В пещере было темно и сыро. Вход прикрывал огромный валун, прижав и почти обломав ветку разросшегося снаружи куста. С потолка капала вода, выращивая крохотные сталагмиты в питьевой чаше. Жаль, они тут же растекались обратно. От очага остались едва тлеющие угли. Пахло камнем, сыростью и мехами -- в углу громоздилась лежанка.
Мама с папой ушли, приказав Урре ложиться спать, но девочка сидела посреди пещеры и дулась, бездумно глядя в окружающий мрак. Неделю назад у неё появилась сестрёнка, и Урра уже распланировала их совместную жизнь: весёлые тычки и подножки, обучение окаменению, катание валунчиком со склона горы. Но родители сказали, что малышка будет жить в другом доме и утащили её куда-то в ночь.
С тех пор девочка сидела на одном месте и упорно сердилась. Но вот камень отодвинулся, и ввалилась мамаша -- невысокая троллиха с отвисшей нижней губой. За нею пробирался отец -- неповоротливая скала, раза в два крупнее жены и на голову выше входного отверстия.
-- Глянь, мелкая, что мы тебе притаранили! -- объявила родительница, завидев неспящую дочь. И помахала в воздухе человеческим детёнышем, держа его за ногу. -- Как тебе такое лакомство?
Урра тут же вскочила на ноги и кинулась за подарком. Ребятёнок был одет в смешную мягкую тряпку и, как ни странно, не плакал, но смеялся и пищал от восторга, болтаясь вниз головой. Если подумать, из него игрушка выйдет не хуже, чем из сестрёнки.
Родители удивлённо посмотрели на дочь, не торопящуюся съесть угощение.
-- Если не будешь лопать, дай сюды, -- потянулся было папаня, но девочка ловко увернулась от загребущей лапы.
-- Моё! Хочу -- лопаю, хочу -- играюсь! Это будет моя кукла! Я буду её воспитывать и давать подзатыльники.
-- Такую пальцем ткнёшь -- тут же голова отвалится, -- засмеялась мамаша, давая самой Урре воспитательный подзатыльник, от которого крепкий клён свалился бы сразу. Та даже не обратила внимания, задумавшись. Но вскоре ожила:
-- Тады бить не буду, а воспитывать буду. Она мне нравится.
Родители переглянулись, но вспомнив вечернюю истерику из-за расставания с сестрёнкой, смирились.
Скалы окружали со всех сторон. Поросшие мелким кустарником склоны. Голые обрывы, раскрашенные неведомым маляром в охристые, серые и розовые цвета. Огромные валуны, выстроившиеся группками тут и там. Так далеко принцесса ещё никогда не заходила и теперь испугалась, что не сможет вернуться обратно во дворец. Но ей очень хотелось побыть вдалеке от людей... и от хрупких вещей.
Амалия была доброй послушной девушкой и старалась ничем не огорчать родителей. Но они всё равно огорчались. Начать с того, что выросла она на голову выше отца и была столь грузной, что в любом придворном платье смотрелась тортом на тысячу персон. Кроме того, бедняжке не повезло родиться неловкой, что сказывалось и в танцах, и в обращении со всякими дорогими вещами вроде ваз, фарфоровых статуэток и даже недостаточно крепких стульев. Единственным её -- весьма относительным -- достоинством окружающие считали скромный, очень скромный ум. Проще говоря, простоватую наивную принцессу при дворе считали дурочкой. Но король не забывал пошутить, что для невесты это всегда плюс.
Собственно, приобретённый год назад статус невесты на выданье оказался главной печалью в жизни Амалии. Оценив мастерство художников, умело приукрасивших внешность принцессы, женихи не спешили оформлять восхищение в помолвку, но ехали знакомиться... И возвращались домой, решив, что такая "красавица" им не подойдёт. Объяснялись их отъезды галантно: нужно посоветоваться с отцом или спросить благословения матушки. Но родители всё понимали и опять огорчались.
-- Эй ты, облако ходячее! -- раздалось вдруг сверху. -- Ты что здесь забыла?
Подняв голову, девушка чуть не задохнулась от восхищения: посреди довольно крутого склона замерла настоящая красавица. Грязный кожаный костюм подчёркивал стройную фигурку, голубые глаза сияли весельем, а тоненькая ручка сжимала здоровую дубинку.
-- Чего молчишь? Немая, что ль? -- снова поинтересовалась незнакомка, ловко спрыгивая на тропинку.
-- Какая вы красивая! -- восхищённо произнесла принцесса. -- Как бы мне хотелось быть столь же прекрасной! Тогда у меня в мгновения ока появился бы жених, причём самый лучший из всех принцев!
-- Чо? Какие ещё принцы?
-- Разные: умные, элегантные, галантные. Говорящие комплименты и приглашающие на танцы.
Амалия тихо вздохнула, породив лёгкое эхо.
-- Да ну их к духам с такими закидонами! Принцы -- это для принцесс. Или на рагу. По мне, уж лучше в горах гулять да зверя ловить.
-- Но я и есть принцесса, Амалия София Вильгельмина Шарлотта, -- с достоинством выпрямилась девушка. Насчёт рагу она не поняла и постеснялась уточнять.
-- Прям-таки принцесса? -- не поверила незнакомка, обходя её кругом. Потрогала платье, кружево, колье на шее. -- Я думала, они в тонких шелках круглый год ходят.
-- Только летом, -- улыбнулась Амалия, разглаживая ладонями фиолетовый бархат. -- Осенью одеваемся теплее, а зимой ещё теплее.
-- Хех! -- высказала своё мнение красавица, после чего развернулась к боковой тропинке и махнула рукой. -- Пошли к нам, я тебя сестре покажу. Она, небось, в жизни принцесс не видела. Я Ырга.
Девушка опасливо посмотрела в указанную сторону, оглянулась в направлении дома.
-- А ты разбойников не боишься? Я слышала, они здесь кишат.
-- Кишели, -- подтвердила Ырга. -- Я их уже вытурила. Это мои горы, я здесь командую.
Окончательно покорённая Амалия последовала за новой подругой.
-- Урра, -- гордо представила сестру красавица.
Девушка ожидала увидеть ещё одно восхитительное создание, но у входа в пещеру крутилась здоровая, одетая в грубо сшитые куски кожи и меха бабища, формами похожая скорее... на саму Амалию. Бабища даже не подняла головы. Но Ырга ещё не закончила:
-- А это -- прикинь! -- настоящая принцесса! Сбежала из дворца, потому что принцы замуж не берут.
-- Я вовсе не...
-- Да ты что! -- перекрыл тихие возражения глубокий бас.
Бабища повторила осмотр сестры, только под её грубыми пальцами кружево запачкалось куда сильнее, а колье и вовсе посыпалось наземь. Найти среди мелких камушков, усыпавших площадку перед пещерой, сапфиры и бриллианты теперь вряд ли удастся.
-- Хм. Рухлядь, -- поморщилась Урра, возвращаясь к огромному котлу, в котором что-то мешала при их появлении. -- Будешь суп из барашка?
Амалия подошла ближе. В котле лежал целый барашек, связанные ноги торчали наружу. На поверхности плавали какие-то корешки и шишка. Ырга, не спрашивая разрешения, сыпанула в варево травы из снятого с пояса мешочка. Сестра попыталась треснуть её по голове, но девушка ловко увернулась, и огромная поварёшка врезалась в аккуратную причёску гостьи.
Принцесса захлопала глазами, открыла рот -- и вдруг зарыдала в голос, чего не позволяла себе с самого детства. Сёстры переглянулись. Урра пожала плечами и продолжила мешать "суп".
-- Тебе что, больно? -- удивилась Ырга.
-- Нет, -- хлюпнула носом Амалия. -- Но меня никто никогда не биииил!.. Ыыыы...
-- Так это ж круто! -- красавица выглядела совсем сбитой с толку. -- Меня тоже никогда не били, и я рада.
-- Это была моя ошибка, -- хмыкнула бабища. -- Сказали: ты маленькая, слабенькая. Боялась сломать. А теперь выросла коза-егоза...
-- Так бей, раз нынче не боишься, -- поддразнила Ырга сестру. Та только безнадёжно махнула поварёшкой на слишком шуструю девицу. Красавица состроила в ответ рожу, и обе рассмеялись, забыв о гостье. Амалия уже перестала реветь, но ситуация ей всё равно не нравилась.
И тут, впервые в своей жизни, Амалия София Вильгельмина Шарлотта надула губы. Совсем как некоторые её хорошенькие фрейлины. Совсем как капризные дети. Но уж очень было обидно: ударили, да ещё и смеются. Впрочем, гримасу никто даже не заметил. Пришлось применить более серьёзные средства.
-- Я хочу домой! -- холодно протянула она, подражая интонациям матушки, когда та была особенно недовольна служанкой.
Смех резко оборвался.
-- И впрямь принцесса, -- с уважением протянула Урра и подтолкнула сестру. -- Ну, выполняй приказание, мелкая!
Красавица только пожала плечами и махнула рукой:
-- Пошли, плакса-рвакса.
Через десять минут показался дворец, а ещё через полчаса они дошли до него.
-- Не желаете ли зайти внутрь? -- поинтересовалась успевшая успокоиться Амалия. Ырга так и подскочила:
-- Шутишь?! Когда ещё я в королевском дворце погуляю?!
Принцесса повела свою гостью по анфиладе комнат: золото, бархат, шёлк, драгоценные часы и вазы, которые она сама так старательно обходила.
-- Хм... -- Ырга подёргала тяжёлую портьеру, проверяя, как держится. А потом разбежалась, вцепилась в ткань и полетела... прямо на буфет с фарфором.
Грохот и звон сплелись в единый аккорд.
-- Что здесь происходит?! -- в следующий миг в комнату ворвался король. В руках у него были перо и бумага, говорящие о том, что папу оторвали от работы и он оооочень сердит.
-- Я... это... -- забормотала Амалия, чувствуя себя совершенно несчастной. Она -- сплошное огорчение для родителей.
-- Здорово! -- отозвалась красавица, стоя над останками дорогущей посуды и резного шкафа. -- Ну, у вас тут и веселуха!
-- Вон! Выкинуть эту хулиганку из дворца! -- завопил государь, размахивая руками и забрызгивая чернилами ковры и мебель.
-- Папа!
-- А ты иди к матери -- она с утра тебя ищет!
-- Бывай, принцесса! -- весело махнула рукой Ырга и, ужом проскользнув между стражниками, выскочила в окно.
Карета тряслась по горным дорогам, неприятно поскрипывая. Шарль Филипп Анри Теодор смиренно раскачивался вместе с нею, предаваясь невесёлым мыслям. Визит к очаровательной принцессе Амалии оказался сплошным разочарованием. Девушка была выше его, похожей на борца и к тому же ни слова не знала на иностранных языках и ни грана не понимала в поэзии.
С другой стороны, она была такой милой, застенчивой, наивной и так старалась понравиться, что принц чувствовал себя злодеем, обидевшим маленького ребёнка. И отец опять примется ворчать по поводу его привередливости...
Карету тряхнуло, и скалы по сторонам дороги замерли.
-- Эй, ты? Из дворца едешь?
Шарль выглянул в окно и увидел странное создание. Девушка была несомненно хороша, даже красива, но одевалась в странные куски кожи и, похоже, никогда не мылась. Дубинка в её руке красноречиво сообщала о способе зарабатывания на жизнь. Не спеша доставать кошелёк, молодой человек выглянул дальше, ища сообщников, но обнаружил только лежащего без сознания кучера и огромный замшелый валун посреди дороги. Неделю назад его здесь не было.
-- Так что, язык проглотил? Из дворца?
-- Верно, сударыня. Я еду из дворца в родное королевство, -- галантно ответил Шарль. -- А вы?..
-- А я здесь спрашиваю! -- отрезала девица, подходя ближе. -- Принц? К Амалии ездил?
-- Вы весьма догадливы, -- признал он, не в силах понять, к чему ведёт разговор.
-- И как она к тебе?
-- Никак, -- буркнул принц, сбиваясь с галантного тона. Уж очень метким оказался вопрос.
-- А я тебе как? -- разбойница недобро ухмыльнулась, опираясь на раму окна. Зубы у неё были плохие, очень плохие. Будто гранит грызла.
-- Эммм, -- задумался пленник, решая, что ему навредит больше, лесть или правда. И насколько не по-рыцарски будет выглядеть убийство девушки-разбойницы.
-- Ладно, не ворочай мозгами, а то свернёшь, -- смилостивилась дикарка. -- Слушай сюды. У тебя три дороги. Первая -- жениться на Амалии. Вторая -- жениться на мне.
Она снова ухмыльнулась, заставив принца вздрогнуть.
-- А третья?
-- Тебя съедят мои родители. Дядька Огг говорил, что принцы вкусные, сочные. Так что они давно мечтают попробовать.
-- Твоя семья -- людоеды? -- осипшим голосом спросил молодой человек.
-- Я... я выбираю... первую дорогу, -- обречённо выдохнул он. Бороться с троллихой бесполезно -- они сильны, как горный обвал. Третий путь не привлекал точно, а второй... даже если разбойницу отмыть до красавицы, хамство никуда не денется. И дубина, возможно, тоже.
-- Умный! -- уважительно присвистнула тиранка. К счастью, она и не подумала обижаться. -- Не грусти. Амалия добрая, это не так уж плохо.
-- Однако, сударыня, мы находимся в ущелье, -- возвращаясь к привычной вежливости, указал принц. -- Карету здесь не развернуть. Мне нужно доехать...
-- Не нужно, -- отрезала девица и исчезла из поля зрения, оставив собеседника теряться в догадках, куда дальше двинется его судьба. И не отправилась ли разбойница за семьёй, мечтающей попробовать принца на вкус.
Минут через пять она прошла мимо, ведя коней в поводу. Вскоре с той стороны раздался крик:
-- Урра, вертай карету!
Выглянувший полюбопытствовать Шарль резво забрался обратно: валун на дороге зашевелился, и вскоре к окну подошла женщина-тролль. Буркнув что-то приветственное сидящему внутри, она легко взяла экипаж снизу, подняла, развернула и поставила в направлении дворца. Желудок молодого человека подпрыгнул к горлу и упал обратно. Принц вжался в сидение и почти перестал дышать.
-- Эй, мужик! -- запрягшая лошадей разбойница показалась в переднем окошке и похлопала кучера по щекам. -- Свадьбу проспишь!
-- Что? -- забормотал тот.
-- Гони к принцессе, говорю. Свадьба скоро, -- рассмеялась дикарка, спрыгнув на дорогу.
-- Едем обратно, -- приказал Шарль, от души надеясь, что голос не дрожит. Когда тряска возобновилась, он глянул в заднее окошко. Разбойница стояла рядом с троллем и размахивала на прощание дубиной.