Начало января было холодным и ветряным. Однако, как это часто бывало в Ленинграде, ветер с Балтики разогнал тучи, и выглянуло солнце. Чистый снег блестел, словно груда бриллиантов, которые Виноградов, видел лишь однажды.
В июне 1977 года, во время патрулирования в Гостиного двора, самого большого универмага Питера, офицеры внимание на невзрачного человека, одетого в футболку и потертое трико.
Этот, небольшого роста, совершенно лысый, с маленьким круглым лицом человечек, по хозяйски, открывал высокие зеркальные двери магазина и помахивая авоской, плетеной из ниток хозяйственной сумкой, которую расперли пачки газет, вошел в ювелирный магазин.
Что было делать в магазине такому человеку? В городе участились кражи из магазинов, поэтому Виноградов с товарищами вошли следом.
Человечек не стеклянной витрине разворачивал газеты и доставал пачки денег. Потом, внимательно оглядев вошедших, кивнул, словно старым знакомым, буркнул:
- Все нормально.
Особенно не выбирая, попросил достать брошь, усыпанную бриллиантами, заплатил на нее, завернул в освободившиеся газеты и сунул этот, весьма дорогой ком бумаги, в авоську.
Володя и ребята переглянулись.
Они до этого никогда не видели сразу так много денег, двенадцать тысяч, цена автомашины "Волга". Да и бриллианты осматривать и выбирать, им было как-то не с руки.
К середине января 1978 года, живот у Лиды стал большой и заметно опустился. Она ходила с осторожностью, переваливаясь из стороны в сторону. Куда делась ее легкая, воздушная походка?
Виноградов, с беспокойством поглядывая на жене, провожал ее взглядом и шептал с любовью:
- Словно утичка.
Ночь на двадцатое января выдалась беспокойная.
Приехавшая в гости Анна Дмитриевна, мама Лиды, долго о чем-то говорила с дочерью часов до двенадцати. Потом, Лида долго ходила, вздыхая и придерживая живот. Наконец, она откинула одеяло с левой стороны их постели, это было две полутороспальных тахты, поставленных рядом, да легла.
За окном завывал ветер, словно кошка, поскребывал оконные стекла, бросая в стекло крупные снежинки.
Володя поднялся, вышел в зал, посмотрел за окно. Сквозь полумглу, рассмотрел дом, стоящий напротив.
Первые лучи солнца пробивались сквозь тучи, а ветер быстро разгонял облака.
- Володя, началось! - услышал Виноградов.
Мать жены, зачем-то побежала в ванну, где стопочкой лежали байковые пеленки.
Володя, заглянул в кроватку дочери. Валя спокойно спала, ее пухлые щечки, шевелились придыхании.
Виноградов быстро одел мундир, накинул шинель и распахнутый, выскочил на улицу.
В будке телефона-автомата, о чем-то щебетали две девушки. Похоже, что там они были давно и устроились надолго. Не обращая внимания на Виноградова, они в чем-то убеждали свою подругу.
Не добившись внимания говоривших, Володя открыл дверь будки и, взяв за рукав одну из девушек, вытаскивая из телефонной будки громко и убедительно сказал:
- Нужно вызвать "скорую"!
Вторая девушка прервала свой разговор, с удивлением поглядывая на лейтенанта. Взяв у нее телефонную трубку, Володя набрал 03 и сказал:
- У моей жены начались роды, приезжайте срочно!
Уже отходя от девушек, услышал:
- Поздравляем, товарищ лейтенант!
Володя оглянулся, кивнул в ответ.
Возвратившись домой, Володя увидел, как Анна Дмитриевна помогает Лиде лечь на разложенный диван-кровать, стоящий в зале.
А машине скорой помощи все не было.
Володе нужно было идти на занятия в училище. Он, с тяжелым сердцем, вышел из дома. Что так беспокоило его. Подойдя к телефону автомату, он еще раз вызвал помощь, ему ответили, что машина выехала.
Прибыв в училище и доложив о своем прибытии, Виноградов попросил подполковника Андреева освободить его от службы, по семейным обстоятельства.
Замполит понимающе улыбнулся:
- Беги!
Дома, Виноградов жену не застал. Анна Дмитриевна застирывала многочисленные пеленки, вода в ванне была красно.
- Что случилось? - спросил Володя.
- Поздравляю тебя с рождением Анечки!
Мать рассказала, что Лида, вскоре после ухода мужа на службу, родила дочь прямо на диване в зале, а она, приняла роды. Скорая помощь приехала позднее и забрала Лиду с ребенком в роддом в районе Нарвской заставы.
Володя посмотрел на диван. На ярко красной обивке диван-кровати, четко проступали большие пятна крови, замытые матерью.
Долго этот диван служил семье Виноградовых. Он был с ними в маленьком таежном поселке Будукан, на Дальнем Востоке, в поселке Заозерное, под Хабаровском, в городе Биробиджане.
Через десять лет, когда Виноградовы купили себе новую мягкую мебель, Анютка, зная, что родилась на этом диване, долго сидела на нем, перед тем, как его вынесли знакомые Лидии. После этого, судьбы это реликвии, затерялась.
Между тем Виноградов, поехал в роддом. Узнав в приемном отделении, что состояние матери и ребенка хорошее, вышел на улицу.
Совсем рядом от родильного дома, виднелось здание бывшей церкви, а сейчас мебельной фабрики, в которой Виноградовы играли свадьбу. Володя подошел, постоял рядом минут двадцать, вспоминая.
Прошло не полных два года, а так много хорошего произошло в его жизни, спасибо тебе, Ленинград!
Тут появились у меня
В часы ночные, свете дня,
Две дочери красавицы,
Они мне очень нравятся!
Здесь в новом парке у залива,
Ходили в пору мы отлива,
И вывозили в Летний сад
Гулять Валюшку. Я был рад
Везде тебя снимать на фото,
Но ты сопротивлялась что-то.
Как часто ты смеялась,
Замерзла, пока снялась.
Лови естественные виды,
Давай снимай, да без обиды!
Так три богини у меня
На фото видно с того дня.
Выписывать из родильного дома Лиду не торопились. Роды у нее были быстрые, при выходе плода у роженицы были разрывы плоти, пришлось накладывать швы.
Но Володя увидел дочь и жену только через две недели, после того, как вернулся из Хабаровска, куда ездил к больному отцу.
Володя смотрел на дочь и удивлялся.
Старшая, Валя, черноволосая, смуглая, а Анечка...
Золотистый пушок, едва был виден на ее головке. Кожа белая, белая, глазки чуть раскосые, но губы. Губы у его дочерей, как у Лиды словно лепестки розы, только немного пухлее.
А через год, волос у Анны стал русый, с медным отливом, весь в мелких завитках. Валя, завидовала сестре, ведь у нее, волос был прямой.
Вскоре после родов, Лиду пригласила к себе заведующая детским садом, в котором Виноградова работала медсестрой. Она сказала:
- Есть возможность выделить вашей семье две комнаты в трех комнатной квартире. Там живет наша воспитатель, мы ее переселим в отдельную квартиру, а у вас будет трех комнатная.
Но одно условие. Ты, Лида останешься работать в детском саду и продолжишь учебу по специальности.
С ответом не торопись, но хорошенько подумай, ведь это Ленинград, а куда направят твоего мужа?
К этому времени, Виноградовы оформили свидетельства о рождении дочерей и получили за них две медали: "Родившейся в городе Ленинграде".
Лида шла и думала, как об этом рассказать мужу. Ведь он скучает по Дальнему Востоку. Но она...
Она так любит этот сказочный город, Ленинград.
Лида долго не решалась рассказать мужу об этом предложении, но время шло, вскоре у мужа должна была состояться комиссия по распределению. И Лида пересказала мужу о сделанном ей предложении.
Володя смотрел в глаза жены и думал о том, что Лиде в городе будет лучше, а там, где он будет служить, не известно, какая квартира, да и не известен населенный пункт и место работы.
Особенно Виноградову не нравилось то, что для его службы в городе Ленинграде, не было особой перспективы. Да, предложили ему должность старшего воспитателя в "Крестах". Но там не было перспективы роста. В городе своих юристов было достаточно и добиться должностного роста здесь, весьма проблематично. А быть на третьих, да и вторых ролях, Виноградов не желал.
Он выработал для себя правило, нужно делать больше чем другие, лучше быть первым в деревне, чем последним в городе! Причем, добиваться самому, без помощи папы, или знакомства, а своим умом и знаниями.
Володя ничего не ответил жене, а все смотрел в ее зеленые глаза и слушал ее дыхание.
Лида в очередной раз глубоко вздохнула и опустила глаза.
Володя взял ее за руку, нежно погладил ее тонкие пальцы, поцеловал в губы и сказал:
- Спасибо за понимание.
Виноградов не знал, что его с семьей ждет в будущем, но был уверен, что они с женой, достигнут того, чего пожелают!
В свое я завтра, словно в океан нырну,
Хоть чуть пугает темнота и неизвестность.
Какой увижу я свою страну?
В почете будет чистота и честность?
Подготовка к государственным экзаменам для Виноградова стала очередным, серьезным испытанием, и не потому, что он боялся этих экзаменов. В очередной раз, заболела воспалением легких Анечка и Лида лежала не спала ночами, да и он сам тоже.
На недавно прошедшем двадцать пятом съезде Коммунистической партии, было подчеркнуто, что необходимо усиливать идеологическую работу среди населения, что появляется новое понятия национальности в Советском союзе - Советский народ!
И люди этому верили.
Съезду партии посвящали трудовые подвиги. Слушатели Высшего политического училища, обеспечивали общественный порядок в городе, да провели смотр художественной самодеятельности.
Виноградов в очередной раз ездил в библиотеку имени Дзержинского, изучал имеющуюся там литературу и подготовил сценарий смотра самодеятельности шестого батальона.
На фотографии и сегодня можно увидеть четкие шеренги офицеров, исполняющих хором песни и их дирежора, лейтенанта, с приподнятыми руками и со слегка обозначенной лысиной на макушке.
Вокально-инструментальный ансамбль батальона был на высоте, да и что сказать, у него был уже большой опыт. Поздравления с успехом. Первые поздравления Виноградова, как автора текста песен и стихов.
А та, которая вдохновляла Володю на написание стихов, сидела дома одна, с двумя детьми.
Вечерами, Володя возвращался со службы и коротко излагал жена события за день. Лида слушала внимательно, не перебивая мужа.
А Володя, сравнивая жену со своей "музой", слагал строки:
Она тоскливо, глубоко вздохнула,
Потом, худую руку протянула,
Ты извини, но я спешу, пока,
Со мной дорога будет не легка.
Он ей ответил, что молчал, прости,
Вот строки о любви моей, прочти.
Он, все-таки, сумел уговорить,
Решили встречу, на века продлить.
Она, сопровождала его всюду,
Но о взаимности, я говорить не буду,
Понятно, понимали с полу слова,
Он свои мысли, излагал толково.
И никто из граждан Великой страны, даже не представлял, что те, несколько человек, которые находились в президиуме этого партийного съезда, через полтора десятка лет, изменят свои взгляды, не посчитаются с мнением большинства населения страны, предадут идеи партии.
Никто в то время и не представлял, что через полтора десятка лет, распадется огромная страна, и на ее осколках, появятся суверенные капиталистические государства, которые начнут конфликтовать между собой и покланяться нажиме и свободной предпринимательству, прикрывая откровенное разворовывание государства, наглым обманом большинства населения.
Появятся новые партии и некоторые из Президиума съезда КПСС, станут членами то одной, то другой, объясняя свои действия свободой слова, демократией и другими громкими и пустыми лозунгами.
А пока, шел 1978 год, в училище шли государственные экзамены и лейтенант Виноградов, был кандидатом на получение красного диплома. На этих экзаменах, ему можно было получить только одну четверку.
К экзамену по уголовному праву, Володя готовился особенно долго и добросовестно. Эму нравился этот предмет, и он на хотел ударить лицом в грязь.
Ночь перед экзаменом, у Виноградовых выдалась очень тяжелой. У Анютки поднялась температура, она тяжело дышала, постоянно плакала. Лида, выбившись из сил, опустилась на диван. Володя взял дочь на руки и стал ходить по комнате. Так прошел час. Другой. Аня успокоилась, прикрыла глаза. Но только Володя попробовал положить дочь в кроватку, она опять залилась громким плачем.
Так продолжалось до семи часов утра.
Как всегда, Виноградов вошел в аудиторию для сдачи экзамена в первой пятерке. Как часто бывало, вытянул билет под номером тринадцать. Этот номер всегда приносил Виноградову удачу.
Третьим вопросом был: "Квалифицирующие признаки части третьей статьи 206 Уголовного кодекса". Виноградов быстро набросал на листок ответы на вопросы и вышел отвечать первым.
Преподаватель с удивлением посмотрел на красные глаза Виноградова, одобряюще кивнул. Его коллеги, не понимая поведения подполковника, внимательно посмотрели на лейтенанта.
Первые два вопроса он ответил подробно и полно. Задавать дополнительных вопросов не стали.
Вот лейтенант ответил на третий вопрос, но вроде в его ответе неуверенность.
Один из членов комиссии встрепенулся:
- Квалифицирующий признак вы один упустили, вспомните.
Виноградов посмотрел на спросившего, потом своего преподавателя, На лице последнего, было уже трудно скрываемое удивление, чтобы Виноградов не смог ответит.
Лейтенант помолчал, опустил глаза и сказал:
- Нож!
За экзамен по уголовному праву поставили четыре.
На комиссии по распределению. Виноградов отказался от предложения остаться для работы в городе Ленинграде и просил направить его в управление внутренних дел Хабаровского края.
Дома, он сказал об этом решении жене, Лида молча выслушала и кивнула головой:
- Начнем собираться, - сказала она.
Через три дня, было торжественное построение, вручение дипломов и прощание со знаменем.
За день до этого, пришел приказ Министра внутренних дел СССР о присвоении очередных званий.
Виноградову, было присвоено звание, старший лейтенант.
Ровные коробки слушателей, уже выпускников, последний раз выстроились на плацу училища.
Подполковник Андреев, наклонившись к старшему лейтенанту Виноградову, стоящему в строю, так, чтобы не слышали офицеры стоящие рядом, шепнул:
- Лучше красное лицо, да синий диплом, а не синее лицо, да красный диплом.
Вокруг трибуны, стояли родственники и жены выпускников. Лида сразу заметила мужа в первой шеренге батальона. Золотые погоны на его плечах, сверкали под солнечными лучами. Лида, широко улыбнулась.
Вот Виноградов четким строевым шагом вышел из строя, вот он снял фуражку, встал на одно колено, поцеловал краюшек знамени училища, поднялся, отдал честь, повернулся и встал в стой, подумал, вот он и юрист.
А через день, загрузили контейнер вещами, и Виноградов уехал на станцию. Не смотря на то, что отправка офицерам должна была быть бесплатной. Возникли какие-то новые тарифы, на которые у Володи, просто не хватило денег.
Возвратившись, через весь город, домой, он занял у хозяйки квартиры тридцать рублей, поехал в товарную контору и расплатился. Контейнер, медленной скоростью, реками и железной дорогой, поехали в Хабаровск.
На следующий день, Володя получил зарплату, отдал хозяйке деньги и пошел за продуктами, последний, прощальный обед в этой квартире.
Расставание с Ленинградом было тяжелым.
Виноградовы не стали ходить по улицам и площадям, прощаясь с памятными местами, где они вместе были так часто.
Только когда самолет оторвался от взлетной полосы, они, не сговариваясь, одновременно произнесли:
- Прощай Питер!
Потом, была посадка в Москве.
Поезд на Ясиноватую, отходил через сорок минут, Виноградовы на такси, доехали до Повелецкого вокзала.
Володя держал Валю на руках, когда машина остановилась, Лида сказала:
- Какой сильный запах бензина в салоне.
Валю, которую сильно укачало, вырвало прямо на парадный мундир отца.
В таком виде, Виноградов держа в одной руке дочь, а в другой сумку с детскими вещами, быстро пошел вперед. Лида с Аней на руках, едва поспевали за ним.
Билеты на поезд не купить, да по громкой связи объявили, что поезд Москва - Ясиноватая отправляется через пять минут.
Володя посмотрел по сторонам, заметил разбитную, говорливую проводницу одного из вагонов, подошел к ней. Та все поняла без слов.
В плацкартном вагоне, она, бесцеремонно отодвинув вещи одного из пассажиров, заявила ему, что у него имеются двойные билеты, а офицер едет с детьми, нужно потесниться.
Через час, когда пассажиры успокоились и легли спать, проводница отозвала старшего лейтенанта и тот, отдал деньги за проезд.
В шесть утра были в Товарково, пришли в родительски дом Лиды, которой так хотелось здесь задержаться. Вот только муж изнывал от бездействия, посматривал на отстиранный и выглаженный мундир, с блестящими академическими знаками о высшем юридическом и высшем политическом образовании.
Лида чувствовала, что Володя торопиться к новому месту службы, видела это по его осторожным взглядам. Но напрямую, он не говорил об этом.
Через неделю, Лида сказала:
- Езжай за билетами.
А еще через неделю, Виноградовы вылетали из Домодедово на Ил-18 до Хабаровска.