Трой Деннинг : другие произведения.

Обсидиановый Оракул

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Тяжелые узы дружбы... Темная Линза: древний артефакт, который может собирать в себя силу солнца, спрятанный последними королями дварфов для нужд будущего нового мира. Овладев ею, Тихиан из Тира мог бы стать настоящим королем-волшебником. Только Агис Астикл, который хочет завладеть Линзой для того, чтобы убить Дракона, стоит между Тихианом и его желанием. Но если они хотят выжить во время этого путешествия, им надо преодалеть взаимную ненависть и действовать вместе. Иначе они станут жертвой звероголовых гигантов, стерегущих Обсидиановый Оракул.

   Пенталогия Темное Солнце
   Книга 4
   Обсидиановый Оракул
  
   Трой Деннинг
   Перевод с английского А.Вироховский.
  
   Пролог
   Уголком глаза Ниива заметила багровую вспышку солнечного заклинания. Несмотря на приближающуюся победу ее ополчения, она ощутила, как холодная рука паники сжала ее сердце. Свет пришел от Ворот Солнечной Птицы, которые охраняли все тайные сокровища деревни - и к тому же ее юного сына, Ркарда.
   К собственному неудовольствию Ниива не могла немедленно броситься на помощь. Она стояла на верхушке горообразного панцыря мертвого мекилота, имея в руках только пару коротких мечей, и сражалась с тремя мужчинами, вооруженными копьями и кинжалами. На узких улочках Кледа ее ополченцы безжалостно убивали налетчиков, которые пришли за рабами из их деревни. Те немногие из нападавших, которые сумели избежать кровавых топоров дварфов, улепетывали во весь дух к одной из многих брешей в городской стене, пробитой в начале атаки могучей рептилией, на которой сейчас стояла Ниива. Учитывая скорость, с которой охотники за рабами были разбиты, битва шла очень хорошо, но это не слишком успокаивало встревоженную мать.
   - Пора кончать с этим! - проворчала Ниива, швыряя один из своих мечей в ближайшего противника.
   Стальной клинок с негромким треском раздробил грудную кость и глубоко вошел в грудь. Командир ополчения не стала дожидаться, пока враг упадет. Вместо этого она упала на колено и крутанулась на нем, далеко вперед выбросив свою вторую ногу. Так как второй охотник за рабами в это время пытался ударить ее сзади, щикилотка Ниивы попала ему в колено и сбила его с ног. Продолжая движение она успела полоснуть мечом по горлу человека прежде чем он упал на землю. В этот момент копье третьего врага устремилось к ее груди. Свободной рукой она отбила кончик копья в сторону и вонзила свой меч в живот мужчины.
   Ниива высвободила мечи из тел умирающих работорговцев, не слыша их предсмертных хрипов. Ее глаза уже искали на улицах мужа, надеясь что именно Келум использовал солнечное заклинание у Ворот Солнечной Птицы. Она нашла его на другой стороне деревни, слишком далеко от места вспышки.
   Удостоверившись, что ее ополчение покончит с работорговцами и без ее руководства, Ниива соскользуна с панцыря мекилота. Она продралась через обломки некольких разрушенных хибар, скользнула в узкую улочку и понеслась к Воротам Солнечной Птицы. Дважды она задерживалась на несколько мгновений, чтобы убить охваченных паникой захватчиков, попавшихся ей по дороге, но, торопясь достичь ворот, дала возможность убежать немногим другим.
   В пятидесяти ярдах от цели, она заметила трех иниксов, торопливо бегущих по параллельной улице, их змеевидные хвосты били из стороны в сторону,оствляя дыры в каменных домах,стоящих вдоль улицы. Ящерицы были около пятнадцати футов в длину, с чешуйками пепельного цвета, сильными ногами и костяным клювом, который мог перекусить женщину напополам. На плечах каждой твари сидел вооруженный копьем погонщик, тогда как груз помещали в беседку, огромный ящик, сделанный из отбеленных на солнце костей, привязанный к спине иникса.
   Ниива точно знала, что охотники за рабами не случайно выбрали именно их деревню. Кто бы ни планировал атаку, он знал про тайное богатство Кледа и где его найти, так что беседки первых двух иниксов были до краев наполнены сокровищами, украденными из Ворот Солнечной Птицы: бронзовым оружием, стальными топорами и даже золотыми коронами древних королей. В первый момент командир ополчения решила, что попытка захвата рабов была просто прикрытием для воров на иниксах, но быстро отвергла эту идею. Потери грабителей были слишком велики для ложной атаки.
   Когда Ниива увидела содержимое третьей беседки, все мысли о намереньях работорговцев испарились из ее головы. Вместо сокровищ ящерица несла на себе двух мужчин. Один из них, здоровяк, одетый в доспехи из выделанной кожи, держал в руке длинный стальной меч, украденный без сомнения из оружейных Кледа. Второй, отвратительно выглядящий полуэльф с короткой черной бородой и острыми чертами лица, был одет в свободную тунику и не вооружен. Вместо этого он держал в руках извивающуюся фигуру маленького мальчика. Хотя ребенку было только пять лет, он уже был высок, как большинство дварфов, его толстые кости были покрыты сухожилиями и мышцами. Абсолютно лысый, он имел квадратную челюсть, злые красные глаза и остроконечные уши, прилегавшие близко к голове.
   - Ркард, - выдохнула Ниива, бросаясь вдогонку за похитителями сына.
   Ей не было нужды удивляться, почему это налетчики схватили ее сына, а не наполнили сокровищами третью беседку. Мальчик был мулом, человеко-дварфом, и мог принести целое состояние в любом городе с рынком рабов. Унаследовав могучий костяк отца-дварфа и человеческую гибкость и скорость Ниивы, он мог бы быть послан в ямы гладиаторов и вырасти чемпионом арены. Проведя все свое детство в ямах, мама Ркарда из первых рук знала все ужасы, которые его ждали там.
   Ниива добежала до конца переулка и прыгнула на повисший хвост иникса. Она воткнула короткий меч в чешуйку бока чудовища и при помощи его быстро взобралась на спину рептилии. Ящерица зарычала от боли и изогнула гибкую шею, стараясь укусить женщину, но погонщик быстро успокоил ее, направив конец своего копья прямо в глаз, лишенный века.
   - Вперед, Слас, - крикнул он, и создание покорно побежало дальше по улице.
   - Ркард, будь наготове! - закричала Ниива.
   Мальчишка перестал вырываться и поднял свою маленькую руку к небу. В этот момент вооруженный налетчик прыгнул к задней стене беседки и нанес сильный удар мечом в голову Ниивы. Та блокировала его удар своим свободным мечом, потом закрутила свой клинок над концом меча врага, стараясь обезоружить врага. К сожалению, охотник за рабами оказался опытным воином. Он сумел отдернуть свой меч прежде, чем она смогла выбить его у него из руки.
   - Что с тобой, Фрайан? - закричал полуэльф, державший Ркарда. - Убей шлюху!
   - Я не шлюха, - проворчала Ниива, покрепче упираясь ногами в спину иникса. - А этот мальчик не будет ничьим рабом.
   Разгневанная мать вытащила свой первый меч из бока иникса и сама прыгнула к беседке. Она атаковала двойным ударом,первым из своих мечей ударив в длинный меч Фрайана, а затем скользнув вперед, чтобы вторым мечом достать его уязвимые лицо или горло. Потрясенному работорговцу оставалось только отступить назад, и Ниива прыгнула через стену беседки, одновременно угрожая мечами воину.
   Фрайан бросился вперед, используя временную паузу в атаке Ниивы, чтобы ударить ее в живот. Та изогнулась в воздухе и заехала ногой в его голову. Клинок скользнул вдоль диафрагмы, не задев тела, а сам Фрайан ударился о дальнюю стенку беседки, едва успев поднять свое оружие, чтобы блокировать удар, который мог бы раздробить ему череп.
   С грацией эльфийского канатоходца Ниива приземлилась между Фрайаном и полуэльфом, державшим Ркарда. Похититель ее сына, как она немедленно отметила, сунул руку в карман туники, без сомнения чтобы извлечь компоненты для какого-то магического заклинания. Он полностью сосредоточился на Нииве и не заметил, что маленькая ладошка ее сына стала красной, набираясь энергией малинового солнца.
   Ниива указала мечом на горло каждого из мужчин. - Дайте моему сыну уйти, - сказала она. - Он не имеет ценности для мертвого - а иначе я вам обещаю, что вы не покинете Клед живыми.
   - Боюсь, что это не наш выбор, - сказал полуэльф, вытаскивая руку из кармана.
   Ркард ткнул свою сверкающую ладонь в лицо похитителя. Ниива атаковала Фрайана, заставив того опустить меч пониже. Сзади нее свернула красная вспышка и удивленный полуэльф вскрикнул. Она бросила взгляд назад и увидела, как руки мага закрыли ослепленные глаза. В тот же момент она прыгнула назад и одним страшным ударом отрубила ему голову.
   Когда Ниива снова повернулась к Фрайану, его меч уже опускался на ее незащищенные колени. Она перепрыгнула через клинок, опустив один из своих мечей пониже, а другой подняв повыше, чтобы блокировать возможные обратные удары. К ее удивлению работорговец не продолжил атаку. Вместо этого он вытянулся и схватился за стену беседки, стараясь удержаться на ногах.
   Ниива начала двигаться вперед, но иникс внезапно зашатался и остановился. - Мама! - крикнул Ркард.
   Ниива оглянулась через плечо и увидела своего сына, стоящего над безголовым телом волшебника. Мальчик указывал на погонщика, который бросил свое место на плечах инкса и устремился к беседке. На улице за ними два других инкса, чьи погонщики не обращали ни малейшего внимания на битву, изо всех сил убегали из Кледа, нагруженные сокровищами дварфов.
   Ниива бросила свой второй меч сыну. - Ты знаешь, что делать, Ркард.
   Даже не посмотрев, взял ли мальчик оружие, Ниива шагнула к Фрайану. Работорговец уже стоял на ногах, на его губах играла презрительная усмешка. - Ребенок против копья? - насмешливо бросил он. - Это также глупо, как сражаться со мной имея только один короткий меч.
   - Возможно, - ответила Ниива.
   Хотя она и не разрешила себе проявить какие-либо эмоции, она почувствовала себя увереннее, чем раньше. Фрайан был мастер-мечник, но его замечание показывало, что подобно многим другим, которые учились сражаться за пределами арены, его внимание будет сосредоточено скорее на вражеском мече, чем на самом враге. Когда сражаешься с гладиатором, невозможно сделать большую ошибку.
   Ниива слегка взмахнула своим мечем, в атакующе-защитной манере, двигая сверкающий клинок вперед и назад, именно так, как того ожидал Фрайан. Решив воспользоваться преимуществом более длинного меча, налетчик прыгал из стороны в сторону, но все его удары были отражены, а в ответном выпаде от получил резаный удар по ребрам. Разьярившись, Фрайан взмахнул мечом над ее головой и нанес страшный косой удар сверху вниз.
   Ниива выбросила ноги из-под себя и захлестнула их вокруг талии работорговца, одновременно падая на пол беседки. Меч Фрайана безвредно просвистел над ее головой, потом она уперлась в пол и перевернулась. Внезапное скручивание сбило налетчика с ног. Он упал на спину, с ее ногами все еще обвивавшими его талию. Ниива уселась на него, одной рукой прижав руку с мечом к полу, а другой погрузив конец своего собственного меча глубоко в его живот.
   Не задерживаясь ни на секунду Ниива повернулась к голове иникса. Она увидела острие копья, направленное прямо ей в голову, так как погонщик впрыгивал в беседку. Ее сын уловил этот момент и встал из-за стены, где скрывался, держа меч прямо перед животом охотника за рабами.В то же мгновение налетчик по инерции налетел на клинок. Он застонал в агонии и уронил копье, его истекающее кровью тело упало сверху на Ркарда.
   Ниива быстро вытянулась и прикончила его быстрым ударом сзади в шею, потом встала на колени и сбросила бездыханное тело со своего сына. Мальчик лежал на безголовом теле волшебника, покрытый кровью с ног до головы.
   - Ркард, ты ранен? - спросила Ниива, подходя к нему.
   Мальчик не ответил. Его внимание было сосредоточено на полу рядом с телом волшебника.
   - Ответь мне! - сказала Ниива, беря маленького мула в руки.
   - Я в порядке, мама, - сказал он, поднося свою руку к ее лицу. - Посмотри, что я нашел. - В руке Ркард держал квадратный кристалл оливина, измазанного кровью.
   Ниива взяла гемму из его руки и вытерла ее. - Где ты это взял?
   Ей пришлось напрячься, чтобы подавить разгорающийся гнев.
   Дважды в своей жизни, когда она была еще жительницей Тира, она видела такие кристаллы.
   - Он выпал из кармана волшебника, - объяснил Ркард. - Могу я сохранить его?
   - Нет, я так не думаю, - ответила она.
   Ниива держала кристалл вытянутой рукой, и крошечное изображение человека с острыми чертами лица появилось внутри. У него был ястребиный нос, маленькие блестящие коричневые глаза, и длинные рыжеватые волосы,на которых лежала золотая диадема. Это был Тихиан, человек, который когда-то владел ею.
   - Ниива, - выдохнул он. - Откуда у тебя моя гемма?
   - Я убила волшебника, - проворчала она. - Ты следующий.
   Тихиан нахмурился, полный сомнений. - Приходи, - ответил он мрачным голосом. - Я - король Тира. Это будет означать войну.
   - Сомневаюсь, - издевательски заметила Ниива. - После того как Агис и Собрание Советников услышат, что ты берешь рабов, они захотят сами вырвать тебе сердце.
   После этого она сомкнула пальцы на гемме, оборвав контакт с фигуркой внутри.
  
   Первая Глава
   Гигант
  
   Агис Астикла остановил свое верховое животное и стряхнул песок с воспаленных глаз. Ясно, что зрение обмануло его. Сильный ветер постоянно дул на Полуострове Бали-кан, его горячее дыхание несло длинные клочья ила из южной дельты Илового Моря. Чтобы сделать дела еще хуже, уже час, как над каменистой, бесплодной местностью спустились сумерки, укутав дорогу впереди в пурпурные тени и наполовину похоронив в сугробах темно-фиолетовой пыли.
   Немного впереди скалистый горный кряж становился стеной из черного камня. Она простиралась на много миль в обеих направлениях, поднимаясь так высоко, что Агис должен был вытягивать шею чтобы увидеть звезды, мерцающие над вершиной. К его облегчению караванная тропа не карабкалась по крутым горным тропам, а проходила узким каньоном, прорезанном прямо через серце утеса.
   Но в самом центре пути расположился огромный валун, закрывая проход. По форме он напоминал сидящего человека, но был больше, чем сторожевой домик у ворот при входе в поместье Агиса. Летучие мыши вились высоко над верхушкой монолита, их силуэты то появлялись, то исчезали на фоне укутанных туманом лун, а стая золотистых песчаных чаек уселась на одном плече, их формы были размыты расстоянием и летящим илом. Аристократ однако смог разглядеть двух огромных самцов, дерущихся рапиро-подобными клювами.
   Пока Агис смотрел на них, соревнование перешло в настоящую битву. Обозленные птицы взлетели в воздух, дерясь клювами и лапами. Чайка побольше ударила телом по врагу и без отдыха била его до тех пор, пока птица не упала на вершину утеса над их ночлегом.
   Вот уже во второй раз, с тех пор как Агис наблюдал за ним, утес пошевелился, и на этот раз аристократ знал, что глаза не подвели его. Огромная рука поднялась из темноты и потянулась к чайкам. Она схватила обоих птиц в ладонь и размозжила их о темный урес. Удар закончился оглушительным шлепком, который вызвал настоящее землятресение и лавины песка обрушились на землю со стен каньона. С сумашедшимим протестущим визгом остаток стаи взлетел в воздух и закружился в небе только для того, чтобы вернуться на свой насест, как только гигантская рука вернулась на землю.
   Аристократ остался, где был, спина его канка дрожала мелкой дрожью под ним. Насекомое было в два раза больше человека, с шестью похожими на палки ногами, панцирем из хитиновой черной брони, и парой жестких антенн на шишковатой голове. Хотя выпуклые глаза насекомого были настолько слабы, что канк с трудом видел даже землю ниже своих жвал, Агин не удивился его тревожному состоянию. Похожие на барабан ушные перепонки даже заколыхались от боли после громоподобного шлепка, убившего двух чаек.
   Агис послал канка вперед, коснувшись его антенны. - Мне все равно, что впереди гигант, - сказал он, внимательно взглядываясь своими коричневыми глазами в неуклюжее тело впереди. - Мы должны пройти.
   Когда канк подбежал поближе, детали огромной фигуры стали видны более отчетливо. Гигантское тело было толстым и плотным, покрыто усыпанной песком кожей и сучковатыми мускулами, и напоминало скорее утес или скалу. Длинные космы жирных волос свисали с головы, а редкие кусты грубой щетины усеивали его грудь и спину. Огромное лицо казалось странной смесью человека и грызуна, со срезанным лбом, висячими ушами, и острым носом, заканчивающимся пещерами ноздрей. Тяжелые брови нависали над глубоко сидящими глазами. Даже под закрытыми веками они выпячивались из глазниц. Дюжина острых клыков торчала из-под верхней губы, а похожая на мох борода свешивалась со скошенного подбородка. В общем Агис решил, что никого более уродливого он не видел за всю свою жизнь.
   Приблизившись к гиганту аристократ остановил свое насекомое и спрыгнул на землю. Все ущелье провоняло немытой плотью, и каждый раз когда великан выдыхал, его зловонное дыхание заставляло Агиса затыкать нос. Титан сидел прямо на дороге, его массивный локоть упирался в одну стену каньона, а ноги во вторую.
   Сложив руки воронкой около рта, Агис закричал, - Ты перегородил всю дорогу!
   Единственым ответом на его слова стал тяжелый выдох гиганта, пошевеливший длинные волосы аристоката.
   Агис вынул свой меч, замечательное творение мастеров древнего Тира, с чашечкой из полированной меди и длинным стальным клинком, на котором была выгравирована история оружия. Он сделал пару шагов вперед и легко уколол кончиком меча в огромное бедро, перегородившее дорогу.
   Оглушающий рык вырвался из глотки гиганта, потом чудовище подняло свою руку. Агис едва успел отпрыгнуть, когда гигантская ладонь шлепнула по ноге, которую он уколол. Гигант почесал бедро, потом его рука снова опустилась на землю. Глаз он так и не открыл.
   Агис подошел к руке. Одна ладонь была как громадный щит, а пальцы были почти так же длинны как меч в его руке. Аристократ глубоко вздохнул и изо всех сил ударил плоскостью меча по суставу большого пальца.
   Удивленный рев потряс стены каньона, потом рука резко взметнулась в воздух. Глаза гиганта открылись. Он запустил свой большой палец в одну из пещеробразных ноздрей, потом лизнул сустав похожим на ковер языком.
   - Прости, что потревожил тебя, - закричал Агис, готовый отпрыгнуть если гигант атакует. - Но ты перегородил дорогу. Я должен пройти.
   Гигант посмотрел вниз, на Агиса. Его огромные глаза напоминали две луны, белые с глубокими кратерами темноты в центре.
   - Фило спать, - сказал он грохочущим голосом. - Убирайся. - Гигант сложил руки на пузе и закрыл глаза.
   - Так не пойдет, - сказал Агис.
   Фило не обратил на него внимания. Уже спустя несколько мгновений глубокий храп вырвался изо рта гиганта и через равные интервалы ударял по ушам аристократа и сотрясал весь каньон. Поняв, что вежливостью здесь ничего не добъешся, аристократ сунул обратно в ножны свой меч и подошел к своему канку. Агис закрыл глаза и сосредоточился на нексусе(в переводе с латинского "Узлы"), месте, где три энергии Пути - духовная, ментальная и физическая - пересекались в его теле. Он представил себе узкую полосу огня, выходящую из его нексуса и бегущую по горлу, пролагающую путь мистической силе его сущности.
   Когда же он почувствовал, что его горло переполнено энергией, Агис открыл свой рот и вскричал, - Двигай отсюда!
   Слово взорвалось над спящим Фило с силой раската грома, согнав чаек с плеч гиганта и раскатисто прокатилось по каньону серией режущих ухо рычаний. Титан уселся прямо и уставился в темный каньон, его слабый подбородок дергался от замешательства и страха.
   - Убирайся, - закричал он эху уходящего голоса Агиса. - Фило сильный как ветер.
   - Нет никого в каньоне, - крикнул ему Агис обычным голосом. - Только я здесь.
   Гигант взглянул на Агиса и облегченно выдохнул, обдав аристократа порывом смрадного дыхания. - Фило говорить убирайся, - проворчал он. - Время спать.
   Агис потряс головой. - Только тогда, когда дашь мне проехать. Я не дам тебе спать всю ночь, если потребуется.
   Гигант нахмурился. - Фило прихлопнуть тебя как медведя.
   Агис приподнял бровь. - Ты имеешь в виду как ... Неважно, - сказал он. Значительно легче дать мне пройти. Тебе нужно только приподнять ногу и я проведу моего канка под ней.
   Гигант упрямо потряс головой.
   Агис достал свой кошелек. -Я заплачу тебе двойную пошлину.
   - Пошлину? - эхом отозвался Фило. Он поскреб в бороде, озадаченный незнакомым словом.
   - Разрешение на проход, - сказал Агис, вынимая монету из кошелька. - Я уверен, что одной серебрянной монеты достаточно. - Держа сверкающий диск перед собой, он подошел к гиганту. - Вот она. Возьми ее.
   После того как Фило опустил свою массивную руку, аристократ бросил монету в центр его ладони. Диск исчез в темном ущелье между массивными линиями жизни, и Агис испугался, что гигант не увидит его. Но Фило привык иметь дело с маленькими предметами. Он лизнул кончик пальца и вдавил его в серебро, потом поднес диск к своему глазу.
   - Фило давать тебе пройти за это?
   Агис не был уверен, но похоже взятка оскорбила его, судя по тону. - Если я обидел тебя, прости пожалуйста, - сказал он. - Но при данных обстоятельствах, мое предложение вполне естественно.
   Гигант какое-то время соображал, потом недовольно засопел.- Что за сто-яст-ва, ло-же-ния , ес-... - Неспособный повторить слова Агиса, Фило спросил иначе. - Что твоя иметь в виду?
   Агис пригладил свои длинные волосы, выигрывая время. Если этот тупоголовый гигант не понимает, что это идеальное место для вытягивания денег с путников, последнее, чего аристократ хотел бы, чтобы он до этого допер. - Я имею в виду, что здесь не слишком-то удобно, - сказал Агис. Он указал на открытую пустыню перед собой. - Почему бы тебе не лечь спать там - и дать мне пройти.
   - Фило не спит, - сказал гигант с неожиданной гордостью в голосе. Он сунул палец с монетой Агиса в торбу, сделанную из необработанных шкур полудюжины овец. -Фило стеречь дорогу для друга.
   - Какого друга? - спросил Агис.
   Вместо ответа гигант опустил голову пониже, чтобы лучше разглядеть аристократа и начал шептать себе под нос. - Черные волосы, прямой нос, квадратная челюсть ...
   Каждый раз, перечисляя очередную особенность лица Агиса, он вытягивал палец как при счете. Когда его взгляд упал на брови Агиса, он нахмурился. - Какого цвета твои глаза?
   - А тебе что за дело? - ответил аристократ, надеясь, что лунный свет все еще не слишком ярок и гигант не сможет заметить, что они коричневые. Кое-кто очевидно заработал головную боль, стараясь, чтобы Фило распознал его - и Агис подозревал, что он знает кто именно. - А случаем, твоего друга не зовут ли Тихиан?
   - Нет! - черезчур быстро ответил гигант. Его глаза забегали из стороны в сторону, и он прижал свои клыки к нижней губе. - Друга не зовут Тихиан.
   Очевидная ложь заставила Агиса улыбнуться, но не из-за усмешки гиганта, а потому что это подтверждало - он на правильном пути. Семь дней назад Ниива и небольшая группа дварфов приехали к нему в имение, потребовав Тихиана к ответу за посылку работорговцев в их деревню. Однако аристократ оказался не в силах расследовать это дело, так как король таинственным образом исчез из города за несколько дней перед нападением.
   Ниива и дварфы заявили, что они сами пойдут по следу короля, но Агис настоял, что Тихиана надо судить. Тихиан пользовался несомненной популярностью в городе, и попытка Кледа наказать его привела бы к войне. После бурного обсуждения они нашли компромис. Ниива будет ждать в поместье Агиса, пока сам аристократ и дюжина других тирян будут искать сбежавшего короля. Если они не вернут короля в течении двух месяцев, дварфы могут взять это дело в свои руки.
   К счастью, похоже, Агису удастся вернуть короля за нужное время - при условии, что он пройдет мимо гиганта. Он забрался на свое верховое животное, не забивая себе мысли размышлениями о том, как его добыча узнала, что он ее преследует. Тихиан был очень предусмотрительный человек, и несомненно оставил сеть шпионов следить за возможными преследователями.
   Обращаясь к Фило Агис сказал, - Не важно, кто твой друг. Ты взял мои деньги, и теперь должен дать мне пройти.
   Фило даже не пошевелился. - Нет, -сказал он. Ты - Агис.
   - Что заставляет тебя так говорить? - просил аристократ.
   Коварная усмешка исказила лицо гиганта. - Твоя выглядишь как он.
   - Есть сотни людей, которые выглядят как Агис, - ответил аристократ, легонько касаясь антенны своего канка. Нервное животное подалось вперед, и он добавил. - А теперь либо убери твои ноги, либо верни мое серебро.
   Фило дотронулся до своей торбы, в которую он опустил монету Агиса, потом нахмурился и почесал свою голову, не зная на что решиться. Наконец он пожал плечами и поднял ноги, упершись ими в стену каньона.
   Агис повел своего канка вперед. Его сердце билось как молот каменотеса, во рту внезапно появился вкус пыли. Только страшным усилием воли ему удалось отвести руку от бурдюка с водой. Аристократ гордо поглядел вперед и быстро проехал под коленом Фило.
   Но как только он миновал ее, вторая нога опустилась на землю, перерыв дорогу. - Дай Фило посмотреть глаза, - сказал гигант, протягивая руку к аристократу.
   Рука Агиса легла на рукоятку меча, но он быстро осознал, что удар его тонокого клинка будет не больше, чем царапиной для этого огромного пальца. И он разрешил руке гиганта схватить себя.
   С удивительной нежностью Фило поднял его в воздух, оставив трепещущего канка в загоне между ног, толстых как ствол дуба.
   Две песчаных чайки слетели вниз взглянуть на то, что гигант подобрал с земли. Это были отвратительные птицы, с бугристыми красными головами, крючковатыми клювами, полными острых как иголки зубов, с их когтей капали грязь и гной. Парочка развернула свои изодранные крылья, они смотрели на Агиса красными, жадными глазами, открывали и закрывали свои клювы в предчувствии добычи. - Прочь, - прошептал аристократ. - Этой ночью вам не будет поживы.
   Фило поднес Агиса к своей голове, а затем приподнял пленника так, чтобы его освещал бледный свет обеих лун Атсоса. Гигант наклонил голову вперед, прищурил свои тарелко-подобные глаза и попытался проникнуть взглядом под густые брови аристократа. Агис закрыл глаза и призвал энегию духа из нексуса.
   Рука сжалась, аристократу стало трудно дышать. - Если Фило сожмет как следует, голова лопнет, как у льва, - пригрозил гигант. - Открой глаза.
   Агис не подчинился. Вместо этого он вообразил свое собственное лицо с голубыми глазами вместо коричневых, и серыми волосами вместо черных.
   - Дай Фило увидеть! - настаивал гигант.
   - Ну, если это то, что ты хочешь.
   Когда Агис подчинился, оказалось, что он смотрит в огромный зрачок. Немедленно он попытался обмануть взгляд гиганта, но расстояние между глазами Фило было так велико, что он не мог смотреть в оба гигантских глаза одновременно. Вместо этого он сосредоточился на ближайшем к нему. Он создал образ внутри своего воображения, и используя Путь, заставил гиганта видеть его вместо настоящего лица.
   Растерянный Фило еще больше прищурился, и Агис понял, что его хитрость сработала не слишком хорошо. Он не проник в мозг гиганта глубоко, так как это требовало много времени и Фило мог бы узнать цвет глаз аристократа. Вместо этого Агис использовал Путь чтобы контактировать с той частью мозга гиганта, которая контролирует его зрение. Вероятно, учитывая что Агис мог видеть только один глаз, титан видел каждым глазом разные образы.
   Фило повернул свое лицо немного в сторону, стараясь смотреть на своего пленника только одним глазом. Мгновением позже он повернул голову так, чтобы изучить аристкрата другим. Когда Агис мягко переключил свое внимание с первого глаза на второй, гигант резко отдернул голову назад, стараясь, хотя и безуспешно, разглядеть лицо пленника без помех. Наконец, убедившись, что это не помогло, Фило сдался и снова поднес свою жертву к обеим прищуренным глазам.
   К удивлению Агиса широкая усмешка пересекла губы Фило. - Фило любит игры, - сказал он, усиливая хватку на аристократе. - Фило думает, что у маленького человека коричневые глаза.
   Чувствуя что проиграл, Агис перенес внимание внутрь, направив всю свою ментальную энергию на создание образа жадной песчаной чайки. Вспышка энергии, выброшенная его сердцем, оживила создание, и птица зажила своей собственной жизнью. Это творение его ума станет его посланцем, проводником его мыслей, и она могла действовать снаружи, за пределами его головы.
   - Ты уверен? - спросил Агис, глядя в темные глубины зрачка гиганта. - Приглядись поближе, чтобы удостовериться.
   С этими словами аристократ послал свое творение атаковать мозг Фило. Птица вылетела из глаз Агиса и нырнула в зрачок гиганта, исчезнув внутри его.
   - Эй, что это? - вскричал Фило.
   Агис не ответил, сосредоточившись на местности, которую он обнаружил внутри ума гиганта. Область была серой и туманной, полу-сформированные мысли крутились подобно порывам ветра при шторме в море ила. Затем аристократ заметил быстро пронесшийся кулак гиганта, кровь струилась между пальцами. Через какое-то время он увидел пару человеских ног, торчащих наружу из гигантского рта, дергающихся изо всех сил, пока жертву заглатывали целиком. Как мастер Пути Агис без проблем понял значение этих образов: гигант выбирал, как убить его. Аристократ должен был быстро захватить контроль, прежде чем Фило перейдет от идей к действию.
   Скалистый остров поплыл навстречу, его детали были ясно видны, видимо это память гиганта. На его вершине стояли шесть гигантов, похожих на скалистые утесы, все с человеческими лицами. Они сбрасывали с кручи огромные булыжники, крича, - Иди, живи с дварфами, урод! Держись подальше. Фило пугает овец!
   Агис развернул свою чайку над островом. Если он сможет поймать команду, идущую из памяти, он может использовать ее в своих целях и заставить гиганта освободить его.
   Снаружи порыв горячего, зловонного воздуха ударил аристократа по лицу. - Забери птицу назад! - прогрохотал гигант, сжимая его так сильно, что Агис испугался, как бы у него не треснули ребра.
   Требование Фило поразило аристократа. Как человек, регулярно использовавший Путь, он очень хорошо умел проникать в мысли других. То, что гигант сообразил, что что-то вторглось в его ум, свидетельствовало о природном таланте, так как не было сомнений, что он был слишком туп, чтобы преуспеть в Искусстве, требовавшем длительного обучения и жесткой дисциплины.
   - Не убивай мени, иначе птица останется в твоей голове навсегда, - сблефовал Агис, с трудом выговаривая слова.
   Хватка Фило не усилилась, но и не ослабла. - Перестань, и Фило не повредит тебе. - Голос гиганта казался не так непреклонным и немного обеспокоенным.
   - Нет, пока не дашь мне пройти, - гнул свое Агис.
   Но даже говоря это, аристократ продолжал вести своего посланца внутрь острова в уме гиганта. Как только когти песчаной чайки коснулись каменной вершины, шесть гигантов, бросавших булыжники с утеса, повернулись к ней. Они обрушили ливень булыжников на лишенную перьев голову птицы, крича - Убирайся, уродливая птица.
   Агис призвал побольше ментальной силы и представил себе, как песчаная чайка превращается в мекилота. Когда булыжники уже на опусклись на птицу, чайка стала в сотни раз больше, ее крылья превратились в костяной панцирь, а изогнутый клюв в тупоносую морду, полную острых зубов. Камни ударили по громадной ящерице с оглушительным кляцканием, безвредно отскочили от ее брони и исчезли под утесом.
   В первый момент аристократ испугался, что это его враг управляет ими, но скоро осознал, что они действуют сами по себе. Позади шести гигантов безволосый грызун полз по каменной кромке утеса. У твари были сильные, толстые лапы, заканчивающиеся изогнутыми когтями, с которых свисали куски кожи, и панцирь из костяных пластинок, защищавших ее спину. Только ее голова не казалась такой уж ужасной, так как ниже ее квадратных ушей были выпуклые глаза Фило и его редкая борода.
   Грызун, созданный Фило, ринулся на мекилота Агиса, но два гиганта схватили его за хвост, когда он бежал мимо них, заставив чудовище остановиться. Он беспорядочно бился, стараясь вырваться и кинуться дальше, его кривые когти кляцали по каменистой почве.
   - Фило не делать хороший зверь, - засмеялся один из гигантов, таща грызуна назад. - Его лицо слишком уродливо.
   Возпользовавшись моментным замешательством, Агис двинулся вперед, подальше от края обрыва. Четыре гиганта, которые не были заняты Фило, немедленно бросились на него. Аристократ остановил своего посланника, потом дождался, когда они достигнут его, прежде чем напасть. В этот момент он сжал покрепче свой похожий на ножницы рот и быстрым ударом головы ящерицы сломал спину жертвы.
   Его атака даже не замедлила остальных гигантов. Оставшие три схватили мекилота за бока и поволокли к краю обрыва, рассерженнно крича, - Уходи, глупый ящерица.
   Аристократ пытался сопротивляться, ударяя пастью своего творения по хромавшему гиганту и цепляясь огромными ногами твари за каменную почву. Он тянул обратно с невообразимой силой, но все было напрасно. Медленно, нетвратимо гиганты тащили его чудовище к пропасти.
   По другую сторону каменной вершины дела у Фило шли не лучше. Два гиганта, которые схватили его хвост, тащили его назад, жестоко смеясь и крича, - Фило слишком глуп, чтобы быть зверь - слишком слаб.
   Когда его враги подтащили его к самому краю утеса, Агис представил себе, что верхушка утеса превратилась в сыпучий песок, и только узкая каменная полоса осталось вокруг внешнего края. Могучий всплеск энергии прошел через его тело, затем каменная почва вершины превратилась в жидкую грязь. Гиганты памяти закричали от изумления, как и Фило, и они все попытались прыгнуть на твердую почву, окружавшую яму. Их усилие привело только к тому, что поверхность стала даже еще менее твердой, и они немедленно погрузились в нее по пояс. Короткие ноги мекилота Агиса исчезали в грязи так же быстро, как и ноги гигантов. Агис был к этому готов и тут же начал менять форму. Броня его создания, уже наполовину погруженного в грязь, превратилась в маслянистые черные чешуйки. Мясо стало исчезать из его торса, пока тело не стало гибким и похожим на ленту, с клинообразной головой на одном конце и гроздью острых плавников, бегущих вдоль змееподобной спины.
   Пока Фило и гиганты продолжали тонуть, угорь Агиса скользнул через грязь к каменному краю, и выбрался на твердую землю как раз вовремя, чтобы увидеть, как головы его врагов исчезают в болоте. Аристократ позволил себе глубоко вздохнуть уверенный, что он победил в битве. Сражение потребовало от него огромного напряжения, он очень устал, но у него еще было достаточно сил чтобы контролировать остров.
   Вне ума гиганта ужасное рычание потрясло стены каньона, хватка Фило ослабла и Агис едва не выскользнул из ладони своего пленителя. Аристократ спасся от долгого падения только тем, что успел ухватиться за дрожащий палец гиганта.
   - Освободи меня, - потребовал Агис, глядя в налитый кровью глаз. - Теперь, когда я захватил твою память, только вопрос времени прежде чем я буду управлять твоим умом. Все, что я должен сделать, изменить форму острова в твоем мозгу и ...
   - Нет, - прошипел Фило, его губы тряслись от усталости.
   - Ты не можешь победить, - сказал аристократ. - Потеря посланника не слишком отличается от потери руки или ноги, просто из раны вместо крови течет духовная энергия. Ты больше не можешь сражаться со мной.
   - Фило не побежден! - проворчал гигант.
   Внутри головы Фило жидкая грязь забулькала и закипела. Агис заставил своего угря скользнуть на самый край пруда. Никогда прежде он не видел врага, способного сотворить нового ментального стража после уничтожения первого, но он опасался, что Фило делает именно это.
   Аристократ призвал энергию, чтобы приготовиться к новой атаке, но она текла медленно из его нексуса, так как он сильно вымотался в предыдущей битве. И прежде, чем он сумел изменить грязь обратно в камень, пара огромных клешней высунулась из грязи и схватили его угря. Агис извиваться, пытаясь освободиться, но чем больше он боролся, тем глубже клешни погружались в него.В конце концов он перестал сопротивляться и дал поднять себя в воздух.
   Когда новое создание Фило выбралось из болота, Агис увидел, что оно напоминает гигантского песчаного краба. Однако, вместо четырех глаз на стебельках, из верхушки светло-коричнегого панциря торчала голова Фило.
   - Агис проиграл, - произнес краб, его клешни сжали покрепче угря Агиса.
   - Тогда мы оба проиграли.
   Агис изогнул свое тело и неожиданно впился зубами в шею краба. Пока острые клешни резали его тело, зубы угря перегрызали горло созданию Фило. Рот наполнился вкусом крови, а затем тело взорвалось болью. Звук его собственного крика ударил по ушам и все стало белым.
   Через несколько секунд Агис решил что он не умер. Но он был совершенно дезориентирован, его тошнило, к тому же он был не уверен, вернулся он из сознания Фило или нет. Все его тело ныло от жестокой, жалющей боли, в животе было болезненно пусто, как будто какая-то его часть исчезла.
   Наконец, когда Агис пришел в себя, он понял, что лежит в открытой ладони Фило. Аристократ встал на колени, собираясь бежать к своему канку - и осознал, что тот намного ниже его. Рука гиганта лежала на гороподобном колене, высоко над землей.
   Агис повернулся по направлению к лицу Фило и обнаружил, что страдающие глаза гиганта смотрят на него.
   - Фило ранен, - прокомментировал гигант.
   - Агис тоже, - согласился аристократ. - И нам еще долго будет плохо. Нужно несколько дней чтобы восстановиться после наших потерь.
   Фило простонал от безрадостной новости. - Тогда почему Агис напасть? - спросил он.
   - Потому что я должен поймать твоего друга Тихиана.
   - Он не ...
   Агис поднял руку, останавливая гиганта. - Хватит притворяться, - сказал он. - Ты знаешь, что я - Агис Астикла, и я знаю, кто нанял тебя чтобы убить меня.
   Гигант какое-то мгновение размышлял, затем поднес Агиса поближе к лицу. - Угу. Но Тихиан не говорить убить Агис, - сказал он. - Только остановить.
   - Ты же не ждешь, что я поверю тебе, - усмехнулся Агис, опираясь на большой палец гиганта чтобы держаться прямо, так как ноги еще плохо держали его. - Король не такой тип, чтобы остановиться перед убийством.
   - Фило сказать правда, - сказал гигант. - Тихиан говорить - остановить друг Агис, но не ранить. Защитить его!
   - Защитить меня? От чего? - спросил Агис.
   Поведение Фило заставляло предположить, что он не лгал о своих инструкциях, но это только запутало аристократа. Когда-то раньше, когда Агис только что стал бунтовщиком и участвовал в заговоре против прежней власти Тира, Тихиан использовал свое влияние, чтобы защитить старого друга. Но это было много лет назад, еще до того, как аристократ стал лидером Собрания Советников и наиболее яростным политическим врагом короля.
   После недолгих раздумий над вопросом Агиса, гигант пожал плечами. - Фило забыть, почему Тихиан хотел защитить тебя.
   - Фило никогда не знал, потому что Тихиан не сказал ему, - сказал Агис. - Он не хочет защитить меня. Он хочет, чтобы я не поймал его.
   - Только потому, что Тихиан идти в опасное место, - настаивал Фило.
   Агис поднял бровь при этом замечании. - Что за опасное место?
   - Балик, - ответил гигант. - Ну, теперь ты остаться с Фило, пока он не вернется?
   - Тихиан не вернется, - сказал Агис.
   - Тихиан обещал, - проворчал Фило. Гигант закрыл свои пальцы и плотно обнял ими своего пленника. - И Фило обещать, что защитить Агиса здесь.
   - Это правильно выполнять свои обещания, но я не думаю, что Тихиан сделает точно так же, - сказал Агис. - Чтобы он не предложил тебе...
   - Фило не купишь, - прогрохотал гигант, так сильно сдавив Агиса, что у того весь воздух вышел из легких. - Тихиан друг.
   Столь горячий ответ заставил аристократа задуматься. Судя по жестоким и издевательским комментариям, плававшим в памяти Фило, видимо этот уродливый парень вел очень одинокую жизнь. Тихиан, лучший мастер по использованию чужих эмоций из всех, кого Агис знал, без сомнения оценил это и цинично предложил свою дружбу одинокому гиганту.
   - Когда-то я думал, что Тихиан мой друг, - сказал Агис, борясь за каждый глоток воздуха. - Но я ошибался. У Тихиана нет друзей.
   Я! - проревел гигант. - Фило друг Тихиана.
   Агис потряс головой. - Нет. Фило - пешка для Тихиана, - сказал аристократ. - После того, как ты сделаешь то, что он хочет, он никогда не потрудиться снова увидиться с тобой.
   - Лжец! - проскрежетал Фило. - Тихиан скоро вернется.
   - Бедный Фило. Твое одиночество ослепило тебя, - сказал Агис. Аристократ почувствовал, как кулак его пленителя сжался и быстро добавил. - Я могу доказать то, что я сказал.
   Фило ослабил свою хватку. - Как?
   - Я знаю Тихиана с детских лет, - сказал Агис. - Я разрешу тебе послать твоего посланника в мой рассудок, и ты сможешь увидеть, что он любит только самого себя.
   - Нет, - ответил гигант. - Это ловушка чтобы повредить Фило.
   - Мы оба слишком устали, чтобы начинать новый ментальный бой, - сказал Агис, тряся головой. - Кроме того, разрешая тебе войти в мой ум, я иду на большой риск. Если же ты думаешь, что это ловушка, все что тебе надо будет сделать - выйти из меня.
   Во время разговора Агис создавал обширную, пустынную местность в своем рассудке, стараясь сделать ее открытой со всех сторон, чтобы гигант не опасался засады.
   Фило какой-то момент изучал Агиса, потом посланник гиганта появился в уме аристократа. У него было плоское, диско-образное тело, которое постоянно колыхалось, как одежда на ветру, и длинный хвост, оканчивавшийся острым кончиком. Рот твари был под его телом, в то время как дюжина глаз широко расположилась по по верхнему краю тела.
   Замахав своим гибким телом как парой крыльев, создание Фило начало летать над пустой площадью внутри рассудка Агиса. - Где Тихиан? - спросил посланник.
   Агис вызвал свои воспоминания о короле. Грязная, бурая жидкость просочилась между несколькими булыжниками. Лужа преобразовалась в человеческое тело, потом голова получила суровое лицо Тихиана. Лицо почти не отличалась от того, которое Агис создавал раньше, с костистыми щеками, узким крючковатым носом и небольшим морщинистым ртом. Глаза были коричневые, маленькие и блестящие, глядели настороженно и испытующе.
   Когда странный посланец гиганта скользнул вниз, поближе к воспоминанию, образ Тихиана стал тверже, принял форму худого человека, потом встал. Фило остановился на расстоянии руки от образа и принялся медленно кружить вокруг него.
   - Это вылядеть как Тихиан, - сказал гигант, указывая хвостом посланца на воспоминание. - Но может быть ты заставишь его соврать Фило.
   - Нет, - сказал аристократ. - Я освобожу его. Ты можешь контролировать это воспоминание. Ты можешь проверить его так тщательно, как ты хочешь, и я не буду вмешиваться. - Так как Фило продолжал кружить не отвечая, Агис надавил еще раз. - Если ты боишься того, что можешь узнать, Тихиан не может быть твоим настоящим другом.
   - Фило не боится. Давай.
   Агис сотворил маленького ястреба из одной из рук фигуры. Перенеся свое сознание в него, он слегка взмахнул крыльями и приземлился недалеко от воспоминания.
   Фило сел сверху на фигуру Тихиана, затем полностью поглотил ее. Посланец начал пульсировать, пока он проверял воспоминание, вероятно убеждаясь, что Агис действительно отдал контроль над ним. Несколькими моментами позже гигант наконец удостоверился в честности Агиса. Он остановил своего посланника и дал ему исчезнуть, переведя свое сознание в фигуру Тихиана. Пока Агис с интересом смотрел, Тихиан стал мальчиком лет шести или семи, с коротко-постриженными золотисто-каштановыми волосами. Его почти квадратые уши торчали из головы как полуоткрытые защелки, а ястребиный нос казался слишком большим для маленькой головы. Одна из его рук была поднята, как если бы взрослый держал ее.
   - Это Агис, - сказал мужской голос, который, как аристократ с трудом припомнил, был голосом отца Тихиана. - Ты и он будете друзьями.
   Юный Тихиан поднял и тут же опустил глаза, как если бы проверил игрушку, затем недовольно нахмурился. - Папа, если ты мне позволишь, мне не нужен друг.
   Изображение стало старше лет на десять. Теперь Тихиан был юношей, с густыми, вечно нахмуренными бровями, которые придавали ему вид, будто он сердится, свои длинные волосы он заплетал в косу. Он был одет в серую одежду, которую он и Агис носили, как новички, когда вместе изучали Путь в академии. Его глаза выдавали изнеможение и боль после особенно жестокого занятия с их наставником.
   - Я не знаю что случилось, Агис, - сказал Тихиан. - Когда эта страшная боль становится большей, чем я могу выдержать, я думаю, как хорошо, что ты тоже ее ощущаешь. И тогда моя боль проходит. Честное слово, я не знал, что передаю ее тебе!
   Опять образ постарел, на этот раз на пару лет. Тихиан был в красной одежде студента среднего уровня. В его руке была колючая ветвь фаро, символ перехода на следующий уровень после успешной сдачи важного экзамена, доказывающего его умения. - Ты мой лучший друг, Агис. Конечно, я передал часть моей боли тебе, - сказал он. - Кроме того, это не мошеченничество, ведь нас не поймали.
   Изображение продолжало взрослеть, показывая течение юных лет короля. Тихиан появился в черной рясе королевского темплара, отрицая, что был ответствен за смерть своего собственного брата. Позже, одетый в позолоченную одежду верховного темплара, он пришел в поместье Агиса, под предлогом дружбы, - только для того, чтобы конфисковать самых сильных полевых рабов. В следующий раз Тихиан признался, без малейшего смущения, что использовал самого преданного слугу Агиса чтобы шпионить за аристократом.
   После последней сцены Фило отделился от фигуры Тихиан, образовав новое создание, напоминавшее его собственное тело. - Нет! - проревел он в ярости, замахнувшись гигантским кулаком на обьект его гнева. - Тихиан лжец!
   Удар бросил образ короля на землю. Фило начал пинать и топтать его, вероятно решив полностью уничтожить воспоминание.
   - Погоди, - крикнул Агис клювом ястреба. - Мне он нужен!
   Оставаясь в форме ястреба, Агис вернулся к фигуре короля и слился с нею. Он разрешил Тихиану растаять и исчезнуть в щелях между булыжниками, потом снова появился в форме самого себя.
   - Ну, теперь ты веришь мне, Фило?
   Гигант не ответил. Вместо этого его посланник повернулся и начал уходить по пустой площади. С каждым шагом он становился все боле и более прозрачным, и через дюжину шагов полностью исчез.
   Едва Агис перенес свое внимание наружу, как почувствовал, что шлепнулся о спину своего канка. - Иди, - громыхнул гигант, подняв свою ногу так, чтобы аристократ мог проехать. - Оставь Фило одного.
   Агис заставил свое насекомое двинуться вперед. Оказавшись в безопасности, он остановился и посмотрел назад. - Фило, не печалься, - позвал он. - Дружба Тихиана была ложью, но у тебя доброе сердце. Когда-нибудь ты найдешь настоящего друга.
   - Нет, - ответил гигант. Он показал на свое некрасивое лицо. - Фило - полукровка. Слишком уродливый для племени отца, слишком глупый для племени матери.
   - Может быть ты и не красавец, но я бы сказал, что ты не глуп, - сказал Агис. - Ты осознал свою ошибку с Тихианом. Это очень умно.
   Кажется это подбодрило гиганта. Его лицо приняло задумчивое выражение, затем он внимательно взглянул на аристократа. - Может быть Фило и Агис могут быть друзья?
   - Возможно, когда мы проведем вместе побольше времени, - допустил аристократ. - Но сейчас я должен поймать Тихиана, пока он не навредил еще кому-нибудь.
   Фило улыбнулся, потом нагнулся и положил открытую ладонь перед канком аристократа. - Разреши Фило нести тебя, - сказал он. - Схватим Тихиана вместе.
  
   Вторая Глава
   Палата Патрициев
  
   Тихиан стоял в приемной Белого Дворца, глядя через оконные рамы и считая корабли в гавани Балика. Порт лежал у края города, там, где дымка серебрянной пыли висела над заливом, закрывая как остров, так и гостиницы, окружавшие область доков. Тем не менее король Тихиан обнаружил, что это легко сделать, так как мачты поднимались из сумрака, как обуглившиеся стволы сгоревшего леса.
   - Вас волнует армада Короля Андропиниса? - спросил сопровождавший Тихиана молодой человек, одетый в кремовую тогу темпларов Балика. У него был высокомерный подбородок, вздернутый нос и короткие волосы, белые как его одежда. - Учитывая расстояние от Тира до Илового Моря, вам не стоит бояться нашего флота.
   - У меня нет особого интереса к вашему флоту, - соврал Тихиан, продолжая в уме счет. - Но я не думал, что ваш порт настолько забит караблями. Как много судов принадлежит вашему королю?
   - Это не то, что мы обсуждаем с иностранцами, - ответил темплар, беря Тихиана за руку. - И мы не разрешаем им считать наши суда.
   Тихиан с легкостью вырвал руку из хватки юноши. - В моем городе тебя бы высекли за подобную наглость!
   Темлар даже бровью не повел.- Мы не в твоем городе, а ты не король Балика, - ответил он. - А сейчас, встань подальше от окна.
   - Я так и сделаю - когда Король Андропинис будет готов принять меня, - сказал Тихиан, стараясь сдержать нарастающий в нем гнев. - Если ты еще раз коснешься меня, я убью тебя - и, клянусь, Андропинис ничего не сможет с этим поделать. - Его рука скользнула в дорожный мешок, свисавший с его плеча.
   Телохранители темплара, пара расплывшихся великанышей, с едва не задевающих потолок головами, наставила свои деревянные копья на грудь Тихиана. Одетые в кожаные латы, с белыми шапками, торцащими над их покатыми плечами, эти волосатые грубияны даже разинули рот от удивления, что мало соответствовало их тупоумию. Тихиан высокомерно ухмыльнулся, затем снова обратился к своему сопровождающему.
   - Передай это твоему хозяину, - сказал Тихиан. Он вынул небольшой медный медальон в виде восьмиконечной звезды. Это был знак Калака, короля-волшебника, которого Тихиан сверг, чтобы получить трон Тира. - Скажи ему, что я начал уставать от ожидания.
   Темплар не заинтересовался. - Я передам твое послание - и ты захочешь, чтобы я этого не делал.
   Сказав это, человек повернулся на каблуках и ушел, оставив гостя на попечении стражи.
   - Ты сделал большую ошобку, король Тира, - сказал один из стражников. - Это был Маурус, Камергер Его Величества.
   Тихиан ответил ему кривой ухмылкой. - Я думаю, это Маурус сделал большую ошибку.
   Король снова вернулся к мачтам. Судя по тому, что он видел сквозь дымку, гавань была необычно переполнена, не было пустого места в доках и дюжина судов была вынуждена пришвартоваться снаружи. Чтобы выполнить то, что он хотел, ему бы потребовалась только небольшая часть армады, собравшейся в заливе.
   Теперь, когда он был уверен, что сможет добыть достаточно войск и кораблей, Тихиан разрешил себе поглазеть на остальную часть Балика. Город отсвечивал светлым жемчугом, так как его массивные здания были облицованы светлым мрамором, а улицы выложены светлым же известняком.
   Окружавшая Белый Дворец могучая стена подпиралась огромными лавками Торгового Квартала, выделявшимися как размерами, так и чистыми линиями своей архитектуры. За ним лежали неряшливый Эльфийский Рынок, стадион, мастерские художников и ремесленников, и многоквартирные дома, где жило большинство городского населения. В целом Балик казался преуспевающим и приятным метрополисом, который Тихиан был бы рад назвать своим.
   Однажды, усмехнулся он про себя, я назову.
   Спустя несколько минут, когда Маурус еще не вернулся, мысли короля перенеслись к человеку, который преследовал его в пустыне. Тихиан в первый раз узнал о преследователе, когда его шпион-эльф, Бегун Пустыни, нанятый, чтобы наблюдать за возможным "хвостом", сообщил, что аристократ из Тира, похожий по описанию на Агиса, спрашивал о нем в оазисе. Несмотря на хорошую сумму, которую эльф запросил за убийство аристократа, сердце короля екнуло. Из всех людей, которые могли идти по его следам, только Агиса он не смог бы убить.
   Это была брешь в его характере, которую Тихиан не понимал. Он мог найти сколько угодно оправданий для своей слабости, говоря себе, например, что было бы глупо зарезать такого ценного государственного деятеля. Когда это не помогало, король напоминал себе, что Агис обладает замечательными знаниями в сельском хозяйстве, знаниями, которые сделали фермы Тира более продуктивными, чем фермы любого другого города Атхаса. В другой раз он думал о волнениях, которые произошли бы в случае смерти аристократа, или о еще дюжине других разумных причин, почему надо оставить Агиса живым.
   Тем не менее, король знал, что лгал самому себе. Агис подстрекал Собрание Советников выступать против короля по сотне важных и неважных вопросов, от разрешения нищим бесплатно пить внутри города до преобразования королевских поместий в благотворительные фермы. Такая наглость стоила бы любому другому жизни, но Тихиан всегда останавливался, не доходя до убийства своего старого друга.
   И даже сейчас, когда вмешательство Агиса подвергало опасности самое важное предприятие, которое Тихиан когда-либо затевал, король не мог заставить себя убить аристократа. Вместо того, чтобы сказать Фило, которого Тихиан нашел, когда тот искал работу проводника караванов, убить Агиса, король только попросил этого болвана задержать аристократа.
   Тихиан надеялся, что он не будет сожалеть о своем решении. Агис много раз показывал, что может быть очень изобретательным, если он на что-то решился, и даже гигант не мог задержать его надолго.
   Учитывая такую возможность, король подумал, что было бы не так плохо, если бы Фило игнорировал его инструкции и убил бы Агиса. Тогда, по меньшей мере, кровь его друга была бы не на руках Тихиана.
   Он изгнал эту надежду из своего ума так же быстро, как она и пришла. Такая "случайность" едва ли подходила дла конца единственного королевского друга. Агис не всегда был его политическим противником, были времена, когда аристократ стоял за Тихиана, как никто другой. Если пришло время его другу умереть, решил Тихиан, он убъет его сам, своей собственной рукой.
   Агис этого заслужил.
   Эхо от торжественных шагов камергера заметалось по залу и все мысли о своем друге вылетели из его головы. Отвернувшись от окна Тихиан обнаружил самодовольную усмешку, играющую на узких губах Мауруса.
   - Король Андропинис обычно обращается к Палате Патрициев в это время, - сказал камергер, его глаза вспыхнули ехидным светом. - Он просит, чтобы ты увиделся с ним там.
   Маурус и стражи повели Тихиана вниз по коридору, вдоль которого стояли замечательно сделанные статуи древних политиков, потом пересекли широкий внутренний двор и вошли в облицованниый мрамором зал собраний Белого Дворца. Здание было абсолютно квадратным, с колонадой из красивых колонн, поддерживающих богато украшенный антаблемент (система горизонтально расположенных верхних частей здания). Не ожидая приглашения Тихиан начал подниматься по ступенькам, но прежде он смог войти в здание, камергер протиснулся вперед и загородил ему дорогу.
   - Разреши мне подержать это для тебя, - сказал Маурус. Осторожно, стараясь не коснуться своего гостя, он потянул дорожную сумку с плеча Тихиана.
   Тихиан открыл свою сумку и показал ее содержимое. - Как ты видишь, она пуста, - ответил он. - Нет повода для волнений.
   Маурус не шевельнулся. - Тем не менее, я вынужден настаивать, - ответил он. -Вещи не всегда такие, какими они кажутся, не правда ли?
   - Очень редко они такие, - согласился Тихиан.
   Очень неохотно он снял сумку с плеча. Подозрения Мауруса были хорошо-обоснованы, это действительно была магическая сумка, в которую могло поместиться бесконечное число вещей, и при этом она казалась пустой. Покидая Тир, король положил туда множество еды, воды, денег и еще много чего, что могло понадобиться во время путешествия. Конечно, там было и много оружия, но вовсе не поэтому Тихиан хотел сохранить сумку у себя. Внутри сумки было кое-что, что могло помочь убедить правителя Балика дать ему то, что он хотел, и он хотел бы сохранить сумку, чтобы извлечь то, что ему надо, с максимальным эффектом.
   Тихиан передал сумку камергеру, молчаливо заклиная его быть осторожным и аккуратным. - Теперь я могу войти?
   Маурус повесил сумку на свое плечо, потом провел своего гостя через дверь. Тихиан оказался в небольшпй прихожей, где стражник-великаныш стоял перед створками массивной двери. Четко отдав честь камергеру, стражник толкнул дверь, заставив ее открыться, и отошел в сторону.
   Тихиан вошел в следующий зал. Горячий и влажный воздух коснулся его кожи, и неприятно пахнуло надушенными телами. За исключением скрипа его собственных сандалей по полу, в зале царила абсолютная тишина, так что Тихиан спросил себя, не вошел ли он в пустую комнату.
   Когда его глаза приспособились к душному полумраку, увидел, что это не тот случай. Галереи мраморных скамей бежали по обе стороны огромного зала, частично скрытые двумя линиями мраморных колонн, поддерживающих потолок. Несколько сотен мужчин и женщин терпеливо ждали, сидя на скамьях, все одетые в белые тоги, отделанные серебром и золотом. Здесь были представители многих рас: люди, мулы, дварфы, полуэльфы и даже тарики. Все они оставались абсолютно молчаливы, сидя настолько неподвижно, чтобы даже шелест их шелковых одежд не нарушал сверхестественную тишину.
   На дальнем конце зала стоял пустой трон, сделанный из полупрозрачного алебастра и вознесенный на пьедестал из розового жадеита. Мозаика из голубоватого лунного камня украшала спинку замечательного сидения, ручки были вырезаны из больших кусков халцедона, а ножки из прозрачных кристаллов цитрина(фальшивый топаз). Весь свет, исходящий из из узких окон зала, казалось собирался прямо на троне, после чего отражался обратно в зал как неяркое белое свечение.
   Тихиан прошел дальше в зал, остановившись около седоватой патрицианки, примерно его возраста. У нее были заостренные уши и остроконечные брови полуэльфа, но тело было слишком жырним и крупным для женщины ее расы. Рядом с ней шесть золотых монет покоились в маленькой корзинке, сплетенной из листов мыльного дерева. Женщина не обратила внимания на Тихиана.
   - Разве в Балике не принято приветствовать иностранцев? - спросил Тихиан. Его голос так громко пронесся через молчащий зал, как если бы он ударил в гонг.
   - Леди Канас не может слышать тебя, - сказал Маурус, подходя к нему. - Не может она и видеть тебя.
   Тихиан нагнулся к лицу женщины. Уродливые красные подпалины покрывали ее опущенные веки, оставив Тихиану впечатление, что у нее вообще нет зрачков.
   Маурус остановился рядом с Тихианом, потом положил палец на нижнюю губу женщины. Она вздрогнула от испуга, затем дала своему рту раскрыться. Вместо языка у ней был только искалеченный обрубок.
   - Король Андропинис ценит совет своих патрициев, - спокойно сказал темплар. - Но он также хочет быть уверен, что ничто, случившееся здесь, не будет обсуждаться вне Белого Дворца.
   - Мудрая предосторожность, - заметил Тихиан, отходя от женщины. - Как жаль, что не так осторожен со своим камергером.
   Маурус закрыл рот Леди Канас и повернулся чтобы ответить, но язвительная реплика со стороны трона прервала его.- Не зли моего камергера, - сказал голос. - Это то же самое, что злить меня.
   Тихиан взглянул в сторону трона и увидел огромного человека перед его пьедесталом. Он был выше любого эльфа и мускулистый как мул. На его голове сидела зубастая серебрянная корона, из-под которой свисали пряди серо-белых волос. У него было узкое лицо с таким длинным носом, что его можно было назвать рылом, и черные ноздри, похожие на яйца. Его треснувшие губы вдавались назад, открывая рот, полный острых зубов, как у гладиатора. В отличии от патрициев он не носил тогу. Вместо нее он был одет в тунику без рукавов из белого шелка, набедренную повязку из серебрянной материи и мягкие кожаные сапоги.
   - Король Андропинис, - сказал Тихиан. Он не поклонился, в его голосе не было даже намека на благоговение или почтение.
   Андропинис не ответил, вместо этого повернувшись, чтобы сесть на трон. Пока правитель Балика карабкался по ступенькам, стало ясно, что он не совсем человек. По всей длине его позвоночнока из-под туники торчал ряд острых плавников, а небольшие, заостренные чешуйки покрывали его руки сзади.
   Андропинис уселся на трон, затем оглядел зал. Мы в палате, мои советники, сказал он, используя Путь, чтобы передать свои мысли прямо в умы всех присутствующих.
   Патриции встали со своих мест, каждый из них держал в руках корзинку из листьев мыльного дерева. Тихиан подождал, пока в зале вновь не стало тихо и кивнул камергеру. - Обьяви обо мне.
   Маурус подошел поближе к нему. - Я полагаю, что ты сам уже обьявил о себе, - ответил он. - Ауедиенция же твое дело, не мое.
   Тихиан пошел вперед, пока не достиг трона. Белые глаза Андропиниса уставились на него, холодные и жгучие как льдинки града, и правитель Балика не сказал ничего. По сранению с жалкой фигурой Калака, этот король-волшебник был настоящим великаном. Он выглядел так, как будто мог разорвать человека напополам, или голыми руками отрутить голову великанышу. Тем не менее Тихиан хорошо знал, что внешность может быть обманчива. Он видел как Калак, слабый и дряхлый как столетняя старуха, убивал рабов одним взглядом и ломал шеи мулам одним небрежным движением запястья.
   Человек, который стоит перед нами, Тихиан Первый, Король Тира.
   Андропинис сошел с трона и оказался рядом с Тихианом прежде, чем король осознал, что он вообще двигался.
   - Твоя личность не забота моих патрициев, - спокойно сказал повелитель Балика, стискивая плечи короля. Его пальцы зарылись в плоть Тихиана как когти, а его дыхание пахло так, как если бы он ел жженую корку. - Будет достаточно вежливо говорить с тобой языком.
   - Как пожелаешь, - ответил Тихиан. Тщательно рассчитав силу, он вытянулся и мягко убрал руку Андропиниса со своего плеча. - И помни, пожалуйста, что ты обращаешься к величию Тира.
   - Может ты и убил Калака, но ты не король, - ответил Андропинис. Он медленно обошел Тихиана, осматривая его со всех сторон. - Ты ничего не знаешь о том как быть королем.
   - Я знаю достаточно, чтобы победить в войне с Хаману из Урика, - ответил Тихиан. Строго говоря, войну выиграл Рикус, но Тихиан так давно присвоил себе славу этой победы, что забыл об этой маленькой подробности. - И я добился уважения Борса из Эбе - Дракона Атхаса.
   Андропинис остановился у бока Тихиана. - Не стоит насмехаться над старым именем Дракона, - угрожающе прошипел он в ухо своего гостя.
   - Я приехал не для насмешек, как ты увидишь, если мы обсудим причины моего визита, - ответил Тихиан.
   Андропинис кивнул, потом подошел к галерее, где стояли его аристократы. -Мы обсудим это, пока я принимаю дары от патрициев.
   Тихиан вошел в колоннаду, туда, где стоял Андропинис. Маурус достал из-за трона большую деревянную корзину, потом подошел и встал на шаг сзади обоих королей. Трио остановилось около первого патриция, ссохшегося старика, чья корзинка содержала несколько сверкающих рубинов.
   Андропинис выбрал самый большой и поднял, любуясь игрой света в его гранях. - Что тебе надо в Балике, узурпатор? - спросил он, обращаясь к гостю, но не глядя на него.
   Тихиан ответил абсолютно честно. - Мне нужно две тысячи солдат и флот, который перевезет их через Иловое Море.
   Андропинис поднял бровь, потом взял все рубины из корзинки стрика и положил их в большую корзину, которую держал в руках камергер. - Что заставляет тебя верить, что я дам их тебе?
   Тихиан показал рукой на сумку на плече Мауруса. - Могу я?
   Андропинис на момент задумался над просьбой, потом кивнул. - Но если ты вынешь оружие...
   - Я не настолько глуп, - сказал Тихиан. Он снял сумку с плеча Мауруса, потом сунул руку внутрь. Затем он закрыл глаза, представив себе один из мешочков с золотом, которые он положил в сумку, уезжая из собственного дворца в Тире. Когда он сформировал отчетливый образ в уме, он открыл руку. Мгновением позже он почувствовал на ладони комок из грубой материи. Постанывая от напряжения, он вынул тяжелый мешок, набитый монетами, и почти такой же большой, как сама сумка. Затем он положил его в корзину Мауруса, откинув верхушку мешка, чтобы обнажить желтое сияние золота.
   Андропинис холодно уставился на монеты. - Ты думаешь купить мое уважение за это?
   - Не уважение, - ответил Тихиан. - Твоих людей и твои корабли. - Так как лицо владыки Балика осталось каменным, он добавил. - Я заплачу вторую половину, когда вернусь, вместе с компенсацией за любые потери, которые мы понесем.
   - А что о потерях, которые я уже понес? - спросил Андропинис.
   - Что за потери?
   - Пять лет назад Тир не уплатил налог Дракону, и он заставил меня дать ему дополнительную тысячу рабов, - сказал он. - В результате я не смог закончить великую стену, которую я строил, чтобы обезопасить свои поля. Возможно ты слышал, что случилось потом?
   - Гнев Плуострова? - спросил Тихиан, вспомнив быструю войну, в которой маленькая армия гигантов завоевала большую часть Полуострова Балик.
   - Этот гнев стоил мне половину моей армии и уничтожил четверть моих полей, - сказал Андропинис, отвернувшись от Тихиана. - Он подошел к следующей по порядку женщине и проверил ее корзинку, потом кивнул Маурусу взять содержимое. -Я сомневаюсь, что в твоей магической сумке достаточно золота, чтобы заплатить мне за это, - добавил он, зло взглянув на гостя.
   - Ты сможешь построить другую стену, - парировал Тихиан. - Но мне нужен твой флот. Я требую это именем Дракона.
   - Не думай обмануть меня, призывая его имя. Я должен убить тебя за это, - прошипел Андропинис. Он обвил своей рукой шею Тихиана. - Возможно, я это сделаю.
   - Я не лгу, - сказал Тихиан. - Ты поймешь это, когда я покажу тебе моих пленников.
   Тихиан опять опустил руку в сумку и представил себе цепь из черного железа. Когда он почувствовал ее в своих пальцах,он вынул руку из мешка, вытащив цепь, к концам которой были привязаны железные клетки, содержащие головы без тела. Когда их вынули из мешка, два пленника быстро взглянули на Тихиана, а потом перенесли внимание на Андропиниса.
   - Убей его, Могучий Король! - зашипела первая голова. У нее было сморщенное лицо и пепельная кожа, впалые черты лица и высохшие, грязно-желтые губы. - Перережь горло Тихиану и поднеси его поближе ко мне!
   - Нет, дай горло мне! - заворчала другая. Она была неестественно раздутая, с пухлыми щеками и заплывшими глазами, превратившимися в черные щели, ртом, полным серых, сломанных зубов. Как и первая голова ее грубые волосы были связаны в пучок, а низ шеи был зашит тонкими нитками. Она лизнула решетку своей клетки острым языком, потом продолжала. - И оставь этого труса в живых. Я хочу видеть страх в его глазах, когда я буду пить его жизнь!
   Андропинис взял клетки из рук Тихиан, одновременно убрав свою руку с шеи короля Тира. - Виян, Сач! - сказал он. - Борс сказал мне, что он избавился от вас обоих.
   - Магии Раджаата не так то просто противостоять, - насмешливо заметила раздутая голова, Сач. - Теперь, вскрой вены этому мошеннику, Албеорн. Он не кормил нас много недель.
   - Албеорн? - переспросил Тихиан.
   - Албеорн из Дунсвича, Убийца Эльфов, восьмой Доблестный Воин Раджаата, - проворчал Виян. - Предатель своего хозяина и настоящая причина Башни Пристан.
   Тихиан знал, что Виян говорил о войне, которую древний волшебник по имени Раджаат развязал несколько тысяч лет назад. Война закончилась больше тысячи лет назад, когда все тщательно выбранные Доблестные Воины Раджаата - за иключением Сача и Вияна - восстали против него. Победив своего хозяина, мятежники использовали могучий магический артефакт чтобы преобразовать одного из них, Борса из Эбе, в Дракона. Остальные Доблестные Воины стали править различными городами Атхаса как бессмертные короли-волшебники.
   Все еще вглядываясь в плененные головы, Андропинис спросил, - Эти двое и есть твое доказательство, что Дракон благоволит к тебе?
   Тихиан кивнул. - Когда он сказал, что избавился от них, он имел в виду, что доверил их мне, - сказал король Тира. - Они - мои невольные наставники, так что я могу научиться служить нашему хозяину как король-волшебник.
   Это, кажется, позабавило правителя Балика. - Это так? - спросил он, поднимая бровь.
   - Конечно нет, - проворчал Виян. - Он лжет.
   - Убей его, - прошипел Сач.
   Андропинис с размаху шлепнул обе клетки о каменные плитки галереи. Страшный металлический лязг отразился о стены зала, в ушах Тихиана зазвенело. Головы с размаху вмазались в решетки своей тюрьмы и отлетели на другую сторону, затем попадали, оглушенные, не в силах пошевелиться, на дно клеток. Когда король Балика протянул цепь обратно Тихиану, углы клеток даже согнулись от силы удара.
   - С этого времени я принимаю эту мерзость как доказательство того, что Дракон не хочет, чтобы я убил тебя, - сказал Андропинис. - Убери их с моих глаз - и скажи мне, что тебе надо от моего флота.
   Когда Тихиан сунул своих оглушенных наставников обратно в сумку, он ответил. - Это касается только меня и Борса.
   - Тогда ты можешь оставить свое золото и идти. Ауедиенция окончена, - сказал Андропинис, возобновляя проверку корзинок, предложенных патрициями. - Стражи камергера покажут тебе городские ворота.
   Маурус злорадно усмехнулся и поманил Тихиана рукой к выходу.
   Тихиан, не обращая на него внимания, спросил, - Что с моими кораблями?
   - Ты их не получишь.
   - Я требую их именем Дракона! - выкрикнул Тихиан.
   - И это единственная причина, по которой я сохраняю тебе жизнь, узурпатор, - ответил Андропинис. Он взял моток овечьей шерсти с подноса, который держал патриций-дварф, потом, используя Путь, спросил, Что это значит, лорд Рольт?
   Дом Рольт клянется предоставить сто овец для прокормления легионов Его Величества.
   Андропинис нахмурился, потом схватил толстое запястье дварфа и небрежным движением сломал его. Стон боли вырвался из искалеченного горла Лорда Рольта и его колени подогнулись Если бы король не держал его за сломанную руку, он упал бы на пол.
   Несмотря на страшную боль, дварф сумел ответить, Дом Рольт клянется предоставить тысячу овец, Могучий Король.
   Улыбнувшись, Андропинис освободил патриция и тот повалился на пол. Он довольно посмотрел вниз, не оставив Тихиану и тени сомнения, что это представление устроено в его честь, и двинулся дальше.
   Игнорируя столь ясную угрозу, Тихиан продолжал давить на короля, - Если ты откажешь мне, ты также откажешь Борсу.
   - Возможно, но я не могу послать свой флот - ни для тебя, и определенно не сейчас.
   - Когда? - спросил Тихиан.
   Андропинис пожал плечами. - Возможно через месяц, а возможно не смогу еще много лет, - сказал он. - Когда закончится война между племенами гигантов.
   - Какие племена воюют? - спросил Тихиан.
   - Твои вопросы выдают твою некомпетентность в управлении моими судами, - хмыкнул король-волшебник.
   - Я уверен, что мы сможем проскользнуть между их рядами и сохранить твои корабли, - ответил Тихиан.
   - Я не беспокоюсь о своих кораблях, - фыркнул Андропинис. - Мой город - вот что я должен защитить. Первый же гигант, заметивший флот в устье реки, немедленно решит, что я взял сторону его врагов. Они обрушатся на Балик, и я буду втянут в войну, которая меня никак не касается.
   - Не думал я, что кучка оборванных гигантов может напугать короля-волшебника, - возразил Тихиан.
   - Только дурак не опасается гигантов, - ответил Андропинис. Он остановился около Леди Канас, расплывшейся полуэльфийке, с которой Тихиан пытался заговорить раньше. При виде содержимого ее корзинки Бликанин прищелкнул языком,потом шлепнул ее по лицу тыльной стороной ладони. Она упала на пол,выронив все шесть золотых монет, которые держала в качестве подношения.
   Андропинис продолжал свой путь по галерее, оставив Мауруса собирать монеты. - Даже если бы Борс был здесь и потребовал это сам, я не могу доверить мои корабли такому болвану.
   - Я не болван, - голос Тихиана остался спокоен.
   - Нет, ты и есть, если веришь, что Дракон может сделать из тебя короля-волшебника, - сказал Андропинис. Он поднял длинное бриллиантовое ожерелье из корзинки, которую держала жирная рука патрисианки-дварфа.
   - Я думаю, что он более чем способен даровать мне необходимую силу - как только я привезу ему Черную Линзу, - ответил Тихиан.
   Черная Линза была древним магическим артефактом, который восставшие Доблестные Воины Раджаата использовали, чтобы взять в плен своего хозяина, а затем преобразовать Борса из Эбе в Дракона. Вскоре после этого пара дварфов украла линзу из Башни Пристан и с тех пор ее никто не видел.
   Андропинис опустил ожерелье, которое держал в руках, обратно в корзинку, потом, прищурившись, взглянул на Тихиана. - Итак, если я правильно понимаю, ты обнаружил местоположение линзы, и Дракон послал тебя, чтобы найти ее для него? - спросил он.
   - Да, - ответил Тихиан. Он надеялся, что ему не придется открыть так много Андропинису, но стало ясно, что король-волшебник не собирается рисковать войной с гигантами не зная ничего, а только по очень важной причине. - Борс сказал, что ты будешь сотрудничать со мной, дашь мне людей и флот.
   Баликанин какое-то время изучал своего гостя, потом сказал, - Если ты действительно пытаешься вернуть Линзу Дракону, тогда скажи мне, где она - и мы будем знать, где тебя искать, если у тебя не получится.
   Тихиан мрачно усмехнулся. - Ты действительно хочешь, чтобы я сказал это?
   Дракон предостерег его, чтобы он никому не открывал местоположение Черной Линзы, так как древние похитители артефакта наложили на него могущественное заклинание, которое мешало Борсу и королям-волшебникам открыть, где она спрятана.
   Андропинис вернул усмешку своему гостю, обнажив длинный ряд острых зубов. - Возможно, Дракон действительно послал тебя, - сказал он. - Ему понадобилось много столетий, чтобы понять магическую защиту линзы. Без его помощи ты не смог бы узнать природу магической защиты за вся жизнь.
   - Борс рассказал мне о заклинании, - подтвердил Тихиан. - Из того, что я понял, оно сопровождает знание о нем, как желудочные черви сопровождают раба. Ты не можешь обладать одним не обладая другим.
   Андропинис кивнул. - Прежде, чем мы поняли, насколько оно могущественно, мне пришлось увидеть, как мозги сотен агентов вытекают из ушей, когда они пытались сказать мне то, что они узнали.
   Тихиан сглотнул, радуясь, что буквально исполнил инструкции. Борс предупредил его, что описание местоположения линзы будет фатально, но скрыл мрачные детали. Мысленно сотрясаясь, он вернул свои мысли к цели встречи.
   - Так что, ты дашь мне флот?
   - Я дам тебе людей и корабли, которые ты ищешь, - сказал Андропинис. - Но не возвращайся в Балик, или ты пожалеешь, что я не убил тебя сегодня. Мой город не будет тем, который пострадает, когда Борс уничтожит Линзу.
   - Согласен.
   Андропинис взглянул на камергера и кивнул.
   Маурус подошел к Тихиану. - Страж проводит тебя в дом для гостей. Я пошлю за тобой, когда необходимые приготовления будут сделаны. - Когда Тихиан даже не шевельнулся, чтобы выйти из зала, камергер указал рукой на выход. - Сюда, - сказал он.
   Тихиан игнорировал его и продолжал смотреть на Андропиниса.
   - Да? - спросил Баликанин. - Что-нибудь еще?
   Тихиан насмешливо ухмыльнулся камергеру, потом сказал, - Было бы лучше всего, если то, что произошло между нами, не могло быть повторено, Король Андропинис. Моя задача достаточно трудна и без вмешательства Союза Масок.
   - Маурус заслуживает полного доверия, - ответил король-волшебник.
   - Твоего, возможно, - сказал Тихиан. - Но он не показал мне почтения, а я должен плыть внутрь терретории гигантов - где нет ничего легче устрить мне засаду. Именем Борса я настаиваю, чтобы язык твоего камергера слегка укоротили.
   Андропинис потряс головой в ответ на наглость Тихиана, потом сказал, - Возможно, что в конце-концов ты станешь королем-волшебником, Тихиан. - Он жестом показал камергеру встать перед ним
   Маурус уронил деревянную корзину с сокровищами, которую держал в руках и повернулся, собираясь бежать. - Пожалуйста, мой король!
   Андропинис проскользнул мимо Тихиана и своей гигантской рукой схватил плечо темплара. Длинные когти внезапно выросли из кончиков пальцев короля-волшебника, затем, используя Путь, он обратился ко всей Палате Патрициев.
   Нужно поздравить юного Мауруса, моего камергера, сказал он. Я дарую ему титул Патриция.
   Аплодисменты были настолько оглушительны, что потрясли все здание.
  
   Третья Глава
   Нимус
  
   Агис стоял на конце мола, искоса оглядывая гавань. Там и тут, воздушная чаща белых парусов исчезала из виду, скрадываемая расстоянием и мутным покровом пыли, прилипшей к поверхности бухты как туман к земле. Солнце только что встало, стреляя лучиками красно-кровавого света через изумрудную дымку утреннего света, и было видно, что флотилия уже достигла дальнего края бухты. На одном из этих кораблей, аристократ был уверен в этом, плыл беглый король Тира.
   Агис добрался до Балика предыдущей ночью, оставив Фило в нескольких милях за городом. Он немедленно начал искать Тихиана. Подкупив дюжину уличных попрошаек, он проследил путь Тихиана до цитатели короля-волшебника, а потом и до порта. След закончился здесь, и аристократ провел больше часа пытаясь найти его снова. Наконец ему удалось узнать, что впервые в этом году военный флот Балика отплыл этой ночью. Учитывая, что Тихиана видели ехавшим из Белого Дворца в порт, уход флота казался чем-то большим, чем простое совпадение. Агис решил, что король Тира уплыл с флотилией.
   Аристократ снова уставился на залив. Груды окрашенного в цвет жемчуга лесса были навалены на западной стороне пирса, размазаны по каменной дорожке и было трудно сказать, насколько глубоко надо было зарыться в ил, чтобы пройти по ней. На самом конце дока, изгородь по грудь человека из желтой ратании бежала по берегу порта, ее веретенообразные ветви служили грубой защитой от пыли.
   Когда Агис подошел к концу пирса, он обнаружил группу крепких мужчин, сидевших на деревянных ящиках. Они о чем-то негромко переговаривались,плетя веревки и починяя такелаж(совокупность снастей для крепления рангоута, грузоподъёмных работ и управления парусами). У каждого из них вокруг рта и носа были повязаны шарфы, предохраняющие от летящей пыли, а глаза, казалось, застыли в вечном прищуре.
   - Привет, чужестранец, - сказал один из них, говоря на торговом языке с густым акцентом Балика. Хотя он и глядел на Агиса, пока говорил, его толстые пальцы продолжали танцевать, скручивая три нити черной веревки в канат. - Ты ищешь судно напрокат?
   - Возможно, - ответил Агис.
   - Прежде, чем ты наймешь Салюста, погляди на его бот, - сказал другой, с широкими красными щеками, проглядывавшими из-под его пылезащитной маски. - Моя собственная барка в двух судах отсюда. Она - самая лучшая посудина для путешествия по грязи, которую ты найдешь в этом порту.
   Человек указал рукой на левую часть пирса. Там лежала дюжина суденышек, разбросанная у края залива, со свернутыми парусами и выдвижной килем, приподнятым так, чтобы корпус плоско лежал на поверхности пыли. Все они были наполовину зарыты в ил, гороподобные груды его вздымались по краям их высоких планширов(деревянные или металлические перила, устанавливаемые поверх фальшборта или судового леерного ограждения). У многих кораблей ил перевалил через края, заполнив каюты для пассажиров, и эти суда казались брошенными.
   - Не уверен, что хотел бы нанять одну из этих лодок, - прокомментировал Агис.
   - Если ты собираешься украсть одну из них, возьми посудину Марда, - отозвался Салюст, глядя на краснощекого моряка. - Ты сделаешь честь всем нам, а особенно его семье. Таким образом они не потеряют отца, иначе он утопит свою старую калошу в выгребной яме.
   Это вызвало взрыв хохота остальных мужчин, пока рассерженные Салюст и Марда продолжали ругаться. Агис не обратил, впрочем, на их слова никакого внимания, его мысли крутились вокруг более важных дел.
   - Может ли одна из ваших лодок догнать флот, который уплыл сегодня утром? - вмешался он.
   Мгновенно воцарилось молчание. - Почему ты хочешь этого? - спросил Марда.
   - Преступник из моего города уплыл на одном из этих судов, - объяснил Агис. - Я должен доставить его обратно, в Тир, чтобы он ответил за свои злодеяния.
   - Пускай плывет, - сказал Салюст. - Я обещаю тебе, что с этим флотом он найдет достаточное наказание.
   - Что ты имеешь в виду? - спросил Агис.
   - Гиганты-
   Прежде, чем Марда смог объяснить дальше, пара темпларов Балика появилась на пирсе, оставив эскорт из шести великанышей за изгородью из ратании. Моряки немедленно замолчали, каждый мужчина занялся своим делом.
   Когда темплары подошли к группе, один из них указал на Агиса. - Ты. Как долго ты находишся в Балике? - Это была женщина, с твердым взглядом глаз и неприятными, грубыми чертами лица.
   - Дай мне подумать, - ответил аристократ. - Как долго я здесь? - Он потер подбородок, выигрывая время, пока готовился использовать Путь. Энергия из нексуса текла неохотно, так как он был все еще слаб после той раны, которую получил в ментальном бою с Фило.
   - Если ты здесь дольше, чем можешь вспомнить, тогда определенно можешь скзать нам, где ты остановился, - предположил второй темплар, мужчина с голубыми глазами и вьющимися желтыми волосами.
   Агис махнул рукой в сторону входа в порт, где он видел большую гостиницу, вытянувшуюся на целый квартал. Он не назвал, однако, ее имя, так как знал, что какое бы имя он не дал ей, все равно ошибется. Как и в большинстве городов Атхаса, король-волшебник Балика запретил простым людям учиться чтению. В результате на городских торговых вывесках были нарисованы картинки или значки вместо имени. Так что, хотя Агис и помнил, что на стене гостицы был вырезан лев, лежащий на спине, он никак не мог угадать, было ли имя гостицы Мертвый Лев, или Спящий Кот, или что-то совсем другое.
   Так как Агис не назвал имени, женщина-темплар сказала. - Примерно две дюжины гостиниц находярся в том направлении. Какая?
   - Я имею в виду Льва, - сказал Агис, надеясь что короткого имени будет достаточно.
   Глаза женщины сузились, но прежде чем она смогла потребовать больше деталей, Марда сказал. - Он имеет в виду Спину Льва, мэм.
   - Мы тебя не спрашивали, - прервал его мужчина-темплар.
   Марда потупил глаза. - Прошу прощения, - сказал он. - Я только стараюсь помочь. Я много раз встречал милорда по утрам.
   Поза обеих темпларов стала менее угрожающая и они слегка растерянно помотрели один на другого. Обращаясь к Марде женщина сказала, - На этот раз я прощаю твою ошибку, но впредь дай мне знать, если увидишь любых иностранцев в этом районе. Какой-то Тирянин оставил своего гиганта в полях Дома Бальба, и болван отказывается уходить. Лорд Балба предлагает пять серебрянных монет любому, кто сможет вывести этого хулигана из его поместья.
   После чего оба темплара вернулись к своему эскорту. Как только они сошли с пирса, все моряки дружно сплюнули в залив.
   - Спасибо, что защитили меня, - сказал Агис, втайне наслаждаясь зрелищем баликанского лорда, пытающегося убедить упрямого Фило уйти из его земли.
   - Мы не защищаем тебя, - сказал Марда. - Так мы платим королю за его кошмарную "заботу" о нас.
   - Андропинис не разрешает больше чем пяти из нас выйти в море одновременно, - добавил Салюст. - И когда мы возвращаемся, темплары конфискуют половину нашего груза. - Он кивнул на берег, где головы и плечи темпларов еще виднелись над изгородью из ратании, пока они спускались по улице.
   - Тарифы, - проворчал один из рыбаков. Снова все сплюнули залив.
   Агис кивнул, чувствуя симпатию к этим людям, затем взглянул на Марду. - Может ли твоя барка догнать флот с моим преступником?
   Моряк затряс головой, - Ни моя, ни корабль никого из нас, - ответил он. - Но будь уверен, ни один из этого флота, включая человека, которого ты ищешь, не ступит опять на твердую землю. Гиганты позаботятся об этом.
   - Возможно, но это не удовлетворит людей, которым он причинил зло, - сказал Агис. - Я должен вернуть его, чтобы он предстал перед теми, чьи законы он попрал.
   - Тогда ты должен нанять контрабандиста, - сказал Салюст. - Нелегкая задача для иностранца.
   Агис достал из-под плаща кошелек, вынул оттуда серебрянную монету. -Может быть ты можешь помочь мне?
   - Я могу показать тебе, где искать, - сказал Салюст, протягивая руку, чтобы взять монету.
   Марда перехватил его руку. - Не трать свое серебро, иностранец. Ты не сможешь поверить ни одному контрабандисту, который общается с людьми, типа Салюста. - Он указал рукой на одно из многих зданий, сгрудившихся у причалов грузового порта. - Если ты хочешь найти такого, который не перережет тебе горло за монеты из твоего кошелька, иди к таверне Свернутый Парус и спроси Нимуса. Он знает эту часть порта лучше всех в этом городе.
   - Большое спасибо.
   Агис протянул руку с монетой Марде, но моряк только покачал головой. -Сохрани ее для Нимуса, - сказал он, ухмыляясь Салюсту. - Она тебе пригодится.
   Аристократ бросил серебро обратно в кошелек, потом вышел с причала в запруженную толпой порт. Несмотря на защиту от ила из ратении, несколько инчей жемчужного цвета лесса покрывали дорожки, а на вывесках зданий налипло так много грязи, что Агис с трудом различал картинки, вырезанные на их стенах. Тем не менее, он обычно легко определял тип магазинчика, поглядев внутрь. В лавках, торговавших такелажем, веревками, парусами, веслами, блоками и еще тысячами подобных вещей, товары были подвешены под потолком, так что хозяева стояли под ними или выходили на улицу и торговали там. Склады были забиты огромными связками скрученных волос гигантов, грудами грубо-ошкуренных стволов, горами свеже-настриженной шерсти, и вообще любыми товарами, которые можно было выгодно продать. Только таверны казались пустыми,так как их двери были закрыты, а ставни окон еще и законопачены от летящей пыли.
   Агис подошек к вывеске на которой был вырезан свернутый парус на ноке реи. Подобно остальным тавернам, эта также казалось закрытой, но аристократ слышал скрип стульев по камню, как если бы кто-то мыл пол. Он постучал в дверь, потом отступил назад и стал ждать.
   Мгновение спустя небритый мужик с круглым животом и большим красным носом выглянул из приоткрытой двери. В одной руке он держал метлу, а в другой меч из заостренной кости. - Чего?
   - Мне сказали спросить Нимуса, - ответил Агис.
   - Ну и?
   - У меня есть кое-что для него, - сказал аристократ, вытаскивая серебрянную монету из кошелька.
   Лицо трактирщика осветилось. - Хорошо, - сказал он, выхватывая монету из руки Агиса. - Я вставлю ее ему в счет.
   После чего человек толкнул дверь и отступил в сторону, потом указал аристократу на лестницу в задней половине гостиницы. - Я скажу ему, что ты ждешь его на крыше. Берегись птиц.
   Агис вскарабкался по лестнице на крышу гостиницы. Это была относительно ровная поверхность из обожженной глины, окруженная стеной по пояс человеку и захламленная осколками пивных кружек. В одном углу сотни высохших на солнце костей песчаных чаек лежали грудой вокруг черноватых следов небольшого очага, стоял кувшин с водой и рядом лежало немного треснувшей посуды. На небольшом расстоянии от очага был натянут навес над гнездом из серой соломы.
   У передней стены стоял джозхал. Невысокая, двуногая рептилия склонила свою узкую голову на одну сторону и приложила свою трехпалую руку к ушной щели, как если бы прислушивалась к чему-то на улице внизу. У нее была вытянутая пасть, полная острых как иголки зубов, змеевидная шея, с грубым гребнем на конце и длинный тощий хвост. В противоположность своим маленьким, костистым рукам джозхал имел огромные, могучие ноги, каждая из которых заканчивалась ступней с тремя когтями. Глаза были покрыты молочно-белыми бельмами, и его свободная рука опиралась на узкую палку.
   - Трактирщик сказал, что здесь я найду Нимуса, - сказал Агис, подходя к рептилии.
   Джозхал подпрыгнул, как будто кто-то крикнул ему в ухо, затем махнул своей тростью, стараясь защитить себя. Агис блокировал удар, затем схватил ее, чтобы помешать существу вновь атаковать его. Когда аристократ сделал это, он заметил, что рептилия сунула небольшую, спиралевидную скорлупу в кожаную сумку на брюхе.
   Джозхал освободил свою трость из хватки Агиса. - Я - Нимус, - проворчал он. - Что ты хочешь, Тирянин?
   Аристократ вынул вторую серебрянную монету из кошелька и положил ее в маленькую руку Нимуса. - Марда сказал, что ты можешь использовать это, - сказал он, угадывая, что джозхал идентифицировал его по акценту. - Я ищу контрабандиста с быстрым судном, который может последовать за флотом, отплывшим прошлой ночью.
   Нимус потер монету пальцами своей трехпалой руки. - Это будет тебе стоить больше, чем это серебро.
   - Я дам тебе другую, когда найду капитана, который мне понравится, - возразил Агис, поражаясь про себя, что слепая рептилия смогла определить, что он держит серебро, а не золото или медь.
   Нимус бросил монету в сумку на животе. - Я больше заинтересован в магии, - сказал он. - Нет ли у тебя что-нибудь волшебного, ты понимаешь?
   - У меня нет ничего такого, - ответил Агис. - Я не волшебник.
   Джохзал обнюхал сумку Агиса и его ременный кошелек, потом недовольно потряс головой. - Как будто пытаешься выжать воды из камня, - буркнул он. - Я ожидал, судя по твоей репутации, волшебный кинжал или что-нибудь в этом роде.
   - Моей репутации?
   - Конечно, - сказал Нимус. - Даже в Балике барды поют об аристократе, который сражался за свободу рабов Тира - Агисе Астикла.
   Челюсть аристократа отвисла от удивления. - Что заставляет тебя так думать?
   Джозхал протянул свою костистую руку. - Ответ стоит.
   Нахмурившись, Агис дал ему еще одну монету.
   - Улицы полны темпларов, ищущих Тирянина, который оставил своего гиганта в поле Лорда Бальба, - сказал джозхал.
   - Я слышал об этом, но это не тот ответ, за который я заплатил.
   - Твой гигант не так осторожен с именами, как должен бы быть, - ответил Нимус. - Особенно учитывая, кто ты такой.
   - Я Тирянин, не это не значит, что это мой гигант, - сказал он. - Здесь, на суше, может быть сотни людей из Тира. Любой из них может оказаться Агисом Астикла.
   - Верно, - ответил джозхал. - Но я подозреваю, что только у Агиса есть причина преследовать Тихиана. - Упомянув имя короля Нимус протянул руку за другой монетой.
   - Для того, чья информация так дорого стоит, ты определенно живешь в нищете, - заметил Агис, протягивая ему еще одну монету.
   - Увы, мне не всегда так платят. Кроме того, я питаю слабость к брою(нектар канка). - Нимус бросил монету в свою сумку, потом сказал. - Я подслушал разговор верховного темплара флота Балика, Наварха Саанакаля, который проводил Тихиана на свой флагман. Он обращался к нему: Король Тихиан.
   - А теперь, за эту последнюю монету, скажи мне кое-что поважнее. Я знаю, что Тихиан уплыл с флотом до моего приезда, - сказал Агис. - Уехал ли король так быстро так как знал, что я уже здесь?
   - Ты просишь меня пофантазировать, - сказал Номос, опять поднимая руку. - Это стоит -
   - Ты еще не заработал мою последнюю монету, - прервал его Агис.
   Нимус вздохнул. - Я сомневаюсь, что он знал о том, что ты здесь, - сказал он. - Флот покинул доки задолго до того, как ты достиг порта, - возможно даже прежде, чем ты вошел в город.
   - Приятная новость, - сказал Агис. - Ну, и где корабль, который я собираюсь нанять?
   В ответ Нимус потер свой рот. - С тем, что я тебе уже заплатил, ты можешь залиться броем по горло, - проворчал Агис.
   Джозхал повторил жест дважды, оба раза медленнее и осторожнее.
   - Я не среди тех, кто носит маску, - сказал аристократ, наконец распознав знак. - Но я могу тебе сказать, что в Тире Союз Масок не требует три серебрянные монеты за свою помощь.
   - Мы не в Тире, - сказал Нимус. Он уселся в углу, используя свою трость для передвижения. Агис сел рядом.- Но мы надеемся, что однажды мы освободим Балик, как ты и Тихиан освободили ваш город - вот почему я живу на крыше последние десять лет. Ничто не может покинуть или войти в порт без того, чтобы я тут-же не услышал об этом.
   - Да, ты доказал это, - сказал Агис, все еще недовольный суммой, которую Нимус потребовал от него. - Так ты приведешь меня к подходящему капитану?
   - Да, если ты мне скажешь, что здесь происходит, - сказал Нимус. - Андропинис не тот тип, чтобы дать напрокат свой флот королю Свободного Города.
   Агис пожал плечами. - Я не знаю. Все, что я могу сказать тебе: Тихиан имеет намного больше общего с Андропинисом, чем с героем из легенды, каким вы себе его представляете. Причина, по которой я преследую его, в том, что он послал банду работорговцев для атаки маленького города - одного из союзников Тира.
   - Хотя я не вышел ростом и слеп, не делай из меня дурака! - прошипел Нимус. - Даже здесь, в Балике, мы знаем дела Тихиана. Он освободил рабов. Он сделал рынок на месте гладиаторской арены. Он отдал королевские поля беднякам. Он-
   - Да, он все это сделал, - прервал его Агис. - Но в Тире королевская власть еще не все. Собрание Советников заставило его выпустить эти эдикты. Уверяю тебя, что если бы это зависело от него, Тир уже давно был бы под властью тирана.
   Нимус какое-то время молчал. Наконец, он спросил, - Почему я должен верить тебе?
   - Потому что, если ты знаешь репутацию Тихиана, ты знаешь и мою. Я не сказал бы тебе все это, если бы это не было правдой. - Когда Агис понял, что и это не убедило Нимуса, он добавил, - Из того, что я тебе сказал, ты можешь понять, что мы оба не можем быть честны. Чтобы выбрать между нами спроси себя, кто плывет с флотом Андропиниса.
   - Может быть у него есть для этого достойная причина, - предположил джозхал, все еще не в состоянии признать, что легендарный король Тира такой же негодяй, как и любой другой правитель.
   - Ты прекрасно знаешь, что это не так. Король Андропинис никогда бы не помог ему, если бы он был порядочным человеком, - сказал Агис. - И вообще, нет оправдания тому, кто угоняет людей в рабство. Нарушив самый священный закон Тира Тихиан стал беженцем из своего собственного королевства.
   - Нет, не беженцем, - сказал Нимус. - Если бы ваш король бежал от правосудия Тира, он остался бы в Балике, под защитой нашего короля. Нет, Тихиан хочет чего-то другого с этим флотом - и что бы это не было, Андропинис хочет, чтобы он получил это.
   Агис нахмурился. - Что это может быть?
   Нимус пожал плечами. - Не знаю, - сказал он. - Но гиганты сражаются между собой. Посылая флот, Андропинис рискует вовлечь Балик в войну. К чему бы Тихиан не стремился, это должно быть что-то исключительно важное.
   Агис встал. - Тем более я должен торопиться.
   Нимус также поднялся на ноги. - Это касается Балика не меньше чем Тира. Я поеду с тобой.
   - Это не необходимо.
   - Воможно нет, - ответил джозхал. - Но за десять лет это первый хороший повод покинуть эту проклятую крышу. У тебя нет выбора в этом деле.
   - Путешествие будет очень опасным, - возразил Агис.
   - Только не говори, что я не могу сам позаботиться о себе, - прошипел Нимус. - Ничто не может разозлить меня больше.
   Агис вздохнул. - Хорошо, я не хотел обидеть тебя.
   - Тогда по рукам?
   - Да, - сказал аристократ. - Но имей в виду, теперь мы партнеры. Я не буду платить тебе серебром.
   - Порядок, - сказал Нимус, пожимая руку аристократа. - Тебе еще нужно, на оставшиеся деньги, нанять контранандиста. Есть только один корабль, который может последовать за уплывшим флотом, а его капитан - крепкий и очень дорогой орешек.
   - Тогда ты знаешь, куда направляется Тихиан? - поинтересовался Агис.
   - Конечно, я слышал, как он сказал это Наварху Саанакалю, - ответила рептилия. - Это Либдос, Запрещенный Остров.
   Когда они подошли к лестнице, Агис услышал, как женщина говорила в таверне внизу. - Тирянин, где он?
   - Тирянин? - пришел ответ трактирщика, - Нет никаких Тирян здесь. Ты же видишь, мы закрыты.
   - Не ври, - прорычал грубый голос Салюста. - Марда послал его посмотреть на твою слепую зверюшку.
   - Зверюшку! - прошипел Нимус, отталкивая Агиса от отверстия. - Я тебе покажу, кто тут зверюшка!
   Рептилия протянула руку к крыше, готовясь колдовать. Воздух перед ее ладонью замерцал, потом поток энергии, видимый даже невооруженным глазом, хлынул в ее руку. Хотя на первый взгляд Нимус выкачивал энергию для своей магии из-под здания, Агис знал, что это не тот случай. Большинство магов черпало жизненную силу Атхаса только через растения. Так что сила для магии рептилии шла не из земли, но из изгороди из ретании на краю залива. Земля, на которой стояло здание, была только приводником, через который шла энергия.
   Из комнаты ниже послышался звук пощечины по лицу трактирщика. - Где ты прячешь Тирянина? - требовательно спросил темплар.
   - Крыша, - ответил трактирщик. - Нимус спит там, наверху.
   Нимус продолжал набирать энергию для своего заклинания. Агис был удивлен, так как знал, что если рептилия возьмет слишком много жизненной силы , ратания завянет и умрет. Земля, в которой находятся корни растения, станет безжизненной, и останется такой еще много времени, пока крвь и пот сотен рабов не восстановят почву. Несмотря на большое время, в течении которого джозхал набирал силу, Агис знал, что он не должен уничтожить изгородь. Союз Масок посвятил себя борьбе с осквернением земли, и накакой член этой группы не стал бы делать такую вешь с легким сердцем.
   Верхушка лестницы закачалась, так как кто-то начал подниматься. Нимус закрыл руку, направив поток магической энергии в свое тело. Он схватил кусочек вездесущего ила и плюнул на него, затем замазал получившейся смесью уголок лестничной дыры. Одновременно он произнес заклинание. Кусочек ила превратился в груду оранжевого лесса и запечатал отверстие, снизу послышались удивленные приглушенные ругательства.
   - Это должно задержать их, - сказал Нимус, показывая Агису следовать за ним. Волшебник привел его на другую сторону крыши, где в стену было вделано костяное кольцо, через которую был продет конец свернутоого каната.. Нимус бросил веревку вниз, а в это время серия глухих ударов донеслась от поверхности лесса, закрывавшей вход на крышу.
   - Всегда знал, что придется бежать отсюда, - сказал джозхал, пряча свою трость подмышку. - У нас мало времени, скоро они пробьются через мой блок.
   Агис схватил руку Нимуса и не дал тому спуститься по веревке. - Секунду, -прошептал он, вглядываясь в узкий переулок внизу.
   Веревка волшебника казалась лишней, так как мостовая была наполовину погребена под грудами ила, которые могли смягчить любое падение. Единственный твердо-утрамбованный проход вел на улицу, извилистый путь между горами грязи и залежами мусора, и было еще немного задних входов в лавки, которые владельцы содержали в чистоте. В другом направлении тропинка вела вглубь района порта, лабиринт узких переулков, похожих на тот, что внизу.
   Тропинка проходила около пятидесяти ярдов, прежде, чем открывалась на припортовую улицу, где неклюжая фигура великаныша преграждала путь. Гигант был почти так же высок, как и крыши, окружающие его, и шлем из костей канка-альбиноса покрывал его голову. Из доспехов он был одет в кожаный панцырь, оставлявший его ягодицы покрытыми только выцветшей серой юбкой. Вооружен он был костяной булавой с шипами из обломков обсидиана.
   - Куда мы идем? - спросил Агис.
   Волшебник заколебался, прежде чем ответить. - Я не очень-то уверен, - сказал он. - Прошли годы с того времени, когда я последний раз спускался с крыши.
   - Тогда каким образом мы найдем наш корабль? - спросил Агис, разглядывая великаныша, закрывашего выход из переулка.
   - Я слышал, что он пришвартовался перед Красным Мекилотом.
   - А это где?
   - Вниз по улице от Голубого Облака, которое находится за углом Серого Короля, который стоит в в двух кварталах от -.
   - Вперед, но не к припортовой улице, - сказал Агис, отпуская руку джозхала. - Оттуда пришли стражники.
   Нимус кивнул, потом начал спускаться по веревке. Агис бросил взгляд назад, в центр крыши. Бкок из лесса все еще стоял, но крики темпларов, пробивающихся через него, стали отчетливее. Он призвал духовную силу, чтобы использовать Путь. Как и тогда, на пирсе, энергия шла к нему медленно, и аристократ заволновался, что его преследователи проломят преграду раньше, чем он будет готов атаковать.
   Голос великаныша вернул внимание Агиса к переулку. - Именем к'роля, стой!
   Приказ прокатился по узкой алле как гром, стряхнул грязь со стен, а огромный кусок хлама скатился с груды мусора. Великаныш бросился в переулок, из-под его ног взлетали в воздух фонтаны серебристой грязи пока он пробивался через кучи ила.
   Ноги Нимуса коснулись земли, джозхал повернулся и бросился бежать по аллее со скоростью канка, размахивая своей тростью вперед и назад, чтобы не наткнуться на неожиданное препятствие. Если бы Агис не знал лучше, он бы поклялся, что рептилия может видеть.
   Стой! - еще раз прогрохотал великаныш, врезав своей шипастой дубиной в заднюю стену лавки, тогующей такелажем. Удар пробил в стене из лессовых кирпичей дыру, размером с арбуз.
   Агис в последний раз взглянул в центр крыши и увидел кусок иловой перегородки, взлетевший в воздух, и спрыгнул в переулок. Он приземлился на куче ила, погрузившись в нее по грудь и послав волну грязи по всей аллее. Потом аристократ выбрался из кучи, его ноги горели от усилия, а легкие задыхались от облака лесса. Освободившись, он не побежал догонять Нимуса, а встал лицом к лицу с преследователем волшебника. Великаныш перевел свои пустые глаза с удирающего волшебника на Тирянина, потом изо всех сил рванул вперед. Агис решил, что он больше всего напоминает ему разъяренного духа пыли. Огромный стражник был по грудь заляпан мутным илом, каждый его шаг сопровождался серебристыми колоннами лесса, достающими ему до головы.
   Агис сфокусировал свое внимание на грязи, колыхающейся вокруг его собственных ног.
   Великаныш остановился, дойдя до Агиса и протянул руку вниз, к аристократу. - Я взять тебя , - прорычал он, держа свою свою дубину наготове в руке.
   - Нет, я тебя, - ответил Агис, легко уклоняясь от неуклюжего выпада.
   Используя Путь он ввел свою духовную энергию в крутящее облако пыли у своих ног, потом мысленно закрутил ее. Небольшой смерч увеличился в десятеро, поглотив внутри своих серых струй великаныша и наполнив аллею пронзительным свистом штормогого ветра. Страж зарычал в гневе, когда шторм накинулся на него. Он взмахнул своей палицей, и сломал стену Свернутого Паруса, осыпав Агиса осколками кирпичей и наполнив воздух еще большим количеством ила.
   Аристократ повернулся и помчался по аллее вслед за Нимусом, кашляя и отплевываясь. За его спиной гигант бесновался как сумашедший, пробивая дыры в стенах и стараясь избавиться от удушающего смерча, который засосал его. Напрасные усилия, шторм следовал за ним, куда бы он ни шел.
   Агис оглянулся через плечо, беспокоясь, как бы темплары не бросились за ним. С облечением он увидел, что это не так-то просто. Его смерч поглотил всю таверну, скрыв его от их взглядов, да и он сам не мог видеть здание.
   Теперь аристократ сосредоточился на том, чтобы догнать Нимуса. Как он и надеялся, было достаточно просто идти по следам волшебника. Было только раннее утро, и не слишком много ног протопало по аллее. Вскоре Агис заметил характерные следы трехпалой ноги джозхала, которые повели его через путаницу разваливающихся хибар, из которых и состоял портовый район.
   Быстро стало ясно, что Нимус не слишком хорошо знал, куда идти. Следы джозхала частенько накладывались друг на друга, как если бы Нимус топтался на месте, или трижды обходил одно и то же здание, прежде чем двигаться по тому самому переулку, в котором уже был. Временами след становился настолько запутанным, что Агис просто не мог распутать его, так что приходилось давать монетку замызганному мальчишке или его мрачной мамаше, чтобы выяснить, куда подалась рептилия. Были даже случаи, когда он спрашивал у того, кто говорил Нимусу как достичь какой-нибудь гостиницы или таверны.
   Наконец Агис вырвался из лабиринта хижин на припортовую дорогу. Прямо через дорогу находился длинный причал, вдоль которого были пришвартованы шесть шлюпов с высокими мачтами и огромными парусами, свернутыми на вершинах нок рей(оконечность всякого горизонтального или наклонного рангоутного дерева). На каждом судне деловито суетились рабы, выгружая строительный камень, дерево, шерсть и даже стаю эрд-лус-толлов, нелетающих птиц с острыми клювами и могучими ногами.
   На самом конце дока на поверхности залива покачивалась двух-мачтовая каравелла. Ее квадратные паруса были распущены и хлопали под утренним бризом, готовые нести судно вперед. Фигуры более чем дюжины моряков висели на мачтах, так что корабль был готов отплыть в любой момент. Рулевой глядел на набережную, как если бы ждал сигнала для отплытия.
   Нимуса было нигде не видно, его следы исчезли под сотнями других, перекресивших дорогу
   - Ставлю сто против одного, что ты ищешь к'рабль, - сказал хриплый голос рям с Агисом.
   Аристократ повернулся на голос и оказалось, что он смотрит прямо в дикие глаза женщины-тарика, крепко-сложенной, как мул и с руками такой длины, что ее костяшки пальцев достовали до земли. У тарика была квадраная, больше-костная голова с массивным гребнем и скошенный лоб. Острые клыки наполняли выдающуюся вперед пасть, а плоский нос заканчивался парой ярко-красных ноздрей. С мочек волосатых ушей свисали три медные кольца, доказательство немалого богатства в этой части города - а также знак, что эта женщина способна перерезать любую глотку, покусившуюся украсть драгоценный металл. На ней была непристойно маленькая кожанная набедренная повязка с широким поясом вокруг талии, а ее четыре груди был прикрыты только кожанной перевязью, поддерживаемой несколькими костяными кинжалами.
   - В настоящий момент я ищу слепого джозхала, - настороженно ответил Агис.
   Тарик кивнула в сторону каравеллы. - Нимус на борту, - сказала она, бесцеремонно запуская руку в его плащ и нащупывая кошелек.
   Аристократ попытался схватить руку тарика, но у него просто не хватило силы, чтобы помешать ей сорвать кошелек с его пояса. - У меня достаточно талантов, чтобы защитить мои деньги, - предостерег Агис.
   - А у меня достаточно силы, чтобы их взять, - насмешливо улыбнулась тарик, открывая кошелек. - Но это не то, что я хочу. Прежде, чем я возьму тебя на борт, я должна быть уверена, что ты может нанять мой корабль.
   Она открыла кошелек и взглянула внутрь, потом одобрительно приподняла бровь. - Меня зовут Кестер.- С этими словами она вынула пятнадцать серебрянных монет из кошелька, потом протянула его обратно Агису. - Это покрывает первую неделю.
   - Довольно дорого, - ответил Агис, не закрывая кошелек. - Фактически, чересчур.
   - Да, - согласилась Кестер, кладя монеты в собственный кошелек, висевший у нее на пооясе. - Но ты не сможешь нанять никакое другое судно, чтобы последовать за королевским флотом на остров Либдос.
   - Полагаю, что нет, - ответил Агис, закрывая кошелек. - Я верю, что ты достойный моряк и стоишь этих денег.
   - Иногда, да - а иногда я пират, - ответила она, пересекая улицу.
   - Какая сейчас? - спросил Агис. - После того, как я только что заплатил тебе, я заслужил знать.
   Тарик пожала плечами. - Я никогда не знаю, какой день так, а какой наоборот.
   Но не успели они ступить на причал, как обжигающая полоса ослепительного света прошла над плечом аристократа, ударив в ближайший шлюп. Оглушающий треск прокатился над набережной, мачта корабля обрушилась дождем обломков. Агис и Кестер попадали на землю, окруженные визжащими рабами. Вместе, они перекатились на спину, лицом к припортовой улице, потом вскочили на ноги.
   Через дорогу стояли женщина-темплар и ее коллега. Предатель-моряк, Саллюст, только что вышел из того самого переулка, из которого пришел Агис. В нескольких ярдах за ним были наготове несколько великанышей-стражей.
   - Схватить этого человека, - громко крикнула женщина-темплар. - Я приказываю это именем Короля Андропиниса.
   Кестер взглянула на аристократа и подняла свой тяжелый лоб. - Нимус не сказал, что тебя ищут люди короля.
   Видя, что вокруг слишком много противников, чтобы расправиться с ними при помощи одного Пути, аристократ потянулся за мечом. Тарик вытянула свою длинную руку и схватила кисть аристократа прежде, чем он вытащил меч. - Мудрый человек оставляет это в ножнах.
   Агис взглянул в глаза Кестер, собирая энергию чтобы использовать Путь. - Вижу, что сегодня ты выбрала быть пиратом, - ответил аристократ.
   Негодование пробежало по лицу Кестер, но тарик перевела свой взгляд на темпларов и ничего не ответила.
   Саллюст подбежал и встал между темпларами. Награда моя, - сказал он, указывая на Кестер. - Я не собираюсь делить ее с этой контрабандисткой.
   Кестер рыкнула на мужчину, потом подошла поближе к темпларам. - Если есть награда, я бы хотела мою часть.
   - И ты получишь ее, - уверила ее женщина-темплар.
   Она и ее компаньон перешли дорогу и уже были на набережной, сопровождаемые громко жалующимся Саллюстом. Трио полугигантов тоже начало было двигаться, но женщила знаком приказала им ждать.
   - Все под контролем, - сказал темплар с кислым лицом, проходя мимо штабеля строительного камня. - Вы нам только помешаете.
   Кестер внезапно освободила руку Агиса, потом выхватила кинжал из перевязи, поддерживающей ее грудь. - Я возьму женщину, - прошипела она.
   Одним неуловимым движением кисти, тарик бросила кинжал прямо в горло темплару. Женщина схватилась руками руками за горло и упала, исходя кровью, на землю.
   Еще пока она падала, Агис вытащил один из кинжалов Кестер. У него не было иллюзий, что он сможет точно бросить кинжал с такого расстояния, но у него были другие способы доставить клинок на место. Вырвав кинжал из грудной повязки тарика, он наставил нож на второго темплара, потом, используя Путь, показал ему дорогу. Кинжал воткнулся в свою жертву в том самом месте, куда кинжал тарика попал в женщину.
   Салуст побледнел и начал пятиться назад. В то же время великаныши, ждавшие на улице, вскричали в ярости и пошли на набережную. Но они не осмелились бежать, так как были слишком велики, чтобы нестись без риска споткнуться об раба или о пакет с грузом.
   - Спасибо, что вступилась за меня, - сказал Агис. - Ты уже заплатил мне, - ответила тарик серитым голосом. Она вытащила еще один кинжал из своей перевязи. - В следующий раз я хорошенько подумаю, прежде чем брать твое серебро.
   С этими словами она метнула кинжал в Салюста. Клинок глубоко погрузился в грудь моряка. Он упал, хватаясь за ногу проходящего великаныша. Тот зло отшвырнул ногой умирающего человека, потом швырнул свою палицу в Кестер. Тарик легко уклонилась, и огромная дубина отскочила от корпуса ближайшего корабля.
   Агис выхватил свой меч, собираясь встретить великаныша.
   Кестер опять перехватила его руку. - Нет необходимости драться, - сказала она. - Эти б'лваны никогда не смогут поймать таких как мы.
   - Тогда зачем ты убила Салюста? - спросил Агис, глядя через плечо. Рабы и портовые мастера раболепно сгибались в страхе, когда великаныши проходили мимо них, спихивая груз с пирса и грязно ругаясь.
   - Никогда не доверяла ему, - сказала она, подталкивая аристоката вниз по набережной, чтобы он бежал побыстрее.
   Они скользнули мимо кучи упакованной шерсти, пробрались через визжащую стаю эрдлусов, и побежали к каравелле Кестер. Когда они были уже совсем близко к кораблю, аристократ заметил, что на ней стоят дюжина баллист и катапульт с каждой стороны.
   Когда они пробегали мимо кормы, аристократ указал на оружие. - Зачем тебе все эти орудия для осады городов?
   - Гиганты, - ответила Кестер. Она схватила толстую веревку, свисавшую с кормы и перебросила ее Агису, сама же взялась за другую. - Отплываем, Перкин! - крикнула она, начав карабкаться. - Курс на Либдос, и побыстрее.
   - Нет, не Либдос, - поправил ее Агис, который едва не свалился с веревки, когда каравелла начала двигаться. - Прежде всего мы должны зайти в дельту - на несколько миль.
   Кестер нахмурилась. - Это не слишком х'рошо, - сказала она. - После того, что мы сделали, я не могу себе представить, что опять придется идти мимо Бал'ка. А королевский флот и так здорово опережает нас. Дорог каждый час.
   - Это не имеет значения. Прежде, чем мы уплывем, я должен выполнить свое обещаие, - сказал Агис, перебрасывая руку через планшир. - И кроме того, если нам немного повезет, мой друг сможет остановить этот флот.
   - Пожалуйста, если это то, что ты хочешь, - сказала Кестер, держась за веревку одной рукой, а другой помогая аристократу перелезть через перила. - Но это будет тебе стоить дополнит'льно.
  
   Глава Четвертая
   Перешеек Базза
  
   Темный силуэт, который приближался к Льву Ила с подветренной стороны, вовсе не казался Тихиану булыжником. С одной стороны, он двигался параллельно кораблю, с другой его профиль напоминал массивную голову, сидевшую на паре колоссальных плеч. Однако, хотя их разделяло меньше, чем пятьдесят ярдов, король был не очень уверен в том, что он видел. На пятый день плавания через перешеек сильнейший ветер дул над морем, поднимая в воздух так много пыли, что с кормы шхуны было трудно ясно разглядеть бак(нос корабля).
   Тихиан повернулся к помошнику капитана корабля, который держал большую палку из прочного стекла перед своими глазами. - Что это такое? - спросил король, указывая в направлении, в котором он заметил силуэт.
   - Гигант, - отрапортовал помошник. - Но не волнуйтесь. Мы на Перешейке Базза. Как только мы войдем в более глубокий ил, он не сможет последовать за нами. - Волнение, прозвучавшее в голосе юноши, выдало его тревогу.
   - Дай мне посмотреть королевским глазом, - сказал Тихиан, забирая стеклянную трубу из рук моряка.
   - Но корабль ослепнет без этой штуки, Король Тихиан, - возразил моряк. - В этом месте ил совсем мелкий.
   Не обращая внимание на жалобы помошника, Тихиан убрал пылезащитные экраны с глаз, заменив запачканные линзы широким концом трубы и направил ее конец на силуэт, который хотел рассмотреть получше. Благодаря магии Андропиниса, введеной в стекло, иловая дымка больше не застилала зрение Тихиана.
   Штука определенно была гигантом, длинные космы жирных волос свисали с головы, а редкие кусты грубой щетины усеивали его плечи.. Огромное лицо казалось странной смесью человека и грызуна, со срезанным лбом, висячими ушами, глубоко сидящими глазами и острым носом, заканчивающимся пещерами ноздрей. Дюжина острых клыков торчала из-под верхней губы, а похожая на мох борода свешивалась со скошенного подбородка.
   - Есть только один гигант, настолько безобразный, - проворчал Тихиан. - Фило! - Он повернулся к помошнику капитана и скомандовал, - Остановить корабль!
   Наварх Саанакаль, высший темплар королевского флота, подошел к Тихиану. Даже для полуэльфа он был высок и худ, на две головы возвышаясь над Тихианом. Под грязными линзами его пылезащитных экранов, глаза командора были бледно-коричневы и сверкали, как горячие угли. У него были худые, острые щеки и костистый нос, но шелковый шарф скрывал остаток его лица, защищая его дыхательные пути от пыли.
   - Лев Ила не детский волчок, Ваше Величество, - сказал он, заставляя себя быть вежливым. - Мы не можем остановить его мгновенно. Он взял королевский глаз и вернул его своему помошнику. - С вашего позволения, Сашету нужен глаз, чтобы вести корабль.
   - Тогда подведи нас туда, - приказал Тихиан, указывая на туман с подветренной стороны шхуны. - Мне нужно поговорить с гигантом.
   Глаза Саанакаля округлились. - В Иловом Море мы стараемся избегать гигантов, Ваше Величество, - сказал он. - Если не получается, мы бежим от них на глубокий ил, или сражаемся, если в состоянии - но никогда не говорим с ними.
   - Этот гигант принадлежит мне, - сказал Тихиан, возвращая свои пылезащитные экраны на место. - Я должен узнать, что он делает здесь. Предполагалось, что он занимается важным делом далеко от Балика.
   - Очень хорошо, - вздохнул Наварх Саанакаль. Обращаясь к помошнику он сказал, - Поворачиваем Льва Ила. Остаток флота образует полукруг с нами в центре.
   Пока помошник отдавал приказы, Тихиан глядел поверх планшира. Он не мог видеть ничего, кроме жемчужных испарений ила, не было грницы между поверхностью моря и воздухом. Даже солнце было едва видно, его положение на небе можно было угадать только по слабому оранжевому гало(эффект гало: тонкая светящаяся полоса по краю объекта).
   Несмотря на плохую видимость, король продолжал искать во тьме Фило. Не имеет значения, каким образом он оказался здесь, его присутсвие означало проблемы. Либо болван убил Агиса и кто-то проследил Тихиана до Перешейка Базза, или он осознал, что его "друг" не вернется и освободил аристократа.
   Король не знал, на что надеяться. Если Агис жив, он все еще преследует его, решив потребовать от Тихиана ответ за рейд на Клед. Рано или поздно аристократ настигнет его, и, вероятно, им придетя сражаться.
   Король не хотел этого. Воспоминания о юношеском товариществе оставались слишком живыми. Тихиан все еще мог слышать, как юноша Агис убеждает его не ускользать из академии на очередной ночной дебош, потом утешает его, когда учитель приказал ему собрать свои чемоданы и убираться. Позже, когда Тихиан предал класс, в котором родился, став темпларом Калака, аристократ был с несколькими юными лордами, с которыми он случайно столкнулся на Эльфийском Рынке. Одно оскобление повлекло другое, пока не завязалась драка, но Агис дрался вместе с юным темпларом, спасая его от тяжелых увечий. Это было время после смерти брата-.
   Тихиан не мог разрешить себе думать об этом, по крайней мере до тех пор, пока он не решил, должен ли он убить Агиса, или нет. Он закрыл глаза, сжал зубы и заставил воспоминания исчезнуть из головы, потом взглянул на помошника капитана.
   - Ты можешь видеть моего гиганта? - спросил он.
   - Нет, - пришел ответ. - Мы слишком далеко уплыли от него.
   Тихиан повернулся, чтобы обругать Наварха Саанакаля, давшему возможность Фило исчезнуть, но у верховного темплара уже был готов ответ. - С двадцатью кораблями, ищущими его, у нас не будет проблем найти вашего гиганта опять. - Обращаясь к помошнику, полуэльф приказал, - Приготовить рабов, обслуживающих катапульты, всем кораблям сделать также.
   - Я не хочу убивать Фило, - возразил Тихиан. - Во всяком случае, пока.
   - Я не собираюсь убивать его, но он может отказаться говорить, - сказал верховный темплар. - Пока мы не убедили его хорошо вести себя, возможно вам лучше присоединиться к Иктинусу. Судовой кокпит (кокпит представляет собой углубление в палубе типа ящика, снабжен шпигатами для удаления за борт попавшей в него воды и имеет сидения) самое безопасное место на палубе.
   Верховный темплар указал на небольшое углубление перед штурвалом, в котором сидел седоволосый человек, по имени Иктинус, его ладони лежали на сфере полированного обсидиана, размером со стол. Из-за своей худобы он мог бы показаться нищим, но золотые кольца на пальцах выдавали его настоящий статус. Иктинус был кораблеводцем, его изощренный ум был специально натренирован, чтобы, используя Путь, не дать кораблю утонуть в лессе.
   Тихиан скользнул в кресло компаньона, небольшую скамью, на которой сидел кораблеводец, тренируя своего подмастерье. В течении последник пяти дней король провел немало времени на этой скамье, изучая искусство Иктинуса. Он был не столько заинтересован в искусстве сохранения корабля на плаву, сколько старался понять, как действует сфера, так как он напоминал обсидиановые шары, которые короли-волшебники использовали, чтобы извлечь жизненную силу из своих подданных, когда они творили наиболее могущественные магические заклинания.
   Начав изучение магии только пять лет назад, Тихиан еще не знал настолько мощных заклинаний, чтобы он не мог наложить их, используя обычные способы. Но ему пришла в голову мысль, что он может увеличить эффективность своих весьма ограниченных способностей, используя эту сферу. Кроме того он подозревал, что чем скорее он научится контролировать поток мистической энергии через обсидиан, тем легче ему будет в дальнейшем, когда придет время научиться наиболее могущественным заклинаниям.
   Иктинус внезапно поднял голову из-за купола, его налитые кровью глаза широко раскрылись в тревоге. Вначале Тихиан испугался, что старика хватил удар, но караблеводец повернул свою голову к Саанакалю, чтобы передать сообщение, которое он получил через сферу.
   - Капитан Федрас сообщает, что как только он начал поворот, он увидел стену гигантов, закрывающую выход с перешейка, Верховный, - сказал Иктинус.
   - Какого вида? - спросил Саанакаль. - И сколько их?
   Иктинус повернулся обратно к своду. Его глаза остекленели, потом он сказал. - Возможно пятьдесят, все звероголовые.
   - Звероголовые? - переспросил Тихиан.
   - Гиганты делятся на два племени, человекоподобные и звероголовые, - обьяснила моряк, стоящий за рулем, юная женщина без имени, чье лицо было полностью скрыто под пылезащитными экранами и иловым шарфом. Хотя ее голос был спокоен, она так сильно сжала рулевое колесо, что на нее предплечьях выступили вены.
   Саанакаль нахмурился, и вгляделся в пыльный туман впереди. - Так много, сказал он, качая головой. - Они должно быть пришли из Либдоса.
   Тихиан выскочил из кокпита. - Для чего?
   - Напасть на нас из засады. Мы только в паре дней от Либдоса, а звероголовые не пускают посетителей на свой остров, объяснил верховный темплар. - Теперь я должен попросить вас вернуться в кокпит.
   Тихиан покачал головой. - Я предпочитаю видеть то, что просходит.
   - Тогда отойдите в сторонку, - проворчал Саанакаль, показывая рукой на планшир. - Мы сейчас будем сражаться.
   Тихиан начал было выговаривать темплару за грубость, но придержал свой язык и сделал то, что его просили. После битвы будет время наказать верховного темплара.
   Саанакаль взглянул на помошника капитана. - Земля?
   - Семь низких островов по курсу, - сказал тот, глядя налево с бака. Он перевел королевский глаз направо и добавил. - Разбросанные булыжники - нет, это гиганты - пол-мили с правого борта. Другие пятьдесят, я полагаю. - Он опустил стеклянную трубу и взглянул на Саанакаля. - Они перекрывают наш фланг.
   Приковать рабов к катапультам, - сказал Саанакаль, чей голос был странно спокоен и тих. - Поднять волшебника на палубу и сказать ему, чтобы приготовил Огонь Балика.
   Помошник капитана побледнел и тяжело сглотнул. - Как прикажете, Верховный.
   Пока помошник передавал приказы экипажу, Саанакаль сказал Иктинусу. - Построиться в боевой порядок. Лев Ила идет первым курсом на острова, но никто не нарушает построение. Все корабли используют Огонь Балика в катапультах.
   - Да, Верховный, - ответил Иктинус. Он опять сосредоточился на черной сфере, глаза стали пустыми.
   Тихиан подошел к ограде квартердека(возвышение палубы в кормовой части судна), чтобы понаблюдать за приготовлениями к битве, надеясь, что экипаж сохранит корабль на плаву достаточно долго, и он сумеет найти Фило. Король не знал, какую роль сыграл большой придурок в этой засаде, но никак не могло быть простым совпадением то, что гиганты оказались на Перешейке Базза именно сейчас.
   На главной палубе перед ним пол дюжины членов экипажа работали, готовя их катапульты. Запутанные канаты скрепели, мрачно протестуя, когда могучие рабы-дварфы толкали изо всех сил длинные рычаги, опуская ложки катапульт и закрепляя их на месте. Над каждой катапультой стоял надсмотрщик-темплар, усложнявший работу дварфов, так как хлестал своим кнутом по их лысым головам и кричал работать побыстрее.
   За катапультой каждой находился каменный чан, наполовину заполненный гранулированным порошком, а корабельный волшебник, старый человек с кустами седых волос на голове, стоял у дальнего конца палубы. С ним были два помошника, один толкал тележку, со стоящим на ней бочонком, наполненным черной грязью, а второй держал длинный черпак.
   Под руководством волшебника первый помошник остановил свою тележку, а второй вылил черпак грязи в чан позади первой катапульты. Волшебник повернул ладонь к палубе, готовясь наложить заклинание. Процесс занял немного больше времени, чем обычно, так как мало растений росли в Иловом Море, и большинство энергии приходило с далеких островов.
   Когда волшебник наконец собрал нужную энергию, он произнес заклинание над смесью. Яркая желтая вспышка ударила в воздух, облиазав нок реи изаставив паруса дымиться. Противный, едкий запах достиг даже квартердека и смесь начала гореть неестественным желтым светом.
   Маг перешел к следующему чану, а Тихиан перенес внимание на море около корабля. Гиганты были все еще скрыты летящей пылью, но он мог видеть что флот Балика уже выстроился в боевой порядок. Справого борта Виверн подошел так близко, что сильный человек мог бы перепрыгнуть с его бушприта(горизонтальный или наклонный брус, выступающий за форштевень парусного судна; служит главным образом для крепления носовых парусов) на палубу, на которой стоял Тихиан. Баллиста, стоящая на его баке, заряженная гарпунами, размерами с дерево, и уже натянутая, была видна яснее, чем баллисты на верхней палубе его собственного корабля.
   Маг зажег огонь в последнем из каменных чанов, потом поднялся на бак, чтобы ждать битвы среди баллист. Обслуга катапульты залила горящее оружие на место и стояла с костяными черпаками в руках, готовые начать стрелять, как только гиганты будут видны. Остальные моряки, за исключением тех, кто был нужен на такелаже, стояли в центре главной палубы. Половина из них несла длинные острые копья, а другая, используемая как притивопожарная служба, держала мешки, полные ила. Хлопающие паруса и потрескивание Огня Балика были единственными слышимыми звуками.
   - Капитан Федрас открыл огонь из катапульт. Последовала короткая пауза, потом закончил Иктинус рапорт. - Песнь Льва пошла ко дну.
   - Так быстро? - выдохнул Тихиан.
   Саанакаль кивнул, и на корабле стало даже еще тише, чем до слов, сообщихших о судьбе Песни Льва. - Тихиан подошел к планширу и вгляделся в безликую мглу. - Скажи мне, Саанакаль, как много гигантов мы захватим с собой?
   - Щепотку, - допустил верховный темплар, его голос не дрогнул.
   - А флот не выживет? - спросил Тихиан.
   - Не реалистично, - ответил Саанакаль. - Мы на мелком иле, и не можем убежать от атакующих - и никто не выживет в бою с сотней гигантов.
   Из тумана впереди донеслись глухие удары нескольких катапульт, ударившими их огромными болтами. Полдюжина потоков желтого света пронеслось через небо, взорвавшись огненным ливнем, когда они начали падать. Когда жидкость достигла поверхности грязи, она была уже стеной золотого пламени. Издалека донеслось приглушенное рычание и крики боли, более похожие на вой диких зверей, чем на крики человекоподобных существ.
   - Гибель Гиганта атакована.
   Кораблеводец едва успел законцить донесение, как помошник крикнул, - Булыжники!
   В тот же момент раздался крик Саанакаля, - Катапульты!
   Тихиан повернулся как раз вовремя, чтовы увидеть силуэты дюжины гигантов, бредущих к Льву Ила. Он увидел головы дюжины разных зверей - птиц, львов, вивернов, канков и других - и все они сидели на плечах человекоподобных гигантов, затем град камней вылетел изо мглы. Большинство упало недалеко от корабля, взметнув фонтаны оранжевого ила прямо в небо. Но четыре булыжника попали в цель, громоподобный треск потряс палубу.
   Один из камней накрыл баллисту на баке. Ее туго натянутые канаты лопнули, и выбросили за борт половину прислуги баллисты. Два других ударили по главной палубе, проделав в ней дыры, размером с канка и сбросив часть подкрепления в подпалубный трюм. Последний попал в чан с Огнем Балика. Пятеро рабов-дварфов закричали от боли, когда желтое пламя ударило их по плечам, и небольшие лужи горящей жидкости образовались на палубе.
   Пожарная команда ринулась вперед, высыпая ил их из своих мешков на пламя, чтобы потушить его. В то же самая время прислуга катапульт освободила тросы в ответ на огонь гигантов. Дварфы, которые сгорали, освобожденные своим оружием, все еще выли в агонии.
   Огонь Балика рванулся прочь от корабля с громким шипением, осветив небо и наполнив воздух такой едкой вонью, что Тихиан задохнулся от жгучего пара. Когда огненные шары достигли зенита, королевский волшебнк поднял свой скрючнный палец и выкрикнул, - Ливень!
   Шары взорвались, разбросав горящие брызги во все стороны ниже себя. На какой-то момент все замерло, потом само море извергло огонь и черный дым. Хор криков ужаса и боли прокатился над илом и разбился о корпус корабля, потом пламя медленно осело обратно в грязь, крики замерли.
   Когда дым рассеялся, двенадцать гигантов, атаковавших Льва Ила, были мертвы. Резерв, уже сумевший погасить пожар, закричал от радости. Дварфская обслуга катапульт снова начала пригибать их к палубе,только у пятерых, которые горели раньше не было сил двигаться - и неважно, как сильно темплар бил кнутом по их обгоревшим бокам.
   Тихиан повернулся к Саанакалю. - Я думаю, ты сказал, что мы обречены.
   - Наш волшебник замечательно синхронизировал все - в этот раз, - сказал верховный темплар, указывая направо. - Но когда его счастье изменит ему, с нами будет также.
   Тихиан взглянул в том направлении, куда указывал Саанакаль, и холодная рука паники сжала его сердце. В горячке атаки на Льва Ила, он потерял из виду остальное сражение. Теперь он с ужасом глядел как восемь гигантов обрушились на Виверна. Каждый нес в руках огромный стенобитный таран.
   Баковая баллиста Виверна выстрелила. Одно древообразное копье вонзилось в грудь козло-головому гиганту. Другой гарпун пронзил горло гиганту с головой змеи. Оба немедленно упали, исчезнув в иле, как если бы их никогда и не было. Оставшиеся шесть ударили по кораблю своими таранами, проделав гигантские дыры в корпусе,от силы удара мачты корабля затряслись и рухнули. Ил хлынул через проломы в трюмы корабля, но кораблеводец продолжал держать судно на плаву. Дюжина моряков выбежала вперед и метнула свои копья в гигантов, а экипаж катапульт бросил своими черпаками Огонь Балика в их сторону.
   Ни одна из этих попыток не принесла много пользы. Гиганты отбили копья в сторону, и легко уклонились от неуклюжей попытки сжечь их пламенем. Затем они дружно потянули вврех тараны, которыми они продырявили корпус. Шхуна, все еще удерживаемая на плаву кораблеводцем, легко приподнялась. Люди, катапульты, груз и вообще все, что не было жестко закреплено на палубе, полетело в ил. После того, как кораблеводец отправился туда же, Виверн сам пошел на дно.
   Когда три четверти корпуса погрузились в ил, судно коснулось дна и прекратило тонуть. Выжившие моряки немедленно собрались на верхней палубе, торчащей из грязи, но было ясно, что жить им осталось недолго. Когда Лев Ила уплывал от места катастрофы, гиганты, используя свои тараны как дубинки, разносили корпус судна на кусочки.
   Тихиан повернулся к Саанакалю. - Отмени приказ флоту идти на острова, - сказал он. - Прикажи каждому кораблю напасть на гигантов. Тогда они смогут перелить чаны с Огнем Балика через планшир и сжечь гигантов в тот момент, когда те будут рвать корабль на части, а они сами будут сидеть в каютах.
   Верховный темплар поглядел на него, как на сумашедшего. - Это самоубийство, выдохнул он. - Без кораблей-
   - Гиганты потопят наш флот в любом случае. Самое лучшее из того, что мы можем - захватить с собой как можно больше врагов, - ответил Тихиан. Он поглядел на помошника и рулевую, потом добавил, - Кто-нибудь еще предпочитает смерть в бою смерти труса?
   Рулевая ответила первой. - Я всегда следую вашим приказам, Верховный, - сказала она, обращаясь к Саанакалю. - Но я предпочитаю смерть в бою.
   Несколько юных офицеров присоединились к ней, что только обозлило Саанакаля. - Молчать! - прказал он, потом опять перевел свой взор на Тихиана. - Кориль Андропинис приказал мне следовать вашим указаниям, так что я покорно исполнял все ваши желания. Но то, что вы просите сейчас - безумие. Я не сделаю это.
   - Тогда ты превратился в мятежника, - ответил Тихиан. Он дал своей руке скользнуть к сумке, но не во внутрь.
   - Отказать в уничтожении моего флота - не мятеж, - возразил верховный темплар.
   - Твой флот потонет в любом случае, - сказал Тихиан, подходя к Саанакалю. - Чего ты боишься? Или ты хочешь умереть честной смертью?
   - Всегда есть надежда-
   - Да ну? - усмехнулся Тихиан. Он взглянул на Иктинуса. - Как много кораблей осталось?
   - Одиннадцать, - ответил кораблеводец. - Нет, уже десять.
   Твои корабли тонут как камни, Наварх. Единственный, у кого есть шанс выжить - это тот, кто сможет пересечь ил без корабля. - Тихиан взглянул на юных офицеров, столпившихся на квартердеке, потом спросил. - Кто это может быть? Ваши волшебники, ваши кораблеводцы и возможно ваш капитан?
   Лицо верховного темплара залилось злым румянцем, в то время как едкий шепоток предположений пробежал между собравшихся офицеров.
   - Я уверен, что у тебя в укромном месте есть магическое кольцо или другой талисман, - продолжал давить Тихиан. Хотя он и не был уверен, есть ли что-то такое у Саанакаля или нет, это казалось логичным предположением - и должно было казаться таким же команде. - Возможно поэтому ты не хочешь сражаться в закрытых каютах. Когда корабль будет тонуть, ты убежишь. Но никакая магия не спасет, если гигант схватит тебя.
   - Еще одно слово, и я выстрелю тобой из катапульты, - прошипел верховный темплар. - Теперь возвращайся в корабельную яму, и дай мне возможность командовать флотом.
   - Чтобы твой экипаж мог умереть, пока ты бежишь? - ответил Тихиан, качая головой. - Нет.
   - Возьми пассажира вниз, - скомандавал Саанакаль, и его первый помошник шевельнулся, подчиняясь приказу.
   Прежде чем человек подошел к нему, Тихиан уставился ему прямо в глаза. -Андропинис сам дал мне этот флот, - сказал он. - Отказываясь подчиниться мне, Наварх Саанакаль восстает против вашего короля. Ты хочешь присоедиться к нему?
   Когда помошник остался стоять, верховный темплар выругался, и потянулся за своим кинжалом. - Хватит!
   - Я так не думаю, - сказал первый помошник, хватая кисть Саанакаля. - Если мне суждено умереть, я сделаю это как и жил - ради удовольствия Короля Андропиниса.
   С этими словами он предал королевский глаз рулевой, потом схватил темплара и выкинул его за борт. Испустив крик ужаса Саанакаль сунул руку в карман своей мантии. Трясина поглотила его прежде, чем он смог вынуть предмет, скрытый внутри.
   - Приготовьтесь умереть как солдаты, - сказал Тихиан, одобрительно кивая своей команде. - И вперед, в бой.
   Когда потрясенные офицеры подчинились, Тихиан велел кораблеводцу передать приказ об атаке на выжившие корабли. Затем он взял из рук рулевой королевский глаз и начал внимательно разглядывать туман.
   - Что вы ищете? - спросила она.
   - Моего гиганта, - ответил Тихиан.
   У короля не заняло много времени найти то, что он искал. Через несколько минут он увидел безобразную фигуру Фило, который вел атаку против другого корабля. Гиганты уже бросили все свои камни и пробивались вперед через ил, держа тараны в руках.
   Пока Тихиан смотрел, корабль открыл огонь из своих катапульт, но волшебник неправильно рассчитал время для своей команды и огненный дождь упал за спинами гигантов. Тем не менее король мог видеть, что битва еще не кончилась.
   Чаны с Огнем Балика были выстроены в ряд вдоль планшира, готовые опрокинуться на атакующих, и экипаж баллист вел огонь, пока гиганты подходили ближе.
   Тихиан передал королевский глаз младшему офицеру. - Что это за корабль?
   - Королевская Леди, - ответил тот.
   - Хорошо, - сказал он, указывая на уродливое лицо Фило. - Видишь этого гиганта?
   - Того, у которого лицо похоже на человеческое?
   - Да. Направь курс к нему, - ответил Тихиан. - Потом, он повернулся к кораблеводцу. - Передай на Королевскую Леди, чтобы они не атаковали. Мы идем к ним и сможем их спасти от этой банды.
   Следующие несколько мгновений Тихиан наблюдал в мрачном молчании, как Лев Ила приближается к цели. Гиганты оторожно приближались к Королевской Леди, обеспокоенные отсутствием сопротивления со стороны корабля. Тем не менее они были уже достаточно близко, приготовили свои тараны и могли атаковать в любой момент.
   - Капитан Саба просит разрешения защищать свой корабль, - сообщил кораблеводец.
   - Нет, - сплюнул Тихиан.
   - Но мы не успеваем, - возразила рулевая. - Если они не будут сопротивляться-
   - Королевская Леди утонет в любом случае, - прервал ее Тихиан. - А я не хочу, чтобы кто-нибудь убил моего гиганта - еще нет.
   Некоторые из корабельных офицеров обменялись скептическими взглядами, потом один рискнул спросить. - Почему?
   - Он должен быть тем, кто устроил эту засаду, и я хочу знать почему - прежде, чем я накажу его очень специальным образом, - ответил король. Он повернулся к Иктинусу. - Передай Капитану Саба следуещее: когда гиганты ударят по кораблю, он будет защищен особой магией короля Тира - но только в том случае, если не будет контратаки.
   Кораблеводец послал сообщение.
   Вследующее мгновение Тихиан и его офицеры смотрели как Фило и его гиганты обрушились на Королевскую Леди.
   Так как не было никакого сопротивления, они ударили по кораблю с такой силой, что бак раскололся по длине всего корабля. Баллисты разрядились, никуда не попав, а чаны с Огнем Балика перевернулись, устроив ад на палубе. Спасаясь от пламени моряки и дварфы выпрыгнули за борт, их агонизиующие крики быстро сменились тишиной, когда они все исчезли в трясине.
   Огромный мужчина подошел к Тихиану, его илозащитнтый шарф свободно висел вокруг шеи. Его челюсти были сжаты, толстые щеки были бледны от ужаса после того, что он только что увидел. - Ты сказал, что спасешь их, - выдохнул он.
   Да, я сказал, - ответил Тихиан. Пока он говорил, он повернул свою ладонь к палубе, используя свое тело, чтобы скрыть из виду моряков, что он собирает энергию для заклинания. - Ты слышал, как я сказал, что Королевская Леди потеряна. Ты же знаешь, что я соврал Капитану Сабе, когда я сказал, что защищу его.
   - Когда я выбросил Наварха Саанакаля за борт, кажется я поменял труса на лжеца, - проворчал первый помошник, делая шаг к Тихиану. - Ты сказал, что собираешься убивать гигантов - не защищать их.
   - Флот уже убил больше гигантов со мной, чем с Саанакалем!
   В то же мгновение король схватил комок грязи с планшира и подбросил его в воздух. Прозвучало заклинание, и помошник, офицеры и рулевая опустились на палубу, их глаза были плотно закрыты под пылезащитными масками. Без твердой руки на руле корабль изменил курс и направился к горящей Королевской Леди.
   Когда нос шхуны Тихиана коснулся пылающих обломков, корабельный волшебник выпрыгнул с бака. Ему удалось пролететь сотню ярдов в направлении цепи островов, прежде чем гиганты сбили его.
   Кливер Льва Ила вспыхнул как свечка, дым пошел на главную палубу. Моряки и рабы у катапульт закричали в страхе, и начали крутить головами, стараясь понять, что случилось, но в этот момент вздрогнул весь корабль, когда бушприт врезался в бок Королевской Леди.
   - Время уходить, - сказал сам себе Тихиан.
   Король набрал энергию для другого заклинания и использовал свою магию, чтобы взлететь. Так как ему нужно было оставаться подальше от гигантов, которые могли сбить его, он вылетел над кормой. Под ним из чанов Льва Ила начал литься Огонь Балика, посылая колонну за колонной золотого пламени в жемчужное небо. Еще через пару мгновений обломки Льва Ила уже невозможно было отличить от обломков Королевской Леди.
   Тихиан бысто нашел характерную фигуру Фило на другом конце пожарища. Гигант стоял около отвалившегося бака Королевской Леди, последнего места на корабле, еще не объятом пламенем, смеясь и по детски радуясь, и сталкивал верхушкой нок реи последних выживших моряков с перевернутого корпуса.
   Тихиан подлетел поближе через дым и туман. В тоже время король предусмотрительно вынул из своей сумки небольшой стеклянный стержень, но он еще не полностью приготовил заклинание, которое превратит его в удар молнии. Пока он не узнает, как Фило оказался в этой засаде, и что случилось с Агисом, он не будет убивать гиганта.
   Тихиан остановился вне пределов досягаемости Фило. - Что ты здесь делаешь? - крикнул он изо всех сил, чтобы его можно было слышать издалека.
   Гигант отошел от обломков, поднял свой нок и замахнулся им на короля. - Предатель!
   Тихиан отлетел подальше. Огромная дубина с глухим шумом ударила в ил, подняв в воздух тучу жемчужной грязи.
   - Почему ты нападаешь на своего друга? - спросил король, сопротивляясь желанию немедленно использовать приготовленное заклинание.
   Фило прищурился, прикидывая расстояние до своей цели, потом пожал плечами и повернулся обратно, к баку Королевской Леди. - Тихиан лжец, не друг, - сказал он, своей реей сбрасывая дварфа в ил. - Агис - настоящий друг.
   - И чем Агис доказал это? - спросил Тихиан. Он почувствовал одновременно облегчение и злость, так как из простых слов гиганта следовало, что он освободил аристократа и не убил его. - Ты обещал сторожить его.
   - Обещать, пока Агис не показать Фило настоящего Тихиана, - сказал гигант. - Потом мы идти в Балик, и Агис сказать Фило о флот, идущий в Либдос. Он говорить "Предупредить гигантов. Может быть разрешать Фило жить среди них." - Полукровка поднял свой шест и опустил его на темплара, прихлопнув человека как жука. - Он прав. Теперь Фило может жить на Либдос - с звероголовыми друзьями.
   Тихиан не сумел сдержаться. - С чего это ты взял, что кто-нибудь может переносить такого уродливого придурка как ты.
   Глаза Фило вспыхнули от гнева, и он бросил нок реи в Тихиана. Король попытался увернуться, но огромный шест стукнул ему по плечу, ужасная боль пронзила всю руку и выбила из нее стеклянный стержень. Он упал в море, с трудом в самый последний момент сумев вернуть себе контроль над телом и удержаться на поверхности трясины. Фило мигом оказался над ним, крепко схватил Тихиана своими массивными пальцами, не давая возможность королю достать из сумки компоненты для другого заклинания.
   - Агис любить Фило! - проворчал гигант. - Звероголовые любить Фило!
   Тихиан печально покачал головой. - Проси меня, но Агис просто использует тебя. И звероголовые тоже. Когда все кончится, они выгонят тебя. Фило будет один, как и раньше.
   - Нет! - Несмотря на уверенное возражение, гигант выглядел удрученным.
   - Да! - настаивал Тихиан. - Я - один единственный на свете, кто может любить тебя. Все остальные думают, что ты слишком уродлив.
   Фило потряс головой. - Тихиан лжец. Тихиан делать ужасные вещи своим дузьям в Кледе.
   - Агис сказал тебе эту ложь? - спросил Тихиан, продолжая игру. - Я угадываю, это не должно меня удивить. Он завидует мне с тех пор, как я стал королем. Но то, что меня по-настоящему печалит, Фило, знать, что ты веришь ему.
   Гигант удивленно взглянул на короля. - Правда?
   Тихиан кивнул. - Больше, чем ты можешь себе представить, - сказал он. - У тебя так мало друзей, когда ты король. Я думал, что ты и я... - Он дал фразе повиснуть в воздухе, затем опустил глаза.
   - Фило думать так, раньше, - сказал гигант. Он повернулся к баку Королевской Леди, сорвал последнего темплара с перевернутого корпуса и щелчком отправил неудачливого парня в воздух.
   - Что ты делаешь? - спросил встревоженный Тихиан.
   - Агис предостерегать Фило, ты пытаться другой трюк, - ответил гигант, сжимая короля так крепко, что тот едва мог дышать. - Агис говорить оставить тебя здесь.
   - Ты не можешь предать меня!
   - Фило сделать это прежде, чем он идти жить на Либдос, - оглушительно захохотал гигант. - Прощай, друг.
   Он слегка ударил по голове короля огромным указательным пальцем, и Тихиан почувствовал, что он проваливается в серую мглу.
  
   Пятая Глава
   Старые Друзья
  
   В неглубокой ложбине между двумя холмами грязи лежал оторванный бак Баликанской шхуны. Он лежал на боку, покрытый серым одеялом из ила, его бушприт поднимался в воздух из мелкой впадины. На корпусе лежал человек, полностью открытый лучам багрового солнца и тихий, как само море вокруг.
   - Это он, - крикнул Агис.
   Аристократ указал на обломки. Кестер, стоявшая рядом с ним и Нимусом на квартердеке Ночной Гадюки, повернула свою тяжелую бровь в сторону орудийных портов каравеллы. Ее взгляд быстро нашел остатки судна, так как день был тихий, почти без порывов ветра и было жарко, как в печке.
   - Ты уверен, что это он? - спросила тарик.
   Хотя расстояние было слишком велико, чтобы ясно рассмотреть черты лица лежащего ничком человека, Агис кивнул. - Я не вижу никого выжившего, и Фило пообещал, что он оставит Тихиана там, где я смогу найти его. Каравелла медленно скользила мимо холмов ила, и аристократ добавил, - Приведи нас к нему.
   Тарик покачала головой. - Он выглядит мертвым.
   - Живым или мертвым, я возьму его обратно, в Тир.
   - Только не на Ночной Гадюке, - сказала Кестер. - Ты нанял меня схватить живого человека, а не покойника. Я не хочу, чтобы его дух баламутил мой к'рабль.
   - Тогда я не заплачу тебе за поездку домой, - пригрозил аристократ.
   - Ты мне заплатишь - или я высажу тебя туда! - Она указала на поросший кустарником остров меньше, чем в миле от них.
   Агис затряс головой. - Наше соглашение - ты должна помочь мне схватить Тихиана, и на важно жив он или мертв.
   Кестер потянулась за мечом, но тут Нимус втиснулся между тарик и аристократом. - Это глупо, - сказал волшебник, его слепые глаза не видели ни одного из них. - Почему бы не подойти и не посмотреть состояние Тихиана? Вот если он не дышит, тогда вы можете спорить сколько вам угодно.
   - Замечательная идея, - сказал Агис.
   Кестер сердилась немного дольше, но потом пожала плечами. - Я приведу нас туда.
   Тарик взглянула на главную палубу, где паруса судна висели свернутыми на ноке реи. Двадцать членов экипажа усиленно работали вдоль каждого борта, упирая деревянные шесты, каждый размером с гиганта, в ил рядом с кораблем Когда длиннейшие брусья упирались в дно мелкого перешейка, команда изможденных рабов шла на корму, толкая коравеллу вперед со скоростью мекилота.Чтобы все действовали в унисон, первый человек шеренге выкрикивал глубоким, грудным голосом, - Дай-нет, дай-нет, дай-нет и дай.
   Когда оба певца достигли квартердека, песня изменилась - Стой ты, стой ты, перерыв, друг.
   Обе линии рабов остановились и вытащили шесты из грязи. После того, как все остановились, первый человек в каждой группе крикнул, - Впе-ред, впе-ред, начали. - Они дружно погрузили свои шесты в ил и все началось сначала.
   Когда бак Ночной Гадюки достиг места с холмами грязи, Кестер перевесилась через планшир и крикнула, - Резко направо, Перкин!
   Рулевой повернул свое колесо, а рабы с левого борта вытащили свои шесты из ила. Каравелла повернулась так быстро, что Агис должен был схватить руку Нимуса, что помешать рептилии упасть за борт. Несмотря на столь резкий поворот, аристократ ясно видел, что нос судна воткнется в следующий холм грязи раньше, чем корабль закончит маневр.
   Рыча от гнева Кестер перепрыгнула через своего кораблеводца и схватила длинную плетку, висевшую на перилах квартердека. Спрыгнув на главную палубу, она начала яростно хлестать плеткой шеренгу рабов с правой стороны. После каждого удара свистящего кончика плетки раб мычал от боли и на его обнаженной спине вспухала широкая полоса.
   - Я сказала резко направо, - выкрикнула тарик.
   Рабы с правой стороны изо всех сил воткнули свои шесты вперед и поднажали, как бы пытаясь толкнуть судно назад. Нос Ночной Гадюки слегка щелкнул, затрещал, и бушприт прошел в нескольких дюймах от ближайшей кучи ила. Кестер продолжала хлестать свою команду, проклиная их медленную реакцию и стараясь, чтобы в шеренге не осталось ни одной спины без рубца.
   Агис подошел к Кестер и придержал плеть, старась успокоить взбешенную тарик. - Ты не думаешь, что этого достаточно? - спросил он. - И так плохо, что экипаж твоего судна состоит из рабов, но они не заслужили такого обращения с собой.
   Кестер сбросила его пальцы. - Это мое судно, - прорычала она. Ее дыхание было несвежим, так как длинное путешествие было трудным испытанием для организма тарика. Вместо живых ящериц или змей приходилось есть засоленное и высушенное мясо, что было лишь немногим лучше дле нее, чем несвежее фаро для ее человеческой команды. Агис подозревал, что вынужденная диета испортила не только ее пищеварительную систему, так как настроение Кестер становилось все хуже и хуже с тех пор, как они покинули Балик. - Я управляю ею так, как я считаю нужным.
   - Нет, пока я тебя нанял, - ответил Агис, забирая плеть из большой руки тарика.
   - Эти люди были преступниками, прежде, чем стать рабами, - сказал Нимус, спускаясь вдоль перил с квартердека. Его молочно-белые глаза глядели в воздух над головой Агиса. - Они заслужили такого обращения - и они обязаны ей своей жизнью.
   - Это правда, - согласилась Кестер. - Каждому из них вырвали бы сердце на арене - если бы не я и мой к'шелек.
   - То, что ты спасла их не дает тебе право издеваться над ними, - возразил аристократ, возвращаясь на кватердек с плеткой. - Я не потерплю такого - даже от капитана корабля.
   Кестер последовала за ним. Когда он вернул плеть на свое место, она указала на обломки кораблекрушения впереди и спросила, - Я полагаю то, что ты запланировал для твоего друга, не унизит его?
   Ночная Гадюка была так близко к обломкам, что Агис уже мог видеть Тихиана, лежащего лицом вниз, его длинные рыжеватые волосы рассыпались по плечам.
   - Я ничего не планирую для Тихиана, кроме того, чтобы доставить его обратно, где он будет держать ответ за свои преступлени, - отозвался аристократ.
   - И найти, что он и Андропинис задумали, - добавил Нимус. - Твое отвращение к жестокости лучше убрать в карман, пока мы не развяжем ему язык.
   - Есть другие пути заставить Тихиана говорить, - ответил Агис. - Кроме того, никакая боль не заставит его сказать правду, если он не захочет этого.
   - Особенно, если он мертв, - фыркнула Кестер. Взгляд тарик сосредоточился на правом борте носа Ночной Гадюки, который как раз проходил мими бездыханного тела Тихиана. Она разрешила судну проплыть еще пару ярдов, потом пролаяла. - Полный стоп!
   Экипаж поднял свои шесты, потом насадил на них длинные наконечники и воткнул обратно в ил. Каравелла содрогнулась и остановилась, ее кватердек оказался прямо напротив опустошенного бака. Рабы с правого борта молча уставились на обломки, изучая неподвижное тело Тихиана.
   Кестер спрыгнула с квартердека и схватила длинную доску. Она просунула ее в паз в дне планшира, направив его к оторванному баку Королевской Леди. Показывая Агису на доску, она сказала. - Будь осторожен. То, что ил здесь мелок и корпус судно лежит на дне, вовсе не значит, что он не может внезапно двинуться. Если ты упадешь, мы ничего не сможем сделать для тебя.
   - А если обвязать веревку вокруг пояса? - спросил Агис, взбираясь на планшир.
   - Я уже говорила тебе, что у меня на к'рабле нет лишних веревок, - раздраженно сказала Кестер. - Да и пока мы вытащим тебя обратно, твои легкие будут полны ил'м.
   - Почему бы тебе не воспользоваться Путем, чтобы взлететь или перенести короля сюда? - предложил Нимус.
   - Агис покачал головой, больше себе, чем слепому волшебнику. - Это не то, чем я занимался во время моих исследований, - ответил он. И король слишком тяжел для меня, чтобы перенести его через Путь. Если я хочу взять его обратно в Тир, я должен пойти и принести его.
   Аристократ внимательно оглядел доску из ребра мекилота, по которой ему предстояло идти. Она была шириной с его плечи и больше десяти ярдов в длину, с поверхностью цвета слоновой кости. Под ней свободно раскинулась жемчужная поверхность трясины, скорее похожая на дымку оазиса, чем на иловую кровать. Другой конец сходен оказался около центра пустынного бака, который лежал под углом к поверхности моря, егоконец был погружен в ил. Из-за этого угла только один угол доски Агиса твердо лежал на обломках. Другой висел в нескольких инчах над деревянным корпусом.
   Тихиан лежал на животе в центре покореженного бака, его сумка была привязана к поясу, лицо повернуто в противоположном направлении. Рыжеватые волосы короля были запятнанны кровью, и золотая диадема вокруг головы вдавилась в череп как после резого удара сверху.
   Агис перебрался через планшир и медленно двинулся вперед, его сердце вздрагивало от страха каждый раз, когда сходни колебались. Когда он прошел уже полпути, доска согнулась под его весом и опустилась вниз, к корпусу разбитого судна. Агис опустился на живот, чтобы распределить свой вес более равномерно по доске и прополз остаток пути не подымаясь. Путь до конца доски казался бесконечным, но наконец он дополз, глубоко облегченно выдохнул и перевалился на бак.
   Доски корпуса недовольно затрещали. Дальний конец медленно погрузился глубже в море. Неподвижная фигура Тихиана скользнула ближе к илу, а Агис почти потерял равновесие. Аристократ мгновенно бросился вперед схватил короля за плечи и выволок на бушприт, уравновесив обломок погибшей Королевской Леди.
   Агис потряс Тихиана за плечо. - Просыпайся, - сказал он. - Мы должны убираться отсюда.
   Так как не было никакой реакции, Агис перевернул короля на спину. Тело вяло перекатилось, не было даже намека на работу мышц. Если бы не мельчайшие колебания груди Агис решил бы, что он мертв. Глаза Тихиана ввалились, сухая кровь запеклась на обоих щеках. Между потрескавшихся губ торчал серый язык, чудовищно раздувшийся от жажды и сухой, как Иловое Море.
   - Даже отсюда он выглядит дохлым, как безголовый г'гант, - заметила Кестер. - Столкни его в ил, и дуй на к'рабль. Не сликом мудро мешкать в этих местах.
   - Он жив, более или менее, - ответил Агис. Взглянув на Ночную Гадюку, он увидел Кестер, Нимуса и половину команды, столпившихся у планшира.- Просто я не могу разбудить его.
   - Смочи ему губы, - предложил Нимус. - Жажда - это могучий стимул, хотя он и без сознания.
   Так как никакого меха с водой рядом не было, Агис открыл сумку короля и заглянул внутрь. Несмотря на солидную внешность, сумка была пуста.
   Аристократ закрыл ее и взглянул назад, на корабль. - Бросьте мне мех с водой.
   Кестер взяла наполненный наполовину мех с водой, висевший на главной мачте и бросила его Агису. Тяжелый мешок пролетел мимо рук аристократа и с шумом шлепнулся на грудь короля. Тихиан не пошевелился.
   - Если и это не пробудило его, то уже ничего не поможет, - сказала Кестер. -Ты должен перенести его. Если мы не поторопимся, этот проклятый обл'мок утонет вместе с тобой.
   Подозрительно косясь на качающуюся доску, Агис сказал. - Сначала попробуем идею Нимуса.
   Агис сел, положил голову Тихиана на колени, затем влил немного воды в рот короля. Несколько капель миновали распухший язык Тихиана и попали ему в горло. Тот жестоко закашлялся, но не открыл глаза или показал другой знак пробуждения.
   Жажда и зной, Агис знал это, могут иссушить человеческую кровь и довести до потери сознания, но аристократ не думал, что именно это случилось с Тихианом. Если бы это было так, кожа короля была бы красная и липкая, а не покрытая волдырями и шелушащаяся. Казалось более вероятно, что он страдает от контузии, вызванной ударом по голове, который согнул его корону и обнажил череп.
   Агис убрал завиток запачканных кровью волос из-под короны и мягко попытался снять диадему. Обруч сдвинулся на долю инча, прежде чем зубцы начали выходить из раны на голове короля. Слабый стон вышел из губ Тихиана, и он инстинктивно попытался отдернуть голову от руки аристократа. Ободренный успехом, Агис сунул палец под край диадемы и начал медленно тянуть ее.
   Изможденная рука вынырнула со стороны короля, вцепившись в запястье аристикрата. - Не трогай мою корону! - прокашлял Тихиан, его обломанные ногти вонзились Агису в мякоть руки. Хотя его глаза были открыты, взгляд оставался пустым и рассеянным.
   Агис высвободил диадему. - Я рад, что ты вернулся к жизни только для того, чтобы сохранить этот жалкий обруч на своей голове.
   Тихиан выпустил руку аристократа, пытаясь сосредоточиться на лице Агиса. -Ты! - слабо выдохнул он. - Предатель!
   Агис вылил струйку воды в рот Тихиану. - Предатель здесь не я.
   Король захлебнулся, потом сумел проглотить воду. - Ты стоил мне флота! - прошипел он, его слова, сказанные распухшим языком, больше походили на шепот.
   Тихиан постарался выпрямиться, его глаза вернулись обратно в глазные впадины, он замычал от боли. Сначала он поднял пальцы к своей разбитой диадеме, потом спросил, - Как ты сумел заставить этого идиота Фило предать меня? Я знаю, что ты не использовал Путь, так как я старался это сделать сам.
   Фило достаточно умен, чтобы понять правду, когда он видит ее, - ответил Агис, давая мех с водой Тихиану. - Теперь пей. Было бы лучше, если бы ты был живым, когда я верну тебя в Тир.
   Тихиан взял мех и подне с его к губам. Сделав полдюжину глотков, он сказал, - Я не хочу возвращаться в Тир, по меньшей мере сейчас.
   - Это не тебе решать, - ответил Агис, кладя руку на рукоятку меча. - Я привезу тебя домой, в город.
   Одновременно аристократ открыл внутренний путь к спиритической энергии, готовясь защищаться при помощи Пути. Его дворцовые шпионы сообщили ему об успехах, которые король сделал как в искусстве хождения по умам, так и в волшебстве, и аристократ знал, что король может быть ужасным соперником, если дело дойдет до сражения.
   Тихиан пожал плечами. - Я думал, что ты был бы рад отдохнуть от меня, хотя бы ненадолго, - сказал он. - Но если ты настаиваешь на возвращении, так тому и быть. Я пойду.
   Агис прищурился. - Не думай, что лживые обещания сработают со мной, - предупредил он.
   Тихиан утомленно потряс головой. - Для этого мы слишком хорошо знаем друг друга, - сказал он. - Я ранен и истощен. Я не смогу сопротивляться, даже если захочу. - Он поднял мех с водой к губам, сделал глубокий глоток, потом завязал горлышко и передал мех аристократу. - Ты понесешь его, мой друг.
   Агис повесил мех себе на плечо, потом осторожно пополз к доске, жестом указав королю следовать за собой. Хотя аристократ наполовину ожидал атаки, Тихиан не доставил ему никаких проблем. Он с трудом полз за ним, дыша тяжело и неглубоко. По мере их движения нос Королевской Леди колебался все больше, его конец погружался в море тем глубже, чем ближе они были к цели.
   Когда, наконец, они достигли доски, Агис махнул королю, чтобы тот полз первым. - Я подержу это, - сказал он, хватая конец сходен. - Вперед.
   - Просто приятно видеть, как ты, наконец, оказал своему королю достойное уважение, - пошутил Тихиан, переползая на сходни.
   - Сконцентрируйся на том, что ты делаешь, - злым голосом приказал аристократ. - Ты мне нужем живым.
   - Как утешительно, - ответил Тихиан, медленно толкая себя по доске.
   Когда король проползал мимо, Агис заметил тень издевательской улыбки на его губах. - Даже и не думай предать меня, - сказал аристократ, указывая подбородком на Кестер. - Я хорошо заплатил этой тарик, а в твоей сумке осталось только королевское достоинство.
   Тихиан остановился и посмотрел назад, с выражением фальшивого негодования на лице. - Я действительно так предсказуем?
   - Молчи и ползи дальше, - крикнула ему Кестер. - Этот проклятый обл'мок скоро будет под илом.
   Тихиан наконец дополз до Ночной Гадюки, где Кестер схватила его и бесцеремонно перевалила через перила. Как только король оказался в безопасности на палубе, аристократ не теряя времени вполз на сходни. Он не успел проползти и двух ярдов, как глубокий чавкающий звук раздался со стороны бака.
   На палубе Ночной Гадюки Тихиан закрыл глаза, собирая силы.
   У Агиса было достаточно времени, чтобы обругать короля, прежде чем трап затрясся как сумашедший.Ужасающая какафония скрипов и стонов донеслась от остатков погибшего корабля, потом его бушприт поднялся вертикально в небо, а конец окончательно погрузился в ил, подняв небо фонтан грязи. Сходни внезапно рухнули вниз, и Агис почувствовал, что он летит следом за ними в серое море. Он попытался закричать, но не смог сделать больше одного судорожного крика, как едкий вкус ила наполнил ему рот.
   Агис внезапно остановился меньше чем в ярде над серым морем, его ноги болтались в иле, а нос горел от горячего лесса. Он почти чувствовал, как кто-то схватил его у самой поверхности, хотя и не знал, кто это может быть. Нимус и Кестер начали выкрикивать его имя, потом аристократ почувствовал, как его медленно поднимают через серое облако. Единственное объяснение, которое он мог придумать, - слепой волшебник схватил его, используя заклинание.
   Пока Агис поднимался сквозь бурлящее облако пыли, он готовил ментальную атаку, решив помешать Тихиану наброситься на него еще раз. Когда он был готов, корпус Ночной Гадюки был уже виден сквозь туман. Он даже сумел различить очертания капитана-тарик и других, толпившихся на краю палубы. Тихиан смотрел на него взглядом, в котором читалась предельная концентрация, тогда как Кестер вцепилась в планшир и во все глаза выискивала его через тучу ила. Нимус стоял рядом с бедром тарик, его ушная щель была нацелена на Агиса.
   - Остановите его! - с трудом выдохнул аристократ, указывая на Тихиана. Ему едва удалось вытолкнуть слова изо рта через ил, забивший все его горло.
   Так как ни тарик ни волшебник даже не шелохнулись, чтобы как-то помешать королю, Агис выхватил свой меч. Как только его подняло достаточно близко к кораблю, он схватился за планшир и перевалился на палубу. Кестер перехватила его на поручнях, загородила дорогу и схватила руку, вооруженную мечом.
   - Это Тихиан спас тебя, так что ты не убъешь его на моем к'рабле, - сказала тарик. - Это навлечет на нас злой ветер.
   Недовольно ворча Агис освободил свою руку и обошел тарик только для того, чтобы увидеть Тихиана, упавшего на колени. Он едва дышал, а пара рабов поддерживала его, не дававая упась на палубу. Его лицо выглядело даже более измученным чем тогда, когда Агис нашел его.
   Аристократ вложил меч в ножны и подошел к королю. - Что ты задумал? - потребовал он ответа. - Почему ты спас меня?
   - Ты мог оставить меня умирать на обломке, - прошептал Тихиан, глядя на Агиса. - Теперь мы в рассчете.
   Аристократ покачал головой. - Ты не тот человек, чтобы платить долги.
   Тихиан принял безжалостную оценку с безразличным лицом. - Бывают исключения, знаешь ли.
   - Не похоже, - отрезал Агис. - Ты не спас бы меня, если бы это не служило твоим целям. Собираешься ли ты сказать мне, что ты хочешь?
   - Конечно, - ответил король.
   - Как пожелаешь, - сказал аристократ. Он взял кусок веревки из волоса гиганта, висевший на столбе поручней, подошел к Тихиану и начал связывать ему руки. - Именем Собрания Советников, я обвиняю тебя в тягчайшем преступлении - взятии рабов. Ты будешь сопровждать меня в Тир, где ответишь за свои прегрешения перед Судом Свободных Граждан.
   Тихиан встряхнул руками, освободив их, и встал на ноги. Что это такое? - спросил он. Потом он взглянул на Кестер и Нимуса, чтобы убедиться, что оно слушают, затем спросил опять, - Разве твоя ревность так выросла, что ты можешь утолить ее только сфабриковав лживые обвинения против меня?
   - Побереги свое дыхание. Ты не найдешь здесь идиотов.
   - События в Кледе были простой случайностью. Мои рейдеры вовсе не должны были атаковать деревню.
   - Тогда почему они это сделали? - спросил Агис.
   Тихиан долго смотрел на аристократа, потом спросил, - Это означает, что ты вообще не имеешь понятия о том, что происходит?
   - Скажи мне.
   - Борс, - ответил король. Они собирали пленников, чтобы доставить налог Дракону. Почему, как ты думаешь, его не видно с тех пор, как Садира вернулась из Башни Пристан?
   Живот Агиса стянулся холодным узлом. От гнева или жалости, или даже от чувства вины - он не знал почему. - Спасибо, что был так откровенен со мной, - сказал он. - Я уверен, что Собрание захочет узнать, что ты выкупаешь мир для Тира невинными жизнями.
   Тихиан расхохотался. - Я боюсь, твое остроумие покинуло тебя, мой друг! - торжествующе рассмеялся он, недоверчиво потрясая головой. - Ты действительно думаешь, что Совет Свободных Граждан осудит меня за спасение их от ярости Дракона?
   - Да, - ответил Агис. - Ты нарушил самый священный закон Тира.
   Тихиан взял руку Агиса, как если бы они были друзьями. - Тогда ты дурак, опять засмеялся он. - Если бы ты дал человеку выбор между безопасностью его семьи и несчастьем кого-то другого, иностранцы умирали бы каждую секунду. Твой суд провозгласит меня героем, а не преступником.
   - Это дело закона, - твердо сказал Агис. - Это основа Свободного Города, и лично я уверен, что наш суд поймет тяжесть твоих преступлений.
   - И у тебя есть другой план, как спасти наших граждан от гнева Борса? - поинтересовался Тихиан. - Возможно ты нашел Черную Линзу? И готов убить Дракона?
   Агис закусил губу, рассерженный больше, чем он согласился бы это признать, насмешливым тоном короля. Вместе со своими друзьями Рикусом и Садирой он провел большую часть этих пяти лет в поисках линзы. И до сих пор у них не было ни малейшей зацепки.
   - Как бы мы не защищали Тир, это не включает взятие рабов, - ответил Агис.
   Тихиан насмешливо улыбнулся.- Тогда я буду рад предстать вместе с тобой перед Судом Боязливых Граждан, - издевательски произнес он. - Когда они поймут альтернативу, я думаю они найдут, что твой закон несколько... ограничителен.
   - А я думаю, они поймут, что король, который делает такие вещи, предает свой собственный народ, - сказал Агис, снова порываясь связать королю руки. - Твои подданные вовсе не так глупы, как ты думаешь.
   - И вовсе не так храбры, как ты в это веришь, - ответил король, отодвигаясь, чтобы не дать себя связать. - Но прежде, чем мы начнем путешествие домой, возможно тебе захочется узнать, почему я оказался здесь.
   - И это спасет тебя от очень большой боли, - прервал его Нимус. Он вышел вперед, его раздвоенный язык тревожно подрагивал.
   Агис оттолкнул маленького волшебника в сторону. - Он не скажет правду, - сказал аристократ. - Он просто пытается помешать мне выполнить мою миссию.
   - Нет, совсем нет. - Сказал король, встречая взгляд аристократа. - На самом деле, а думаю, тебя очень заинтересует то, что я скажу.
   - Сомневаюсь.
   - То есть тебя больше не интересует Черная Линза?
   - Конечно интересует, - взорвался Агис. - Но при чем здесь она?
   - Я нашел ее, - ответил король. - И самом деле я как раз сейчас на пути туда.
   - Что это такое, Черная Линза? - спросил Нимус.
   - Черная Линза - это древний артефакт, Нимус, - объяснил Агис. - Короли-волшебники использовали ее больше тысячи лет назад чтобы создать Дракона - и без нее мы не можем уничтожить его. - Аростократ опять взглянул на Тихиана. - Но я думаю, что король лжет, когда утверждает, что знает, где она. Мои друзья и я потратили годы на поиски, но... Если уж мы не смогли найти ее, я не вижу причины верить в то, что он сумел это сделать.
   - Не нужно быть таким ревнивым, Агис, - сказал с усмешкой Тихиан. - За прошедшие годы я так развил свои способности, что тебе и не снилось.
   - Тогда где она? - потребовал Агис.
   Тихиан погрозил аристократу пальцем. - Я не скажу, - ответил он. - Но я скажу тебе как я нашел ее. Это сохранит мой секрет и убедит тебя, что я говорю правду.
   - Я слушаю, - ответил Агис.
   Хотя наружно он и был спокоен, сердце аристократа билось как сумашедшее. Черная Линза была ключом не только к безопасности Тира, но и к восстановлению всего Атхаса. Линза дополняла две вещи, которыми его друзья уже обладали: магический меч Рикуса, Кара Ркарда, и могущественную магию, которую Садиру получила в Башне Пристан. Со всеми тремя элементами они могли бы получить достаточно силы, чтобы положить конец бесчинствам Дракона.
   Помучив Агиса мгновение, Тихиан сказал, - Я нашел линзу, но не искал ее.
   - Что за чушь? - возмутилась Кестер.
   - Линза была украдена из Башн Пристан двумя дварфами - дварфами, которые поклялись убить Борса, - объяснил король. - Когда они умерли, не уничтожив его-
   - Ои утратили свой фокус, - прервал его Агис, имея в виду специфический аспект ментальности дварфов, который заставлял их посвятить всю свою жизнь одной, всепоглощающей цели.
   Тихиан кивнул. - Когда они умерли не выполнив свое предназначение, они стали неумирающими духами, - сказал он. - Я воспользовался своей магией, чтобы найти этих баньши, и теперь я знаю, где найти Черную Линзу.
   - И ты предложил разделить эту Черную Линзу с Андропинисом. Вот почему он дал тебе свой флот, - подытожил Нимус. Волшебник подошел к Агису и положил руку ему на бедро, потом указал в направлении Тихиана. - Я предлагаю: мы привязываем ему к ногам булыжник и бросаем за борт.
   - Это совершенно не нужно, Нимус, - сказал Тихиан, устало глядя на рептилию. - Ты прав во всех своих предположениях, кроме одного. Я совершенно не собираюсь держать слово, данное Андропинису. Я хочу эту линзу для того, чтобы Убить Дракона - и ради блага Тира.
   - Прости меня, что я усомнился в твоих намереиях, - насмешливо бросил Агис.
   - Хорошо, - сказал Нимус. - Давайте бросим его за борт, а сами отправимся за линзой.
   - Мы не можем убить его, - напомнил Агис. - Он нужен мне живым, чтобы он мог предстать перед Судом Свободных Граждан.
   - Надеюсь, ты не собираешься забрать меня назад прямо сейчас, - воскликнул Тихиан. - Это же Черная Линза. Она сделает нас могущественными, как короли-волшебники.
   - Я не оставлю линзу, - сказал Агис. - Ты же знаешь, для меня слишком важно найти ее.
   - Прекрасно, - сказал Тихиан с самодовольной усмешкой на лице. - Тогда давай поработаем вместе - ради блага Тира.
   Агис покачал головой. - Ты проведешь это путешествие на бриге Кестер - и вернешься в Тир в оковах.
   - Либо мы сделаем это вместе - либо не сделаем совсем, - сказал Тихиан. -Иначе я не скажу тебе, где ее искать.
   - А что случилось с твоей заботой о благе Тира? - спросил Агис.
   - Именно об этом я сейчас и думаю, - ответил король.
   - Ты лжешь, - возразил Агис. - Кроме того, я и так знаю, где искать - остров Либдос.
   Глаза Тихиана широко раскрылись. - Глупец, - прошипел он. - Без меня ты никогда не сможешь добиться этого.
   - Мы можем и мы сделаем это, - ответил Агис улыбаясь. - Я уверен, что ты найдешь камеру очень удобной.
   Аристократ взял Тихиана за плечи и повернул его к центру палубы, где рабы Кестер собрались посмотреть на события. - Я попытаюсь не сделать остаток твоего путешествия слишком неприятным, - сказал он, захлестывая веревку вокруг запястий короля.
   - Я уверен, что ты сделаешь все, что в твоих силах, - ответил Тихиан, его голос прозвучал как-то отстраненно.
   Агис поднял голову и заметил, что рабы уставились на короля с откровенным восхищением. Вначале он не сообразил, что случилось, так как аристократ никогда не видел такое выражение на стольком количестве лиц одновременно. - Что ты делаешь? - требовательно спросил он, затягивая потуже узел на руках Тихиана.
   - Быть может, это ты должен объяснить это мне, - ответил король. - Я всегда думал, что ты не одобряешь рабство, мой друг?
   - Да, - ответил Агис. - Но это корабль Кестер-
   - Возможно ты и я должны освободить этих людей, - ответил король, фиксируя свой взгляд на толпе. - Кроме того, рабство запрещено в Тире, а разве мы не Тиряне?
   - Никто не будет освобождать рабов на моем корабле, - проворчала Кестер.
   Экипаж не обратил на нее никакого внимания и дружно крикнул. - Ура Тиру!
   - Да, ура Тиру! - выкрикнул Тихиан. - Помогите мне, и вы станете героями. Вы будете жить в больших дворцах и есть плоды фаро вместо лапши!
   С безумными криками рабы бросились освобождать Тихиана. Кестер прыгнула им навстречу, крича, - Обратно к шестам! - Она схватила первого подвернувшегося ей мужчину и сломала ему шею небрежным движением ладоней - Я сломаю вам всем головы, проклятые каторжники!
   Когда тарик бросилась на следующую жертву, Агис выхватил меч и крикнул, -Остановись! Это не их вина!
   Аристократ обрушил эфес своего меча на череп Тихиана, добавив еще один рубец к тем, которые остались от короны. Послышался глухой звук, колени короля подогнулись и он упал на палубу к ногам Агиса.
  
   Глава Шестая
   Митилен
  
   Для Агиса ученица кораблеводца выгляделала только чуть-чуть здоровее, чем ее мертвый учитель, скончавшийся от лихорадки час назад. Крупные капли пота катились с ее лба настоящим ручьем, темно-желтая пленка закрыла белки глаз, красная, потрескавшая кожа окружала ноздри и рот. Даже веснушки, усеявшие ее впалые щеки, из розовых стали серыми, а ее дыхание перешло в угрожающий хрип.
   Агис шелкнул пальцами перед тонко-костным лицом молодой женщины. Ее раздувшиеся веки приподнялись, она моргнула. Затем она перевела безжизненный взгляд на его лицо, но ничего не сказала.
   - Ты сможешь продержаться одна, Дамрас? - спросил он.
   Ученица кивнула.
   - Тихиан делает это для тебя, - сказал аристократ. - Я спущусь вниз, в камеру, положить этому конец.
   - Торопись, - прохрипела она.
   Агис выбрался из кресла компаньона и спустился на главную палубу. Едва он успел поставить ногу на первую ступеньку трапа, как Кестер положила руку ему на плечо.
   - Почему ты бросил кресло компаньона? - спросила она. В руках тарик держала королевский глаз, так как день был ветренный, и полотнище пыли колыхалось над Ночной Гадюкой, поднимаясь на половину высоты ее главной мачты.
   - Дамрас умирает-
   - Она просто прихворнула, - резко оборвала его Кестер, не слушая объяснения Агиса. Даже не взглянув в направлении корабельного обсидианого шара, она добавила. - Дамрас молода. Она будет в порядке.
   - Твои возражения не смогут удержать нас на плаву, - сказал Нимус, присоединяясь к ним. - Если Дамрас умрет, Ночная Гадюка обречена.
   - Я говорю тебе, она будет в порядке, - прорычала тарик.
   - Нет, не будет, - сказал Агис. - Тихиан убивает ее.
   - Вздор, - отрезала Кестер. - Если он убьет кораблеводца, он нас утопит. Зачем это ему-
   Панический крик со стороны Дамрас прервал тарик. Вслед за Кестер и Нимусом, Агис рванулся к корабельной яме. Состояние Дамрас ухудшилось. Подбородок бессильно откинулся на грудь, глаза уставились в никуда. Трепещущие руки скользнули к самому краю сферы и рисковали вообще упасть с ее гладкой поверхности.
   Агис забрался в кресло кораблеводца, одновременно через плечо бросив Кестер. - Правь на тот остров.
   Аристократ указал за правый борт корабля, где скалистый, серпообразный остров поднимался из пыльного тумана. Хотя до него было еще несколько миль, уже можно было видеть зигзаобразную линию дороги, пересекавшую его крутые склоны. Тропа достигала верхушки склона около россыпи белых, угловатых силуэтов, которые могли быть только зданиями.
   Кестер покачала головой. - Это Митилен, крепость гигантов, - сказала она. - Ты должен держать Дамрас в сознании, пока мы не найдем более безопасный остров.
   Агис положил свои руки поверх рук кораблеводца. Ее костяшки пальцев горели, как раскаленные на солнце камни. - Дамрас не дотянет до другого острова, - предупредил он, передвигая руки женщины к центру сферы.
   - И мы тоже, если высадимся здесь, - ответила Кестер. - Ты же знаешь, как гиганты относятся к посторонним.
   Дамрас сфокусировала свои больные, желтые глаза на лице аристократа. - Не могу терпеть, но Кестер права насчет Метилена, - сказала она при помощи Пути, слишком слабая, чтобы произносить слова слух. - Помоги мне.
   - Я немедленно бегу к Тихиану, - сказал Агис.
   Кораблеводец слабо потрясла головой.
   Нет. За это время Ночная Гадюка уйдет под ил. Ты нужен мне здесь.
   Скажи мне как, ответил аристократ, подавляя мрачное предчувствие. -Обращаясь к Кестер и Нимусу, он сказал - Дамрас собирается научить меня держать корабль на плаву.
   Кестер и Нимус вздрогнули, затем джозхал сказал. - Мы сходим за Тихианом.
   - Нет, - сказал Агис. - Король, по видимому, восстановился после своих мытарств и он атакует вас через Путь. Никто из вас не имеет достаточно силы, чтобы сопротивляться ему.
   - У меня есть моя магия, - возразила рептилия.
   - И у Тихиана тоже, - ответил аристократ. - Вы даже не сможете открыть эту камеру, пока я не выставлю защиту от ментальной атаки. Иначе он опять захватит контроль над эпажем.
   - Карцер останется закрытым, - сказала Кестер. - На моем корабле нет другого каторжника. - Она подошла к рулю, дав знак джозхалу следовать за ней.
   Как только они ушли, Дамрас поместила свои руки поверх рук Агиса, чтобы его ладони были прямом контакте с обсидианом. Сверхъестественный холод распространился по его пальцам и запястьям, как если бы ледяные жгутики боли начали терзать его руки. Они пронзили мясо и вошли в кости, выкачивая силу из мускулов и тепло из крови.
   Дай сфере взять твою жизненную силу, пришла мысль Дамрас, далекая и слабая, и он почувствовал, как ее руки соскользнули с его. Увидь корпус корабля в своем уме.
   Стиснув зубы, чтобы не обращать внимания на ошеломляющую боль в руках, аристократ представил себе старые выветренные доски корпуса Ночной Гадюки. Одновременно он открыл путь в свой нексус, дав сфере свободный доспуп к своей спиритической энергии. Теплый поток жизненной силы поднялся из глубины его сущности, прошел через его тело и устремился вниз, в руки. Кончики его пальцев потеплели, когда в них хлынула энергия, потом серебрянное мерцание вышло из его ладони и утонуло в глубинах сферы. Внезапо Агису показалось, что корабль стал частью его.
   Теперь ты должен увидеть море таким, каким оно было раньше.
   Внутри рассудка Агиса полотно грязи, укутавшее корабль, внезапно поднялось, сменившись сверкающей простором сероватой голубизны. Он услышал шум волн, потом почувствовал как качается вперед и назад вместе с нежной качкой корабля. Аристократ слизнул несколько капель жидкости с губ и ощутил вкус воды, соленой как кровь, но тем не менее воды.
   Зрелище заставило Агиса затаить дыхание. Во всех направлениях, вплоть до горизонта, он видел воду, только воду, безграничную как небо и однобразную, как соляная пустыня Слонового Треугольника. Это море было абсолютно не похоже на настоящее, оно было очаровательно и величественно, а не мрачно и уныло.
   Придя в себя после этой шокирующей картины, Агис спросил, Что это было?
   Иловое Море, задолго до королей-волшебников, объяснила Дамрас.
   Этого не может быть, ответил Агис. Время до королей-влшебников было временем Раджаата. Мир был зелен и покрыт деревьями. Я читал описания-
   Твои описания ошибочны, прервала его Дамрас. Но у нас нет времени спорить. Мир был покрыт водой. Ты дилжен принять это.
   Очень хорошо.
   Как только аристократ выговорил эти слова, какое-то первобытное восхищение зашевелилось глубоко внутри его. Он почувствовал неугомонное страсное желание, могущественное и болезненное, и почти не обратил нимание, как треск надутых парусов зазвучал внутри его рассудка. Мгновением позже кабина кораблеводца материализовалась вокруг него. Агис обнаружил, что он сидит в кресле компаньона внутри своего рассудка, также как и на Ночной Гадюке.
   Постепенно остаток корабля начал появляться внури рассудка Агиса. Невообразимая тяжесть обрушилась на его ум, настолько ужасная, что его сердце, желудок и вообще все органы заболели, как будто они взорвались. Он закричал в тревоге, но боль так сдавила его горло, что он даже не смог открыть рот.
   Ты в воде, проинструктировала его Дамрас. Твоя сила несет Ночную Гадюку.
   Пока кораблеводец говорила, тяжелый, душный запах гари поднялся от корабля внутри рассудка Агиса, и его пустой желудок запротестовал. Доски копуса каравеллы вдруг приняли мерзкий, серо-коричневый цвет, и темное пятно неправильности стало распространяться откуда-то снизу, от киля кораля, изменяя цвет моря от сверкающе-синего к скучно-коричневому. Запах гнили стал сильнее, чем раньше, наполнив его нос такой вонью, что он должен был бороться, чтобы его не вырвало.
   Что случилось? спросил Агис.
   Лихорадка, ответила Димра. Она идет от корабля.
   То есть от Тихиана, сказал Агис. Он отравляет нас через корпус корабля.
   Тогда он очень могуществен. Он сражается против естественного потока сферы, ответила Дамрас. Я помогу тебе противостоять ему так долго, как смогу.
   Ты должна отдохнуть, - ответил Агис. Не будет ничего хорошего с кораблем, если ты умрешь.
   Ты не готов сделать это в одиночку, - возразила она.
   Потом они оба замолчали, и Агис сконцентрировался на ближайшей задаче. Хотя он и пытался держать Ночную Гадюку как можно выше в воде, кошмарная вонь атаки Тихиана и постоянное напряжение со стороны сферы было трудно терпеть. Вскоре он понял, что у него кружится голова и он плохо соображает.
   Я думаю, что сейчас потеряю сознание, сообщил он.
   Ничего удивительного, ответила Дамрас. Несмотря на передышку, которую Агис дал ей, ее голос был слабым и больным. Понадобится много дней практики, прежде чем ты сможешь контролировать поток твоей жизненной энергии в сфере. Отдохни и отдай мне контроль на пару минут.
   Агис изгнал корабль из своего рассудка и она взяла на себя его тяжесть. Темное пятно неправильности, созданное Тихианом, начало исчезть из моря в его уме, и хотя он еще чувствовал себя усталым, его уже не так тошнило и живот успокоился.
   Несколько минут Ночная Гадюка скользила через пыль как обычно, пока Дамрас внезапно не закричала в ужасе. Ужасающий предсмертный вопль вырвался из ее горла, она качнулась вперед и ее руки соскользнули с черной сферы. Прежде, чем Агис смог схватить ее, она рухнула на палубу, ее безжизненные глаза уставились в небо.
   Ночная Гадюка вздрогнула и замедлила ход, затем начала проваливаться в грязь, как камень в болото. Агис подхватил ее, представив себе, что каравелла уверенно пляшет по волнам. Вес корабля давил на него даже больше, чем раньше, а желудок запротестовал опять, когда пятно отравы, созданное Тихианом, распространилось по синему морю. Все, что Агис мог сделать, - держать в мыслях образ плещущихся волн древнего моря, и не думать об агонии в своей груди или ужасной тошноте в желудке.
   Круглое лицо Кестер появилось в кокпите. - Что здесь случилось, - спросила тарик.
   Агис не ответил, безжизненное тело Дамрас ответило за него.
   - Судя по тому, как корабль накренился, я бы сказал, что мы сейчас утонем, - сказал Нимус, также появляясь на краю кокпита. - Возможно мы должны немедленно причалить к острову.
   - Если бы мы собирались утонуть, мы бы уже наглотались ила по горло, - проворчала тарик. - Агис удержит нас на плаву.
   Аристократ покачал головой. - Я мастер Пути, не кораблеводец, - сказал он. Уже будет большим счастьем, если мы достигнем ближайшей суши.
   Кестер какое-то время скрежетала своими клыками, потом рассерженно скривилась с недовольным видом. - Хорошо, мы поищем счастья на обратной стороне острова, - прорычала она. - Но когда мы высадимся, я собираюсь сломать горло Тихиану своими собственными руками.
   Как только тарик приказала рулевому поворачивать, внутри сферы появился образ кес'трекела. Могучие крылья хищника равномерно хлопали, поднимая его из черных глубин сферы наверх, к аристократу. На локтях крыльев располагались крошечные, трехпалые руки, одна сжимала многохвостую плетку, вторая - изогнутую косу. На плечах птицы сидел человеческий череп, хвост из длинных, рыжеватых волос струился из-под золотой диадемы. Птица продолжала подниматься, пока лишенная плоти голова не заполнила всю сферу.
   Агис, пришел голос Тихиана. Ты не сможешь долго удержать этот корабль на плаву, а я смогу. Отдай мне контроль.
   Скорее я поверю скорпиону, ответил Агис.
   Речь идет не о доверии, возразил король. Мы говорим о практичности. Только работая вместе мы можем вернуть Черную Линзу.
   Чтобы потом ты мог убить меня и украсть ее для себя? спросил аристократ. Я был бы сумашедшим, если бы дал тебе такую возможность.
   Обдумай возможности, которыми ты располагаешь, давил Тихиан. Разве возможность убить Борса не стоит риска, что я могу воспользоваться линзой для себя.
   Нет , если этого риска можно избежать, ответил Агис. А теперь оставь меня одного - прежде, чем я ошибся и утопил всех нас.
   Угольки в пустых глазницах черепа Тихиана гневно полыхнули. Ты не сможешь сделать это один, сказал он, ныряя обратно в черные глубины сферы. Прежде, чем все будет кончено, ты еще позовешь меня.
   На краю кокпита появилась Кестер. - Смотри получше, - рявкнула она. - Мы уже погрузились в ил обоими бортами!
   Агис изгнал короля из своих мыслей и сосредоточился на море внутри себя. Вода стала слегка темнее и тягучее. Разница была так ничтожна, что аристократ никогда бы не заметил ее, но было ясно, что это подействовало на корабль.
   Обругав Тихиана за то, что он делает задачу еще труднее, Агис представил себе море таким, каким кораблеводец впервые показала ему, чистым и сверкающим. Он почувствовал, как короткая волна пробежала по потоку энергии, текущем из его нексуса, потом вода стала светлее, коричневого цвета поубавилось.
   Ночная Гадюка в его рассудке поднялась выше, и заскользила по волнам так же легко, как и тогда, когда Дамрас помогала ему.
   - Лучше, - прокомментировала Кестер, одобрительно кивая. - Ты уверен, что не сможешь продержаться еще дюжину миль? Мы поступили бы мудро высадившись в любом другом месте, но не в Митилене.
   Агис покачал головой. - Тогда я умру, как Дамрас, - ответил он напряженным голосом. - Мы должны причалить как можно быстрее, чтобы я смог остановить вмешательство и улучшить мой контроль над сферой.
   - Ну, если ты так говоришь, - вздохнула Кестер. - Но до точки поворота еще добрых десять минут, и кто знает, сколько времени нам понадобится чтобы найти место для высадки.
   - Должно быть место на этой стороне острова, - возразил Агис.
   - Есть одно - там, где гиганты идут вброд, поднимаясь потом в свою деревню, - согласилась Кестер. - Я уверена, что ты не захочешь высадиться там.
   - Только не там! - прервал ее Нимус. - Наши шансы значительно лучше на другой стороне. С грязевым полотном, укрывающим нас, могут пройти дни прежде чем они сообразят, что мы высадились.
   - Боюсь, что нет. Наши мачты выдадут нас в любом случае, - сказала Кестер, указывая на огромные столбы, высоко возносившиеся над палубой. - Я надеюсь только на то, что там им потребуется больше времени, чтобы поймать нас.
   - О чем ты говоришь? - спросил Нимус, поворачивая свою узкую голову из стороны в сторону, пытаясь понять смысл слов Кестер.
   - Мачты торчат из полотна грязи, - объяснил Агис. - Я не думаю, что ты сможешь скрыть их, не правда ли, Нимус?
   Джохзал немного подумал, потом сказал, - Я не могу скрыть мачты. - Затем он вынул небольшую палочку из кармана на животе. На конце жезла была крошечная маска. - Но я могу переодеть их в гигантов.
   Кестер задумчиво потерла свою бугристую голову, потом пожала плечами. -Вперед, пытайся, - сказала она. - Я не вижу, как ты можешь сделать наше положение хуже, чем сейчас.
   После чего тарик вернулась на свое обычное место, а Нимус поторопился наложить заклинание на мачты. Ночная Гадюка медленно приближалась к берегу Митилена, все ниже опускаясь в грязь, так как Агис все больше уставал и чувствовал себя все хуже и хуже. Вскоре, в добавок к тошноте, аристократ почувствовал жар и слабость, а ручейки дурно пахнувшего пота потекли у него со лба. Он уже начал думать, что время звать на помощь, чтобы кто-нибудь сел в кресло компаньона и держал его, но тут на палубе загремел голос Кестер.
   - Орудийные расчеты к баллистам, - скомандовала она. - Первая команда, поднять киль. Все остальные, свернуть паруса.
   На дальнем конце корабля дюжина моряков суетилась у лебедок баллист, пригибая к палубе ручки трех отдельных орудий. За считанные секунды орудия были заряжены тяжелыми гарпунами с заостренными концами, толстыми, как тело дварфа.
   На главной палубе группа нервничающих рабов собралась вокруг кабестана (вертикальный ворот, употребляемый для навивания якорного каната при тяге судов) и налегала на перекладины, закручивая толстый черный канат вокруг массивного деревянного барабана. Когда весь канат был выбран, он поднял киль - центральную кость плеча мекилота - из прорези в центре палубы. Кость была тщательно обработана и походила на плавник, к тому же она была отполирована до блеска, что мешало илу прилипать к ней.
   Пока их товарищи с напряжением выбирали канат кабестана, остальные рабы вскарабкались на мачты и оттуда на ноки рей. Медленно, не торопясь, они поднимали тяжелые паруса на деревянные бимсы (поперечная балка, связывающая бортовые ветви шпангоута) и свертывали их, завязывая надежными, но быстро-освобождаемыми узлами. Когда они закончили, Ночная Гадюка пошла медленнее, направляясь к ближайшему месту стоянки.
   Агис услышал, как Нимус выкрикнул магическое слово, затем увидел, что джозхал стоит в самой середине корабля, указывая на каждую мачту по порядку сво услышал, как Нимус выкрикнул магическое слово, затем увидел, что джозхал стоит в самой середине корабля, указывая на каждую мачту по порядку своим крошечным жезлом. Трио гигантов появилось на том месте, где только-что были мачты. Все они были немного меньше и не так лохматы, как Фило, долговязые и с рыжей, солнечно-бронзовой шертью. На плечах первого сидела голова барана, второго - орла и третьего - змеи.
   - Погрузить шесты! - скомандовала Кестер. Тарик смотрела через королевский глаз, ее взгляд бы прикован к чему-то далеко впереди корабля. - Малый вперед!
   Экипаж занял свои места и начал толкать корабль шестами. Для Агиса эта часть пути показалась чуть ли не длинее, чем путешествие вокруг острова. Один раз его чуть не вырвало, а через какое-то время он вдруг обнаружил, что у него перехватило дыхание, как во время бега. Тем не менее аристократ держался, и вскоре скалистый силуэт береговой линии выступил из тумана в дюжине ярдов от носа корабля.
   - Приготовить трап, - приказала Кестер, все еще глядя через королевский глаз. Едва рабы успели шевельнуться, как из вороньего гнезда(площадка на грот-мачте, где сидит вахтенный матрос) донесся полный ужаса голос впередсмотрящего. - Гигант с правого борта! - Последовала короткая пауза , и он добавил. - Еще четверо с правого борта!
   - Слишком много для замаскированного корабля, - проворчала Кестер, опуская королевский глаз. - Как близко? - крикнула она, поднимая глаза на верхушку главной мачты.
   Когда тарик увидела трех звероголовых гигантов, стоящих на ее палубе, ее жесткая кожа побледнела. В первый момент Агис решил, что она испугалась иллюзии Нимуса, но быстро понял, что дело в другом.
   - Не звероголовые! - выдохнула тарик.
   В тоже самое мгновение громадный силуэт надвинулся с правого борта, шесть грубо-заплетенных кос закачались взад и вперед как маятники, пока гигант шел вброд к Ночной Гадюке. Хотя грязевая завеса мешала аристократу рассмотреть лицо гиганта, он мог видеть достаточно, чтобы сказать, что это был более - менее человек, с угловатыми формами лица и крючковатым носом, похожим на боевой топор. Пока аристократ глядел на него, колосс поднял руки над головой, держа в них огромный булыжник, ничуть не меньше самой длинной мачты Ночной Гадюки.
   - Уходи, проклятый Сарам, - прогрохотал он.
   Когда гигант согнул руки для броска, Кестер выкрикнула - Огонь!
   В следующее мгновение Агис услышал как вибрирует канат, освобожденный от натяжения, и гарпун, размером с хорошее дерево, сорвался с баллисты и ударил прямо в грудь титану. С громким треском он проломил грудную клетку и ушел в тело. Гигант издал последний вопль боли, дыхание покинуло его. Валун, который он держал в руках, вывалился из рук и упал в грязь. Бросив удивленный взгляд на нос Ночной Гадюки, он уронил руки вниз и схватился пальцами за конец гарпуна, торчащий у него из груди. Затем, едва не задев корабельный бушприт, он повалился вперед.
   Пока огневой рассчет пригибал ручку баллисты обратно в стартовую позицию, Кестер запрыгала от радости. - Это научит тебя, как поднимать камень на мой корабль! - выкрикнула она.
   - Может быть стоит Нимусу убрать свое заклинание? - спросил Агис.
   - Не сейчас, - пришел ответ. - Пусть они думают, что это звероголовые убивают их друзей, а не Ночная Гадюка.
   Едва она закончила говорить, как второй булыжник вылетел из тумана и ломая такелаж сшиб воронье гнездо с главной мачты и разорвал веревки, держащие паруса. Сопровождаемый телом вопящего впередсмотрящего, камень отскочил от киля и рухнул на главную палубу.
   - Полный назад! - выкрикнула Кестер.
   Рабы глубоко погрузили шесты в ил и начали отталкивать Ночную Гадюку от берега. Кестер выругала их за нерасторопность, потом взглянула на кокпит караблеводца. - Агис, держи нас на поверхности, или мы погибли.
   Еще два гиганта появились перед носом корабля. Они были в иле по пояс и спешили изо всех сил, пробираясь через грязь. Первый держал огромный булыжник прямо перед собой, используя его как щит для защиты себя и своего товарища от возможных атак.
   - Прикажи рабам поднять их шесты, - сказал Агис.
   Кестер нахмурила свой тяжелый лоб. - Почему?
   - Ты знаешь, что такое лед? - ответил аристократ, сосредотачиваясь на своем внутреннем видении. Не ожидая ответа он открыл пошире свой нексус, разрешая своей внутренней жизненной силе течь через сферу широким потоком. Море внутри него из мутно-коричневого стало бледно-желтым.
   Агис услышал, как голос Кестер выкрикнул - Поднять шесты!
   Аристократ глубо вздохнул и вообразил себе то, что он видел только один раз в своей жизни, жутко холодным утром во время охоты в высоких горах: замерзший пруд. В его рассудке желтая вода вокруг каравеллы стала цвета слоновой кости и твердой, как камень. Холод распространился и снаружи, превратив море в бесконечную белую равнину, огромную, как каменистую пустыню и гладкую, как обсидиан.
   На этом аристократ не остановился. Он вообразил себе пару аутриггеров (дополнительные выносные опоры), тянущиеся вниз от корабельного планшира. Там, где они касались льда, были обсидиановые полозья, острые как меч и достаточно толстые, чтобы нести на себе страшную тяжесть Ночной Гадюки. Агис представил себе, как эти аутриггеры становятся длиннее и длиннее, поднимая корпус каравеллы надо льдом до тех пор, пока между корпусом и льдом не возник просвет, и судно могло заскользить по замерзшему морю от малейшего толчка.
   Булыжник ударился о носовую палубу, отвлекая внимание аристократа от подготовки. Он пролетел вдоль стойки для гарпунов и ударился о фокмачту (первая мачта корабля). Когда огромный столб опрокинулся, злой голос гиганта насмешливо выкрикнул. - Вы другие Сарам, тоже умрете!
   - Назад, Кестер - вскрикнул Агис. - И скажи всем привязаться.
   - Самый полный назад, - крикнула тарик, не обращая внимание на предупреждение Агиса.
   Рабы опустили шесты и толкнули. Ночная гадюка рванулась назад как стрела из лука. Рассчеты баллист, которые выжидали благоприятного момента, выстрелили одновременно. Канаты задрожали и пара гарпунов унеслась к гигантам. Первое копье вонзилось глубоко в живот гиганта, стоящего впереди. Он завыл, хватаясь за конец гарпуна, и повалился мертвым.
   Второй снаряд скользнул вдоль локтя гиганта, выбросив высоко в воздух облако красного тумана, потом исчез в пыли. Поначалу Агис решил, что титан избежал смерти, но тут его глаза закатились и он начал шататься как пьяный. Мгновением позже его колени подогнулись и он упал в ил, его мышцы подергивались как у сумашедшего.
   - Отравленные гарпуны. Теперь ты знаешь, почему мы называем ее Гадюка, - хихикнула Кестер, наблюдавшая смерть гиганта через королевский глаз. - Трех из пяти мы сделали. А где остальные два, о которых сообщал наш впередсмотрящий?
   Агис не успел ответить, его прошиб холодный пот и он упал, дрожа мелкой дрожью. Его виски пронзила жуткая, сводящая с ума боль, а его кишки горели, как если бы он проглотил огонь. Из живота поднималась ужасающая тошнота, и аристократ понял, что он исчерпал все свои возможности сопротивления. Он обнаружил, что старается опустошить свой и без того пустой желудок, но тем не менее борется, держа руки на обсидиановой сфере.
   - Что плохого с тобой, Агис? - тревожно спросила Кестер. - Если ты нас сейчас оставишь, мы утонем.
   - Лихорадка Тихиана! - простонал Агис, стараясь сесть прямо. - Я не могу-
   Страшный грохот раздался на корме, и каравелла остановилась, как вкопанная. Агис вылетел из своего кресла и покатился к заднему планширу. Потом он ударился головой о костяной столб и оказался в куче с Кестер, рулевым и еще полудюжиной других моряков. Неприятный запах, почти такой же противный, как и тот, который он оставил на кокпите, ударил ему в нос.
   Агис огляделся и оказалось, что он смотрит в две пары огромных голубых глаз. Ниже каждой пары глазниц находились изрытый порами нос и пещероподобный рот, наполненный обломанными зубами, большими как сталактиты.
   - Они слишком маленькие, чтобы быть шпионами Сарам, - проворчал один гигант.
   Другой сконфуженно засопел, потом поднял палец, длинный как большой меч, и почесал в голове. - Самое лучшее - принести их Маг'ру, - сказал он. - Сахем(великий вождь, старейшина у ирокезов) узнает, кто они такие.
  
   Глава Седьмая
   Стол Вождей
  
   Омываемые яростными лучами багрового солнца Тихиан и Агис стояли на покрытом шифером столе, размером с имение Тихиана. Жар поднимался от черной поверхности неспешными волнами, заставляя гореть их ноги и сжигая губы, а пересохшие глотки раздулись от жажды. Нимус, почти потерявший сознание, лежал рядом с королем, при такой немыслимой жаре его тело рептилии было неспособно охладить кровь. Рядом с джозхалом стояла Кестер, качаясь и чуть не падая в обморок.
   Экипаж корабля был недалеко от них. Несмотря на усилия рулевого сохранить тишину, устрашенные рабы беспокойно шептались между собой и бросали нервные взгляды за спину, где конец стола обрывался отвестым склоном, спускавшимся тысячефутовым обрывом в жемчужную мглу Илового Моря.
   Стены горного каньона поднимались с обоих сторон стола. Пара каменных скамей, высоких и широких, как крепостной вал Тира, были вырезаны в каждом из их каменистых склонов. На скамьях сидела дюжина гигантов, с угловатыми, человекоподобными головами, отмеченными грубыми чертами лица и жесткой кожей. На их скошенных лбах были вытатуированы грубые тотемы племен - овца, коза,эрдлу или еще какое-нибудь домашнее животное. У большинства волосы и бороды были заплетены в длинные, спутанные косы, которые так любили использовать как сырье производители веревок в Балике. Немногие злые слова, которыми они обменивались, грохотали над столом подобно грому, так что Тихиан не мог разобрать и половину из них.
   - На нас уже давно не обращают внимание, - проворчал Тихиан.
   Король двинулся вперед, через сломанный кусок шифера, к началу стола, где круглолицый гигант сидел на троне из черного базальта. Вырубленный из выступа вулканического пика огромный стул был размером с Золотой Дворец. На чисто-выбритой голове гиганта покоился венок из покрытых коричневыми листьями ветвей деревьев, сплетенный в виде королевской диадемы, и являющийся, как решил Тихиан, символом монарха. Глаза гиганта были глупы и пусты, с толстыми веками и коричневыми оболочками, они оживали только в гневе или хитрой улыбке. Из-под жирных щек выступал огромный двойной подбородок, нависавший над мясистым горлом и колебавшийся, как оторвавшийся парус, когда он обнажал свои кривые зубы в гневе или смехе.
   Тихиан не успел сделать и полдюжины шагов, как пальцы Агиса вцепились в его руку. - Что ты собираешься делать? - спросил аристократ.
   - Спасти нас, - ответил король.
   - Ты уже достаточно сделал для этого, - прошипела Кестер, ее глаза сузились от гнева, когда она присоединилась к паре. - Мы не были бы здесь, если бы ты не убил моих кораблеводцев.
   - Я бы не сделал это, если бы вы не заперли меня в карцере - но мы здесь, - прошипел в ответ Тихиан. Он оглянулся на Агиса и задержал взгляд. - Я предупреждал тебя, что невозможно вернуть Черную Линзу без меня. Теперь я покажу тебе почему.
   Король освободился и опять пошел вперед, остановившись только около глиняной пивной кружки, высотой с его грудь. Гигант на троне не обратил на него никакого внимания, но продолжать рычать на другого члена племени, сидевшего в центре стола, больше чем в тридцати шагах от него. Тихиан незаметно повернул ладонь к земле и начал собирать энергию для заклинания.
   На каменистых склонах гор, над головой гигантов, лужайки травы, острой как лезвие кинжала, и желтые шары чертополоха начали вянуть, когда Тихиан вытянул жизненную из их корней. В течении нескольких мгновений все растения, до которых он смог дотянуться, превратились в пепел, оставив стены каньона черными и безжизненными, как сланцевая поверхность стола.
   Рука гиганта резко дернулась вниз, как кес'трекел бросается на раздутое солнцем тело. Он схватил свою кружку и взмахнул ею, вылив пять галлонов золотого меда на голову Тихиана, затем поставил кружку на плечи короля.
   - Никакой магии! - прогрохотал он.
   Внутри кружки, приглушенный голос болезненно отозвался в ушах Тихиана.
   - Слишком поздно, - прошипел Тихиан.
   Тирянин протянул руку и вырвал нитку из подкладки своей мантии, потом обернул ее вокруг кончика указательного пальца. Наставив палец на гиганта, он произнес заклинание и спустил нитку на первый сустав пальца.
   Голос гиганта опять отдался эхом внутри пивной кружки, на этот раз удивленным криком, когда корона соскользнула на горло гиганта и начала его душить. Отовсюду раздались крики ужаса, и стол затрясся, когда гиганты с обоих сторон вскочили на ноги. Тихиан улыбнулся сам себе и закрутил концы нитки, сделав петлю настолько тугой, что палец начал кровоточить.
   Тихиан почувствовал, как пивную кружку убрали с его головы. - Это что, твоя идея о помощи? - закричал Агис, отбрасывая огромный стакан в сторону. - Так ты убьешь нас!
   - Неужели я произвожу впечатление человека, который так мало заботится о своей собственной жизни? - ответил Тихиан.
   - На меня ты производишь впечатление сумашедшего, - невесело ухмыльнулся Нимус. Маленький джозхал стоял около аристократа, качаясь и с трудом держась на ногах, ухватившись своей трехпалой ручкой за пояс Агиса. - Убери свою магию, прежде чем-
   - Поздно, - вскрикнула Кестер, оттаскивая Нимуса и Агиса в сторону. - Держитесь подальше от него, если не хотите, чтобы вас размазали вместе с ним.
   Тихиан взглянул на нескольких гигантов, тянувших руки к нему, их ладони уже приготовились прихлопнуть его.
   - Остановитесь, - заорал Тихиан. - Если я умру, ваш вождь умрет тоже!
   Тихиан указал пальцем на базальтовый трон. Корона сахема уже почти полностью исчезла в складках его толстой шеи, а грязные ногти гиганта оставляли кровавые царапины в его мясе, когда он пытался засунуть кончики пальцев под удушающие его ветви.
   - Ты лжешь, - проворчал один из гигантов, долговязый парень с рыжей бородой и волосами. - Как ты сможешь убить нашего великого вождя, если ты мертв?
   - Магия, - ответил Тихиан, поднимая палец с ниткой, обвившей его палец. Если я умру, петля будет стягиваться все туже и туже, пока не перережет мой палец. Корона вашего сахема сделает тоже самое, только она перережет горло вместо пальца.
   Несколько гигантов опустили свои головы и уставились на указательный палец, поднятый к ним. Их дыхание окатило Тихиана как ветер, пахнувший конюшней, но они не решились прихлопнуть его.
   Король усмехнулся. - Так-то лучше, - сказал он. - Теперь-
   Его прервал громыхающий голос с дальнего конца стола. - Освободи нашего сахема Маг'ра, или я смахну твоих друзей со Стола Вождей.
   Тихиан бросил взгляд через плечо и увидел, что гигант положил свою массивную руку поперек стола и готов сбросить всю сжавшуюся от ужаса команду рабов Кестер в Иловое Море.
   - Меня не заботит, что ты сделаешь с ними, - сказал король, снова взглядывая на Маг'ра. Цвет лица сахема из красного стал пурпурным, глаза едва не выскакивали из орбит. - Мне они не друзья.
   - Но они мой экипаж, - проворчала Кестер, подходя к королю. - Они нужны мне, чтобы управлять Ночной Гадюкой.
   - Экипаж можно заменить.
   - Не здесь, - заметил Нимус, отходя на несколько шагов. - Если это и была твоя идея, как спасти нас, ты дурак.
   - Экипаж - помеха для нас, - возразил Тихиан. - Если мы дадим гигантам подумать, что они важны нам, Маг'р использует их против нас.
   - Я не дам тебе пожертвовать ими, - предупредил Агис. - Они живые существа, подобно любому жителю Тира.
   Рука аристократа опустилась на рукоятку меча, который все еще находился у него в ножнах. Гиганты, которые заботились о человеческих клинках не больше, чем мул-гладиатор заботился о детском деревянном кинжале, даже не потрудились отнять у них оружье.
   - Ты всегда слишком высоко ценил чужие жизни, Агис, - сказал Тихиан, срывая нитку с пальца. - Но будь по твоему.
   Когда корона провисла, палец Маг'ра скользнул под сучья, и сорвал ее с шеи.
   Он забросил разбитую диадему в горы и схватился за шею, тяжело дыша и кашляя. Каждое его покашливание выбрасывало сильнейший порыв ветра, пролетавший над каньоном.
   На другом конце стола гигант убрал руку, которой он угрожал смести экипаж Кестер, шепот облегчения пробежал между рабов. Даже не бросив на них взгляд, Тихиан вынул живого светлячка из своей сумки, проткнул его лезвием кинжала, потом быстро вызвал энергию для другого заклинания.
   Когда он закончил, к лицу Маг'ра вернулся обычный цвет, гигант восстановил свое дыхание. Сахем взглянул на Тихиана. - Я буду отрывать твои ноги и руки - по одной в день, - прорычал он, его глаза полыхнули желтым в гневе. - Ты захочешь умереть быстро, как твои друзья.
   Гигант протянул руку и король бросил свой кинжал в воздух, одновременно выкрикнув заклинание. Нож долетел до руки Маг'ра, зарылся ему в палец и заставил верховного вождя отдернуть руку назад, к груди. От раны пошло зеленовато-желтое свечение, вызвав гул удивленных возгласов вокруг Стола Вождей.
   Маг'р попытался выдернуть кинжал из пальца, но Тихиан крутанул запястьем и клинок выскочил сам. Он трепетал в воздухе в нескольких футах от сахема, готовый укусить снова.
   - Мой клинок похож на солнечную осу, - соврал Тихиан. Он пристально уставился на Маг'ра, который пялился на свой сверкающий палец в потрясенном молчании. - Первый укус не причиняет настоящего вреда, но второй заставит тебя страдать недели. - Он подождал, пока Маг'р не поймет его слова, затем добавил, - А третий - ну будем надеяться, до этого дело не дойдет.
   Маг'р убрал палец в сторону, подальше от своего тела.- Кто вы, - спросил он. -И зачем пришли в Митилен?
   Прежде, чем Тихиан смог ответить, титан слева от Маг'ра прорычал, - Они шпионы звероголовых! - Он был почтенным старцем среди гигантов, с клочьями седых волос в неряшливых косах, тяжелых складках кожи, свисавших с молочно-белых глаз, и небольших бугорках цвета слоновой кости там, где раньше были зубы. На его лбу была татуировка непонятной формы, которая могла быть ящерицей, орлом или даже змеей. Гигант вмахнул своей сморщенной рукой над пленниками. - Они явились на Митилен чтобы выведать все о нашей армии.
   Гигант с правой стороны Маг'ра также взглянул на трио и сказал, - Конечно они шпионы. - Он был намного больше других гигантов за столом, а его крючковатый нос был велик, как седло канка, черная повязка закрывала один глаз. - Что мы должны сделать с ними, Вождь Нута? - спросил он, оглядываясь. - Оторвать им руки и ноги?
   Маг'р ударил кулаком по столу так сильно, что Агис и Кестер не удержались на ногах. - Нет, Пач! - прогрохотал он, его встревоженный взгляд остановился на висящем в воздухе кинжале Тихиана. - Мы не будет мучить или убивать их. У меня есть идея получше.
   Гиганты замолчали и взглянули на своего сахема, ожидая объяснений. Так как Маг'р не сказал ничего и казался обеспокоенным, Вождь Нута прищурился и спросил, - Какая идея?
   Решив, что пришло время направить гигантов в нужном направлении, Тихиан сказал, - Я уверен, Сахем Маг'р понимает, что мы не шпионы звероголовых.
   Маг'р усмехнулся и кивнул. - Это так, сказал он, презрительно глядя на Нуту. -Они шпионы Баликана.
   Взволнованный шепот пробежал через каньон, и Маг'р победно улыбнулся.
   - И что теперь, - требовательно спросил Пач. - Содрать со шпионов кожу живьем, потом послать в Балик?
   - Нет! - выкрикнул Нута. Он тоже ударил своими огромными руками по столу, вызвав страшную волну, свалившую Тихиана с ног. Затем он вскочил на ноги и наклонился вперед, чуть ли не упершись лицом в лицо Пача. - У Балика нет нашего Оракула. Это звероголовые, которые хотят сохранить наш Оракул, не отдать его нам. - Нута указал рукой на Тихиана и его компаньонов, затем сказал. - Убить шпионов, потом атаковать Либдос.
   Пач отшатнулся от внезапного гнева более старшего гиганта, потом пришел в себя и хмуро посмотрел на Нуту. Шлепнув руками о поверхность стола, он поднялся и в свою очередь уперся лицом в лицо Нуты. В первый раз с тех пор, как их поставили на стол этим утром, Тихиан и его друзья были в тени от жгучих лучей багрового солнца - хотя, судя по злым выражениям на монументальных лицах над ними, это была тень шторма.
   - Баликане не должны брать ничью сторону, - проревел Пач, его единственный здоровый глаз горел злостью. Тихиан решил, судя по его сварливому тону, что Пач больше хочет схватиться с Нутой, чем иметь свою точку зрения. - Мы оторвем руки и ноги этим шпионам, потом нападем на Балик. - Злая усмешка пересекла его губы, и он взглянул на других вождей, собравшихся у нижнего края стола. - Мы уничтожим Балик и украдем все хорошее, что есть там, - сказал он, вызвав хор одобрительных восклицаний других гигантов.
   - Нет! - проворчал Нута.
   Тихиан заметил огромный кулак, поднявшийся со стороны Нуты. Быстро упав на стол и благополучно избежав его, он подумал, что надо предупредить своих товарищей, но уже было поздно. Кулак Вождя Нуты задел Агиса и Кестер, заставив тех растянуться на поверхности стола, и ударил Пача прямо в челюсть. Зубы более юного гиганта лязгнули, послышался треск как от стреляющей катапульты, и его подбородок откинулся назад. Он зашатался, почти падая назад, затем его голова начала тяжело валиться вперед. Зубы размером с хороший валун и ведра крови вылетели из его рта и ливнем обрушились на короля и его товарищей.
   - Берегись! - заорал Тихиан.
   Он схватил Нимуса в руки и покатился к концу стола Маг'ра, уголком глаза заметив, что Агис и Кестер покатились в противоположном направлении. Огромная голова Пача грохнулась на стол со страшным грохотом. Тихиан и джозхал подлетели в воздух на несколько футов, и когда они приземлились, шифер еще дрожал.
   - Ты спас меня! - выдохнул Нимус, скорее удивленно, чем благодаря. - Почему?
   - Потому что я ничего не выигрываю, дав тебе умереть, - коротко ответил король. - Вернувшись на ноги, он добавил, - Кроме того, это послужит моим целям - сохранить тебя в живых. Как и Агис, я не могу достичь Либдоса один.
   Не говоря больше ни слова, Тихиан повернулся и поглядел на Пача, без сознания распростертого на столе. Повязка с его плохого глаза съехала на хороший, и все, что можно было видеть ниже волосатых бровей гиганта, была выжженная яма на том месте, где когда-то был глаз. Его треснувшие губы были открыты больше чем на фут, приоткрыв рот, полный сломанных зубов, по его краю струился сильный поток крови.
   - Агис? - позвал Тихиан. - Ты в порядке?
   Кестер выглянула из-за спины гиганта. - Он не там ?
   Тихиан внимательно осмотрел участок стола со своей стороны от лежавшего без сознания гиганта, ища руки или ноги, торчащие из-под огромного торса. Опаляемая солнцем поверхность стола была уже наполнена кровью Пача, в воздухе висел густой запах меди. В красном пруду плавали мыши, варлы и прочие паразиты, выброшенные из тела силой удара при падении. Но нигде король не видел следов своего друга.
   - Я слышу, как кто-то стонет, там, - сказал Нимус. Он держал маленькую, завитую в спираль раковину около своего ушного отверствия, и указывал в направлении головы Пача.
   Кестер исчезла из вида, потом голова гиганта начала качаться вперед и назад, когда она пыталась поднять ее. Судя по ее ожесточенным ругательстам, Тихиан не думал, что она смогла бы приподнять ее достаточно высоко, даже с его помощью.
   Глядя на Нуту, Тихиан приказал, - Подними голову Пача, чтобы мы могли вытащить нашего друга.
   Нута только усмехнулся. - Нута прихлопнуть тебя, - издевательски усмехнулся гигант, вытягия руку чтобы выполнить свою угрозу.
   Тихиан нырнул, перевернулся дважды в воздухе и оказался около предплечья безжизненного тела Пача. Он вытащил стеклянный стержень из своей сумки, готовясь к заклинанию, но остановился, почувствовав человеческую руку на своем плече.
   - В этом нет необходимости, - сказал запыхавшийся голос Агиса. - И я по прежнему не понимаю, как ты собираешься спасти нас, раздражая гигантов.
   Король взглянул через плечо и увидел аристократа, стоящего на сгибе локтя гиганта. Он был весь покрыт кровью, но в остальном казался невредимым. - Ты не ранен?
   - Благодаря Кестер, - ответил аристократ. - Она подняла голову достаточно высоко, и я сумел выползти. Еще немного, и я бы задохнулся.
   С другой стороны гиганта Кестер крикнула, - Берегись!
   Агис выхватил свой меч, а Тихиан взглянул вверх и увидел руку Нуты, опускающуюся на его голову. Оружие аристократа сверкнуло в воздухе, встречая атаку и глубоко вонзилось в чудовищную ладонь. Гигант издал потрясшее стол рычание и отдернул руку.
   Меч Агиса глубоко погрузился в мясо гиганта и не собирался выходить из ншго. Схватившийся за оружие аристократ мгновенно был поднят в воздух на несколько футов. Тихиан успел схватить его за лодыжки, и даже тогда они поднялись еще на несколько футов вверх, прежде чем клинок освободился. Они свалились обратно на стол, сопровождаемые ругательствами Нуты и громовым хохотом остальных гигантов.
   - Видишь? - спросил Тихиан, выбираясь из кровавого бассейна, в который они упали. - Мы оба вместе можем контролировать этих гигантов.
   - Очень трудно сказать, что вы контролируете их, - заметил Нимус, мордочка которого сморщилась от отвращения, пока он брел через кровь Пача. - Скорее, вы оба едва остались в живых.
   Тихиан уже начал язвительный ответ, когда громовой голос Нуты прервал его.
   - Смейтесь, идиоты! - проревел вождь, сверкая глазами на гигантов, смеющихся на ним. - Если мы атакуем Балик вместо Либдоса, звероголовые сохранят наш Оракул на Либдосе навсегда.
   Потрясенное молчание воцарилось в ответ на его слова, а один из гигантов с дальнего конца стола сказал, - Нута прав. Это наша очередь хранить Оракул, наша очередь быть умными, но эти звероголовые Сарам хотят, чтобы Оракул оставался у них. Они просто хотят, чтобы Джоорш было все глупее и глупее, пока даже дварфы не будут умнее нас.
   Бровь Агиса поднялась, и Тихиан знал, что его друг нашел имена племен странно знакомыми. Джо'орш и Са'рам были рыцарями-дварфами, которые украли Черную Линзу из Башни Пристан. Сходство между их именами и названиями племен не могло быть случайным совпадением, но у короля не было времени разгадывать эту загадку.
   Другой гигант указал на Тихиана и Агиса. - Что делать с этими? - спросил он. - Мы не можем просто убить шпионов Балика. Мы должны наказать город, пославший их.
   Тихиан повернул свое лицо к гиганту. - Я могу решить эту проблему для вас, - сказал он. - Мы не шионы Балика или Сарам. Мы приплыли помочь вам.
   После его слов у гигантов началась истерика. Буря истерического смеха могла сравниться по мощи только с грохотом камнепада.
   - Ты думаешь над тем, что говоришь? - спросила Кестер, карабкаясь на шею Пача. - Добиться от них нашей свободы достаточно тяжело и без того, чтобы забивать им головы такой чепухой.
   - Это не чепуха, - прошипел король. - И у нас больше шансов выжить с моей стратегией чем, как перепуганные рабы, выпрашивать у них наши жизни.
   - Что ты знаешь о торговых сделках с гигантами? - спросил Нимус.
   - Больше, чем ты знаешь о переговорах с монархами, - ответил Тихиан. - Я сомневаюсь, что кто-нибудь из вас смог бы уговорить Короля Андропиниса дать ему свой флот. - Так как ответа на его слова не последовало, он взглянул на Агиса и добавил. - Если вы хотите покинуть это место живым, дайте мне возможность действовать.
   Аристократ неохотно кивнул, потом последовал за Тихианом, когда король подошел поближе к Маг'ру. Сахем поднял руку, призывая смеющихся соплеменников к молчанию, потом спросил, - У тебя есть еще шутки, прежде чем я убью тебя?
   - При данных обстоятельствах я бы подумал, что кланы Джоорш были бы рады помощи, - возразил Тихиан.
   - Чем ты можешь помочь нам? - хихикнул гигант, указывая своей огромной рукой на светящийся кинжал Тихиана. - Провертеть дырку в замке Сарам своей летающей иглой?
   - Конечно нет, - ответил Тихиан. - Я уже сделал намного больше. Слышали ли вы, как мой флот завлек Сарам на Перешеек Базза, где мы убили много звероголовых.
   Гигант, сидевший слева от Нуты, громко сказал, - Ты потерял много кораблей! - Он поднял вверх все пальцы на обоих руках, так, чтобы его товарищи могли их видеть, затем взглянул опять на Тихиана. - Клан Овцы наблюдал всю битву. Ты не победил.
   Вождь, который сказал это, был далеко не так могуч, как обычный представитель его расы. Его конечности были не толще ствола дерева фаро, а его впалые щеки ясно свидетельствовали о том, что он редко шел спать с полным животом. Татуировка на его лбу изображала костлявую овцу.
   - Мы вовсе не стремились победить, - сказал Тихиан. - Мы хотели просто вызвать звероголовых на бой для того, чтобы более мощная сила могла напасть на них из засады там, где у них нет защиты их замка. Вероятно, мы ошиблись думая, что Клан Овцы будет достаточно храбр, чтобы воспользоваться преимуществами нашего плана.
   Вождь Клана Овцы недовольно засопел от оскорбления, потом вырвал огромный булыжник из склона за ним. - Овцы также храбры, как и любой другой клан, - прогрохотал он, замахиваясь.
   - Твои оскорбления приведут всех нас к смерти! - прошипел Агис.
   Аристократ пригнулся на согнутых ногах, готовый нырнуть, спасая свою жизнь, но Маг'р внезапно поднялся на ноги.
   - Орл! - приказал Сахем. - Убери этот камень!
   Тихиан заставил Агиса выпрямиться. - Ты не должен выказывать и капли страха, - ухмыляясь сказал он аристократу. - Иначе мы будем выглядеть слабаками.
   С этими словами Тихиан высокомерно взглянул на Орла. Гигант отвернулся, потом швырнул валун через весь стол в Иловое Море.
   - Никто не сказал мне помогать кораблям Баликана, - проворчал Орл, бросая на Маг'ра извиняющийся взгляд. - Но мы могли. Мы не бояться сражаться.
   Маг'р проборматал, что принимает его извинения, потом вернулся в свое кресло и снова уставился на Тихиана. - Король Андропинис пообещал остаться в стороне от нашей войны, - сказал он. - Почему он атаковал Сарам?
   - Он этого не делал, - ответил Тихиан.
   Маг'р нахмурился. - Но ты сказал-
   - Это мой флот атаковал Сарам, - поправил его Тихиан. - А я не из Баликана.
   - Он врет, Сахем, - сказал Орл. - Это был флот Бликана, или я вождь Клана Игуаны.
   - Это были корабли Баликана, - согласился Тихиан. - Но я нанял их у Короля Андропиниса. Так что это был флот Тира, так как он был под моей командой, а я Тихиан, Король Тира.
   - Корабли отплыли из Балика, - сказал Нута. - Так что это корабли Балика, и не важно кто ты.
   - Может да, а может нет, - сказал Маг'р, поднимая руку чтобы утихомирить вождя. - Пусть это был флот Тира, Король Тихиан. Какой интерес Тиру атаковать Сарам?
   - Вы - не единственное племя, которое оно ограбили, - ответил король. - Они взяли одну вещь, так же ценную для моего города, как Оракул для Джоорш.
   - Что именно? - спросил Нута.
   Тихиан улыбнулся. - Я был бы дураком, если бы сказал тебе это. Ты тут-же захотел бы это для себя, - ответил король. - Но из того, что я слышал сегодня, абсолютно ясно, что звероголовые собирают людей и волшебные артефакты, которые обладают могучей магией. Для чего, хотел бы я знать? Чтобы править на Иловом Море?
   Тишина воцарилась над каньоном, потом Маг'р наклонился, чтобы взглянуть на короля и его товарищей поближе. - Никто не правит на Иловом Море, - сказал он.
   - Сейчас, возможно, - ответил король. - Но с тем, что они украли из Тира... - Он дал фразе повиснуть в воздухе и, после небольшой паузы, добавил, - Скажем так, было бы лучше как для твоего племени так и для моего города действовать вместе, чтобы быть уверенным, что они не сохранят это у себя.
   Вожди гигантов быстро обменялись негромкими замечаниями между собой, пристально глядя на Тихиана и недоверчиво тряся своими головами. Маг'р дал возможность немного пошуметь, потом сказал, - Хорошая история, но у меня нет причин верить тебе.
   - Возможно ты поверишь нам, если узнаешь, что амулет пришел из Башни Пристан, - сказал Агис.
   Тихиан мысленно содрогнулся, так как аристократ сильно рисковал: исходя из того, что их племена были названы по именам воров, которые украли Темную Линзу из Башни Пристан, он решил что гиганты должны были знать, что это за башня. Шквал озабоченных шепотков пронесся через все собрание гигантов, и Маг'р подозрительно уставился на пленников. - Что ты знаешь о Башне Пристан? - потребовал он.
   - Очень мало, за исключением того, что легенды говорят, что мой амулет пришел оттуда, - соврал Тихиан. Он бросил недовольный взгляд на Агиса, потом используя путь, послал сообщение:
   Твоя игра была успешной, но нет необходимости так рисковать. У меня все под контролем.
   Я поверю в это когда они дадут нам возможность уйти, ответил аристократ. Несмотря на едкое замечание, Агис задавил в себе голос сомнения.
   Так как Сахем Маг'р принял объяснение Тихиана без дальнейших вопросов, король продолжал, - Андропинис ссудил мне флот, так как он поверил в то, что я сказал. Если уж он настолько был озабочен этим, что рискнул своими кораблями, возможно вам тоже есть о чем подумать. Сарам должны завоевать вас, прежде чем они захватят Балик.
   - Никто не завоюет Джоорш! - запротестовал Орл.
   Несколько других гигантов зашумели, соглашаясь с ним, но Маг'р остался задумчивым и просто смотрел на своих вождей несколько мгновений. Наконец он поднял руку, призывая к молчанию, и посмотрел на Тихиана взглядом, в котором было что-то другое вместо обычной злобы.
   - Если мы оставим вас в живых, как вы сможете помочь нам побить Сарам? - спросил сахем.
   Тихиан улыбнулся. - Вот это то, что мы должны решить вместе, - довольно сказал он. - Возможно твоя армия сможет выманить Сарам из замка для битвы, пока мы проберемся тайком в их замок. Мы украдем то, зачем мы пришли, и спасем Оракул для вас.
   Маг'р покачал головой. - Мы должны придумать другой план, - сказал он. - Ты слишком мал, чтобы унести Оракул.
   Тихиан вздохнул с облегчением. - Пусть это тебя не волнует. Вместе, Агис и я способны поднять даже самого большого гиганта здесь, - сказал он и положил руку на плечо Агиса. - Не правда ли, мой друг?
   - Если надо, - ответил аристократ, освобождаясь от руки короля. Но это не значит, что мы друзья.
  
   Глава Восьмая
   Медведь
  
   Когда скиф(небольшое парусное судно) обогнул скалистый мыс, неожиданный порыв влажного воздуха пронесся перед лицом Агиса. В темноте ночи он не сразу нашел причину: зияющий вход в грот, меньше, чем в дюжине ярдов от них.
   Пещера находилась в основании скалистого полуострова, каменного утеса, выдававшегося в Иловое Море. С того места, где сидел Агис, казалось, что его крутые склоны торчат прямо в небо, но аристократ знал, что это не так. Немного раньше этой же ночью, когда Кестер толкала скиф через темный залив, он видел кольцо гордых бастионов, окружающее вершину. Стены были раза в два выше гиганта, с башенками на каждом сгибе и острыми выступами по всей длине.
   Агис указал на темную пещеру. - Эта выглядит достаточно маленькой, - прошептал он. - Давайте взглянем, куда она ведет.
   Нимус приподнял свою узкую мордочку и шумно вдохнул, потом дрожь пробежала по всей его змееподобной шее. - Это не мудро, - сказал он. - Внутри пахнет смертью.
   - Чей это запах? - спросила Кестер,используя свой шест, чтобы держать лодку неподвижно.
   - Я не знаю, - ответил джозхал. - Но это дикое и злое. Нет другого способа описать его.
   - Чтобы это ни было, оно не более дикое, чем она, - сказал Тихиан, выглядывая со своего места кораблеводца.
   Король указал на узкий перешеек, извилистой змеей спускавшийся с лесистых холмов Либдоса и соединявший остров со скалистым полуостровом, ниже которого они находились. Прямо позади каменистой перемычки низко над горизонтом висел золотой диск Рала, в его свете ясно вырисовывался силуэт Сарам с головой хамелеона. Она выхаживала вдоль предательского перешейка с большой осторожностью, тщательно проверяя место для каждого шага, прежде чем сделать его.
   - Чем меньше времени мы дадим ей, чтобы заметить нас, тем лучше, - сказал Тихиан. - Пошли в пещеру.
   - Давайте попробуем другую, - настаивал Нимус. - Маг'р сказал, что полуостров буквально изрыт гротами.
   - Возможно, но у нас может уйти вся ночь на поиски прохода, который нам нужен, - возразил Тихиан. - У нас нет времени искать пещеру в которой хорошо пахнет.
   - Согласен, - сказал Агис.
   - Вот видишь, мы можем работать вместе, - сказал Тихиан.
   - Согласие не означает доверие, - предупредил аристократ, его рука коснулась мотка веревки из волос гиганта, который висел у него на поясе. Как только свобода Тихиана не будет больше необходима для безопасности всей компании, он собирался опять связать короля - и на этот раз это будет удушающая петля, готовая затянуться при первом же знаке опасности.
   Тихиан усмехнулся, увидев жест аристократа, и сказал - Но ты должен признать, что не так-то просто найти другую пещеру, похожую на эту. Она достаточно велика, чтобы укрыть нашу лодку, но и достаточно мала, чтобы заставить гигантов держаться от нее подальше, пока мы идем.
   - Какая разница, - возразил Нимус. - Этот план просто нелеп. Он никогда не сработает.
   - Не начинай это сначала, - проворчала Кестер, толкая скиф вперед. - Сиди и сохрани наши уши от твоего языка.
   Все уже устали от возражений джозхала плану, который разработали Маг'р и Тихиан. Услышав, что цитадель Сарам находится на полуострове, изрытом сетью пещер, выходящих как наружу так и внутрь замка, король предположил, что они могли бы проникнуть внутрь через подземный туннель. Нимус немедленно указал, что даже гиганты достаточно умны, чтобы запечатать все подземные входы. Тихиан же, однако, камня на камне не оставил от возражений рептилии, гарантировав ему - и остальным -что сможет сломать любую печать Сарам и спасти Оракул.
   Маг'ру эта идея понравилась, но он захотел, чтобы компаньоны открыли ворота замка для его воинов, так чтобы они могли спасти Оракул. Чтобы быть уверенным, что Тихиан и другие выполнят свою часть сделки, сахем пригрозил, что он потопит Ночную Гадюку, если ворота не откроются, когда он атакует на рассвете.
   Когда скиф скользнул в внутрь грота, стало темно так, что Агис не видел даже нос суденышка, не говоря уже о том, что снаружи. Тем не менее он не зажег ни свечу ни факел, опасаясь, что мерцающий свет вырвется из входа в пещеру и привлечет внимание стражи. Вмести этого аристократ позаимствовал жезл Нимуса и пробрался на нос шлюпки. Он махал маленькой палочкой вперед и назад, в поисках препятствий перед лодкой и мягко касался стен, чтобы не наткнуться на них. Они двигались таким образом довольно долго, прежде чем глухой рев не потряс пещеру, взметнув удушающее облако ила. Звук был настолько глубок и угрожающ, что Агис почувствовал, как его желудок завязался в узел.
   - Достаточно! - прошипел Нимус. Его подергивающийся хвост мягко стукнул о планшир шлюпки.
   Кестер остановила судно, и Агис оглянулся назад, к выходу из пещеры. Он не увидел ничего, кроме глубокой, полной темноты. - Возможно, мы достаточно далеко внутри и можем зажечь факел, - предложил Агис.
   Остальные согласились. Нимус какое-то время шарил по дну скифа, затем передал вперед неприятно пахнущий факел.
   - Как насчет огня? - спросил аристократ.
   - Разреши мне, - сказал Тихиан. Король пошарил в своей сумке, потом сказал, - Кестер, ударь этим колышком по этой тарелке.
   Аристократ услышал звук, как будто палкой поскребли каменную стену, потом едкий запах серы наполнил его нос, и белая вспышка света на какой-то момент ослепила его. Когда к нему вернулось зрение, оказалось, что он держит в руках горящий факел. На дне скифа лежала кожанная фляга с маслом для факела, а Кестер держала в руках пластинку из белой пемзы и черную палочку.
   Нимус жадно выхватил пластинку и палочку из рук тарик и обнюхал их своим дрожащим носом. - Магия? - спросил он завистливым тоном.
   - Вряд ли, - ответил Тихиан. - Простой трюк фокусника.
   Кестер опять воткнула шест в поток. - Магия или нет, свет - это свет, - сказала она. - Теперь мы можем идти.
   Тарик с силой налегла на свой шест.
   При свете факела в руке Агис увидел,что налет молочно-белого кальция покрывает потолок грота. Узкие серые сталактиты(натечные минеральные образования, свешивающиеся в виде сосулек, бахромы и т.п. с потолка и верхней части стен пещер и других подземных полостей в карсте) угрожающе свешивались вниз в сотнях мест. Висящие копья обрывались на высоте полтора человеческих роста, оставляя острые, неровные наконечники. Это заинтриговало аристократа, но даже тщательно изучив один из обломанных концов он не смог определить, что вызвало такой эффект. Когда вся компания погрузилось еще дальше в темноту пещеры, кальций начал покрывать как стены, так и потолок, до тех пор пока весь проход не был укутан молочной белизной. Время от времени скиф проходил мимо известняковых перегородок, свисавших из трещин в стенах, или каменных полок, покрытых пористым камнем. Подобно сталактитам, многие из них были покорежены и обломаны, как если бы что-то, едва проходившее в пещеру, волокли через тоннель.
   - Запах стал сильнее, - предупредил Нимус. - Нужели вы не чувствуете эту вонь?
   Агис вдохнул бриз, но пахло только несвежим, застоявшимся воздухом и жутко вонял маслом горящий факел.
   - Это просто гниющее ж'вотное, - сказала Кестер, ее ноздри расширились. - Не о чем беспокоиться.
   Несмотря на уверения тарик, аристократ вытащил свой меч. Проход поворачивал назад и вперед, расширялся и становился все менее тесным после каждого поворота, до тех пор, пока аристократ уже не мог коснуться мечом стен. Потолок постепенно опускался, и сталактиты были обломаны все ближе и ближе к их концам. Корпус скифа проскрежетал по нескольким похороненным препятствиям, и концы обломанных сталагмитов(натечные минеральные образования в виде конусов и столбов, растущих с пола пещер и других подземных полостей в карсте навстречу сталактитам) начали выступать из иловой постели.
   Агис уже начал бояться, что скиф не сможет пройти дальше, когда пещеру пересек другой тоннель, на этот раз такой большой, что его факел не осветил ни потолок ни стены. Пол, который резко поднимался от их тоннеля, был усеян сломанными сталагмитами, высушенными обломками кораблей и серыми скелетами - как людей, так и животных.
   - Лучше бы взглянуть на это поближе, - сказал Агис. Он поднял руку, и Кестер остановила скиф в паре ярдов от огромного входа в пещеру. - Не слишком ли глубок этот туннель? Могу ли я пройти вброд?
   Тарик взглянула на длину шеста, оставшегося над илом. - Можно, - бросила она. - Но я бы не обрадовалась, попав ногой в яму.
   Агис уселся на нос, готовясь соскользнуть в иловый тоннель, и вдруг обнаружил, что не в слилах вдохнуть. Жирный, едкий запах наполнил проход, настолько невыносимый, что даже его колени задрожали от тошноты.
   Аристократ почувствовал сверхъестесвенную дрожь в основании черепа, потом все его тело задрожло от спиритической энергии. Пламя факела сверкнуло чисто белым, потом внезапно стало черным, оставив его товарищей в темноте. Так как не было негромкого шипения горящего масла, Агис предположил, что огонь умер. Но он мог чувствовать тепло на своей коже и, не бросая его обратно в лодку, Агос держал бесполезную вещь в руке.
   - Свет, Нимус! - сказала Кестер, ее обеспокоенный голос эхом отразился от стен пещеры. - Все стало темно.
   Когти Нимуса нервно кляцнули, и он забормотал колдовское заклинание.
   - Чего ты ждешь? - пробурчала Кестер.
   - Меч Агиса засиял? - спросил джозхал.
   - Нет, - отозвался Агис. - Мы сражаемся при помощи Пути, не заклинаниями.
   - Я тоже чувствую это, - сказал Тихиан. - И сфера скифа трещит от избытка энергии.
   Оглушающее рычание раздалось из большого прохода, такое мрачное и низкое, что скиф задрожал под ногами аристократа. Злое присутствие, черное, как пламя факела, и также обжигающее, ввинтилось в разум Агиса. Захватчик ломился через его мысли, атакуя из-за маски темноты. Пробудившись, он не испытывал ничего, кроме мучительной боли и неестественного страха, такого страха, которого он не испытывал никогда.
   Агис попытался сформировать образ раскаленного солнца, решив высветить налетчика. Красный диск только - только сформировался, как огромная черная лапа вылетела из темноты и расплющила его, опять погрузив разум аристократа во тьму.
   Нимус закричал от ужаса, Кестер тоже и даже Тихиан позволил стону сорваться с его губ. Их реакция скорее удивила Агиса, чем обеспокоила. Он никогда не сталкивался с ментальной атакой такой бешенной, дикой силы - и даже не мог себе представить существо, настолько сильное, чтобы организовать четыре таких атаки одновременно.
   Громкий скрип прозвучал где-то впереди, как если бы какое-то огромное тело ввалилось в их маленькое пещеру. Судя по резкому скрежету, который сотряс обе стены, Агис решил, что штука заполнила проход от стены до стены. Аристократ пытался поднять свой меч, но оказалось, что рука ему не подчиняется.
   - Сдай назад, - сказал Агис. - Мне нужно расстояние побольше.
   Скиф пришел в движение. Он продвинулся на несколько ярдов назад, потом внезапно остановился.
   - Кестер? - спросил Агис.
   Ответа не пришло.
   - Я думаю, тарик парализована страхом, - сказал Тихиан. - Эта тварь жутко мигущественна.
   Громкий свист рассекаемого воздуха заполнил каверну, порыв зловонного дыхания ударил в лицо Агису. Скрежет впереди стал громче и отчетливее, приглушенное цоконье когтей по камню поднималось из-под ила.
   - Все, вообразите мой меч сверкающим внутри вашего рассудка. Мы должны биться, иначе эта штука сожрет нас, - позвал Агис.
   Пока лапы зверя неумолимо приближались к нему, аристократ последовал собственному призыву. На мгновение темнота в его рассудке стала не такая плотная, и он смог вообразить себе слабые серые очертания своего меча. Потом, когда к нему присоединились другие, оказалось, что тварь не настолько сильна, чтобы сохранить их всех, погруженных в темноту. Меч аристократа, как в его воображении, так и снаружи, осветил грот победным белым светом.
   Тем не менее, Агис не смог сконцентрироваться на окружающей его каверне. Теперь, когда четко очерченные помещения в его разуме были освещены, он понял причину своего паралича. На окровавленном полу коридора лежало его тело, или по меньшей мере он думал, что это было его тело. Труп был жестоко искалечен, так что аристократ смог узнать себя только по длинным черным волосам и мечу Астиклов, сжатом в окровавленном кулаке, который светился благодаря заклинанию Нимуса.
   Судя по тяжелому дыханию своих товарищей, аристократ мог сказать, что каждый увидел что-то подобное в своем собственном рассудке.
   - Увидьте себя встающими! - скомандовал Агис, по-прежнему сражаясь, чтобы держать меч светящимся внутри себя. - Мы утомили тварь, и мы можем победить ее - но мы должны работать вместе!
   Угрожающий рев эхом прокатился по пещере. Тяжелая лапа ударила по носу скифа, заполнив проход илом, и упала в нескольких футах от своей цели. Лапа погрузилась в грязь с устрашающим молчанием, потом пещера снова наполнилась скрипом когтей, пока чудовище пробиралось вперед. Агис сконцентрировался внутри своего разума, призывая свое искалеченное тело излечиться и встать. Когтистая нога твари материализовалась с потолка и ударила его в грудь, вжимая его обратно, в пол. Он вонзил в ногу свой сверкающий меч, перерезав сухожилия и артерии, и вызвав поток горячей крови, окатившей его.
   Тем не менее, нога не шелохнулась.
   Аристократ прекратил атаку и раскинул руки пошире.
   Он представил себе, что его тело изменилось в заряженный пружинный капкан, похожий на те, которые использовали охотники на рабов, ловцы лирров и другие, которые предпочитают схватить свою добычу не сражаясь со зверем лицом к лицу. Всплеск спиритическпй энергии поднялся из его духовного центра, потом его руки стали челюстями капкана. Они прыгнули и вонзили свои острые зубы в массивную ногу, пригвоздившую его к земле.
   Лапа метнулась назад, но ловушка Агиса была быстрее. Лапа задрожала и задергалась во всех возможных направлениях, выдирая мясо, пока со всех сторон не осталась голая кость. Бестия продолжала бороться еще несколько мгновений, пока не стало ясно, что ногу не освободить.
   Внезапно лапа перестала дергаться, и раны на теле Агиса начали исцеляться. Ужасная тяжесть на его груди медленно стала исчезать, и нога растворилась и исчезла из его рассудка.
   - Я свободен, - сообщил Тихиан.
   - Я тоже, - ответил Агис.
   Пока аристократ говорил, факел в его руке вернулся к своему нормальному цвету, осветив пещеру колеблющимся желтым светом. Меч Агиса, тоже, светился белым , благодаря заклинанию Нимуса, наложенного на него раньше.
   Агис потряс головой, чтобы прояснить ее, потом поднял глаза на существо, которое чуть не убило его, используя Путь. Когда он увидел то, что ползло к ним по проходу, Агис почти захотел, чтобы проход оставался во тьме. Он глядел на клыкастое чудовище с черным носом, размером с его голову, и квадратным рылом, длиннее, чем нос скифа. Огромные челюсти твари отвисли в изнеможении, кончик розового языка вывалился из губ, струйка слюны сочилась изо рта. На другом конце рыла была пара крошечных, усталых глаз, глубоко сидевшая в толстом черепе, обтянутом коричневой шерстью. На верхушке головы находилась пара круглых ушей, неестестественно нежных от соседства с остальной ужасающей рожей.
   Остальная части чудовища были даже еще более ужасны, чем голова. Длинные кусты коричневой шерсти торчали из всех суставов и сочлений панциря, покрывавшего все его тело. Грузные плечи касались обеих сторон прохода, живот тащился по сталагмитам в иловой постели, а гребень на спине задевал потолок.
   - Рал защити нас! - выдохнула Кестер. - Медведь!
   Сотрясая пещеру ревом, тварь рванулась вперед и подняла массевную лапу из грязи. Агис бросил свой факел и спрыгнул с палубы, дико вмахнув своим сверкающим клинком. Лапа медведя прошла за ним, вдребезги разбив скиф одним ударом.
   Слыша крики ужаса своих товарищей, Агис полоснул клинком по черному концу морды медведя. Он успел увидеть глубокий разрез, открывшийся между обоих ноздрей, потом его ноги погрузились в трясину. Серое облако окутало его, и чудовище взревело опять.
   Щиколотка Агиса задела затопленный сталагмит, острая боль прозила его ногу, отдавшись в каждом суставе. Опасаясь того, что утонет, аристократ схватился за каменную колонну свободной рукой. Он попытался вдохнуть , и ему показалось, что в легкие попал ил, а не воздух. Жестоко кашляя, он вонзил свой меч в глотку медведя. Клинок зазвенел, отлетев от толстой брони, покрывавшей медвежью шею.
   - Кестер, помоги! - выкашлял из себя Агис.
   Молчание.
   - Нимус?
   Медведь открыл пасть и потянулся своим слюнявым ртом к голове Агиса. Аристократ попытался сражаться своим мечом, но клинок был как щепка по сравнению с желтыми клыками чудовища. Вздохнув полной грудью, что вполне могло оказаться его последним вздохом в жизни, аристократ плотно зажмурил глаза, согнул колени и нырнул в грязь. Вслепую он пополз вперед, хватаясь за гладкий камень сталагмитов свободной рукой и упираясь в скользкий пол ногами.
   Со свирепым ревом медведь сунул свою чудовищную пасть за ним. Агис почувствовал волну взметнувшегося ила над своим телом, потом острые зубы задели его щиколотку. Он освободил ногу, и ударил, как сумашедший, другой ногой. Удар попал в цель, морду чудовища, и бросил Агиса вперед. Приглушенный скрип зубов по камню промчался через ил, за ним последовал треск сталагмита, отрываемого от пола.
   Агис сделал еще один шаг вперед и встал. Едва его нос освободился от грязи, как он головой уперся в костяную броню, покрывавшую медведя снизу. Как только он открыл глаза,они тут же покрылись илом и начали страшно слезиться, но он все-таки видел достаточно для того, чтобы понять, что происходит вокруг него. Пара кровоточащих ноздрей нюхала ил в том месте, где он был мгновением раньше. За мордой чудовища лежало несколько осколков разбитого скифа, которые повисли на сталагмитах и не утонули. Оторванный нос горел, по видимому подожжженый факелом, который он уронил раньше. При свете горящего дерева он увидел часть полосатого хвоста Нимуса, висевшего на верхушке сталагмита. Аристократ не заметил ни малейшего следа Кестер или Тихиана.
   Узел угрызений совести завязался в животе аристократа. Если тарик погибла, он будет тосковать по ней. А даже мысль о возвращении в Тир без пленника вызвала в нем тошноту. Даже если он сумеет найти тело короля, это будет жалкой заменой публичному суду, который он обещал Нииве и дварфам. Решив сделать все, что в его силах, Агис зашагал вперед так быстро, как он осмеливался. Он осторожно скользил ногами по дну, обходя ямы и утопленные сталагмиты, и стараясь не привлечь к себе внимание медведя. Когда Агис оказался около его плечей, он глубоко вдохнул и вонзил кончик меча в подмышку зверя, затем изо всех сил надавил на него.
   Клинок погрузился по рукоятку, и горячая кровь хлынула на руку Агиса. Медведь взревел в ярости и повернул голову назад, щелкнув на своего врага слюнявыми челюстями. Аристократ быстро поднырнул под его пасть и боясь, что умирающая тварь обрушится прямо на него, нырнул вниз. Лапа медведя рассекла ил прямо за ним.
   Она схватила Агиса когда он был у подножия толстого сталагмита. Каменная колонна разлетелась с приглушенным треском, потом тело аристократа пронзила жуткая боль, и его рот раскрылся для крика. Но он не мог даже выдохнуть, так как ил немедленно забил ему все горло. В следующее мгновение лапа медведя вырвала его из трясины, швырнув его и сломаный сталагмит через пещеру.
   Агис ударился о стену, сполз в ил и камнем пошел на дно. Сражаясь с черными волнами беспамятства, аристократ попытался выпрямиться. Его нога попала в яму, и он зашарил руками, надеясь найти другой сталагмит.
   Но вместо этого наткнулся на мускулистую ногу. Пара сильных рук подхватила его, потом одним быстрым движением его вырвали из грязи и перевернули вверх ногами. Агис обнаружил, что он может вздохнуть в сильных руках тарик, его спина упирается в ее мускулистую грудь, а две больших ладони сошлись на его животе.
   - Кестер! - Имя не ушло с его губ, так как его легкие горели от недостатка воздуха, а гороло было забито илом.
   Тарик уперлась ладонями в дыру живота Агиса, и потрясла его телом, посылая мучительные стрелы агонизирующей боли через его избитые ребра. Несколько последних пузырьков воздуха , остававшихся еще в его груди, вырвались изо рта, унося с собой ил, мешавший дышать. Аристократ несколько раз кашлянул, добавив еще немного боли в свое истерзанное тело, затем дыхание вернулось в его легкие. Оно пришло вместе со страшной болью в трех глубоких ранах, которые оставили когти медведя на его теле. Агис даже не мог себе представить, что было бы с ним, если бы чудовищу не надо было ломать сталагмит прямо у основания, чтобы добраться до него.
   Как только Кестер разрешила Агису встать на ноги, он осознал, что его достали недалеко от конца маленькой пещеры. В мутном свете горящего носа он увидел огромный силуэт медведя в нескольких ярдах от себя. Чудовище лежало на животе, его безжизненная морда уткнулась в грязь, огромная туша закрывала выход из их маленького прохода. Чудовище практически полностью заполнило грот, оставив только несколько футов между его спиной и потолком.
   - Прости, что тебе пришлось драться одному, - сказала Кестер. Под поверхностью ила ее руки по-прежнему крепко держали аристократа за локоть. - Но когда я выбралась из ила и прочистила мои легкие, ты уже был под этой проклятой бестией, и я не хотела чересчур сильно удивить ее.
   - Это была замечательная битва, - сказал Тихиан, входя в свет горящего носа. Король, ниже ростом, чем Агис или Кестер, и с трудом держал свой подвородок над илом.
   - И где это ты прятался во время боя? - спросил Агис. Он мигнул, когда новый приступ боли прошел через его тело. - Немного магии могло бы быть очень полезно.
   - Вмешаться в такое замечательное представление? Никогда, - ответил Тихиан. - Я видел, как Рикус убил полдюжины медведей, пока выступал на арене, но ни одно из этих убийств не было так красиво, как твое.
   Агис прищурился, но не увидел смысла в дальнейших комментариях по поводу трусости короля. Вместо этого он сказал, - Берем Нимуса и пошли.
   - Мы можем идти, - сказал Тихиан. - Но не слишком много от Нимуса мы сможем унести с собой.
   - Что ты имеешь в виду? - спросил Агис.
   Глаза Кестер заволокла печаль, и она покачала головой. - Первый удар медведя пришелся по середине нашего судна, прямо туда, где он сидел.
   - Если ты хочешь унести его, тогда тебе придется сналала собрать все кусочки, - добавил Тихиан. - Он подошел к аристократу и указал на хвост джозхала на другой стороне сталагмита, потом вновь посмотрел на Агиса. - Лично я не думаю, что стоит этим заниматься.
   - Лучше надейся, что дварфы будут к тебе также добры, как медведь к Нимусу, - сплюнул Агис. Аристократ сбросил руку Тихиана и повернулся к медведю, прикидывая, как вскаракаться на его тело.
   Тут то он и заметил в полутьме два гигантских глаза между спиной медведя и потолком пещеры. - Я боюсь, что мы не одни, - прошептал аристократ. Его свободная рука автоматически потянулась к пустым ножнам.
   - Да, я вижу, - сказал Тихиан. - Он уже шарил в своей заколдованной сумке.
   Кестер подобрала свой шест и вышла вперед. - Занимайся своими собственными делами, ты, тварь, - прорычала она, пихая шест в дыру.
   Глаза исчезли, потом громкий стон прокатился по пещере и тело медведя заскользило обратно в большой проход, в воздух взметнулось облако ила.
   - Плохой человек! - пробурчал знакомый голос. - Убить медведя!
   Челюсти у всех трех друзей отвисли, потом Агис крикнул, - Фило? Это ты?
   Медведь перестал двигаться. - Моя - Фило, - ответил приглушенный голос.- Ну и что?
   - Ты знаешь, кто это? - спросил Агис.
   - Убийца медведя, - ответил гигант, снова дергая медведя. - Фило хватать тебя и бросить в Залив Горя.
   - Это твой друг, Агис.
   Глаза, пылавшие розовым, появились в щели под потолком. - Агис? Что твоя здесь делать?
   - Не отвечай, - прошептал Тихиан, вытаскивая из сумки стеклянную палочку.
   Глаза Фило перепрыгнули на фигуру короля и он зло прищурился. - Тихиан!
   Глаза исчезли. Мгновением позже длинная рука вытянулась из-за спины медведя и попыталась выдернуть Тихиана из илового канала. Кестер быстро выхватила кинжал и уколола им кончик огромного большого пальца. Приглушенный голос Фило пробормотал злое ругательство, потом рука убралась обратно.
   - Фило, я и ты вроде друзья! - закричал Агис. - Разве так друзья относятся друг к другу?
   - Отлично, - прошептал Тихиан, ощупывая стеклянный цилиндрик в руке. -Завлеки его. Все, что мне нужно, - один единственный шанс.
   Агис опустил руку короля вниз. - Нет.
   - Тихиан не друг, - сказал Фило, снова выглядывая из-за спины медведя. Он уже оттащил тело медведя достатично далеко в большую пещеру так, что смог протиснуть в щель всю голову, хотя и боком. - А может тогда и Агис не друг. Зачем убить медведя Фило? - Пещерообразные ноздри гиганта задрожали, как если бы он причитал от жалости.
   - Если ты мой друг, почему ты разрешил твоему медведю напасть на нас? - возразил Агис.
   Фило наморщил свой скошенный лоб, потом сказал, - Фило не знать, что это Агис.
   - И мы не знали, что это твой медведь, - ответил Агис. - Мы занимались своим собственным делом, когда он напал на нас. У нас не было выбора, мы только защищались.
   Фило обдумывал это какое-то время, потом сказал. - Твоя вторгаться в его логово. Он просто защищать свой дом. - Гигант нахмурился и начал исчезать.
   Прежде, чем лицо гиганта полностью исчезло, Кестер быстро спросила, - А что ты делаешь здесь, живя с ним?
   Фило опять высунул свою голову. На этот раз на его губах играла гордая улыбка. - Фило стать Сарам - собственный клан Бавана Наля, - объяснил он(баван - в древнем Китае - царь,правитель,гегемон). - Но сначала, Фило нужно новую голову - большую, так как он взрослый. Так что Фило дружить с медведем, просить его отдать голову. - Когда гигант дошел до этой фразы, печальная усмешка искривила его губы, и он простонал, - Но теперь медведь мертв. Фило не присоединится к Сарам. Он будет ничей - опять.
   Гигант отдернул голову на другую сторону медведя и замолчал.
   Тихиан подошел поближе к Агису. -У нас нет времени на это, - прошептал он, поднимая свой стеклянный цилиндрик. - Позови этого тупицу, пусть он появится еще раз. Я позабочусь о нем, и мы сможем наконец заняться нашим делом.
   - Я знаю, в это трудно поверить, - сказал Агис, - но я не предаю своих друзей.
   Тихиан потряс говой, как бы не веря собственным ушам. - Прости меня, - насмешливо протянул он. - Я и не знал, что твое чувство дружбы настолько испорчено - хотя я и должен был предполагать это, учитывая твою склонность к компании бывших рабов и дварфов.
   - Я нахожу их компанию более приятной, чем компания королей, - холодно ответил аристократ.
   Глаза Тихиана полыхнули вспышкой гнева. - Это твое право, я полагаю, - сказал он. - Но если ты не собираешься убивать этого придурка, по меньшей мере избавься от него, чтобы мы могли заняться нашим делом.
   - Не думаю, что это умно, - сказал Агис. - На самом деле, я думаю, что было бы лучше, если бы я немного поговорил с ним. Иначе он может решить, что это его долг - рассказать о нас Сарам.
   - Вот почему ты должен разрешить мне убить его! - прошипел король.
   Не обращая внимание на короля, Агис прошлепал через грязь вперед и схватился за ухо медведя, потом, при помощи уха, взобрался к нему на плечо. От этого усилия боль из избитых ребер пронзила его, как кинжалом, а кровь начала капать из прикрытых илом ран на его теле.
   - Фило, мне очень жаль, что я убил твоего медведя, - сказал аристократ. - В мигающем свете горящего носа скифа, сочившимся через щель, он с трудом видел выпуклые глаза гиганта. - Есть что-либо, что мы можем сделать, чтобы возместить твою потерю?
   Гигант мрачно потряс головой. - Нет.
   - А если ты принесешь медведя в замок, может быть ты сумеешь обменяться с ним головами? - предложил Агис.
   Фило только печально взглянул. - Медведь слишком тяжелый, чтобы Фило нести.
   Тихиан внезапно выступил из-за головы медведя. - Может быть я могу помочь тебе, - сказал он, тряхнув головой. - При помощи моей магии я могу поднять его. Это трудно, но я могу сделать это - если ты покажешь нам путь через туннели в замок.
   Гигант посмотрел на короля, как на сумашедшего. - Фило не мочь сделать это, - сказал он, качая головой. - Тоннели не идут в замок. Они идут вниз, в Залив Горя.
   - Что? - спросила Кестер. - Но мы слышали, что есть тоннели внутри замка.
   Гигант кивнул. - Да. Магические туннели, - сказал он. - Очень приятные, внутри разных камней - не то, что эти.
   - Ну и ну, - простонала тарик. - Тогда я никогда не получу обратно мой корабль.
   Агис облегченно выдохнул. Аристократ хотел попасть внутрь цитадели ничуть не меньше Кестер и короля, но не хотел использовать своего друга чтобы достичь цели. Если Фило поможет им попасть внутрь и Сарам узнают об этом, гиганта определенно ждет неприятный конец.
   Тихиан внимательно поглядел на Фило, потом сказал, - Нет проблем, Фило. Мне вовсе не нужно нести медведя именно через тоннели.
   - Нет, Тихиан, - сказал Агис. - Я не разрешаю это.
   Король улыбнулся ему. - Что именно ты не разрешаешь, Агис? - спросил он. - Все, что я пытаюсь сказать, это то, что я могу пронести медведя Фило через ворота замка.
   - Действительно? - спросил гигант, свет надежды зажегся в его глазах.
   - Да, - ответил король.
   Внезапно гигант снова помрачнел. Он печально потряс головой, потом сказал, - Баван Наль сказать, что медведь должен добровольно поменяться головами. Если медведь мертв, он не может добровольно.
   - То есть ты говоришь, что Наль ожидает, что ты приведешь медведя в замок? - спросил Тихиан, карабкаясь на морду зверя, чтобы присоединиться к Агису. Он уселся на другую лопатку. Кестер осталась внизу, роясь в иле в поисках очень дорогой корабельной обсидиановой сферы.
   Фило кивнул. - Да, он сказал, что медведь должен придти сам.
   - И тогда что случится? - поинтересовался король.
   - Магия. Они отрежут голову медведю, потом мою и мы поменяемся, - сказал гигант. Он гордо поднял подбородок, потом добавил, - После чего Фило - зверь-голова.
   - Понял, - сказал Тихиан. - А ты видел, как проходит эта церемония? Ты на самом деле видел, как какой-нибудь Сарам разрешил Налю отрезать его голову?
   Фило нахмурил брови. - Нет.
   - То есть ты ни разу не видел, как он заменяет голову Сарам головой зверя? - продолжал спрашивать король.
   Гигант вновь покачал головой. - Нет, еще нет.
   - Но конечно ты это сделаешь, - сказал Тихиан. - Я имею в виду прежде, чем ты разрешишь ему отрезать твою собственную голову.
   Фило озабоченно взглянул на Тихиана, - Почему твоя спрашивать?
   - Не обращай внимание на него, Фило, - сказал Агис, испытывавший отвращение от того, как умело Тихиан взрастил жестокие подозрения в голове гиганта. - Все, что ты должен сделать, просто найти другого медведя, и я уверен, что все будет в порядке с Сарам.
   - Я уверен, что будет, - сказал Тихиан, кивая немного слишком энергично. Он посмотрел на Агиса, потом сказал. - Ты знаешь меня. Всегда готов думать о худшем - но если бы я собирался поменять свою голову на голову животного, я бы хотел сначала увидеть, как эту церемонию делают на другом человеке.
   - Так твоя думать, Баван Наль смеяться над Фило? - заревел гигант.
   - Не слушай его, Фило, - сказал Агис, хватая короля за воротник. - Он пытается использовать тебя-
   - Нет, совсем нет, - возразил Тихиан, терпеливо высвобождаясь из хватки аристократа. - Я просто пытаюсь защитить нашего друга. Если бы я был Наль, я хотел бы убедить всех Сарам, что Фило, как бы храбр и силен он не был, недостаточно умен, чтобы стать королем. Я был бы уверен, что когда они узнают, что я сыграл с ним жестокую шутку-
   Не успело слово шутка вырваться изо рта Тихиана, как Фило перекатился на коленях, и ревя от гнева, зло толкнул медведя. Агис и Тихиан распластались на плече, схватившись за костяную броню зверя, чтобы не свалиться с него.
   - Фило! - закричал Агис. - Остановись!
   - Нет! - прогрохотал гигант. Он уже откатился от трупа медведя и начал ползти по большой пещере. - Фило сошел с ума! Хватит шуток над ним. Убить Наля!
   - Ты не сможешь сделать это, - позвал его Тихиан. - Он внутри, в замке - и у него там слишком много воинов.
   - Не остановить Фило! - проорал тот через плечо. - Фило слишком сильный и храбрый. Моя выгнать Наля из замка.
   Гигант исчез в темноте, только шум отбрасываемых им камней был слышен в пещере, да иногда раздавался треск костей или деревянных обломков кораблей, усеявших пол пещеры.
   - Посмотри, чего ты добился, - проворчал Агис, переползая на бок медведя. - Ты должен был дать мне использовать мой способ разговора - без того, чтобы лгать или играть на его страхах.
   - Откуда я знал, что он взбесится - возразил король. - И кроме того, уверен ли ты, что я ошибаюсь насчет Наля?
   Аристократ не ответил. Вместо этого, он соскользнул вниз с бока медведя на пол большой пещеры. Ил здесь был ему по пояс, хотя покатый пол под ногами казался значительно более неровным, чем в маленькой пещере.
   - Фило, погоди! - крикнул Агис, его голос завибрировал в огромном проходе. Откуда ты знаешь, что Наль смеется над тобой?
   - Все всегда обижать Фило! - пришел ответ, далеко впереди и слева от аристократа.
   - Но не я, - снова позвал Агис. Он подскользнулся на утопленном камне, но сумел устоять. - Я всегда был честен с тобой, не правда ли?
   Эхо от отбрасываемых в сторону камней утихло, по-видимому гигант перестал ползти. - Это правда, - сказал Фило. - Твоя никогда не играть шутки с Фило.
   - Тогда возможно и Наль такой, - сказал аристократ. - Если ты нападешь на него, то, быть может, убъешь того, кто на самом деле твой друг. Ты не узнаешь этого, пока не проверишь его.
   Треск дерева раздался снова, гигант повернул обратно. - Проверить? - позвал он из темноты. - Как?
   - Ну, скажем, Тихиан и я сделаем так, что медведь будет выглядеть как живой, - сказал Агис. - И мы приведем его в замок.
   - Ну и что? - спросил гигант.
   - И мы посмотрим, как Наль отреагирует, увидев тебя и медведя, - объяснил Агис. - Если он не удивится твоему возвращению и будет готовиться к церемонии, мы будем точно знать, что он говорит правду об обмене головами.
   - Наль сходить с ума, когда его увидит, что медведь мертвый, - возразил Фило.
   - Нет, - ответил Агис. - Я буду очень близко к тебе. Когда я узнаю. что Наль не шутит над тобой, я скажу тебе секрет о Джоорш, который заставит его быть добольным тобой - точно также, как я сделал, когда рассказал тебе о флоте Балика.
   Если он и должен будет сдержать свое обещание, аристократ решил, что не будет испытывать чувство вины за предательство плана Маг'ра. Так как он и его товарищи согласились следовать плану сахема только из-за угрозы ужасных последствий, Агис не чувствовал никакого морального обязательства делать то, чего требовал гигант.
   - Хорошо, - сказал Фило. - Но даже если твоя сделать его счастливым, Баван Наль все равно убить твоя и твоих друзей. Его не любить маленький народ на Либдос.
   - Спасибо, что заботишься о нашей безопасности, - ответил Агис. - Но после того, как ты расскажешь Бавану Налю секрет, ты не отвечаешь за то, что он сделает. Это между ним и нами.
   - Если Агис хотеть, - согласился Фило. - Но если Наль играть шутки с Фило - как сказал Тихиан?
   - Еще лучше, - ответил Агис. - Тогда мы сыграем шутку с ним.
  
   Глава девятая
   Замок Ферал
  
   - Остановись здесь, - приказал шипящий женский голос.
   Фило подчинился, стоя на краю каменнистого перешейка. Для него это было не так-то легко, так как каждая из его ног была почти так же широка, как эта узкая полоска земли. Он должен был стоять, поставив одну ногу перед другой, и с трудом сохранял равновесие. - Кто это? - спросил он.
   Ответа не было. Фило нахмурился и прищурился, внимательно глядя вперед.
   Луны поднялись достаточно высоко, чтобы осветить бледным светом изломанную землю перед ним, освещая песчаный берег, усеянный валунами и дрейфующим под ветром илом. Далеко впереди, у входа в узкое ущелье, спускавшееся с вершины полуострова, пара приземистых башен стерегла ворота замка. Женщина, которая говорила с ним, не выглядывала из окна башни, и перед воротами тоже никого не было.
   - Где твоя?
   Пока гигант силился рассмотреть что-нибудь в дымном полумраке, его ноги соскользнули с перешейка. Он не упал только потому, что ухитрился прыгнуть вперед, на берег. Медведь быстро двинулся вперед, чтобы встать рядом с ним, и он положил руку на его плечо, успокаивая зверя.
   Фило решил, что ему трудно думать о медведе, как о мертвом. Для него он выглядел точно также, как несколькими часами раньше, прежде чем его друг Агис по ошибке убил его. Он двигался также мощно покачивая плечами, издавал такое же низкое горловое рычание, когда бежал слишком быстро, и даже неприятно пах таким же гнилым запахом полупереваренного мяса.
   Если бы гигант сам не извлекал жизненные органы медведя из его тела,он мог бы и забыть, что Агис и остальные там, внутри. Аристократ использовал Путь, чтобы заставить медведя идти, рычать и даже шевелить ушами. Тихиан использовал свою магию, чтобы скрыть как смертельную рану под лапой, так и разрез, который они сделали на животе для того, чтобы Фило мог вычистить его.
   - Фило вернуться с медведем, - объявил гигант. - Готовый поменяться головами.
   Неясная тень зашевелилась перед воротами, потом подошла влиже. Гигант быстро узнал в ней женщину-Сарам. За исключением бледно-желтой набедренной повязки, она была абсолютно голой, тело было гибким и стройным, а усыпанная галькой кожа с легкостью меняла цвет, маскируя ее прямо напротив крепостных ворот, покрытых желтой костью. Зрелище этой гибкой красотки пробудило в Фило мужское желание - хотя тут же его наполнило знакомое чувство меланхолического одиночества, а не возбуждение или надежда. Он прекрасно понимал, что такая женщина никогда не разделит свое сердце с уродливым полукровкой вроде него. Женщина остановилась в шаге от Фило. Унее была клинообразная голова хамелеона, целиком покрытая небольшими рыжими чешуйками и широкий кожаный гребень, расширявшийся вниз от ее челюстей. Конические глаза резко выдавались наружу по сторонам головы, каждый из них мог двигаться независимо от другого и был накрыт толстым веком, которое оставляляло только узкую смотровую щель на самом кончике глаза. Ряды пилообразных зубов распологались в ее полукруглом рту, а с кончика мордочки росли озорно-выглядевшие рога из серой кости.
   - Мы не ждали тебя, Фило. - Пока он говорила, похожий на дубину язык сновал между ее губ.
   - Почему? - спросил Фило, пристально глядя на нее в поисках любого знака, по которому можно было бы предположить, что она втайне потешается над ним. - Брита думать глупый Фило не найти путь назад?
   Брита уставилась обеими смотровыми щелями на гиганта. - Нет, - сказала она.- Но не слишком часто новообращенный приводит своего животного-побратима в Замок Ферал так быстро. - Женщина начала обходить его, стараясь держаться вне пределов досягаемости лап медведя. - Особенно, когда речь идет о подобном чудовище.
   Фило почувствовал, как холодный ком образовался в его желудке. Агису потребовались большие усилия, чтобы объяснить Фило, что он будет убит, если кто-нибудь обнаружит трех людей, скрытых в медведе, но гигант знал, что его друг жестоко ошибается - звероголовые, более жестокие, чем аристократ мог себе представить, не удовлетворятся простой смертью. Несмотря на опасность, полукровка даже не думал о том, чтобы отказаться от плана Агиса. Когда Сарам так тепло приняли его, он почувствовал себя дома. В первый раз в его жизни другие глядели на него иначе, чем на нежеланного изгнанника. Возможность того, что такой теплый прием Сарам был все лишь жестокой шуткой, была его глубочайшим страхом. Теперь, когда Тихиан предположил такую возможность, он не мог просто так отмахнуться от нее, как он не смог бы не замечать лирра, вцепившегося ему в щиколотку.
   - Ничего плохого с медведем, - проворчал Фило, поворачивая голову в ее сторону, чтобы он мог видеть ее. - Брита просто завидовать.
   Это вызвало презрительную усмешку красотки-стража.- Наверно ты хочешь быть брюхастым и вонючим, - съязвила она. - Но я не хочу.
   Фило нахмурился. - Что твоя иметь в виду?
   - Когда ты пересечешь Мост Сарам, у тебя изменится не только голова, - сказала она. - Ты впитаешь в себя дух животного-побратима. Начиная с этого момента его природа будет твоей.
   Брита отступила назад и провела руками по своему телу. Цвет ее кожи изменился с бледно-желтого на темно-синий, длинные распущенные волосы потемнели и стали черными, как обсидиан, и она вся из изящной красотки стала знойной красавицей.
   - От моей сестрицы-хамелеона я унаследовала способность менять внешний вид, - сказала Брита. Она указала на медведя Фило, потом усмехнулась, - А ты, судя по всему, будешь неуклюжим и пахучим.
   - Фило быть сильным и жестоким! - Не обращая внимания на этот взрыв эмоций, Брита подошла к медведю. - Что то он не выглядит очень жестоким, - сказала она. - Скорее, он кажется вялым и апатичным.
   - Что такое апатичным? - спросил Фило, хмуря лоб.
   - Спящим, будто его отравили, - сказала она, глядя одним из своих конических глаз на гиганта. - Ты случаем не подложил бутон алого кактуса ему в еду, а?
   - Медведь не отравленный, - проворчал гигант. - Фило ничего не знать о ядах.
   - Но он такой смирный. Это совсем не то, что можно ожидать от злобного медведя. - Она уставилась в глаза зверя, и тут оба ее глаза наткнулись на покрытый грязью разрез на носу. - А что случилось с его носом, - спросила она, пробегая пальцами над раной.
   Фило отвел глаза и почесал в своей склоченной бороде. Так как ему не удалось немедленно придумать объяснение, он начал чувствовать возбуждение и подозрительность. - Зачем Брита спрашивать вопросы? - спросил он.
   - Я страж. Это моя работа, - ответила она, не прекращая разглядывать медведя. - Почему это так заботит тебя?
   - Брита не хотеть, чтобы Фило быть звероголовым! - воскликнул полукровка.
   - Нет, если он не заслужит это, - сказала Брита, ее голос стал властным и жестким. - Не бывать с нами тому, кто не помнит, что мы называем себя Сарам - не звероголовые! А теперь, что случилось с носом твоего брата-медведя?
   После ее угрозы Фило присмирел. - Медведь идти на Кносто есть Джоорш и их овец, - соврал он, заставляя себя успокоиться. - Нажрался и уснул. Проснулся - нож разрезать нос.
   Брита похлопала гребень под шеей. - И ты ожидаешь, что я поверю в такую историю? - сплюнула она.
   Внезапно медведь разинул пасть и громко зарычал. Фило никогда не слышал такое громкое рычание при жизни. Он обнажил свои страшные клыки и пошел на Бриту, оставив полукровку настолько удивленным, что тот застыл как столб и не остановил зверя, который гнал Бриту к воротам.
   - Не дай ему напасть! - завизжала Брита, хватая длинное копье, прислоненное к стене.
   - Медведь! - Проорал опомнившийся Фило. Пока он бежал за медведем, он с трудом удерживался от хохота, так как он представил себе, как была бы смущена женщина, если бы знала, что бежит от мертвого медведя. - Не трогай Бриту! - сказал он, хватая зверя за бронированное плечо.
   Брита направила свое копье в глаза чудовища. - Ты не можешь взять эту тварь внутрь, - прошипела она. - Ты не в состоянии контролировать ее!
   Неискренний смех, настолько громкий, что походил на насмешку, прокатился с верхушки ворот. - Если бы Фило не мог контроллировать своего медведя, ты была бы уже мертва - не правда ли, Брита? - Голос звучал так глубоко, как Иловое Море, но был в нем и чарующий, мелодический тон. - Теперь отойди в сторону и дай нашим друзьям войти в Замок Ферал.
   Брита положила свой горловой гребень на плечо и уставилсь глазами в землю. - Да, мой баван, - сказала она и грациозно указала полукровке идти вперед.
   Когда огромные ворота начали открываться, Фило взглянул вперед, на вершину стены. Гигант увидел там совиную голову Наля, глядевшую на него сверху вниз. Лицо бавана напоминало маску из серых перьев, с парой огромных золотых глаз и черным, свирепо изогнутым клювом в центре. Остроконечные уши больше всего походили на пару пернатых рогов, которые могли поворачиваться под разными углами в зависимости от того, что он хотел услышать.
   Когда ворота, наконец, полностью открылись, Наль пригласил Фило войти внутрь. - Входи, мой друг, - позвал он. - Ты вернулся значительно раньше, чем мы ожидали, но мы рады тебе ничуть не меньше.
   Полукровка подчинился и пригнувшись, чтобы не задеть перекладину ворот, вошел в крепость. В тоже самое время он услышал, как голос Наля раздался в его уме, когда баван, используя Путь, обратился к медведю. И ты порадуешь нас своим присутствием, о мой косматый друг.
   Послание заставило Фило споткнуться и чуть не упасть, хотя его желудок и так уже сжался в комок от волнения настолько, что он почти не ощущал его.
   Медведь был простым зверем, и, даже когда был жив, не понимал речь гиганта. Полукровка не сомневался, что Наль понимает это не хуже него, ведь баван был умнейшим гигантом из всех, кого он когда-либо встречал. Почему, тогда, Наль обратился к нему на Торговом Языке?
   Медведь вошел вслед за гигантом и сопел носом, потом постарался повернуть его лапой. Восприняв этот жест как намек от Агиса, полукровка остановился. Он оказался в маленьком дворике, по бокам от него стояла пара львиноголовых Сарам, вооруженных дубинками с острыми шипами и одетых в набедренные повязки из выделанной шерсти. За стражами возвышались стены, высокие и отвесные, которые окружали остальную часть полуострова. Фило почувствовал себя стоящим на самом дне глубой ямы. Единственным выходом из этого каменного мешка была тропа, рассекавшая гранитный склон прямо перед ним. Путь проходил через глубокий ров, который был высечен в откосе. В конце тропы, на самой верхушке ущелья стоял каменный шар, размером со шхуну Балика, который можно было скатить сверху и запечатать ворота.
   Над ним возвышался Баван Наль, огромная фигура которого стояла на стене над мостом через ров. Подобно Брите и стражам ворот он был одет только в набедренную повязку. Ряды пушистых серых перьев покрывали его могучее тело.
   - Иди, Фило, - позвал он. - Приведи своего брата в его новый дом.
   Приглашение бавана помогло Фило унять свой страх и он послушно пустился в путь. Медведь следовал за ним в нескольких шагах сзади, на каждом шагу мягко урча. На середине пути урчание сменилось усталым хрипением, и зверь начал спотыкаться все чаще и чаще.
   Фило остановился и положил руку между его массивных лопаток. - План работать хорошо, - прошептал он, озабоченный тем, что усилия по оживлению зверя утомили Агиса быстрее, чем они ожидали. - Не много осталось.
   Медведь встряхнулся и продолжил карабкаться.
   Потом, когда три четверти пути уже были позади, он споткнулся о небольшой выступ в каменистой дороге и упал на живот. Гигант подождал, пока тот встанет снова, но зверь не двигался, и изнутри послышались негромкие голоса. Они были настолько тихие, что Фило едва мог слышать их, но это не уменьшило его опасений.
   - Вставай, медведь! - прокричал Фило, ударяя своим кулаком по могучей грудной клетке, чтобы сообщить Агису о своей тревоге.
   - Фило! Разве так надо обращаться со своим другом, который еще немного и отдаст тебе свою голову? - укоризненно заметил Наль, ждавший на вершине пути. Покрытые перьями уши бавана лежали плоско по бокам, золотые глаза сосредоточились на неподвижном теле. - Возможно твой медведь болен. Это может объяснить его усталость.
   Полукровка покачал головой. - Медведь силен - но неуклюж.
   Похоже, это не удовлетворило Наля, который обратился прямо к разуму медведя. Что не так, мой друг? Может быть ты боишься?
   Опять он обратился к медведю, как будто тот может понимать его слова, и снова сердце Фило запрыгало от страха. Он взглянул на бавана и спросил, - Медведь не может понимать. Как может Наль разговаривать с ним так?
   Полукровка не успел выговорить последних слов, как медведь поднялся на задние лапы и испустил длинный, жуткий рык, потрясший всю крепость.
   - Я думаю, он понимает, Фило, - усмехнулся Наль. - Ни один медведь не любит, когда его называют трусом.
   Баван поднял свою собственную голову и испустил ряд мелодичных совиных криков, каждый немного громче, чем рычание медведей и такой же дикий. Львиноголовые стражи во дворике внизу ответили парой могучих рыков, затем какафония дикого воя, мычания, карканья и других раздирающих уши воплей прокатилась над утесом. Даже Брита дико запищала, ее шипящий голос вонзился в уши Фило. Наль повернулся к шару на конце рва и стал остервенело бить своим клювом по камню, пока грохот не стал настолько ужасен, что сам гранитный утес затрясся, а броня на теле медведя заходила ходуном.
   Фило положил руку на тело медведя и мягко толкнул его,заставив опять встать на четыре лапы, потом повел его вверх по тропе. Когда он наконец добрался до круглого камня на вершине, Наль поднял руку и прекратил ураган, который сам и вызвал. Баван медленно обошел вокруг медведя Фило, потом одобрительно кивнул полукровке. - Прекрасное животное-собрат, - сказал он, взял Фило и за руку и ввел его внутрь замка.
   Внутри оказалось только сильно замусоренное каменистое плато, по которому сновало не меньше двух сотен Сарам. Как и все звероголовые, которых Фило видел, ни один из них не носил ничего, кроме набедренной повязки, а некоторые не носили и ее. Каждый из них занимался своим делом посреди полной неразберихи - убивал овец, спал, боролся в жестоких поединках, кое-кто даже занимался любовью - и все это не обращая ни малейшего внимания на то, что происходило в нескольких футах от него. В одном месте, к примеру, орлоголовая мать пыталась убаюкать своего младенца, а менее, чем в десяти ярдах от нее дюжина ее соплеменников плясали в круге, крича как сумашедшие, завывая и щебеча при свете двух лун.
   В противоположность родителям, все дети имели отчетливо выраженные человеческие головы, хотя черты лица были хоть чем-нибудь да испорчены. Меньше, чем в десяти ярдах от них семи-футовая девочка, еще не умевшая ходить, играла в яме с илом. Она выглядела абсолютно нормально, за исключением хоботообразного отростка, свисавшего с ее носа. Около ее играли два брата, пытавшиеся схватить взрослого барана. С их темными волосами и тонкими чертами лица они не слишком отличались от тех немногих детей Джоорш, которых видел Фило, за исключением того, что уши более старшего мальчика свисали до земли, а правый глаз младшего был так велик, что покрывал все лицо.
   За двумя мальчиками, стояли стены из гигантских кристаллов, хаотически разбросанных по всему плато, каждый был из другого материала и каждый заключал в себе кусок земли. Там были кристаллы кварца, слюды, турмалина и дюжина других. Эти строения трудно было назвать зданиями, так как в них не было ни крыши, ни окон или дверей. Скорее они напоминали заросли кактусов, которые Фило видел в имениях некоторых лордов Балика, в которые он забирался, чтобы украсть овец или зерно.
   Единственная вещь, которая возвышалась над кристаллическими стенами, была гигантская крепость, заключавшая в себе вершину каменного утеса. Ее стены были в два роста гиганта, а у их подножья были набросаны огромные камни. Эти каменные холмы кое-где прерывались грубыми лестницами или темнми дверными проемами, которые вели в башенки, висевшие на стенах крепости. Во многих местах звероголовые поднимали валуны к укреплениям, а другие гиганты загружали их в чудовищные по величине тележки и везли к стратегически важным местам вдоль стены.
   Пока Бабвн вел Фило к обратной стороне цитадели, он продолжал держать полукровку за руку. - Ты хорошо сделал, завоевав сердце этого замечательного создания, мой друг, - сказал он, скрутив свою совоподобную голову почти полностью назад, что видеть Фило. - Вскоре ты и он будете одно целое.
   - Что твоя иметь в виду? - спросил Фило, опасаясь, что баван имел в виду, что он будет мертв - как и медведь.
   Наль улыбнулся. - Ты это увидишь очень скоро.
   Не останавливаясь, Наль внезапно крутанул голову обратно и разразился целой серией глубоких совиных криков, которые заставили его перья заколыхаться. Крики были долгие и громкие, больше похожие на рев горна, чем на зов живого существа.
   Тишина быстро воцарилась над двором. Пока Наль вел Фило и медведя в кварцевую загородку в дальнем углу цитадели, гиганты Сарам начали выстраиваться в линию за ними.Звероголовые глубокими голосами запели жуткую, сверхъестественную песню, состоявшую только из длинных, печальных завываний. Несмотря на отсутствие слов, странная песня вызвала дрожь в позвоночнике полукровки. Когда процессия достигла строения, баван поднял руку и все остановились.
   Баван вошел внутрь через ничем не украшенный пролом в кварцевой стене и оттуда обратился к племени. - Вскоре мы будет приветствовать нового воина Сарам, - сказал он, его глаза сияли желтым, отражая свет лун. - Фило уже доказал свою ценность для нас, предупредив меня о флоте Балика, и он оказался достойным нашего восхищения, выбрав как своего животного-побратима самого могучего из зверей Либдоса: медведя.
   Толпа разразилась дикими, одобрительными криками. Фило весь лучась от счатья, улыбнулся им, потом взглянул в глаза медведю. Он кивнул, давая знак Агису, что сейчас самое время открыть секрет, который сохранит их от гнева Наля. Полукровка подозревал, что еще немного, и баван будет готов отрезать медведю голову.
   Наль продолжал, - Как если бы он еще не достаточно сделал, чтобы завоевать наше уважение, Фило привел своего животное-собрата к нам в три раза быстрее, чем любой новообращенный когда-либо сделал это до него. - Баван жестом указал на медведя. - У него заняло только пять дней убедить этого могучего зверя отдать ему голову.
   Фило не уловил ни тени насмешки в его голосе, а дикие крики и свист, сопровождавшиеся одобрительными восклицаниями толпы, окончательно уверили его, что все хорошо.
   Наль предложил Фило войти внутрь строения, - Заводи своего медведя внутрь, мой друг.
   Гордая улыбка убежала с губ Фило, он никак не мог оторвать взгляд от медведя. Он спрашивал себя, почему Агис выжидает так долго, вместо того, чтобы сказать ему секрет, который сделает Наля счастливым. Вдруг в его голове мелькнула мысль, а что если его друг предал его, может быть нет вообще никакого секрета.
   - Твоя давать Фило голову медведя прямо сейчас? - спросил он, заранее переживая ужасный момент, когда баван обнаружит Агиса и остальных внутри головы.
   - Мы должны были бы подождать до рассвета, - сказал Наль. - Но глупый Маг'р думает, что он сумеет обмануть нас. Армия Джоорш будет здесь перед рассветом, так что мы должны все сделать этой ночью. - Челюсть Фило отвисла от удивления.
   - Джоорш? - выдохнул он. - Здесь?
   Наль кивнул. - Им понадобилось много времени чтобы набраться наглости и атаковать, но наши потери в бою с флотом Балика в конце концов придали им храбрость, - сказал баван. Он распушил перья под клювом, потом задумчиво взглянул на Фило. - Странно, что это сработало, не правда ли?
   Гигант нахмурил лоб. - Что сработать?
   - Сахем Маг'р и я заключили соглашение. Если Баликане вмешиваются в наши дела, мы прекращаем войну между нами и атакуем Балик. - Наль вышел из-за стены постройки и схватил топор. Его обсидиановое лезвие было шириной с главный киль большой шхуны. - Но вместо того, чтобы напасть на Балик, Джоорш собираются напась на нас! - зло проорал баван.
   - Проклятые Джоорш! - согласился Фило, энергично кивая.
   Баван положил топор прямо на шею Фило. - Я думаю, что Маг'р вовсе не так нуждается в Оракуле, как он утверждает. Я думаю, что он достаточно умен, чтобы послать тебя предупредить меня о флоте с тем, чтобы мы напали на него - и потеряли четверть наших воинов!
   - Фило не Джоорш! - выдохнул Фило в ужасе. - Мерзкий сахем Маг'р!
   Нал не убрал топор. - А ты знаешь, что я еще думаю, - усмехнулся он. - Я думаю, что ты вовсе не так глуп, как хочешь показаться. Я думаю, что это вовсе не совпадение, что ты вернулся прямо перед атакой Джоорш, а?
   Отвисшая челюсть Фило задрожала, он затряс своей головой. - Это не идея Фило, - сказал он.
   Баван Наль хихикнул. - Что еще ты должен сделать? - требовательно спросил он. - Подождать до того, как битва начнется, а потом используя твоего медведя открыть ворота?
   Фили покачал головой. - Нет. Баван думать неправильно.
   - А я думаю, что правильно, - ответил Наль, поднимая топор.
   Медведь прыгнул вперед, отбросил Фило в сторону и встретил удар топора бавана своей огромной передней лапой. Топор свиснул и отсек лапу. Струйка холодной крови потекла из раны мертвого зверя, и он упал своей мордой прямо на каменистую почву. В тот же момент дюжина воинов Сарам прыгнула ему на спину и начали рвать на куски его костяную броню.
   Полукровка бросился к медведю, потом внезапно остановился. Он все еще не знал, лгал ли Наль, говоря, что сделает его Сарам, и поэтому не мог решить, должен ли он попытаться исправить недоразумение или напасть на Наля.
   Пока Фило не знал, на что решиться, мертвый медведь попытался встать. Однако гиганты, повисшие на его спине, весили слишком много даже для его неимоверной силы, и он упал обратно на землю. Звероголовые набросились на него с новой яростью, и вскоре его лопатка уже отлетела от места боя. Еще немного и, полукровка знал это, они доберутся до внутренностей медведя. Они были в такой ярости, что он сомневался, заметят ли они маленькое тело Агиса прежде, чем разорвут его на куски.
   Мысль о том, что он может потерять своего первого и единственного настоящего друга, чуть не свела Фило с ума. Он бросился в драку, схватил ласкоголовую женщину и сбросил ее с медведя.
   - Беги, Агис! - закричал он.
   За тобой, Фило! пришел ответ. Не беспокойся о нас.
   Полукровка повернулся и увидел Наля, стоящего посзади него. Его топор вновь был занесен для удара, но, потрясенный мысленным ответом медведя, он уставился на него широко открытыми от удивления глазами. Фило изо всех сил ударил бавана, послав его в полет по направлению к кварцевой стене постройки. Голова Наля ударилась о стену с громким треском, и топор выскользнул у него из рук. Его глаза остекленели и затуманились, затем он потянулся назад, схватил большой кристалл и прижал его к себе.
   Успокоившись на его счет, Фило бросился спасать Агиса. Он выхватил из кучи одного Сарам и отбросил его в сторону, потом второго, третьего. Но как бы быстро он не разбрасовал их по сторонам, другие тут же прыгали на освободившееся место. Кроме того другие звероголовые напали на него самого, царапая его плотную кожу и осыпая ударами голову. Полукровка понял, что действуя таким образом он никогда не освободит своего друга, но не представлял себе, что еще он может сделать.
   Усилия медведя были также бесполезны. Распластанный на животе, он не мог ни сражаться тремя оставшимися лапами, ни использовать свои зубы. Он пытался перекатиться или уползти, но безуспешно. Огромный вес, придавивший его, вероятно был бы велик даже для живого медведя, и Фило знал, что изнеможденный Агис не в состиянии влить в мышцы медведя нужной силы.
   - Оставьте медведя! - закричал Фило, хватая Сарам с головой ящерицы. - Медведь не опасен - только Фило!
   Полукровка схватил подбородок воина и дернул его, с громким треском сломав шею. Предсмертный хрип вырвался из горла звероголового, и он упал на землю уже мертвым. Другие Сарам почти не заметили этого, разве что некоторые из них начали еще и кусаться.
   Беги, Фило, раздался у него в мозгу голос Агиса. Для нас будет лучше, если ты убежишь.
   - Но-
   Давай! скомандовал Агис. Прежде, чем Наль опять нападет на тебя.
   Полукровка схватил одного из напавших на него Сарам и резко повернулся, чтобы увидеть Наля, прыгнувшего на него. Баван растопырил пальцы, образовав что-то вроде лапы, а его крючковатый клюв был широко раскрыт, готовясь разить насмерть. Фило толкнул своего пленника на совоголового гиганта. Оба Сарам упали на землю с ужасающим грохотом, пальцы и клюв Наля вонзились в своего соплеменника.
   Фило метнулся в сторону, стараясь двигаться как можно быстрее и не упасть. Не успел он, однако, сделать и три шага, как кулак одного из Сарам с силой ударил его в бок. Полукровка грохнулся на землю и услышал собственный стон, когда воздух вырвался из его легких. В следующее мгновение на каждой его конечности уже сидело по воину, а еще двое сидели на нем верхом.
   Вдохнув, он выгнул спину и попытался перекатиться. Безуспешно. Как и медведь, он не мог стряхнуть с себя гигантский вес тел, прижавших его к земле. Фило взглянул на зверя и увидел, что Сарам вырвали большую часть его защитных костяных чешуек. Сейчас они безжалостно рвали его мертвое тело клыками и отвратительными когтями. Полукровка собрал оставшиеся силы и сделал еще одну, последнюю попытку освободиться, но не смог освободить ни руки ни ноги.
   Наль подошел и стал рядом с Фило, держа свой топор рядом с головой полукровки. - Я принимаю тебя в мое племя, - зло прошипел он. - И ты заплатишь мне за предательство.
   Баван резко опустил топор рукояткой вниз на голову Фило. Громкий треск прошел через череп гиганта, и на какой-то момент все вокруг потемнело. Его нос онемел, а из горла пошла кровь, наполнив рот вкусом меди.
   - Пожалуйста, - взмолился Фило, - Не дай воинам разорвать маленьких людей.
   - Маленьких людей? - спросил Наль.
   Баван опять ударил его рукояткой топора. На этот раз ужасная боль копьем ударила в глаза Фило. Веки мгновенно распухли.
   - В медведе, - сказал Фило, используя подбородок, чтобы указать на медведя. - У них есть секрет для Баван Наль.
   Наль перестал бить Фило и повернул свою пернатую голову к медведю. В то же самое время полукровка заметил вспышку синего, обжигающего света, охватившую все тело зверя. Сарам, сбитые им на землю, закричали от ужаса и дико рвали когтями друг друга, панически спеша освободиться от него. Со страшным ревом медведь поднялся на три оставшиеся лапы и неловкой труссой бросился прямо к Фило.
   Наль встал между полукровкой и его медведем, поднял топор и испустил ужасный воинственный крик. Медведь прыгнул в воздух, пытаясь перепрыгнуть лезвие топора и добраться до головы бавана.
   Наль быстро присел, уходя от удара. Одновременно он ударил топором горизонтально, отрубив оставшуюся переднюю ногу медведя и сорвав костяную броню с его груди. Длинная морда животного ударилась о каменную почву и замерла, сила инерции забросила голову за пятки. Страшной сил ы грохот потряс кварцевую стену здания, затем медведь без движения распростерся на спине.
   - Агис! - вскрикнул Фило, беспокоясь о своем друге.
   Топор бавана сверкнул еще трижды,отсекая обе оставшиеся лапы и голову. Теперь, когда медведь больше нечего не мог сделать ему, Наль встал перед его грудью и еще раз взмахнул топором. Топор врубился в грудную клетку и Фило услышал приглушенный звук трех голосов, вырвавшийся из тела зверя.
   Уши Наля дернулись. Он с громким треском вырвал топор, потом ухватился обоими рукаму за края раны и рванул, распахнув грудную клетку зверя как орех.
   - Ну, и что у нас здесь? - спросил баван. Он зло взглянул на Фило уголком глаза, потом засунул гигантскую руку внутрь груди медведя. - Червячки?
  
   Глава Десятая
   Хрустальная Яма
  
   Огромная пластина из горного хрусталя покрывала яму, ее края растворялись в окружающем граните без видимых швов. Эта крышка была настолько тонка и прозрачна, что когда одна из расплывчатых форм скользила, чтобы прижаться к ней снизу, Агис ясно видел призрачные черты лица. Обычно видение принадлежало ребенку с мягким подбородком, мясистыми щеками и обиженными, вопрошающими глазами.
   - Зачем вы явились на Либдос? - потребовал ответа Наль.
   Вабан стоял на Мосту Сарам, каменной дуге, нависавшей над ямой. В одной руке он держал щиколотки Агиса, подвесив аристократа высоко над просвечивающей плитой. В другой руке Наль держал Тихиана и Кестер, его пальцы так крепко обвились вокруг их груди, что их лица стали пурпурными.
   Отвечал ему Тихиан. - Мы уже говорили тебе! - вскричал король. - Наш корабль потерпел крушение на Митилене. Сахем Маг'р оставил нас в живых только при условии, что мы поможем ему.
   - Джоорш атакуют на рассвете, - добавила Кестер. - И именно тогда мы должны были бы открыть ваши ворота.
   - И какова роль Фило в вашем плане?
   Рукой, в которой он держал Тихиана и Кестер, баван указал за яму, где четверо воинов Сарам держали бессознательное тело полукровки за руки и за ноги. Остальная часть здания была пуста, так как большинство Сарам готовилось к завтрашней битве.
   - Фило не участвовал в этом, - сказал Агис. - Мы обманули его для того, чтобы он помог нам.
   - Не смей лгать мне! - прошипел Наль. - Я достаточно умен чтобы сообразить, что вы воры, а Фило - предатель всех гигантов. - Баван кивнул одному из своих соплеменников, державшему гиганту. - Покажи нашим гостям то, что их ожидает.
   Четверо воинов положили избитое тело на яму. Плата не разбилась или треснула, но просто прогнулась под огромным весом гиганта. Полукровка лежал на спине, почти полностью закрывая серебрянную поверхность, его руки и ноги свешивались с краев. Под ним призрачные лица прижали свои губы и носы к поверхности плиты, их обычно приглушенные голоса зазвучали громко и высоко, как у возбужденных детей. Многие из Сарам отпрыгнули от дыры, закрывая руками уши на своих звериных головах и отворачиваясь с выражением страха на лицах.
   Спустя мгновение Фило начал тонуть, медленно проходя через горный хрусталь. Лица закружились вокруг него, оставляя за собой расплывающиеся полосы. Потом, когда его плечи и колени просочились через плиту, полукровка освободился и рухнул в дыру. Призрачные рожи мгновенно понеслись в темноту за ним.
   - Гигант, которого ты убил, никогда не желал тебе ничего, кроме добра, - выкрикнул Агис, в упор глядя на Наля.
   - Это уж мне решать, - ответил баван. - Кроме того, я сомневаюсь, что Фило мертв - хотя вскоре он захочет умереть.
   - Что ты имеешь в виду? - спросил Агис.
   - Там мы храним наши деформированные головы после того, как становимся настоящими Сарам. Мы должны дать им игрушки, чтобы они могли развлекаться, иначе они постепенно исчезнут - и мы с ними, - сказал он, выгнув уши под каким-то невероятным углом. - Будьте уверены, Отверженные заставят Фило заплатить за свое предательство в тысячекратном размере.
   - Я думаю, ты должен хорошенько подумать, прежде чем пошлешь нас к нему, - сказал Тихиан. - Если ты освободишь нас, мы можем помочь тебе победить Джоорш. Но если ты попытаешься наказать нас, ничто уже не остановит нас от помощи тем, кто уничтожит твое племя.
   Глаза Наля зло сверкнули. - Твои угрозы пусты, как и твои обещания, - сказал он. - Какое могут повлиять три ничтожных человечка на битву между гигантами?
   - Может быть мы и малы, но моя магия определенно нет, - сказал Тихиан. - И ты должен решить, использовать ее чтобы помочь тебе или против тебя.
   Наль защелкал крючковатым носом: баван хихикал. - Я думаю, ты переоцениваешь ценность твоей магии, - сказал он. Баван наклонился вперед, протянул руку, в которой он держал Тихиана и Кестер, к яме, открыл свои пальцы и дал тарик упасть. Короткий вопль сорвался с ее губ прежде, чем она ударилась о плиту и замерла без движения. Отверженные толпой устремились к кристальной плите, чтобы прижаться к ней лицами ниже ее тела.
   - Если ты так могуществен, спаси ее, - сказал Наль.
   Тихиан попытался освободить руки. Наль, однако, продолжал крепко сжимать его, мешая королю добраться до своих компонентов для волшебства или сделать любой магический жест.
   - Ослабь свою хватку, - приказал Тихиан. - Мне нужны руки, чтобы использовать магию.
   - Как неудачно для твоего друга тарик, - издевательски протянул баван, наблюдая, как пришедшая в себя Кестер медленно поднимается на колени. - Я не думаю, что могу доверять тебе со свободными руками.
   На кристаллической крышке Кестер встала на колени и поползла к краю. Она успела проползти совсем немного, как ее руки и ноги просочились в горный хрусталь. Тарик зарычала от разочарования и взглянула на Агиса. - Я никогда больше не возьму твое с'ребро, - успела она сказать, проскальзывая остальной путь через плиту.
   После того, как она исчезла в бездне, Наль повернул Агиса к себе, потом поднял его и Тихиана на уровень своих золотых глаз. - А теперь, скажите мне, воры, что вы хотите сделать с Оракулом, или присоединитесь к ней.
   - Нам не нужен Оракул, - сказал Агис. - Это Джоорш-
   - Не отрицай это! - прервал его баван. - Са'рам сказал мне, что люди ищут его.
   - Са'рам сказал это? - спросил Тихиан. - С чего это он решил что мы хотим ваш Оракул?
   Агис знал ответ на вопрос еще до того, как король закончил говорить: Оракул та же самая вещь, что и Черная Линза. Именно линзу древний дварф и его товарищ украли из Башни Пристан много столетий назад, и только она могла быть так важна им, что они все еще следили за ней тысячу лет спустя. Вероятно, решил аристократ, они принесли ее сюда для безопасности, и артефакт постепенно стал центральной точкой культуры гигантов.
   - Са'рам не объясняет своих резонов - даже мне, - ответил Наль на вопрос Тихиана. - Но сомневаться в нем было бы глупо.
   - Конечно, как глупо было бы сомневаться и в Джо'орш, - ответил Тихиан, кивая с преувеличенной серьезностью. - Даже в Тире мы знаем об этом. Мы также знаем, что они дварфы, которые украли Черную Линзу из Башни Пристан.
   - Как ты осмелился сказать такое! - заорал негодующий Наль. - Са'рам и Джо'орш были первые гиганты - не дварфы.
   Агис поднял бровь, подозревая, что и Тихиан и Наль были правы. Из Книги Королей Кемалока он знал, что Са'рам и Джо'орш были последними рыцарями дварфов. Но, как место рождения Дракона, Башня Пристан стала опасным и магическим местом, а живые существа, живущие там, превратились из обычных творений во что-то настолько отличное, насколько и отвратительное. Принимая во внимание, что два дварфа проникли в самое ее сердце, и казалось очень вероятно, что они превратились в что-то другое - в этом случе в гигантов.
   - Не так важно, какой расы Са'рам и Джо'орш, - сказал Тихиан. - Важно то, что они были воры. Мы пришли потребовать то, что они украли, и вернуть это законному владельцу.
   Агис нахмурился. - Нет нужды лгать, - сказал он. - Правда здесь сработает лучше.
   Тихиан зафиксировал свой убийственный взгляд на аристократе. - Я согласен. Вот почему я абсолютно честен, в этот раз. - Он опять взглянул на Наля. - Я представляю здесь настоящего владельца Черной Линзы.
   - Как это может быть? - фыркнул баван. - Са'рам сказал, что Раджаат исчез больше, чем тысячу лет назад.
   Тихиан улыбнулся гиганту доверительной улыбкой. - Если ты знаешь историю Раджаата, тогда ты также должен знать, кто победил его, и следовательно кто имеет право на его имущество.
   - Не может быть, чтобы ты имел в виду Борса, - выдохнул Агис. - Даже ты не мог опуститься в такую бездну предательства.
   - Вовсе не предательство для короля делать все, чтобы спасти свой город, - ответил Тихиан.
   - Тебе нет дела до Тира! - обвинил его аристократ, отметив, что Наль молчаливо смотрит на обмен негодующими репликами. - Отдавая линзу Дракону ты уничтожаешь все, за что борется город - как и надежду, что мы сможем спасти Атхас. Для чего ты это делаешь?
   - Не твоего ума дело, - ответил Тихиан, отворачивая голову.
   Понимая, что он ничего больше не узнает, споря с королем, аристократ замолчал и попытался сам разгадать, что движет королем. Тихиан был не такой человек, чтобы служить мальчиком на побегушках у кого бы то ни было, и особенно тогда, когда требовалось рисковать так, как они это делали сейчас. Если король явился сюда ради самого Дракона, тогда ему была обещана особая награда - и Агис должен был догадаться, какая именно.
   Тем временем Тихиан продолжал спорить с Налем. - Я предлагаю, чтобы ты отдал мне Оракул сейчас, Баван, - сказал он. - Так ты спасешь свое племя от страшной битвы с Джоорш.
   Наль вытянул руку и дал ногам Тихиана свободно болтаться в воздухе. - А что случится, если вместо этого я тебя отпущу?
   - Ты и твое племя умрете, если не от рук Джоорш, так от Дракона, - ответил Тихиан. Даже когда в Золотом Дворце он обращался к своему личному камердинеру, его голос не мог бы звучать более спокойно и уверенно в себе.
   - Ты блефуешь, - сказал Агис.
   Баван кивнул. - Твой друг прав, - сказал он, все еще держа короля над ямой. - Я не боюсь дракона. Магия Са'рама мешает Борсу и его миньонам(фаворит,любимец) узнать местонахождение Оракула.
   - А разве я не слуга Борса? И разве я не нашел линзу? - спросил Тихиан. - Есть много путей обойти заклинание, скрывающее ее, - что и доказывает мое присутствие здесь.
   Наль не сказал ничего.
   - Оба, Андропинис и Дракон, знают, что я взял флот Балика для поиска линзы, - продолжал давить король. - Когда ни один корабль из двадцати не вернется, сколько времени им потребуется, чтобы догадаться о том, что произошло? Сколько деревень гигантов уничтожит дракон прежде, чем он высадится на Либдосе?
   - Твоя наглость просто потрясающа, - сказал Агис. - Никто другой в мире не осмелился бы угрожать своему похитителю в подобной ситуации - но я полагаю, что не должен был ожидать от тебя меньшего. Ты всегда был самым смелым тогда, когда приз был самым большим.
   Тень прошла по лицу Тихиана. - Я же просил тебя не смешивать.
   - Смешивать с чем? - спросил Наль.
   - С приготовлениями, которые я сделал, чтобы предохранить Тир от ярости Дракона, - мгновенно ответил Тихиан, прежде, чем Агис смог среагировать. - Не обращай внимане на его слова. Ничто из того, что он может сказать, не изменит то, что я тебе сказал.
   Агис не стал поправлять Тихиана, так как если Наль был из того типа властителей, которые разрешают себя запугать, все, что аристократ мог сказать, сделало бы дела еще хуже. Тем не менее Агис чувствовал ложь за словами короля, так как он уже давно подозревал, что была какая-то цель в том рвении, с котором король занимался волшебством и Путем. Теперь стало понятно, что королю не хватало только Черной Линзы для того, чтобы превратить свою мечту в ночной кошмар для Тира.
   После непродолжительных размышлений Наль сказал, - Я хочу знать, какую награду ты желаешь получить, отдавая наш Оракул Дракону.
   - Все, что тебе надо знать по этому поводу: или ты даешь линзу мне, или Дракон возьмет ее на руинах твоей цитадели, - возразил Тихиан. - Выбор за тобой.
   Перья на шее бавана поднялись. - Я слышу правду в том, что ты сказал, Тихиан, - сказал он. - Но прежде всего я слышу правду в том, что ты не сказал.
   Агис был жутко разочарован, увидев что Наль сумел подавить свой гнев, а это означало что угрозы Тихиана подействовали на него. - Я уверен, что ты найдешь то, что король не сказал намного более интересным, чем то, что он открыл, Баван, - сказал Агис. - Но вначале тебе стоит выслушать меня. Я также пришел на Либдос в поисках Черной Линзы, но моя цель - убить Дракона, а не служить ему. Только тогда мы сможем вернуть Атхас к тому раю, которым он был когда-то.
   - Убить Дракона? - недоверчиво прошептал Наль.
   - Мои друзья уже собрали две вещи, которые для этого необходимы, - ответил Агис. - У нас есть зачарованный меч, выкованный самим Раджаатом, и наша волшебница впитала в себя магию Башни Пристан. Все, что нам надо теперь, Черная Линза.
   - И какая магия сохранит Отверженных в пещерах после того, как ты заберешь Оракул? - поинтересовался Наль.
   - Таже самая, которая держит Отверженных в пещерах, когда проходит очередь Джоорш владеть линзой, - возразил Агис.
   - Митилен только в трех днях ходьбы от Либдоса, и даже на этом расстоянии магия слабеет. Многие Отверженные убегают и ранят моих Сарам, - сказал баван. - Если я разрешу тебе забрать Оракул отсюда, мое племя будет уничтожено в точности так же, как если бы сам Дракон забрал его от нас.
   - Возможно мы сможем найти другой путь сохранить их в там, внутри, - настаивал Агис. - Это для блага всего Атхаса.
   - Какое мне дело до Атхаса? - ответил Наль. - В первую очередь я забочусь о Сарам, и во вторую - о всех гигантах.
   - Убийство Борса будет выгодно и гигантам тоже! - возразил Агис.
   - Но не так, как сохранение Оракула там, где он и находится, - ответил баван, опуская руку с Агисом поближе к яме. - Не важно, насколько благородны твои побуждения, я не разрешу тебе украсть его у нас.
   С этими словами Наль бросил Агиса на хрустальную крышку.
   Аристократ согнул колени при падении и повалился на бок. Поберхность оказалась на удивление теплой, и Агис почувствовал, что она вся дрожит от потока энергии. Ниже его щеки Отверженные начали прижиматься своими лицами к просвечивающей кромке, и он мог слышать как они кричат высокими, испуганными голосами маленьких детей.
   Агис закрыл глаза. Хотя он и не мог использовать Путь, чтобы помочь Фило или Кастер, он надеялся спасти самого себя, удерживая тело на поверхности, тем самым способом, который Дамрас показала ему чтобы удерживать корабль на плаву. Он почувствовал, как знакомая волна энергии поднялась из глубины его самого - как вдруг зеленая вспышка взорвалась внутри его рассудка, в ушах раздался грохот тысяч труб. Рассудок аристократа пронзила невероятная боль и, хотя он сам не мог ничего слышать из-за ужасного шума в голове, из его горла вырвался жуткий крик. Он попытался открыть глаза, но это было невозможно. Откуда-то сверху он услышал смех Бавана Наля.
   - Это только небольшой урок мощи Оракула, - сказал Сарам. - Не призывай Путь опять - или та жуткая боль, которую ты сейчас чувствуешь, будет в сотни раз сильнее.
   Боль исчезла так же быстро, как и пришла, оставив Агиса в холодном поту и судорожно дышащим. Мороз побежал по его телу. Он открыл глаза и выяснилось, что он уже наполовину погрузился в горный хрусталь. Один бок его тела уже прошел через просвечивающую плиту. На его месте Агис видел розоватое расплывчатое пятно, и бок так застыл, как будто превратился лед. Аристократ взглянул вверх и с удивлением увидел, что Тихиан смотрит на него с выражение затаенной боли, как если бы его терзали угрызения совести, и провалился в бездну.
   Как ему показалась он летел целую вечность, уставившись на просвечивающий покров наверху, его жуткие крики метались среди огромных кристаллов кварца, растущих из гранитных стен. Отверженные летели за ним вслед, их похожие на маски лица странным образом мало походили на головы гигантов и светились в темноте, подобно сотням лун.
   Агис упал на что-то мягкое и теплое, его тело остановилось так резко, что судорога жесточайшей боли прокатилась через его желудок. Головой он ударился о костяное ребро, ноги погрузились в покрытое шерстью тело, затем глубокий хрип потряс стены ямы.
   Оказалось, что он упал на диафрагму Фило, всего в дюжине ярдов ниже хрустальной крышки ямы. Поглядев вокруг, он заметил неподвижное тело Кестер, лежавшее на плече гиганта, и дюжину Отверженных, скопившихся над ней. Они также роились и на голове гиганта, прочем несколько сверкающих лиц толкали друг друга, стремясь очутиться прямо над его лицом.
   Аристократ перекатился на живот, собираясь встать и обнаружил, что он глядит с высоты бока Фило в кристаллические глубины черной шахты. Агису показалось, что полукровка застрял далеко выше дна попасти, но в этот момент обжигающее, как крапива прикосновение Отверженного взорвало болью все его тело.
  
   * * * * *
  
   Баван дал возможность Тихиану поглядеть на судьбу Агиса, потом защемил короля между своими массивными пальцами. - А теперь скажи, какую награду ты ожидаешь в обмен на воровство нашего Оракула. - Он слегка сжал кончики пальцев, и невероятная тяжесть сдавила грудь Тихиана. - Или я должен выдавить ответ из тебя?
   - Какая тебе разница? - спросил король. - У тебя нет выбора - ты должен отдать мне Оракул.
   Уши Сарама дернулись несколько раз, он поднес Тихиана ближе к своему глазу. - Это у тебя нет выбора.
   Когда клюв Наля закрылся, король услышал тихий звук негромкого дыхания. Глаз бавана внезапно стал холодным и строгим, и Тихиан обнаружил, что его внимание приковано к желтому зрачку. Он попытался отвести взгляд и не сумел.
   Понимая, что сейчас его разум будет атакован, Тихиан быстро вообразил себе защиту: неразрываемую сеть текущей энергии, такую частую, что даже комар не смог бы проскользнуть через ее ячейку. По ее краям нити были вплавлены в ноги дюжин гигантских летучих мыей, глаза которых горели красным пламенем, а рты были наполнены острыми клыками, с которых капал яд.
   Тихиан едва успел приготовить свою ловушку, как светящийся белый лев с крыльями рыча ворвался в его рассудок. Создание изо всех сил ударилось в сеть, наполнив темную пещеру оглушающим ревом и сверкающими голубыми вспышками. Зверь протащил сеть через половину пещеры, прежде чем мыши Тихиана опомнились и накинулись на льва, стараясь замотать огромные крылья зверя своей паутиной
   Лев зарычал в ярости, потом нырнул прямо в самые глубокие, самые темные глубины сознания Тихиана. Король послал своих летучих мышей за ним. Когда они накинулись на свою жертву, создание Наля начало окаменевать, становиться все более и более тяжелым, утаскивая с собой вцепившихся в него летучих мышей все глубже и глубже в глубины интеллекта Тихиана.
   Тихиан призвал больше энергии, чтобы увеличить свои мышей. Попытка удалась, но он не мог остановить льва, пока каждая из них не стала размером с кес'трекела. Но если дать льву убежать, потребуется так много энергии, чтобы вновь схватить его, что он будет слишком слаб для контратаки.
   На какое-то мгновение падение льва замедлилось, но потом посланец Наля из каменного стал железным, удвоив свой вес. Зверь уже ушел из основной пещеры, утаскивая гигантских летучих мышей Тихиана в черную яму у основания его разума.
   Лев открыл рот, но заговорил голосом Наля. - Дурак, - прорычал он. - Ты не можешь состязаться со мной. У меня есть Оракул.
   Создание потянуло лапами сеть, подтаскивая мышей Тихиана к себе. Чувствуя, что его силы иссякли, Тихиан попытался распустить сеть и дать зверю Наля свободно упасть, но было уже поздно. Тварь схватила мышей своими лапами, продолжая падать через темноту, вцепилась в них и разорвала на куски их желудки. В мгновение ока она сожрала всю Тихианову засаду и продолжала свободно падать к центру интеллекта Тихиана. Она даже не удосужилась развернуть крылья и остановить падение.
   Спустя короткое время в ушах короля раздался оглушительный звон, когда железное тело льва ударилось о дно ямы. Зверь издал громкое рычание, из его глаз брызнули золотые лучи света. - Ну, посмотрим, что ты скрываешь здесь, а?
   Лев пробежался своими светящимися глазами по стенам ямы, и нашел единственный, извилистый туннель, ведущий внутрь. С радостным низким рыком он прыгнул внутрь темного прохода. Ядовитые ящерицы выскочили из темноты и впились своими острыми зубами в ноги зверя, а скорпионы-вампиры упали сверху на его голову,стараясь вонзить жала в его глаза. Создание на ходу раздавило рептилий своими могучими ногами и резко затрясло головой, сбрасывая с себя пауков, но многие из нападавших по-прежнему висели на нем.
   Яд жутких тварей, однако, не замедлил движение льва. Красноватые огненные шарики брызнули из ран на его ногах, а капли кислоты полились из глаз. Обе жидкостости нейтрализовали яд задолго до того, как он смог причинить зверю какой-нибудь вред.
   Туннель закончился в зале, потолок которого поддерживали сотни черных колонн. На каждой колонне висел один-единственный факел, горящий черым пламенем, которое поглощало, а не давало свет. Единственным звуком в зале был человеческий смешок, в котором проскальзовали нотки безумия.
   Шерсть на спине льва стала дыбом. Он лег на брюхо и пополз через тьму, пока не добрался до передней части комнаты. Там, на троне из человеческих костей, сидел Тихиан, Король Тира. Одной рукой он сжимал обсидиановый скипетр короля-волшебника, а во второй крепко держал лишенную тела голову своего единственного друга: Агиса Астикла.
   - Теперь ты знаешь, что Борс обещал мне: мое заветное желание, - сказала фигура Тихиана.
   Пурпурный свет сверкнул из глубины набалдашника скипетра, затем голова Агиса сказала.- Теперь ты можешь нас оставить. Его величество предпочитает побыть один. - Чтобы подкрепить приказ, Тихиан указал скипетром на голову нежелаемого посетителя.
   Лев открыл свою пасть, как если бы собирался зарычать, но маленькую комнату заполнил глубокий, громыхающий смех.
  
   * * * * *
  
   Отверженные вились над Агисом, прижимая свои бесплотные рты к любому открытому участку кожи. Каждое прикосновение посылало опаляющую боль глубоко в его плоть, оставляя на теле красный рубец, который продолжал гореть еще долго после того, как смертоносный поцелуй заканчивался. Хотя большинство из прижимавшихся к нему губ принадлежало детям, они были по меньшей мере в два-три раза больше его, а засосы, которые они оставляли, были огромны.
   Агис встал. - Немедленно перестаньте! - выкрикнул он, почти теряя равновесия на животе Фило, качнувшемся под его ногами. - Оставьте меня одного!
   Отверженные ринулись от него, в изумлении уставившись на стоящую фигуру. - Как он может выносить боль? - выдохнул один из них.
   - У него должно быть сильный ум, - сказал другой.
   - Нет, тут что-то другое, - ответило лицо женщины с приплюснутым носом, одно из немногих лиц, которые по-видимому принадлежали взрослым. - Быть может действительно мудрее оставить его.
   Пока лица обменивались мнениями, Агис добрался до Кестер и в первый раз ясно увидел яму. Шахта имела неправильную, но в основном прямоугольную форму, где-то было узко, а кое-где очень широко. Как он уже заметил раньше, стены были покрыты огромными кварцевыми кристаллами, изнутри каждого лился неяркий серебрянный свет. При этом свете Агис увидел больше сотни желтоватых черепов гигантов, висевших на стене, каждый был аккуратно помещен на верхушку кристалла.
   Когда Агис оказался рядом с тарик, Отверженные снова бросились на аристократа. Они терлись своими щеками об его кожу,оставляя долгие полосы, становившиеся сразу коричневыми и скользкими. Эти гнилые пятна наполяли его глухой болью, и он почувствовал тошноту и жар.
   Агис закрыл глаза и сконцентрировался на основе своей личности, заставляя тошнотворную боль гниения скатиться с него не оставляя следа. Он сфокусировал все свои мысли только на мистической сущности Пути, сущности, которая давала ему возможность принимать боль и используя ее усилить свое физическое тело.
   Как только он почувствовал, что контролирует боль, Агис сказал. - Достаточно игр. Оставьте меня, или вам придется пожалеть об этом.
   Некоторые Отверженные уставились на него в изумлении, но большинство продолжало нападать на него и его друзей. Агис закрыл глаза и вызвал энергию из своего мистического нексуса. Вскоре его измученное тело набрало нужное количество энергии. В своем рассудке аристократ вообразил сотню открытых рук, потом открыл глаза и заставил каждую руку ударить по щеке одного из призраков. Ладони ударили по целям с громким хлопком, смешались с лицами и исчезли, оставив на щеках свои черные отпечатки.
   Заметив, что Отверженные в ужасе глядят на него, аристократ сказал. - Это для того, чтобы вы знали, что я могу выполнить свои угрозы. Если мне понадобиться защищаться опять, я не буду таким милосердным.
   Тревожно крича, Отверженные поднялись в воздух и закружились над его головой.
   Агис встал на колени, чтобы проверить Кестер. Там, где сверкающие лица терлись о ее спину и плечи, ее толстая кожа покрылась высохшими, морщинистыми пятнами. Аристократ перевернул ее и нашел, что спереди дела еще хуже. Она была без сознания уже давно, но лицо было до сих пор перекошено от боли. Мех, покрывавший ее шею и грудь, был гротескно смят, как и на спине, за исключением тех участков кожи, которые были покрыты грязью.
   Агис воспользовался несколькими клочками всклоченной бороды и устроил ее под подбородком Фило, потом занялся самим гигантом. Лицо полукровки стало чудовищно искажено, как и у любого из детей Сарам. Один из его глаз увеличился почти вдвое и теперь выпирал из глазницы, держась в ней так-же надежно, как шар на краю полки. Другой, наоборот, стал намного меньше, погрузившись так глубоко под бровь, что был еле виден. Нос был переделан таким образом, что к каждой ноздре бежал свой отдельный проход, с огромной трещиной между ними. Даже его резцы не избегли деформации, и теперь торчали в разные стороны, подобни двум веткам вилкоподобного дерева.
   Агис взглянул на лица, вьющиеся над его головой - Почему вы сделали это? - выкрикнул он.
   Отверженные опустились пониже, медленно кружась вокруг его головы, их нематериальные лица перекосила маска не то сожаления, не то злобы, он не мог понять, чего именно. Призрачные всхлипывания сорвались с губ нескольких детей, пока бесплотные слезы потекли по их щекам и исчезли в темном воздухе.
   - Нам страшно, - пролепетала маленькая девочка.
   - И одиноко, - добавил мальчик.
   - Почему они бросили нас сюда?
   Каждым крик отдавался острой болью в груди Агиса, наполняя его глубоким чувством сожаления. Каждая жалоба добавляла еще печали, его сердце становилось все тяжелее и слабее. Вскоре он почувствовал, как ужасная тяжесть сжала его грудь, и ему было больно дышать, а Отверженные продолжали свои горькие жалобы, до тех пор, пока он не почувствовал, что настолько переполнен их горем, что вот-вот и взорвется.
   - Перестаньте! - закричал Агис
   Аристократ призвал энергию, чтобы использовать Путь и опять закрыл глаза, на этот раз увидев молот с белоперыми крыльями на рукоятке. Как только он твердо ухватил его в своем разуме, он взглянул на самый высокий из висящих черепов и послал образ туда. Молот появился там мгновение спустя, его белые крылья удерживали его медленными, изящными взмахами.
   - Это последнее предупреждение! - сказал аристократ.
   Так как Отверженные продолжали ныть, он отвел молот. Прежде, чем молот ударил, лицо женщины с приплюснутым носом, с которой он говорил раньше, появилось перед ним. Она больше походила на Джоорш, чем на Сарам, на ее лице не было заметных деформаций, а миндалевидные глаза на удивление мягко глядели на него.
   - Пожалуйста, не делай этого, - взмолилась она. - Печаль, которую ты слышишь, настоящая. Они не могут помочь сами себе.
   Агис придержал свой удар, но указал на ее неразумных друзей. - Разве они могут помочь сами себе, если они творят такое? - спросил он.
   - Я понимаю, что их поведение кажется тебе жестоким, но ты не знаешь причины для этого, - ответила она.
   - Расскажи мне, - сказл аристократ, все еще держа молот наготове.
   Женщина покачала головой. - Я попытаюсь, но как ты сможешь понять то, что ты не в состоянии испытать? - спросила она.
   - Ты бы удивилась, если бы знала, как много я могу понять, - возразил Агис.
   - Но не это. У тебя слишком доброе сердце.
   Агис нахмурился, спрашивая себя, не пытается ли она льстить ему. - Что ты знаешь о моем сердце?
   - Я знаю, что оно чище, чем эти кристаллы, - ответила она., указывая на острия кристаллов кварца, сверкающих со стен. - Иначе ты бы не смог сопротивляться магии, которая держит нас здесь.
   Агис бросил взгляд на себрянное сияние из кристалла рядом с ним. - Магия Оракула? - спросил он, припоминая, что Наль говорил ему о том, что он нуждается в линзе для того, чтобы держать Отверженных в яме.
   Женщина кивнула. - Он поддерживает нас - и он же обеспечивает магию, текущую через кристаллическую крышку, которая запирает нас в этой тюрьме.
   - Все это очень интересно, но не объясняет жестокость твоих друзей.
   Женщина бросила печальный взгляд на лица, витающие наверху. - Такими становятся дети, когда вы держите их взаперти, - сказала она. - Таким образом они вымещают свое раздражение на тех, кто слабее их.
   Агис разрешил своему молоту раствориться в воздухе. - Тогда, если мы не хотим, чтобы они были жестокими, я полагаю, что мы должны освободить их.
   Призрак взглянул на Агиса с сомнением. - Не буди в них надежду, - сказала она. - Это не то, что ты можешь сделать.
   - А я думаю, что могу, - ответил Агис, вытягивая шею вверх, чтобы внимательнее осмотреть крышку. - И ты можешь помочь, оживив моих друзей. Мы нуждаемся в них.
   Пока он говорил, долговязая фигура Тихиана с грохотом приземлилась на хрустальную крышку. Громкое жужжание пробежало по крышке и тело короля начало просачиваться через барьер прямо над головой аристократа.
   Отверженные бросились к нему. - Мы не должны делать ничего такого, - громко крикнул Агис. А про себя добавил, - Даже если змея заслужила это.
   Лица остановились и взглянули на женщину с приплюснутым носом, ожидая указаний. - Я полагаю, вы должны делать то, что он говорит, если хотите вернуться в свои тела, - сказала она.
   Отверженные недовольно разлетелись, а тем временем Тихиан просочился через крышку. Он приземлился на грудь Фило, заставив тело гиганта затрястись. На кокакой-то момент Агис испугался, что полукровка может сорваться вниз, отправив их всех в темную пропась, но гигант опустился только на на несколько футов. Как бы то ни было, но после этого толчка его тело стало даже еще более устойчиво.
   Тихиан застонал и попытался встать. Потом, его глаза закатились и он упал, потеряв сознание. Агис скользнул вниз, на грудь Фило, и положил пальцы горло короля. Он ощутил сильный, ровный пульс.
   - Вероятно, для всего Атхаса было бы лучше, если бы я убил тебя прямо сейчас, - пробормотал Агис, поднимая пальцем одно из век короля.
   Тихиан открыл глаза, потом оттолкнул руку Агиса. - У тебя не хватит нервов, чтобы убить меня, - прошипел он. - Но это не важно. Атхасу больше нечего бояться меня.
   - Это еще почему? - спросил Агис, проверяя голову короля в поисках отметин от сильных ударов. - Конечно ты не собираешься уверять меня, что решил не обладать Оракулом?
   - Веришь ты или не веришь, какая разница! - воскликнул Тихиан, хватая Агиса за плечи. Он притянул лицо Агиса оближе к себе и прошептал, - Этот червяк обманул меня!
   - Какой червяк? - недоуменно спросил Агис. - И в чем?
   - Дракон! - выкрикнул Тихиан. - Наль сказал мне. Борс не может сделать никого королем-волшебником, даже при помощи Черной Линзы.
  
   Глава Одиннадцатая
   Расколотая крыша
  
   Костяшки пальцев Фило с силой врезались в свою цель, черный угол просвечивающей крышки. Резкий треск отразился от стен ямы, удар заставил задрожатьмерцающую платформу, на которой он стоял. Колпак не треснул. Гигант занес свой кулак, чтобы попытаться снова, и внезапно вскрикнул в ужасе, когда временный пол исчез из-под его ног. Громко крича, он полетел в пропасть.
   Кестер услышала послание Агиса, - Я ловлю его.
   Черный силуэт, напоминающий фок(прямой парус, самый нижний на передней мачте корабля) Ночной Гадюки, появился как раз ниже гиганта, туго натянутый над шахтой и каждым углом привязанный к прочному кварцевому кристаллу. Фило провалился черезь тень не замедлив падения, и исчез под ним. Ругательство Агиса отразилось от стен пещеры, потом его неэффективная сеть исчезла. Кестер увидела, как гигант пытается схватиться за неровности стен, каменные зубы глубоко впивались ему в ладони и ступни. Один из кристаллов треснул, осветив мерцающим серебрянно- багровым светом внутренности шахты.
   В конце концов Фило сумел затормозить в узком горлышке шахты. Он повис без движения над пропастью, мышцы напряглись, а ноги уперлись в противоположные стены ямы. Восстановив самообладание, он взглянул вверх и с упреком поглядел на Тихиана. Один из его глаз был еще много больше другого, но обе глазницы постепенно возвращались к нормальному состоянию - как и остальные ужасные искажения лица, вызванные Отверженными.
   - Тихиан лжец! - прорычал Фило, начиная карабкаться вверх. - Обещать держать Фило!
   - Это была ошибка, - ответил король. Он сидел на большом кристалле в двадцати пяти футов ниже крышки, на уровне платформы, на которой стоял Фило. Вокруг него висели выброшенные черепы Сарам, каждый из них был покрыт просвечивающим, похожим на маску лицом Отверженного. - Что бы я выиграл, сбросив тебя?
   - Если ты можешь держать на плаву корабль, ты можешь удержать и помост для Фило, - проворчал Агис, глядя вниз со своего насеста на вершине шахты. - Ты нарочно дал ему упасть.
   - Ты бы лучше подумал о себе, - вмешалась Кестер. Она расположилась на середине между ними, где ей было проще пресекать их ссоры, быстро перераставшие в настоящие сражения. - Твой король хочет этого так же как и мы. Если он сказал, что это была случайность, так оно и есть.
   - Тихиан не делает ошибки такого сорта, - стоял на своем Агис. - Он, должно быть, думал, что Фило сломает крышку с первого удара. Вот почему он сбросил гиганта.
   - Ты не можешь знать, что думает Тихиан - если ты не использовал Путь вместо того, чтобы делать свою собственную работу, - сказала Кестер. Она сделала паузу и указала на кристаллическую крышку ямы, которая уже отсвечивала зеленым в предрассветном свете. - Если вы двое не будете работать вместе, мы никогда не выберемся отсюда до рассвета - а если вы дадите Маг'ру утопить мой к'рабль из-за того, что мы не открыли эти проклятые ворота, вам не нужно будет убивать друг друга. Я сама вас убью.
   Так как аристократ больше не протестовал, Кестер повернулась к Тихиану. - Ты в состоянии создать для Фило надежное место или нет?
   - Он тяжелее, чем я думал, - ответил Тихиан.
   Кестер кивнула. - Так я и думала, - сказала она. - Мы должны найти другой путь для этого.
   - И какой? - спросил Тихиан.
   Тарик нахмурила свой тяжелый лоб, ее пальцы рассеянно потерли кожистую шею. Это вызвало небольшой дождь из хлопьев грязи, медленно спланировавших в пропасть под ней. Тарик тут же убрала руку с горла, вспомнив, что пока она не полностью восстановилась от увечий, нанесенных ей Отверженными, чесать то, что зудится, было не слишком хорошей идеей.
   После недолгого размышления, Кестер начала спускаться по стенам ямы, перемахивая с одного кристалла на другой при помощи своих длинных рук. - Если мы не можем подняться, мы можем попробывать спуститься, - сказала она.
   - Нет! Вы не можете! - закричала Сона, женщина с приплюснытым носом, которая была лидером Отверженных. Она слетела вниз, чтобы помешать Кестер спуститься. - Там, внизу, лежат кости животных, принесенных в жертву. Вы не можете нарушить их покой.
   Кестер осторожно глянула на Сону, вспоминая мучительную боль, которую духи причинили ей после падения в яму. - Прочь с моего пути, - приказала она.
   - Нет, Кестер, - сказал Агис. - Мы должны уважать желания Соны. Я уверен, что Фило сможет разнести вдребезги эту крышку, если Тихиан обеспечит ему надежное место, на которое он мог бы встать. - Он бросил косой взгляд на короля.
   Кестер подняла взор на аристократа. - Из скольких тюрем ты утек, а?
   - Ну, мне не приходилось быть в тюрьме, - ответил смущенно аристократ. - Ну и что?
   - А то, что я бежала из дюжин. Дай мне делать то, что я задумала, - ответила Кестер. - Мы должны использовать любой шанс, какой у нас есть, и даже тогда может быть мы не сумеем улизнуть.
   - Там нет ничего, что помогло бы тебе, - стояла на своем Сона. - Ты только потревожишь то, что должно оставаться в покое.
   - Спасибо, но лучше я взгляну сама, - сказала тарик.
   - Это слишком опасно, - запротестовала Сона. - Животные-
   - Груда старых костей. Они не помешают мне найти лазейку отсюда, - прорычала тарик. Она перебралась на следующий кристалл.
   Сона метнулась впереди впилась своим ртом в запястье Кестер. Страшная, пульсирующая боль ударила в толстую руку тарик, пальцы разжались против ее желания. Кулак соскользнул с кристалла, на котором она висела, и она едва убереглась от падения, схватив его другой, свободной рукой. Противный запах ударил ей в ноздри, и она с ужасом увидела гнилое, зеленое пятно, распространявшееся по ее руке от губ призрака.
   - Убери эту твать от меня, - крикнула она, поднимая свою ужаленную руку к Агису.
   - Сона, ты уже добилась своего, - сказал аристокат. - Я уверен, что планы Кестер переменились.
   - Это ты так думаешь, - прошипела тарик, сжимая зубы, чтобы не заорать от боли. - Я никому не дам мешать мне в поисках спасения. Если мы не сумеем вырваться отсюда, мы все подохнем.
   Аристократ пожал плечами. - Тогда я не могу помочь тебе. Это дом Соны, и мы должны делать так, как она просит.
   - Ты, вероломная змея! - заорала Кестер и полезла вверх, к Агису. - Клянусь моим кораблем, я вырву твои руки и забью тебя ими до смерти!
   - Бесполезно, ты ничего не сделаешь с ним, Кестер, - вмешался Тихиан. - Когда дело доходит до вопросов чести, он становится упрям как мул. - Король запустил руку в свою сумку. - Однако, я могу предложить компромис.
   Тихиан выращил две железных клетки, соединенных тяжелой цепью. Внутри этой маленькой тюрьмы находились две головы без тел, их грубые волосы были связаны в пучок. У одной были сморщенное лицо и пепельная кожа, а другая была неестественно раздутая, с пухлыми щеками и заплывшими глазами, превратившимися в черные щели.
   - Сач! Виян! - выдохнул Агис. Он взглянул на Тихиана, потом спросил, - Где ты скрывал этих негодяев?
   - Не твоего ума дело, - огрызнулся Тихиан. - Но возможно мы сможем заставить их слетать вниз, на дно ямы. Там они могли бы поискать лазейку наружу, не потревожив ничьи кости, а потом сообщить нам. Таким образом мы узнаем, есть ли какой-нибудь смысл в этой затее.
   - Скорее мы увидим, как ты помрешь здесь, - сказала раздутая голова, лизнув свой подбородок длинным серым языком. - По меньшей мере из тебя получится скромный перекусон.
   - Сач прав, - согласилась другая. - С чего это ты решил, что мы поможем тебе?
   Тихиан выудил из сумки ключ. Обе головы внезапно замолчали и уставились на крошечный кусочек искуссно вырезанной кости.
   - Я хочу освободить вас, - сказал Тихиан. - После всех этих событий, нет больше смысла оставаться врагами.
   - Ты сам - вполне достаточная причина, - проворчал Сач.
   - На его характер мне глубоко наплевать, если он освободит нас, - возразил Виян. - Но что с Борсом? Насколько я помню, он приказал тебе никогда не выпускать нас из клеток.
   - Я думаю, что вы знаете о Борсе, - ответил Тихиан. - Как и я, теперь. Вы спасли бы меня от множества волнений сказав, что он лгал мне.
   Жестокая усмешка скривила губы Сача. - И лишить себя такого удовольствия? - спросил он. - Наблюдать, как ты пытаешься стать королем-волшебником, было слишком приятно.
   - И кроме того, разве ты поверил бы нам? - спросил Виян. - Ты должен был сам докопаться до правды.
   - Так ты поможешь нам? - спросила Кестер, все более обеспокоенная ужасной болью в руке.
   - Они помогут, - ответил Тихиан, отпирая клетки. - Если Сона согласится с моей идеей.
   Призрак освободил руку и отплыл в сторону, оставив отвратительное пятно гниющего мяса на том месте руки тарика, где был рот Соны. - Пока они будут аккуратны и не тронут ни одну из костей, - сказала она. - Иначе все, кто сейчас в этой яме, пожалеют о нашем соглашении.
   Едва двери клеток открылись, две головы выплыли наружу. В тот же миг они рванули вниз, в пропасть, как если бы опасались, что Тихиан передумает и вернет их в клетки.
   - Ты уверен, что можешь доверять этой п'рочке? - спросила Кестер, хмуро глядя на черезчур быстрое бегство голов.
   - Я совершенно не доверяю им, - ответил Тихиан, вешая пустые клетки на маленький кристалл. - Но если они не вернутся, мы будем знать, что они нашли путь наружу.
   Это, в свою очередь, вызвавало хмурый взгляд Соны. - Если они и не вернутся назад, то только потому, что потревожили кости, - сказала она, возвращаясь на свой насест. Потом дух взглянул на Агиса и добавил. - А пока, я полагаю, ты должен поработать над исполнением своего обещания. Ты же знаешь, как ограничено терпение детей.
   Агис взглянул вниз, на Тихиана. - Если ты опять ошибешься-
   - Я не ошибусь, - прервал его король. Он вернул взгляд аристократа с намеком на боль в своих глазах. - Твое отношение ко мне ни на чем не основанно, - сказал он. -Особенно учитывая, что именно я собирался предложить тебе, пока мои надежды стать королем-вошебником не были перечеркнуты.
   - Я все равно не захотел бы этого, - сказал аристократ.
   - Действительно? - спросил король. - Разве ты бы не заинтересовался, если бы тебе предложили жизнь?
   - Для того, чтобы предложить что бы то ни было, ты сначала должен был бы мне чем-нибудь пригрозить, - ответил аристократ. - Едва ли ты думаешь, что я тебя поблагодарю за это.
   Тихиан терпеливо улыбнулся. - Конечно нет, - ответил он. - Но ты меня не понял. Я имел в виду предложить тебе жизнь в другом смысле - в смысле жить вечно.
   Агис прищурился. - Сейчас нет времени для игр, - сказал он. - И ты должен был бы знать меня получше, чтобы подумать, что можешь купить меня таким образом.
   Кривая усмешка исказила тонкие губы короля, и он прищелнул языком. - Какой подозрительный, - сказал он. - Не удивительно, что наша дружба всегда была такой... странной.
   - Наши отношения всегда были странными, потому что ты лжец и вор, - возразил аристократ.
   - И еще убийца, - добавил Тихиан. - Но я никогда не предавал тебя.
   А как насчет пренебрежения своим долгом перед гражданами Тира? - ответил Агис.
   Тихиан округлил глаза. - Ты всегда придавал слишком большое значение банальным условностям, - насмешливо улыбнулся король. - Я говорю о жизни без конца, а ты больше озабочен теми немногими обещаниями, которые мы дали кучке бывших рабов и нищих.
   - Да это так, - сказал Агис без колебаний. - И доставить тебя в руки правосудия.
   - Хватит вам спорить, - вмешалась Кестер. - Она взглянула вверх, на отблески зелени, просвечивающие через кристаллический потолок. - Лучше подумайте о работе, которую надо сделать. Если мы хотим открыть эти ворота до того, как Маг'р потопит мой к'рабль, нам бы лучше попытаться еще раз - или надеяться на то, что Сач и Виян найдут туннель внизу. - Она взглянула на Сону и с дерзким рыком откинула свою мордочку назад.
   Трио ожидало в молчании, пока Фило не вскарабкается к ним, потом Кестер приказала гиганту ждать рядом с Тихианом. Агис прижал кончик пальца к прозрачной крышке ямы и, закрыв глаза, нарисовал широкий круг. Черная линия появилась на переливающемся кварце, отмечая путь его пальца.
   Кестер кивнула Тихиану, который тоже закрыл глаза и махнул рукой через яму. Плита из его психической энергии появилась там, куда он указал, лежащая на двух массивных кристаллах. Платформа была шириной с рост короля, и постоянно перетекала из одного цвета в другой.
   Фило внимательно оглядел платформу, потом осторожно поставил одну ногу на ее поверхность. Плита прогнулась под его весом, затрещала и голубые искры забили из-под его пятки.
   - Более твердый, - скомандовал он.
   Тихиан открыл один глаз и взглянул на гиганта. - Я сделаю, но ты должен поторопиться. Я не могу долго держать твое жирное тело. - Потом король снова сконцентрировался на платформе, которая преобрела цвет гранита и перестала мерцать.
   В это же время круг, который Агис начертил над своей головой, начал темнеть, становясь совершенно черным. Клубы холодного тумана собрались под ним, извиваясь подобно уличным танцорам на Эльфийском Рынке.
   - Фило, сейчас, - выдохнул Агис, бледнея от усилий удержать свой круг под потоком мистической энергии, текущей через кристаллическую крышку.
   Бросив обеспокоенный взгляд на лицо Тихиана, гигант встал на платформу и присел, положив руки на бедра. Потом со страшным шумом он наполнил легкие воздухом и уставился горящим взором на черный круг, который сделал Агис. Внутри этого круга не было магии, которая текла через остальную часть крышки и не давала ее разбить.
   Фило крякнул и ударил костяшками пальцев прямо в сердце круга. Могучий звон эхом отдался во всей шахте, и рука полукровки отлетела от покрова. И платформа под его ногами не затряслась, и крышка осталась целой.
   - Ты трус! - заорал Тихиан, открывая глаза. - И это вся сила, с которой ты можешь ударить?
   Фило недовольно нахмурился и стал что-то говорить, но Кестер оборвала его. - Не обращай внимание, - сказала она, отметив для себя, что тело Агиса дрожит от усилий сохранить круг открытым. - Попробуй еще раз, Фило! Теперь ты знаешь, что плита не упадет, так что ударь еще сильнее.
   Гигант отвернулся от Тихиана, потом сжал другой кулак. - Фило сломать крышка! - пообещал он.
   Кулаки полукровки врезались в кристалл, шум и треск наполнили шахту, сопровождаемые жутким победоносным ревом гиганта. Осколки кристалла дождем обрушились на голову и плечи Фило, а от него на Тихиана и Кестер. Тарик рефлекторно закрыла руками голову и почувствовала, как острые обломки вонзились в ее предплечия, оставив шрамы на ее волосатой коже. Мгновением позже яма наполнилась мелодичным перезвоном зазубренных кусочков кристалла, ударяющихся о стены по дороге вниз, на дно пропасти.
   Кестер почувствовала, как холодный бриз овевает ее тело и взглянула вверх. Она увидела звездообразную дыру в центре черного круга над головой аристократа, достаточно широкую для того, чтобы мужчина - или женщина тарик - проскользнули через нее. Лучи предрассветного света устремились в яму, выкрасив озабоченное лицо Агиса в бледно-зеленый цвет. Кестер с ужасом увидела, что несколько желтых усиков утреннего солнечного света появились на небе.
   Отверженные начали покидать свои насесты на желтоватых черепах. Дикой стаей бросились они в дыру, в безумном восторге громко смеясь и ликуя, когда оказывались на свободе. Отвратительный тон их приглушенных голосов, доносившийся через кристалличекую крышку, колол кожу Кестер как шипами.
   - Фило, еще раз! - потребовала она, карабкаясь к выходу. - Это достаточно широко для нас, но не для тебя.
   Фило взглянул на Тихиана, с которого тек настоящий ручей пота, спадая с кончиков его длинных, рыжеватых волос. Король утвердительно кивнул полукровке и вновь перевел взгляд глаз, выпученных от напряжения, на платформу. Фило занес руку для нового удара.
   Пара знакомых голосов раздалась из-под его ног. - Вы не можете убежать без нас, - завизжал Сач.
   - Ты должен был лучше подумать, Тихиан, прежде чем играть игры с нами, - добавил Виян. - Это мы научили тебя всему.
   Желтоватые лица Сача и Вияна поднялись из-под платформы. Они проплыли мимо кулака Фило и закружились вокруг его головы, заставив того сдержать удар.
   - Убирайтесь с дороги, - сказал Тихиан. - Мы вовсе не собирались убегать без вас.
   - Не ври нам! - прошипел Сач.
   Голова запустила свои зубы в одну из свисающих мочек Фило, который даже застонал от резкой боли, и начал тянуть. Виян укусил другую, да и тоже потащил. Чтобы не лишиться ушей, полукровка был вынужден повернуться.
   - Что вы делаете? - воскликнул Тихиан.
   - Немедленно прекратите, - скомандовал Агис.
   В ответ головы стали тянуть еще сильнее. Кровь потоком побежала по голове Фило, и он был вынужден все время поворачиваться на пятках, чего и добивались напавшие на него головы. Гигант попытался пару раз пришлепнуть их, как сумашедший, но ударил только по своей голове, которая от этого только больше закружилась.
   Хотя Кестер не понимала причин такой жестокой атаки, это не помешало ей мгновенно среагировать. Она выхватила кинжал из своей грудной перевязи и метнула его в раздутую голову. Клинок вонзился в висок жертвы, погрузившись внутрь по рукоятку. Сач выругался через сжатые зубы, но не упал мертвым и не освободил гиганта.
   Кестер посмотрела на Тихиана, пораженная тем, что голова не упала. - Это твои головы. Сделай что-нибудь!
   - Что именно? - ответил король. - Дать платформе упасть?
   Она подняла взгляд на Агиса и обнаружила, что аристократ опасно балансирует на конце кристалла. Он пытался протянуть руку и смахнуть одну из голов с уха Фило, который был на том же уровне, что и он сам. Над ним черный круг, который он сделал, медленно становился серым. Еще хуже, магия кристаллической крышки текла через дыру, которую проделал Фило, и звездообразный пролом постепенно запечатывался.
   - Агис, нет! - закричала Кестер, указывая на черный круг над его говой.
   Аристократ взглянул на становящийся серым круг. Потом, ни секунды не колеблясь, снова повернулся к гиганту. Он едва не сумел схватить пучок волос Вияна.
   Обе головы резко выпятили свои подбородки в одну сторону, рванув уши Фило со страшной силой. Полукровка быстро крутанулся и одна из его ног соскользнула с платформы. На несколько мгновений он замер на грани падения, неустойчиво раскачиваясь на одной ноге. Кестер выхватила материнский кинжал.
   Сач и Виян еще раз резко дернули подбородками, и Фило оказался полностью за платформой. Спиной вниз он полетел вниз, и только его отчаянный крик еще несколько мгновений метался между стенами ямы. Только тогда головы освободили его уши и устремились к выходу.
   Кестер метнула свой кинжал, и тот вонзился в щеку Вияну. Но это только ненадолго сбило его с пути. Агис почти упал со своего кристалла, пытаясь их схватить, но они промелькнули мимо его растопыренных пальцев и скользнули через дыру, вместе с последними из Отверженных.
   - Не дай ему закрыться, Агис, - закричала Кестер, указывая на пролом.
   Аристократ какое-то мгновение провожал Фило взглядом, потом взял себя в руки и снова занялся светлеющим кругом. Когда тот начал темнеть и дыра перестала уменьшаться, Кестер испустила вздох облегчения. Только тогда она взглянула вниз, на дно пропасти, чтобы узнать, что случилось с гигантом.
   Фило лежал в том самом узком месте, где он застрял и раньше, покрытый кровью кончик кристалла торчал у него из плеча. Его глаза были безжизненны и пусты, хотя было ясно, что он жив, так как его грудная клетка поднималась и опускалась, когда он дышал.
   В двойном желудке Кестер возникло противное, сосущее чувство. Насколько она знала Агиса, состояние гиганта было для него намного важнее того маленького шанса открыть ворота вовремя и спасти Ночную Гадюку, который у них еще был.
   Голос Тихиана разорвал зловещую тишину. - Я должен был заставить Борса бросить их в огненную яму! - орал он, корабкаясь вверх мимо кристалла, где сверкающее лицо Соны все еще сидело на желтоватом черепе. - Я должен был приказать Фило топтаться на них до тех пор, пока их кости не превратяться в пыль!
   Когда король оказался на одном с ней уровне, Кестер спросила, - Почему твои головы поступили так? Это же бессмысленно.
   - Неблагодарные предатели, вот кто они! - прорычал Тихиан, не останавливаясь и продолжая лезть вверх.
   Сач язвительно усмехнулся с вершины ямы, - Лесть не поможет тебе теперь.
   Он глядел вниз через разлом. Кестер могла видеть, что ее кинжал исчез из его виска, на его месте осталась бескровная рана с серыми краями.
   - Точно, - добавил Виян, в щеке которого все еще сидел ее нож. - Мы уже решили, кому мы дадим выйти - а кому нет.
   Тарик встрепенулась и полезла вверх, ее могучие руки легко переносили ее с кристалла на кристалл. Когда она оказалась рядом с Агисом, она не задержалась даже даже для того, чтобы схватить концы дыры. Вместо этого она просто выпрыгнула с самого высокого кристалла, пронеся свои длинные руки через неровный разлом и опершись после прыжка на холодный камень снаружи.
   В результате она застряла в разломе, неспособная протиснуть свои широкие плечи в маленькое отверстие. Острые концы впились в ее кожу,но еще большую боль она ощущала во всем теле, когда она пыталась протиснуться наружу. Тем не менее, извиваясь и крутясь, ее массивный торс скоро достиг верха крышки.
   Сач и Виян уже исчезли из вида. Кестер нашла, что протащить свои бедра наружу намного легче, и вскоре она стояла на верхушке кристаллической крышки. В защищенном Агисом черном круге не было магии, текущей через крышку, так что пол был тверд, как гранит. Край ямы находился на расстоянии короткого прыжка, а в немногих футах от края лежал кинжал, выпавший из виска Сача.
   Кестер медленно повернулась, в поисках голов. Небо над ней уже светилось в ожидании близкого рассвета, бросая грубый желтый свет на землю. Тарик нашла Вияна и Сача кружащихся под Мостом Са'рама, но даже ее длинные руки не могли дотянуться туда, пока она не пересечет широкую полосу сверкающего кристалла. Остальная часть крепости была пустынной. Даже Отверженные исчезли, хотя их маниакальные завывания еще метались среди кристаллических стен. Но не было и звуков, говорящих о начале атаки Джоорш, и тарик осмелилась понадеяться, что Маг'р не утопит ее корабль, прежде, чем они откроют ворота.
   - Я посылаю Тихиана следующим, - позвал Агис, его голос поднялся через узкий разлом у ее ног. - Пригляди за ним и убей, если он попытается что-нибудь выкинуть.
   Худые руки короля высунулись из разлома и зашарили в поисках опры по холодному камню. Кестер схватила его за запястья и дернула. Когда он выскочил из узкой щели, на острых концах ямы остался кровавый след.
   - У меня же не шкура баазрага! - прошипел Тихиан, прижимая свою сумку к груди, чтобы она не слетела. - Осторожнее!
   - Нет времени для осторожности, - Кестер грубо бросила короля рядом с собой и указала на Сача и Вияна. - Пригляди за этими двумя проклятыми головами. После того, что они сделали с Фило, я им не доверяю.
   Не забывая совет Агиса и глядя одним глазом на Тихиана, она встала на колени за проломом и протянула руку аристократу. Хотя в таком положении она и была очень уязвима для внезапной атаки, тарик не волновалась. Между ней и королем было не слишком много черного круга твердой поверхности. Если Тихиан сделает какое-либо внезапное движение, будет очень легко сбить его на мерцающий кристалл плечом или рукой. Кроме того она не ожидала от него атаки. Не только потому, что он нуждался в ней для командования экипажем Ночной Гадюки, если он хотел когда-нибудь уплыть с острова, но он, казалось, больше хотел сотрудничать с ними с тех пор, как его мечта стать королем-волшебником разлетелась в пыль.
   Так как она не почувствовала, что Агис схватился за ее руку, Кестер ворчливо спросила, - Ну, чего ты ждешь?
   - Он не пойдет, - ответил Тихиан. Он порылся в своей сумке и вынул оттуда канат из волос гиганта, удивительно большой для совсем маленького мешочка, из которого он появился. - Он хочет спасти гиганта.
   Кестер вздохнула с разочарованием, потом уставилась вниз, в дыру. - Нам и так здорово повезло и мы спаслись, давай оставим твоего гиганта, - сказала она, обращаясь к темному силуэту Агиса.
   - Мы не можем оставить его в таком состоянии. - Аристократ указал на дно ямы. Хотя Кестер и не могла видеть гиганта из своего положения, зрелище окровавленного кристалла, торчащего из плеча, было живо в ее памяти. - Теперь, сбрось мне конец веревки. Я спущусь вниз и посмотрю, могу ли я вытащить обломок из его плеча, а потом мы вытянем его наверх.
   - А что потом? - спросила она. - Мы никогда не сможем протащить его через эту маленькую щель.
   - По меньшей мере он не умрет, пока мы будем искать путь убрать крышку, - ответил Агис.
   - Но уже почти рассвет! - возразила Кестер. - Как долго, по твоему, Маг'р будет ждать открытия ворот, прежде чем он утопит Ночную Гадюку?
   - Он подождет, - ответил Агис. - Если он утопит корабль, у нас вообще не будет причин открыть ему ворота - он достаточно умен, чтобы сообразить это.
   - Ты не можешь знать это наверняка!
   - Я согласен с тобой, - прошептал Тихиан. Он встал на колени рядом с Кестер и протянул ей один конец веревки. - Возможно мы должны открыть ворота для Маг'ра - сейчас.
   Кестер закусила губу, не глядя на короля и не беря веревки из его рук. - А что с Агисом? - спросила она.
   - Он пока позаботится о Фило, - предложил король, стараясь не глядеть в яму. - Мы вернемся за ним позже.
   Кестер не двигалась и молчала. Как и Тихиан, она избегала смотреть в глаза аристократа, хотя ей казалось, что она может чувствовать, как они следят за ней из темноты, похожие на темные зрачки совы.
   - Я могу вообразить, что Тихиан нашептал тебе, - сказал Агис, его голос, поднимавшийся через щель, был тверд и ясен. - Не слушай его. Мы должны сделать множество дел этим утром: быть уверенными, что мы все сбежали из этой ямы, найти Черную Линзу, спасти наш корабль. Но если мы поддадимся панике, и начнем прыгать от одного незавершенного шага к другому, мы потеряем все.
   Кестер осталась молчаливой, спрашивая себя, как аристократ мог подумать, что все в его списке можно сделать за последний оставшийся у них час.
   - Разве это не ты, кто говорил: мы должны работать все вместе, чтобы убежать? - давил Агис. - Ты это имела в виду - или это ложь пирата?
   - Черт побери тебя вместе с твоим гигантом, - прорычала Кестер.
   - Мудрое решение, - сказал Тихиан, собираясь встать.
   Кестер поймала его руку и толкнула его обратно, к себе. - Ты будешь здесь, - сказала она, выхватывая веревку из его рук и бросая второй конец аристократу.
   - Спасибо, что осталась, - сказал Агис. - Ты не пожалеешь об этом.
   - Нет - зато ты можешь, - проворчала Кестер. - Если Маг'р утопит мой к'рабль, ты купишь мне другой - и заодно хороший экипаж, чтобы вести его.
   - Я куплю тебе два корабля, - ответил аристократ, улыбаясь. - Но ты должна набрать экипаж сама - и платить им.
   Кестер встала и взглянула на Тихиана. - Ты останешься здесь и будешь держать дыру открытой - и даже не думай о том, чтобы сбежать. Если я увижу, что ты сделал шаг из круга, я убью тебя, - сказала она, указывая на два метательных ножа, оставшихся в ее грудной перевязи. - Я пойду и привяжу конец веревки. - С этими словами она перепрыгнула на твердую землю и побежала к опорам моста, разматывая веревку на ходу.
   Тихиан наблюдал за убегающей тарик, в душе проклиная ее за глупость. Тем не менее, он сделал, как она сказала, призвав свою духовную энергию, чтобы заменить ею энергию Агиса. - Вперед, - сказал он, глядя вниз через пролом. Но помни, ты тратишь драгоценные минуты.
   - Минуты не так драгоценны, как моя жизнь, - ответил приглушенный голос Агиса. - Я подожду пока Кестер вернется.
   - Как хочешь, - сказал Тихиан.
   Пока король говорил, последняя из Отверженных, Сона, соскользнула со своего насеста Она повисла около аристократа и, бросая слабое сияние на его озабоченное лицо, начала благодарить его за освобождение себя и остальных. Тихиан, заинтересованный в ее благодарности даже меньше, чем в спасении Фило, отошел назад, готовясь сбежать.
   Король обнаружил, что Сач и Виян ждут его, летая на краю черного круга. Он схватил их за пучки волос и вдавил лицами в кристальную крышку.
   - Почему ты это делаешь? - невинно спросил Сач.
   - Потому что я так хочу! - ответил Тихиан. Он выдернул метательный нож из щеки Вияна, потом потряс им перед обеими головами. - Скажите спасибо, что я не использую его чтобы вырвать ваши предательские глаза.
   - Не так надо бы обращаться со своими спасителями, - возразил Виян, выплевывая обломок серого зуба.
   - Спасители! - зарычал Тихиан. - Напав на Фило вы чуть не свели меня с ума.
   - Ну, был небольшой риск, - сказал Сач, говоря настолько тихо, что никто, кроме Тихиана, не мог его слышать. - Ты не можешь допустить, чтобы Агис или кто-нибудь еще был поблизости, когда ты завладеешь Черной Линзой.
   Тихиан поднял головы вверх и подозрительно нахмурился. - Почему нет? - спросил он. - После того, как Дракон обманул меня, я скорее разрешу Агису убить Борса, чем защищу его.
   - Это как раз приемлимо, - ответил Сач. - За исключением того, что, как я уверен, Агис собирается сохранить Линзу и после этого - а ты не должен этого хотеть.
   - Почему нет?
   - Линза это инструмент, - объяснил Виян, также говоря очень тихо. - Как и всякий инструмент она могущественна ровно настолько, насколько могуществен тот, кто ее использует. В руках Борса она не может сделать тебя королем-волшебником. Но в руках кое-кого другого, более могущественного, может.
   - Нет никого более могучего, чем Дракон, - оскалился Тихиан.
   - Неправда, - сказал Сач. - Есть один, который может дать тебе то, что ты желаешь: Раджаат.
   - Хватит тратить мое время на ваши дурацкие истории, - прошипел король. - Раджаат мертв.
   - Исчез, но не мертв, - ответил Виян. - Что, как ты думаешь, делает Борс со своим оброком из рабов?
   - Он использует их жизненную энергию чтобы держать Народ Тени взаперти во Тьме - по меньшей мере так думают Агис и Садира, согласно донесениям моих шпионов в доме Астиклов, - ответил король. Он бросил нервный взгляд вниз, в пролом, где ждал Агис, но не заметил никакого знака, что аристократ может видеть или слышать то, что происходит на верху крышки.
   - Как ты думаешь, этот глупый аристократ и его рабы знают, о чем говорят? - спросил Сач.
   - Раджаат не мертв, он в заточении - и Борс использует оброк из рабов чтобы поддерживать заклинание, держащее его в тюрьме, - добавил Виян лебезящим голосом.
   Тихиан воспринял новость спокойно, без эмоций, так как не был уверен, что это важно для него. - Даже если я и передам ему Черную Линзу, сделает ли Раджаат меня королем-волшебником?
   - Мы действительно не можем обещать это тебе, - сказал Виян. - Мы только его шпионы в городе Тир.
   - Но, через Народ Тени, мы передали Раджаату о твоих желаниях, - сказал Сач. - И получили назад слово, что если ты поможешь ему, то будешь доволен своей наградой.
   Тихиан улыбнулся и отпустил пучки волос. - Что я должен делать?
   Прежде, чем головы смогли ответить, появилась Кестер, прибежавшая обратно от моста. Она остановилась на краю ямы, в двух ярда от клинка, который выпал из виска Сача. В руках тарик держала последнюю пару ножей из ее перевязи. Ее взгляд сосредоточился на кинжале в руке Тихиана.
   Внутри своего сознания Тихиан услышал голос Вияна. Избавься от нее. Она на стороне Агиса.
   - Что здесь происходит? - спросила Кестер.
   - Не то, что ты, вероятно, думаешь, - ответил Тихиан, медленно протягивая Кестер ручку кинжала. - Я думаю, что ты захочешь это себе обратно. - Так как тарик даже не шевельнулась, чтобы взять оружие, король пожал плечами и положил его на землю. - Я вижу, что паранойя Агиса захватила тебя.
   Кестер немного расслабилась, но не убрала кинжалы обратно. - А что с этими?
   - Мы пришли извиниться, - сказал Виян.
   - Иногда наши шутки заходят слишком далеко, - добавил Сач.
   - Это была не шутка, - сказала тарик, обнажая клыки.
   - Конечно нет. Фило тяжело ранен, - согласился Тихиан. С насмешливым взглядом он вымел головы из круга, потом снова повернулся к Кестер. - Ты должна вернуться сюда. Агис не доверил мне держать пролом открытым, и он не спустит веревку, вниз, к Фило, пока не увидит тебя.
   - Что? - взвизгнула тарик, убирая кинжалы обратно. - Он терял время, ожидая меня?
   - Он не двигался, - сказал Тихиан с ухмылкой. Он наклонился и потянул канат. -Видишь? Нет веса.
   Кестер перепрыгнула на черный круг. Она подняла кинжал, который Тихиан положил несколькими мгновениями раньше, и встала на колени за проломом. Она было приблизила лицо к пролому, чтобы поговорить с Агисом, но внезапно отшатнулась, когда светящееся лицо Соны поднялось из дыры. Как только Отверженная уплыла, она склонилась вниз и сказала, - Я ждала достаточно, Агис!
   Тихиан обратил внимание, что, несмотря на свой гнев, Кестер одним глазом следила ним. Улыбаясь, король встал так, чтобы она могла его видеть отчетливее, и свел руки за спиной. Он перевел свой взор на кинжал, лежащий на краю ямы, тот самый, которым Кестер атаковала Сача, и открыл дорогу к своему нексусу. Осторожно, чтобы не вызвать тревоги тарик даже легким движением, Тихиан представил себе нож, лежащий в его руке. Всплеск энергии поднялся из глубин его организма, и он почувствовал холодную тяжесть рукоятки оружия на ладони.
   - Теперь, когда ты здесь, - спросил Тихиан, - пошел ли наш друг за Фило?
   Король перепрыгнул вперед, как если бы хотел посмотреть через плечо тарик. Но вместо то, чтобы высматривать внизу Агиса, он начал пересчитывать позвонки, торчащие между могучими плечами Кестер. Это необходимо было сделать абсолютно точно, так как Тихиан повидал достаточно много боев гладиаторов и знал, что тарики могут сражаться еще много секунд после смерти. Если его удар не парализует или убьет, Кестер запросто сможет прихватить его с собой.
   - Он спускается как раз сейчас, - сказала Кестер, недовольно хмурясь от близости короля.
   Рука Тихиана ударила со скоростью змеи, кинжал глубоко погрузился в спину Кестер. Кончик вошел в точности туда, куда он и наметил, низко между лопатками, так что клинок прорезал позвоночник на пути к сердцу. Удивленный крик тарик умер в ее горле, и ее тело осело на крышку, только ее руки еще рефлекторно подергивались.
   - Мы должны были уходить, когда я этого хотел, - сказал Тихиан. Король затолкал плечи Кестер в узкую дыру, затем попрыгал на ее спине, чтобы заставить ее тело провалиться пониже. Если он сможет защемить тело в щели достаточно надежно, Агис не сумеет быстро освободить его, и к тому же он будет черезчур истощен, так как ему надо все время сохранять пролом, сражаясь с магией крышки.
   Убедившись, что невозможно высвободить тело даже за значительное время, Тихиан выпрыгнул из черного круга. Едва его ноги коснулись твердой почвы, как приглушенный голос Агиса раздался из-под трупа Кестер. - Тихиан!
   Да,Агис? спросил он, используя Путь, чтобы его слова на заглушались крышкой ямы. Как насчет моего предложения бессмертия, ты не передумал?
   Не обольщайся, ответил аристократ.
   Ты мог бы попытаться соврать, знаешь ли, сказал Тихиан. Это был твой шанс, ведь я очень хотел поверить тебе и обязательно попался бы.
   Сач и Виян летали рядом с ним и уже начали требовать, чтобы он уходил, но король поднял руку, чтобы заставить их замолчать.
   Кем бы ты ни был, но ты не полный идиот, заметил Агис. Кроме того, я вообще не лжец.
   Верно, но выглядит так, что твоя честность не много тебе принесла, сказал король. Ты черезчур благороден для твоего собственного добра. В этой фразе прозвучала нотка угрызений совести.
   Так как Агис не отвечал, Тихиан взглянул на тело Кестер, догадываясь, что его старый друг старается задержать его до тех пор, пока проход не освободится.
   Агису потребовалось несколько мгновений, прежде чем он ответил. Я не так добродетелен, как ты думаешь, сказал аристократ. Иначе твои басни о Черной Линзе не отвратили бы меня от первоначальной цели.
   Черная Линза вовсе не басня! возразил Тихиан.
   Я знаю, но я обещал вернуть тебя в Тир, сказал Агис. Но, изменив свой план, я запятнал свою честь и нарушил свое слово, а это совершенно недопустимо.
   Я и не знал о таких различиях, ответил король. Возможно, именно поэтому ты проиграл, а мне предназначено стать королем-волшебником.
   Но я думал, что это невозможно? поинтересовался Агис, тон его вопроса был одновременно печальным и подозрительным.
   Ты что, думаешь я предал бы тебя за что-нибудь меньшее? спросил Тихиан. Он двинулся к выходу, указав Сачу и Вияну следовать за ним. Извини. Я не могу оставаться здесь дольше, мой друг, ведь я должен еще найти Оракул.
   Не думай, что ты победил, Тихиан. Это еще не кончено.
   Король помедлил, изучая тело Кестер. Труп тарик слегка подрагивал, так как Агис пытался освободить проход, но Тихиан не видел ни малейшего знака того, что Агис может его вытащить.
   Король улыбнулся. Конечно не кончено, согласился он. У меня есть на тебя особые планы.
  
   Глава Двенадцатая
   Первые Гиганты
  
   Огромный кусок скалы прлетел над стеной, ударив в хитиновую броню между переливающимися, фасеточными глазами воина с головой богомола. (Фасеточные глаза: сложные глаза, основной парный орган зрения насекомых, ракообразных и некоторых др. беспозвоночных; образованы особыми структурными единицами - омматидиями, роговичная линза которых имеет вид выпуклого шестигранника - фасетки). Гигант завыл и прижал руки к ране, заваливаясь назад, пока не сорвался с крепостного вала и не грохнулся головой вниз на верхушку каменной кучи. Шея Сарам хруснула и сломалась, потом его огромное тело покатилось вниз, подмяв под себя пару ребят, которые подавали камни взрослым.
   Смерть невидимкой летала среди хаоса битвы. На всем протяжении стены стояли воины Сарам, четко выделявшиеся на фоне предутреннего неба, осыпавшие камнями и оскорблениями врагов, окруживших Замок Ферал. Джоорш отвечали потоком своих собственных. Из каждого угла доносились звуки валунов, ударявшихся в стены крепости, все вместе они сливались в непрерывный грохот, как если бы внутри цитадели извергался вулкан.
   Тихиан, сопровождаемый Сачем и Вияном, наблюдал за битвой со сравнительно безопасного пола крепости, по которому они перебегали с одного открытого участка земли на другой в компании дюжины испуганных козлов. Хотя им было далеко до размера гигантов, тем не менее, для своего вида, животные были невероятно велики, и королю приходилось нагибаться совсем немного, чтобы его голова не торчала над их плечами. Сотни таких созданий: овцы, козлы, даже эрдлусы и канки сорвались с привязи после грома первых снарядов Джоорш. Последние четверть часа они носились по полу замка испуганными стадами, превратив гранитное плато в водоворот из рогов и копыт.
   Но домашние животные были не единственным источником сумятицы. Отверженные разлетелись по всему замку и сновали от одного звероолового к другому, в поисках тела, к которому их головы раньше были прикреплены. Если они задерживались возле любого Сарам больше чем на мгновение, воин поворачивался и с криком убегал, призывая на помощь Бавана Наля, хотя того нигде не было видно.
   Некоторые из призраков уже нашли свое тело. Их бесплотные лица облепили звериные морды Сарам как страшные маски, вызвав у жертв невыносимую боль. В одном месте гигант, только что метавший камни во врага, бросил свое место и бился своей головой рептилии о стену. Еще одна женщина-воин стояла над тележкой с набросанными в нее камнями, крича в агонии, и вырывала перья со своего крачкоподобного лица.
   Пока король смотрел, как птицеголовая женщина вырывает свои перья, небольшой валун пролетел высоко над ее головой. Он упал как раз внутри цитадели, совсем близко от стада Тихиана. При падении этот метательный снаряд мгновенно разорвался, наполнив воздух отвратительным запахом жженого камня и осыпав осколками стадо. С безумным блеянием козлы развернулись и в ужасе ринулись прочь, едва не затоптав Тихиана. Когда они исчезли, король и его лишенные тела компаньны оказались одни, ничем не прикрытые, а между ними и серебрянной оградой, к которой они стремились, оставались еще сотни футов открытого гранита.
   Две дюжины крепких, внушавших ужас Сарам выскочили из ворот здания. Все они имели головы зубастых и ядовитых тварей: змей, пауков, и многоножек всех сортов. У одного из гигантов даже был костяной череп летучей мыши "мертвая голова", в усеянной острыми зубами пасти которой одни резцы заходили за другие. В руках воины несли копья со стальными наконечниками, высокие как деревья, а их тела были покрыты броней из панциря мекилота.
   Король развернулся и помчался за козлами.
  
   * * * * *
  
   - Фило, ты готов? - спросил Агис, глядя вниз, в освещенную кристаллами шахту.
   Гигант все еще лежал с кристаллом, торчащим у него из плеча, кровь сочилась из раны и капля за каплей падала в пропасть. Хотя его глаза были открыты только наполовину, взгляд уже был осмыслен и он внимательно глядел на аристократа. В здоровой руке он держал конец веревки, туго натянутой между ним и Кестер. Агис воспользовлся кинжалом из грудной перевязи тарик, чтобы вырезать нужный кусок из веревки, которую Кестер бросила ему перед смертью. Учитывая те усилия, которые ему потребовались, чтобы перерезать каждое волокно из волоса гиганта, он был уверен, что гигант может дернуть изо всех сил, не порвав канат.
   - Фило готов, - крикнул гигант, в его голосе прозвучало напряжение и боль.
   - Тащи!
   Гигант сильно рванул канат на себя. Тело Кестер какое-то мгновение не двигалось, потом внезапно выскочило из разлома и упало в пропасть. После долгого падения оно обрушилось на колено полукровки, все его тело задрожало от удара. Даже с верхушки шахты Агис услышал ужасный звук с которым кости плеча заскрежетали по кристаллу кварца, и низкий стон боли, вырвавшийся из стиснутых зубов гиганта.
   Эхо звука еще не отзвучало, когда Фило указал на крышку ямы. - Идти. Схватить предателя Тихиана.
   Агис кивнул, понимая, что один, без помощи, он не в состоянии освободить тяжеленного гиганта от кристалла. - Я вернусь за тобой, когда найду способ вынуть тебя отсюда, - сказал Агис, карабкаясь в звездообразный пролом. - Я не оставлю тебя здесь.
   Гигант кивнул. - Фило знать
   Ты храбрый друг, - сказал Агис. Он подтянулся в желтый свет восхода.
   Едва грудь аристократа высунулась из расколотой крышки, как он почувствовал, что его зажали между огромными большим и указательным пальцами, потом выхватили из дыры и высоко подняли в воздух.
   - Как удачно, что мы появились в точности тогда, когда ты решил сбежать, - прошипел свистящий голос.
   Похититель повернул Агиса к себе, и аристократ нашел себя глядящим в лицо гиганта Сарам. У воина были огромные, покрытые шерстью уши, сморщенные ноздри и большие красноватые глаза, вставленные в грубый, лишенный плоти череп летучей мыши "мертвая голова".
   Отнеси меня к Бавану Наль, - сказал Агис, отметив, что еще две дюжины воинов стоят сзади его похитителя. У большинства из них были головы змей, пауков и насекомых. - Очень важно, чтобы я поговорил с ним немедленно.
   Эти слова заставили расхохотаться всю компанию.
   - Баван Наль также считает, что ему важно поговорить с тобой, - ответил воин. - Не слишком часто он отрывает Ядовитую Стаю от ее обязанностей в Слюдяном Дворе.
  
   * * * * *
  
   Конец раздвоенного жезла сверкнул желтым и слегка наклонился вниз, указывая в центр изгороди, где единственный гигант Сарам сторожил вход в подземный туннель. Вооруженный боевым костяным топором, страж имел безволосою, более или менее коническую по форме голову, маленькие, похожие на бусинки глаза и небольшие, острые уши. Его вытянутая морда заканчивалась парой пылающих ноздрей, а огромные, сочащиеся ядом клыки торчали из-под его нижней губы. Он с трудом сдерживал себя, мечась взад-вперед, взмахивая своим топором перед огромными, многоцветными арками и нюхая холодный ветер с запахом захватчиков.
   Тихиан разрешил себе посмотреть на гиганта только одно мгновение, потом метнулся обратно за угол, опасаясь что страж может унюхать его по ужасному зловонию козлиных внутренностей, приставших к его одежде. Король слегка отбежал от стены загородки, огромной плиты серебристой слюды, поднимавшейся прямо из каменного пола крепости, потом убрал свой жезл для предсказаний в сумку.
   - Линза там - и они оставили только одного стража, чтобы охранять ее, - объявил он, доставая крошечный арбалет и колчан с дюжиной похожих на стрелы дротиков из своей сумки. - Это слишком просто. Я ожидал, что их будет по меньшей мере в десять раз больше.
   - Ты черезчур уверен в себе, - сказал Сач, летая около его уха. - Если ты и дальше будет таким, то я в тебе разочаруюсь.
   - Только дурак может поверить, что та стая гигантов охотилась за нами, - согласился Виян. - Так что ты напрасно прыгнул в эту полную дерьмом яму.
   - Если я такой дурак, чего это вы оба были там, когда я туда прыгнул, - огрызнулся Тихиан, вставляя крошечный болт в прорезь арбалета.
   Покончив с этим, король повернул свою свободную ладонь к земле, собирая энергию для заклинания. Энергия пришла к нему очень медленно, и вся от ворот цитадели, то есть он выкачал ее из самого острова Либдос. Если какие-либо растения и росли когда-то на гранитном полуострове, их уже давно съели домашние животные Сарам. Наконец Тихиан собрал достаточно энергии для использования своей магии. Он начал осторожно красться к воротам, сгорбившись и двигаясь очень медленно.
   Не успел он сделать и трех шагов, как отдаленный грохот выстрела баллисты отразился от стен в дальней части замка. Послышался чей-то предсмертный рев, и Тихиан взглянул на ворота замка. Он увидел, как львиноголовый гигант падает со стены, схвтившись за длинный гарпун, пронзивший его грудь. Король улыбнулся, так как, судя по этому зрелищу, Маг'р еще не потопил Ночную Гадюку, и это могло здорово облегчить дело, когда придет время уносить ноги.
   Вернувшись к своей задаче, Тихиан решительно шагнул вперед и обогнул неровный угол слюдяной стены. Руки он держал перед животом, положенной одна на другую так, чтобы арбалет был незаметен.
   Ноздри стража затрепетали и он прищурился в направлении короля. - Да ты просто странно выглядящий козел, - сказал он . Устремившись вперед, он добавил, - Не беги. Это только разбесит меня.
   - Не беспокойся, - прошипел Тихиан. - Последняя вещь, которую я имею в виду, - бегать с тобой наперегонки.
   Сжав свои клыки, страж поднял топор и атаковал. Тихиан выждал какое-то мгновение, чтобы страж набрал инерцию и не смог свернуть, потом поднял арбалет и спустил крючок, одновременно выговорив приготовленное заклинание. Тетива мягко звякнула, бросив крохотный болт в гиганта. Как только дротик слетел с ложа, он начал шипеть и свистеть, выбрасывая голубые искры из хвоста.
   Пока игла уносилась прочь, гигант оказался достаточно близко для атаки и рубанул топором, целясь в голову короля. Тихиан откатился в сторону, и лезвие ударило в гранитный пол так близко от короля, что его лицо осыпали горячие осколки, отскочившие от лезвия. В то же самое мгновение крошечный дротик вонзился в грудь жертвы.
   Страж шлепнул по месту укола, как будто почувствовал укус насекомого. Потом, невольно почесав рану, он ухмыльнулся королю, лежавшему ничком на полу. -Нужно больше, чем голубая вспышка, чтобы убить Мала.
   Клуб серого дыма поднялся от крошечной раны, потом грудная клета Мала заходила ходуном. Приглушенный звук выстрела раздался внутри его груди.
   Его похожие на бусинки глаза испуганно округлились, из горла вылетел ужасный то ли полу-стон, то ли полу-рев. Потом топор выскользнул из его ладони, колени подогнулись.
   Тихиан перекатился. Он услышал сильнейший треск, с которым ручка костяного топора ударилась о гранитный пол, потом увидел темную тень обуха топора, падающего на его тело. Плоскость лезвия упала прямо на него, отозвавшись острым треском в его черепе. Мгновением позже безжизненный труп стража упал на топор, и тело короля задергалось в агонии.
   Земля начала вращаться, ужасная боль пронзила все тело короля от головы до ног. Стало трудно дышать, и он почувствовал, что его сознание уплывает в серую область небытия. В то же мгновение король ощутил, что теряет сознание, разрешая своему разуму отделиться от кошмарной боли пылавшей в его голове. Он не мог себе позволить это, так как для него сон означал смерть. Что еще хуже, это означало бы провал всех его планов и надежд, буквально в двух шагах от цели.
   - Вставай, несчастный трус! - прокричал Сач.
   - Только умри теперь, и Народ Тени возьмет твой дух в рабство - пока Раджаат не освободится, - прирозил ему Виян.
   Тихиан ухватился за их злые слова, представив себе, что его пальцы сомкнулись на горящей веревке. Он начал подтаскивать себя вверх, перехватывая руки, вытаскивать себя из темноты в ослепляющий свет и режущую боль своего тела. Спустя несколько мгновений он полностью ощущил всю свою боль.
   Какое-то мгновение Тихиан пытался принять свои физические страдания, дать им омыть свое тело подобно опаляющему ветру, неудобному, но терпимому, хотя бы не надолго. Не помогло. Он никогда не умел терпеть боль раньше, и не стал это делать лучше сейчас. Для того, чтобы пережить это, он должен воспользоваться своим старым трюком, тем, которым он пользовался в годы своей юности.
   Собрав свою спиритическую энергию, король использовал Путь и сформировал в своем сознании образ своего друга Агиса. Свою собственную боль король увидел, как бездонный бокал с коричневым, ядовитым сиропом, и он перелил его, капля за каплей, в открытый рот аристократа. Тихиан немедленно почувствовал себя лучше. Он все еще чувствовал мучительную боль тела, придавленного мертвым гигантом, но он отправил ее сразу в коричневый бокал, а оттуда в горло Агиса. Ребра короля все еще болели, в голове шумело, но боль больше не подавляла его.
   Медленно и осторожно король вытащил себя из-под лезвия топора, потом поднялся и встал рядом с гигантом.
   - Ты выглядишь лучше, - заметил Сач. - Как и подобает одному из слуг Раджаата.
   - Что случилось? - поинтересовался Виян.
   - Агис принял на себя мою боль, - ответил Тихиан. - Напомни мне вознаградить его, когда мы вернемся, освободив Раджаата.
   - Он столько не проживет, - ответил Сач. - Наша задача потребует месяцев.
   - Агис найдет путь, - рассеянно ответил король, изучая внутренность загородки.
   По форме она напоминала грубый четырехугольник, окруженный неровными плитами слюды, которые поднимались из гранитного пола подобно высокому, серебристому забору. В центре загородки сверкала и переливалась всеми красками жемчужная пленка над входом в темный туннель, достаточно большой для того, чтобы гигант Сарам - или маленький Джоорш - мог проползти внутрь. Проход закручивался в одну сторону, так что всякий, спускающийся вниз, должен был опираться на правую стену.
   Тихиан пошел по направлению к туннелю, не переставая разговаривать с головами, - Конечно, это трудный вопрос, будет ли Агис жив, когда мы вернемся. Если нет, мне придется поднимать его из мертвых. - Так как ни одна из голов не ответила, Тихиан спросил, - Раджаат может дать мне такую силу, а?
   - Раджаат может даровать тебе такую магию, - ответил Виян. - То, что ты должен выучить, - не требовать ничего от него.
   Тихиан достиг прохода и остановился. Вход в туннель был покрыт тонким слоем слюды, тонкой как бумага и ясной как стекло. За ней дыра ввинчивалсь в гранит крутым склоном, с обоих сторон обрамленная гладкими стенами из минералов. Пол и потолок выглядели как рваный край книги: они состояли из сотен концов сжатых вместе листов слюды.
   - Чего ты ждешь? - проскрипел Сач. - Иди и возьми ее!
   Король открыл сумку и вынул очень широкий черный пояс. Застежка пряталась под массивной пряжкой, изображавшей языки огня, среди которых горел череп свирепого получеловека. Когда Тихиан положил пояс себе на руку, жесткая кожа хруснула, издав ужасный звук ломающихся пальцев.
   - Это же дварфский пояс Ранга! - выдохнул Виян.
   Тихиан кивнул. - Небольшой подарок для духов Са'рама и Джо'орша, - ответил он. - Вы помните тех рабов, по которым Агис сходил с ума?
   - Тех, ради которых ошибочно напали на Клед, - подтвердил Виян.
   - Да, за исключением того, что не было ошибки - и напали не ради рабов, - сказал король, ухмыляясь.
   С этими словами он нажал пальцами на сверкающую слюду. Короткое ощущение жжения - и пальцы прошли насквозь, а он сам смотрел на свою руку через серебристую плиту. Мембрана напомнила ему крышку, покрывавшую яму, в которой он оставил Агиса. Вспомнив, как трудно было выбраться оттуда, он немного заколебался, прежде чем ступить за нее.
   - Вы, двое, останитесь здесь, - сказал Тихиан головам. - Мне может потребоваться помощь на обратном пути, чтобы пройти через это.
   - Я пойду с тобой, - сказал Виян. - Сач может подождать здесь.
   Тихиан подумал какое-то мгновение, потом покачал головой. - Разве ты забыл, что я обнаружил местоположение Линзы найдя неумерших духов Са'рама и Джо'орша? - спросил Тихиан. - Я уверен, что обнаружу их там, внизу, вместе с Черной Линзой. И если они еще помнят тебя с дней Раджаата, я ничем не смогу помочь тебе.
   - Как хочешь, - ответил Виян. - Но если ты проиграешь-
   - Вы не сможете сделать мне что бы то ни было худшее, чем Са'рам и Джо'орш, - ответил Тихиан.
   Король прошел через слюду, потом взглянул назад, на Сача и Вияна. Обе головы продолжали парить перед входом, ожидая его и подозрительно хмурясь.
   - Спрячтесь! - приказал Тихиан. - Я не хочу, чтобы вы были здесь, когда я выгоню Са'рама и Джо'орша наружу.
   Парочка недовольно прищурилась, но послушно поплыла прочь. - Учти, мы будем наблюдать! - предупредил Сач.
   Король зашаркал по наклонному туннелю. Каждый раз, когда он касался серебристой поверхности слюды, по его пальцам пробегало болезненное покалывание. Воздух был горячий, без малейшего дуновения, в нем ощущался тяжелый затхлый запах сырости. Было абсолютно тихо, за исключением тяжелого дыхания самого Тихиана, вырывавшегося из его губ, да мягкого шлепания его сапогов по полу. Чем глубже он спускался, тем больше менялся цвет стен: из серебрянного он стал бледно-фиолетовым, затем зеленым, коричневым, и наконец, когда король спустился так далеко, что вход стал только светлой точкой далеко позади, туннель стал абсолютно черным.
   Вскоре мрак сгустился настолько, что стало невозможно увидеть то, что лежит впереди, и Тихиан остановился, готовя заклинание света. Когда он открыл ладонь, чтобы набрать нужную энергию, всю его руку охватило то же жжение, которое он испытывал, когда касался пальцами стен. Прежде, чем он успел сжать кулак и оборвать поток, странная сила влилась в его тело, как если бы кто-то впрыснул ее в него толчком снаружи.
   Шипя от боли, Тихиан вновь открыл ладонь и попытался выгнать из себя сжигающую энергию. Ничего не произошло, только запах от его собственной горящей полоти достиг ноздрей. Боясь, что он может сгореть в этом странном пламени, король выудил комок горящего моха из сумки и выкрикнул заклинание.
   Ослепляющая вспышка заполнила туннель. Жестокие покалывания внутри тела Тихиана растворились, как если бы его заклинание вобрала в себя всю энергию, напитавшую его тело. Однако противный запах горящей плоти никуда не делся, как и жжение, которое он чувствовал внутри себя. Король обнаружил, что он втягивает воздух через сжатые зубы, а бокал внутри его сознания переполнен коричневым сиропом боли.
   К его ужасу, заклинание сработало не так, как он планировал. Вместо мягкого красноватого свечения, которое он ожидал, коридор наполнился сотнями шаров, испускавших темно-красный свет, в какой-то момент вспыхивавших ярчайшим светом, а потом быстро гаснувшими.
   Глазам Тихиана потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к странному освещению. Когда же это произошло, он едва не пожелал, чтобы вновь стало темно.
   Вверх по коридору ползли две скелетообразные глыбы, размером с гиганта Сарам, по форме отдаленно напоминавшие человека. Вместо ног у них были искривленные массы, с узловатыми шарами вместо ступней, тогда как бедра, колени и голени слились вместе в один спиралеоразный столб. Длинные, искривленные обломки костей торчали из их плечей, и не было даже намека на локти, запястья или ладони. У одной из фигур были оплавленные ребра и горбатая спина, на толстой и короткой шее сидел череп, на котором выделялся скошеный лоб. Торс другого был самым обычным, не считая того, что щея заканчивалась бугристым обрубком, а головы не было совсем.
   Вне зависимости от того, был ли у них череп, пара оранжевых угольков горела там, где полагалось быть их глазам. В том месте, где когда-то был подбородок, в воздухе развевалась спутанная масса серых бород, ничем не привязанная ни к плоти ни к костям.
   Тихиан невольно сделал шаг назад. Его исследования открыли ему как найти Са'рама и Джо'орша, что сделать, чтобы они выслушали его, и даже как заставить их покинуть Линзу - но король оказался не готов к тому ужасу, который он видел перед собой.
   Тем не менее он проглотил свой страх, потом спросил, - Не вы ли Са'рам и Джо'орш, последние рыцари Кемалока?
   Тихиан спросил не потому, что сомневался в их именах, но потому что хотел напомнить призракам о том, кем они были раньше. Королю удалось узнать, что после смерти дварф, не сумевший выполнить свой жизненный фокус, забывает о том, кем он был, становясь бездумным монстром. Такая забывчивость, похоже, была для него единственным способом избежать ужасной боли, которую они испытывали, предав самую сущности своего бытия. Для того, чтобы план Тихиана сработал, Са'рам и Джо'орш должны были лишиться этого маленького удобства. Они должны были вспомнить, кем они были.
   Призраки не подали виду, что узнали свои имена. Вместо этого они продолжали ползти вперед, потом остановились меньше, чем в двух шагах от короля. Мгновение они не двигались, а потом с такой силой завыли двумя голосами, что стрелы страшной боли вонзились в голову Тихиана. Над его лицом забушевал пожар, обжигая верхний слой кожи и заставляя все, что под ним, сморщиться и треснуть. Он открыл рот для крика, и тут же сжигающий вихрь ворвался ему в легкие. Адская боль распространилась на все тело, сжигая кости и мясо, пока даже суставы не наполнились невыносимой мукой, а немногие остатки юного тела в короле сгорели дотла. Он сфокусировал свои мысли на бокале внутри сознания, стараясь так увеличить его, чтобы он смог передать Агису и эту новую боль.
   Бокал задрожал, выплескивая свое содержимое обратно, в тело Тихиана. Разум наполнился бурлящим потоком страдания. Лицо Агиса исчезло в потоке, оставив королю чувство слабости, жара и страдания. опустился на колени,бросил сумку перед собой. Рука, которую он сунул в кошель, была рукой старца, желтой и усеяной пигментными пятнами, плоть свисала с запястья мертвенно-белыми складками, а суставы распухли от дряхлости. Король выдохнул, и хотя он не мог слышать себя через завывания духов, почувствовал, что голос, который раздался из его горла, был груб и слаб.
   Тем не менее отвратительная парочка еще не закончила свои вопли, и Тихиан чувствовал, что стареет каждое мгновение. Он вытащил перо совы из своей сумки, потом повернул ладонь к земле. И опять энергия, хлынувшая в его тело, принесла с собой страшную боль. Он почувствовал как его плоть буквально бурлит внутри него, хотя этой боли было далеко до той мучительной агонии, которая была вызвана двумя призраками.
   Тихиан подбросил перо в воздух и прокаркал заклинание, тщательно выговаривая сложные звуки. Опять заклинание сработало не так, как он ожидал. Вместо того, чтобы полностью окутать безмолвием всю область, оно приглушило вой, так что ужасный звук казался эхом, доносившимся из дальнего конца длинного каньона.
   Сжигающая его боль медленно исчезла, оставив тысячи маленьких искорок по всему телу. Внутри каждого сустава притаилось опаляющее пламя, живот вспучился, как если бы он наелся серы, а в ушах, не умолкая, бил огромный барабан. Тем не менее, Тихиан знал, что он теперь должен пережить все болезненные эффекты воя.
   Король заставил себя встать на ноги и подойти к двум призракам, хотя его голова и закружилась от этого усилия. Стараясь изо всех сил на дрожать и не сьеживаться, встречая их жестокие взгляды, он спросил, - Опять, не вы ли последние дварфские рыцари, Са'рам и Джо'орш?
   К удивлению короля, на этот раз призраки ответили - и они оказались чем-то другим, а не бездумными монстрами. - Мы не дварфы, человек, - прогрохотала фигура с головой.- Мы, Са'рам и Джо'орш, первые гиганты. Мы почувствовали, как твоя магия ищет наш Оракул, и мы не дадим его тебе, вор.
   Крошечные красные языки пламени вылетели из обрубков рук призраков. Они поползли вперед, медленно поднося свои искривленные руки в сторону лица короля. Тихиан отступил назад, спотыкаясь и почти падая, так как его старческие ноги не реагировали так, как он ожидал. Он полез было в свою сумку за компонентами для нового заклинания, но вспомнив, как два последних заклинания сожгли его плоть, решил попробовать кое-что совершенно другое.
   Тихиан закрыл глаза и представил себя статуей, вырезанной из монолитного гранитного блока. Когда он призвал духовную энергию, чтобы использовать Путь, черты статуи изменились так, чтобы не походить на него. То, что было тощим, стало изможденным и скорее напоминало скелет, под глазами появились глубокие круги, а его ястребиный нос выдался так далеко вперед, что его рот с тонкими губами казался не больше, чем его тенью. Плечи сгорбились, а длинные волосы торчали во все стороны.
   Испытывая отвращение к этой безрадостной картине, Тихиан тем не менее решил не менять ее. Его плоть стала каменной и огнеупорной, а это сейчас было главное. Он заставил себя прекратить бегство и встал прямо на пути у двух приближавшихся призраков.
   Костяные создания остановились меньше, чем в шаге от него, направив свои руки прямо в грудь Тихиану. Из конца их обрубков выстрелило пламя, окатив тело короля, как раньше это сделало их обжигающее дыхание. Но на этот раз огонь не произвел никакого эффекта, безвредно угаснув на груди.
   - Может быть вы и породили гигантов, но родились двафами, - сказал Тихиан. Он уставился на горячие угольки, плавающие над шеей безголового призрака, потом процитировал первую строчку из священного для дварфов текста, Книги Королей Кемалока: "Рожденные из жидкого огня и закаленные в беспросветной мгле, мы, дварфы, - стойкий народ, народ камня-"
   Произнося все это, король соорудил смехотворный образ бородатого, волосатого дварфа, так как он понимал, что именно древние дварфы были изображены на их портретах. Используя Путь, он спроецировал свое создание в горящие угли безголовой костяной твари. Он решил не атаковать ее разум, но таким образом установить контакт с сознанием призрака.
   А пока он продолжал нараспев. "Это в наши кости уходят корнями горы. Это из наших сердец вытекают чистые реки. Это из наших ртов дуют прохладные ветры. Мы созданы хранить этот мир, поддерживать города юных рас, нести вес цветущих полей на наших плечах."
   Творение Тихиана пролезло в то, что осталось от интеллекта призрака, и король внезапно почти ослеп от вспыхнувшего багрового света. Почва исчезла из-под его ног, отправив его вверх тормашками в красное свечение.
   Король представил, как пара крыльев выросла из спины дварфа, стараясь взять спуск под контроль. Его тут же затошнило, когда поток энергии поднялся из глубины его старого тела, а на спине его создания появился какой-то груз. Крылья почти мгновенно начали дымиться, затем их охватило пламя.
   Надеясь достичь памяти призрака прежде, чем его творение потеряет крылья, Тихиан вновь повторил начальные строчки из Книги Королей Кемалока : "Рожденные из жидкого огня и закаленные в беспросветной мгле, мы, дварфы, - стойкий народ, народ камня. Это в наши кости уходят корнями горы. Это из наших сердец вытекают чистые реки..."
   Темный провал пещерообразного рта появился в багровом сянии, прямо перед созданием Тихиана. Придуманный им дварф продолжал падать, черный диск становился все больше и больше. Вскоре он заслонил собой багровый свет, и создание короля упало во тьму. Где-то там, в темноте, поток воды втекал в спокойный пруд, и Тихиан почувствовал мягкий запах влаги. На своей коже он ощутил холодное дуновение ветерка, который принес с собой обещание приюта и спокойствия.
   Именно в этот момент, отметил про себя Тихиан, призраки перестали нападать на его физическое тело. Они стояли по обе стороны от него,их искалеченны руки опустились и больше не выбрасовали пламя. Вместо оранжевых угольков появилось изображение настоящих глаз, с кустистыми бровями и длинными серыми ресницами, в глазах читалась спокойная уверенность древней мудрости и целостность характера.
   Внутри сознания безголового призрака перед созданием Тихиана появилась пара мерцающих факелов, осветивших тьму перед ним. К удивлению короля его дварф стоял вовсе не в простом пещерном туннеле, но в обширном подземном дворе. Прямо перед ним лежал арочный вход в великолепную башню, с каждой стороны которого сидели каменные звери, державшие факелы, освещавшие область. Крепость вздымалась вверх, к самому потолку подземного зала, внутри которого она была вырублена. Тихиан провел своего посланника через окованные бронзой двери и вошел в крепость. Он оказался в плохо освещенном фойе. По одну сторону входа стояла низкая каменная скамья, сделанная для коротких ног дварфов. На другой стороне стояла более высокая скамья, пригодная для длинных ног людей. Еще одна дверь открывалась на противоположной стороне, и над аркой этой двери висела пара скрещенных боевых топоров дварфов, готовых упасть на шею всякого, кто попытается пройти без разрешения.
   Пара дварфов вошла через внутреннею дверь. Оба были одеты в сверкающие доспехи из стальных пластин, украшенных простыми геометрическими фигурами и обшитых золотом. Одна из фигур держала шлем в руке. Однако все, что можно было видеть из ее лица, были пара внимательных коричневых глаз и гордый, крючковатый нос, так как длинные волосы и роскошная борода образововали такую гриву, что скрывали из виду все остальное. Второй дварф надел на голову свой шлем с опущенным забралом, и можно было рассмотреть только пару зеленых глаз и пучки его длинной бороды.
   Зачем ты призвал нас в пещеры наших предков? - спросил дварф с надетым шлемом. - Зачем ты пришел к нам, говоря о корнях гор, чистой воде и холодном ветре - и о народе огня и мглы?
   - Для вас обоих настало время присоединиться к вашему королю, Са'рам, - ответил Тихиан, решив что дварф, который отказывается показать лицо, должен быть предком звероголовых гигантов.
   Дварф никак не отреагировал на упоминание своего имени, но сказал, - Это невозможно. У нас есть долг - забота о наших потомках.
   - Вы должны выполнить свой долг перед королем! - резко сказал Тихиан. - Ркард призывает вас, и вы обязаны подчининиться.
   - Ркард мертв, - ответил Са'рам, злые оранжевые огоньки начали разгораться за его забралом. - Он умер много столетий назад.
   - Ркард возродился, и я пришел призвать вас обратно на его службу, - сказал король. Тихиан не сомневался, что если духи поймают его на лжи, то он умрет долгой, мучительной смертью. Но он не намеривался дать им изловить себя. Он заранее приготовил подтвержения своей истории, иначе он никогда бы не сделал такого невероятного заявления. - Мое тело держит в руках символы, доказывающие, что я говорю правду.
   Тихиан обнаружил, что его посланник выкинут из сознания призрака. Он снова стоял в душном слюдяном туннеле, по бокам располагались две гигантского размера глыбы сплавившихся костей, которые когда-то были дварфами.
   Эти символы - покажи их нам, приказал Са'рам. Так как у него не было рта, и даже головы для него, он использовал Путь для своего требования.
   Тихиан взял Пояс Ранга и опустил его в лишенную плоти руку Са'рама.
   - Но это Голова Гоблина, - возразил Джо'орш. На этот раз его глаза засветились оранжевыми углями. - Это просто символ генерала дварфов, но не короля.
   - Разве это не одно и то же, с тех пор как Кемалок пал? - возразил в свою очередь Тихиан. Судя по оранжевому цвету, вернувшемуся в глаза призраков, план сработал не так хорошо, как он надеялся. Он опять сунул руку в свою сумку, потом сказал, - Неважно, я опасался, что одного символа будет недостаточно. Поэтому я принес еще это.
   Тихиан вынул из своего мешка украшенную драгоценными камнями корону из белого металла, потом сунул ее в руку Джо'орша.
   - Корона Ркарда, - подтвердил призрак. Его голос прозвучал странным образом разочарованно, и оранжевое пламя погасло как в его глазах, так и в глазах Са'рама. - Что он хочет онт нас?
   - Вернуться в Кемалок, - ответил Тихиан, незаметно облегченно выдыхая. - Там вы найдете юного человеко-дварфа, полукровку с багровыми глазами. Он и есть тот сосуд, который Ркард выбрал для реинкарнации(Реинкарнация - это учение, говорящее о том, что существа с безначального прошлого постоянно умирают и рождаются, вновь умирают и опять получают перерождение в различных мирах). Вы должны охранять этого мальчика от всяческого зла, так как его судьба - объединить армии людей и дварфов под знаменами Башни Тира.
   Несмотря на все свои речи, Тихиан не имел ни малейшего понятия, действительно ли душа Ркарда переселилась в этого мальчишку, или в любого другого. Вместо этого король сочинил эту связь после многих мучительных месяцев поисков стринных легенд дварфов и распросов своих лишенных тела учителей. В конце концов он решил использовать древний дварфский миф, что короли Кемалока всегда поднимаются на защиту своего города в ответ на просьбу о помощи. Так как он знал, что Ркард на самом деле недавно поднимался, чтобы защитить свой город, Тихиан был уверен, что Са'рам и Джо'орш без особых проблем съедят его ложь.
   Несколько мгновений два духа молчаливо смотрели один на другого. - Наконец Джо'орш потряс головой. - Мы не может ответить на призыв нашего короля., - сказал он. - Наш долг - хранить Оракул-
   - Не так велик, как ваш долг перед вашим королем, - прервал его Тихиан, внимательно наблюдавший за обоими. Удостоверившись, что духи приняли его за настоящего посланца Ркарда, он добавил, - И не так велик, как ваш долг сдержать данную вами клятву и убить Борса.
   Глаза Са'рама вспыхнули. Мы не можем сдержать эту клятву.
   - Ну, не прямо, но время скоро придет - когда Ркард станет достаточно взрослый, чтобы собрать армии людей и дварфов, - сказал Тихиан. - Оружие, которое нужно для этого, уже собрано: Кара Ркарда, волшебница с магией Башни Пристин, и здесь, на Либдосе, Черная Линза. Все, что нужно сделать, - охранять мальчика, пока он не будет достаточно большим для того, чтобы убить Дракона. Я останусь здесь, с Линзой, пока вы не вернетесь за ней.
   - Нет. Мы узнали, что есть еще большее зло, чем Борс, - возразил Джо'орш. - В противном случае мы не отказались бы от нашей клятвы убить его и не осудили бы себя на это. - Он показал искалеченным обломком руки на свое скелетоподобное тело.
   Если Дракон умрет, Раджаат освободится, добавил Са'рам. Он вновь начнет свою войну с молодыми расами, и не остановится, пока не уничтожит их всех. Мы не можем осудить все расы Атхаса на смерть только ради мщения Борсу за дварфов, или даже для того, чтобы спасти себя от вечных страданий.
   - Вот именно поэтому вы обязаны исполнять все требования короля. Ркард вернулся не только для того, чтобы защитить дварфов Кемалока, но ради всех рас Атхаса, - заспорил Тихиан, используя весь свой талант убеждения собеседника. - Дракон и его Доблестные Воины превратили землю в выжженную пустыню. Если мы не убъем его, на этой планете не останется места для жизни не только дварфам, но и любой другой расе.
   - А что с Раджаатом, - спросил Джо'орш. - Не будет ничего хорошего, если мы убъем Борса, а Раджаат уничтожит мир.
   - Мы найдем способ позаботиться и о Раджаате. Но даже если мы и не сможем, какая разница, заперт он или нет, если Борс уничтожит мир? - спросил Тихиан. - Слишком долго мы пытались обменять одно зло на другое. Мы должны уничтожить их обоих, или Атхас погибнет точно так же, как если бы они оба были свободны.
   В его словах есть кольцо мудрости, заметил Са'рам.
   - Он никогда не сражался с Раджаатом, - возразил Джо'орш. - Он не видел убийств Зеленой Эры.
   - Но ваш король видел. И именно он послал меня забрать вас отсюда, - возразил Тихиан. Затем, видя, что два духа еще не переубеждены, он добавил, - На пути в Камелок вы увидите, что стало с Атхасом. После вашего путешествия, вы престанете думать, что миру будет лучше, когда Борс свободен.
   - И если мы так и сделаем? - спросил Джо'орш.
   - Тогда все, что вы должны будете делать: не дать Дракону убить мальчика и вернуть Линзу. Но вы увидите, что ваш король прав, или я никогда бы не предложил такую вешь вам, - сказал Тихиан. Говоря по правде, для него не имело никакого значения, защитят ли призраки юного мула или убьют сына Ниивы, самое главное, чтобы они оставили Тихиана наедине с Черной Линзой. - Теперь идите! У вас нет выбора, так как ваш король призывает вас. Вы должны сдержать клятвы, которые дали, когда были живы!
   Он прав, Джо'орш, сказал Са'рам. Мы должны увидеть, что стало с миром. Может быть, что мы принесли больше вреда, чем пользы.
   - И может быть, что это мы виноваты в этом, - ответил Джо'орш. - Но мы посмотрим. Оба духа поползли на поверхность, Са'рам нес пояс, а Джо'орш корону. Тихиан какое-то время смотрел на них, потом пошел вниз, в туннель. Теперь, когда оба духа ушли, все, что отделяло его от линзы, было несколько ярдов темноты.
  
   Глава Тринадцатая
   Битва Титанов
  
   - Забудь о Маг'ре! Ты можешь остаться без Оракула из-за Тихиана! - сказал Агис.
   - Оракул может сам позаботиться о себе, - проворчал Наль, почти не обращая внимания на своего пленника.
   Агис стоял на изгибе локтя бавана, куда его поставили с тех пор, как Ядовитая Стая принесла его к Налю. Аристократ и звероголовый гигант смотрели вниз из-за неровного зубца крепостной стены, наблюдая за воинами Джоорш, которые бродили вперед и назад по Заливу Горя. Гиганты наполняли паруса погибших шхун Балика валунами, валявшимися на каменистых берегах Либдоса, потом поднимали эти временные мешки на свои плечи и возвращались на свои боевые позиции в иле, чтобы швырнуть камни в замок Сарам.
   Пока Агис и Наль смотрели, группа великанов Джоорш швырнула целую россыпь валунов в их направлении. Полдюжины из них с оглушающим шумом врезалались в стены крепости с такой силой, что замок затрясся до основания и из стен полетели вниз выбитые камни. Один из этих снарядов сорвал навесную башню, вопящий звероголовый, бывший внутри ее, упал и разбился насмерть. Два других ударили воинам Сарам в голову, вызвав гейзеры горячей крови и ужасные смертельные крики. Еще один валун разбился о зубец, за которым стоял Наль, осыпав лицо Агиса обломками камня, через его уши прошел разряд мучительной боли.
   - Кажется, что битва идет не слишком хорошо для твоего племени, - заметил Агис, рукавом стирая кровь с лица.
   - Я тебя вынул из кристаллической ямы не потому, что ценю твои наблюдения, - ответил баван.
   Наль прошел мимо нескольких своих камнеметателей, чтобы найти новое место на стене. Он остановился за свободным зубцом и уставился на перешеек, связывающий полуостров Замка Ферал с лесами Либдоса. Около дальнего конца узкого перешейка, на побережье острова, стоял сахем Маг'р, высокий, как колючие деревья за ним, но вдвое толще их. Рядом с ним стояло тридцать его самых больших воинов, все со щитами, сделанными из панцыря канка, прикрепленными к предплечью, и шипастыми булавами, размерами с коробельную мачту, которые они держали на плечах. Перед этой компанией стояло еще двенадцать воинов, шесть по каждую сторону от узкого пути, по грудь в иле. Обе линии держали между собой массивный гранитный таран, на конце коророго была грубо вырезана клино-образная голова. Для того, чтобы защититься от падающих со стен замка валунов, головы и плечи гигантов были прикрыты доспехами из костей мекилота.
   По одну сторону от перешейка стояла Ночная Гадюка, наполовину погруженная в ил залива, и поставленная так, что ее баллисты и катапульты могли стрелять по замку. Позади корабля стояла пара гигантов Джоорш, которые, используя щиты из панцыря мекилота, защищали палубу от валунов Сарам и командовали стрельбой оридийных рассчетов.
   Катапульты и баллисты щелкнули, выбросив две массивных стрелы и поток камней. Наль пригнулся, когда валуны взлетели над стеной, но вороно-головый воин у соседнего зубца был не так быстр. Ядовитый конец гарпуна вышел из его шеи, разбросав вымоченные крови перья по всем направлениям. Невнятное карканье вылетело из его клюва, и он упал рядом с баваном.
   Наль встал на колени рядом с воином, который был еще жив. Одной рукой удерживая Агиса, свободной рукой баван схватил копье за середину.
   - Как бы плохо это не выглядело, Джоорш по крайней мере ваши обычные враги, - сказал Агис, наклоняясь, пока баван хватал копье. - Ты должен сделать что-либо с Тихианом, иначе ни ты, ни Маг'р не получите Оракул, когда битва закончится.
   - Даже если Оракул не сможет помочь себе, он защищен, - сказал баван. Он перекатил раненого воина в сторону, затем перехватил копье прямо за его заостренным концом. - Страж из Ядовитой Стаи остался с ним.
   - Один страж! - возразил Агис, осознав, что Наль ненароком открыл место линзы. Когда аристократа вытащили из кристаллической ямы, Сарам с головой летучей мыши, который был послан принести его, говорил о том, что был вызван из Слюдяного Двора. - Один страж не остановит Тихиана.
   - Член Ядовитой Стаи не обычный стражник, - ответил Наль, медленно протаскивая гарпун через горло вороно-голового.
   - Тихиан не обыкновенный человек, - ответил Агис. - Если ты сам не хочешь убить его, разреши мне сделать это для тебя.
   - За какого дурака ты меня принимаешь? - оскалилися вабан. Сломаный конец гарпуна вышел из раны. - Ты хочешь, чтобы я поверил, что ты убъешь своего товарища для меня?
   - Не только для тебя, - ответил Агис. - И для меня тоже. Тихиан предал меня.
   - Не трать понапрасну свое дыхание, - сказал Наль. - Я не поддамся на твою хитрость.
   - Это не хитрость, - настаивал Агис. - Тихиан и я никогда не были партнерами. Каждый из нас желал Оракул для своей собственной цели.
   - И мне полагается верить, что ты больше не хочешь его? - усмехнулся Наль. Он отбросил в сторону сломанное копье. - Ты внезапно решил, что убийство Тихиана важнее, чем Темная Линза?
   - Ты же был в голове Тихиана! - возразил Агис, избегая прямого ответа на вопрос. - Ты же знаешь, что он сделает, когда получит Оракул!
   Баван кивнул. - Это правда. Я также знаю и то, что он собирается сделать с тобой. Он разорвал набедренную повязку, надетую на воина, потом сунул грязный кусок в рану, чтобы остановить кровь. - Если ты и это знаешь, может быть ты сказал правду.
   - Дай мне отправиться за ним, - настаивал Агис.
   Прежде чем ответить, Наль снова встал на ноги, поставив раненого воина рядом с тобой. - Обратно на свой пост!
   Вороно-головый подчинился, выглядя слабым и растерянным. Наль, чьи покрытые перьями уши дрожали от возмущения, перенес все свое внимание на Агиса. -Нет. Хотя ты действительно изо всех сил ненавидишь Тихиана, ты все еще хочешь Оракул для себя, - сказал он. - Кроме того, ты должен заплатить за те неприятности, которые причинил мне, освободив Отверженных.
   - Как? -спросил Агис.
   Наль указал за перешеек, туда, где стоял Маг'р со своими телохранителями.
   - Надеюсь ты не думаешь, что я могу убить Сахема голыми руками? - спросил Агис.
   - Нет, но если Маг'р до сих пор не атаковал ворота, так это потому, что он все еще надеется, что ты откроешь ему ворота. Я хочу, чтобы ты сделал ему одолжение, - сказал баван. - Ядовитая Стая позаботится об остальном.
   Баван указал на область ворот. Группа зубастых воинов, которые вытащили Агиса из кристаллической ямы, стояла в ожидании на утесе над входным двором. В дополнении к копьям со стальными наконечниками, у каждого члена Стаи была тележка, полная валунами.
   - Кажется, это черезчур рискованный план, - заметил Агис. - Как только ворота откроются-
   - Я убью Маг'ра и это положит конец битве, если не войне, - прервал его Наль. - Вожди Джоорш будут спорить до хрипоты, выбирая нового сахема. За то время, за которое они наконец выберут его, прибудут подкрепления с внешних островов, которые возместят потери в битве с флотом Балика - и я верну Отверженных в их яму.
   Сказав последние слова он зло защелкал своим клювом и наклонил голову к Агису. На мгновение аристократ испугался, что Наль сейчас убъет его, но баван только сказал, - Тогда наконец ты заплатишь мне за то, что сделал.
   - Ты сам навлек это на себя, когда отказался отдать Оракул Джоорш, - ответил Агис. - И я не понимаю, как я могу помочь тебе открыть ворота.
   - Маг'р не дурак, - ответил баван. - Если он не увидит тебя, он почует ловушку и останется снаружи.
   Агис вздохнул. - А если я сделаю это, пошлешь ли ты парочку твоих воинов для охраны линзы? Возможно, если повезет, им удастся убить Тихиана.
   - И где по-твоему я могу взять воинов? - спросил Наль, махнув рукой направлении цитадели. - Отверженные, которых ты спустил с привязи, не оставили мне никого для защиты стен. Джоорш могут прорваться в дюжине мест.
   Баван сказал чистую правду. В стене было уже несколько дыр, так как многие Сарам лежали без сознания за зубцами, опрокинувшись на тележки с камнями, и даже растянулись на ступеньках лестницы. Более дюжины воинов, которые еще стояли на ногах, были облеплены Отверженными, они рвали кожу со своих собственных лиц или бились головой об стену.
   - Если бы мне не надо было заманить Магра в ловушку, я убил бы тебя прямо сейчас за все то, что ты мне сделал, - сказал Наль, одним из своих золотых глаз поглядывая на ближайшего Отверженного.
   - То, что ты сделал с ними, неправильно, - сказал Агис. - Я рад, что они свободны.
   - Не слишком радуйся, - проворчал Наль. - Одна из обязанностей бавана -защищать свое племя от Отверженных. Как только битва закончится и у меня будет время собрать их, я сделаю их возвращение в яму настолько же неприятным, насколько неприятной они сейчас делают жизнь моих воинов.
   Сказав это, баван спустился со стены. Он поставил Агиса на тропу, ведущую в дворик рядом с воротами, а сам встал позади гигантского каменного шара, на верхушке тропы. - После того, как ты откроешь ворота, постарайся, чтобы Джоорш увидели тебя, - сказал Наль.
   Агис поглядел на сцену внизу. Дорога была вырезана в скале, и заканчивалась высокой площадкой, так что она фактически была глубоким тоннелем, по которой каменный шар мог бы легко скатиться. На дне крутого обрыва желоб плавно поворачивал направо и открывался во входной двор, дальше которого находились сами ворота.
   В этом маленьком дворике, между воротами и тропой, большинство убийств и должно было произойти. Он был окружен со всех сторон высокими стенами внешней крепости, двумя привратными башнями и утесом, на верхушке которого сейчас стояли аристократ и Баван Наль. Дюжина обычных воинов Сарам сгрудилась на привратных башнях, рядом с ними были навалены кучи валунов. Ядовитая Стая засела на вершине утеса, готовая броситься вниз по желобу, как только они швырнут свои тележки, нагруженные валунами, во двор. Только на внешних стенах крепости еще было немного гигантов, так как любые воины, которых можно было бы увидеть на берегу Либдоса, могли зародить у Маг'ра подозрение о ловушке.
   В самом дворе Наль поставил пару мертвых звероголовых около выхода, так, что их мог видеть любой входящий в ворота. Их целью, предположил Агис, было уверить Джоорш, что ворота не открылись без борьбы. Аристократ уже был готов прокомментировать приготовления бавана, когда заметил, что каменная кладка вокруг ворот была далеко не так хороша, как остальной замок. Блоки были намного меньше и подогнаны друг к другу намного хуже, как если бы было необходимо перестроить вход и это было сделано в спешке.
   - Ты собираешься напасть на Маг'ра во дворе? - спросил Агис.
   - Как проницательно, - саркастически ответил Наль.
   - Тогда в твоих планах сияет огромная прореха, - сказал аристократ, глядя на гигантский камень рядом с собой. - Этот шар не остановится, когда ударит по воротам. Он сокрушит переднюю стену как бумагу.
   - Возможно, - ответил баван. - Но что заставляет тебя думать, что я использую этот шар?
   - А как еще ты сможешь запечатать ворота после того, как я открою их?
   Наль переставил аристократа пониже и жестом приказал спускаться по тропе. -Очень скоро ты это увидишь, - сказал он. - Теперь иди.
   Агис побежал вниз по похожей на ров дороге, тщательно глядя на неровную почву под ногами. Когда он вел мертвого медведя вверх, поверхность не казалась такой уж неровной, возможно из-за огромного размера звериных лап. Для ног Агиса, однако, выбитые камни и рытвины были серьезными препятствиями и он должен был тщательно ставить ногу. Пока он бежал, валуны Джоорш продолжали падать вокруг ворот, наполняя все вокруг оглушающим громом.
   Когда дорога стала настолько гладкой, что Агис смог поднять голову без риска сломать себе ногу, он поискал во входном дворике внизу место, где можно было бы спрятаться. Как только Сарам выпрыгнут из засады, он знал это, камни и копья посыпятся градом вниз с невообразимой жестокостью. Если он не скроется в безопасном месте до того, едва ли ему поможет то, что теперь он знает, где искать Оракул.
   К его разочарованию, во дворике не было ни дверных пролетов или узких дыр, в которые он мог бы втиснуться, ни навесов, под которыми стажи могли бы спрятаться от палящего солнца, ни даже ниш или трещин размером с человека в каменных блоках. Единственное место, насколько он мог видеть, под которым можно было бы спрятаться он града валунов и копий, была сама арка ворот, но едва ли было умно спрятаться там, так как это было единственное место, через которое Джоорш могут убегать как только битва начнется.
   Кажется, лучший шанс выжить лежит вне цитадели. Открыв ворота, Агос должен был использовать распорку,чтобы удержать их открытыми, а потом ждать по другую сторону стены. Как только западня захлопнется, вернуться обратно между ранеными Джоорш будет не так то легко - но не сложнее, чем выжить под ливнем валунов Сарам.
   Достигнув дна, аристократ увидел, что Наль предусмотрительно оставил зубастую булаву рядом со стеной. Оружие было достаточно длинным, чтобы достичь защелки ворот, которая висела в нескольких футах над его головой. Аристократ схватил дубину и подошел к одной стороне бруса. Тогда то он и увидел Бриту, женщину-стража с головой хамелеона, которая устроила настоящий допрос Фило, когда они проникали в замок. Она стояла в нескольких футах от ворот, ее кожа в точности повторяла цвет и фактуру красных гранитных блоков, из которых была сложена стена.
   - Что ты делаешь здесь? - спросил он.
   - Наказание за то, что разрешила мертвому медведю войти в Замок Ферал, - ответила она. Гребень за ее клинообразной головой вспыхнул от ярости, потом она добавила, - Теперь открой ворота - и не забудь показать себя Джоорш.
   Агис толнул задвижку своей булавой, застонав от усилия, пока он поднимал тяжеленный кусок дерева. Брус начал двигаться к другому концу арки, дальше, наконец выскользнул из скоб и грохнулся на землю. Аристократ отбросил булаву в сторону и уперся обеими руками в створки ворот. Медленно-медленно, они начали открываться. Ворота прошли только четверть пути, когда раздался страшный гром и ужасный удар сотряс тело Агиса, отбросив его от ворот. Его швырнуло на середину дворика, он лежал на земле и дрожал как в лихорадке.
   - Вставай, трус! - прошипела Брита. Один из ее конических глаз смотрел на него, другой на ворота. - Ты даже не ранен.
   Хотя он не был уверен, что его ноющие кости согласны с ней, Агис потащился обратно к воротам. По воротам выстрелили снова, и конец гарпуна Ночной Гадюки торчал из них. Оружие могло попость сюда только после выстрела Джоорш.
   Агис закрыл глаза, представил себе лицо Маг'ра и призвал энергию чтобы использовать Путь. Это была не легкая задача, так как он еще был истощен после своих усилий в кристаллической яме. С тех пор прошло слишком мало времени, он восстановил часть своих сил, но далеко не все.
   Как только толстые веки и жирные щеки Маг'ра стали отчетливо видны, Агис послал ему свою мысль: Что не так? Я думал, ты хочешь, чтобы мы открыли тебе ворота.
   Мои маленькие шпионы? пришел ответ.
   Это Агис, ответил аристократ. Не дай ничему случиться с нашим кораблем. Или я опять запру ворота на засов.
   В следующее мгновение голос Маг'ра прогремел над всем перешейком. - Дать воротам открыться! - приказал он. - В атаку, Пожиратели Животных!
   Из рядов Джоорш послышался рев, и под ногами Агиса затряслась земля, когда воины Маг'ра понеслись через перешеек. Валун за валуном врезались в стены Замка Ферал, наполнив дворик у ворот таким грохотом, какого аристократ не слышал за вся свою жизнь. Сарам со стен крепости ответили слабым боевым воем и роем валунов в направлении перешейка.
   Агис бросил взгляд вверх,ожидая увидеть лица Ядовитой Стаи, глядящие вниз с выских стен над его головой. Но вместо этого увидел только желтое небо Атхаса. Стараясь, чтобы западня сработала, Наль, по-видимомому, приказал своим воинам не высовываться.
   - Чего ты ждешь? - спросила Брита, махнув своим мечом над головой Агиса. Открывай ворота!
   Аристократ метнулся вперед и опять уперся руками в ворота. Напрягая изо всех сил руки и ноги, он медленно выталкивал тяжеленные створки наружу. Когда дыра между ними стала слишком велика для его рук, он сконцентрировал все свои усилия на той, из которой не торчал гарпун. На какое-то мгновение она застряла. Потом внезапно освободилась, и сама распахнулась наружу. С последним толчком аристократ схватился руками за костяную плиту и запрыгнул на нее. Он не собирался прятаться на ней, но хотел как можно скорее убраться из дворика, который вот-вот будет ареной убийства.
   Когд Агис, висевший на воротах, оказался снаружи, он увидел, что воины Джоорш, державшие таран, отбросили свое оружие в сторону. Они брели к берегу, собираясь выбраться из ила. Одновременно Пожиратели Животных Маг'ра бежали через перешеек, потрясая своими шипастыми дубинами в воздухе и выкрикивая угрозы своим собратьям Сарам.
   Над его головой летали валуны вверх-вниз, посланные атакующими Джоорш и потом падавшие вниз, так что Агис почувствовал себя в середине камнепада. Когда Пожиратели Животных добежали до конца перешейка и вбежали на небольшую площадку перед воротами, камнеметатели Джоорш перенесли свой огонь в другие места. Затишье продлилось не больше секунды, так как Сарам начали быстро швырять булыжники вниз на головы Пожирателей Животных. Захватчики в ответ подняли над головой свои шиты из панцыря канка чтобы спастись от этого смертельного дождя.
   Их усилия имели мало успеха. Направленные с огромной высоты надвратных стен, валуны прилетали с силой несравнимой с той, с которой швыряли расположенные далеко метатели Джоорш.
   Камни Сарам проходили через щиты как если бы они были деланы из стекла, разбрасывая осколки панцыря канка во всех направлениях, отрывая руки Джоорш и с ужасным треском разбивая их черепа. Не успели Пожиратели Животных сойти с перешейка, а четверть из них уже лежала перед воротами, некоторые мыча и корчась в агонии, а некоторые спокойные и молчаливые, как камни, убившие их.
   Выжившие бросились во двор. Немногие приглушенные крики раздались оттуда, но не было ничего похожего на тот невообразимый гул, который Агис ожидал услышать, когда Ядовитая Стая будет атаковать. Двор оставался относительно тихим на мгновение, пока торжествующий хор Пожирателей Животных не выплеснулся за ворота.
   С другого конца перешейка Маг'р ответил горловым военным криком и приказал перейти в наступление второй волне. На этот раз он сам возглавил атаку, размахивая огромным обсидиановым мечом над головой и неуклюже ступая большими, тяжелыми шагами. Позади него шли гиганты, которые раньше держали таран, вооруженные пестрым набором дубинок и копий. Ясно, что любой из них мог обогнать своего короля, так как они тащились на полускорости позади тяжело шагающей фигуры. Тем не менее никто из них не пытался обойти его, хотя Агис не знал, было ли их нежеление следствием уважения к своему вожду, или просто потому, что массивная фигура Маг'ра полностью заполнила узкую гать, и они должны были прыгать в ил, чтобы обогнать его.
   Валуны Сарам начали падать снаружи замка, но их дождь не был так плотен, как прежде. Небольшой отряд звероголовых воинов делил свои атаки между двором и перешейком, и не добился успеха ни там ни там.
   Маг'р, отвечавший на редкие приветственные крики ликующей улыбкой своих мясистых губ, едва ли даже замечал камни, падавшие рядом с ним. Зная, что случится, как только гигант пройдет через ворота, Агис с трудом выносил это зрелище: сахема, идущего навстречу собственной смерти.
   Когда Маг'р достиг открытых ворот, его серые глаза остановились на фигуре Агиса, все еще висевшого на створке ворот. - Хорошо! -Он протянул свою узловатую руку, чтобы снять Агиса с ворот. - Пошли, ты будешь сражаться рядом со мной!
   Сердце аристократа прыгнуло ему в горло. Он освободил хватку и упал с ворот, дав возможность толстым пальцам сахема схватить воздух. Маг'р нахмурился и, судя по его виду, собирался остановиться и поднять аристократа с земли, но следовавшая за ним по пятам вторая волна атакующих внесла его во дворик.
   Агиса заполз под ворота и смотрел из своего укрытия, как остальные гиганты ворвались внутрь. В тот момент, когда последний гигант прошел через ворота, площадка стала буквально горой мертвой плоти и каменных булыжников. Только небольшой участок прямо перед воротами остался относительно чистым, вероятно Сарам умышленно избегали кидать булыжники в это место. Агису показалось это по меньшей мере странным, так как ловушка Сарам сработала бы лучше, если бы единственный путь бегства врага был бы завален телами и камнями.
   Низкий голос Маг'ра начал отдавать приказы внутри дворика, и Агис выполз из своего укрытия. По обе стороны перешейка он видел воинов Джоорш, бредущих к входу в замок по Заливу Горя. Одновременно стук валунов, падающих во двор, стал настолько частым, что Маг'р и его воины должны были глядеть только на стены над их головами.
   Агис увидел, как замаскированная фигура Бриты выскользнула из ворот. Она схватила створку ворот с гарпуном в ней и начала спокойно закрывать ее. План Наля, аристократ понял это сейчас, оказался еще более изобретательным, чем ему показалось вначале. Как только Брита закроет ворота, начнется настоящая резня - и он будет заперт снаружи замка, а Тихиан останется внутри с Черной Линзой.
   Агис бросился к телу ближайшего Джоорш и вытащил из ножен костяной кинжал воина. Оружие было выше аристократа, и он должен был держать его как двуручный меч, но он решил, что сможет использовать клинок для своих целей.
   Когда Агис вернулся назад, Брита уже трудилась над второй створкой ворот. Подняв позаимствованный меч над головой, аристократ кинулся в атаку. Хамелеоно-головая повернула один свой глаз на него и другой на Маг'ра, ее похожий на дубину язык заметался в ярости. Не обращая внимания на ее жест, Агис махнул мечом что было мочи. Звероголовая быстро отдернула ногу, едва избежав раны на колене, и ударила ногой.
   Удар пальцев гигантши попал Агису в живот, наполнив все его тело болью и заставив выронить свое оружие. Аристократ закувыркался через каменистую площадку, и остановился только ударившись о кучу трупов Джоорш.
   Агис все еще пытался придти в себя и прогнать головокружение из своей головы, когда увидел, что его короткая стычка с Бритой не осталась незамеченной. Не обращая внимания на падающие вокруг валуны, сахем Маг'р метнулся к шпиону Сарам и ее голова рептилии скатилась с плеч, отсеченная ударом его обсидианового клинка. Агис с трудом успел откатиться в сторону, так как ее тело упало на туже самую груду тел, в которую свалился и он.
   Маг'р засопел и указал мечом на тело Бриты. - Что она делала здесь? - спросил он. Пока сахем говорил, первые подкрепления Джоорш начали выходить из Залива Горя.
   - Пряталась, я полагаю, - ответил Агис.
   Аристократ бросил нервный взгляд вокруг. Со всех сторон на голые камни медленно поднимались Джоорш, ил свисал с их тел длинными серыми нитями.
   Король нахмурился и шагнул к аристократу. Прежде, чем он смог задать еще один вопрос, оглушающий громовой удар рванул из дворика. Даже со своей позиции за воротами, Агис мог видеть тонны валунов, обрушившиеся внутрь дворика. Все как один воины Джоорш закричали в ужасе. Облако пыли и каменных осколков вырвалось из ворот, поглотив Маг'ра.
   - Это ловушка! - выкрикнул сахем.
   В поисках убежища Агис помчался к утесам, которые возвышались по обе стороны от ворот Замка Ферал. Он с трудом избежал рук некоторых Джоорш, которые карабкались на берег и нырнул в дыру, которая была в основании утеса. Он заполз в самый конец этой крохотной пещеры, надеясь, что она достаточно маленькая и толстые пальцы гигантов не смогут выковырять его из нее.
   Однако аристократу не было нужды волноваться. Как только он залез в свою нору, из ворот раздался низкий гул, становясь все громче и отчетливее с каждым мгновением. Илистая дымка не помешала ему видеть Маг'ра, смотрящего назад через ворота, а гул тем временем превратился в рев. Замок Ферал так сильно затрясся, что из своей дыры Агис мог видеть сотни покрытых грязью камней и обломков зданий, падающих на площадку.
   Маг'р повернулся и рванул прочь от ворот. Половина его подкреплений поступила так же, но другая половина застыла как вкопанная на площадке, когда невообразимый удар потряс голые камни. Массивный гранитный шар вылетел из дворика. Ворота рухнули, превратившись в дождь зазубренных обломков, убивая любое живое существо, которое стояло там до удара и подняв в воздух тысячи хлопьев грязи, когда разбитые камни попадали в Залив Горя.
   Шар покатился дальше, прокладывая себе путь через горы камней, усеявших площадку, подкидывая мертвых гигантов и огромные булыжники в оздух, взлетел над иловым заливом и исчез из виду под высоченным фонтаном грязи, взметнувшимся на месте его падения.
   Подобно Маг'ру и воинам Джоорш, выжившим в катаклизме, Агис мог только смотреть с открытым от изумления ртом, как каменные осколки падают обратно на землю.
   Наконец каменный дождь прекратился. Маг'р выскочил из дальнего конца ворот, его чудовищный силуэт зашаркал через плотный туман. За ним обрисовалось не больше дюжины Джоорш, их длинные копья или огромные дубины они держали в руках, слишком потрясенные, чтобы говорить и шатающиеся среди камней как выжившие жители города, полностью уничтоженного силой зла.
   - Выходи, шпион! - проорал Маг'р, вытаскивая из ножен огромный кинжал. -Не заставляй меня искать тебя, или твоя смерть будет вдвойне мучительной.
   Агис скорчился в своем убежище и молчал, готовый использовать свои шансы. Осталось не так много времени, подозревал он, до того, как Ядовитая Стая бросится в атаку.
   И точно, аристократ вскоре услышал топот тяжелых шагов гигантов, выходящих из разрушенных ворот Замка Ферал. Звук, который он услышал потом, был грубый боевой клич Ядовитой Стаи, злой вой, настолько заполненный змеиным шипением и вороним граем, что звучал почти мистически.
   Забыв об Агисе, Маг'р поднял свой меч и кинулся во дворик. Остатки Джоорш последовали за ним, но Ядовитая Стая уже была на площадке перед замком. Раскаты грома прогремели над полуостровом, когда две группы воинов сошлись в бою, их оружие сверкало, сталкиваясь, как молнии. Злые крики и дикие вопли наполнили воздух.Ядовитые клыки впивались в незащищенную плоть, а голые руки раскалывали паучьи черепа и ломали змееподобные шеи. Скоре оба отряда гигантов уже валялись на земле, их кровь текла темными ручьями и собиралась в горячие, дымящиеся озера.
   Несколько мгновений Агис наблюдал битву не двигаясь, почти с благоговением. Потом, когда он рассудил, что гиганты слишком заняты друг другом, чтобы заметить его, он выскользнул из своего убежища и стал пробираться вдоль стены. В нескольких футах от него плясали ноги сражающихся гигантов, их удары друг по другу походили на звук стакивающихся гор. Однажды Агиса чуть не раздавил Сарам, упавший перед ним, в другой раз его сбило с ног, когда зуб Джоорш, еще скользкий от слюны гиганта, ударил его в плечо.
   Постепенно аристократ оказался в той дыре, где раньше стояли ворота. Место было даже еще больше захламлено трупами и камнями чем остальная часть площадки. На месте ворот вообще была одна сплошная мешанина из раздавленного камня и мертвых тел, и только в центре ее оставалась аллея, по которой можно было пройти, там, где прокатился гранитный камень.
   На середине этой аллеи Агис увидел Бавана Наля и Сахема Маг'ра, единственные живые существа в бывшем привратном дворике, сражавшихся не на жизнь, а на смерть. Наль бился стоя спиной к тропе, ведущей наверх, ударяя сначала копьем, которое он держал в одной руке, а затем взмахивая костяным мечом, который он держал в другой. В его совиных глазах горела жажда убийства, а его крючковатый нос был полуоткрыт, готовый вцепиться во все, что окажется рядом ним.
   Хотя Агис не видел лица Маг'ра, аристократ не сомневался, что взгляд гиганта Джоорш был еще более злой и решительный. Сахем уверенно орудовал своим единственным мечом, и отбивая каждый удар немедленно переходил в контратаку, стремясь попасть в горло бавану или разрезать ему живот.
   Оба гиганта бились с мастерством и грацией, которые очень удивляли аристократа, но было ясно, что преимущество у более мощного Джоорш. Маг'р возвышался на добрые десять футов над своим врагом и, используя свой рост и вес, теснил Сарам назад. Судя по всему, ему осталось еще несколько ударов, прежде чем он бросит Наля на спину - и Агису придется распрощаться с надеждой схватить Тихиана прежде, чем король похитит Черную Линзу.
   Аристократ скользнул во дворик и принялся осторожно пробираться вдоль желоба из раздавленного камня. Место, наполненное мертвыми, немытыми телами гигантов, пахло невероятно отвратительно. Агис пытался дышать через рот и изгнать зловоние из ума, но чем дальше он пробирался во дворик, тем хуже становился запах.
   Аристократ как раз пытался обогнуть битву с одной стороны, когда Маг'р издал могучий рев и бросился вперед, нанеся серию ужасных ударов. Поначалу Наль так быстро начал отступать, что казалось он вот-вот свалится в аллею, задолго до того, как Агис сможет оказаться там. Но внезапно баван остановился и, уклонившись от удара сверху, ответил выпадом в живот, который, испугался аристократ, мог закончить битву.
   Маг'р спасся только отпрыгнув в сторону, и едва не раздавил Агиса, когда приземлился на краю каменной аллеи. Земля задрожала, камни посыпались из-под ног аристократа, он едва сохранил равновесие и не упал, а бой гигантов неистовствовал прямо над его головой.
   Агис взглянул наверх и поймал взгляд золотых глаз бавана, смотрящий вверх, на черный меч Маг'ра, падающий с неба. Баван поднял для защиты свой собственный меч. Два клинка столкнулись высоко над его головой, наполнив как весь каньон так и пространство между гигантами жутким звоном, отозвавшимся болью в ушах аристократа.
   Звук еще не умер, а копье Наля уже метнулось вперед, серое острие молнией пронеслось несколькоми ярдми выше головы Агиса. Джоорш извернулся с ловкостью, неправдоподобной для его толстого тела, но тем не менее на его животе появилась узкая рана. Из нее вылилось несколько галлонов теплой крови, облив аристократа и почти сбив его с ног. Вскричав от ярости, Маг'р в ответной атаке ударил голой рукой по копью, сумев расколоть его напополам. Сломанная головка копья упала на землю недалеко от Агиса. Не переставая глядеть на огромные ноги, пляшущие в вокруг него, Агис рванулся через камни и подобрал ее.
   В тот момент, когда аристократ оказался рядом с оружием, он услышал очередной ужасный треск над своей головой. Взглянув наверх, он увидел как эфес меча Маг'ра отлетает от лица Наля, прихватив с собой большой кусок клюва. Баван заревел от боли и подался назад, поднимая свою свободную руку, чтобы прикрыть ужасную рану.
   Маг'р рванулся вперед, чтобы продолжить атаку, и опять Агис оказался на много шагов позади битвы. Он мог видеть, как Джоорш обрушивает один за другим ужасные удары на звероголового, бысто сокрушая оборону более слабого гиганта. Подняв головку копья Наля, аристократ рванулся вперед. Когда он оказался позади Маг'ра, он глубоко вздохнул и, держа копье обеими руками, ткнул им в мясистую голень короля.
   Зарычав от боли Маг'р остановился на полувзмахе и оглянулся. Агис заметил, что надутые щеки гиганта стали красными от ярости, потом аристократ увидел белый меч Наля, устремившийся к плечу гиганта Джоорш. Костяной меч глубоко вошел в толстую руку Маг'р, и тот отшатнулся назад.
   Агис нырнул между ног Джоорш, едва успев перекатиться, когда одна из гигантских ног опускалась на него. Затем он оказался в ничейной земле, между обоими гигантами. Меч Наля просвистел низко над его головой, целясь в колени Маг'ра, но сахем отбил удар. Обломки кости и обсидиана обрушились на голову аристократа. Наль поднял свою ногу и шагнул, опуская ее по направлению к Агису. Аристократ попытался отпрыгнуть в сторону, но не успел и задохнулся от мучительной боли, когда пятка гиганта опустилась на его левую руку. Он дернул рукой, стараясь освободить ее, и услышал треск кости.
   Мечи гигантов вновь столкнулись над головой Агиса, еще и еще. Капли отвратительно-пахнувшего пота градом катились с них, замочив все вокруг. Маг'р и Наль переступали взад и вперед, ругаясь и рыча, осыпая друг друга ударами кулаков и локтей. Агис же мог только лежать на земле, вопя от боли.
   Наконец Наль поднял ногу и двинул коленом в бедро врага. Прижав одну руку к боку, Агис пошатываясь двинулся прочь. Время от времени взглядывая на битву, он увидел, как локоть Маг'ра ударил в лицо Наля. Сарам заворчал, отступил на два шага, его колени подкосились и он рухнул на землю в дюжине шагов от него.
   Агис добрался до тропы, ведущей в замок и остановился, сняв с себя пояс. Пока он привязывал сломанную руку к боку, он видел как Маг'р, покачиваясь, шагнул вперед и выбил меч из руки Наля. Затем Джоорш приставил кончик своего оружия к горлу Сарам. Не останавливаясь ни на секунду он вонзил свой клинок во врага.
   Агис повернулся и начал карабкаться вверх, по тропе, держа голову пониже, чтобы Маг'р не мог видеть его.
  
   Глава Четырнадцатая
   Обсидиановый Оракул
  
   Тихиан уставился во тьму Черной Линзы, стараясь понять, что он видит - или, скорее, чего он не видит. Оракул напоминал по форме яйцо и был размером с маленького канка, его поверхность тускло светилась глянцем отполированного обсидиана. По гладкой поверхности неторопливо проплывали багровые полосы, часто исчезая в одном месте и, в то же самое время, появляясь в другом. Но под этими медленными полосами света король видел только пустоту - если абсолютный мрак можно увидеть.
   Раньше король много раз глядел в обсидиановые глубины, и всегда находил намеки на свет: серые, срремительно проносившиеся пятна, крошечные пузыри с бледным свечением изнутри, вкрапления других минералов, придававших всему камню цветовые оттенки. Но не здесь. Темнота внутри Оракула была еще более абсолютной, чем на дне самой глубокой шахты по добыче железа в Тире, или даже внутри таинственных темниц Золотого Дворца. Это было больше, чем отсутствие света, линза содержала в себе сущность темноты.
   Тихиан улыбнулся. Если бы он родился дварфом, а не человеком, безусловно его жизненный фокус был бы найти эту линзу. Король прошаркал вперед, вышел из слюдяного тоннеля и вошел в маленькую комнату с Черной Линзой. Комната была освещена занавесом из багровых лучей, падающих сверху. Тихиан взглянул вверх, чтобы найти источник света, и был поражен, увидев жестокий глаз солнца, глядящий вниз через широкую щель, бегущую через весь потолок. Разлом был немного шире, чем человек, и, подобно самой комнате, был обрамлен слюдяными плитами.
   Тихиан потащился вперед на своих старческих ногах, неровный пол потрескивал при каждом шаге, концы слюдяных плит сгибались и подпрыгивали под его весом. Он чувствовал жар, поднимающийся от Оракула. Чем ближе он подходил, тем мокрее и мягче становилась его кожа. Под его одеждой, он чувствовал, текли целые ручейки пота, и вскоре завитки пара поднимались от тонкой вышивки на его мантии.
   Наконец Тихиан дошел и коснулся стеклянной поверхноси линзы. Мягкое шипение поднялось из-под кончиков его пальцев и руки пронзила острая боль. Не убирая руки от горячего стекла, Тихиан обошел вокруг линзы, его сердце прыгало в предвкушении, когда он пробегал пальцами по каждому инчу ее опаляющей поверхности. Он остановился только тогда, когда почувствовал, как волдыри понимаются по его смощенной плоти.
   - Клянусь Ралом, нигде нет даже пятнышка, - воскрикнул Тихиан, его голос трепетал не от боли, а от возбуждения. - Ничего, кроме Черной Линзы, не может быть настолько совершенным.
   Продолжая выдыхать слово "совершенна" снова и снова, король подошел к самому узкому концу линзы и положил свою сумку на землю. Поставив одну из ног в отверстие сумки, он схватил другую часть и потянул. Медленно, с трудом, устье начало расширяться, магический мешок увеличился во много раз по сравнению со своим первоначальным размером. Когда отверстие стало достаточно велико, чтобы в него можно было войти, Тихиан почувствовал холодный ветер и увидел крутящийся мрак внутри.
   Когда король растянул мешок настолько широко, насколько могли его руки, он поставил отверстие мешка на узкий конец линзы и потянул. Когда Оракул начал медленно входить внутрь, отверстие расширилось так, что почти разорвалось, но тело мешка совсем не распухло или выпятилось. На вид он был абсолютно пуст, и на ощупь тоже.
   Постепенно Тихиан дотянул мешок до того места, где линза касалась пола. Разведя руки как можно шире, он подошел к противоположному концу Оракула и обоими руками схватился за мешок. Он вдавил грудь и лицо в стекло и начал раскачивать огромный камень, каждый раз заталкивая его в сумку все глубже и глубже. Вскоре снаружи остался только конец.
   Его грудь тяжело вздымалась от этих усилий и лицо горело там, где оно лежало на горячем стекле, Тихиан уселся на пол и обхватил линзу ногами. С болезненным стоном он толкал камень, одновременно тяня на себя свою магическую сумку. Узлы жуткой боли образовались в бедрах и запястьях, но линза не двигалась. Его состарившиеся мускулы были не в состоянии сделать это.
   Проклиная свою слабость, Тихиан закрыл глаза и открыл дорогу в свой духовный нексус, готовясь использовать Путь. К его удивлению, он не почувствовал знакомого выброса энергии из глубины своего организма. Вместо этого, его ноги, казалось, слились с линзой, и жар ее поверхности перестал жечь его ступни. Поток энергии хлынул из Оракула через его ноги. Струя втекла в живот, где, он как и ожидал, чувствовалось теплое покалывание его собственной энергии, и смешавшись вместе они образовали тлеющий узел, готовый в любой момент взорваться вспышкой пламени.
   Король почувствовал себя скорее возбужденным, чем испуганным. Энергия, которая пришла к нему от обсидиановой сферы, только подтвердила то, о чем он догадался раньше: этот камень должен быть Черной Линзой.
   Изгнав из своего ума растущее восхищение, Тихиан представил себе самого могучего гладиатора, которого он когда-либо видел. Образ Рикуса медленно возник внутри его сознания: суровое лицо, заостренные уши стоявшие близко к лысой макушке, безволосое тело, состоявшее, казалось, только из узловатых мышц и толстых костей.
   Как только картина прочно запечатлелась в его сознании, король заменил лицо Рикуса на свое собственное. Выразительные черные глаза стали маленькими и коричневыми, тяжелые черты лица заменились тонкими и сухопарыми, длинный хвост седеющих волос стал спадать с ранее лысого черепа. В результате желтое лицо старика появилось на могучих плечах мула., что показалось смешным даже самому королю.
   Тихиан открыл себя огню, горящему в желудке, и призвал его воплотить тот образ, который он сотворил. Энергия хлынула в его мышцы и сухожилия, возвращая им жизнь. Его кости и суставы стали такими гибкими, какими не были уже десятки лет. Король напряг свои мускулы, радуясь вновь обретенной жизненной силе - и закричал.
   Страшная боль ударила в руки Тихиана. Мышцы стали распухать, приобретая размеры и форму тех, каких он нарисовал на теле Рикуса. Изменения были не внутри его сознания, нет, это не было иллюзией, как он обычно ожидал, используя Путь. Мощь линзы физически преобразовывала его.
   В полном изумлении Тихиан смотрел, как и остальная часть его тела превращалась в тело мула. После рук пришла очередь плеч и шеи, затем грудь, спина и живот. Король был так поглощен обдумыванием значимости этого, что даже перестал ощущать боль.
   Во время своего путешествия, вспоминал Тихиан, Садира узнала, что ужасные монстры, называемые Новыми Чудовищами, порождаются неукрощенной магией, текущей из Башни Пристан. Если это так, то очень вероятно, что Черная Линза была тем средством, которое Раджаат использовал, чтобы контролировать эту магию. Король решил что древний волшебник опирался на Путь, чтобы сформировать образы из мистичских энергий башни, а потом использовал силу линзы чтобы физически материализовать их. Процесс не слишком отличался от того, при помощи которого Тихиан заполучил тело Рикуса.
   Растаяли последние всплески боли трансформации, король взглянул вниз и увидел пару распираемых мышцами бедер там, где только что были его костлявые ноги. Они были покрыты толстой медной кожей мула. Тихиан напряг колени, легкое усилие - и Черная Линза полностью скрылась в мешке.
   Едва Оракул исчез, как устье сумки вернулось к своему нормальному размеру, приятно отяготив его новые ноги. Мысленно поздравив себя с хорошо сделанной работой, он попытался спустить мешок с колен, чтобы он мог вынуть из-под него ноги.
   Внезапно король обнаружил, что его ягодицы поехали по полу. Прежде, чем король сообразил, что случилось, сумка соскользнула с его бедер и прыгнула ему на грудь. Ошеломляющее онемение поползо вниз по грудной клетке, потом перекинулось на ноги, которые еще горели в тех местах, в которых они касались линзы. Он закричал от ужаса и вцепился в пол, раня кончики пальцев об острые края слюдяных плит.
   Несмотря на силу своего нового тела, Тихиану никак не удавалось остановиться. Похоже, что Темная Линза, падая, потащила его в мешок за собой. Король брыкнулся, пытаясь сбросить с себя горячее стекло, не сумел. Его ноги остались приклеены к ее поверхности.
   Большие плиты пола завились вокруг рук Тихиана, и он скользнул еще дальше в сумку. Рот волшебного мешка уже схватил его подмышки и навис над головой, затягивая его в холодный, бесформенный мир. Тихиан бросился и вцепился в края мешка. Волшебная сумка начала сворачиваться внутрь себя.
   Борясь с поднимающейся в нем волной паники, Тихиан попытался оборвать контакт с линцой, представив себя твердо стоящим на гранитном полу. На мгновение его подошвы вспыхнули болью, и он вдохнул противный запах сожженой плоти. Оракул отделился от его ног.
   В тот же миг Тихиан начал превращаться обратно в изможденного, ужасно-выглядещеся, разбитого человека, которым он был до того, как приобрел тело мула. Волны боли нахлынули на его конечности и торс, когда каждая группа мышц возвращалась к своему нормальному размеру. На этот раз он полностью прочувствовал каждое мгновение боли.
   Несмотря на боль, Тихиан крепко держался за кошель и стойко переносил трансформацию, пока он пролетал через горловину мешка. Он не чувствовал свой собственный вес, потерял ориентацию, не имел понятия где верх или низ, перед или зад, и забыл, что такое прошлое и настоящее. Он просто существовал, связанный с внешним миром толькой хваткой своих ноющих от боли пальцев.
   С каждым мгновением Черная Линза становилась все меньше и меньше. Тихиан решил, что изменение в ее размере означает, что она продолжает падать, но он не был в этом уверен. В сером, бесформенном мире внутри мешка не было ничего, по чему он мог бы определить движение или направление. Линза просто сжималась у него на глазах до тех пор, пока стала не больше его собственной головы.
   Даже через боль продолжающейся трансформации Тихиан осознавал, что было что-то необычное в том, что предмет падал так быстро. Обычно, стоило ему разжать руку, и предмет исчезал внутри, как бы если бы он тонул в облаке. Король вытянул одну руку и представил себе, что она опирается на линзу, пытаясь призвать артефакт так же, как он обычно вызывал любой другой.
   Ничего не произошло, за исключение того, что линза продолжала удаляться. Холодный ком страха образовался в той яме, которая когда-то была желудком Тихиана. - Ко мне! - воскликнул он.
   Линза падать не перестала. Тихиан закрыл глаз и представил что она оказалась на ладони его руки. Когда он вызвал спиритическую энергию, чтобы использовать Путь, он почувствовал, что его самого понесло в направлени ее. Опять, сумка начала сворачиваться внутрь себя и о знал что не сможет держаться дальше, пытаясь вернуть линзу. Надо было выбирать: или отпустить отверстие сумки или потерять Темную Линзу.
   Тихиан открыл ладонь и отпустил сумку. Не было ни малейшего ощущения движения, ничто не пронеслось мимо него в ужасной сером мраке, ничто не отметило, что он пролетел какое-то расстояние. Тем не менее король знал, что движется, так как отверствие кошеля становилось все меньше, а линза стала увеличиваться. Он не мог чувствовать воздух, овевающий его лицо, через который ему полагалось лететь, или даже было здесь тепло или холодно. Тихиан чувствовал только онемение во всем теле.
   Спустя какое-то время Тихиан схватил Оракул. Может быть для этого потребовалось несколько мгновений, а может быть прошел день, Тихиан не мог это сказать. Как не было ощущения растояния, так не было и ощущения времени. Все, что он знал, так это то, что он врезался в линзу с такой силой, что все тело задрожало. Опять он почувствовал, что мощный выплеск энергии поднялся через его тело не причинив ему боль, и тогда он уселся на линзе, чтобы получить мистическую энергию из ее глубин.
   После того, как он вновь установил контакт с линзой, ощущение падения вновь вернулось в желудок Тихиана, и он почуствовал холодный бриз на своем лице.
   Король стал медленно поворачиваться, глядя во всех направлениях и стараясь найти какой-нибудь способ ориентирования . Он не увидел ничего, кроме отверстия, из которого он пришел, светящееся красным солнечным светом и быстро удаляющееся.
   Надеясь остановить падение линзы прежде, чем отверстие исчезнет полностью, Тихиан вообразил себя виверном. Своим внутренним зрением он увидел длинный, колючий хвост, обвитый вокруг линзы, гигантские кожистые крылья, яростно молотящие воздух в попытке поднять себя и свой груз к отверствию.
   Энергия потекла из линзы в его тело, спина и лопатки взорвались жестокой болью. В следующий момент из его тела выросли зачатки хвоста и двух крыльев. Они становились все длиннее и больше, их корни послали длинные завитки боли по всему его телу. Он начал дрожать и никак не мог остановиться, как из-за страха, что он потеряет Черную Линзу - или пропадет вместе с ней - так и из-за боли.
   Справившись со своими страданиями и страхами, Тихиан подождал, пока болезненное превращение не завершилось и невыносимая боль не отступила. Потом, убедившись, что его хвост крепко обвился вокруг линзы, он замахал своими новыми крыльями так сильно, как только мог. Каждым удар вызывал сотрясение воздуха, вокруг него закрутился серый туман, похожий на клубы дыма в ветренный день.
   Король и его линза продолжали падать. Он взглянул вверх и увидел только багровое пятнышко там, где он надеялся увидеть отверстие сумки.
   Забыв о крыльях, Тихиан оперся об Оракул и уставился в серую мглу под ним. Он вновь открыл себя силе линзы и, используя Путь, представил себе, что отверстие сумки находится прямо под ним. И опять, он почувствовал, как в его тело влилась горячая энергия. Мгновением позже багровое пятнышко появилось ниже Оракула.
   - Клянусь Раджаатом, да! - крикнул Тихиан. - Если мы не можем взлететь к выходу, мы упадем в него!
   Но как только он сказал это, король внезапно почувствовал, что находится не на верхушке Оракула, а под ним, и он знал, что опять удаляется от своей цели. Пока Тихиан смотрел, отверстие сумки из пятнышка превратилось в еле заметную точку, затем мигнуло и вообще исчезло из вида. Он не мог сказать, почему потерпел поражение. Линза могла изменить направления движения, или просто перевернутья, пока он искал выход, находясь на ее основании, а не на верхушке. В любом случае все, что он знал наверняка, так это то, что в какой-то момент он летел к пятнышку, а в следующий - от него.
   Тихиан в отчаянии сложил крылья и улегся, обдумывая ситуацию, его длинный хвост виверна надежно обвился вокруг линзы. Король чувствовал, что он готов взорваться от дюжины разнообразных, противоречущих друг другу чувств, бушующих внутри него. Злой звон наполнил его уши, и никогда в жизни он не хотел так отчаянно убить кого-либо - но кого он мог обвинить в нынешних неприятностях?
   В тоже самое время в его животе образовался и начал стремительно расти ледяной шар ужаса. После того, как Борс вернул ему Сача и Вияна, он решил держать их в мешке именно поому, что из этого места казалось трудным убежать. Тот факт, что они не убежали, не означает ли это, что побег невозможен?
   Но из всего спутанного клубка эмоций, бушевавшего в груди Тихиана, больше всего его терзало чувство разочарования. Он распланировал каждый шаг своего путешествия, приготовился к любой случайности и преодалел все препятствия - от преследования Агиса до кристаллической ямы - и для чего? Для того, чтобы упасть в свой собственный мешок и умереть? Он не мог принять это, но и не был способен убежать отсюда.
   Король несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, затем сфокусировал свои мысли на решении проблемы. Ясно, что какая-то особенность природы Черной Линзы заставляла ее вести себя внутри мешка иначе, чем обычно. Возможно, что это как-то связано с природой обсидиана, решил король. Казалось разумным предположить, что это качество, которое сделало безжизненный минерал так полезным королям-волшебникам и другим могучим магам, может взаимодействовать с загадочной сущностью сумки.
   Тихиан вытянул руку и подумал об одном из обсидиановых шаров, которые он положил в сумку, прежде чем уехать из Тира. Черное пятно появилось в серой мгле ниже Оракула, и потом примчалось в его ладонь, практически мгновенно. Что было и не удивительно, учитывая путь, по которому оно пришло.
   - Это не обсидиан, - пробормотал Тихиан, отбрасывая шар в сторону.
   Сфера повисела в водухе, задержалось ненадолго около падающей в загадочные глубины линзе, и исчезла из виду так же быстро, как и появилась. Подумав о том, что причиной может быть магическая природа линзы, король открыл руку и подумал о раздвоеной палочке, которую он использовал, чтобы найти местоположение Оракула. И опять, она мгновенно появилась, а затем просто уплыла, когда он отпустил ее.
   Осталось последнее: странное красное свечение, плывущее через поверхность линзы. Возможно, странная энергия артефакта взаимодействует с магией сумки. Король быстро подумал, не попытаться ли выпить эту силу, в надежде, что потом Оракул будет вести себя как обыкновенный кусок обсидиана, но подумав лучше отказался от этой идеи. Невозможно было понять, сколько для этого понадобится времени, и сможет ли он вернуть эту силу обратно, забрав ее.
   Тихиан снял свою черную мантию, которая превратилась в лохмотья на спине, когда он отращивал свои громоздкие крылья. Когда это ему в конце концов удалось, он постелил ткань на верхушке Оракула. Надежно удерживая ее хвостом виверна, король протянул руку и через рукав коснулся горячей поверхности линзы. Он представил себе, как его мантия становится больше и темнее, распространяется по всей поверхности Оракула и образует толстый колпак, непроницаемый ни для какой энергии - мистической или нет - и черный. Горячий всплеск пробежал по руке Тихиана, потом прошел через его тело и разодранную мантию.
   Прямо на глазах короля все разрывы и дыры его одежды затянулись, и мантия стала такой же целой, какой была раньше. Потом она вытянулась во все стороны и поползла по поверхности линзы до тех пор, пока не запечатала ее всю под собой.
   Даже там, где хвост Тихиана проходил через покров, ткань слилась в жесткий чехол без единого видимого шва.
   Тихиан убрал руку с того, что раньше было рукавом его мантии. Как только связь прервалась, он потерял ощущение движения. Его тело вспыло над линзой и его начало относить в сторону, и есл и бы не хвост виверна, которым он крепко держался за Оракул, он потерял бы его.
   Хотя он и испытал чувство облегчения, король быстро оборвал свой восторженный крик. Он уже достаточно хорошо знал это странное место и понимал, что то, что он не испытывает чувства падения вовсе не означает, что он действительно перестал падать. Он открыл пальцы и подумал о дополнительном кинжале, который он положил в кошель. Замечательный костяной кортик, искуссно вырезанный в виде двуглавой змеи, появился в его ладони.
   Тихиан отпустил оружие, разрешив тому выпасть из его руки.
   Кинжал уплыл вдаль, как будто он бросил его.
   Какое-то мгновение Тихиан не мог поверить в то, что только что видел. Все его чувства говорили ему, что он не двигается, и его логика говорила ему, что после того, как он запечатал энергию Оракла мантией, он должен вести себя так же, как и все остальные вещи в этом странном месте. Тем не менее все происходило совсем не так, как он ожидал.
   Король прижал ладони к вискам и закрыл глаза. Сражаясь в очередной раз с волной паники, поднявшейся в его груди, Тихиан попытался подумать о том, где и что он сделал неправильно, найти решающую деталь, которая поможет ему понять, что случилось с Оракулом.
   Единственное, что пришло ему в голову: растущее осознание собственной безпомощности.
   Тихиан переключил свои мысли на сумку. О ней он знал даже меньше, чем о линзе. Он нашел ее в сокровищнице Калака вскоре после того, как стал королем Тира, вместе с сотнями других магических объектов. Он быстро научился пользоваться ею, потом вообще забыл о ней и вспомнил только тогда, когда начал готовиться к поездке и понял, что должен найти способ увести Черную Линзу. Он не помнил об этом мешке ничего, что могло помочь ему выбраться из него.
   Король поднял руку и подумал о книге, в которой он хранил свои заклинания. Мгновением позже он держал истрепанный том с переплетом из твердой кожи и страницами из пергамента. Пытаясь вспомнить все заклинания, которые могли помочь ему в этой ситуации, открыл книгу, пробормотав злейшее ругательство. Это могло потребовать много времени, а время как раз и было тем, чего у него не было. Рано или поздно, но гиганты сообразят, что их Оракул исчез. Еще более опасно, Агис мог освободиться из кристаллической ямы и придти сюда в поисках его.
   Тихиан сосредоточил взгляд на мистических рунах книги, запечатляя в памети их магические формы, произнося про себя странные звуки заклинаний, и повторяя неудобные жесты пальцами, которые должны наполнить заклинания магической энергией, когда он произнесет их.
   И только тогда, когда он вспомнил первое заклинание, ему пришло в голову, что внутри сумки нет живых растений. Так что вероятнее всего он не сможет призвать мистическую энергию, которая была ему нужна чтобы использовать заклинание. С другой стороны, опыт, который он получил в слюдяном туннеле, заставлял его предположить, что он может использовать для заклинания энергию линзы - хотя и с непредсказуемым результатом. Тихиан отбросил книгу в сторону и протянул руку к рукаву, которого он касался, когда запечатывал Черную Линзу.
   Не дотянувшись чуть-чуть до рукава он резко остановился. Везде вокруг него, сверху и снизу, с каждой стороны в серой мгле возникли странные водововоты. Они были ростом с человека, овальные по форме, и из центра каждого из них глядела пара газ, прикрытых тяжелыми веками. Некоторые из глаз были голубыми, другие коричневыми, зелеными или черными, но, независимо от цвета, все они были равно безжизненными и тусклыми, и все глядели на лицо Тихиана.
   - Мы не ждали тебя так скоро, Тихиан, но все равно добро пожаловать.
   Голос, донесшийся из-под пары коричневых глаз, звучал резко и гнусаво, что показалось королю смутно знакомым.
   - Где я? - спросил Тихиан, отчаянно пытаясь связать голос с лицом.
   - Нигде, - ответил хор монотонных голосов.
   Король сердито нахмурился. - Я не в том настроении, чтобы понимать шутки, - предупредил он.
   - Мы никогда не шутим, - ответил голос.
   - Тогда ответьте на мой вопрос, - потребовал Тихиан.
   - Мы ответили.
   Голос, каждый раз эхом отдававшийся в ушах короля, начал пробуждать его память. Он слышал его тысячи раз, но летаргический тон казался совершенно не к месту, и было трудно что-то вспомнить наверняка.
   - Ну, а кто ты? - спросил он.
   - Никто, - пришел ответ, снова от сотен голосов.
   - Не играйте со мной! - заорал король. - Я не заслужил этого.
   Это вызвало хор печальных, безрадостных смешлов.
   Тихиан оторвал рукав от того, что раньше было его мантией, потом резко бросил руку вниз и коснулся горячей поверхности Черной Линзы. Поток энергии хлынул по его руке вверх, но, к большому его удивлению, ощущение движения не вернулось. Видимо линза достигла конца своего путешествия.
   - Скажи мне, кто ты, - пригрозил король. - Или я использую силу Черной Линзы против тебя.
   - Ты всегда делал все, чтобы причинить нам зло, мой брат.
   На этот раз Тихиан узнал голос - Бевус? - задохнулся он.
   - Я был Бевусом, - ответил призрак.
   Пока голос говорил, вихрь с коричневыми глазами начал принимать облик давно умершего младшего брата короля: юноша семнадцати лет, с маленькими коричневыми глазами и ястрибиным носом, так характерным для рода Мериклов. На этом, однако, его сходство с Тихианом закончилось. Тогда как черты лица короля были резкие и острые, твердо очерченные, черты лица Бевуса были пропорцональны и теплы, даже мягки и говорили хорошем воспитании.
   Несмотря на жгучую энергию, текущую через его, Тихиану внезапно стало так холодно, что он задрожал, - Тогда я мертв? - с трудом выговорил он.
   Это вызвало еще один хор погребальных смешков. - Хуже, - ответил Бевус, округляя свои серые губы в подобие издевательской насмешки. - Ты жив, и мы хотим сохранить тебя таким.
   Он поплыл по воздуху к королю и другие серые вихри также начали приближаться.
   - Прочь от меня! - предупредил их Тихиан.
   Лицо Бевуса переплыло на грудь, обнажив кровавую, с острыми краями рану сзади на шее. Разрез бежал от основания черепа через позвоночник, заканчиваясь прямо перед адамовым яблоком. Нетронутой кожи осталось ровно столько, чтобы не дать голове свалиться с плеч. Как помнил Тихиан, именно таким нашли мертвое тело юноши.
   Король поднял руку, защищая лицо и отвернулся, не в силах вынести это зрелище. - Во имя наших предков, - выругался он. - Подумай, как ты выглядишь!
   - Ты не должен был делать это, - пришел ответ.
   Тихиан опять перевел взгляд на брата. Бевус и остальные перестали приближаться. - Так ты думаешь, я сделал это? - выдохнул король, указывая на отвратительную рану.
   - Ты отрицаешь это? - спросил Бевус. Его слова были невнятны и Тихиан понимал их с трудом, так как голова призрака все еще висела у него на груди.
   - Да, я отрицаю это! - выкрикнул Тихиан. Но ледяной ком был на месте его сердца, когда он орал свои слова. - Я не тот, кто сделал это с тобой!
   Говоря по правде, воспоминания короля о том времени были окутаны сплошным туманом. Он был юным темпларом в Королевском Бюро Арены, когда он узнал о безвременной смерти своих родителей от рук мародерствующей банды рабов. Два его товарища взяли его с собой утешиться вином, и разговор коснулся его наследства. Он зло бранил своего брата, обвиняя Бевуса в том, что тот убедил родителей лишить старшего брата наследства и завещать все ему.
   Тихиан и его друзья выпили еще, потом еще... Едва способные стоять на ногах, они наполнили свои меха вином, наняли канков и поскакали к имению Мериклов. Это все, что король помнил о той ночи.
   На следующее утро Тихиан очнулся в пустыне, недалеко от семейного поместья. Вначале он решил, что друзья привели его пустыню и дали ему возможность изливать свое возмущение до тех пор, пока он не потерял сознание от питья и изнеможения - но тут он заметил, что одежда всех троих была крови. Король вспомнил, что он был охвачен ужасным чувством омерзения и ненависти. Он убил обеих своих спящих товарищей и бросился к ирригационному пруду имения Астиклов. Там он вымылся сам и выстирал свою одежду. Когда все высохло, он пошел пешком в дом и провел весь день, плача, в компании Агиса и Лорда Астикла, которые решили, что он глубоко опечален смертью своих родителей, тепло приняли его и глубоко ему сочувствовали.
   И только спустя три дня, когда он вернулся к своим обязанностям в Бюро Арены, он услышал, что кто-то зверски убил его брата. Конечно были те, кто шептал, что Тихиан убил своего младшего брата для того, чтобы заполучить состояние Мериклов, но Агис и его отец твердо стояли на том, что Тихиан не виноват, так как все это время он был в их поместье, глубоко переживая смерть родителей. Никто больше не задавал никаких вопросов, так как Астиклы славились своей честностью - и так как королю Калаку было выгодно иметь в рядах своих темпларов отпрыска благородного рода.
   Бевус же сказал, - Человек всегда знает, кто его убил, даже если трус скрывается за чужим лицом!
   - Это никак не мог быть я. Я провел всю ночь в доме Астиклов, - сказал король, вспоминая свое сомнительное алиби.
   - Ты запутался в своей собственной лжи, - усмехнулся Бевус. - Ты убил меня.
   - Никогда!
   - Быть может и меня ты не уб'вал? - проворчал безжизненный голос тарик.
   Голос за голосом задавали тот же самый вопрос. Там были аристократы, которые слишком нагло заявляли, что Тихиан должен ответить не только за смерть своего брата, но и своих родителей. Некоторые голоса принадлежали темпларам, которые стояли у него на пути, когда он карабкался к вершинам королевской бюрократии, другие рабам, которые пытались убежать из его имения. Там были даже голоса немногих благородных леди и священиц-темпларов, бессердечных женщин, смеявшихся над неуклюжими первыми успехами юноши.
   Тихиан узнал все голоса, и он помнил, как убивал каждого из них - не отдав приказ или опустив монету в руку какого-нибудь барда, но убивал сам. Иногда, если они были слабее его, он душил их своими собственными руками. Если они были сильнее, он вонзал кинжал им в спину в самые неожиданные моменты. Иногда, для тех, кто был черезчур осторожен, использовал яд. Для рабов, которые думали, что умереть легче, чем служить своему хозяину, всегда была приготовлена медленная и мучительная смерть чтобы доказать, что они ошибаются.
   Король помнил детали каждого убийства, которые он совершил, что сказала жертва, когда он или она упала, даже противный запах, который испускало каждое тело после смерти. И единственным исключением было убийство Бевуса, которое, с той же самой определенностью, с которой он помнил все остальные убийства, он знал, что не совершал.
   - Ну, теперь вспомнил? - спросил Бевус, снова начав приближаться.
   - Стой! - закричал Тихиан, открывая себя жгучей энергии линзы. - Я не убивал тебя тогда - зато убью сейчас.
   Бевус остановился рядом с Тихианом и положил руку на его крыло. - Ты дурак - как ты можешь убить мертвого человека? Ты думаешь, что мы привели бы тебя в Серость, если бы ты мог повредить нам?
   - Так это вы заманили меня сюда? - прорычал Тихиан.
   - Мы позвали линзу, - подтвердил голос Кестер. - А ты пошел за ней.
   - Да, Кестер знала, что так и будет, - подхватил Бевус. - Она сказала, что это единственная вешь, которую ты ценишь больше своей жизни.
   Холодный палец царапнул по кожанному крылу Тихиана, король завыл от боли. Ощущение было такое, что Бевус оторвал кусок его кожи, но, когда король взглянул через плечо, то увидел, что это был не тот случай. Бесплотные пальцы его брата погрузились в его плоть, не разрывая ее, но оставив на теле рубец, который, кажется, была единственной травмой, которую эти пальцы могли ему нанести.
   - И ты знаешь, что самое лучшее? Я могу делать это вечно, и ты никогда не умрешь!
   Тихиан опять завыл и вцепился в лицо брата. Но его руки провалились прямо через подбородок Бевуса. Его похитители были духи, и он не мог что-то сделать с ними физически. Но, и король знал это лучше, чем кто бы то ни был, худшая боль редко бывает физической - и после тех ужасов, которые они заставили его пережить, ввергнув его в Серость, он решил заставить их страдать больше, чем они страдали при жизни.
   Тихиан взглянул в ближайшую пару глаз. Узнав голос Гракиди, юного раба, которого он однажды использовал как пример, чтобы заставить Рикуса отказаться от побега, король представил раба с пурпурной гусеницей, лежащей на верхней губе мальчика. Испуганное лицо Гракиди появилось в центре вихря и гусеница немедленно заползла ему нос. Мгновением позже кровь кровь полилась из обеих ноздрей, раб закричал от ужаса, а его вихрь скрылся из виду.
   Тихиан заставил свои губы искривиться в улыбке, без особого успеха стараясь не обращать внимание на боль от ужасных ран. - Ты видишь? Можно убить мертвого человека - снова и снова, - сквозь зубы ухмельнулся он, бросая взгляд через плечо, когда очередной разряд боли поднялся по его крылу. - Что такое несколько новых шрамов по сравнению с радостью убивать вас всех - опять и опять.
   Пока о говорил, он поймал взгляд фиолетовых глаз. Они принадлежали Деве, юной аристократке, которая любила Бевуса, и у которой не хватило здравого смысла молчать, а не кричать о своих подозрениях всем и каждому. Как только он представил себе обсидиановый клинок, прижатый к ее горлу, женщина закричала и исчезла прежде, чем конец клинка проткнул ее кожу.
   Больше половины других призраков также испугались этой тактики запугивания и молчаливо исчезли в Серости. Спровадить других оказалось не так-то легко. Приняв форму, которая напоминала их бывшее тело, они толпились вокруг, вцеплялись в лицо Тихиана похожими на когти пальцами и рвали его плоть острыми зубами. Как и с Бевусом, каждая атака посылала ледяной болт боли, пронзавший его плоть, а отвратительные рубцы поднимались по всему телу.
   Вопя от боли, сражался единственным способом, каким мог, стараясь узнать каждого из нападающих и воссоздать картину их смерти. Используя силу Черной Линзы, он вообразил дюжину различных орудий убийства: кинжал, который он использовал, чтобы убить темпларов, которые привели его в пустыню, удушающие петли, которыми он душил ничего не подозревающих соперников, яды замедленного действия, которые он так изящно подливал женщинам, презрительно отказывавшим ему, редкие ядовитые жуки, которых он подбрасывал ненавистным начальникам, и даже топор, который он как-то раз использовал, чтобы выместить свой гнев на неловком слуге. После каждой атаки еще один дух вскрикивал и исчезал, так что число когтей, рвавших его тело, постепенно уменьшалось. Если бы не его собственная боль, король мог бы сказать, что встреча с духами принесла ему много удовольствия.
   Наконец, после того, как Тихиан воссоздал кинжал, который он пару часов назад вонзил в спину Кестер, осталось только два призрака: Бевус и еще один, которого он не смог узнать. Хотя его брат продолжал мучить его, медленно проводя своими когтями вдоль позвоночника, второй призрак вообще не двигался. Все это время он не говорил и не смеялся, а его крошечные черные глаза не могли помочь королю узнать его. Тихиан ломал голову, стараясь вспомнить всех людей, которых он убил и совместить их с тем, от которого он хотел избавиться, но никак не мог сообразить, кто же этот последний призрак.
   - У тебя совершенно исключительная память на убийства, - ехидно заметил Бевус.
   Король едва слышал его, качаясь на волнах боли. С головы до ног, все его тело было одним горящим от боли рубцом. Даже его крылья были настолько красны и сморщенны, что выглядели как два спинных гребня какой-то полудохлой ящерицы. Его тошнило, голова кружилась от непрерывной боли, и он был опасно близок к потере сознания.
   - Слишком плохо, что ты не можешь вспомнить, как убивал меня, - продолжал Бевус. - Возможно это потому, что ты был вдребезги пьян.
   Сражаясь с болью, Тихиан представил себе огромный топор со стальным лезвием, который долгие годы был в роду Мериклов. Он был найден в пустыне, спустя несколько недель после убийства и полагали, что он и был орудием убийства.
   Бевус только засмеялся. - Это был не топор, дорогой брат, - сказал он, показывая свою наполовину перерубленную шею. - Твои друзья сделали это мне только тогда, когда я был уже мертв.
   Тихиан закрыл глаза, опять стараясь вспомнить то, что произошло той ночью. Он и два темплара вытащили смотрителя из кровати, утверждая, что у них официальное дело и они не должны платить за канков. Потом они промчались на животных по темным улицам, сбив с ног полдюжины нищих, слишком пьяных, чтобы убраться с дороги. У ночных ворот они громко похвастались стражам, что, вернувшись, они будут богачами, и потом поскакали в пусыню. После чего...
   Бесполезно. Тихиан больше ничего вспомнить не мог.
   Король взглянул на последнего призрака. - Где ты был той ночью? - спросил он. - Может быть ты один из стражей моего брата?
   - Слабый дурак!
   Челюсть Тихиана отвисла, когда он сообразил, кто последний призрак. - Король Калак! - выдохнул он. - Я не убивал тебя!
   - Конечно нет. Честь принадлежит этому шакалу, Агису, и его друзьям, - прошипел Калак, уплотняясь и становясь твердым. Хотя он был только в шаге от превращения в дракона, когда Тихиан видел его в последний раз, сейчас он предпочел стать стариком с лысой, чешуйчатой головой и лицом, изъеденным морщинами. - Ты просто предал меня им.
   - Тогда что ты делаешь здесь? - спросил Тихиан.
   - Я пришел посмотреть, могу ли я помочь тебе, - сказал Калак. - Я думал, ты сможешь отомстить за мою смерть - но то, что я вижу, мне не нравится. Если ты не можешь даже представить себе убийство своего брата, ты никогда не убъешь Агиса.
   - Я не убивал Бевуса! - запротестовал Тихиан, его голос, наполненный болью, больше напоминал карканье. - Кого-то другого - но не его.
   - Я знаю, как это было, - фыркнул Калак. - Ты призвал мою магию-
   - Король Калак, нет! - запротестовал Бевус, протягивая руку к спокойному старцу.
   Калак отбросил его руку в сторону, протом продолжал, обращаясь к Тихиану. - Когда я увидел, как ты убил своего брата, Тихиан, я решил, что ты настоящий убийца - такой же как и любой из нас со времен Раджаата, - сказал Калак. Он помедлил какое-то время, потом недовольно покачал своей древней головой и потянулся снять измятую корону с покрытой шрамами головы Тихиана. - Но я ошибся. Ты не достоен ее.
   Калак бросил корону в серую мглу, потом посмотрел обратно, на Бевуса. - Если ты действительно хочешь мучить своего брата, я полагаю, что ты должен дать ему возможность уйти.
   - Почему я должен помочь ему? - спросил призрак.
   - Это не помощь, дурак. Тихиан не в состоянии вспомнить, как он убил тебя, и каждый раз он упускает возможность убить Агиса, - ухмыльнулся король-волшебник. - Если трус, вроде него, использует Черную Линзу против Борса, ничего, что бы ты не придумал, не сравнится с тем, что Дракон сделает с ним.
   Когда Калак растаял во мгле, Бевус повернулся, чтобы посмотреть на мучимую страшной болью фигуру брата. - Я думаю, что Калак недооценивает меня, - сказал он, протягивая руки к глазам Тихиана. - А ты как думаешь?
   Король отвернул голову, стараясь, несмотря на боль, сохранить голову ясной. Бевус продолжал мучить его, проводя руками круги, спровождаемые страшной болью, вокруг глазниц короля, но двигаясь достаточно медленно, чтобы Тихиан мог во время отвернуться и спасти глаза.
   Но и испытывая жуткие муки, король сосредоточился на том, как спасти себя. Он уже не пытался вспомнить, что случилось в ночь убийства Бевуса, но сконцентрировался на том, чтобы принять тот факт, что первым, кого он когда-либо убил, был его младший брат.
   Отвратительная пелена ненависти к себе обрушилась на Тихиана, и на какой-то момент он больше ощущал ее, а не терзащую его физическую боль. Он чувствовал , как лживая тьма вспухает внутри него, поднимаясь из тайника, настолько глубокого и хорошо упрятонного, что он никогда даже не подозревал о его существовании. Когда этот кошмарный секрет показался на свет, он распознал это отвратительное чудовище и, несмотря на весь ужас внушающего страх знания, принял его как часть самого себя.
   И тогда, немедленно, благостное чувство освобождения опустилось на Тихиана. Он понял, что случилось той страшной ночью, и почему с того времени все так легко удавалось ему: подъем в иерархии темпларов, упрочение семейного состояния, и даже удачный союз, который король заключил с ним. И еще он понял почему, когда он не мог чего-нибудь добиться, и ни предательство ни взятки не помогали достичь цели, он всегда получал удовольствие от последнего средства - настаивая, практично или нет, что всегда сделает это своими собственными руками.
   Теперь, когда он думал об этом, было ясно, что смерть Бевуса была начальной точкой, моментом, когда он понял, что в действительности ему надо от жизни и когда его судьба стала ясна ему.
   Король поднял руки, чтобы обнять своего брата, говоря, - Иди ко мне. - Пока он говорил, он использовал Путь, чтобы изменить свое тело в призрачное подобие почтенной женщины. У нее были седые волосы, блестящие коричневые глаза, небольшой нос, высокие скулы и добрая, приятная улыбка. - Да, мой сын, - сказал Тихиан, говоря мягким голосом своей матери. - Обними меня в последний раз, прежде чем я пожелаю тебе спокойной ночи.
   Руки Тихиана обняли плечи брата, Бевус взглянул на него - ужас мелькнул в его глазах - Нет! - закричал он.
   - Да! - ответил Тихиан, прижимая свои губы к щеке юноши. Одновременно король поднял руку и призвал свой костяной стилет. Когда оружие появилось в его руке, он резко вонзил его между лопаток брата. - Спокойной ночи, Бевус.
  
   Глава Пятнадцатая
   Возвращение Фило
  
   Агис швырнул сумку на землю, протянул руку и схватил Сача за узел на волосах, выдернув его из воздуха. - Где Тихиан и линза? - рявкнул он.
   - Он никогда не возвращался в этот туннель, - ответила голова. - Проклятый негодяй предал нас всех.
   Агис с размаха ударил своего пленника о мерцающую стену из черной слюды. - Лжец!
   - Был бы я здесь, если бы знал где Тихиан - или линза? - возразила голова. - Я пришел сюда искать его, как и ты.
   Держа Сача за волосы одной рукой, аристократ медленно осмотрел комнату из слюдяных плит, тщательно проверяя каждый уголок и каждую нишу в поисков какого-нибудь знака, указания, что случилось с королем. Он принес с собой импровизированный факел из расщепленного гарпуна, но он не понадобился. Багровый солнечный свет, который падал из щели в крыше, окрасил всю комнату ярким розовым светом.
   - Ты только зря теряешь время, - сказал Сач. - Тихиан не здесь. Я смотрел.
   - Я посмотрю сам, - сказал Агис, тщательно осматривая каждую стену и заглядывая в каждый темный уголок. Когда он не нашел короля, он снова занялся Сачем. - Если ты говоришь мне правду, тогда объясни, как Тихиан испарился из этой комнаты вместе с линзой.
   Сач указал глазами на щель в потолке. Багровый солнечный диск висел над ними, пройдя четверть пути от восточного конца. - Может быть он вскарабкался? - предположила голова.
   Прищурившись из-за яркого света, Агис более внимательно осмотрел прорезь в потолке. Гладкие слюдяные плиты, окаймлявшие щель с обеих сторон, были наклонены почти вертикально, так что вскарабкаться по ним было очень сложно, но не невозможно. Щель была достаточно широка , чтобы человек мог, упираясь спиной в одну сторону и ногами в другую, вылезти или - в случае с Тихианом - вылететь в нее.
   - Лучше бы придумал ты другую ложь, Сач, -сказал Агис,. - Из того, что Садира рассказала мне, ясно, что линза никогда не прошла бы через эту щель.
   - Могла бы, если положить ее в эту сумку, - предположила голова.
   Агис внимательно оглядел сумку. Он уже решил сказать, что Черная Линза никогда бы не вошла в такой маленький мешок, но он видел, и не однажды, как Тихиан доставал оттуда большие предметы, так что сумка была магическая. - Если бы Черная Линза была внутри, Тихиан тоже был бы здесь, - сказал Агис, невольно отметив, как сумка измята. - Он никогда не оставил бы ее.
   Несмотря на собственные слова, аристократ положил Сача на землю рядом с сумкой, поставив ногу на бестелесную голову, чтобы удержать ее на месте. - Но не будет вреда, если мы это проверим. Как эта штука работает?
   - Сунь руку внутрь и представь себе линзу, - сказала голова. - Если она там, она сама придет тебе в руку.
   - Как она выглядит? - спросил аристократ.
   - Откуда мне знать? - огрызнулся Сач.
   - Раджаат использовал ее, чтобы напитать силой тебя, как одного из своих Доблесных Воинов, - напомнил Агис, одновременно нажимая посильнее ногой на голову.
   - Она большая, сделана из обсидиана, и круглая, - ответила голова сдавленным голосом. - Это все, что я помню - было ужасно больно, и вся башня была полна вспышками света.
   Агис сунул сумку под локоть своей сломанной руки, готовясь сунуть свою целую руку внутрь. Но прежде, он взглянул вниз, на голову, и сказал. - Если это твой очередной трюк, я привяжу тебя к камню и брошу в Залив Горя.
   - Я хочу найти Оракул ничуть не меньше тебя, - огрызнулся Сач. - И понять, что случилось с Тихианом.
   Агис сунул руку в сумку и нарисовал в уме образ большого обсидианового шара, похожего на один из тех, которых они нашли в сокровищнице Калака, когда убили его. Мгновением позже, он почувствовал холодную, гладкую поверхность обсидиана, лежащую у него на руке.
   Аристократ вытащил руку из мешка и увидел обсидиановый шар, размером примерно с его голову.
   - Слишком маленький, - прошипел Сач. - Попробуй снова.
   Агис отставил шар в сторону и вернул руку в мешок. На этот раз, однако, представив себе, как Оракул выглядит, он также добавил холодную, гладкую поверхность полированного камня, надеясь что эта новая деталь компенсирует то, что он никогда не видел линзу.
   Когда ничего не появилось в его руке, аристократ пожал плечами. - Ничего.
   Сач опять взглянул на потолок. - Тогда он пронес ее через эту щель, - сказала голова.
   Укрепив сумку получше под своей сломанной рукой, Агис опять схватил Сача. - А что о магии, или Пути? - спросил он. - Мог ли Тихиан использовать свою силу чтобы забрать линзу отсюда, не выходя через любой выход?
   - Все возможно с линзой, - сказал Сач. - И это еще одна из причин, почему мы должны немедленно уходить отсюда.
   Агис нахмурился. - Почему ты так стремишься выдворить меня отсюда?
   - Потому что этот предатель Тихиан и так уже здорово опередил нас, - прорычал Сач. - Пошли.
   Агис покачал головой. - Я так не думаю, - сказал он. - Мне, напротив, кажется, что ты пытаешься скрыть что-то от меня. Тихиан еще здесь, не правда ли?
   - Не будь смешным, - прошипел Сач. - Ты же видишь сам, что кроме нас здесь никого нет.
   - А что о Вияне? - спросил аристократ. - Я полагаю, что ты собираешься сказать мне, что ты не знаешь, где он?
   Серые глаза Сача расширились. - Предполагалось, что он наблюдает за входом в туннель, - сказал он. - Разве ты не видел его?
   - Нет, не видел, - проворчал Агис, засовывая Сача в сумку. - И я устал от твоей лжи.
   Аристократ закрыл мешок и сложил его так, чтобы зажать отверстие, затем, удерживая его коленями, смял, превратив в сморщенный комок. Наконец, он оторвал полоску со своего плаща и завязал отверстие, используя самый надежный узел из тех, которые знал. Покончив с этим, он положил его рядом с выходом, чтобы не забыть, кога он будет уходить из комнаты.
   Аристократ начал поиск опять, на этот раз более тщательно. Несколько раз он использовал свой сломанный гарпун, чтобы прочесать трещины и ниши, которые казались ему подозрительно глубокими или слишком прямыми, надеясь найти секретную дверь или тайный проход, спрятанный за ними. Дважды он даже срывал листы слюды со стены, когда свет обманывал его глаза и он думал, что заметил факел, мерцающий за ними.
   Он не нашел ничего, кроме слюды. Что бы не произошло с Тихианом, он, похоже, был не здесь - и аристократ сомневался, что он собирается вернуться. Он оглядел комнату в последний раз, потом повернулся к выходу. И именно тогда он услышал тяжелое дыхание гиганта, ползущего через тоннель.
  
   * * * *
  
   Поддерживая Оракул своим хвостом виверна, Тихиан продолжал лететь через Серость, выбрав то направление, в котором, как он надеялся, красное пятнышко появилось в последний раз несколько мгновений назад - или это было раньше? Король не мог ответить. Все, что ему оставалось, махать своими кожистыми крыльями, держать нос прямо вперед и надеяться, что он летит в правильном направлении.
   Спровадив своего брата и других жертв убийства, Тихиан немного отдохнул - он не знал, как долго. Его шрамы медленно исчезали, унося с собой боль. В то же время к нему вернулись силы и он был готов продолжать искать выход.
   Задача оказалась труднее, чем он ожидал. Во первых, он призвал мощь Оракула, чтобы вообразить себе отверстие мешка. Попытка с позором провалилась. Хотя он создал не менее дюжины красных кругов, напоминающих выход, после прохода через них он всегда оказывался опять в Серости.
   Затем Тихиан попробовал магию, и результаты были еще более разочаровывающими. В Серости не росли живые растения, поэтому он обратился к Оракулу за помощью. Но когда он призвал энергию в свое тело, у него начало гореть плоть на его руках. Из этого король сделал важный вывод: как мастер Пути, он достаточно опытен, и может пропускать силу линзы через свое тело без ран. Но как волшебник, он еще не в состоянии контролировать ее дикую мощь.
   В своей следующей попытке Тихиан попытался использовать Путь, чтобы сделать компасс из своего костяного кинжала. Когда он уравновесил лезвие на пальце, кончик его показал слегка влево. Ему не потребовалось слишком много времени, чтобы сообразить, что следуя ему он просто летает кругами.
   Король уже решил остановиться и попытаться придумать что-нибудь новенькое, когда он поймал глазом слабую красную вспышку. Отбросив в сторону бесполезный кинжал, он повернулся к свету и полетел так быстро, как только мог, таща за собой Оракул. Но спустя мгновение Тихиан уже не видел больше ни красного света, ни вспышек или чего-либо другого.
   Холодный палец отчаяния снова заполз в сердце короля, когда он заметил впереди, в серой мгле, маленькую темную точку. Он удвоил свои усилия и полетел к ней, махая крыльями изо всех сил. Он даже не разрешил себе мигать. Это была первая твердая вещь, которую он видел, с тех пор, как он прогнал брата, и мысль о том, что она может исчезнуть прежде, чем он схватит ее, ужаснула Тихиана.
   К его облегчению, этого не произошло. Когда он приблизился, темная точка стала пятном, потом кругом, и в конце концов он узнал ее: это была нижняя часть головы - головы без тела и с длинным пучком волос.
   - Что ты делаешь здесь? - спросил Тихиан.
   Голова медленно перевернулась и по широким скулам и жетоватым зубам король увидел, что это был Сач. Взгляд его серых глаз метнулся к линзе, и Сач сказал, - Я вижу, что ты нашел таки Оракул, хотя я и не понимаю, что ты собираешься делать с ним здесь.
   - Разве ты не должен был сторожить вход в туннель? - рассердился король, сопротивляясь порыву слишком быстро перепрыгнуть на вопрос, который действительно волновал его - как убежать.
   - Я и делал, то что должен, - проворчал Сач. - Вот почему я здесь, с тобой.
   - Что ты имеешь в виду? - спросил Тихиан.
   - Агис каким-то образом освободился и нашел комнату с Оракулом, - объяснила голова. - Когда мы увидели его входящим в ограду, я полетел предупедить тебя. И все, что я нашел, был мешок - и ни малейшего следа тебя или линзы. Агис показался немного позже и сунул меня в мешок.
   - Он знает, где я - или линза?
   - Нет, он думает, что ты использовал магию или Путь, и исчез, - ответил Сач.
   - Хорошо, тогда я постараюсь его удивить, - хихикнул король. - Теперь, скажи мне, как выбраться отсюда.
   - Когда ты бросил сюда Вияна и меня, мы нашли только один способ, - ответил Сач, горько посмеиваясь.
   Тихиан нахмурился. - И какой?
   - Ждать - пока кто-нибудь не вынет нас отсюда.
  
   * * * *
  
   Агис взглянул в туннель и увидел внушительный силуэт юного Джоорш, ползущего к нему. Хотя он был далеко не так велик, как взрослый гигант, он полность заполнял коридор. Аристократ отчетливо понимал, что даже если гигант захочет пропустить его, ему не втиснуться между огромным телом и гладкими стенами прохода - по меньшей мере без того, чтобы не вызвать тревогу у воина.
   Джоорш перестал ползти, и Агис испугался, что гигант заметил его, заглянув за угол. Хотя его сердце застучало, как военный барабан Гулгиков, аристократ заставил себя не двигаться. Если Джоорш не уверен в том, что именно он видит, последняя вещь, которую Агис хотел сделать, - привлечь его внимание к себе неосторожным движением.
   К огромному облегчению аристократа, гигант посмотрел назад, через плечо. - Я вижу Оракул, Сахем Маг'р, - позвал он. Его голос был голосом мальчика, но был так глубок, что узкий тоннель затрясся. - Красное свечение, в точности как вы говорили! По настоящему яркое!
   - Что? - грубый голос Маг'ра громом отдался в проходе, в его оглушающим реве послышалась тревога. - Ты видишь яркое свечение, Беорт?
   Беорт кивнул. - Очень яркое, - сказал он. Его тон был уже не такой радостный, как мгновение назад.
   - Что-то не так, - проворчал сахем.
   Прежде, чем юнец смог поглядеть обратно, в направлении Агиса, аристократ рванулся из своего угла. Он схватил сумку Тихиана и повесил ее на свое здоровое плечо, потом пересек крошечную комнату и встал там, где прорезь в потолке встречалась с дальней стеной. Потом он остановился чтобы вытащить свою сломанную руку из временной повязки.
   Рука была не в том состоянии, чтобы карабкаться. От локтя и вниз, она страшно разпухла и побледнела, а огромная пурпурная опухоль была прямо на месте перелома. Аристократ попытался поднять ее и понял, что мышцы не слушаются его. Поврежденная рука висела мертвым грузом.
   Быстрый взгляд на отвесную поверхность стены подтвердил опасения Агиса: он не сможет взобраться на нее с одной работающей рукой. Аристократ закрыл глаза представил здоровую, полностью функционирующую руку на ее месте. Он открыл путь в свой мистический нексус и позволил вспышке энергии подняться оттуда, пройти через его тело, потом направил эту энергию в поврежденную руку.
   Резкая боль ударила из точки перелома обратно руку, а потом в грудь. Агис сосредоточился на образе пруда в оазисе, расслабив мускулы и сознание, и разрешая страданию промчаться через него подобно ветру. Вскоре рана перестала посылать болевые импульсы, боль стала терпимой.
   Агис снова открыл глаза и попытался поднять покалеченную руку. Поток спиритической энергии пробежал по руке, подняв новую волну мучительной боли, но рука медленно поднялась в воздух. Он напряг пальцы, сжал их кулак, потом распрямил. Наконец, убедившись что, несмотря на перелом, рука работает, он полез по стене. Используя толстые плиты слюды как опору, он карабкался все выше и выше.
   Агис не вылечил свою руку, он просто использовал Путь, чтобы оживить ее, примерно так же, как он оживил мертвого медведя, когда они вошли в замок. Чтобы двигать рукой, он призывал энергию из глубины самого себя, а потом осознанно направлял туда, куда хотел. Каждое движение посылало новую волну боли в него, но аристократ почти не замечал этого. Он привык к боли. Кроме того, он был уверен, что если даст гигантам поймать себя, то в результате будет страдать во много раз больше чем сейчас.
   Когда до потолка было уже совсем недалеко, а колени Беорта скребли пол сразу за комнатой, аристократ услышал мягкое шипение одной из опор. Слюдяной лист сорвался со стены и Агис почувствовал, что начал падать. Сумка слетела его плеча, упав на пол. Не обращая на нее внимания, он схватился своей здоровой рукой за край щели, его пальцы судорожно искали другую опору. Он нашел конец другой плиты, схватился за нее и подтянулся.
   Кончики пальцев побежали по поверхности щели, найдя полость с грубыми концами. Агис быстро перенес вес на эту руку и полностью тянул себя в щель, упершись спиной в одну стену трещины, а ногами в другую.
   Как только он почувствовал себя в сравнительной безопасности на своем новом насесте, аристократ взглянул вниз, на сумку, которую он уронил. Хотя он и не знал, что Тихиан хранил внутри, было ясно, что она слишком ценна, чтобы оставлять ее гигантам. Он закрыл глаза, собираясь вернуть ее при помощи Пути. Но именно тогда смрад горячего дыхания наполнил комнату и Беорт вполз внутрь. Агис снова открыл глаза и обнаружил, что смотрит вниз, на кучу серых косичек, такую же большую, как гнездо кес'кестрела и такую же спутанную. Плечи молодого Джоорш были так широки, что он должен был повернуться боком. чтобы вползти в комнат, а руки его было длиной с обычного человека.
   - Здесь ничего нет, - закричал Беорт. Потом он заметил сумку, и бросился через комнату, чтобы подобрать ее. - Что это?
   Аристократ начал карабкаться, оставив мешок юному гиганту. Хотя он и пытался двигаться тихо, его больше занимала скорость. Даже если Джоорш услышит его, Беорт должен был бы перевернуться на спину, прежде, чем сможет засунуть свои длинные руки в щель. Аристократ поднимался спокойно и быстро, толкаясь спиной вверх на фут-полтора, а затем поднося ноги. Пока юный гигант сумел развязать узел, который завязал Агис и заглянуть внутрь, аристократ преодолел половину пути внутри расселины.
   Сунув кошель Тихиана себе в пояс, Беорт выгнул шею и взглянул в щель. Хотя он и был уже вне досягаемости от рук мальчишки, Агис полез еще быстрее. Малец прищурился в направлении аристократа, стараясь защитить свои глаза от яркого солнечного света массивной рукой. - Эй, что это? - спросил он, перекатываясь на спину. - Ты, иди сюда!
   С сердцем, бившимся как в лихорадке после тяжелого тяжелого лазания и в радостном возбуждении от удавшегося побега, Агис снова перенес внимания на подъем. Он был уже у самой вершины шахты, где серебристая слюда отражала багровые солнечные лучи с такой интенсивностью, что даже воздух, казалось, светится кроваво-красным. Еще несколько мгновений, сказал он себе, и я буду в безопасности.
   Внезапно красный свет померк. Агис взглянул вверх и увидел коричневый, припухлый глаз Маг'ра, глядящий в щель.
   - Что не так, Беорт? - требовательно спросил он. - Где Оракул?
   - Спросили у человека, - пришел ответ.
   Мальчишка указал на угол щели, туда, где Агис перестал подниматься, его ноги дрожали как от страха, так и от напряжения сохранять спину прижатой к стене прорези. Его сломанная рука, которой он не пользовался для подьема по узкой щели, висела вдоль тела.
   Глаз сахема скользнул по аристократу, потом его мясистые губы скривились в злой усмешке. Гигант сунул толстую руку в щель. Зажав Агиса между большим и указательным пальцами, он вытащил аристократа наружу. Маг'р был весь в грязи, подсохшая кровь запеклась вокруг раны, которую ему нанес Наль. Глубокая рана на огромном животе была зашита нитками, каждая из которых выглядела как карабельный канат.
   Взглянув мимо гиганта, Агис увидел, что они находятся в южном углу загородки, там, где слюдяные стены обрзовывали тупик вокруг щели, из которой его вытащили. Хотя щель и протянулась с востока на запад, по ходу движения солнца, еще и серебрянные щиты из слюды, окружающие ее, были расположены под таким углом, что отражали любые падающие на них лучи прямо внутрь.
   - Где Оракул? -спросил Маг'р, снова привлекая внимание Агиса к своему обрюзгшему лицу.
   - Он не здесь, - ответил аристократ, стараясь силой воли успокоить себя и свой голос.Чтобы ускользнуть от гиганта он должен был иметь ясную голову.
   - Я знаю, где Оракула нет! - проревел гигант, выдыхая горячий, зловонный воздух. Он сомкнул кулак вокруг тела аристократа и слегка нажал. - Я хочу знать, где он есть!
   Сжав зубы, чтобы не обращать внимание на боль в сломанной руке, Агис сказал, - Я пришел сюда совсем недавно, и все, что я нашел, был пустой мешок. - Он показал на щель под собой. - Сейчас он у Беорта.
   Маг'р нахмурился, потом опустился на колени. - Беорт, дай мне мешок. - Сахем протянул свою длинную руку в щель, затем снова встал на ноги, держа сумку в руке. - Он открыл ее и заглянул внутрь, потом уже собирался выбросить. - Пусто.
   - Пусто? - повторил Агис, надеясь, что юный гигант не дал Сачу убежать. Голова, лишенная тела, которая должна была находиться внутри сумки, оставалась лучшей надеждой Агиса найти следы Тихиана и линзы. - Дай мне ее.
   Гигант пожал плечами, потом протянул ее Агису. - Какой толк от пустого мешка?
   - Не слишком большой, - согласился аристократ, - но я нашел ее в туннеле, где должен быть Оракул. Может быть есть связь.
   Нахмурившись, Маг'р протянул руку, чтобы взять мешок обратно. - Что за связь?
   Агис ловко выхватил сумку из пальцев гиганта и сунул под руку. - Я скажу тебе, как только ты возьмешь меня к кварцевой ограде.
   - Говори сейчас, если хочешь жить.
   Агис покачал головой. - В любом случае ты собираешься убить меня, - сказал он. Но Наль бросил в кристаллическую яму гиганта, который не заслуживает смерти. Я раскажу тебе все, что я знаю, как только ты спасешь его. Ты даже можешь сделать его членом твоего племени - ведь он смертельный враг Сарам.
   Маг'р опять нахмурился и покачал головой. - После того, что ты устроил мне у ворот, я не могу доверять тебе.
   - То, что случилось у ворот, устроил Наль, а не я., - ответил Агис. - Кроме того, пустой мешок и мертвое тело не помогут тебе найти Оракул. Если ты хочешь, чтобы я помог тебе, сделай так, как я тебя прошу.
   Сахем какое-то время размышлял, потом неохотно кивнул - Я помогу тебе вытащить гиганта из ямы, - сказал он, - но я не возьму его в мое племя. Я не вижу причин доверять ему только потому, что ему не доверяли мои враги.
   Прихрамывая от раны копьем, которую аристократ нанес ему часом раньше, гигант вышел из слюдяной загородки, оставив Беорта в комнате с Оракулом.
   Когда они пересекли голый гранитный пол Замка Ферал, Агис был поражен. Он ожидал увидеть озера крови Сарам и горы тел звероголовых, а воинов Джоорш снующими взад-вперед и убивающими своих пленников.
   Но победоносная армия Маг'ра собрала побежденных гигантов в дальнем конце цитадели, там, где тело Наля лежало на верхушке гиганского погребального костра. Пока Сарам стояли на коленях вокруг их мертвого бавана, седовласый Вождь Нута ходил взад-вперед перед горящим телом, объясняя им как глупо и опасно хранить Оракул только для себя.
   Усилия вождя, однако, пропадали втуне, так как облако Отверженных крутилось над головой пленников. Они занимали внимание нервничающих Сарам намного больше, чем тело Наля или лекция Нуты, несмотря на то, что два шамана Джоорш танцевали среди них, отчаянно стараясь защитить пленных гигантов.
   - Выглядит так, как будто ты собираешься пощадить Сарам, - сказал Агис.
   - Ты прав, - ответил Маг'р. - Мои Джоорш рассердятся, если мы убъем наших братьев - особенно после победоносной войны.
   - Тем не менее, очень великодушно с твоей стороны простить их.
   Маг'р уставился своим коричневым глазом на аристократа. - Не жди от меня такого же милоседия, - предостерег он. - Ты не гигант. Джоорш все равно, что случится с тобой.
   После чего сахем вошел в кварцевую загородку. Веревка из волоса гиганта, которую привязала Кестер к основанию Моста Сарам, все еще бежала к краю ямы, но не дальше. После того, как Агис выбрался из ямы, трещина в кристаллической крышке запечаталась, перерезав веревку, и остаток ее свободно лежал на краю.
   Когда Маг'р проковылял вперед, сердце аристократа упало, и его переполнила боль разочарования. Кристаллическая крышка ямы стала мутная и непрозрачная, следовательно Тихиан уже увез Черную Линзу из Либдоса.
   - Я никогда не должен был слушать его! - прошипел Агис, его злость на самого себя увеличивалось с каждым мгновением. - Вот что бывает, если нарушаешь свои обещания!
   - Какие обещания? - спросил Маг'р, хмуря брови.
   Агис начал было рассказывать гиганту о своих подозрениях, клянясь, что хотя он может не выжить и не поймать Тихиана сам, Маг'р и его гиганты должны сделать это за него. Потом, вспомнив другое обещание, которое он дал, он обдумал это получше и остановился.
   - Я расскажу тебе через минуту, - сказал аристократ. - Сначала спаси Фило.
   Маг'р встал на колени у края ямы и несколько мгновений изучал крышку. Наконец он пожал плечами и сказал, - Неудобно.
   Прежде, чем Агис смог возразить, король вытянул руку и саданул кулаком в центр крышки. Она разлетелась на дюжины обломков, которые упали в яму, оставив только несколько неровных обломков, держащихся по краям. Аристократ съежился, стараясь не думать, что падающие заостренные куски могут сделать с Фило.
   Маг'р уставился вниз, в дыру, потом сказал - Я вижу его.
   Агис заглянул за край. В первые мгновения он видел только капли пота, падющие с его лба и исчезающие в темноте, потом его глаза привыкли к отсутствию света и он увидел Фило, все еще лежавшего там, где он его оставил, и кристалл по-прежнему торчал из его плеча. Свободная рука полукровки и его ноги свешивались в яму, глаза были закрыты, а его подбородок тяжело лежал на груди. Хотя у него и было несколько ран от упавших обломков кристлла, ни одна из них не кровоточила черезчур сильно.
   - Ты должен спуститься и вытащить его оттуда, - сказал Агис.
   Маг'р весь скривился от этой идеи, потом крикнул - Эй, ты!
   Несколько пожелтевших черепов упало со своих насестов и ударили по торсу Фило, полукровка открыл глаза. Он взглянул вверх, на верхушку ямы, его взор был затуманенным и рассеянным. - Агис? - позвал он.
   - Сахем Джоорш пришел вынуть тебя оттуда, - ответил аристократ. Когда Маг'р нахмурился, Агис добавил, - Давай - разве ты не видишь, что он нуждается в помощи?
   Сердито ворча король бросил своего пленника. Агис ударился о землю, его колени подогнулись, он перевалился через край ямы и приземлился на одном из зазубренных осколков кристалла, все еще торчавших на краю ямы. Сумка Тихиана упала рядом с ним.
   Прямо перед отверстием сумки крошечная область сломанной крышки начала проясняться, мерцая странным, мистическим светом. Какое-то мгновение аристократ просто смотрел, как чистая область распространяется и становится все более и более прозрачной. Потом он понял, что случилось. Магия Черной Линзы потекла в осколок кристалла, а появиться она могла только из одного места: сумки.
   Когда Маг'р начал спускаться вниз в яму, Агис схватил мешок и закинул его за спину. Он перебрался на землю и пополз подальше от края дыры. Движение привлекло внимание сахема, и гигант быстро полез обратно вверх.
   - Что не так? - спросил Агис, вставая и отходя подальше от осколка, на который выплеснулась магия линзы.
   - Я не дурак, - ответил гигант, хватая аристикрата. Он подошел к опоре Моста Сарам, и указал на веревку, которую Кестер оставила там. - Свяжи свои ноги, - приказал он, бросив взгляд на высшую точку моста. - И сделай узел покрепче, или ты об этом пожалеешь.
   - Ты не обязан делать это, - возразил Агис. Пока он говорил, он осторожно запихал сумку себе под пояс, прекрасно понимая, что даже Маг'р не такой дурак, чтобы дать пленнику свободно расхаживать без присмотра, - Я обещаю-
   - Вяжи! - прорычал Маг'р.
   Агис подчинился, снова используя Путь, чтобы оживить сломанную руку, затем несколько раз проверил узел, чтобы убедиться, что он надежен. Когда он закончил, остался еще хороший кусок веревки.
   Маг'р использовал веревку, чтобы привязать руку аристократа к бокам. Как только король удостоверился, что его пленник не сможет легко ускользнуть из оков, он положил Агиса на мост, привязал другой конец веревки к пирилам и подвесил аристократа над ямой.
   - Теперь ты сможешь посмотреть, как я спасаю твоего друга, - сказал сахем, радуясь своей сообразительности.
   Сказав это, Маг'р вернулся к краю ямы и начал спускаться, сшибая по дороге черепа с острых кристаллов, освещавших шахту. Как и ожидал Агис, его сломанная рука начала сильно пульсировать, а боль была такая, что пот градом потек с него. Каждые несколько секунд крупные капли пота появлялись у него на лбу и исчезали в пропасти под ним. Аристократ не обращал на это внимания, считая небольшую боль и несколько унций воды небольшой платой за то, что он узнал местонахождение Черной Линзы и, скорее всего, Тихиана.
   Когда сахем достиг цели, он схватил руку полукровки и грубо сдернул его с кристалла. Фило крикнул от страшной боли, и взглянул на Агиса. Благодарственная улыбка исказила на момент его губы и он обмяк в руках Маг'ра.
   - Глупый гигант! - выругался сахем.
   После чего сахем начал тяжело подниматься из ямы, таща тело потерявшего сознание Фило за собой. Острые кристаллы скребли по шершавой коже полукровки, оставляя крошчные порезы, которые, однако, не могли пробудить его. Как только Маг'р достиг вершины ямы, он вытащил полукровку из шахты и небрежно бросил рядом.
   - Где Оракул? - спросил он, глядя на Агиса.
   Агис быстро прикинул, не попросить ли у гиганта линзу взайму, для того, чтобы убить Борса, но также быстро отверг эту идею. Даже если Маг'р и согласится подумать о таком соглашении, что казалось очень сомнительным, сахем не показал ни единого знака, что он будет доверять аристократу.
   Маг'р поднялся на ноги. - Если ты нарушишь свое слово, я -
   - Я не собираюсь нарушать свое слово, - прервал его Агис. - Но я не говорил тебе, что знаю, где Оракул. Я обещал рассказать тебе о связи между ним и сумкой, которую нашел Беорт, - закончил Агис, напомнив Маг'ру в точности то, что он обещал ему сказать. - А остальное ты должен сообразить сам.
   Маг'р недовольно засопел, потом пнул Фило ногой, подталкивая его к яме. - Говори, что знаешь - немедленно!
   - Сумка принадлежит моему компаньону, Тихиану, - сказал аристократ. - Судя по тому, где мы нашли ее, мы можем заключить, что он забрал Оракул.
   - И куда он отправился? - спросил гигант.
   - Как я и предупреждал, ты должен сам сообразить это, - ответил Агис. Он не чувствовал, что солгал, не дав прямой ответ, так как он не знал этого, когда Маг'р вытащил его из щели - и определенно не согласился бы открыть это, если бы знал.
   Сахем опять подтолкнул Фило к краю ямы. - Скажи мне!
   - Не тронь его! - сказал Агис. - Я не уверен, но подозреваю, что ты намного ближе к Оракулу, чем ты думаешь.
   - Там, внизу? - спросил Маг'р, указывая на яму.
   Так как аристократ не ответил, Маг'р встал на колени на краю ямы. - Возможно Наль вообще не имеет отношния к ране твоего друга, - предположил гигант. - Возможно твой друг пытался спрятатать там что-то, когда упал?
   Сахем несколько мгновений глядел вниз, в темноту, и вначале Агис даже не сообразил, что он ожидает увидеть во мраке. Но потом вспомнил, что когда Беорт приполз по слюдяному туннелю, мальчик-гигант прокричал, что видит красное сияние, выходящее из комнаты.
   Агис дождался, пока несколько каплей пота собрались на его лбу, потом закрыл глаза и представил себе, что они начали светиться красным светом. Он почувствовал покалывание спиритической энергии, выходящей из глубины его тела - и вспомнил еще кое-что из обмена репликами между Беортом и Маг'ром. Когда юный гигант описал свет как яркий, сахем мгновенно сообразил, что что-то неправильно.
   Приглушив красное сияние в своем мозгу, Агис тряхнул головой и сбросил крупные бусин пота со лба. Они полетели в яму, и достигнув ее черных глубин, начали светиться настолько слабым розовым светом, что были почти незаметны.
   Ни говоря ни слова, Маг'р забрался в яму и начал спускаться. Агис подождал, пока он не оказался ниже узкого горлышка, где лежал Фило, и начал сгибать свою здоровую руку вперед и назад внутри веревочных оков. Он сумел освободить достаточно места чтобы высунуть руку и схватить сумку Тихиана.
   Как только он убедился, что сумка не выпадет из его рук, Агис направил отверстие мешка на остатки кристалла, все еще торчащие по сторонам ямы. Слабый поток мерцающей энергии вырвался из сумки. Как только он коснулся своей цели, кристалл начал терять свой молочно-белый цвет. Осколок понемногу рос, распространяясь по окружности ямы, его прозрачные концы смыкались с другими уцелевшими частями.
   Как только несколько обломков соединились между собой, крышка начала, казалось, поглощать больше энергии из сумки, и кристалл стал восстанавливать себя во все увеличивающимся темпе. Тем не менее процесс, на взгляд Агиса, мог не кончиться никогда, и аристократ забеспокоился, что Маг'р поймет свою ошибку еще до того, когда крышка запечатается полностью.
   Наконец, последние секции крышки соединились и образовали полное кольцо вокруг края ямы. Почти тут же приглушенный яростный рев донесся из дыры и Агис понял, что сахем достиг дна. Потом из ямы послышался отдаленный шум и треск, вероятно озлобленный Маг'р рылся в древних костях, покрывающих пол. За ним последовал злой рев диких животных и панические завывания гиганта понеслись из черной пропасти.
   Рев Маг'ра становился все громче и громче, и аристократ знал, что его похититель карабкается вверх. Агис безнадежно смотрел, как кристаллическое кольцо распространяется внутрь, закрывая дыру в крышке ямы со скорость каменного червя. Вскоре проклятия сахема стали различимы, он ругался, что духи животных преследуют его. Отверстие все еще оставалось достаточно велико, чтобы озлобленный Джоорш мог выбраться наружу, и не было никакой возможности ускорить процесс, чтобы оно заросло вовремя и спасло Агиса.
   - Ты будешь умирать очень медленно, маленький обманщик!
   Через отверстие под ним, Агис уже видел нескладную голову гиганта, пробиравшегося через путаницу кристаллов всего в нескольких ярдах ниже крышки. Глаза сахема сверкали от ненависти, и бледный рой костей кружился около его щиколоток. Маг'р выбросил сначала одну, а затем и другую руку через отверстие и напрягся, чтобы вытащить свое туловище.
   Но тут его руки начали проваливаться через криталл, в точности так же , как сам Агис и его товарищи проваливались через него раньше. Маг'р закричал от ужаса, стараясь поставить руки так, чтобы они могли схватиться за что-нибудь более твердое. Но все усилия были напрасны, его пальцы были уже внутри кристалла.
   - Расставь ноги пошире, или ты упадешь и кончишь как Фило! - крикнул Агис. - Потом потерпи. Один из твоих воинов освободит тебя, рано или поздно.
   Маг'р не обратил никакого внимания на совет аристократа, но с ненавистью уставился на него. - Ты никогда не покинешь остров. - прошипел он. - Мои воины-
   Руки гиганта полностью прошли через нижнюю кромку кристалла, угроза оборвалась на полуслове. Маг'р полетел в темноту, его крики отражались от стен пропасти. Мгновением позже его голос внезапно оборвался, когда кристаллическая крышка полностью закрыла отверстие, через которое он пытался вылезти.
   Звук его последнего крика еще не успел рассеяться в воздухе, когда знакомый, неприятный голос раздался от тела Фило. - Хорошо сделано. Я и не думал, что ты так умен, - сказал Виан, показываясь из-за лежащего без сознания полукровки. Он начал скользить по воздуху к Агису, его глаза сосредоточились на потоке мерцающей энергии, изливающейся из отверстия в сумке Тихиана. - Прав ли я, что это сила Оракула запечатала яму?
  
   Глава Шестнадцатая
   Ночная Гадюка уходит в плавание
  
   Для Агиса звук зубов Виана, грызущих веревку, казался похожим на шебуршание фаро-крысы среди камней склада силоса, хотя он мог потерять кое-что более ценное, чем немного бушелей хвои. Каждый раз, когда зубы Виана перекусывали очередное волокно, Агис раскачивался все сильнее. Еще немного и веревка лопнет, а аристократ свалится головой вниз на прозрачую крышку кристалла.
   - То, что я упаду, не даст тебе ничего хорошего, - предостерег Агис.
   Аристократ сражался, стараясь сбросить с себя черное покрывало беспамятства. Даже не считая сломанную руку, он висел раскачиваясь вверх-вниз, и уже давно истекал потом под безжалостными лучами солнца. Его обезвоженное тело было на пределе своих возможностей. Не важно, насколько он привык терпеть боль, скоро он просто потеряет сознание.
   Виан перестал жевать, потом подплыл к глазам аристократа. - Если ты не хочешь падать, отдай Тихиана и Оракул.
   - Почему ты так уверен, что они у меня?
   - Я не дурак, - ответил Виан. - Я видел, что случилось, когда ты открыл сумку. Магия Черной Линзы потекла оттуда и восстановила хрустальную крышку. А если Оракул там, то и Тихиан тоже должен быть там. Он не разрешит себе расстаться с ней.
   - Это может быть, - сказал Агис. - Но я возьму его и Оракул обратно в Тир.
   - Ты найдешь, что это довольно трудно со сломанной рукой, - возразил Виан. Он поплыл вверх.
   - Подожди!
   Голова открыла рот в пародии на улыбку. - Передумал?
   - Нет, сказал Агис, упираясь взглядом прямо в бесцветные глаза Виана. - Но я уверен, что ты передумаешь.
   Во время разговора аристократ сотворил ментальный образ питающегося падалью кес'трекела, и вспышка энергии поднялась из глубин его тела. Он послал пернатого хищника в сознание своего мучителя. Агис почувствовал легкий укол, когда разведчик покинул его, потом неровные крылья сверкнули в сером зрачке глаза Виана. В следующее мгновение он исчез во тьме за ним, унося собой часть интеллекта создателя. Агис был поражен тем, что обнаружил. Внутренность сознания Виана была самой несчастной вещью из всего, что он когда-либо видел: обширная равнина, покрытая от края до края телами крошечных мужчин и женщин. Они были ростом в половину халфлинга, с серебристыми, похожими на крылышки ночных бабочек крылями, растущими из их спин. У них были узкие, характерные лица, остроконечные уши и бледные, лишенные жизни глаза.
   И больше ничего не было внутри интеллекта Виана, на всем пространстве ниже кес'трекела аристократ не видел ни одной живой мысли. Агис опустил кес'трекела пониже, к телам. В соответствие со своей природой, хищник бросился пировать, глотая маленькие тела целиком.
   Когда на это не последовало никакой реакции, аристократ ощутил разочарование. Мертвая плоть была сущностью ума Виана, и то, что хищник поглощал ее, должно было вызвать непереносимую боль, помочь которой можно было только бросившись в контратаку. Однако голова, лишенная тела, была совершенно спокойна и разрешала кестрекелу жрать все, что он захочет.
   Разрешив птице наесться до отвала, Агис приказал кестрекелу принять форму животного-побратима Фило. Он ощутил выброс энергии из глубины своего измученного тела, и вот узкая спина хищника расширилась, став спиной медведя, перья превратились в костяную броню. Зверь встал на могучие лапы, разбросал маленькие тела в сторону и стал рыть большую, глубокую яму. Медведь углубился уже больше, чем на дюжину ярдов, но Агис по прежнему видел только мертвые, исковерканные тела. К этому времени аристократ сжег столько спиритеской силы, что он сомневался, может ли он сражаться даже если встретит хоть одну живую мысль.Он перекрыл поток энергии, отзывая своего разведчика.
   - Удовлетворен? - спросил Виан, его серые глаза замигали от удовольствия.
   Агис несколько раз глубоко и медленно вздохнул. - Почему я не могу заставить тебя выйти ко мне?
   Голова самодовольно ответила, - Мой ум в покое. Я исполнил мое заветное желание давным-давно - когда убил последнего пикси. - Виан подплыл поближе к сумке в руке аристократа и спросил, - Ну как, теперь ты хочешь отдать мне мешок?
   - Нет, - ответил Агис, стискивая его еще сильней.
   При этом аристократ держал отверстие мешка открытым и направленным прямо на крышку внизу, так что энергия Оракула продолжала изливаться на кристалл. Пока он не осводится, он намеривался держать крышку целой и невредимой, на случай если Маг'р выжил после падения в шахту.
   Виан вздохнул в насмешливом разочаровании, потом стиснул зубы и снова начал подниматься. - Ты не оставляешь мне выбора, - сказал он. - Кстати, Тихиан будет разочарован. Я думаю, он собирался убить тебя сам.
   - У него никогда не будет такой возможности, - ответил Агис. - Если я упаду на крышку, то и мое тело и эта сумка провалятся вниз прежде, чем ты сумеешь схватить ее.
   Чтобы доказать свою правоту, Агис вложил кисть сломанной руки в сумку. Потом, он вообразил кое-что, про что он был уверен, что Тихиан захватил с собой: серебрянную монету. Мгновением позже его ладонь была полна их. Аристократ вынул руку и дал монетам проскользнуть между пальцами. Они ударились о крышку с хрустальным перезвоном, просочились внутрь и исчезли в яме.
   - Неужели ты думаешь, что после того, как веревка лопнет, ты сумеешь стрелой помчаться к крышке и вырвать сумку из моей мертвой хватки прежде, чем я упаду вниз? - спросил Агис.
   - Нет, - согласилась голова. - Но я не освобожу тебя пока я не получу сумку.
   - Тогда, кажется, мы в тупике, - предположил аристократ.
   - Я так не думаю, - сказал Виан, глядя на Фило, лежащего без сознания. - Я думаю, что пришло время перекусить.
   С этими словами он слетел к шее гиганта. - Неет! - завопил Агис. - Клянусь-
   - Ты не можешь сделать ничего - пока висишь здесь, - сказал Виан, усаживаясь на глотку Фило.
   Длинный язык головы высунулся между зубов и начал пробовать что-то на шее гиганта. Мгновение спустя, Виан остановился, и подлетел прямо к тому месту, которое проверял.
   - Прекрасный, сильный пульс, - объявила голова. - Я бы сказал, что это безусловно яремная вена.
   И лишенная тела голова погрузила свои зубы в кожу гиганта, вырвав кусок кровавой плоти. Глухой стон сорвался с губ Фило. Он повернул свою голову в сторону Агиса, но больше не шевелился.
   - Прекрати! - приказал Агис.
   Виан взглянул на аристократа. - Конечно нет. Еще немного укусов, и у меня будет самый большой пир на протяжении этих столетий - если, конечно, ты не отдашь мне сумку, - сказал он.
   Аристократ покачал головой. - Ты никогда не закончишь свою еду, - пригрозил он. - Если ты не будешь надоедать и мучить меня, мне не понадобится много времени, чтобы освободиться.
   - Я понимаю это, - сказал Виан. - Но к тому времени здесь будет целое озеро крови твоего драгоценного гиганта. Как жаль, что здесь нет Сача и он не сможет разделить это удовольствие со мной.
   После чего он опять зарылся зубами в шею Фило и вырвал еще один окровавленный кусок. Гигант опять слабо простонал, и на этот раз что-то мелькнуло у него в глазах. Тем не менее Агис сомневался, что Фило проснется во время, чтобы спасти себя.
   Аристократ представил себе самого себя как стрелу в натянутом луке, и призвал остаток спиритической энергии,чтобы оживить образ. Как только все было готово, он взглянул на Фило, ожидая следующего укуса Виана и надеясь, что это еще не тот укус, который заставит кровь гиганта взметнуться в воздух как гейзер.
   Виян вынырнул из плоти, высунул пепельно-серый язык и начал лакать теплую кровь из раны. - Вкусно, - сказал он. - Я еще долго буду наслаждатся этим.
   Агис спустил лук, выстрелив своим разведчиком прямо в темный зрачок гиганта. Внутри аристократ оказался плывущим в черном тумане, освещенном только далекими вспышками боли. - Фило! - закричал изо всех сил Агис. - Ты должен проснуться - ты в ужасной опасности!
   Гогова гиганта, принявшая вид утреннего солнца, поднялась на восточном горизонте. - Уходи, - сказал он, его голос сотряс темноту как землетресение. - Фило ранен.
   Солнце спустилось за горизонт, оставив ум гиганта в полной темноте. Агис почуствовал, что он упал на что-то твердое и каменистое, потом он покатился по каменному склону и наконец остановился на узком каменном козырьке на краю пропасти.
   - Фило, вернись! - Закричал он, используя Путь, чтобы заставить свой собственный голос звучать так же громко, как и голос гиганта. - Это твой друг, Агис.
   Красно сияние внезапно появилось над горизонтом, и аристократ уже начал думать, что он разбудил дремлющего гиганта. Его надежда не прожила долго. Слабое сияние растаяло мгновением позже, на этот раз верхушка головы Фило так и не появилась.
   - Фило, я нуждаюсь в твоей помощи! - снова закричал Агис. - Ты должен проснуться и помочь мне.
   На этот раз сияние появилось на более долгий срок, за ним последовала голова Фила, скоро и его глаза показались над темным горизонтом. В конце концов все сияющее лицо поднялось в небо. Оно осветило архипелаг скалистых мыслей-островов, крутившихся в море боли гиганта.
   - Что нужно Агису? - спросил Фило, глядя на гороподобный остров, о который ударился аристократ.
   Голос гиганта пролетел через архипелаг как шторм, поколебав мрачный ил и подняв в воздух черный туман, который закрыл его сияющее лицо.
   - Мне нужно, чтобы ты проснулся, - ответил аристократ. - Виан пытается перекусить тебе шею, а меня подвесили на мосту над кристаллической ямой. Если ты не откроешь глаз, мы оба ум-
   Аристократ прервался на полуслове, так как камень исчез из-под его ног. Ослепляющий свет вспыхнул над архипелагом и его разведчик сгорел дотла, послав напоследок вспышку боли в его измученное тело. Агис оказался в реальном мире, за пределами сознания гиганта. В первый момент он испугался, что гигант умер, и поэтому его выбросило наружу.
   Потом аристократ услышал злой рев Фило, отразившийся от стен загородки и понял, что это не тот случай. На краю кристаллической ямы полукровка внезапно сел и оторвал Виана от своей шеи. Зубы головы вцепились в серую оболочку толстой вены, и Агис испугался, что отбрасывая от себя напавшую на него голову, гигант разорвет собственную вену.
   Но прежде, чем это случилось, Фило перестал тянуть и сжал. Виан открыл рот, и гигант отбросил врага прочь. Голова ударилась о дальнюю стену с такой силой, что череп обычного человека немедленно раскололся бы. Виан же просто отскочил от стены и закачался в воздухе, ошеломленный, но невредимый.
   Фило потряс головой чтобы придти в себя и поднял руку к ужасной ране , на плече, к тому месту, где его проткнул кристалл. Когда его пальцы пробежали по огромной дыре, он скривился от боли уставился на аристократа с выражением крайнего удивления.
   Агис бросил встревоженный взгляд на Виана и увидел, что голова уже вернулась к своей эквилибристике. - Фило, сними меня отсюда!
   Кинув короткий взгляд на аристократа, гигант с трудом встал на четвереньки. Он пополз к основанию моста и с громким стоном, помогая себе здоровой рукой, поднялся на ноги. Он протянул было руку к аристократу, но внезапно уронил ее и рухнул на мост, обняв его руками.Глаза полукровки закрылись, он начал медленно оседать на землю и Агис понял. что он вот-вот упадет.
   Виан скользнул к яме, раскачиваясь и чуть не падая.
   - Фило, быстрее! - позвал Агис.
   Гигант открыл глаза, вытянул трясующуюся руку и схватил веревку, на которой висел аристократ. Он попытался сорвать аристократа, но веревка, крепко привязанная к перилам моста, туго натянулась и чуть не бросила его на землю. Со злым ревом Фило отшатнулся о ямы, схватил канат посильнее и яростно дернул. Агис услышал треск камня, и кусок перил, к которому была привязан веревка, сломался. Фило повалился на спину и бешенно раскинул руки пошире, пытаясь сохранить равновесие.
   Веревка выскользнула из руки гиганта, и Агис отлетел в сторону. Он ударился о гранитный пол загородки недалеко от ямы, покатился кувырком больше раз , чем мог сосчитать и остановился только врезавшись в кристаллическую стену. Несмотря на острую боль, пульсировавшую в сломанной руке, его здоровая рука крепко сжимала сумку Тихиана. Более того, он даже ухитрился держать отверстие направленным на кристаллическу яму.
   Виан спикировал вниз, на Агиса. Голова вцепилась зубами в конец отверстия сумки, и принялась тянуть, стараясь вырвать мешок из руки аристократа.
  
   * * * * *
  
   - Виан! - выдохнул Сач.
   - Я могу видеть, кто это, - проворчал Тихиан. - Скажи ему не двигаться.
   Как и Сач, король уставился на голову с пепельной кожей, которая только что вынырнула из серого тумана впереди. Она была видна только от верхней губы до лба, как если бы на глядела на них через узкое отверстие. Еще важнее, по меньшей мере с точки зрения Тихиана, было то, что она появилась прямо впереди - а это означало, что он летит в правильном направлении.
   Немного раньше поток мистической энергии начал изливаться из Черной Линзы. Тихиан немедленно полетел в том же направлении, как и поток, надеясь, что он приведет его к выходу. Однако, как бы сильно он не бил крыльями, было похоже, что ему никак не достичь конца мерцающего луча. Он уже почти перестал лететь ему вслед, опасаясь, что это усилие так же бесполезно, как и все остальные, которые он делал, пытаясь покинуть это место.
   Потом луч несколько раз мигнул и теперь объявился Виан, смотрящий на них. Это могло значить только одно: они приближаются к выходу. Тихиан забил крыльями посильнее, таща Сача и линзу через Серость так быстро, как он мог.
   - Виан, ты можешь видеть нас? - спросил Тихиан.
   Кого? ответила голова. Вместо занятого рта она использовала Путь, чтобы задать вопрос.
   - Тихиана и Сача, дурак! - проскрипел Сач. - Мы здесь, в мешке.
   Я так и думал, пришел ответ. Выходите.
   - Мы пытаемся! - проорал Тихиан.
   Несмотря на все усилия короля, он и Сач не стали ближе к Виану, чем несколько мгновений назад.
   Быстрее! Я не могу сражаться с ним очень долго, ответила голова.
   - С кем ты сражаешься? - спросил Тихиан. - И что вообще происходит?
   Мешок у Агиса, сообщил Виан. Я вцепился в него зубами и пытаюсь вырвать его, но Агис держит крепко. И Фило вскоре придет ему на помощь.
   - Тогда вытащи нас отсюда, - приказал Тихиан.
   Как? спросил Виан. Судя по ходу сражения, я скоро присоединюсь к вам.
   - Нет! - крикнули одновременно Тихиан и Сач.
   - Что бы не случилось, не дай ему запихнуть тебя сюда. Мы все здесь будем в тупике, - добавил король.
   Что ты хочешь, чтобы я сделал? спросила голова.
   Король мгновение подумал, потом сказал, - Прежде, чем меня заманили в сумку, я слышал гул катапульт Ночной Гадюки. Корабль все еще на плаву, экипаж жив?
   Наверно, ответил Виан. Маг'р был очень занят, когда битва закончилась. Я не думаю, что потопить корабль было главное дело для него.
   Тихиан улыбнулся, потом пробежал своими пятнистыми пальцами по кинжалу с головой змеи, заткнутому у него за поясом. - Отлично, - сказал он. - Постарайся, чтобы Агис увидел их прежде, чем он отправится обратно, Виан.
   И?
   - Это все, - ответил король. - Остальное Агис сделает сам.
  
   * * * * *
   Виан внезапно отпусил сумку. - Ты победил, - сказал он, отлетая от нее. - Давай убираться отсюда.
   - Что? - спросил Агис. - Ты сдаешься?
   Временно, - призналась голова. - После того, как Фило закричал, когда я укусил его за горло, у нас осталось мало времени до того, как здесь появятся Джоорш. Теперь не шевелись и я укушу тебя бесплатно. - Виан подлетел к Агису и начал перегрызать веревку, которой тот был связан.
   Когда узлы ослабели, аристократ начал освобождаться сам. - Хватит, - приказал он.
   Виан отлетел в сторону, терпеливо ожидая, когда аристократ распутает руки и ноги.
   - Не подходи слишком близко, - сказал Агис. - Я не верю, что ты внезапно изменился.
   - Конечно нет. Ты слишком хорошо меня знаешь, - издевательски заметила голова. - Но будет проще забрать сумку у тебя, чем у гигантов.
   - Не будь слишком уверен в этом, - ответил Агис.
   К ним подошел Фило. Гигант выглядел лишь немногим лучше, чем пару минут назад, хотя он уже, похоже, пришел в себя и мог стоять на ногах. - Что теперь, друг? - спросил он.
   - Мы уходим, - ответил Агис, подозрительно глядя на Виана.
   - Я - самое маленькое из ваших неприятностей, - усмехнулась голова, глядя в другую сторону.
   Агис взглянул в направлении взгляда головы и увидел Беорта, юного помошника Маг'ра, который, наконец, пришел за своим хозяином.
   - Где Сахем Маг'р? - спросил он.
   - Не здесь. - Фило пожал плечами и окинул взглядом загородку.
   Юнец подозрительно взглянул на Фило, потом спросил, - Ты кто, урод?
   - Я Фило, - резко ответил полукровка.
   - Никогда не слышал ни о каком Фило-
   Юноша дал фразе упасть и вышел за ворота, его глаза были широко открыты. Фило вырвал кусок кристалла из стены и, ворча, двинулся было за ним.
   - Нет! Он только ребенок, - прокричал Агис. - Кроме того, если ты нападешь на него за загородкой, поднимется тревога. Просто возьми меня и пошли отсюда.
   Гигант сделал как он просил и шаркающей походкой вышел за ворота. Когда они уже были снаружи, аристократ увидел как Беорт пробирается в дальний конец плато, где Вождь Нута продолжал распространяться о том зле, которое приносит сохранение у себя Оракула дольше положенного времени. Юный гигант громко закричал, прося помощи, и воины Джоорш уже поворачивались посмотреть, что случилось.
   - Куда идти? - спросил Фило, его глаза пробежали по цитадели в поисках пути для бегства.
   - В твоем нынешнем состоянии есть только один путь отсюда, - сказал Виан. - Ты должен идти через главные ворота.
   Глаза Фило расширились. - Сахем Маг'р мудрый, - возразил он. - Поставил стражу там.
   - Виан прав, - сказал Агис. - Никто из нас не способен сейчас лезть через стены или спускаться со скал. По дороге я расскажу тебе, как пройти мимо стражи.
   Когда они достигли начала дороги, спускающейся к воротам, Вождь Нута уже вел дюжину гигантов следом за ними. Преследователи были еще около дальнего конца цитадели, но их злые крики уже разносились по всему Замку Ферал. Во всех углах крепости встревоженные воины Джоорш выскакивали из своих палаток и бежали к источнику беспорядка.
   Фило оставался спокоен, как и посоветовал ему аристократ, и только почесал рукой свою бороду. Агис схватил серую прядь волос бороды и привязался к ней, а Виан летел неподалеку. Потом не глядя на преследователей, гигант подобрал огромный валун и похромал вниз в заваленный камнями дворик у ворот.
   В самом низу два усталых стража охраняли огромный пролом, в котором когда-то висели ворота. Они казались скорее озадаченными, чем встревоженными суматохой наверху. Хотя они и встали с каменных блоков, на которых сидели, их тяжелые дубины остались стоять у обломков, оставшихся от стены. Один из них даже не глядел на Фило, вместо этого все его внимание было приковано к чему-то вне замка, в Заливе Горя.
   Когда Фило со своей ношей подошел к пролому, страж поднял на него удивленный взгляд. Полукровка проигнорировал его, глядя в землю и стараясь проковылять через ворота без всяких объяснений.
   Страж, широкогрудый гигант с татуировкой козла на лбу, поднял руку, чтобы остановить Фило. - Что случилось в замке? - спросил он.
   - Звероголовые, - ответил Фило.
   Второй страж, который казался почти худым по сравнению с первым, оторвал свой взгляд от Залива Горя. - Мы знаем, что там есть звероголовые, - саркастически сказал он. - Что они делают?
   Фило встретил его взгляд, как если бы собирался ответить, и махнул рукой, державшей валун. Удар, заставший стража врасплох, пришелся ниже уха, в точности туда, куда указал ему Агис. Глаза гиганта закатились, колени подогнулись.
   Стражник без сознания повалился на землю, а его товарищ, потянувшись одной рукой за своей палицей, второй схватил Фило за плечо, поворачивая к себе. - Что ты-
   Полукровка швырнул свой валун в ногу стражника, и вопрос перешел в рев боли. Фило побежал к перешейку, следуя дороге, которую раньше проложил гранитный шар, промчавшись через покрытое обломками небольшой кусок берега перед воротами. Хотя он и не мог бежать быстро, его неуклюжего аллюра вполне хватило, чтобы убежать от стража, ковылявшего за ним.
   Когда Фило, покачиваясь, шел через узкий перешеек, Агис высунул голову из-под бороды гиганта. - Хорошо сделано!
   И только тогда аристократ увидел, за чем наблюдал худой страж в Заливе Горя. Потрепанная Ночная Гадюка лежала недалеко от перешейка. Без кораблеводца она погрузилась в ил по планшир. В остальном корабль сидел на ровном киле и выглядел вполне исправным, несмотря на запачканные палубы и сломанные мачты. Дюжины рабов стояли вдоль борта, завистливыми глазами наблюдая за побегом Фило. Теперь, когда не было больше стражника, наблюдающего за ними от ворот, некоторые из них достали свои шесты и проверяли ими, достаточно ли мелко это место, чтобы они могли вброд выбраться на берег.
   - Перенеси меня туда, Фило, - приказал Агис.
   Гигант остановился и повернул лицо к несчастному кораблю, но даже не пошевелился, чтобы идти туда. - Ты говорить бежать на другую сторону Либдоса, -возразил он.
   - Я знаю, но я не могу бросить этих рабов, - сказал Агис.
   - Не мочь нести их, - сказал Фило. - Слишком много.
   - Тебе не надо будет нести их, - ответил аристократ. Он взглянул в направлении ворот и убедился, что пока нет опасности быть схваченными широкогрудым стражем. Гигант все еще пытался перепрыгнуть обломки, используя свою палицу как палку. Агис снова посмотрел на корабль. - Ночная Гадюка сможет убежать сама. Все, что нужно, - кораблеводец.
   - Ты? - издевательски рассмеялся Виан. - Из того, что я знаю о твоих талантах, ясно, что корабль даже не выйдет из залива, а ты уже умрешь.
   - Я могу начать, - ответил Агис. - А потом Тихиан сделает остальное.
   - Тихиан! - выпалил Фило. - Его не здесь!
   - Он в моей сумке, - ответил Агис. Чуть-чуть подумав, он добавил. - По меньшей мере я надеюсь, что он там.
   - Там, там, - сообщил Виан. - Я видел его, когда я и ты дрались за мешок. Он с удовольствием поможет, я уверен. - Он усмехнулся, странно дернув глазом. - Я пойду, скажу рабам приготовить шесты.
   И Виан поплыл готовить экипаж. Фило вошел в ил, качая своей головой и побрел вброд за лишенной тела головой. - Это слишком опасно, - сказал он. - Не думать, что голова будет помогать спасти рабов, как только вынуть Тихиана из мешка.
   - Да, я знаю, - ответил Агис. - Но это не важно.
   - Важно! - возразил Фило. - Нельзя верить Тихиану.
   - Я это знаю лучше любого другого, - ответил Агис, хватая сумку. - Но я не могу оставить этих рабов только потому, что я опасаюсь выпустить Тихиана. Это тоже самое, что убить их.
   - Нет. Джоорш убить их, не Агис, - настаивал гигант.
   Агис покачал головой. - Эти рабы не были бы здесь, если бы я не нанял Кестер везти меня на Либдос. Поэтому я в ответе за их безопасность.
   Фило обдумал это, потом сказал, - Может быть. Но Тихиан не заботится о рабах. Может быть его не захочет помочь.
   - Он не захочет, но у него не будет выбора, - сказал Агис. - Как только он окажется на корабле, он должен будет держать его на плаву - или утонуть и задохнуться вместе со всеми.
   Огромный булыжник, пролетевший над плечом Фило положил конец спору. Камень упал совсем рядом, подняв высоко в небо фонтан серебристого ила. Гигант обернулся, чтобы посмотреть назад, в сторону берега. Агис увидел, что широкогрудый стражник хватает другой валун с берега перешейка, вероятно решив, что разумнее не идти вброд через ил с одной здоровой ногой. Страж вновь швырнул камень в них, почти упав, так как он попытался опереться на раненую ногу, и камень упал далеко от них.
   - Пошли, - сказал Агис. - Не думаю, что у него много шансов попасть в нас.
   Пока Фило поворачивался, злой рев вырвался из входа в Замок Ферал, и Нута вывел своих воинов из ворот цитадели. Они начали пробираться через покрытый обломками кусок берега, вождь кричал, - Остановитесь, убийцы сахема. Похитители Оракула!
   Фило, не обращая внимания на приказ вождя, с новой силой устремился к Ночной Гадюке. Когда они были уже рядом, Агис увидел, что битва стоила кораблю гораздо дороже, чем это казалось на первый взгляд. Огромная трещина бежала по всей длине корабельного киля, который был поднят для того, чтобы корабль мог стоять на дне залива и не опрокидываться. Половина катапульт превратилась в руины, как и кормовая баллиста. Разодранные паруса нависали над кабестаном и крышками трюма, на которых горой лежали груды бесполезного такелажа. Даже корпус, более-менее защищенный илом, не вышел из боя абсолютно невредимым. Через воронки в палубе Агис мог видеть по меньшей мере два места, где рабы успели установить временные заплаты на внутренние стены.
   Несмотря на состояние корабля, ни одно тело не лежало на виду. Вначале Агис решил, что это означает, что рабы почти не пострадали, но когда он увидел не больше двадцати моряков, стоящих около планшира, он понял, что это не тот случай. Вероятно, они выбросили мертвые тела за борт, так как под лучами багрового солнца тела быстро бы начали вонять.
   Когда они достигли корабля, Фило осторожно поставил Агиса на заднюю палубу. Когда аристократ пробрался через смятые паруса в яму кораблеводца, он нашел там Виана, ждущего у штурвала, вместе с желтоволосым полуэльфом, помошником капитана. Лодыжка раба распухла и побагровела, и он мог стоять только опираясь на рулевое колесо.
   - Вы храбрый человек, если решились придти нам на помощь, сер, - сказал полуэльф. - Большинство других не сделало бы так, и экипаж благодарен вам - независимо от того, спасемся ли мы или нет.
   - Мы спасемся, - уверил его Агис, прыгая в кресло кораблеводца. - Но нам лучше поторапливаться.
   - Да, капитан, - ответил полуэльф. Он взглянул вперед и скомандавал, - Приготовить шесты!
   Агис при помощи своей здоровой руки уложил сломанную на сферу, невольно задержав дыхание при вспышке боли. Мгновением позже он вдохнул аромат соленой воды и почувствовал себя качающимся взад и вперед на набегающих одна за другой волнах. Он представил себе потрепанную Ночную Гадюку, плывыщую по искрящейся поверхности моря, потом простонал, когда огромная тяжесть обрушилась на него сознание. Коравелла всплыла из грязи. Экипаж издал радостный крик и погрузил свои шесты в ил.
   Когда рабы оттолкнулись, серия громких криков, похожих на кряканье, донеслась от берега перешейка. Мгновением позже залив заволокло серым туманом, валуны попадали вокруг Ночной Гадюки. Громкий треск прозвучал позади Агиса, и сломанное тело рулевого пролетело мимо аристократа и вонзилось в середину мешанины из сломанных рей и бревен.
   Осколок сломанного рулевого колеса ударил Агиса между лопаток. Он не вонзился в тело, но удар бросил его лицом вниз на корабельную сферу. Его сломанная рука взорвалась болью, концентрация исчезла и Ночная Гадюка погрузилась обратно в ил.
   - Агис! - глубоким голосом закричал Фило. Пальцы гиганта сомкнулись на плечах Агиса, поднимая его. - Ты ранить?
   - Я буду в порядке, - с трудом выдохнул Агис.
   Держа свою сломанную руку на сфере кораблеводца, он взглянул через плечо. Там, где был руль, теперь была дыра с неровными краями, открывавшаяся в подпалубное помещение. Серый валун лежал в куче камней там, где когда-то была каюта Кестер. Довольно далеко от них, Нута и его команда воинов шли вброд от перешейка, каждый гигант держал еще один валун, готовясь бросить его в Ночную Гадюку.
   Фило указал рукой на выход из залива, где бухта открывалась в широкое пространство безграничного ила. - Возьми корабль в глубокий ил. Джоорш не мочь следовать, - сказал он, беря огромный гарпун со стеллажа на задней палубе. - Фило задержать их.
   - Нет, - крикнул Агис. - У нас есть катапульты. Беги.
   - Куда? - спросил озадаченный гигант. - Агис единственный друг. Не дать Джоорш повредить ему. - С этими словами полукровка повернулся и побрел обратно, навстречу преследующим их воинам.
   Виан вылетел из каюты Кестер. - Чего ты ждешь? Это была твоя идея спасти эту ничего не стоющую толпу рабов.
   С перекошенным от боли в сломанной руке лицом, Агис снял сумку с плеча. -Ты сможешь вытащить Тихиана оттуда? - спросил он.
   - Конечно.
   Аристократ положил мешок на край ямы кораблеводца. - Сделай это, - сказал он. - Я не знаю, как долго я продержусь. Кроме того, когда прилетит следующий валун, будет лучше иметь запасного кораблеводца.
   Когда голова, лишенная тела, подплыла к отверстию сумки, Агис опять перенес свое внимание на сферу кораблеводца и поднял Ночную Гадюку. Усилие добавило ему боли, и он почувствовал тошноту. Рабы налегли на шесты. Каравелла двинулась вперед, но очень медленно, потому что опасно сидела глубоко в иле.
   Агис сосредоточился на запахе и звуках моря внутри себя, пытаясь поднять корабль повыше. Боль от сломаной руки вторгалась в его мысли, заставляя волны непредсказуемо биться в корпус со всех сторон. В результате корабль начал опасно крениться и вертеться на месте. Аристократ перестал концентрироваться так сильно, и море успокоилось. Агис знал, что если Тихиан не возьмет на себя управление, они скоро утонут.
   Пара громогласных боевых криков раздалась позади корабля. Теперь, когда Ночная Гадюка была на плаву, Агис разрешил себе оглянуться. Он увидел, как Фило атакует Нуту, который поднял свой валун, готовясь бросить его во врага. За спиной своего вождя другие воины Джоорш бросились вперед, к месту схватки, чтобы помочь своему командиру.
   Нута бросил огромный булыжник, и Фило быстро пригнулся. Камень попал полукровке в раненое плечо. Он закричал от боли и опустился на одно колено, погрузившись в ил по грудь. На какое-то мгновение Агис решил, что гигант упадет вперед и исчезнет под поверхностью залива. Но, когда вождь бросился к нему, полукровка собрал последние силы. С диким ревом он поднялся и вонзил свой гарпун глубоко в живот Нуты.
   Вождь взвыл от боли и упал. Когда седой гигант исчез в иле, Фило вырвал кровавый гарпун из его живота и, испустив военный крик, бросился на остальных гигантов. Его потрясенные враги остановились и швырнули в него свои валуны. Полукровка успел послать свой гарпун в следущего воина в ряду, потом исчез под градом серых камней.
   Занавес жемчужного лесса поднялся там, где упал Фило. Долгое время Агис, потрясенный действиями гиганта, не мог ничего делать, но только смотреть на него. Атакуя так яростно, Фило заставил Джоорш использовать все валуны против него, купив ценой своей жизни драгоценное время для того, чтобы Ночная Гадюка могла убежать. Своей смертью одинокий полукровка, который всю жизнь старался найти хоть одного друга, совершил величайший акт дружбы. Теперь, хотя он никогда не узнает об этом, он мог бы иметь целый корабль друзей.
   - Прощай, - печально прошептал Агис. - Во всех городах Атхаса барды будут петь о твоей великой дружбе.
   Выжившие воины Джоорш начали выныривать из пыльной завесы. Так как их руки теперь были пусты, они должны были использовать свои руки для равновесия. Они пересекали ил странным, виляющим аллюром, который был наполовину бег и наполовину танец, вздымая в воздух огромные слои ила. Хотя им уже нечего было бросить в Ночную Гадюку, они казались уверенными, что схватят каравеллу, так как она продолжала плыть медленно и вяло.
   Вновь перенеся внимание на корабль, Агис обнаружил Тихиана - по меньшей мере он думал, что это был Тихиан - вылезающего из сумки. Рыжеватые волосы короля стали серыми и грубыми, и даже королевская диадема, всегда сидевшая у него на голове, исчезла. Его кожа стала бледной, как у старика, слоистой и покрытой пигментными пятнами, а темные, ужасно-выглядящие круги залегли под глазами. Только горящие коричневые глаза и острый крючковатый нос остались такими, какими их помнил аристократ.
   - Тихиан? - выдохнул аристократ. - Что с тобой случилось?
   - Ты действительно хочешь, чтобы я объяснил это сейчас? - резко спросил король.
   Тихиан продолжил вылезать из мешка, и на свет появилась пара огромных кожистых крыльев, похожих на крылья летучей мыши. В первый момент Агис даже не понял, кому они принадлежат. И только тогда, когда они медленно вытянулись вдоль палубы, он осознал, что они растут из спины короля.
   - Во имя Рала! - выдохнул аристократ.
   - Скорее Раджаата, - ответил Тихиан, с гордостью глядя на свои новые органы. Он сделал пару пробных взмахов, потом взглянул на Виана, который крутился рядом. - Мы можем уходить?
   - Я не для этого вынул тебя из сумки, - проворчал Агис. - Взгляни назад.
   - Я видел, что стало с Фило, - ответил король. - Я всегда знал, что твои принципы прикончат тебя. А теперь, кажется, они также убивают и твоих друзей. Я не собираюсь быть одним из этих друзей.
   - Если ты сейчас поможешь нам, весь корабль может убежать! - сказал Агис. Но уже произнося эти слова он уже представил себе грифона, огромного орла с телом и лапами льва.
   - Я не вижу причин для того, чтобы дать вам такой шанс, - ответил Тихиан, взмывая в воздух одним взмахом своих могучих крыльев. - Я могу сбежать с Черной Линзой один, без корабля.
   - Посмотрим, - ответил Агис, глядя прямо в зрачки короля. Оставив достаточно ресурсов своего ума для того, чтобы держать на плаву Ночную Гадюку, аристократ бросил своего грифона в сознание Тихиана.
   Аристократ нашел себя летящим в полной темноте через пещеру, в которой царил мрак. В этой темноте не было даже намека на свет - или на что-либо другое, что можно назвать освещением. Место казалось просто воплощением тьмы, больше чем в любой из тех раз в прошлом, когда Агис контактировал с разумом короля.
   Используя рот грифона, Агис закричал, - Тебе не спрятаться от меня. Я найду тебя, и когда я это сделаю, ты спасешь этот корабль. - Его слова канули во мрак.
   - Я не собираюсь прятаться, - ответил король.
   Багровый виверн внезапно возник над грифоном Агиса. Крылатая ящерица появилась в момент атаки, ее вытянутые когти и колючий хвост, с которого капал яд, были направлены прямо в серце грифона. Расправив могучие крылья своего зверя, аристократ сам бросился в атаку. Когда два чудовища сошлись, он схватил одной из своих могучих лап отравленный хвост и открыл свой острый клюв, собираясь сомкнуть его на змееобразной шее виверна.
   Звери столкнулись со страшным грохотом. Когда Агис попытался схватить виверна за шею, он почувствовал, как обжигающее жар струится от тела ящерицы, и запах сожженых перьев наполнил его ноздри. Затем, к изумлению аристократа, ящерица начала с такой скоростью махать крыльями, что ударила грифона с невероятной силой, и Агис не смог сопротивляться.
   Виверн выбросил их обоих из сознания Тихиана. В следующе мгновение они возникли над обширным синим морем в разуме потрясенного аристократа. Пока Агис старался понять откуда такая невероятная сила в контратаке короля, содание Тихиана внезапно вышло из боя и нырнуло вниз. Вначале аристократ ничего не понял, но потом увидел объект, который атаковал виверн: каравелла, раскачивающаяся на сильных волнах под ним. Виверн спускался к нему, раскинув крылья и вытянув когти.
   Вне сознания Агиса Ночная Гадюка внезапно закачалась и встала, и Агис услышал панические крики рабов. Он оторвал взгляд от сферы кораблеводца и увидел экипаж, замерший вдоль планшира, их шесты для толкания корабля были уперты в палубу и они готовились защищаться от огромного багрового виверна, падающего на них из оливкового неба.
   - Этого не может быть! - только и сумел выдохнуть Агис.
   - Может, - ответил Тихиан, также глядя в небо. - Это сила Черной Линзы.
   - Тем больше причин забрать ее у тебя, - сказал Агис, снова перенеся внимание внутрь себя.
   Агис отправил своего грифона в погоню за виверном, одновременно атаковав того снизу, с корабля. Раздался гром дюжин баллист каравеллы, и гигантские гарпуны взлетели с палубы, вонзившись в грудь виверна. Крылья ящерицы ослабли, и она грохнулась на нос Ночной Гадюки, корабль затрясся как внутри так и снаружи сознания аристократа.
   Агис опустился на раненую тварь и прижал ее к палубе. Виверн изогнул свой хвост и попытался вонзить его в грифона, но тот увернулся, а потом схватил задними лапами за крылья и начал вырывать их из спины. Ящерица попыталась вырваться, махая крыльями, но посланец аристократа изорвал их в клочья. Тогда виверн перекатился на спину и вцепился своими страшными когтями в грудь врага. Грифон ответил схватив змееподобную шею клювом и укусив ее изо всех сил. Клыкастая голова опустилась и виверн без движения упал на палубу.
   Агис отвел своего грифона назад. Во время битвы жар тела виверна спалил перья на голове зверя, да и его кожистое тело почернело в дюжине мест. Тем не менее, только грифон остался стоять, и это было важно.
   К удивлению аристократа виверн не растаял, как обычно случается с такого рода созданиями после смерти. Вместо этого он просто лежал на палубе, клубы серого дыма поднимались из-под его тела.
   Не разрешая своему грифону исчезнуть, Агис прекратил атаку и перенес внимание наружу. Он нашел себя лежащим на сфере кораблеводца настолько без сил, что едва мог дышать. Он чувствовал, как обсидиан выкачивает последние оставшиеся силы из его тела, оставляя ему только тошноту и боль, а на месте своего нексуса он чувствовал одну пустоту.
   Когда он заставил себя сесть, Агис почувствовал запах гари, идущий с носа каравеллы. Там он увидел несколько членов экипажа, которые оставили свои места вдоль планшира, выбежали вперед и лили корзины, полные илом, на огонь, охвативший горящие остаки виверна. Он взглянул через плечо и увидел, что горообразные воины Джоорш здорово сокртили расстояние между собой и убегающим кораблем.
   Агис повернулся к Тихиану. Хотя старческое лицо короля и было слегка искажено болью после уничтожения виверна, он выглядел намного менее усталым, чем аристократ.
   - Садись в кресло кораблеводца, - приказал Агис.
   Тихиан потряс головой. - И не подумаю, - сказал он.
   - Не заставляй меня посылать грифона, чтобы захватить контроль над твоим сознанием, - пригрозил аристократ.
   - Ты храбро сражался, Агис, - допустил Тихиан, снисходя до усмешки на своих потрескавшихся губах. - Но неужели ты действительно думаешь, что ты настолько могущественен, чтобы победить Оракул?
   Крики ужаса раздались с носа каравеллы, и потом Агис увидел одного из рабов, боровшегося с огнем, который взлетел в воздух, поднятый зазубренным хвостом виверна, воткнувшимся ему в живот. Аристократ снове обратился внутрь себя, поднимая грифона на ноги.
   Но истощенный битвой и усилиями по спасению Ночной Гадюки, аристократ действовал слишком медленно. Ядовитый хвост виверна пролетел через всю палубу и глубоко погрузился в грудь грифона. Яд мгновенно перетек в его грудь, наполняя ее жгучим паром, который превращал все, к чему прикасался, в пепел. Агис услышал как он воет - не от боли, а в гневе - и все стало темно.
   Тихиан выскочил из гаснувшего рассудка аристократа и обнаружил себя на тонущем корабле. Без Агиса, державшего ее на плаву, Ночной Гадюки быстро пошла вниз, главная палуба уже исчезла под поверхностью залива, и ил переливался через планшир квартердека. Ближайшему Джоорш оставалось три шага до кормы каравеллы, и перепуганные рабы уже просили пощады у гигантов.
   Тихиан подошел к Агису. Аристократ лежал без движения на камне кораблеводца, кровь толчками лилась из его ушей и ноздрей, глаза смотрели в никуда. На губах пузырилась кровавая пена. Никакого дыхания - ни слабого или любого другого - не выходило из мертвых губ
   - Не пытайся спасти его, - возразил Виан, летая рядом с Тихианом. - Нет времени.
   - Я выше таких глупостей, - сказал Тихиан, беря руку аристократа. - Но мне нужно кое-что от Агиса.
   Король снял печатку Агиса с пальца аристократа, и в этот момент весь корабль содрогнулся. Он оглянулся, и увидел Джоорш, который схватил поручни на корме, мешая каравелле дальше погружаться в ил.
   Тихиан дал руке аристократа упасть, схватил сумку и взмыл в воздух, едва избежав неуклюжей попытки гиганта сбросить его обратно на палубу. Пока злой крик воина бил его по ушам, он замахал крыльями изо всех сил и быстро поднялся в оливковое небо. Как только король оказался вне пределов досягаемости, он начал медленно кружиться с таким рассчетом, чтобы Виан мог присоединиться к нему.
   В ожидании этого он с радостью смотрел, как расстроенный Джоорш схватил моряка с палубы Ночной Гадюки и бросил в него. Уже десятый раб отправился в ил, когда Виан наконец появился.
   - Ты дурак! - заорала голова, лишенная тела. - Ты почти потерял Оракул - и для чего? Сувенир?
   - Это не сувенир, - спокойно ответил Тихиан, протягивая ему кольцо. - Открой рот.
   Хмурясь и не понимая, Виан подчинился. Тихиан поместил кольцо Агиса на серый язык головы.
   - Отдай это Рикусу и Садире, - приказал король. - Скажи им, чтобы они ждали Агиса в деревне Самарах. Пришло время убить Дракона.
  
   Эпилог
  
   Проклиная длинные, гулкие залы поместья Астилов, Ниива на полном ходу свернула за угол, едва не врезавшись в стену. Наконец она увидела детскую в конце коридора. Ее дверь, цвета слоновой кости и украшенная ухмыляющимися лицами шакалов, еще добавила ей прыти. Не сбиваясь с шага она выхватила оба меча.
   - Ркард! - закричала она. - Что случилось?
   Ответа не было. От ее сына, чей скорее необычный, чем испупуганный вой так встревожил ее. Ниива даже не остановилась около запертой двери, просто вышибив ее кожаный засов одним ударом ноги.
   Пара огромных, вызывающих ужас монстров стояла на противоположном конце комнаты, глядя через большое окно, около которого Ркард обычно ждал, чтобы приветствовать восход солнца. Они были не более, чем скелетообразными глыбами, с длинными, искривленными обломками костей, торчавшими из плечей вместо рук. У одной из фигур были оплавленные ребра и горбатая спина, на толстой и короткой шее сидел череп, а шея второй заканчивалась бугристым обрубком, а головы не было совсем. Вне зависимости от того, был ли у них череп, пара оранжевых угольков горела там, где полагалось быть их глазам. В том месте, где когда-то был подбородок, в воздухе развевалась спутанная масса серых бород, ничем не привязанная ни к плоти ни к костям.
   Когда Ниива метнулась через комнату, они уже скрылись. Она наугад ударила мечами через окно, потом выглянула наружу, готовая сражаться ударами и выпадами.
   Они исчезли. Единственная вещь, которую она увидела снаружи, были акры и акры земель Астиклов с деревьями фаро.
   Из комнаты негромкий голос Ркарда позвал ее, - Не убивай их, Мама. Они не хотели испугать меня.
   Ниива повернулась и нашла своего сына, спрятавшегося в углу комнаты, его красные глаза чуть не вываливаливась из глазниц, пока он разглядывал свои бедра.
   - Что они...
   Заметив то, что ее сын разглядывал, Ниива не закончила вопрос. На его крошечных бедрах был надет Пояс Ранга, а на его голове, воткнутая под острым углом, чтобы не упасть, красовалась украшенная драгоценными камнями корона Короля Ркарда.
   Ниива вложила мечи в ножны и встала на колени перед своим сыном. - Ркард, где ты взял это?
   Юный мул уставился на нее взглядом своих красных глаз, и она увидела в нем кое-что, что никогда не видела раньше: ярость, готовую выплеснуться по пухлым щекам. Ркард сжал челюсти вместе, чтобы они не дрожали.
   Наконец он собрал свои силы. - Джо'орш и Са'рам принесли их мне, - ответил он. - Они сказали, что я должен убить Борса.
  
   - 18 -
  
  
  
  
   18
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"