   Чтобы добиться абсолютной чистоты эксперимента, Кранкль выделил из яичника страуса вещество, создающее вокруг яйца оболочку. Но и после применения его в чистом виде рождались только женские особи. И тут Кранкль вспомнил знаменитую загадку: "Что первично - яйцо или курица?" Он понял, что, только решив ее он найдет и разгадку выведения из яйца нового поколения людей. Вернее, это уже будут не люди, а инкубы. Так называли теперь всех быстро подрастающих младенцев.
   Разгадка пришла к нему, когда он вспомнил, что кроме курицы есть еще и петух!
   Какова его роль в создании яйца Кранкль еще не знал. И опять начались бесконечные сидения у микроскопа. Решение пришло неожиданно, когда Кранкль на вечерней прогулке вокруг клиники чуть не наступил на лягушку. И вспомнил, что кроме яиц некоторые существа выводятся из икры! Икра - это та же яйцеклетка, только весь цикл ее деления и превращения в полноценное существо происходит в воде. Икринка - то же яйцо, но с более совершенной оболочкой, обеспечивающей полноценное питание зародыша в воде.
   Не зря все древние легенды говорят, что человек произошел не от обезьяны, а вышел из моря! Вдохновленный этим чудным видением - появлением из морской пены стройной фигуры человека, Кранкль заработал с удвоенной энергией.
   Выделенное из лягушки вещество, необходимое для образования оболочки икринки, он ввел в женский яичник. Появившиеся яйцеклетки теперь были в прозрачной оболочке, которая позволяла наблюдать весь процесс формирования зародыша. Инкубята развивались строго в соответствии с зашифрованной в ДНК программой. Вылупившихся из икринок вылавливали и помещали в инкубаторы. И опять рождались только женские особи!
   Кранкль решил препарировать одного инкубенка-лягушонка. И сразу же заметил серьезные изменения в половых органах. Вместо матки появился один большой яичник. Исследовав его, Кранкль понял, что инкубята однополые. Женская особь способна откладывать в воду полноценную икру, из которой появятся новые зародыши. Оставалось только проследить весь этот процесс воочию на быстро растущих детенышах. И еще одна особенность обнаружилась совершенно случайно. Вылупившегося инкубенка служащий вовремя не заметил, но тот и не думал тонуть. Он дышал... водой. Двигался замедленно, но двигался и дышал! С трудом, но дышал. Естественно, ведь в воде растворено намного меньше кислорода, чем в воздухе. Бросили несколько подросших инкубят в обычный аквариум. Они дружно выдохнули воздух, вдохнули воду и... спокойно поплыли под водой.
   Вытащенные из воды, они извергли из себя длинные струи воды и ... задышали.
   Если еще у них и с мыслительными способностями все в порядке, то это просто не инкубы, а мечта человечества - вернуться в родную морскую стихию. Оставалось пока только ждать.
   Этим же вечером Кранкль снова обдумывал проблему первичности яйца и курицы. Его исследования ДНК на электронном микроскопе убедительно свидетельствовали, что первично не яйцо и не курица. Первичной является клетка. Притом любая. Дай ей сигнал к размножению и в зависимости от набора хромосом появится либо червь, либо человек, либо кит, либо курица. Все зависит от набора хромосом.
   Надо только знать этот набор, сколько генов несет каждая хромосома и иметь инструмент изменения этого набора хромосом и количества генов в них. Такой инструмент у Кранкля был. Это рентгеновский лазер. С его помощью он научился разрушать гены и уменьшать их количество на хромосоме. Но не увеличивать! То есть из самой сложной ДНК человека он мог создать курицу, но из ДНК курицы не мог создать ДНК человека.
   Бог дал в руки человека только механизм разрушения живого, а все механизмы созидания живого оставил себе...
   Изучая ДНК инкубят и сравнивая с ДНК человека, Кранкль понял, почему рождаются только женские особи. Это оказалась проблема петуха, побочного продукта эволюции. Природа в идеале вообще не предполагала появление двуполых существ. Изначально все появившиеся в процессе жизни на земле существа были однополыми, то есть их ДНК имело две женские хромосомы Х с полным набором генов по 1100 в каждой. Одна хромосома содержала программу создания и деления яйцеклетки, вторая давала сигнал к началу деления. Но в результате какого-то космического катаклизма в период зарождения жизни на земле, благоприятная радиационная обстановка изменилась. Повышенный радиационный фон привел к разрушению большей части генов на одной из Х-хромосом. Это привело к тому, что в части клеток появилась ущербная Y-хромосома, содержащая всего 200 генов, но это были как раз гены, дающие сигнал к размножению!
   Обидно, конечно, признавать мужчину ошибкой природы и побочным продуктом эволюции, но факты вещь упрямая. К тому же последние исследования в области генной инженерии показывают, что природа всеми силами стремится исправить свою ошибку и дополнить ущербную Y-хромосому недостающими генами. Но это приводит к исчезновению мужских особенностей человеческой особи и возврату к однополому существу. Это видно и по невиданному ранее росту числа рождающихся гермафродитов и людей с нетрадиционной ориентацией, в основном женской. Все больше и больше молодых парней обнаруживают в себе женское начало. Миллионы геев уже начали всемирную борьбу за свои права. До окончательного перехода к однополому обществу осталось совсем немного. Тем более, что техногенные и экологические катастрофы значительно ускоряют этот процесс. Взять хотя бы ослабление половой функции у мужчин в развитых странах почти наполовину . Количество семей-одиночек растет в геометрической прогрессии. А искусственное оплодотворение становится чуть ли не нормой! Налицо исчезновение и ослабление всех мужских признаков. Общество уверенно движется в сторону полного исчезновения мужских особей и переходу к однополой популяции людей.
   Не все клетки во времена повышенной радиоактивности подверглись мутации, но с тех пор на планете появились двуполые и однополые существа. А существа, размножающиеся с помощью яиц и икры, в основном сохранили способность к однополому размножению. Курица и без петуха будет нести яйца.
   Добавляя в женские яичники вещества из яичников однополых существ, Кранкль спровоцировал мутацию яйцеклеток и появление однополых особей человека, у которых вторая хромосома Х снова приобрела свойство давать сигнал к размножению.
   Таким образом библейская легенда о происхождении человека кое в чем права, только наоборот. Не из ребра Адама появилась Ева, а из полноценной клетки Евы мутировал Адам. Но так как библию писали мужчины, они немного подправили в свою пользу правдивые древние мифы.
   Кстати, те же легенды донесли до нас и рассказы о целых государствах, состоящих исключительно из женщин-амазонок. Не везде на планете создавались благоприятные условия для мутаций. Могучие мужчины быстренько поработили слабенькие остатки первозданной цивилизации амазонок. Может быть без этого не было бы и современной цивилизации? Кто же в доме хозяин?
   Кранкль понял, что инкубы - это не ошибка эксперимента, а, наоборот, исправление ошибки природы и возврат к однополому человеческому обществу.
   Развивалось только это общество пугающе быстро. И не по сценарию Кранкля...
   Ж Ж Ж
   Братья подобрали выброшенную в окно записку и ровно в восемь вечера сидели за столиком указанного сестрами ресторана. Генрих не поскупился при выборе меню, но братьям было не до еды.
   Как и подобает приличным женщинам, сестры пришли с получасовым опозданием. Оделись они в совершенно разные наряды и даже сделали разный макияж. Как сказала Мона: "Чтобы у мальчиков был выбор!"
   Но вместо выбора, сестры со слезами на глазах читали протянутые им Генрихом доказательства их родства. Сестры также впервые услышали, что Кранкль является их отцом. Мать скрыла от них все тайны их происхождения.
   Чудный вечер был в конец испорчен! Все уныло поковыряли в тарелках и договорились снова встретится в номере у сестер на следующий свободный от концертов день.
   Ж Ж Ж
   Один Тромб с удовольствием отмечал пополнение его кладовых живым товаром. Всех инкубят, родившихся из яиц, и переставших интересовать Кранкля, он сплавил через парижский детский дом-интернат. Именно под прикрытием домов-интернатов решил теперь Тромб расширять торговлю. Пит уже по его поручению скупил несколько детдомов в Северной Америке, где с рождаемостью последнее время стало совсем туго.
   Туда Тромб намеревался направить вторую партию подрастающих инкубят, родившихся из икринок. Целыми днями под наблюдением строгих нянек они резвились на мелководье лагуны. Этих было уже больше полусотни. Тромб с умилением наблюдал за белокурыми розовыми мордашками, не забывая переводить их в баксы. Каждый детеныш по его подсчетам, за вычетом расходов на содержание и перевозку, принесет ему по пятьдесят тысяч баксов! Столько он не имел даже на высококлассных проститутках!
   Тромб настойчиво теребил Кранкля, который временно прекратил выращивание очередных партий инкубят и просиживал сутками за микроскопом. Кранкль угрюмо отмалчивался, не объясняя причин простоя.
   Ж Ж Ж
   На самом деле эксперимент шел полным ходом, но уже без участия Кранкля.
   Первые пять инкубят, полученные из икры, достигли уже годовалого возраста. Но по интеллектуальному, а главное физическому развитию, выглядели они как десятилетние. Прекрасный генетический материал, условия содержания, а главное - обновленная ДНК делали свое дело.
   Однажды заведующая инкубатором подняла Кранкля ночью и сообщила, что одна из девочек закрылась в ванной и не хочет оттуда выходить. Когда слесарь вскрыл запертую изнутри дверь, их глазам предстала жуткая картина. Девочка сидела в ванной, полной плавающих в воде крупных икринок. Спокойным оставался один Кранкль. Приблизительно этого он и ожидал, когда неожиданно у первых пяти девочек стали быстро расти животики.
   Стоя у ванной, он представлял себе ужас приемных родителей проданных инкубят, когда они обнаружат их первую кладку яиц . Он молча взял несколько икринок на исследования. Молодая мамаша не протестовала, только устало перемешивала руками воду в ванной.
   Кранкль приказал заведующей инкубатора приставить к мамаше няньку, чтобы та ее подкармливала и помогала менять воду. Вылезать из ванной инкуба категорически отказывалась. Что ж, ей виднее, пусть делает, что подсказывает ей материнский инстинкт, подумал Кранкль. С таким он столкнулся впервые. Приказал подготовить еще четыре ванных для ходивших с животиками инкуб.
   Тромбу решил ничего пока не говорить и ушел исследовать крупные пятисантиметровые икринки.
   Ж Ж Ж
  
   Сестры, уже оправившиеся от первого шока приобретения вместо женихов двух красавцев братьев, с интересом слушали все перепитии поиска их и их родителей. Из всех тайн неразгаданной оставалась только тайна их отца Кранкля. Очень уж тщательно замел он следы, убегая от мадам Шанель.
   Посоветовавшись, решили, что самим им с этой задачей не справится . Решили нанять частного детектива из лучших, благо денег теперь у сестер хватало.
   -Мистер Борк, вот вам копия договора и деньги на накладные расходы,- Ярик протянул детективу кипу бумаг, - докладывать будете мне ежедневно вот по этому телефону.
   Сестры, влюбленные в Париж, уговорили братьев жить в купленном ими пригородном особняке. Ярику, никогда не имевшему собственного жилья, очень понравилась роль управляющего поместьем. С утра до вечера он с удовольствием гонял прислугу по этажам огромного дома. Генрих шутил, что в нем погибает гениальный управдом!
  
   Ж Ж Ж
   Борк, ухмыльнувшись, взвесил кипу банкнот на глазок. Пятьдесят тысяч франков на накладные расходы! Начать надо, видимо, с хорошего ресторана и приличных девочек. Если вся полиция мира десять лет разыскивает этого Кранкля, почему бы ему не повторить их успех? Борк решил тянуть это денежное дело как можно дольше.
   Просто он не знал Ярика и его бывшую профессию... Уже на следующий день, учуяв винные пары даже через телефонную трубку, Ярик понял, что Борк решил их просто развести. Платить ему деньги на пропой в ресторанах он вовсе не собирался.
   -Мистер Борк, Вы видимо не дочитали наш контракт до конца. А там написано, что если в течении месяца Вы не представите убедительных результатов поиска, то не получите не только гонорара, но и вернете все деньги на накладные расходы.
   Борк подскочил вместе с телефоном. Он начал лихорадочно перелистывать полученные накануне бумаги, Черт, черт! А ведь точно! Плакали его денежки. А этот издевательский пункт о том, что каждый безрезультатный день уменьшает гонорар на пять процентов! Да через месяц безделья он не только не получит ничего, но и останется должен!
   Уже через три часа он носился по клинике мадам Шанель, лихорадочно собирая по каплям хоть какую информацию о Кранкле. И когда один из оставшихся у мадам на службе дуболомов сообщил о девушке, вышедшей из комнаты Кранкля, Борк радостно потер руки. Вот она и первая ниточка. Он умел и любил поразвлечься, но и работать он тоже умел. Не зря его называли лучшей ищейкой Парижа. Он мог из крупинок слепить увесистый булыжник.
   Надо искать следы вовсе не сухопарого мужчины, а стройной брюнетки в форменной одежде горничной! Вот почему терпели неудачу лучшие детективные агенства!
   И вскоре одна из кассирш в аэропорту вспомнила случай десятилетней давности, когда на таможне задержали горничную, пытавшуюся вывезти в Австралию кейс с жидким азотом. Таможенники так и не поверили ее причитаниям, что кейс безопасен и в полете не взорвется. Ее так и не пустили на борт.
   Итак, ,дальнейшие следы Кранкля надо искать в Австралии. Об этом с энтузиазмом рассказал Борк на вечернем докладе. Ярик одобрил его решение вылететь в страну живых кенгуру.
   Ж Ж Ж
   Через месяц по коридорам инкубатора,как наседки с цыплятами, шлепали пять инкуб со своими выводками по двадцать-тридцать косолапых инкубят. На кормежку инкубы выводили свое потомство на мелководье лагуны, где малыши с удовольствием пожирали водоросли и ловко всасывали в рот целые стайки мелких рыбешек. Приготовленные бутылочки с молочными смесями они категорически отвергли. Кранкль с грустью констатировал, что грудные железы у их мам так и не развились. Не зря в древних мифах отсутствие груди у амазонок объясняли тем, что они еще в детстве делали проколы груди, что приводит к прекращению ее роста. Зато потом они не мешали стрелять из луков - основного оружия амазонок. Вернее всего, никаких проколов не было. Просто грудь однополым амазонкам была не нужна. И размножались они, вернее всего, откладывая в воду огромные икринки. Кстати, почти во всех странах существуют легенды о русалках. Наверное, это были вовсе не мифы, а воспоминания о временах амазонок, прекрасно чувствовавших себя и в воде и на суше.
   Все было хорошо в развитии малышей в инкубаторе до тех пор, пока однажды вечером все пять инкуб не вернулись с лагуны. Прибежавшие няньки, плача рассказывали Кранклю, как все пять семейств нырнули в глубину лагуны и утонули. Даже через полчаса поисков не нашли ни одного инкубенка.
   Кранкль понял, что Евы нового поколения человечества вовсе не утонули, а вернулись в свою родную обитель. Искать их теперь было бесполезно. Для человека морские глубины всегда были пугающей чуждой средой, а для инкуб море было домом.
   Ж Ж Ж
   Тромб устроил разнос Кранклю за утерю почти сотни детенышей. Тот угрюмо молчал. Но скандал назревал нешуточный. Тромб успел открыть более двадцати детдомов во многих странах и уже подписывал договора на поставку детей самых разных возрастов, девочек и мальчиков. Инкубатор же простаивал.
   Кранкль решил прекратить эксперименты с инкубами и перейти на выращивание обычных детей. Он вспомнил своего знакомого полукриминального адвоката Стикса в Париже и послал ему заказ на сперму Алена Дэлона. Яйцеклеток же Мэрилин Монро у него теперь было в достатке. Тромб получит скоро целую армию прелестных потенциальных артисток и артистов! Заказ был немедленно отправлен все тем же Питом. Ему же позже была поручена и "оплата" заказа.
   Получив благополучно исходный материал, Кранкль запустил на полную мощность искусственную матку, способную выращивать одновременно до сотни оплодотворенных яйцеклеток.
   Вскоре довольный Тромб наблюдал за развитием в инкубаторе первой сотни точных копий известных артистов. Без пупков. Но с этой мелочью дежурные хирурги упешно справлялись. Дело того стоило.
   Ж Ж Ж
   В Австралии след Кранкля обнаружился только на третий день. Борк с сожалением мысленно прощался с потерей еще десяти процентов гонорара. Богатство таяло на глазах. Но если дело так пойдет и дальше, подумал Борк, то с остатками здоровья он распрощается еще раньше.
   Фамилия доктора всплыла в столичной клинике по искусственному оплодотворению, единственной на континенте. И тут новая удача. Оказалось, всего год назад Кранкль уволился, подписав контракт с неким Тромбом. Потолковав за немалые баксы со своими австралийскими коллегами, Борк выяснил, что Тромб - успешный торговец живым товаром, последнее время отошедший от дел. По слухам он на деньги от продажи остатков бизнеса купил островок, неподалеку от берегов Австралии. Узнав, что все договора проходят обязательную регистрацию в столичной мэрии, Борк тут же по времени покупки вычислил остров Инкуб. Слава богу, острова не покупают каждый день.
   Оставалось только туда попасть. Все доложенные данные Ярик тщательно обдумал. Дальше он решил действовать сам.
   В столице уже через день он расплатился по договору со сдыхающим от тропической жары Борком. Тот небрежно сунул в карман чек на семьдесят оставшихся от полного гонорара тысяч баксов и с уже уложенным кейсом ринулся в аэропорт .
   Ярик же прошелся первым делом по биржам труда. Он рассуждал, что если Тромб нанял Кранкля, то значит на острове обязательно будет вестись работа по искусственному оплодотворению, значит нужен будет и техперсонал. Везде он представлялся лаборантом высокой квалификации
   И вскоре ему повезло. В одной из бирж лежала заявка на лаборанта как раз на остров Инкуб. Ему тут же оформили направление. Но оказалось, что никакой постоянной связи с островом просто не существует, несмотря на наличие на острове аэродрома и порта. Новых работников забирала яхта хозяина острова по телефонному звонку. Последний заход яхты был месяц назад. Ярик присвистнул. Однако не шибко идет, видимо, бизнес у этого Тромба.
   Только через две недели вернувшийся из Лондона Пит забрал Ярика. Он еще удивился отсутствию у него вещей, сказав, что на острове нет магазинов и Ярику придется довольствоваться оставшимися от прежнего лаборанта вещами.
   Ярик промолчал, не собираясь долго задерживаться на острове. Да и бульдожья морда громадного Пита не располагала к интеллектуальным беседам. Скорее наоборот.
   Остров действительно оказался в пяти часах хода на моторной яхте. Комфорт бунгало поразил Ярика. Что-то будет завтра при приеме на работу. Ярик надеялся, что принимать его будет сам Кранкль.
   Но принимал его старший лаборант. Он довольно односложно сказал о служебных обязанностях Ярика: -"И чтобы все блестело!" - показав рукой на бесконечные ряды лабораторной посуды. "Уж не хотят ли они меня тут заставить мыть пробирки?"-Ярик со вздохом глянул на свои полированные ногти.
   И тут старший задал вопрос, который очень Ярику понравился:
   - А ты, случайно, не родственник нашему шефу?
   На что Ярик с удовольствием ответил:
   - Да, но очень дальний. Дядя пригласил меня сюда подработать и немного отдохнуть!
   Сразу поняв, что этого хлыща за мойку не поставишь, старший лаборант махнул рукой и, кинув на прощанье:
   - Устраивайтесь,- пошел в свою комнатку.
   Поняв, что это индульгенция на свободное посещение работы, Ярик пошел осматривать клинику.
   А вот и конечный пункт его маршрута. Дверь с золотой табличкой "Доктор Кранкль". Ярик потянул тяжелую, с гермоприсосками дверь. Внутри было тихо и приятно пахло морским прибоем. Ярик открыл еще одну дверь. Неприятный высокий по тембру гул поразил его слух. Он попал в комнату с электронным микроскопом, а гул создавали мощные вентиляторы охлаждения.
   За огромным монитором боком сидел Кранкль. Несмотря на пластическую операцию, сделанную им в Австралии, Ярик сразу его узнал. Видимо заметив боковым зрением движение, Кранкль поднял голову:
   -Как ты смел без разрешения...- начал он тонким фальцетом и поперхнулся.
   Кранкль потер глаза и снова уставился на Ярика. Видение не исчезало. Тем же
   Старческим фальцетом он только вымолвил:
   - Сынок, - по щеке его побежала одинокая слеза, - а я ведь думал, что мы никогда не свидимся !, - опущенная его седая голова затряслась в беззвучном плаче.
   Все обидные слова, приготовленные им для встречи, застыли у Ярика в горле. Он молча подошел и обнял сухие старческие плечи.
   -Сынок, Ярослав!, -глянув на его ухо пробормотал Кранкль,- А Генрих?- немой вопрос замер в его поблекших глазах.
   - Генрих в Париже. Там же нас ждут и Мэри с Моной.
   - Да, да, помню вас всех. Вы всегда были со мной,- он достал и протянул Ярику две фотографии близняшек.-Я очень скучал без вас.
   - Мы тоже очень долго тебя искали. Надеюсь, теперь ты поедешь со мной в Париж? - слово папа вертелось на языке у Ярика, но он никак не мог его выговорить.
   Да, да, конечно! Я сегодня же все устрою. Надеюсь, тебя хорошо здесь приняли?-его рука потянулась к кнопке вызова коменданта острова.
   -Даже очень хорошо. Я поселился в 65-м бунгало. Приходи вечером, мы подробно обо всем поговорим.
   -Нет, нет. Я тебя никуда не отпущу. Мы сейчас же идем к тебе.- потом, вспомнив о прослушке в бунгало, сказал:-А лучше ко мне. Там нам никто не помешает.
   Он повел Ярика к своему роскошному двухэтажному дому прямо на краю лагуны. С террасы второго этажа спускалась тростниковая дорожка, вторым концом упираясь в мокрый морской песок.
   Больше часа Кранкль выспрашивал подробности скитаний обоих пар близнецов. Потом еще час рассказывал о своем извилистом жизненном пути. Многое, конечно, смягчил, многое просто опустил. В конце увлекся и рассказал Ярику о выведенной им новой породе людей.
   -Да, а потом все пять семейств ушли в море, в свою колыбель...
   - И так и не появились потом?
   -Нет, никто их больше не видел. Но если у них сохранится та же скорость размножения и в морской воде, то, по моим расчетам, лет через десять они должны выйти из морей и океанов, чтобы начать покорение суши. Пока же море служит им надежной защитой от людей. Раньше племена амазонок пытались укрываться в горах или непроходимых джунглях, но и там их настигали безжалостные полчища варваров.
   Я надеюсь, что второе пришествие амазонок на землю будет триумфальным, если они будут теперь опираться не на силу, а на разум. Как раз сейчас я и работаю над установлением связей с инкубами, чтобы обеспечить им успешное освоение планеты. Ведь все они тоже мои дети.- Кранкль устало склонил голову. - И если это не успею я, то надеюсь, вы продолжите мое дело, - он обнял и прижал Ярика к себе.
   -Папа, - наконец-то вырвалось у того,- Я обещаю тебе это. И надеюсь, что наша семья теперь вечно будет жить вместе!
  
  
  
   Конец 1 части
   Часть 2. Пещеры Инкуба.
   Часть 3. Инкубасия.
  
  


Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"