-Здравствуй, девочка! Потанцуй с нами! Или ты боишься?
-Я... не боюсь...
Детская ладошка утонула в прохладной изящной ладони высокого и стройного мужчины.
Хоровод странных людей закружился на лесной поляне. Ох, людей ли? Разве бывают у людей такие сверкающие глаза, такая ослепительная красота?
-Кто вы?
-Она не знает! Она не знает! - хрустальным колокольчиком прокатился смех.
Подумав, девочка сообщила:
-Вы феи.
-А я тоже фея? - рассмеялся державший ее за руку мужчина.
-Нет, вы - фей, - серьезно сказал ребенок, вызвав новый всплеск хохота.
-Она смешная. Давайте возьмем ее с собой? - похожая на лилию девушка одела на голову малышки огромный венок из золотистых осенних листьев. - Ну, хотя бы ненадолго?
-Меня мама и папа будут искать, мне нельзя уходить надолго, - девочка со вздохом высвободила руку и поправила сползший венок.
Хоть и хочется мне с вами
На поляне погулять,
Не могу себе позволить
Маму с папой огорчать.
Я скажу вам "до свиданья"
И "спасибо" за венок,
Оставляя вам на память
Хоровод из этих строк.
Наградой юной поэтессе послужили широко раскрытые изумленные глаза ее необычных собеседников.
-Ну, я же говорила! - ликующе рассмеялась девушка-лилия. - Она умеет сплетать слова.
-Пойдем с нами, - попросила она, присев на корточки перед девочкой. - Это совсем ненадолго.
Девочка задумалась. Ей очень хотелось попасть в сказку. В том, что ее новые знакомые оттуда, она даже не сомневалась. Но вот можно ли из сказки вернуться обратно?
-Это точно ненадолго? - спросила она. - И вы потом вернете меня назад? Честное слово?
-Честное слово, - собеседница протянула ей руки, и детские ладошки доверчиво коснулись раскрытых ладоней...
-Где ты была?! - перекошенное лицо прыгало перед глазами, судорожно вцепившиеся в плечи руки причиняли сильную боль. - Господи боже мой, где ты была трое суток?!
-Гражданочка, прекратите сейчас же. Ребенок и так напуган, - молодой безусый сержант пытался отцепить эти сведенные судорогой руки от детских плеч.
Конец этому безобразию положил его старший коллега, выплеснув в лицо женщины воду из стоявшего на столе стакана. Женщина захлебнулась на полуслове. Холодные капли, попавшие на девочку, словно вывели ее из ступора. Она разрыдалась, тяжело, некрасиво, с подвывающими всхлипами.
-Да что ж за наказанье? - простонал сержант.
Распахнулась дверь, и в кабинет вихрем ворвался человек в белом халате.
-Танюшка!
-Папа! - залитое слезами личико уткнулось в широкую грудь.
-Доча, разве так можно? Мы чуть с ума не сошли. Где ты была столько времени?
-Я... не помню...
Ночь за окном. Октябрьский ветер воет, заблудившись между многоэтажек.
Таня со злостью чиркнула спичкой, та сломалась в пальцах. Ну и черт с ним, без чая обойдется.
Развернулась к столу, на котором были разбросаны незаконченные эскизы, и поняла, что сейчас забьется в истерике. Опять?! Ну сколько можно? Верхний эскиз был безнадежно испорчен - через весь лист тянулись прыгающие, написанные неровным почерком строчки:
Я б сыграть хотела,
Чтоб душа запела,
На свирели ветра, клавесине ночи.
Я б тебя забрала
Туда, где не бывала.
Полетели б вместе, если ты захочешь.
Я бы песни пела,
Что сложить сумела
Среди трав душистых, среди белых лилий.
Только, к сожаленью,
Знаем мы с рожденья -
Не летают люди, не даны им крылья.
Значит, опять она вскакивала ночью и писала стихи на чем попало. Ну что за напасть? С самого детства так повелось - чем ближе осень, тем сильнее и сильнее потребность хвататься за ручку/карандаш/фломастер, покрывая запутанной вязью строчек ближайшую удобную поверхность. За те исписанные обои у Насти дома до сих пор стыдно, хоть и дала деньги на новые.
Замучила эта ненормальная муза. А еще сны. Сны, которые утром не вспомнишь, только остается что-то странное внутри, которое выплескивается потом стихами.
Все, хватит. Надо с психологом поговорить. Та же Настя обещала познакомить с хорошим специалистом. Только эскизы эти закончить и деньги от заказчика получить.
А может, отдохнуть немного? Надо же, как ее работа впечатлила Льва Григорьевича. Прислал ей путевку в пансионат какой-то. И что ей там посреди осени делать? Лучше бы на Крым расщедрился, от него не убудет. Хотя, там лес рядом вроде, озеро. И людей должно быть мало. Решено, вперед к природе в гости!
"Здравствуйте, приехали", - было первой мыслью Тани, когда водитель рейсового автобуса высадил ее посреди леса и сообщил, что дальше до пансионата надо добираться пешком по тропинке, которая петляла между деревьями. Немного утешал тот факт, что высадили ее не в гордом одиночестве, а с попутчиками - неопределенного возраста дамой с прической а-ля "Воронье гнездо после взрыва атомной бомбы", рыжеволосым веснушчатым парнем с гитарой через плечо и крепко сбитым высоким мужчиной в куртке камуфляжной расцветки. Плоский деревянный ящик на ремне и запах краски выдавали в нем художника.
-Безобразие! - начала возмущаться дама. - Мало того, что глушь беспросветная, так еще и доставка отсутствует. Я немедленно звоню моему агенту, пусть заберет меня из этой Тмутаракани. Боже мой, как я могла согласиться на такую эскападу - ехать куда-то к черту на кулички, где наверняка нет нормального сервиса.
Дама достала из сумочки телефон и ожесточенно начала тыкать в кнопки.
-Я так понимаю, все мы в пансионат "Лесная сказка"? - художник окинул взглядом попутчиков. - Давайте знакомиться - Петр Васильевич.
-Я Станислав, можно просто Стас, - парень пожал протянутую руку.
-Таня, - девушка покраснела, когда художник, вместо того, чтобы пожать руку, мягко повернул ее ладонью вниз и легко коснулся губами тыльной стороны.
-Эх, что же случилось с нынешними девушками, если для них так непривычна дань уважения? - добродушно рассмеялся Петр Васильевич, отпуская Танину руку.
"Он похож на дуб", - подумала девушка. - "Такой сильный, надежный, крепкий". Она смущенно улыбнулась на последнюю фразу Петра Васильевича.
-Нет, это невыносимо! - взвыла дама не хуже пожарной сирены. - Тут нет покрытия, телефон не работает! Ну, Алексей, я тебе еще устрою! "Отдохнете в тишине, никто не помешает работать".
Она так похоже передразнила мужской голос и интонации, что трое ее попутчиков не удержались и прыснули. Дама, наконец, соизволила обратить на них внимание.
-А вы тоже в "Лесную сказку"? - неожиданно мирно спросила она. - Извините, я тут немного перенервничала. Позвольте представиться - Римма Андреевна Вахтулина, драматург.
-А я вас знаю! - удивленно-радостно воскликнула Таня, но тут же исправилась. - То есть, я читала ваши пьесы. Мне очень понравилось, как вы пишете.
Признание заслуг всегда приятно - на губах Риммы Андреевны расцвела улыбка.
-Ой, так что ж мы тут стоим? - спохватилась она, когда все еще раз перезнакомились. - Давайте выдвигаться, уже вечереет, а шоссе пустынное. Надеюсь, тропинка прямая, только заблудиться нам не хватало.
Остальные были целиком согласны с попутчицей. Мужчины, невзирая на протесты, взяли у женщин сумки. Вскоре вся компания шагала по тропинке, убегающей в лес. Воздух вкусно пахнул хвоей и немного осенней листвой, которая приятно шуршала под ногами. Неожиданные компаньоны по путешествию совершенно не чувствовали усталости. Казалось, что каждый шаг только придает сил. Они шли, перебрасываясь шутками. По пути им встретился указатель, сообщавший, что до пансионата "Лесная сказка" осталось два километра.
-Поднажмем, дамы и господа, - прогудел Петр Васильевич, и все заторопились вперед, надеясь попасть в тепло и уют до того, как стемнеет.
Но вот еще несколько шагов, тропинка вильнула за куст с рыжей листвой - и будущие друзья по отдыху потрясенно замерли.
-И вправду - сказка, - шепот Стаса совсем не нарушил очарование открывшейся перед ними картины.
Скрывающееся за верхушками деревьев солнце выгравировало золотистые иероглифы на поверхности небольшого озера. Оно было чистым, как слеза, на поверхности не было даже листочка. Озеро казалось чьим-то глазом, зрачком которого стали солнечные блики. На другой стороне озера между деревьями стоял резной терем. Почему-то на ум приходило именно слово "терем". Назвать "домиком" творение в деревянных кружевах, с резными наличниками, с кованым флюгером в виде фигурки охотника, трубящего в рог, не поворачивался язык. Из окон лился мягкий свет, напоминавший скорее о свечах, чем об электрических лампах. А из трубы на крыше выходил дымок, намекающий на теплый очаг и вкусный ужин. Входная дверь без скрипа отворилась и на крыльцо вышла рослая женщина, повязанная платком.
Таня неторопливо брела между деревьями, наслаждаясь свежим лесным воздухом и шелестом листвы под ногами. Шел уже третий день пребывания их сдружившейся компании в пансионате. И зря Римма Андреевна так переживала - сервис тут был отменный. Встретившая их в первый вечер женщина, отрекомендовавшаяся Даной, накормила гостей изумительным ужином, приготовленном на настоящем очаге, в котором потрескивали смолистые дрова. На втором этаже оказались четыре комнаты, где все путешественники и расположились. Рядом с каждой комнатой располагался небольшой санузел - конечно, не отель "Хилтон", но помыться в душе с горячей водой можно было в любое время суток. Любознательному Петру Васильевичу Дана объяснила, что в подвале расположен генератор, мощности которого вполне хватает на обогрев и освещение. Раз в неделю Тимофей, помощник Даны, которого называли попросту Тимом, привозил с заправки бензин, которого хватало аккурат до следующей поездки за продуктами. Дана поведала гостям, что они с Тимом тут просто наемные работники, их двоих вполне хватает для поддержания порядка и оказания услуг постояльцам, благо, пансионат рассчитан только на четверых гостей. Сам пансионат принадлежит известному меценату Антону Федоровичу Вострухину, который очень жалует людей творческих, вот и решил, что стоит создать для них такое место, где можно совместить отдых и обрести новый порыв вдохновения. Когда Таня заикнулась, что она простой флорист и ландшафтный дизайнер, Дана просто улыбнулась. И девушке почему-то расхотелось выяснять дальше, почему она получила приглашение в это место.
Как-то так получилось, что у них сложился единый распорядок дня. После завтрака Петр Васильевич брал свой мольберт, краски и кисти и уходил подальше в лес, рисуя полюбившуюся ему поляну. Римма Андреевна закрывалась у себя в комнате, дабы, по ее словам, "предаться радостям сочинительства". Таня как-то услышала доносящийся из комнаты драматургини возмущенный голос женщины. Хотела уже постучать, но прислушалась, зажала рот ладошкой, чтобы не расхохотаться, и торопливо пошла вниз. Римма Андреевна в процессе написания пьесы переругивалась с собственными персонажами, словно с обычными собеседниками. Сама Таня полюбила неспешные прогулки по лесу. После них стихи ложились на бумагу легко и непринужденно, словно девушка вспоминала давно забытое.
Четвертый из их компании, Стас, был программистом по профессии и бардом по зову души. В первый вечер после ужина, когда они все расселись перед приветливо подмигивающим огнем камина, Петр Васильевич попросил парня сыграть что-нибудь. Таня с ужасом ждала, что тот окажется очередным безголосым дарованием, стонущим о муках мальчика, отвергнутого зайкой, киской или еще каким-то зоопарком. Но Стас приятно порадовал всех. Парень расчехлил гитару, подкрутил колки и ласково коснулся струн. Из-под пальцев рождалась хватающая за душу мелодия - пронзительно-нежная, зовущая куда-то в неизведанные края. И голос у Стаса был красивый - сильный и звонкий, словно хрустальный колокольчик. Парень пел баллады, посвященные Прекрасной Даме. И его слушатели словно воочию видели ристалище, на котором сшиблись рыцари в поединке за сердце красавицы, что сидела на балконе, искренне переживая за того, кого уже выбрало ее сердце. Так же искренне аплодировали Таня, Римма Андреевна и Петр Васильевич, когда Стас умолк. К их аплодисментам присоединились Дана и Тим, вышедшие из кухни и простоявшие на пороге во время всего концерта. Смущенный Стас поблагодарил слушателей и снова спрятал гитару в чехол.
Теперь после завтрака Стас вместе с гитарой и толстой тетрадью устраивался на берегу озера. Туда же он уходил после обеда и сидел почти до темноты.
Петр Васильевич после обеда устраивался рисовать эскизы в комнате с камином. После обеда освещение уже безнадежно менялось, поэтому основную свою картину он писал только в первой половине дня.
Римма Андреевна продолжала писать и спорить со своими персонажами, а Таня снова уходила в лес.
После ужина все снова собирались перед камином. Петр Васильевич рисовал дружеские шаржи на своих компаньонов, Стас что-нибудь тихонько наигрывал на гитаре, Римма Андреевна рассказывала какую-нибудь забавную байку из театральной жизни. А Тане отваживалась прочесть новое стихотворение. И девушке было очень приятно, когда ее внимательно выслушивали и либо указывали на незамеченный недостаток, либо искренне хвалили.
Все четверо отдыхающих сильно сдружились и чувствовали себя весьма уютно в компании друг друга. Стас немного неуклюже, но очень трогательно старался ухаживать за Таней. И девушке было приятно его ухаживание, теперь она уже не все время бродила по лесу, а часто составляла парню компанию в посиделках у озера. Стас словно черпал дополнительное вдохновение от присутствия Тани.
Сама же Таня чувствовала, словно раздвоилась. С одной стороны, было очень хорошо и спокойно среди леса, будто она вернулась домой из долгого путешествия. Все проблемы оказались где-то в стороне, и о них даже не вспоминалось. А с другой - девушка всеми фибрами души чувствовала, что скоро должно произойти что-то, что изменит ее жизнь навсегда.
Таня не выдержала и посвятила Стаса в свои предчувствия и сомнения.
-Знаешь, а я себя чувствую так же, - удивленно сказал парень. - Как будто в воздухе что-то носится, что-то такое, что нельзя обозначить словами, просто понимаешь, что все будет по-другому.
Он приобнял Таню и взъерошил ей волосы.
-Но я почему-то думаю, что это будут хорошие перемены.
Наступил последний вечер пребывания в пансионате. Таня не находила себе места. "Сегодня, сегодня, сегодня", - шумела кровь в ушах. Встретившись взглядом со Стасом, девушка поняла, что он чувствует то же самое.
-Не могу я, - она жалобно глянула на парня. - Меня точно магнитом туда тянет.
Таня махнула рукой в сторону окна, за которым шумел осенний лес. В комнате с камином они остались вдвоем со Стасом. Римма Андреевна и Петр Васильевич, подметив зарождающиеся отношения молодых людей, тактично старались поменьше навязывать им свое общество.
Стас покосился на окно, потом на девушку. Затем подхватил гитару, забросил лямку чехла на плечо.
-Идем, - он решительно потянул Таню за собой к выходу.
Сначала они просто шли. Потом ускорили шаги и, наконец, побежали. Над деревьями сияла октябрьская луна, от деревьев тянулись темные тени. Изо рта вырывались облачка пара. Все ближе, ближе, ближе...
Большая поляна была залита мерцающим светом. Парень и девушка, держась за руки, замерли на краю, глядя на танцующих на поляне людей. Вот только... людей ли?
-Здравствуй, кроха, - к Тане шагнул высокий мужчина. - Ну ты и вымахала с нашей последней встречи.
"Последней встречи?" - заторможено подумала Таня, с какой-то обреченностью глядя на треугольные кончики ушей, торчащих из гривы золотистых волос ее неожиданного собеседника. И тут на девушку обрушилось то, что так долго прятала в своих закоулках память...
Маленькая девочка танцует на шуршащем лиственном ковре осенней ночью под луной... Маленькая девочка, доверчиво держась за руку эльфа, ступает под сень волшебного леса, в котором вечное лето... Маленькая девочка читает стихи радостно смеющимся эльфам, а рядом играет на гитаре смешной рыжий мальчишка...
-Это ты?! - прозвучало одновременно, две пары глаз потрясенно уставились друг на друга.
-Здравствуй, Сплетающая слова, - Таня повернулась и уже без особого удивления узнала девушку, которая напоминала ей лилию.
Она ничуть не изменилась - такая же изящная.
-Здравствуй, Сплетающий звуки, - девушка-лилия повернулась к Стасу. - Мы ждали вас.
-Ждали? - эхом отозвался парень. - Нас?
-Разумеется, вас, - раздалось из-за спины.
Стас и Таня повернулись на голос и увидели, как по тропинке идут те, кого они знали как Петра Васильевича, Римму Андреевну, Дану и Тима. Художник выглядел по-другому - он сохранил свой рост и стать, но от него веяло какой-то первобытной мощью. Римма Андреевна и Дана резко помолодели и стали настоящими красавицами. Тим превратился в симпатичного егозливого мальчишку, который не мог устоять на месте. Таня могла бы поклясться, что за его спиной подрагивают прозрачные крылышки.
-Кто вы? - спросила она, глядя на бывших попутчиков.
Стаса явно интересовал тот же вопрос. Они с Таней продолжали держаться за руки, словно испуганные ребятишки.
-Ну, давайте знакомиться заново. Меня зовут Дану, - женщина тряхнула рыжей копной волос и указала на Петра Васильевича. - Это Бели, мой супруг. Рядом Бранвен и Пэк.
"О-о-о, это же кельтские боги", - пронеслось в голове у Тани, а пальцы Стаса сжались на ее руке, выдавая его знакомство с мифологией. Но оба они совершенно не испугались. Скорее, ощутили, что встретили старых друзей
-Мы тут, ибо когда-то было сказано Слово, - мягким контральто вступила Бранвен. - И теперь дело за вами - вы вольны подтвердить его или отказаться.
"Слово?" - Таня не успела толком удивиться, потому что опять хлынули воспоминания...
-Так вы останетесь с нами или вернетесь домой? - красивая рыжеволосая женщина ласково гладит по волосам девочку и мальчика.
-Мне очень нравится у вас, - вздыхает девочка. - Но там мама и папа, я к ним хочу.
-И мне домой надо, родителям плохо без меня будет, - поддерживает ее мальчик. - А можно, мы потом к вам вернемся? Когда большими станем.
-Но вы забудете нас, - задумчиво произносит один из эльфов.
-Не-е, мы не сможем. Это как Таньке за ее стихи забыть, а мне про музыку, - рассудительно говорит мальчик, повернувшись к девочке. - Правда, Таньк?
-Ага, Стас, - та серьезно кивает.
-Что ж, пусть будет по вашему, - рыжеволосая женщина улыбается. - Вы вспомните, когда надо будет решить...
Таня судорожно выдохнула. Несколько лет назад авария унесла жизни родителей, она осталась круглой сиротой. Отношения с парнями как-то не ладились, семейной жизни не сложилось. "Стас", - девушка тихонько погладила руку парня. - "Вот так и сбываются сказки про суженого".
Стас ответил на поглаживания девушки пожатием пальцев: "Вот такие чудеса. Оказывается, мы уже давно знакомы. То-то мне с Таней всегда легко и просто было. С того момента, как мы оказались на шоссе".
-А почему вы нам явились тогда? - он задумчиво обвел взглядом поляну с эльфами.
-Потому что вы искренне верили в сказку. И вы хотели нас встретить, - улыбнулся Бели.
-А еще вы умеете сплетать слова и звуки, - весело хихикнул Пэк. - Наш народ всегда ценил творцов, которые умеют сохранить веру в чудеса на всю жизнь.
Таня улыбнулась в ответ: "Предчувствие чуда и предчувствие сказки - я жила этим почти всю жизнь. И я не хочу от них отказываться. Но вот Стас...". Она повернулась к нему и облегчением прочла на лице парня, что ей не придется делать выбор.
-Мы согласны уйти с вами, - Стас крепче прижал к себе руку Тани, правильно истолковав ее взгляд.
-Тогда доброго пути, - Дану взмахнула рукой и на поляне возникла сияющая арка.
Смеющиеся эльфы обступили Стаса и Таню и увлекли их в проход, из которого доносились птичьи трели и запах свежей листвы, словно после дождя...
Когда последний эльф исчез в сверкании, Дану снова взмахнула рукой, закрывая вход в волшебную страну.
-Ну что, до следующей осени, - она подмигнула Бранвен и Пэку, взяв мужа под руку. - Пока в этом мире есть поэты и музыканты - для него еще не все потеряно.
-А главное - что в нем еще есть любовь, - мечтательно улыбнулась Бранвен. - И два сердца все еще могут биться в унисон.
-Тетя Бранвен, вы слишком погрязли в своих пьесах, - Пэк коварно ущипнул ее пониже спины и с хохотом кинулся убегать от негодующей богини любви.
-Пэк неисправим, - рассмеялся Бели, потом взглянул на замолчавшую супругу. - Эти двое погостят у нас и вернутся к людям. Так было и так будет. Этот мир получит своих творцов обратно. Хотя вот по этим юноше и девушке я буду очень скучать.
-Издержки вечности, - Дану потерлась щекой о плечо мужа. - Нам остаются только воспоминания. И их творчество.
-А это уже немало, - чета богов подмигнула друг другу совершенно не по божественному...