- Шуба, - сказала она, понизив голос и испуганно оглядевшись по сторонам.
- Что? - не поняла я.
- Шуба, - повторила пожилая женщина с одутловатым лицом в причудливых роговых очках. И заворочалась как сумоист перед тем, как обхватить соперника своими руками-кувалдами.
Я была сильно заморочена, и мне было не до выжившей из ума фетишистки. Вчера вечером я села на поезд до Екатеринбурга, сутки езды на верхней полке без возможности спуститься вниз - нижние полки окупировала команда девушек-аэробинь, отправленных из Красноярска на выступление в Москву, - все это истощило мои силы. Ночь без сна, потом бдение на вокзале вместе с парнем-солдатом, с которым мы познакомились в поезде. Солдатик рассказал мне о жизни, о том, что еще не скоро женится, потому что служба мотает по городам, и никакая женщина не согласится вести подобную жизнь. Я в ответ рассказала ему о проблемах со своим молодым человеком, которого у меня не было. С первыми автобусами мы разбежались по делам, а потом снова случайно встретились на вокзале, где я меняла вечерний билет до Новосибирска на ближайший рейс. Мы болтали несколько часов, я смотрела через его плечо - мы на пару разгадывали дурацкие сканворды, - и касалась пальцами тех мест, где он допускал орфографические ошибки. Иногда он склонялся над буквами и легонько дышал на мои руки, или касался их губами - я закрывала глаза от усталости и делала вид, что ничего не замечаю. В обед молодой солдатик посадил меня на поезд, а сам поехал в город, куда его мотанула судьба по распределению. Сейчас я сидела в душном поезде, с больной поясницей и слипающимися глазами, а мне твердили о какой-то шубе.
- Учишься в Новосибирске? - спросили у меня.
- Я закончила.
- Работаешь?
- Да.
- Где у вас в Новосибирске китайский вещевой рынок? - поинтересовались у меня роговые очки. Я растерялась.
- Не знаю, - потом вспомнила, - есть что-то. Кажется, барахолка.
- Мне сказали, что по вторникам она не работает, - обиженно заявили роговые очки, пожевав губами.
- Я не знаю, - пробормотала я и загнано зевнула.
- А вещи ты где берешь? - сурово допытвались роговые очки, осмотрев меня с головы до ног.
- В магазинах, - я покраснела, как будто совершила преступление против личности. - У меня нет времени ходить по барахолкам.
- Если он закрыт на вторник, то я на самолет, - очки деловито шмыгнули носом, - и в Китай. Там хорошие китайские вещевые рынки.
- Зачем? - обомлела я.
- ШУБА.
- Что?
- Шуба, - пояснили мне очки, как идиотке. - У нас в городе они дорогие.
Теперь уже я смотрела на женщину, как на спятившую. Мне показалось, что черные роговые дыры на ее лице высосали ее сознание.
- И вы едете специально за этим? - осторожно поинтересовалась я.
- Да, - сказала женщина с видом спецагента на правительственном задании.
Боюсь, я пялилась на нее во все глаза. Женщина, едущая из Москвы в Новосибирск, а затем в Китай за труевой китайской шубой достойна уважения за упорство. Я вдруг поняла, почему мы когда-то победили фашизм, а теперь взращиваем скинхедов.
- А вы, девушка, где берете шубы? - очки снова понизили голос на сакральном слове.
- Я их не ношу, - резко ответила я.
- Почему?
- Не понимаю необходимости убийства животных ради дорогих шкурок, - отчеканила я.
- Их для этого и растят, - раздраженно пояснили мне очки, как маленькой. Больше они не удостаивали меня вниманием.
Проводница принесла мне постельное белье. Я наконец легла спать. Мне снились шубы - полые безголовые звери, танцующие канкан, взявшись за рукава.