В июле тундра, недавно казавшаяся белой и безжизненной, пустой и страшной, вдруг вся сразу покрылась цветами, а потом словно расстелили бесконечный цветной ковёр ягоды морошки. Бросилось в глаза полное отсутствие деревьев и кустарников. Самое высокое растение, это кусты морошки. А вокруг, изумрудно - зелёная тундра, в которой, словно глаза сказочного великана, синели озёра. Было их бесчисленное множество тех глаз-озёр, а ещё болота, болота...
Джон невольно сравнил описание природы Чукотки из книги Дальневосточного писателя Виноградова, с воспоминаниями своего отца, который пять лет жил на Крайнем Севере. Совпадало практически всё! Похоже, русский автор цикла рассказов "Чукотские истории" тоже жил в тех местах.
Два месяца назад Джон с группой бизнесменов США совершал поездку по России, летал над Чукоткой, побывал в промежуточных пунктах трассы Алсиб, по перегону военных самолётов из Америки по Ленд-лизу. Был в Оймяконе, Уэлькале, Сеймчане. Потом, он с представителем крупной компании, поехал в Эгвекинот.
Джон вспомнил рассказы своего отца, Дмитрия Медведкова про посёлок Конергино и подумал, а если бы Аляску не продали Америке, что случилось бы тогда? Какой бы Россия стала, расположившись на трёх континентах?
Самой мощной империей, которая не позволила бы нарождающимся Соединённым Штатам стать тем, кем они стали? Россия - Америка, как много у вас общего прошлого, а каким будет у каждой страны будущее?
Прошло двадцать четыре года, а Чукотка обезлюдила. Остались названия посёлков, что были в семидесятых годах, но светлой перспективы развития теперь не видно. Так было на Аляске, открытой в 1732 году русской экспедицией Гвоздева и Фёдорова.
Огромная территория тогда была не обжита. На момент продажи земель, всё русское население Аляски и Алеутских островов составляло всего две тысячи человек. Это было в тридцать раз меньше, чем индейцев и эскимосов.
И в то время России угрожала Великобритания, а сегодня угрожают вместе с ней объединённая Европа и Америка. Британия в то время участвовала в Крымской войне, пыталась высадить десант в Петропавловске-Камчатском, была реальная возможность военного вмешательства США. А что сегодня?
Америка предоставила Украине пять миллиардов долларов, чтобы подойти вплотную к границам России, а в 1867 году Аляску продали США лишь за семь миллионов долларов.
Джон давно не был на Родине. На родном языке он говорил не часто, все его собеседники считали, что Джон Уилсон родом из южной Англии.
Последниё три года были для Джона крайне опасными. По роду своей деятельности ему часто приходилось находиться в горячих точках планеты. Кроме того, Уилсон любил экстремальный туризм. Вот и сегодня, он приехал на маленький островок в Питерсберг, административный центр одноименного округа, одну из главных рыбацких общин штата Аляска. Хорошо, что в городе проживает только три тысячи человек, есть возможность скрыться от любопытных глаз. А Джону так хотелось отдохнуть одному и расслабиться.
Уилсон прошёл на северный конец острова Миткова, где имелись остатки летнего лагеря рыбаков начала нашей эры.
Джон стоял на берегу и смотрел в море. Со стороны могло показаться, что этот высокий, широкоплечий мужчина, с крупными чертами лица, любуется беспокойным волнами, а Уилсон, стоя с прикрытыми глазами в который раз представлял маленькую территорию суши, которую на Чукотке занимал посёлок Конергино.
Джон Уилсон прожил на острове три дня, затем вылетел во Владивосток, где должен был встретиться с резидентом ЦРУ.
Встреча проходила неподалёку от озера Ханка. После получения инструкций от Уилсона, резидент, Иван Великанович Иванов, предложил полюбоваться на чёрного журавля, птицу, занесённую в "Красную книгу". Иван с глубоким знанием предмета рассказал, что Черный журавль - редкая лесная птица. За темное оперение он получил название журавль-монах. Внешне, он меньше обычного журавля, почти черный, но с белой шеей и головой, украшенной красной шапочкой. Чёрный журавль настолько скрытен, что о нём мало известно до последнего времени. Уссурийская марь это основное место гнездования черного журавля.
Когда Джон узнал от Великаныча, так он называл низкорослого провожатого, об этой птице, то невольно сравнил себя, Уилсона, с "чёрным монахом", так ещё называют эту птицу.
Как и журавль, Уилсон предпочитал носить чёрный костюм, и голова его была белой, поседел он как-то сразу и уже давно. Как и чёрного журавля, увидеть среди городских джунглей Джона было, нелегко. Как и "монах" Уилсон большую часть своей жизни проводит в грязном болоте политических столкновений.
Не испугали Джона жара, духота, крупная мошка. Он любовался таёжной лиственницей, великанами-богатырями, охраняющими окрестности, которые будто медленно шагали за ними в дрожащем мареве накаленного солнцем воздуха.
Джон обратил внимание, что идти Великановичу было очень тяжело, высокий кочкарник с осокой и густым багульником, затруднял каждый шаг, но Иван даже не морщился.
А вокруг медленно идущих по болоту людей, тянулся к небу кустарник, среди него, словно невысокие сопки, росли рёлки, объединяя в небольшом пространстве лиственницу, осину и берёзу.
Иван показал Уилсону тропы косуль, которые в мае-июне любят отдохнуть и покормиться на марях. Не испугали Джона напоминания Иванова о том, что часто эти места посещают изюбри и медведи.
И тут Джон увидел маленькую красивую птичку, которую шёпотом его проводник назвал овсянкой дубровника. Они остановились, и овсянка наградила их за это прекрасной песней.
Но вот и конечная цель их длительного похода, марь Алчанская. Именно здесь, по рассказу Ивана, появляется журавль-монах на своих гнездовых болотах рано весной. Тайга в это время ещё в снегу, а на марях, открытых солнцу, уже оттаивают проплешины. На них и помещает своё гнездо чёрный журавль, да не на кочке, а между кочек, на звериной тропе.
Джон думал о глубокой любви резидента ЦРУ Ивана Иванова к Дальневосточной природе и не мог понять, что же толкнуло этого малоизвестного миру учёного на предательство Родины? Какие обстоятельства, семейные, или служебные?
Из дальнейшего общения Уилсон понял, это была зависть, огромная чёрная зависть!
Великаныч завидовал высокому уровню жизни в Америке, где несколько раз бывал на симпозиумах, жалел о своей не состоявшейся из-за событий в девяностых годах карьере. А ведь некоторые его бывшие коллеги, эмигрировавшие из СССР, стали в США профессорами, имели мировую известность. А он так и остался кандидатом наук.
А ещё, Иван, Джон кожей почувствовал это, был крайне подозрительным и мстительным человеком. Джон читал некоторые сообщения Иванова о его встречах с предшественником Джона, курирующего Дальний Восток России, Японию и Китай.
Именно сообщения резидента о "легкомысленном" поведении сотрудника АНБ с женщинами во Владивостоке и стали причиной его отстранения от службы, а потом и "ссылки" в одну из стран Южной Америки.
Джон лежал не шевелясь и оценивая итоги своей встречи с Великанычем, неожиданно для себя вновь вспоминал рассказ, уже из книги "Колымские истории", в котором автор описывает свою встречу с чёрным монахом на Колыме.
Буквально через секунду, Джон заметил одного чёрного, белоголового журавля, потом второго. Джону показалось, что голова у второго журавля на его длинной шее, словно перископ, торчит над травой и кустами, он, крутил головой, осматривая все подходы к гнезду. Не заметив опасности, пара стала грациозно вышагивать, смешно поднимая над кочками свои чёрные ноги.
Джон подумал, как он, как и эти существа, редчайшая "птица" России, наименее известная.
Уилсон посмотрел на супружескую пару, загадочных чёрных журавлей - монахов и тут сердце у него дрогнуло, он невольно подумал про свою рано поседевшую голову.
Он не имеет права, не должен позволить себе влюбиться, он не имеет права подарить свою верность и сердце той единственной, на всю оставшуюся жизнь.